Текст книги "Вьетнамский Сталинград: сражение за Дьенбьенфу. Малоизвестные страницы войны в Индокитае. 1953– 1954"

2.2. Первый этап сражения за Дьенбьенфу. 13–17 марта 1954 г

Сражение за Дьенбьенфу можно условно разделить на три этапа:

Первый этап 13–30 марта 1954 г. – захват ВНА опорных пунктов на северном участке периметра обороны французской базы.

Второй этап 1 – 30 апреля 1954 г. – захват ВНА опорных пунктов на восточном участке периметра обороны базы.

Третий этап 1–7 мая 1954 г. – захват ВНА центральной позиции, ликвидация последних очагов сопротивления Дьенбьенфу.

Завершив основные подготовительные мероприятия для развертывания наступательных операций в долине Дьенбьенфу зимой 1953/54 г., войска ВНА приступили к активным действиям.

В первую очередь это относилось к проведению специальных операций, расположенных в нескольких сотнях километров от Дьенбьенфу. Командование ВНА понимало, что бесперебойное снабжение французской базы возможно только по воздуху. Опыт предыдущих операций колонизаторов отчетливо продемонстрировал эффективность организации «воздушного моста». Следовательно, широкое применение ВВС могло привести к большим потерям в войсках ВНА, а в конечном счете и поражению коммунистов.

6 – 7 марта 1954 г. группы диверсантов ВНА внезапно нанесли мощные удары по главным французским базам ВВС в Тонкинской дельте – Зялам (Ханой) и Катби. Каждая являлась хорошо технически оснащенным и защищаемым объектом. Главными целями вьетнамцев стали самолеты, склады горючего и боеприпасов.

Аналогичная операция была проведена советскими диверсионными группами на Северном Кавказе в октябре 1942 г. Для того чтобы снизить активность гитлеровских ВВС (люфтваффе), на аэродром в районе Майкопа был высажен парашютный десант. В итоге в ходе ожесточенных боев советским бойцам удалось нанести материальный ущерб противнику²⁰⁵. Интенсивность бомбардировок люфтваффе удалось временно сократить. Советские войска смогли эффективнее оборонять свои рубежи.

Катби представляла собой хорошо оборудованный аэродром, где ежедневно приземлялись и стартовали сотни самолетов всех типов. Численность гарнизона базы достигала 2 тыс. чел. Кроме солдат подразделений охраны, здесь также постоянно находилось 700 пилотов и военнослужащих из технического персонала²⁰⁶.

Вокруг Катби были построены две линии обороны. Внешняя система рубежей защиты включала 22 поста, внутренняя – 38 наблюдательных вышек. По всему периметру базы были установлены шесть линий проволочных заграждений. Кроме того, в ночное время ближние подступы освещались с 22 специальных «маяков», на оборудование которых было выделено 2 тыс. электрических ламп. Взводы колониальных солдат постоянно патрулировали линии обороны базы²⁰⁷. Таким образом, охрана Катби была очень сильной.

Подготовка нападения на Катби заняла семь месяцев. Офицер вьетнамской разведки, возглавивший группу диверсантов, вспоминал: «5 марта 1954 г. в 20.00 мы пересекли реку Ванук. Мы установили контакты с деревней Хоангиа. Мы разделились на три группы и укрылись в подземных убежищах. К 3.00 все было готово. У каждого из нас был пакет с клейким рисом и мясом – наш рацион на следующий день. 6 марта мы терпеливо дожидались вечера. Тайна нашего присутствия была сохранена, инцидентов не было… Это была очень холодная ночь. Мы выпили крабовый соус, положили в рот по кусочку имбиря, завернули оружие в нейлон… Мы преодолели проволочное заграждение. Каждый из нас был подготовлен уничтожить самолет.

В 00.45 в нашем направлении выдвинулся европейско-африканский патруль. Группе, следовавшей за ним, было приказано его уничтожить. Потом вся диверсионная группа двинулась к самолетам. Аэродром запылал… Взрывы на базе продолжались в течение 17 часов»²⁰⁸.

