Текст книги "Записки сахалинского таёжника. Зимний экстрим. Книга первая"

Записки сахалинского таёжника
Зимний экстрим. Книга первая
Валерий Маслов

© Валерий Маслов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

***

Таежник – человек занимающейся промысловой охотой. Хорошо знает тайгу. В первую очередь таёжник должен быть охотником. Короче, Дерсу Узалла. Мгновенно определять по следу. Откуда, куда, зачем и почему пошёл зверь. Разумеется, безошибочно угадывать погоду на предстоящий день. Ориентироваться по солнышку, ночью по звёздам и луне. Знать все съедобные травы, коренья, кору! Неделями жить на подножном корме. Ведь в тайге всё есть, надо просто знать что есть! Таёжник знает, на то он и таёжник.

Многие примерно так ответят на вопрос. Кто такой таёжник? Таёжник – это такой лихой следопыт. Позаимствованный у Густава Эмара, Марка Твена и других авторов приключенческих романов. Периода исследования и освоения северного Американского континента. Дерсу Узалла тоже взят с упомянутых романов. Господин Арсеньев за время своих экспедиций, пользовался услугами более двадцати проводников. Исследователь создал вымышленный идеал таёжного проводника. (Читайте хрестоматию по истории Дальнего востока 1988год).

В записках Сахалинского таёжника главный герой парниша Тимоха, а также другие герои, реальность. Изменены некоторые имена. Тимоха рассказчик своих лесных похождений. Он в меру правдивый человек. Правдивый без меры – полный дурак. Естественно, любой рассказчик даже в меру правдивый. Иногда сгущает краски, но только не до неприличия. Хотя человеку далёкому от леса. Не понять, насколько сильна концентрация краски, в той или иной таёжной ситуации.

В некоторых книгах, где упоминается лес. Краски сгущены до безобразного неприличия. Плюс, много глупостей, откровенной лжи. Не будим приводить примеры. Потому что таёжных, лесных ляпов хватит на пару, тройку книг, объёмом с большую советскую энциклопедию. Тимоха обещает не сгущать краски до безобразного неприличия.

Кто же такой таёжник на самом деле? Ответ прост. Таёжник – это человек, который чувствует себя в тайге как дома. Данных людей не много, единицы. Турист, походник – огородник ходит в лес отдыхать. Турист идёт по маршруту, он отдыхает душой. Походник – огородник добрался до определенного места, пьянка, гулянка, рыбалка. Полностью расслабляется, отдыхает душой и телом.

Охотник промысловик, сборщик дикоросов в лесу на работе. Покажется странным, что среди промысловиков хватает людей, которые чураются тайги. Стараются быстрей сделать дела и выскочить в цивилизацию. Когда такой человек находиться в лесу один, он испытывают дискомфорт. Они чужие для леса. Тайга не принимает таких людей.

Напрашивается вопрос, зачем они промышляют зверя? Вынуждены, нет другой специальности, переучиваться лень и поздно. Следом другой вопрос, а зачем пошли учиться на охотоведа или зачем осваивали специальность – охотник промысловик? В молодые годы было интересно, Романтика!

Как правило, охотник промысловик зациклен на своём промысловом участке, на своих охотничьих угодьях. На чужой, на не знакомой речки охотник теряется. Разумеется, среди охотников есть исключения, вот они и называются таёжниками. Опытный сборщик дикоросов знает тайгу на много лучше многих промысловиков. Есть охотники, которые десятилетиями ходят по заученным путикам. Для них шаг вправо, шаг влево равносильно расстрелу. Караул, ау, заблудился! Бывает и такое.

Редкий охотник пойдёт в одиночку вглубь весенней тайги, даже при наличии ружья и собаки. На это способен человек, чувствующий себя в тайге как дома. Таёжник по весне идёт в тайгу без ружья и без собаки, ночует на проталине. Он уверен на все сто, что с ним нечего не случится, он у себя дома. Нет, таёжник не уверен, что с ним нечего не случится, всего на всего он не думает об этом. Кстати, весной с ружьём по лесу не ходят, законом запрещено. Законы для того и существуют, что бы их нарушать.

