Текст книги "Стальная опора"

Часа три у нас есть. Если тилукмены принялись собирать своих убитых, то, пока не закончат с этим, вряд ли начнут атаку. Можно спокойно пообедать и посовещаться: может быть, у кого-то есть мысли, как нам устроить кочевникам еще какую-нибудь ловушку?

16

Хан Тулум был потрясен. Где славная победа? Где горы поверженных врагов? До них даже не удалось добраться. Он потерпел поражение, не успев толком вступить в битву. И от кого? Были бы это воины империи или Абудага – так нет же, упрямые коротышки, которые не знают, как правильно держать меч. Нет, он не уйдет отсюда. Потерпеть поражение от гномов? Домой лучше не возвращаться – засмеют. Его, хана, который собрался стать единоличным правителем всех тилукменов. Тулум метался по палатке, как рассерженный лев. Камнеметов оказалось гораздо больше, чем он ожидал. Эти коротышки забросали его войско камнями издали, не дав даже приблизиться на расстояние уверенного выстрела из лука. А ловушки? Не будь их, его всадникам удалось бы добраться до гномов. Пусть с потерями, но удалось бы ударить по врагу. Ловушки-то теперь ликвидированы. Но какой ценой? Тилукмены засыпали их трупами своих воинов. Ударить снова? Смять? Раздавить? Тысячи раздроблены, многие лишились сотников. Нет, сейчас отправить их еще раз в бой не получится. Отправить на прорыв свою личную тысячу? А если гномы приготовили еще какой-нибудь сюрприз? Нет, личной тысячей рисковать нельзя: если что-то не удастся, то это будет полный крах. Потерять лучших из лучших нельзя. Надо выманить гномов из долины. Но как? Осада? Что она даст? За спиной гномов их поселки. Продовольствия у них не на один год. Скорее уж его войско начнет голодать. Запасы, привезенные с собой, не бесконечны, разжиться продовольствием по дороге не удалось. Кроме того, через пару недель кони выщиплют всю траву в округе. Хочешь не хочешь, а лагерь придется переносить. Нет, осада – это не выход. А как выманишь гномов? Позиция у них – лучше не бывает. Гномы это понимают, не зря они построили оборону именно здесь.

– Мой хан, гномы двинулись вперед! – Вбежавший посыльный упал на ковер, боясь поднять глаза на Тулума. В гневе хан вполне мог отвесить гонцу полноценный удар пятихвостой плеткой с шариками на конце. После такого удара гонцов, бывало, уносили без сознания, и не все они после этого оправлялись.

– Как? – Хан рванулся из палатки, повстречав на пороге командира своей личной тысячи.

– Мой хан, гномы двинулись вперед. Разреши, мы ударим им навстречу.

Хан боялся спугнуть свою удачу. Гномы решили атаковать? Пусть только выйдут из долины!

Хан предостерегающе поднял руку. Начни они сейчас выстраиваться в боевые порядки, гномы остановятся, а то и повернут назад. Нет, пусть думают, что нам нечем их атаковать, пусть подойдут поближе.

– Ждем. Одепр, проследи, чтобы ни один воин из твоей тысячи не сел в седло до того, как прозвучит команда.

– Да, мой хан. – Тысячник Одепр поклонился, давая понять, что готов исполнить любое поручение хана.

– Коня, – рявкнул хан.

Коня хану подали без промедления.

– Одепр, после того, как передашь сотникам мой приказ, присоединяйся ко мне. Один. – Хан вскочил в седло и неспешной рысью направился к окраине лагеря, посмотреть, чем там заняты гномы.

Эти коротышки опять его обманули. Добив тех, кто на поле им оказал сопротивление, и собрав все оружие, они вернулись на свои прежние позиции.

Хана начал разбирать нервный смех. Одепр косился на него с опасением, не зная, что предпринять.

Эти коротышки разжились трофеями. Хан похихикивал и бешено вращал глазами. Его воины, тилукмены, должны были взять добычу у гномов, но никак не наоборот. Как ни странно, это немного отрезвило хана, заставив кипящее в нем бешенство затаиться до поры внутри.

– Разреши, мы ударим им вслед? – предложил тысячник.

– Поздно, Одепр, поздно. Пока мы развернемся для атаки, они уже успеют занять свои прежние позиции.