Командир вьетнамской диверсионной группы считал, что в результате нападения на аэродром Катби было уничтожено 59 самолетов различных типов. По мнению российских исследователей Паршева и Степанова, вьетнамцы вывели из строя 78 самолетов, преимущественно транспортных²⁰⁹. По всей вероятности, отечественные историки вывели общее число потерь французской транспортной авиации. Эту цифру подтверждает Ф. Дэвидсон²¹⁰.

Налеты диверсантов на авиабазы должны были временно парализовать действия французских ВВС в целом. Кроме того, были организованы набеговые операции отвлекающего характера на шоссе № 5, соединявшее Ханой и Хайфон²¹¹. В целом следует констатировать, что вьетнамцам удалось частично достичь поставленных целей. Во всяком случае, интенсивность воздушного сообщения Ханой – Дьенбьенфу существенно снизилась.

В это же время ситуация непосредственно вокруг Дьенбьенфу серьезно ухудшилась. Французы отмечали резкую активизацию вьетнамской полевой артиллерии и ПВО в районе базы. Участились случаи обстрелов самолетов, а также позиций колонизаторов, особенно аэродромов. Несомненно, что эти случаи были инцидентами. Существовал строжайший запрет командования ВНА демаскировать себя. Позиции вьетнамских ПВО только создавались. Могла иметь место пристрелка орудий или провокация. Ответный огонь французов немедленно открывал расположение огневых точек базы.

10 марта французская разведка получила информацию, что политработники ВНА предложили населению близлежащих деревень покинуть долину. 11–12 марта из опорного пункта «Беатрис» на центральную позицию поступили тревожные сообщения о концентрации крупных сил противника.

Штаб Д’Кастри решил отреагировать на маневры противника. Утром 13 марта французские истребители-бомбардировщики нанесли удар напалмом по району, прилегавшему к «Беатрис». Сразу же после воздушного налета к «Беатрис» выдвинулся 2-й тайский батальон. В этот же день удар по силам ВНА должны были нанести 11 истребителей-бомбардировщиков, постоянно базировавшихся в Дьенбьенфу²¹².

Однако авианалет не состоялся из-за плохих метеоусловий. Кроме того, оба аэродрома Дьенбьенфу в этот день неоднократно подвергались интенсивному артиллерийскому обстрелу. Несколько самолетов получили серьезные повреждения. ВПП на некоторое время были выведены из строя, так как их покрыли воронки. Авиация работать не могла. В воздух поднялись всего 2 истребителя-бомбардировщика. Они немедленно попали под сильный обстрел вражеских зениток. И хотя их огонь был неточен, бомбового удара по расположению ВНА не получилось.

Таким образом, штаб французской группировки в Дьенбьенфу, на основании анализа последних событий, мог развернуть комплекс контрмер, чтобы воспрепятствовать внезапным наступательным действиям противника. Однако, по свидетельству участников брифинга в штабе, проходившего 12 марта, помимо обсуждения текущих вопросов, полковник Д’Кастри зачитал телеграмму командующего ВВС генерала Лаузина, предупреждавшую пилотов не рисковать напрасно во время выполнения заданий.

В целом следует признать, что, несмотря на ряд инцидентов и ошибки, совершенные отдельными бойцами и командирами, командованию ВНА удалось сохранить скрытность подготовки к штурму Дьенбьенфу.

Штурм опорных пунктов «Беатрис», «Габриэль», «Анна-Мария» начался в 17.00 13 марта 1954 г. Время для атаки было выбрано не случайно. Это позволяло артиллеристам ВНА обстреливать позиции противника при дневном свете, в то время как наступление пехоты прикрыли бы вечерние сумерки. На 13 марта приходилось новолуние. Это делало ночь достаточно темной, но не настолько, чтобы атакующие не могли координировать свои действия.