Ходят, ещё как ходят с ружьями по лесу, весной и летом. Некоторые по ягоды, по грибы берут с собой ружьишко. Хочется мужичку грибочков да ягодки, а вдруг медведь. Ведь он не таёжник, находясь в лесу, о встрече с медведем думает постоянно. Не жаждет, наоборот категорически не хочет встречи, но постоянно думает о встречи, боится встречи. Берёт с собой ружьё, и не какой встречи не боится, но и не жаждет встречи.

Зато другим приходится бояться вооруженных грибников, да ягодников. Потому что они стреляют на любой шорох, медведей отпугивают. Те другие, которые ходят по грибы, по ягоды без ружья. Где-то в глубине души, лучше согласятся на встречу с медведем, чем с вооруженным ягодником или грибником! Медведь тебя услышит, быстренько уйдёт. Вооруженный сборщик дикоросов, как только тебя услышит, быстренько нажмёт на курок!

Есть люди отчаянные, смелые, молодая кровь бурлит. Он может на спор в одиночку, без ружья, без собаки забраться в дебри тайги. Переспать на проталине, точней пересидеть ночь возле костра. Он один, некто не видел, спал он или жег пионерский костёр. Ушёл в весенний лес, на следующий день вернулся, цел и не вредим. Выходит он таёжник? Извините, данный поступок попахивает идиотизмом чистой воды. Вот он кто.

Таёжник просто так в лес не пойдёт, к тому же спать на проталине. Делать ему больше нечего. Для большинства людей ночевка в тайге в одиночку, без ружья, на проталине – конкретный экстрим. Но только не для таёжника. Для него ночь на проталине, вынужденная мера. Он не жаждет ночевать на проталинах, да вообще на свежем воздухе возле костра. В тайге хорошо, удобно, ночевать в зимовьях.

Таёжник должен иметь опыт охотника промысловика, также опыт сборщика дикоросов. Не помешает туристический опыт. Самое главное таёжник должен чувствовать тайгу. Этому не научишься, не какой опыт не поможет. Ген природного дара чувствовать тайгу заложен в каждом человеке. В любой версии появления человека на земле. Он жил впритирку с лесом, с тайгой. Кормился, спасался, обогревался, всё это давал лес. Если бы древний человек не мог чувствовать лес, он бы вымер.

Прошли сотни тысяч лет, ген чувствовать тайгу фактически атрофировался. Не нужен человеку данный ген, он им не пользуется. Человек стал бояться тайги, бояться своей колыбели. Но ген, то есть, время от времени даёт о себе знать. Чем дальше человек живёт от леса, тем реже ген заявляет о себе. В мегаполисах большинство людей шарахается от леса, как чёрт от ладана. Выезды на природу в выходные дни, считать не стоит.

Чем меньше город, населённый пункт, а лес ближе, тем больше желающих побродить среди деревьев. Человек ходит на охоту, на рыбалку, по грибы, по ягоды, в походы на огороды, в турпоходы. Нравится находиться в лесу. У других ген древних предков заявляет о себе гораздо сильней. Тянет в лес как магнитом, но ненадолго. Денька три четыре пожил в зимовье или в палатке, снова в цивилизацию. Проходит месяц, два, опять в лес охота.

Героями не рождаются, героями становятся. Такая же беда с таёжниками! Есть существенная разница. Как правило, героями становятся от безвыходного положения, и даже от страха, с перепуга становятся героями. Такова жизнь Или грудь в крестах или голова в кустах. Третьего не дано.

Таёжником от страха или с перепуга не станешь, от безвыходного положения тоже! Стать таёжником это долгий жизненный процесс. Жить в лесу, ещё не значит быть таёжником. Вон их, сколько живущих в окрестных лесах города Южно-Сахалинска, да любого другого города. Таких людей, почему-то называют не таёжниками, а бомжами. Да и живут они в окрестных лесах в тёплое время года.

Ну что, начнём рассказывать, как человек становится таёжником. Не от страха, не от безвыходного положения, скажем по зову предков! Долгая это история растянувшееся на три десятка лет.

***

Многим покажется странным, что в двадцать первый век электроники, книга родилась на бумаге с помощью шариковой ручки. Была несколько раз переписана, дополнена. Это не всё, книга родилась, доводилась до понятия книга, скажем, книга воспитывалась при свете керосиновой лампы. Родить не проблема, главное, что бы с рожденного вышел толк. Это относится как к людям, так и к книгам.

