Текст книги "Записки сахалинского таёжника. Фоторассказы 2013"

5

Поднялся в шесть утра, подъёмный чай с двумя дольками шоколадки. Шоколад Российский, тёмный. Это не чувство патриотизма и не поддержка отечественного производителя! И не сарказм, мол, тёмная Россия! Ничего аполитического, экономического. Нравится именно вот такой шоколад. У него свой индивидуальный вкус.

Когда рассвело, попил утренний чай без шоколада, с сахаром и хлебцами. Завтрак. Собрал рюкзак – удочка, снасти, тампоны, фотоаппарат, штатив, свитер и куртка. Стоять рыбачить – не по сопкам лазить.

Поднялся на отрог, пошёл вверх, на запад. Метров через триста резко изменил курс на юг. Оказался наверху высоченной, метров, наверное, за сто, осыпи, а точней обрыва. Сфотографировал Найбу бегущей на юг. Вчера приметил данное место. Погода не позволила сделать хороший снимок.

Снова круто поменял курс, пошёл ельником на север. Вылез наверх прижима, справа устьё Тигрёнка. Сфотографировал Найбу бегущей с севера.

Полез ельником в гору, на запад. Минут двадцать лез, точней шёл. Крутой подъём остался далеко позади. Начался сплошной бамбук. По бамбуку прорвался до распадка небольшого ручья. Слетел в распадок, склоны, чуть ли не обрывы, высотой за десять метров. По ручью поднялся до упора, до истоков. Ручей бежит с юга. Снова в бамбук, километра полтора лез по бамбуку на юго-восток. Вылез на мари.

Короче, попал в тундру! Кругом полно кустиков ягоды морошки, но уже давно поздно. Морошка – ранняя ягода, июльская. На марях открылись прекрасные виды. Вдалеке на севере – гора Рудановского.

На востоке отлично видно гору Кутузовскую. Левее чётко просматривается Кутузовский перевал. Низкий перевалок через хребет Шренка, водораздел между Ломоносовкой и Тигрёнком.

Часа полтора вил петли по марям, да по бамбуку. Основной курс на юго-восток. Озеро где-то рядом! А вот где оно рядом?

Залез, забурился в сплошной, мощный бамбук, мари давно закончились. Кругом редкий ельник и розетки высокого стланика. Взял курс на север, добрался до начала распадка. Испил водички с махонького ручейка, устал, однако. А с чего устал? Всего-то два часа гулял по бамбуку, да по марям. В основном гулял по бамбуку, площадь марей небольшая. Что делать? Озеро где-то здесь, на этом огромном плато, поросшем редким ельником и бамбуком.

Решил падать в Тигрёнок. Можно сказать, что вторая часть запланированного мероприятия не получилась. Надо было сразу идти по Тигрёнку. Обратно, от озера, выходить напрямую к Найбе. Найба большая, на неё так и так бы вылез. Озеро маленькое, можно в сотне метров кружить у озера и пройти мимо. Время уже потеряно. Нужно падать на ключ, рыбки наловить.

Снова или опять искал короткий путь. Да что ты будешь делать! А ничего не сделаешь, горбатого могила исправит. В пятнадцать, в двадцать пять, в пятьдесят лет, да и в семьдесят лет будет искать короткие пути. Тимоха не против того, чтоб в семьдесят лет искать короткие пути сквозь бамбук! Но это фантастика. Почему фантастика, в семьдесят лет таёжник станет умней?! Может быть, и станет умней, хотя лазить по бамбуку много ума не надо! Здоровья не хватит.

Пошёл на север по махонькому ручейку. Развилка, вторая, третья и уже приличный ручей. Метров через двести склоны распадка стали чуть ли не отвесными десятиметровыми стенами. Склоны фактически голые, наверху стеной бамбук и уже кондовый ельник. Характер ручья изменился. Вниз летит строптивый ручей, маленький, громкий горный поток чистейшей прозрачной воды. Как будто снова оказался в самых верхах Найбы. Но здесь горная порода другая, серо-жёлтого цвета. Не гладкая, слизанная водой, а шершавая. Значит порода крепкая, сродни с гранитом. Ногу держит отлично, вообще не скользит.