В штурме планировалось участие шести батальонов из 141-го и 219-го полков 312-й дивизии ВНА, сосредоточенных в три колонны по два батальона. Огневую поддержку пехоты обеспечивали 105-мм и 75-мм гаубицы, 120-мм и 82-мм минометы. Общее командование над действиями войск ВНА осуществлял будущий генерал армии Хоанг Ван Тхай.

Колонизаторы знали день, приблизительное время и направление вражеской атаки благодаря радиоперехватам. Кроме того, за несколько часов до планируемого начала наступления французы обнаружили штурмовые группы вьетнамцев в 200 м, а на некоторых участках всего в 50 м, от своих позиций. Тем не менее никаких мер по противодействию противнику ни командованием «Беатрис», ни штабом Д’Кастри не предпринималось.

Французы были убеждены, что вьетнамцы предпримут атаку только в ночное время. Кроме того, они считали, что нападение назначено на 15 марта, но никак не 13 марта. Очевидно, вьетнамцы, догадавшиеся, что противник «прослушивает» их радиопереговоры, сообщили ложные сроки. Кроме того, дезинформация могла поступить через тайских торговцев, которые частенько наведывались в Дьенбьенфу. Таким образом, бой начался раньше предполагаемого срока, застав колонизаторов врасплох.

Внезапно артиллерия ВНА массированным и прицельным огнем уничтожила огневые позиции французских орудий, командные пункты, склады горючего и боеприпасов. В первую очередь это относилось к опорным пунктам «Габриэль», «Беатрис», «Анна-Мария».

Западноевропейские журналисты, находившиеся на «Беатрис», так описывали пережитый артобстрел: «Земля дрожала, как при землетрясении, земляной дождь пролился на траншеи и убежища. В результате взрывов снарядов многие перекрытия рухнули, подобно кораблям, которые разломились пополам и пошли на дно. Все огни погасли. Лейтенант-полковник Лангер поспешно надел мундир и пробормотал: „Вьетнамские войска начали движение, раздаются взрывы тяжелой артиллерии…“ Штабные офицеры, с факелами в руках, бросились на командные пункты и начали устанавливать радиотелефонные контакты с другими объектами. „Беатрис“ подвергся сильной атаке. Едва они положили трубки, как в потолок командного пункта попал снаряд, но не взорвался. Лейтенант-полковник Лангер и его заместители чудом уцелели. Прямая телефонная связь с полковником Д’Кастри была нарушена. Град снарядов обрушился на траншеи и блокгаузы в „Беатрис“ и постепенно превратился в большие пожары. Базу затянуло дымом»²¹³.

В 17.00 штурмовые колонны 312-й дивизии ВНА атаковали «Беатрис». Вьетнамская артиллерия продолжала обстрел позиций противника. В 18.30 снаряды угодили прямо в командный пункт «Беатрис». Эти попадания стали фатальными для французов.

Командир гарнизона майор П. Пего погиб вместе с офицерами своего штаба. Чуть позже был убит лейтенант-полковник Ж. Гоше – командир северного сектора обороны Дьенбьенфу, непосредственный начальник Пего²¹⁴. Фактически, «Беатрис» оказался обезглавленным. Очень скоро каждая из трех рот гарнизона была вынуждена сражаться самостоятельно.

Артобстрел продолжался, даже когда штурмовые колонны были в непосредственной близости от рубежей противника. По свидетельству унтер-офицера Кубяка, выжившего после этого боя: «Обстрел был настолько ожесточенным, что мы поверили, будто наступил конец света и что опорный пункт „Беатрис“ разнесло в пыль. Все вокруг лежали убитые и раненые. Каждый был потрясен и спрашивал себя – где Вьетминь нашел так много орудий и каким образом они перетащили их через такие высокие горы»²¹⁵.