Автор уверен, что за последние пятьдесят лет, может гораздо больше, некто не ваял книги при свете керосиновой лампы. Дело здесь не в глупых рекордах, мол, вот я какой, написал книгу по старинки, без электричества. Ну и что, орден или в книгу рекордов Гидесса? Нет, лучше деньгами! Автор был поставлен в суровые жизненные условия! Кем поставлен? Самим собой! Для обычных, скажем нормальных людей – жить годами в тайге – суровые жизненные условия. А для таёжника эти суровые жизненные условия, что для кота масленица!

Более двух лет воспитывал книги при свете керосиновой лампы. Потом принялся воспитывать, перевоспитывать в современном электроном виде. Сначала было ну очень тяжело. Человеку, не умеющему пользоваться даже мобильным телефоном, вручили карманный компьютер, объяснили азы. Дальше сам, наладоник без русификатора, по-английски, как и по-китайски. Спросить не кого, медведи в английском и в электронике ни бум-бум.

В электронный вид книга была переведена на процессоре, с помощью солнечной энергии. Карманный компьютер питала солнечная батарея.

Южная часть острова Сахалин. Бассейн реки Найба, Сусунайский хребет, река Чусовая, безымянный ключ, зимовьё. (13.03.2004 – 02.05.2012)

***

Речка Браконьерка

1

Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек. Союз нерушимых республик свободных сплотила на веки великая Русь. Самая свободная страна мира, она же самая огромная. Супердержава. Всеобщее равенство, социальная справедливость. Кто не работает, тот не ест. Всё лучшие детям. Человек превыше всего. Человек – это звучит гордо. До коммунизма совсем немного, он уже замаячил на горизонте. Скоро будет коммунизм, а вот когда именно, об этом рулевые больше не говорят.

Хрущёв обещал коммунизм к восьмидесятому году. Ура, значит осталось совсем чуть-чуть. Нет. Брежнев то молчит на счёт коммунизма. Но говорит, что советские товарищи идут правильной дорогой. Да, идут правильной дорогой, совершенно не думая куда идут. А зачем думать? Партия наш рулевой. Партия – ум, честь и даже совесть нашей эпохи. В восьмидесятом году коммунизма по Хрущёвски не получится. В восьмидесятом будет олимпиада по Брежневски.

Как там, на материке, неизвестно, Сахалинцам, пока что олимпийская подготовка не аукается. Всему свое время! За исключением одного, добровольного отъема денег у населения. В городе появилась спортивная лотерея Спринт. Моментальный выигрыш, от одного рубля, до автомобиля Волга – ГАЗ-2402. Стоимость билета один рубль, лотерея продаётся на каждом шагу или на каждом углу! Сначала были очереди, потом ажиотаж спал, все равно любителей дармовщины хватает. Люди проигрываются в пух и прах. Однорукие бандиты загнивающего капитализма отдыхают. В развитом социализме бандит один на всех, но он многорукий!

В основном на острове Сахалин всё нормально. Сдана в эксплуатацию автотрасса Южно-Сахалинск – Долинск. Третья асфальтированная дорога на острове. В областном центре приступили к строительству первого двенадцати этажного жилого дома, местного небоскрёба. Строится огромный магазин – Дом торговли. Готовится к сдаче завод КПД, крупнопанельное домостроение. ДСК – домостроительный комбинат работает на полную мощность, в три смены. Пятиэтажки растут как грибы после дождя. Область на островах живёт полнокровной жизнью. Всё крутится, вертится, спасибо партии родной, хорошо рулит!

***

Тимоха распрощался с опостылевшей школой, без какого либо сожаления. Учителя также, распрощались с опостылевшем Тимохой, без какого либо сожаления. Сказать, что обе стороны остались довольны, это не чего не сказать. Праздник со слезами на глазах. Свидетельство о восьмилетнем образование на руках. В знак данного события, выпускник восьмилетки был награждён мопедом. Разумеется, отец мопед купил. А то можно подумать, что школа подарила от избытка чувств.

Лето, как обычно пролетает не заметно. Оглянутся, не успел, уже совсем скоро август. Месяц август пролетит быстрее июня и июля. Потому что очень сильно хочется, что бы август тянулся медленно-медленно, что бы август был бесконечным месяцем, вечным! Ведь после тридцать первого августа наступит первое сентября. Будь оно трижды не ладно, самый не хороший день в году!