Минут двадцать спускался по гранитным высоким ступеням. Перепады по два, по пять, по семь метров. Градус приличный, отвесов фактически нет. Для многих это водопады, каждый красив по-своему. Таёжнику эти водопады, пороги, перепады уже изрядно надоели. Идёшь по речке, по ручью, долго идёшь, доходишь до водопада – красота, любуешься созданием природы. А когда на полуторакилометровом участке десятки водопадов! Ты уже не любуешься созданием природы.

Как говорится, хорошего, а также и красивого должно быть помаленьку. Много хорошего, красивого превращается в обыденность. Переизбыток хорошего, красивого начинает надоедать. Когда становится приторно, это уже не хорошо, а красоту уже не замечаешь, не до красоты, потому что тебе приторно!

До основного ключа, до Тигрёнка падал час-полтора. Ну ничего себе дела! Тигренок большой, значит, до устья недалеко. Выходит, что с того плата, где искал озеро, нужно было ещё минимум пару километров брать на юго-восток. Бамбук помешал, ладно, в другой раз посмотрит озеро.

Сейчас нужно рыбки наловить. Пошел вниз, пялясь на воду. Слишком пялиться на воду не пришлось, сразу бросилось в глаза. Наличие рыбы? Нет, полнейшее отсутствие рыбы! Ямы чистые, даже мальков не видно. Что за ерунда?

На большой яме сразу же за приличным водопадом, где дно ямы не просматривается, закинул снасть раз, закинул два, закинул три. Бог троицу любит! Тишина! В тайге бога нет. А лесной дух, наверное, троицу не любит. Видимо, осерчал лесной дух на таёжника. Кому молиться, Николаю Угоднику?! Он покровитель людей, которые творят дела на море-океане. Кто же покровитель людей, которые творят дела на таёжных речках, водяной? Вряд ли, водяной что ондатра – любит тихую спокойную воду.

До устья, точней до главного водопада, падал минут сорок. Речка чистая, рыбы нет. Сверху внимательно осмотрел огромную яму. Кажется, есть рыбёшка, там дальше, где вода тише. По сопке облез непропуск. Снова телескоп в рабочее положение, принялся рыбачить. Не стоит говорить о такой рыбалке. Да и рыбёшки здесь кот наплакал, десяток, может, и будет на эту огромную яму. Куда же рыба с Найбы подевалась? Рано ей ещё скатываться.

Короче, минут за двадцать, поймал всего две мальмочки размерами с сигарету. Настроение было подпорчено, озеро не нашёл. Теперь настроение стало ещё хуже – рыбы не наловил. Да хрен с ним, с этим озером. Как-то неуютно находиться в верховьях Найбы, имея в наличии всего две банки тушёнки. Не стоит падать духом, на речке Пожарской рыба будет. Много рыбы, должен голец быть, как на Ясновке.

Форсировал Найбу. Стал рыбачить на большой реке, здесь рыбы не видно даже на яме. Поймал две подкаменки, размерами немногим больше спичечного коробка. Снова перешёл на левый берег. Поднялся по медвежьей стежке, две минуты и дома.

Время обеда, гулял почти пять часов. Ничего не нагулял! Что делать с рыбой? Выбрасывать жалко. Не в том дело, что рыбу жалко выбрасывать. Скажем, жалко в другом ракурсе. И вообще, на вопрос, что делать с рыбой, можно ответить другим вопросом. С какой рыбой, где ты рыбу видишь, четыре малька – рыба? Допустим, на речке Чусовой, так бы и сказал. Этих четырех мальков выкинул бы, не глядя и ни о чем не сожалея.

Это там, на Чусовой, на Ясновке, на Вознисенки и на других рыбных речках. В верховьях Найбы четыре малька – это рыба. Потому что нет здесь рыбы, продуктов у тебя мало и поэтому жалко выбрасывать РЫБУ! Все в мире относительно, что-либо, к чему-либо. Было бы в рюкзаке пять банок тушёнки, не задумываясь выкинул бы этих мальков. В рюкзаке всего две банки и поэтому мальки превратились в рыбу!

Выпотрошил добычу! Сварил на донышке котелка, долго варил, больше получаса, чтоб кости разварились. Затем засыпал в котелок пачку куксы. Лапша запарилась. Обед готов. Покушал. Не сказать, что вкусно, мол, пальчики оближешь. Нет, нет и близко нет к облизыванию пальчиков. Варево получилось вполне съедобное, гораздо лучше, чем пустая кукса. Плюс смена блюда, а то всё рис, рис, да рис. По калорийности кукса с четырьмя рыбинами намного уступает рису с тушёнкой!