К полуночи 13–14 марта опорный пункт был взят вьетнамцами. Обе стороны понесли значительные потери. Согласно одному источнику, погибло 400 из 500 защитников «Беатрис». По другим данным, потери составили 332 чел. убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Урон ВНА был значительно больше – 1800 человек убитыми и тяжелоранеными²¹⁶.

По мнению ряда исследователей, основной причиной столь высоких потерь в личном составе штурмовых подразделений ВНА стало широкое использование ими тактики массированных атак – «человеческие волны». Указанный прием рекомендовали военные советники НОАК– В 1951 г. применение этой тактической разработки привело к серьезному урону в частях ВНА в ходе боев в дельте р. Красная²¹⁷.

Сложилось неправильное впечатление, что основное содержание наступления «человеческими волнами» сводилось к атаке объекта обороны многочисленными стрелковыми цепями пехоты. В этой связи он требует более детального рассмотрения. Западные исследователи объясняют использование атак «человеческими волнами» рядом следующих факторов.

1. Традиционно равнодушное отношение политического руководства и военного командования тоталитарного государства к судьбе личного состава. Аналогичная тенденция отмечалась и в советской Красной армии в период Великой Отечественной войны, и в императорской армии Японии.

2. Влияние коммунистической идеологии, призывавшей бойцов и командиров стойко переносить любые трудности и лишения, быть готовыми к самопожертвованию во имя великой цели – освобождения Родины от французских колонизаторов. Следовательно, солдаты-фанатики, воспитанные в духе безграничной преданности ПТВ, были готовы безоговорочно выполнить любой приказ командования.

3. Жесточайшая дисциплина в ВНА, где любой проступок карался весьма жестко, а отказ выполнения приказа грозил виновнику смертью. Следовательно, выделяются три основных критерия: безразличие командования к подчиненным, фанатизм, страх наказания. По мнению ряда американских и европейских исследователей, другими основаниями невозможно объяснить участие в атаках «человеческими волнами» тысяч бойцов, управляемых жестокими командирами посредством сигналов армейских горнов или свистков, беспрекословно штурмовавших укрепленные вражеские позиции.

Для того чтобы ответить на вопрос, насколько неэффективна была атака «человеческой волной», следует проанализировать некоторые важные детали. Данный тактический прием использовался еще древними египтянами или вавилонянами. Спартанцы или афиняне также шли в атаку не врассыпную, а построившись в фалангу. В сражениях с персами сомкнутый строй гоплитов атаковал противника бегом, чтобы как можно быстрее преодолеть пространство, поражаемое стрелами, дротиками и камнями из пращей.

С появлением огнестрельного оружия тактика защиты от колонн атакующих врагов несколько изменилась. Наступающего противника встречали залпами, ведя огонь шеренгами, плутонгами. Все зависело от точности ведения огня и степени владения штыком. С принятием на вооружение во второй половине XIX в. нарезных, магазинных винтовок, а потом и митральез положение атакующей стороны стало почти безнадежным. Солдат, идущих в атаку, буквально выкашивали. Поэтому вместо привычных пехотных колонн появились стрелковые цепи. Это на время позволило снизить уровень потерь. Ровно до тех пор, пока не появилось автоматическое оружие – пулеметы.

В сражениях Первой мировой войны все армии-участницы несли огромный урон при ведении наступательных операций. Причем это случалось независимо от того, как они наступали – стрелковыми цепями или малыми группами. В результате все воюющие стороны стали активно обзаводиться ручным автоматическим оружием, совершенствовать оборонительные позиции, систему заграждений (минные поля, «волчьи ямы», колючая проволока в 10 колов под током высокого напряжения, спираль Бруно).

Тем не менее советники НОАК совершенно не заслуживали упреков. Среди них было немало участников боев с японцами. Китайцы имели возможность наблюдать, чем заканчивается фронтальный натиск пехоты, если обороняющаяся сторона концентрировала все огневые средства на уничтожении атакующих. Уроки были хорошо усвоены. В Корее части НОАК широко использовали массированные атаки при захвате опорных пунктов противника. Особенно эффективно этот прием применялся в ночное время.