– Что же делать? Ям больше нет, иначе гномы не прошли бы – провалились.

– Эти хитрые коротышки могут снова заманить нас в ловушку. Надо проверить.

– Слушаю, мой хан.

– Пусть твои воины соберут всех быков из обоза. Мы погоним их на врага, сомнем их строй, а заодно и проверим, нет ли других ловушек.

– Лишиться быков?

Тулум бросил на тысячника грозный взгляд, и тот поспешил исправиться:

– Да, мой хан. Отличный план. Когда мы разобьем гномов, возьмем в их поселках вдвое больше быков. Только…

– Что еще? – Хан схватился за плетку.

– На поле наши павшие воины. Если мы погоним на них быков, что скажут соплеменники?

– Ты прав. – Хан был раздосадован, что сам об этом не подумал. – Отправь фургоны, пусть заберут павших воинов.

Спорить Одепр не решился. Единственное, что он сделал, – это отправил сначала лишь пять фургонов, опасаясь дальнобойных камнеметов противника. Но они молчали. Наверное, полководец у гномов был не слишком умен, если позволяет убрать помеху для будущей атаки. Одепр обрадованно потер руки, приказав убрать заодно и коней. Для новой атаки необходимо пространство, да и быки неохотно пойдут через поле, заваленное конями.

Тилукмены работали часа три, освобождая так необходимое им пространство. Попавших в ямы коней доставать не стали. В одну из ям попытались столкнуть еще одну лошадь, чтобы тем самым заполнить ее. Тут один из камнеметов сработал, и прилетевший булыжник разбил ось ближайшего фургона, заставив возчиков в ужасе разбежаться. Гномы недвусмысленно давали понять, что зарывать ямы не позволят. Хотите увозить павших – пожалуйста. Забрать мертвых коней – ничего не имеем против. Но ямы не для того выкопаны, чтобы позволить вам спокойно их зарыть.

Наблюдающий за всем этим Одепр вдруг подумал, что составил слишком поспешное мнение о командире гномов. Что-то не так. Он, Одепр, расчищать площадку ни за что не позволил бы.

– Как дела, Одепр? – Хан Тулум подъехал к тысячнику, наблюдающему за работами по очистке поля с края лагеря.

– Мой хан, погнать быков сейчас не получится. Ямы заполнены не полностью – быки переломают себе ноги.

Хан недовольно скривился – приходилось откладывать атаку на завтра.

– Пусть воины под прикрытием темноты забросают ямы. Вязанками хвороста, камнями – всем, чем можно. К утру поле должно быть проходимым.

– Да, мой хан. – Одепр задумался. – Мой хан, разрешите ночью послать пару сотен всадников. Пусть подберутся незаметно и забросают гномов стрелами.

– Так и сделай. Не дадим спать этим коротышкам. Посмотрим, как они будут завтра воевать, если им не удастся всю ночь сомкнуть глаз.

План Тулуму понравился чрезвычайно. Он даже подумал, не отложить ли атаку на пару дней. Гномы, не выспавшиеся две ночи подряд! Хан довольно потер руки.

Через полчаса после того, как последний павший воин был убран с поля, тилукмены выставили дозор. Сотни три всадников барражировали неспешной рысью на расстоянии, недоступном для камнеметов. Иногда они разворачивались и с гиканьем и воплями начинали скакать в нашу сторону, имитируя атаку. Скверно. Похоже, тилукмены решили перейти к постоянно беспокоящим нас малым атакам. Пока светло, пробраться за линию ям-ловушек они не решатся, но что им помешает это сделать в темноте? И запалить костры теперь уже не удастся – тилукмены не позволят нам приблизиться к рубежу ям-ловушек. Забросают стрелами с расстояния, недоступного для наших камнеметов и станковых арбалетов.

– Мастер Раста, помнишь, мы стреляли зажигательными шарами?

– Как не помнить? Хорошая штука. Я припас их сотни полторы.

– Это здорово, но мало. Надо срочно найти того гнома, который их изготавливал. Отправь его в наш временный лагерь, там у него найдется достаточное количество помощников. Пусть немедленно приступают к изготовлению зажигательных шаров, нам их понадобится много.

Раста решил не отправлять посыльного, а найти нужного гнома самостоятельно. Правильное решение – вопрос важный и отлагательства не терпящий.

– Я скоро, – бросил он, спускаясь по лестнице. Совещание мы проводили на первом бастионе.