Парниша приехал с браконьерского рейда, вечерком вышел во двор лясы поточить. Похвастаться своей удачной рыбалкой, да послушать, что рассказывает лесовик Лёха. Лесовик с прибабахами, собрал вокруг себя мальчишек и чешет языком. Лёха редко присутствует во дворе на посиделках. Водит дружбу с парнями другого двора.

В родном дворе Лехины ровесники, не воспринимают его в серьёз. Он как принято говорить с неблагополучной семьи, родители здорово пьют, сам постоянно ходит грязный, не ухоженный. Его ровесники почти все отдают долг родине. Товарищей с прибабахами в армию не берут. Взрослый парень собрал вокруг себя мальчишек, рассказывает о рыбалке.

– Скоро на Браконьерку пойдём. Там рыбы море и некого нету, медведей, правда, много.

– Про медведей, сказать нечего не могу, а вот за горбушей уже пора. Тим сегодня рыбы привёз, мне не дал, жмот, – сказал Андрюха, сосед Тимохи.

– Сам ты жмот, тебе такую рыбу нельзя хавать, в ней жира много. У тебя уже щёки висят, как у хомяка, – Тимоха укусил соседа.

Сосед не обиделся, он на него не обижается.

– Ты где Тимоха был? – спросил Лёха.

– На Очеху ездили.

– Ну и как, много в речки рыбы?

– Мало Лёха, зато горбуша гольное серебро. Классная рыбка, мясо красное, красное.

– Так вы что, внизу ловили?

– В трёх километрах от Лесного, выше речка чистая. Мы от Зарницы раз десять к речки подъезжали.

– Значит на Браконьерку рано идти, там верховья. Вот как по Очехе горбуша поднимется до Зарницы, тогда можно и на Браконьерку идти. Чем ловил?

– Динамитом! Руками ловил.

– Не понял, серебро руками, что ты Тимоха по ушам трешь?

– Кто трёт? Вон у Андрюхи спроси, он видел рыбу.

– Ну, видел, но горбушу, ты Тимоха привёз морскую. Отец сказал, что такой рыбы в речке не бывает.

Отец у Андрюхи рыбак и охотник, кстати, довольно удачный. Знает, разбирается в рыбе, только не в горбуше. Мужчина законопослушный, боится браконьерить. Тимоха впервые поймал красивую, серебряную горбушу. Обычно ловил крашенную, горбатую, зубатую рыбу, с бледно розовым и белым мясом. Часто делится с соседом дарами тайги, грибами, ягодой, горбушей. В этот раз соседа не угостил, рыба больно хорошая, мясо алое. Не кушал он серебряную горбушу в жареном виде.

В магазинах свежая горбуша фактически не продаётся. Если рыба попадает на прилавок, возникают очереди как за дешевой докторской колбасой или за пельменями. А в это же самое время все речки острова кишат рыбой. Не вздумай взять даже один хвост, это народное богатство. В магазинах полно солёной горбуши разных сортов, также горбуши горячего копчения. Горбуша холодного копчения, то есть балык, тоже дефицитный продукт.

Если хочешь кушать жареную горбушу, ходи в тайгу. На обратном пути смотри в оба глаза. Проморгаешь рыбинспекцию, придется отвечать за украденное народное добро. Свежую морскую горбушу, имеют рыбаки прибрежного лова, их знакомее, знакомые их знакомых. И разумеется, слуги народа. Сегодня вечером Тимоха, станет на одну ступень со слугами народа. Утром постоит на этой ступеньки, потом жареная горбуша закончится. Семья то большая, шесть человек. И придётся снова спускаться в народ, влачить жалкое бытиё господина!

– Ты Андрюха злишься, потому что я тебе рыбы не дал. А помнишь, как ты в мае корюшку зажал?

– Мне отец сказал, что бы корюшку не кому не раздавал, он её солить собирался.

– Мне тоже отец сказал, что бы такую рыбку именно тебе не давал. А прибрежники рыбки дадут, догонят и ещё добавят. Да и где бы я нашёл этих рыбаков прибрежников?