До вечера ничем не занимался. Тяжело, однако, переносится безделье на режиме экономии. Можно пить чай бесконтрольно, только без сахара. Спасибо, без сахара не хочется пить чай бесконтрольно. Заняться нечем, дров гора.

На ужин сварил риса с полбанкой тушенки. А может, правильней будет – сварил риса и заправил его полбанкой тушёнки? Нет, не правильно. Именно сварил риса с полбанкой тушёнки. В котелок насыпаешь рис, тушёнку, щепоть соли, воды наливаешь, ставишь на малый огонь.

Покушал с аппетитом. Как обычно, до десяти вечера посиделки возле огня. Сегодня холодно, однако. По Лайф радио минус не передали, ночью три, пять градусов тепла, то есть плюса. Пять градусов – это далеко не тепло, это холодно! На завтрашний день передали до семнадцати градусов тепла, а не плюса. Семнадцать градусов в конце сентября – это далеко тепло! Тащиться с двадцатикилограммовым рюкзаком по скользкой большой реке, семнадцать градусов – это далеко жарко!

Завтра семнадцать градусов тепла, без осадков, ясно! В пору ура кричать, почему-то не кричится. Потому что сегодня – это не завтра, сегодня холодно, однако!

6

Ночью временами изрядно трясло. Несмотря на то, что в спальник залез в камуфляжной куртке. Поднялся в пятом часу, завёл огнь, отогрелся чаем. Все, теперь нужно разводить костер в полутора метрах напротив полога. Лето закончилось. Лето давно закончилось. Просто в это раз разбил бивуак чисто в летнем режиме. Костер в стороне, в метрах семи от полога. Первая ночь была тёплой, вторая так себе, третья ночка сильно холодная.

Сидя возле огня, беззлобно выругался в адрес изготовителя спального мешка. В их адрес за десть лет ушло много хороших слов! Дело в том, что на ценнике данного спального мешка было написано – ЗИМНИЙ. На поролоне. Стоил в два раза больше обыкновенных спальных мешков на синтепоне. Естественно, таёжник не повёлся на слово зимний, по двум причинам.

Первая причина – он таёжник не на словах. Вторая причина, если бы повёлся на слово зимний, он бы ещё десять лет назад в середине мая околел бы на проталине в верховьях речки Анны, Сусунайский хребет. Зимним может быть пуховой спальный мешок или меховой.

Разогрел рис, покушал. На речке помыл котелок. Вода упала, стала прозрачной, это хорошо. Температура воды, ух! А вот это не важно. По речке не босиком идти. Сегодня, кровь из носа, нужно добраться до устья Пожарской.

Собрал рюкзак, в восемь тридцать старт. Вздрогнул! Минут десять придётся вздрагивать, то есть дрожать – холодно, однако. Внизу у реки на зеленке видна изморозь. Значит, здесь был небольшой минус. Река рисует кривуны, Найба уже большая и кривуны неслабые.

Медведи набили обходные стежки, местами неплохие тропы. Допустим, выше устья Тигрёнка стежек мало, они короткие. Как и двадцать шесть лет назад, от Тигрёнка вниз по Найбе медвежий рассадник. Выше устья Тигрёнка до нижней Угольной не заметили ни одного следа и ни одной кучи помёта.

Порода на реке скользкая, местами что каток. Два брода пришлось преодолевать на четырёх точках. Иначе никак, невозможно удержаться на ногах на скользкой породе. Глубина небольшая, бодрое течение. Руки как дополнительная опора. Медведи здесь так же форсируют реку, на четырёх лапах. У косолапых рюкзака нет, и возраст! Медведи молодые по сравнению с таёжником. Вот это гимнастика!

Разумеется, не всю реку переходишь на четырёх точках. К тому же броды косые, по расстоянию превышают ширину реки почти в два раза. Чувствуешь, что впереди очень скользкое место. Становишься раком и пошёл на четырёх точках. Руки выше локтя мокрые и мерзнут. Вот вам и не босиком броды форсировать! Данным способом передвижения экономишь время и силы. Нехороший участок можно обойти, пролезть по склону. Но медведь – не дурак, он хорошо знает, где лучше и быстрей, он живёт здесь.