– Мастер Нимли, отправь курьеров. Пусть пройдут вдоль линии войск и передадут каждому сотнику, чтобы никто не обращал внимания на скачки тилукменов. Оружие иметь под рукой, но в боевые порядки строиться только по сигналу трубы.

– Фух! Фух! – сработали два камнемета. Раста постарался. В своих маневрах тилукмены слишком увлеклись. Одна из имитаций атак зашла слишком далеко, за что тилукмены сразу же поплатились. Раста не упустил момента. Тилукмены попытались отвернуть в сторону. Неужели уйдут?! Ага, допрыгались! Три кочевника остались лежать там, где их застал залп камнеметов, еще двое отправились к лагерю, беспомощно повиснув на шее коня.

Раста, молодец! Здорово он наловчился обращаться с камнеметами. Через пять минут он появился сам, весьма собой довольный. Его широкое лицо еще более расплылось от улыбки.

– Я ничего не пропустил?

– Мастер Раста, примите мои поздравления! Что там с шарами?

– Порядок. Как только будут готовы, их начнут подвозить.

Да, крепкий тыл, скажу я вам, большое дело. Он для нас сейчас будет хорошей опорой. И добровольные помощники без дела не останутся. Пусть почувствуют свою сопричастность нашей битве.

– Это здорово. Как только стемнеет, начинай метать зажигательные шары, нам надо осветить долину. Да, после того, как метнете первую партию шаров, оставь на ночь дежурить гномов на трех машинах. Всем остальным необходимо поспать: завтра будет трудный день.

– Понятно, сделаю.

– А пока проходи, подумаем до темноты. Мы как раз обсуждали, какие сюрпризы можно приготовить тилукменам на завтра.

Раста сел, и мы продолжили совещание.

– А зачем они вообще нужны, эти сюрпризы? Встретим их копьями, не зря же мы ими вооружались!

Я посмотрел на спросившего – это был один из командиров тысячи. Надо будет подумать, кем его заменить. Но не сейчас. Задавать такие глупые вопросы командиру тысячи не пристало.

– Зачем? Умения у вас пока что мало. Можно сказать, почти совсем нет. Встретить копьями можно – может быть, мы даже отобьем тилукменскую атаку, вот только заплатить за это придется дорого. Сотнями, если не тысячами жизней.

– Так война. Мы готовы отдать жизнь, если надо защитить нашу долину.

Да, пожалуй, замену ему надо подыскивать быстрее, чем я собирался.

– Разочарую вас, уважаемый гном. Отдать жизнь и защитить долину – две совершенно разные задачи. И мы, по мере возможности, будем решать вторую, а первую постараемся как можно подальше отложить. Прямого столкновения все равно не миновать, но вот отсрочить его мы постараемся.

– А если ночью опять выкопать ямы и замаскировать их?

– Не успеем. Ряд ям-ловушек мы копали две недели. А впрочем…

Я немного подумал.

– Это идея. Как только стемнеет, очень осторожно, не привлекая внимания тилукменов, копаем по всей ширине долины штук пятьдесят небольших ям – так, чтобы там мог спрятаться человек.

– Человек? Лучше гном.

– Нет, в данном случае как раз человек. Закрываем ямы легкими щитами от стрел. Это будут засады для стрелков.

– Как бы тилукмены не заметили…

– Между нашими позициями будет ряд горящих шаров. Они не дадут рассмотреть, что происходит на поле. Главное – сделать все тихо, тилукмены могут стрелять и на звук.

– А если его заглушить? – предложил Нимли. – Грянем песню!

– Толково. Как только команды землекопов отправятся в путь, начинайте петь.

– Натянуть бы поперек долины металлическую веревку… – Это Гримми.

– Мастер Гримми, вы гений.

Трос – это именно то, что нам надо. В отличие от ям-ловушек, его можно натянуть за несколько часов. Вот только надо сделать так, чтобы он до поры оставался незаметен.

– Я сразу подумал о металлической веревке, только пока не знаю, как ее натянуть, – отозвался довольный гном.

– А натянем мы ее так… – Я взял кусок угля и начал рисовать, одновременно поясняя: – С обеих сторон долины у скал установим блоки на мощных вкопанных в землю опорах, так, чтобы трос делал там поворот. У скал, за линией нашей обороны, поставим вороты, с помощью которых и натянем трос в нужный момент.