– Андрей, я смотрю у тебя батя спец. Да, всё верно, горбуша только в речку зашла и моментально преобразилась. Цвет поменяла, горбы, зубы, клювы повырастали, мясо побелело. Для таких перемен рыбе время нужно. В трёх километрах от устья первая горбуша серебро, как ты говоришь, морская. Серебрянка намного выше поднимается. Кстати, прибрежники вообще рыбу не дают.

– Лёха, мы в деревни постоянно у прибрежников рыбку на уху берём, – сказал Славик.

– Ну не ты же сам брал, и давали вам напожрать, вы местные, не знакомому рыбы не дадут. А вдруг тебя рыбзики поймают, и ты сдашь этих рыбаков. Колись Тимоха, чем ловил?

– Я тебе русским языком говорю, руками ловил, медвежьим способом. Вода большая, внизу Очеха глубокая, по пояс. Мы место классное нашли, поперёк речки лежит здоровенная ива, до воды сантиметров двадцать. Я залез на дерево, устроился поудобней, и прямо на течение выхватывал рыбку. Генка глушил, в рюкзак складывал.

– И сколько времени ты на этой иве торчал, сколько хвостов поймал?

– Да примерно за полчаса, десять хвостов выхватил.

– Обратно поехали через перевал?

– Рванули по кругу, по Охотской трассе. На перевальской дороге стоит пост.

– Рано там ещё посту стоять. А по Охотской гораздо опаснеё, там пост ГАИ-ВАИ.

– Что нам тот пост? Во первых там рыбзики не дежурят, да и горбуша только-только пошла. Кому нужны два мопедиста? За парком, пост уже стоит, менты дежурят. Позавчера ездил на водохранку за грибами, шлагбаум, как обычно был закрыт, но людей не было. Сегодня пришлось объезжать пост по тропам.

– Если пост уже стоит, значит, в этом году горбуша пошла раньше обычного.

– Леха, так, где твоя хвалёная речка Браконьерка?

– Где, где, в тайге, сходить хочешь? Смотри, там людей нет, а медведей полно. Когда на Браконьерке мало рыбы, туда опасно ходить.

– Ты меня не пугай. Сколько километров до этой Браконьерки?

– Забудь про свой мопед и про километры, в тайге расстояние измеряется временем. Сразу же за перевалом, на тринадцатом километре поворот налево. Там начинается тропа. Ты быстро ходишь, за пару часов дойдёшь до верховьев Браконьерки.

– А сколько чапать до устья?

– Не ходил я Тимоха до устья Браконьерки. Зачем идти на устье пешком по речке? Можно на мотоциклах проехать по кругу, через устье Очехи. Говорят, от устья Очехи, до устья Браконьерки километров двадцать, в сторону Стародубска.

– Ох, не фига себе! Ты мне подробней объясни, где эта речка находиться? Я примерно через недельку смотаюсь в разведку.

– С кем ты собрался в разведку смотаться?

– Один! – парниша ляпнул не подумавши. Всё, обратной дороге нет, сказал А, говори Б. – По дроге проскочу на мопеде. Потом тачку в лесу спрячу. Два часа по тропе это ерунда.

– Правильно говоришь, ерунда. Вот и не хрен заниматься ерундой. Один собрался, медведь тебя там сожрёт и дело с концом. Не ходят на Браконьерку в одиночку. Это тебе не за грибами лазить по водохранке. Мы туда толпой ходим, человек по десять.

– Вы и на пик Чехова толпой ходите.

– А ты хочешь сказать, один ходишь на пик Чехова, да?

– Тимоха в том году один на пик ходил, – сказал Андрюха.

– Это потому что ты отказался идти. И я в том году два раза один ходил на пик за ягодой. Кого там боятся, там народу не меряно.

– Я отказался, все оказались. В субботу надо в школу ходить, а не на пик Чехова за ягодой.

– Тебе надо в школу ходить, ты и ходи. Ты каждый день ходил в школу, я почти весь восьмой класс прогулял! В аттестате у нас оценки одинаковы. И я буду учиться в фазанки на престижную профессию, а ты на специальность где постоянно недобор.

– Ну, ты Тимоха даёшь! Смотри, плохо кончишь, на пике медведей полно.