В Корее штаб XIII армейской группы под командованием Пэн Дэхуая, разрабатывая методы борьбы с противником, изначально старался свести к минимуму преимущества противника. Следовательно, применение массированных атак пехотных подразделений в период корейской войны было весьма эффективным в случае соблюдения китайскими войсками следующих условий. К таковым относились:

1. Постановка командованием реальных задач с учетом сил противника и природных условий; тщательная разведка рубежа атаки и местности.

2. Использование всех преимуществ, которые дает ночная атака (ограниченная видимость, скрытность сосредоточения штурмовых отрядов, внезапность нападения).

3. Четкое взаимодействие частей огневого прикрытия, связи, штурмовых «волн», диверсионных групп и групп разграждения.

4. Немедленное отступление в случае встречи хорошо организованного сопротивления противника.

На основании вышеизложенного возникает справедливый вопрос: в чем причины фактов неудачного применения тактики «человеческих волн» частями ВНА в 1951 г.? Судя по всему, вьетнамцы недостаточно усвоили первые «уроки» своих инструкторов из Поднебесной.

В боях за Дьенбьенфу вьетнамские части, как правило, проводили массированные атаки в вечернее или ночное время. Днем они, как правило, укрывались, тщательно маскируя свое месторасположение. Любые передвижения выполнялись малыми группами или поодиночке и исключительно ползком. Подобная скрытность была вполне понятна. В дневное время вражеские наблюдатели или патрули, обнаружив противника, немедленно вызывали авиацию или огонь артиллерии, что приводило к большим потерям.

В ночное время в условиях ограниченной видимости, даже при постоянном пуске осветительных ракет, части ВНА имели возможность скрытно подойти на близкое расстояние к вражеским позициям, определить основные ориентиры и место главного удара. При этом саперные группы бесшумно делали проходы в минных полях и проволочных заграждениях.

Даже если противник обнаруживал бойцов ВНА на ближних подступах и открывал огонь, то его результативность была невысока.

1. В ночное время дальность эффективной стрельбы минимизируется по сравнению со временем дневным.

2. Нередко подход отдельных групп вьетнамцев на ближние подступы к рубежам обороны мог быть обычной провокацией, проводившейся с целью определения системы огня противника. После такой разведки огневые точки уничтожались снайперами или группами гранатометчиков.

3. Неприцельный обстрел ведет к нецелевому расходованию огромного количества боеприпасов, что весьма неблагоприятно при отражении атаки²¹⁸. В условиях будущей блокады Дьенбьенфу это было актуально.

Таким образом, на первых порах командование ВНА под Дьенбьенфу весьма грамотно превратило некоторые свои слабые стороны в преимущества. Редкое использование радио– и телефонной связи между штурмовыми группами гарантировало командование от утечки информации противнику. Французские радисты не имели возможности прослушивать вражеский эфир за отсутствием такового. Разведчики не могли подключиться к линиям телефонной связи.

Все донесения передавались связными. Даже захват посыльного с сообщением требовал серьезной проверки. Полученные сведения могли оказаться дезинформацией. При ведении наступления отсутствие радиосвязи и связи телефонной (подразделение батальон/рота) компенсировалось сигналами, подаваемыми свистками, горнами. В ночное время сигналы подавались фонариками и ракетами.

Во время боев за «Беатрис» французы столкнулись с новой вражеской тактикой атаки. Как уже упоминалось, колонизаторы ожидали, что в случае нападения им придется отражать крупные группы пехоты противника, идущие в атаку густыми стрелковыми цепями. Однако этого не произошло.

Порядок и последовательность проведения атак подобного рода требует более детального анализа. Штурмовые части ВНА в организационном плане были поделены на четыре разновидности. Каждая имела свою специализацию, состав и задачи.