Гномы посмотрели на мой импровизированный рисунок и одобрительно закивали. Идея была хороша. Не так хороша, как с ямами-ловушками (трос рано или поздно оборвут), но воплотить ее в жизнь за одну ночь было вполне возможно.

Пока мы совещались, солнце село за горизонт, и Раста заторопился:

– Пойду. Пора запускать осветительные шары.

– Да, Раста, проследи, чтобы все, кто не будет участвовать в ночных работах, спали. Понимаю, это непросто, но завтра нас ждет трудный день.

Мы спустились с бастиона. Все разбежались по своим делам – готовить команды к предстоящим работам.

– Нимли, ты знаешь, где охотники расположились на ночь?

– Знаю. Они разбили лагерь у третьего бастиона.

– Пойдем. Надо среди них отобрать добровольцев на ночную охоту.

Мы пересекли долину. Гномы с шумом организовывали команды будущих землекопов и тех, кто будет их прикрывать от прилетевших со стороны кочевников стрел. В лагерь отправили посыльных за инструментом и материалами. Работать гномы умеют очень слаженно. Недаром их строители считаются лучшими мастерами. За организацию намеченных работ можно было быть спокойным. И это при отсутствии четкой иерархии – авторитет признанного мастера имеет среди гномов огромный вес. Ни один кузнец или плотник не станет спорить с мастером-строителем о том, как лучше выкопать укрытие для засады. Ни один мастер-строитель не станет оспаривать участок работы, назначенный ему выбранным старшиной. А как иначе? Если кто-то из уважаемых мастеров выбран руководить общим ходом работ – ему и распределять, кому какой участок достанется…

В лагере стрелков горело несколько костров. Они недавно закончили ужин и собирались укладываться спать. Увы, придется нарушить их планы. Части из них спать этой ночью вообще не придется – так будет лучше для всех нас. В том числе и для них, ведь их семьи тоже находятся в этой долине.

Питались охотники отдельно. Я предлагал, чтобы из временного лагеря доставляли еду и на них – гномы не отказались бы. Но не согласились сами охотники, заявив, что у них тоже есть женщины, которые приготовят им обед, и детишки, которые этот обед доставят. Уважаю. Не сидеть на шее у приютивших тебя соседей – хорошее стремление. Утром и вечером из временного поселения людей отправлялись повозки с горячей похлебкой. Отличие было лишь в том, что они были запряжены лошадьми, а не быками, как у гномов.

При нашем приближении разговоры стихли. Десятки глаз смотрели на нас вопросительно. Почти все охотники знали, что обороной у гномов командую я. Было ли это для них темой для разговоров? Скорее всего, да. Открыто изумления никто не высказывал – не знаю уж, из каких соображений.

Я откашлялся и, найдя взглядом одного из охотников, что прибыл к нам в лагерь вместе с Растой, обратился к нему:

– Хорошо ли разместились ваши семьи? Есть ли жалобы, пожелания?

Охотник встал и поспешил ответить:

– Спасибо, милсдарь. Главное, что они разместились там, где нет тилукменов, а мелкие трудности мы переживем.

Верный подход, но пора переходить к делу.

– Тогда у меня вопрос: есть ли среди охотников такие, кому приходилось промышлять ночью?

– Как не быть? – Охотник постарался скрыть удивление. Терпение – хорошее качество для охотника.

– Мне необходимо, чтобы через полчаса сотня охотников была готова заступить в ночной дозор. Завтра они будут отдыхать. Ночью же они постерегут наш сон от сюрпризов. Думаю, никто не хочет всю ночь ждать неожиданно прилетевшую со стороны поля стрелу?

Охотники зашумели. Аргумент всем показался веским.

– Кто пойдет – разберитесь сами, – добавил я. – Мы будем ждать отряд в центре линии обороны. Там я объясню, что надо будет делать.

Мы с Нимли развернулись и отправились обратно. Не успели мы отойти метров на сто, как гномы грянули песню. Команды землекопов отправились готовить укрытия для стрелков, вместе с ними отправились команды, которые должны были установить блоки для троса. Хорошая идея. Будь у нас достаточно троса, я натянул бы его в два, а то и в три ряда. Но троса столько не было. Хватало лишь на то, чтобы перекрыть долину один раз.