– Не знаю, ни разу не видел мишек на пике. Я же сказал, когда туда ходил, там народу жуть сколько было. Какие к чёрту медведи? Леха, а ты знаешь, где я в начале июля пять дней жил один?

– Ну и где ты жил один?

– На речке Сокол, на водопаде, в шалаше жил. А там медведей, больше чем на твоей Браконьерке.

– Где ты там шалаш построил? Я ходил по Соколове за черемшой. Да, там вся дорога в медвежьих следах. Ты Тимоха совсем без башки.

– Кто бы говорил, сам ты без башки. Шалаш я не строил. Шефы шалаш делали.

– Кто делал, какие ещё шефы?

– Обыкновенные шефы, в Соколе так силосников называют.

– А, вон оно что! Видел я этот огромный шалаш, сколоченный из досок. Шалаш стоит, не доходя водопада. А что тебя туда занесло?

– Так надо было, – гордо ответил Тимоха. – Не доходя водопада. Сколько там не доходя? В шалаше отлично слышно шум водопада.

– Ну, у тебя ведь оружие было, – сосед Андрюха, всё не может успокоиться. Ему рыбы хочется, парниша не дал рыбы. К тому же сильно обидел, насчет специальности, которую собрался получить в профтехучилище. Отучится Андрей и всю жизнь проработает плотником.

– Поджег против медведя, короче, что слону дробина. Да и надо попасть в этого медведя, у поджега целкости, ноль целых пять десятых.

– Ты же хвастался, что простреливал железную бочку, медведь размерами гораздо больше бочки.

– С поджега не прострелишь железную дочку.

– Леха, я стрелял не с дроби, а с подшипника. Одну стенку бочки прошибал насквозь. На второй стенке оставалась вмятина. В заряд серы в два раза больше и пуляй на здоровье.

– С таким зарядом руки оторвет.

– Сам знаю. Я поджег, клал на шлакоблок, приваливал кирпичами и бабахал. Утром просыпаешься, как-то не хорошо на душе. На поляне вороны каркают. Разок бабахнул и тишина, только водопад шумит. Андрюха, если бы медведь лег за место бочки, я бы в него пальнул. А так извини, сам бегай с поджегом за медведем.

– Не советую тебе Тимоха идти одному на Браконьерку, сгинешь.

– Ты не переживай за меня. Лучше подробней объясни, как туда попасть? А может, ты боишься выказывать рыбную речку, жалко, да?

– Мне тебя жалко. Потом твоя мамка меня ругать будет, что отправил тебя в лапы к медведю.

***

Тимоха и сам не рад, что сказал не подумавши. Допустим, пик Чехова для него стал как дом родной, основательно изучил гору. Всем известно, на горах рыбы нет, значит, и медведей нет. За пять лет сбора ягоды брусники, на пике Чехова. Ни разу не видел медведя, даже издалека. Только слышал страшилки ягодников. Он вообще не видел медведей. Речка Браконьерка совсем другое дело, там тайга, рыба есть, значит, медведь есть. Как не крути, придётся идти в разведку одному. Иначе лишится звания таёжника.

На самом деле, на пик Чехова медведи захаживают довольно часто. Наверное, косолапые решили. До поры до времени не показываться Тимохи на глаза. Психическая травма, нанесенная в детстве, чревата серьезными последствиями. Если бы медведь напугал его раньше положенного срока. Не стал бы он таёжником. Может быть, шарахался бы от леса, как чёрт от ладана, в жизни всякое бывает. Тайга, она знает кого, когда и кем пугать!

– Короче слушай. Спускаешься с перевала до тринадцатого километра, – Лёха стал объяснять путь на Браконьерку.

– Наверное, лучше сказать, что с перевала спускаешься километр.

– Ты Тимоха не перебивай, умник нашелся. От тринадцатого километра ещё один кривун вниз. Поворот налево, его не прилетишь, там поляна большая.

– Лёха, я много раз спускался на ту сторону, не какого поворота не видел.

– Да потому что ты вниз летишь как угорелый. Что на мопеде, что на велосипеде. Тебе не нужен был этот поворот, вот и не обращал на него внимания. На поляне начинается старая дорога. Она вскоре заканчивается, переходит в тропу. По этой тропе поднимаешься до перевала и вниз до воды.

– Ещё что ли перевал?