Первая – группа огневой поддержки – имела на своем вооружении станковые пулеметы, легкие минометы, гранатометы, безоткатные орудия и осуществляла непосредственное огневое прикрытие на поле боя. Группы этого типа подавляли огневые точки, уцелевшие после артподготовки. Их задачей являлось не допустить прицельного огня противника по атакующим.

Бойцы второй группы, как правило саперы, выполняли функции разграждения. Они оснащались миноискателями, щупами, специальными ножницами, зарядами взрывчатки, а также так называемыми «бангалорскими торпедами». Последние представляли собой длинные бамбуковые шесты, к концам которых прикреплялась взрывчатка²¹⁹. Саперы уничтожали проволочные заграждения, проделывали проходы в минных полях. Иногда – ценой собственной жизни. По утверждению Ф. Дэвидсона, такие группы формировались большей частью из добровольцев или смертников²²⁰.

Ряд исследователей утверждали, что использование «бангалорских торпед» было заимствовано вьетнамцами у китайцев, которые, в свою очередь, скопировали этот прием у подразделений «тэйсинтай» (смертники) японской армии. Это утверждение несправедливо по следующим причинам.

1. Японцы действительно широко применяли шесты с прикрепленными зарядами взрывчатки или противотанковыми минами для уничтожения бронетехники и огневых точек²²¹. Этот прием был распространен еще в период советско-японского конфликта на р. Халхин-Гол в мае – сентябре 1939 г., когда в императорской армии отрядов смертников просто не существовало.

2. В войсках ВНА в группы разграждения включались саперы. «Бангалорскими торпедами» действовали исключительно добровольцы, поскольку для их эффективного применения необходимо было обладать не только сноровкой, но и готовностью к самопожертвованию. А это уже следствие желания бойцов отомстить врагу либо результат эффективности пропаганды.

Примечательно, что подобная технология широко использовалась в подразделениях армии США и корпусе морской пехоты еще в период Второй мировой войны. В 1944 г. американцы даже сняли специальный учебный фильм накануне высадки в Нормандии. В соответствии с сюжетом, вооруженные шестами с прикрепленными зарядами взрывчатки солдаты штурмовой группы уничтожали опорный пункт противника. Тем не менее американцев смертниками никто не считал.

Третья группа – отряды штурмовиков, непосредственно атаковавших вражеские позиции после подавления огневых точек и образования брешей в заграждениях. В их функции входил прорыв на оборонительные рубежи и подавление сопротивления противника. Бойцы таких групп вооружались винтовками, карабинами, автоматическим оружием и ручными гранатами. Их специально обучали приемам штыкового и рукопашного боя.

Среди бойцов третьей группы выделялись опытные гранатометчики. Их главной задачей являлось подавление огневых средств противника. Вооруженные только ручными гранатами, они быстро выдвигались на близкое расстояние к вражеским позициям и забрасывали их. Даже если цель не была поражена, эффект производился внушительный. Взрывы и веер осколков на несколько секунд исключали возможность ведения прицельного огня. Под таким прикрытием бойцы, вооруженные автоматами и винтовками, должны были успеть стремительным броском ворваться в расположение противника.

Группы четвертого типа выполняли функции резерва. В случае удачи они помогали атакующим группам добиться окончательного успеха, в случае неудачи прикрывали отход штурмовиков, помогали выносить раненых²²².

Сокрушению сопротивления колонизаторов во многом способствовали эффективные действия артиллерии ВНА. Французы ожидали, что вьетнамские батареи будут стрелять с закрытых позиций, расположенных за господствующими высотами, с помощью корректировки огня с наблюдательных постов. Это позволяло бы надежно замаскировать артиллерию, затрудняя тем самым контрбатарейный огонь и действия ВВС.

Также колонизаторы предполагали, что вьетнамцы разместят артиллерийские орудия батареями, 4 или 6 орудий каждая. Однако это потребовало бы наличия современных средств связи, а также опытных корректировщиков огня, подготовленных расчетов орудий, минометов. В артиллерийских частях ВНА, как считали французы, не было ни того ни другого.