– Что это за песня? – спросил я удивленно.

– Песня встречи весны. – Нимли смотрел на меня, не понимая, чем вызван мой вопрос. – Что-то не так?

– Да нет, вполне подойдет. Главное, чтобы было громко.

Песня звучала напевно. Она здорово подходила к празднику. Хорошая песня, вот только не походная. Придумать им, что ли, парочку бравых маршей? Здесь бы подошло что-то вроде: «Броня крепка, и кони наши быстры»… Кони? Ну не танки же. О танках гномы не имеют ни малейшего представления. Правда, «броня крепка» – это правда. А «кони наши быстры» – тоже звучит неплохо. Жаль, что гномы предпочитают воевать пешком. Да, незадача… Ну да ладно, об этом еще будет время подумать на досуге.

– Фух! Фух! Фух! – сработали три камнемета. Я было подумал, что Раста решил добавить зажигательных шаров. Поднял взгляд и не увидел светящихся зарядов. Это что же – стреляли камнями?

– Высовываются, гады. – Раста спешил поделиться тревожной новостью.

– Попал?

– Вряд ли. Шустрые. – Раста от досады крякнул. – Появляются на полном скаку, бросают в ямы что ни попадя – и исчезают.

Понятно, тилукмены готовят пространство для будущей атаки. Среди ям на полном скаку не промчишься. А как иначе – потихоньку, шагом? Под постоянным огнем камнеметов?

– По всему фронту засыпают? – поинтересовался я.

– Ха, по всему им и за три ночи не засыпать. Засыпают середину, шириной шагов на пятьсот.

То есть метров двести пятьдесят, если учесть, что шаг у гнома покороче, чем у человека. Я забрался на небольшой постамент, который Раста оборудовал для наблюдения за неприятелем. В мерцающем пламени осветительных шаров то там, то здесь мелькали тени, появлялись всадники, спеша бросить в яму мешок с песком и поскорее умчаться обратно в спасительную тьму. Да, попасть в тилукменов из камнемета сейчас сложно. Разве что повезет. Здесь бы шрапнель подошла, а камень, как ни велика его поражающая мощь, всего один…

– Знаешь что, мастер Раста, а попробуй зарядить баллисту не одним камнем, а россыпью мелких – вот таких.

Я отобрал из горы зарядов камень весом с килограмм.

Раста посмотрел на меня с сомнением:

– Такой камень если и долетит до ям, то совсем потеряет скорость. На излете от него будет мало проку.

Я кивнул соглашаясь:

– Знаю. Зато попасть в кого-нибудь будет гораздо проще. Если и не побьем врагов, то спеси поубавим.

– Это так, – согласился гном. – Сейчас сыпанем гороху.

– Сам-то спать собираешься? Завтра будет непростой день.

– Я вообще могу не спать.

Ну что тут скажешь? Я улыбнулся вслед упрямому гному.

Пока мы разговаривали, начали подходить охотники. Для того, чтобы собраться, им понадобилось меньше получаса.

– Мы готовы. Люди подтянулись, кочаны заполнены стрелами. Срезней и бронебойных пополам, – сказал охотник, с которым я начинал разговор в их лагере.

Опытный лучник лучше знает, какая стрела для какой цели подойдет. Для охоты обычно применяют срезень. Его наконечник имеет форму рыбки. Кроме пробивной силы он обладает хорошими режущими свойствами. Раны, нанесенные такой стрелой, бывают весьма обширны, даже при попадании по касательной. Эти стрелы очень эффективны, но порой предпочтительнее бронебойные. Бронебойный наконечник имеет большую жесткость. У тех стрел, что изготовили гномы, бронебойные наконечники имели форму трехгранной вытянутой пирамиды с хорошо закаленным острием. Такая стрела легко пробивает легкие доспехи, а на небольшом расстоянии бывает опасна и для более тяжелых. Выбор стрел зависит в первую очередь от тяжести доспехов, применяемых противником.

С доспехами у тилукменов дела обстояли неважно. Кольчуги и панцири имели только тысячники и некоторые сотники. Те воины, что познатнее или побогаче, имели хорошо выделанные кожаные доспехи. У некоторых они были расшиты небольшими металлическими пластинами. Личная ханская тысяча была полностью экипирована такими доспехами. В остальном же войске хороший кожаный доспех имел лишь каждый десятый. Все другие обходились плотной одеждой (войлочной или кожаной), защита – так себе. На расстоянии в двести шагов ее пробивал даже срезень, а бронебойная стрела – за все триста пятьдесят.