* * *

Шёл таёжник по Найбе и шёл. Где по медвежьим стёжкам, где раком по речке. Сделал уже два перекура, стало жарко. Собрался, было, устраивать третий перекур. Медвежья тропка завела куда-то не туда, высоко, однако, залез. Тропа ельником пошла на запад в небольшой распадок, сплошь покрытый бамбуком. С матюгами в адрес морды косолапой слетел вниз на Найбу!

Форсировал реку, хотел углубляться в пойму левого берега, чтоб срезать большой пойменный мыс. Имеется хорошая набитая стёжка. Здесь, наверное, ходят умные медведи. А на правом берегу, откуда спустился, ходят дурные мишки.

Что-то там не так, у реки, у левого поворота. Не пошёл по тропинке, пошёл по реке. Вот тебе раз и два! Устье речки Пожарской. А ведь мог пройти. Посмотрел на часы. Уложился в три часа, как и положено. Рассчитывал до вечера добраться до устья Пожарской. Сразу так стало легко. Поздоровался с речкой, давно не виделись, четверть века прошло. На этой речке провёл четыре ночи, две из них зимние.

Покурил напротив устья. Здесь Найбу не перейти, яма большая, ниже пошёл прижим. Пришлось возвращаться по старому пути. Зря медведя ругал, сам дурак! Надо было идти по бамбуку вниз. Форсировал Найбу, держась крутого склона, вылез на Пожарскую в ста метрах выше устья. Речка немаленькая, не многим меньше Найбы напротив устья Тигрёнка. Почему сверху не заметил большой поймы? Хитрости рельефа! Медведям верить надо. Таёжник до того дожился, что медведей за людей принимает. Нет, медведь не обманет! За недоверие к косолопаму потерял минимум полчаса, два лишних раза бродил Найбу.

Большая, однако, речка Пожарская. Минут пятнадцать прошёл вверх по реке. Рыбы вообще нет! Не заметил ни одного малька. Что же произошло? Да ничего особенного не произошло. Четверть века назад не было повального браконьерства. В Найбе горбуши кишело. Мелочёвка на горбушовой икре жировала. В это время мальма икру ела с размытых горбушовых копов. Комар закончился, середина осени. Всего-навсего мальма уже скатилась в связи с отсутствием кормовой базы. Да здравствует свобода, ну и демократия, конечно, пусть здравствует!

Таёжник остался без рыбы, фактически без пропитания. Виновата демократия, ну и, конечно, свобода! Если бы не свобода, Тимоха в это время работал бы на благо общества, потихоньку приближался бы к коммунизму. Не было бы времени долго лазить по сопкам. Если бы не работал, то сидел бы за тунеядство! В связи со свободой он потихоньку приближается не к коммунизму, а к Камышовому хребту. И за тунеядство не сидит!

Все-таки свобода – это хорошо. А вот равенство перед законом, то есть демократия, как-то не очень. И уж больно оно схоже с всеобщим равенством, то есть с коммунизмом. К коммунизму мы все шли, демократию мы почему-то все защищали?!!! Странно, однако. Вот это демократы мозги народу запудрили! Все, хватит о политике. Кому бы рот открывать, ходит тунеядец по сопкам. Да ты должен демократов………!!!

* * *

Правый берег отступил, началась большая пойма. На Пожарской пойма больше, чем на Ломоносовке. Взял, левее пошел, держась склона правой стороны распадка речки Пожарской. Хорошо набитая стёжка пошла ельником. Капкан в шалашике. Естественно, капкан закрыт. Это не стёжка, это тропка охотничья, здесь путик проложен. Охотник тоже режет пойму. Прошёл палку, на ней висит два капкана первого номера. Нормально, если капканов много, почему не подстраховаться? Один на палке возле приманки, второй на земле под палкой.

Вскорости тропа снова спустилась в пойму, поросшую крупной редкой ольхой, и исчезла. Ну здесь мишка и нарыл. Чего он искал? Множество пятаков, где зелёнки вообще нет, давно нет – пожухла и следа не осталось. Земля, слабо присыпанная листвой. Интересное место.

Вышел на реку, остановился как вкопанный. Замотал головой, словно бык на скотобойне, получив сильный удар кувалдой в лоб! Что за ерунда, куда это я попал? Речка в четыре раза меньше и бежит на юго-восток. Вот это срезал путь! Пошёл по пойме на север, обратно пошёл. Наткнулся на скелет медведя.