Кроме того, точный огонь артиллерии по позициям колонизаторов требовал проведения пристрелки. Вьетнамцы не могли осуществить указанные мероприятия. Однако пристрелочный огонь немедленно демаскировал артиллерийские позиции ВНА. Пристрелка потребовала бы много времени и расхода значительного объема боеприпасов. Кроме того, этого было бы достаточно для организации французами контрбатарейного огня.

Тем не менее выход был найден. Артиллеристы ВНА разместили орудия в отдельных капонирах, а не на закрытых позициях по 4–6 пушек, как ожидали французы. Чтобы не возникало неразберихи во время артподготовки, у каждого огневого расчета был свой сектор обстрела, определены цели, которые они должны были поразить, а также все необходимые ориентиры.

Вьетнамцы, расположившие свои орудия в укрытиях, выдолбленных прямо в склонах высот, вручную выкатывали их на огневые позиции, обстреливали укрепления врага прямой наводкой, а потом таким же образом возвращали пушки обратно и немедленно маскировали. Темп и продолжительность обстрела напрямую зависели от того, как быстро французы открывали ответный огонь, или от появления авиации²²³.

До начала штурма опорных пунктов противника расчеты многократно тренировались в быстрой доставке орудий на позиции и такой же стремительной эвакуации их в укрытия. Отдельно отрабатывали свои действия все члены расчета: заряжающие, наводчики, подносчики снарядов. В результате артиллеристы ВНА довели свою работу до автоматизма.

Позднее в отчетных документах и личных записках Наварр признавал ключевую роль артиллерии в штурме опорных пунктов Дьенбьенфу: «Обученное китайскими советниками (коммунистами), командование Вьетминя использовало приемы, отличные от классических методов. Орудия устанавливались на позиции по одному… Они были размещены в защищенных от осколков блиндажах и стреляли через бойницы, или же прислуга для ведения огня выкатывала их из укрытия, а затем возвращала обратно, как только с нашей стороны начиналась ответная контрбатарейная стрельба. Такое применение артиллерии, возможное только благодаря наличию в горах, где размещались полевые и зенитные орудия Вьетминя, „муравьиных нор“, опрокидывало все расчеты наших артиллеристов. Это была главная неожиданность, с которой мы столкнулись в ходе сражения»²²⁴.

Следует отметить, что незадолго до начала сражения вьетнамские артиллеристы проходили курс подготовки в учебно-тренировочных лагерях на территории КНР. Некоторые орудийные расчеты были укомплектованы военнослужащими НОАК, получившими внушительный боевой опыт в Корее. Как уже упоминалось, немаловажное значение имела и высокопрофессиональная маскировка артиллерийских позиций ВНА.

По мнению того же Наварра: «Мы знали, что противник подготовил большое количество позиций для артиллерийских орудий и средств ПВО, однако маскировка осуществлялась так искусно, что перед началом наступления нам удалось выявить лишь немногие из них»²²⁵.

Французский журналист Жан-Анри Жано в своей книге «От Вердена до Дьенбьенфу» отмечал: «Был удивительным не факт, что Вьетминь овладел этими видами орудий, в то время как французское военное командование было осведомлено об этом годом раньше. Удивительным было то, каким образом Вьетминь смог перевезти такое значительное количество тяжелых орудий и соответствующий объем боеприпасов к Дьенбьенфу через высокие горы, густые леса, при полном отсутствии дорог»²²⁶.

Командующий артиллерией Дьенбьенфу полковник Ш. Пиро, потрясенный эффективностью работы вьетнамской артиллерии, впал в состояние крайней депрессии. По свидетельству полковника Транкарта, после потери «Габриэль» французский артиллерист со слезами на глазах заявил ему: «Я полностью обесчещен. Я гарантировал Д’Кастри, что вражеская артиллерия не сможет подавить нас, а теперь мы проигрываем сражение. Я пропал»²²⁷.