– А как ты хотел? Вот поэтому на Браконьерку ни кто не ходит. Перевал, по которому идёт дорога, это перевал на Очеху. Браконьерка совершено другая речка.

Старший товарищ хоть и достиг двадцатилетнего возраста. Но очень много но. Таких не берут в космонавты! Какие космонавты? Таких даже в армию не берут! Не существует речки Браконьерки. Это местное название безымянного притока речки Верхней. По-местному, речка Чеховка. Она впадает в речку Лугу. Дальше потекла речка Волынская, которая сливается с речкой Песковкой, её в народе называют Очехой. Где находится речка Песковка, ни кто не знает, где находится речка Очеха, знают все! Речка Очепуха, местное название Очеха, начинается после слияния Песковки с Волынской. Так что браконьерский ручей с одноименным названием, бассейн реки Очепухи.

Спустя неделю, Тимоху вынудили поехать в разведку, на речку Браконьерку. Потому что каждый вечер на дворовых посиделках, ребята задают каверзные вопросики. Интересуются о количестве медвежьего поголовья на Браконьерке. Как он умудряется отбиваться от медвежьих стай? Короче, мальчишки страдают ерундой, этими вопросами больше достают лесовика Лёху, чем Тимоху.

Лёха не унывает, он тоже стал на один уровень с малолетками! Он был и останется на этом уровне. Лесовик так же подначивает парнишу. Мол, как там, на Браконьерке, рыба ещё не пошла? При этом вопросе строит такую ехидную улыбку. Возникает желание, зарядит Лехе в глаз, а лучше в два. Но Тимоха маленький, щупленький. Лёха морду наел здоровую, он на пять лет старше.

Лесовик уверен, что Тимоха не пойдёт один на Браконьерку. По себе судит. Он, здоровый, взрослый парень, не когда не отважится в одиночку идти за перевал. А здесь, какой-то пятнадцатилетний шкет, которому на вид и тринадцати лет не дашь. Ляпнул языком, что пойдёт на Браконьерку один, тем более в первый раз. Да такого быть не может.

Ребята завидуют Тимохи, он удачный грибник. В свои пятнадцать лет усвоил, что по грибы лучше ходить одному. Мальчишки не ходят по грибы в одиночку. Да что про детей говорить, взрослые и те берут напарника в лес, растущий на склонах горы Российской. На этой горе находится турбаза Горный воздух. Про леса, растущие за городским водохранилищем, говорить не стоит. Парниша и туда один ходит.

Поехал в разведку спонтанно, скажем, психанул и поехал. Возился во дворе с мопедом. Старший товарищ Олег помогал производить текущий технический уход транспортного средства.

Подошёл Андрюха. – Ну что Тимоха, был на Браконьерке?

– Ты слепой? Видишь, Тимоха цел и не вредим, значит, не был на Браконьерке. Вот ты бы взял да сходил, тебя с такой мордой не один медведь не тронет!

– Я Олег не хлестался на счёт одиночной разведки.

– Андрюха, я-то схожу. А у тебя кишка тонка, не смотря на габариты.

– Ну я то не дурак, идти в одиночку чёрт знает куда.

– Я тебе на счёт дурака припомню. Узнаю где эта речка, тебя за рыбой не возьму. Как у нас говорят на Чукотке, пасись на ягеле.

– Да брось ты Тимоха, я пошутил, беру слова обратно. Ты не дурак, ты у нас таёжник, одним словом чукча! – сосед рассмеялся. Да все посмеялись.

– Сам ты Андрюха пенёк чукотский. Вот сейчас возьму, да и поеду на Браконьерку.

– Ты Тимоха объясни, где нарты свои прятать будешь! Чтоб я потом смог забрать тачку. Зачем добру пропадать, в лесу ржаветь? А вдруг кто чужой, мопед найдёт? Обидно будет! – Олег смеётся.

– Не переживай, меня медведи не едят, я не съедобный.

– Да ты хоть раз видел медведя?

– А ты видел, да?

– Тимоха, увидишь мишку, наделаешь полные штаны.

– По себе судишь?

– Я не видел медведей и не горю желанием увидеть. А тебе смотрю, неймётся, угодить в лапы косолапому. Ты с ночёвкой собрался?

– До Браконьерки пару часов ходу, времени ещё за глаза.