Косолапый был немаленький, килограмм на триста пятьдесят. Что удивило, но не поразило – скелет фактически цел. Кости не растасканы. Скорей всего, медведь был больной. Обычно кости растаскивают на десять, на двадцать метров и больше. Медведи растаскивают крупные мослы. Лиса, енот, соболь растаскивают кости поменьше. Этого медведя никто не растаскивал. Но скелет объеден полностью, кости ещё фактически розовые. Мыши, крысы работали, к ним зараза не пристает. Долго работали, большой медведь был. Наверное, грызунов было много. Вороны и сойки тоже принимали участие. Без соек дело не обошлось, она чует поживу лучше грифа стервятника. Днём птицы, ночью грызуны.

Дальше по пойме бодульё стеной. Пришлось взять влево, встать на тропу и обратно на север. Прошёл капканы, ещё десять минут ходу. Вот он, перевалок. Отрог высотой всего метров восемь. Хорошо видно, что половина отрога срезана. Естественно, не ножом бульдозера срезано. Лопатами сделали широкий проход, делали в эпоху Карафуто. Хорошо видно широкий проход, разумеется, все давным-давно заросло травой. Пихтовые здесь редкие. Также просматривается участок старой дороги.

А ведь когда шёл туда, не заметил дорогу и хорошо просматривающийся широкий проход. Думал, что большой кривун срезал. На самом деле, не глядя махнул водораздел. Оказался на среднем течении речушки Горбицы, устье которой в часе ходу от устья Пожарской. По Горбице не попадёшь на Камышовый хребет.

В итоге потерял минимум часа полтора. Сил потратил мало, путь легкий. Все равно обидно. Леший попутал, закрутил, завёл, гад такой! Виновата невнимательность. Нет, нет, что вы, таёжник внимательный, как космонавт в открытом космосе! Виноват леший, место аномальное, так богу было угодно или чёрту. А может, звезды криво стоят! Виноват кто угодно, но только не я! Досадно, но ладно. Вперед, на запад!

Часа два двигался сквозь бодульё, по пойме правой стороны распадка. В основном, по медвежьим стежкам. Косолапые здорово здесь натоптали. Судя по времени, вот-вот должна быть развилка. Распадок стал заметно уже, правобережная пойма сошла на нет. Вылез на речку. Что-то Пожарская стала больно маленькой. Пока всё правильно, река бежит с запада.

Начались пороги. Странно, однако. Кажется, до развилки, до речки Чижовки порогов не было. А может, и были, лет-то сколько прошло. Много где походил, всего не упомнишь. Что, валим всё на склероз?! Тогда уж лучше валить на старческий маразм, он всё списывает!

* * *

Вдалеке показался большой водопад. А вот водопада, да такого большого не было на Пожарской. Вот это номер! Куда же на этот раз Тимоху занесло! Точно, наверное, что звёзды сегодня криво стоят! Не слушал астрологический прогноз. Таёжник вообще не слушает такую муру. А зря! Кстати, астрологические прогнозы, ежедневные, по всем радиоволнам, по всем радиостанциям. Ох и дурят народ!

Подошёл ближе к великолепному созданию природы. Закричал «ура»! Что, звёзды выпрямились или астрологи астрально послали кару за хулу в их адрес? Теперь ходит идиот в таёжных дебрях Сахалина и кричит «ура»! Астрологи могут только молоть языком. Они не способны послать кару таёжнику, который тоже неслабо мелет языком!

Данный водопад не спутает ни с каким другим, четвертый раз здесь. В этот раз воды больно много. Водопад в лоб не взять. Придётся махать невысокий отрог, как зимой в восемьдесят восьмом году.

А ведь спутал водопад. Но это издалека, воды много. Не знал, что уже почти час идёт по Чижовке, развилку давно прошёл. Если бы знал, то ждал бы встречи с водопадом. Снял рюкзак, закурил. На этом водопаде немножко загрузила ностальгия. Отдохнул.

Махнул отрог, упал на ручей, спустился на Чижовку. Бросил рюкзак, сходил на водопад. Он рядом, двадцать метров по порогам. Сфотографировал водопад сверху вниз.

На обход водопада потратил меньше десяти минут. А тогда, двадцать пять лет назад, больше двух часов, по шею в снегу, потратил на это коротенький отрезок пути.