Спустя несколько дней Пиро покончил жизнь самоубийством. Он подорвал себя ручной гранатой прямо в госпитале. Вместо него на должность командующего артиллерией Дьенбьенфу был назначен полковник Вэйллент. Чтобы не бросить тень на покойного Пиро, официально было объявлено, что он погиб в автокатастрофе. Тем не менее этот трагический эпизод все же попал на страницы газеты Le Monde²²⁸.

Нервный стресс испытал начальник штаба лейтенант-полковник Келлер. По свидетельству очевидцев, угнетенный падением «Беатрис», он все время находился в одном из наиболее прочных укрытий штабного комплекса. Страх офицера погибнуть во время артобстрела был столь высок, что он даже в бункере постоянно носил каску. Впоследствии Келлер был отправлен самолетом в Ханой. Чтобы не повредить его дальнейшей карьере, официально было объявлено, что начальник штаба уехал «на брифинг».

Французов потрясло самопожертвование вьетнамцев, демонстрировавших пренебрежение собственными жизнями, массовое мужество и фанатизм в бою. Во время штурма «Беатрис» героически погиб командир отделения 219-го полка ВНА Фам Динь Жиот. Он закрыл амбразуру французского пулеметного гнезда²²⁹. Боец Фам Ван Тай при штурме «Габриэль» с близкого расстояния расстрелял из базуки вражескую огневую точку²³⁰.

Упомянутые воины, по понятным причинам, ничего не знали о подвиге красноармейца А. Матросова или героях 316-й стрелковой дивизии генерала Панфилова. Работа политработников здесь также не имела большого значения. Ни тот ни другой не были коммунистами-фанатиками. Оба хотели жить. Просто развитие обстановки на поле боя вынудило их принять единственно правильное решение – пожертвовать собой, чтобы спасти товарищей.

Утром 14 марта французские парашютисты при поддержке танков пытались отбить «Беатрис», но потерпели неудачу. Противники заключили 4-часовое перемирие для уборки трупов и эвакуации раненых. Остаток дня артиллерия ВНА обстреливала опорный пункт «Габриэль», а также французский аэродром, сделав его полностью неспособным принимать самолеты.

В 20.00 88-й и 102-й пехотные полки 308-й дивизии ВНА атаковали «Габриэль». Ожесточенный бой за этот объект с небольшим перерывом продолжался до утра 15 марта. Так же как и на «Беатрис», вьетнамский снаряд уничтожил КП вражеского опорного пункта, фактически лишив гарнизон руководства. В двух французских ротах на северной стороне «Габриэль» были убиты все офицеры, понесены большие потери в личном составе. Колонизаторы были на грани разгрома, но продолжали сопротивляться.

Чтобы помочь осажденному гарнизону, полковник Д’Кастри приказал 5-му вьетнамскому парашютному батальону при поддержке десантников Иностранного легиона и бронетехники контратаковать противника, осаждавшего «Габриэль». Вьетнамские парашютисты, десантировавшиеся в Дьенбьенфу 14 марта, были вынуждены в ночных сумерках пересечь всю центральную часть базы, чтобы выйти на рубеж атаки. Это заняло много времени. В авангарде колонизаторов шли танки и рота 1-го парашютного батальона Иностранного легиона.

Контрудар не удался. Вьетнамские парашютисты, для многих из которых это был первый бой, плохо знавшие местность и систему проволочных заграждений, минных полей, дрогнули уже в начале боя. Попав под массированный огонь противника, они немедленно прекратили атаку и отступили. Вместе с ними начали отход танки и легионеры.

Провал контратаки решил судьбу французского опорного пункта. Его защита не имела никакой позитивной перспективы. В результате остатки алжирского батальона, защищавшего «Габриэль», вышли из окружения, оставив свои позиции. Их отход поддерживали танкисты и легионеры. При этом один танк был подбит. Так же как при штурме «Беатрис», противоборствующие стороны понесли большие потери.