– Кого ты слушаешь? Пару часов ходу. Этот Лёха больной на всю голову. Его постоянная прописка на улице Лермонтова.

Тимоха не стал слушать, что болит у Лёхи помимо головы. Кстати, на улице Лермонтова находится областная психбольница! Сбегал домой за рюкзаком и курткой. Уселся на своего железного коня. Ребята пожелали не пуха, не пера. Надо было пожелать не хвоста, не чешуи. Странное, однако, желание. Пожелать рыбаку не пуха не пера, все равно, что пожелать, чтоб тебя медведь съел. Два соседа растолкали мопед. Двигатель схватил быстро. Ну что, вперед, в неизвестность!

***

Мопед Рига – 16 вынес ездока по тропам, на перевальскую дорогу. Переключился на вторую передачу, понёся на восток. Мопед таскает седока с его бараньим весом, без какого либо напряжения. Техника не плохая, когда лучше нет. Отличная техника, двух скоростной мопед Рига—16.

А то что почти новый мопед заводится с толкача, это пустяки. Рига шестнадцать, новомодный тарантас. Имеется ножной стартер, как на мотоциклах, а не педали как у прочих мопедов. У всех мопедов этой марки, после месяца эксплуатации летит пружина ножного стартера. Отваливаются подножки, летит тросик спидометра. Налажено серийное производство не доработанной техники, как обычно, как всегда.

На второй передаче поднялся до десятого километра. Дальше на крутых подъёмах пользовался первой передачей. Перевал проскочил без остановок, заглушил двигатель, покатил вниз. Держа ногу на педали тормоза. Внимательно следя за правой обочиной. Надо заметить километровый столбик с цифрой тринадцать. Есть! Поворот дороги налево, крутой, короткий спуск, затем поворот направо. По левую руку, отвилок старой лесной дороги. Поляна, про которую упоминал Лёха, находится выше.

И нечего удивительного, что раньше Тимоха не замечал данный поворот. Включил вторую передачу, завёл двигатель, затем переключился снова на первую, поехал вверх по старой дороге. Проскочил подсохшую болотину, метров через триста дорога перешла в тропу, начался лес. На полянах зелёнка не высокая, жидкая. Значит, здесь тоже заготавливали зелёную массу на силос. Мопед загнал в ельник, внимательно осмотрелся, запоминая место.

Вылез из ельника на тропу, побежал на речку Браконьерку. Слабый тягун, тропа довольно широкая и набита. Местами дорожка ныряет в бамбук по пояс. Странно, однако, Лёха говорил, что мало кто ходит на Браконьерку. Тогда кто же так хорошо набил тропу, неужели медведи? Тропа, больно похожа на старую заросшею дорогу. Примерно через десять минут ходу. Тропа круто повернула на север, полезла в сопку. Здесь бамбук по плечи и выше, местами тропы не видно. Чем дальше в сопку, тем бамбук выше, гуще. Уже нечего не видно, кроме желоба тропы, вешние воды постарались, намыли канавку.

Страшно, однако, сквозь бамбук двигаться, а вдруг медведь. Подъём тянулся не долго, выскочил на чистый пятак. Кажется перевал, больно быстро добрался. Подсохшая болотина, три чахлых елки, брёвнышко за место скамейки. Кругом бамбук и зеленка, высотой за два метра. Тимоха присел на брёвнышко, закурил и уставился на подсохший чернозём.

Не чего интересного на этом пятаке нет, а вот страшное присутствует. Невозможно оторвать взгляд от огромных медвежьих следов. Впервые увидел медвежьи следы. Ему стало не то что бы ни по себе, ему стало плохо, испугался, однако. Медведь подкрадётся, и не заметишь. Ёлки чахлые, на таких деревьях не укроешься. Мишка эти ёлки вырвет с корнем одной левой лапой!

Что делать? Вот дурак, дебил, нечего было похваляться, один пойду в разведку. Димыч предлагал сходить вдвоём. Это было бы не правильно, надо отвечать за свои слова, раз один, значит один. Ругай себя, матери, обратной дороги нет, надо идти вперёд. А если на этой чёртовой Браконьерке рыбы не будет? Тогда придется спускаться ниже, ужас! Может вернуться, да поехать на Очепуху? Поймать рыбы, сказать, что рыбачил на Браконьерке?