Тогда, зимой, в яме водопада кишело крупной мальмы. Во всех открытых ямах речки Чижовки было полно крупной мальмы. Теперь шаром покати – Пожарская чистая насчёт рыбы и Чижовка тоже!

Полчаса прошёл вверх по кривунам да по порогам. Наконец, речушка стала тихой, спокойной. На большой мелкой яме, точней на заводи, увидел рыбку. Стайка подкаменки, рыбка размерами чуть больше спичечного коробка. Такую рыбу ловить только в голодный год. Но уже с голоду не помрёшь, можно много наловить этих мальков. В наличии полторы банки тушёнки, так что пусть эта подкаменка плавает, как и плавала раньше.

Выше заводи речной перекрёсток. Не часто приходится встречать речные перекрёстки. В Чижовку с двух сторон впадают приличные ручейки. Устья ручьёв напротив друг друга. Выше перекрёстка Чижовка небольшая, с севера бежит приличный ключ. До перевала на Черную речку, примерно три час ходу. Таёжнику туда не надо.

На левой стороне распадка, наверху, кажется, место неплохое. Залез наверх, место относительно нормальное. Но не хорошее, в смысле неплохое, но хорошего мало! Пойдёт. Нет ни времени, ни сил искать хорошее место. Сегодня много прошёл, устал, однако.

Березы фактически нет, дрова в наличии, но не густо. Надо собирать. Много мощного кленового кустарника. За кустами сплошной бамбук. Больно хорошо стоят две кондовые пихты. А что если между ними натянуть веревку? Пропиленовый шнур в наличии. Надо попробовать. Сначала нужно чая испить.

Рогачки сделал из кленового кустарника. Кленовый кустарник – клён урукунду, желтый. Если сказать, что сделал рогачки с клена урукунду, да ещё с желтого, многие подумают: вот сволочь, такие деревья губит! Сделал рогачки из берёзы – все нормально, никто ничего не подумает и сволочью не назовёт. А сделать рогачки из клёна урукунду, да ещё с желтого, это всё равно, что пустить на дрова какой-нибудь итальянский гарнитур! Дело в том, что на юге Сахалина этого урукунду, да ещё желтого, не многим меньше бамбука. Когда вылезаешь с зарослей урукунду, то даже не удивляешься, почему так назвали этот клён. И точно урукунду! Конечно, есть много других слов, но они далеко не литературные, они даже нецензурные!

Завёл огонь, повесил чайный котелок. Напилил шестов с урукунду! Натянул шнур между пихтушек. Почаевничал. Один конец шеста на шнур, другой на земле. Нормально. Крайние шесты верёвочками закрепил к пихтам. Накрыл сооружение полиэтиленом. Получился неплохой полог. Со шнуром экономия времени, сил, материала.

Поверх полиэтилена уложил четыре мощных еловых лапы, на случай ветра. Собрал дровишек, пришлось полазить на сопке по бамбуку. Дров хватит, много дров заготовил, потому что уже свежо. И по радио на ночь передали ноль – минус два. Вот и считай, сколько будет! Ноль минус два равно холодно, однако!

Темнеет, повесил вариться рис. Наконец-то переобулся. Ух, как хорошо ногам. Сегодня был ходовой денек. По плану должен был завтра стать на ночь в этом районе. Завтра нужно взять гору Якутскую, упасть в речку Русскую! Ох, и названия придумали, от фонаря. Разбить бивуак в районе Шуйского водопада.

Рис поспел. Поужинал. Много сегодня сварил риса, нужно было сыпать две горсти, насыпал три. Руки завидущие, глаза загребущие – вот это чисто русская поговорка. А насчет речки Русской вопрос спорный. И не вопрос это, а огромная проблема, которую не видно пока что у нас. Но эта огромная проблема продолжает ещё расти и когда-нибудь вырастет до неимоверных размеров. Справедливость на их стороне, а не на нашей.

Подтянул костёр поближе к пологу, до лежанки всего метр. Как и повелось, до десяти вечера – посиделки возле огня. Сегодня лучше, сегодня полежалки возле огня! Лежа в пологе, хорошо чувствуешь тепло огня. Лайф радио работает хорошо, звук не плавает. Ещё бы плавать звуку в верховьях Камышового хребта. Здесь должны брать другие радиостанции. Пробежался по волнам – пусто. Но не тишина – азиаты кругом, как обычно. Вот вам и речка Русская у горы Якутской!