– Задача у вас будет такая… – Я обвел взглядом собравшихся людей. Все были серьезны и внимательны. Люди подошли поближе, чтобы слышать все, что я скажу, несмотря на песню, которую распевали гномы. – Возьмете с собой толстые кожаные плащи или войлочные накидки. Так, чтобы можно было, не опасаясь, пролежать не один час на земле. По всему фронту долины сейчас копаются укрытия, примерно полсотни. Это будут места ваших засад. Смотрите внимательно. На тех тилукменов, что забрасывают ямы, не обращайте внимания – их слишком много. Ваша задача – не пропустить всадников за ловушки. Как маскироваться, не мне вас учить.

– Дело знакомое, знаем. В войне участвовать не доводилось, а вот сидеть в засаде и скрадывать зверя – дело привычное.

– Засад всего пятьдесят? – спросил один из охотников.

– Да. Вы, наверное, хотите знать, чем будут заняты остальные? – Дождавшись подтверждающих кивков, я продолжил: – Дело найдется для всех. По десять человек должны направиться вдоль скал и выбрать себе позиции в их тени. Остальные три десятка перекроют узкий рукав. Там никаких приготовлений не ведется, да и ни к чему они: укрытий там столько, что можно разместить три сотни стрелков, а не три десятка. В общем-то все. Те, кто пойдут в узкий рукав, могут отправляться прямо сейчас. Остальные выдвигаются, как только смолкнут песни.

Охотники разулыбались. Причина этого не заставила себя долго ждать. Один из охотников толкнул другого:

– Ну что, Дилой, гони пять медяков! Я тебе говорил, что гномы не просто так поют!

– С тобой спорить – в убытке останешься, – пробурчал незадачливый Дилой.

– А ты не спорь!

– Зато я врагов больше настреляю.

– Может, поспорим?

– Га-ха-ха, – раскатилось по округе.

– Нет уж, знаю я тебя, Ойли.

Я тоже улыбнулся, слушая эту дружескую перепалку.

– Может, возьмете арбалеты? – Несмотря на то, что большая часть мастеров собиралась здесь, вооружение продолжало поступать, пусть и не такими темпами, как раньше. Вот и сегодня вечером с очередным обозом доставили три десятка ручных арбалетов и пару тысяч болтов к ним. – Лежа из арбалета стрелять удобнее, чем из лука.

– Дилой, возьмешь арбалет? – спросил Ойли, хитро прищурившись.

– Только после тебя.

– Спасибо, мы лучше с луками, – обратился Ойли ко мне. – Пока эту машинку взводишь, из лука можно выпустить десяток стрел, да оно и привычнее.

– Тогда не высовывайтесь слишком, маскируйтесь за камнями.

– Это уж непременно. Лишний раз подставлять свою голову под стрелу желающих нет.

– Что ж, удачи вам.

Смех стих, и охотники стали переговариваться вполголоса, распределяя, кому и где занимать позицию. Через пять минут первая группа отделилась и двинулась в сторону узкого ущелья. Минут через двадцать песня гномов стихла, и все остальные охотники двинулись занимать места в приготовленных укрытиях.

Лагерь погружался в тишину, если не считать мерного фуханья баллист. Раста стрелял не слишком часто, примерно раз в пять минут. Иногда попадал, судя по тому, что улюлюканье кочевников периодически сменялось криками, ругательствами и ржанием коней.

Несмотря на это, работы по забрасыванию ям продолжались. Тилукмены думали, что перехитрили нас, мы – что перехитрили их. Трос был размотан поперек долины, пропущен через блоки, сейчас гномы доделывали вороты, на которые он будет наматываться.

– Маловато одного троса будет, – пробурчал Нимли.

– Согласен. У тебя еще есть идеи?

– Может, перегородим долину фургонами?

Я покачал головой:

– Ничего не получится. Тилукмены не будут создавать затор перед видимым препятствием. Подожгут его стрелами издалека. Выиграем пару часов времени и лишимся всех фургонов – неравноценный обмен. На трос я надеюсь лишь потому, что он до поры не будет виден скачущим всадникам.

– Это так, – согласился Нимли.