Текст книги "Записки на портянках"

– Клима, – перебил Мандаринову Андрей.

– Кто такой? – спорсил Бурцман.

– А хрен его знает. Да какая нам разница.

– Ладно, пусть будет Клим, только с двумя «м». Климм. И пусть это будет фамилия, – решил я.

Это еще прочему? – спросил Андрей.

– Так звучнее. Климм. Как стулом по голове.

– А если кто захочет проверить? – спросила Мандаринрова.

– Героев не проверяют. В них верят или верят посмертно. Так что можете быть спокойны, – со знанием дела заявил Андрей.

В общем, нам потребовалось менее часа на сотворение новой биографии героя Коргачева:

Он принимал активное участие во взятии Зимнего, где и был контужен. Потом был ранен пулей, когда закрывал командира грудью. Раненый, он попал в плен, где его пытали, но он с честью выдержал все пытки и бежал перед расстрелом, захватив собой в плен вражеского командира. После войны по зову сердца попал к нам на стройку, где героически трудится, являясь примером для остальных.

Не забыли мы и по личную жизнь героя.

Была у него девушка. Любили они друг друга так, как могут любить только истинные большевики-подпольщики. Ее зверски убили враги революции. Тогда он поклялся всю свою жизнь посвятить отчизне.

Надо сказать, что Бурцман оказался хорошим гипнотизером, и Коргачев не только поверил во все до последнего слова, но даже написал о себе в последствии книгу. Так он стал героем.

Прав был товарищ Сам, говоря о незаменимости моих помощников. Борьбу с неграмотностью Андрюша провел неожиданным и очень оригинальным образом. Первым делом вместе с ГПУ и комсомольскими отрядами он провел облаву по всей округе, конфисковав, временно все самогонные аппараты и саму жидкость. Вежливые чекисты оставляли растерянным хозяевам резолюцию №22. Почему 22 не знал никто, тем более что предыдущих 21 никто никогда не видел. Несчастные люди ставили крестик в протоколе и получали в руки листок бумаги следующего содержания:

РЕЗОЛЮЦИЯ №22

О ЗАПРЕЩЕНИИ НЕСАНКЦИОНИРОВАННОГО ПРОИЗВОДСТВА, ХРАНЕНИЯ И УПОТРЕБЛЕНИЯ СПИРТНЫХ НАПИТКОВ.

Начиная с момента получения данной резолюции любое изготовление, хранение и употребление спиртных напитков объявляется противозаконным и приравнивается к антинародно-подрывной деятельности, саботажу и бандитизму с обязательной ответственностью по всей строгости закона революционного времени (расстрел).

После ознакомления с данной директивой гражданам вменяется в обязанность добровольная сдача всех несанкционированных алкогольных напитков и оборудования для их производства (самогонные аппараты) вплоть до момента получения лицензии на производство, хранение и употребление алкогольной продукции домашнего производства.

Для получения лицензии на производство, хранение и употребление алкогольных напитков домашнего производства необходимо всем членам семьи старше 10 лет собственноручно ознакомиться с требованиями по техники безопасности и технологическими нормами термической ректификации алкоголя, коей является процесс самогоноварения. После чего граждане могут получить назад временно изъятые алкогольную продукцию и технологическое оборудование.

За всеми необходимыми разъяснениями обращаться…

Дальше шло перечисление Андрюшиных регалий и адрес его комиссариата. Теперь у нас были свои комиссариаты.

На следующий день у комиссариата просвещения толпился почти весь Колосистый и крестьяне из ближайших деревень. Люди безропотно ждали Андрюшу.

– Вы все ко мне? – спросил он нарочито удивленно.

– Так эта. Там сказано, к вам за разъяснением, – ответил за всех мужик с колоритным лицом.

– Ах, за разъяснением. Все очень просто. Вам надо будет внимательно прочитать инструкцию и ответить на пару вопросов. После этого пишете заявление и забираете свое добро обратно.

– А кто грамоте необучен? – спросил все тот же мужик.

– Обучайтесь. Для этого у нас открывается вечерняя школа, где вы после работы сможете овладеть правилами чтения, письма и счета в достаточном объеме для успешной сдачи сертификационного экзамена. И прошу не рассматривать эту акцию как мероприятие по борьбе с пьянством и алкоголизмом. В наш век, надеюсь, этого не случится. А теперь грамотные могут получить инструкцию, а все прочие свободны, – закончил Андрюша свою встречу с народом.

На следующий день под всеобщие аплодисменты и крики ура счастливцам вручали их самогонные аппараты. Менее везучие сограждане изо всех сил учили буквы.

Первые несколько лет своей крохотной и еще внеклассовой жизни жил Вовочка, как все. Ходил в школу, гонял в футбол, воровал папин табак и чистил кому надо лица. Лицо ему тоже периодически начищали до блеска, но до поворотного момента в его, Вовочкиной жизни это воспринималось вполне спокойно. В общем, был Вовочка обычным счастливым ребенком, пока в один, трудно сказать прекрасный, момент Вовочкиного папу не убили недруги, и мама вышла замуж за товарища Ульянова. Товарищ Ульянов, не долго думая, (а зря) усыновил Вовочку и дал ему свою фамилию. Ерунда, мелочь, а жизнь Вовы Ульянова (не путать с Лениным!!!) превратилась в сплошной кошмар.

– Вы только посмотрите на свою контрольную! – выговаривал Вовочке учитель по математике. Они все теперь обращались к Вовочке на вы, когда полоскали ему мозги. – Вы же сделали грубейшую ошибку в простой задаче! Вы же понимаете, что это такое? Это четыре! – говорил дрожащим голосом учитель, как будто это была бомба или лопнувшая пробирка с чумой. – Четыре! Вы понимаете, или нет? Своей четверкой вы позорите ЕГО имя!

Или остановит его на улице директор школы и начинает ему выговаривать:

– Владимир! Вы должны нести свое имя, как знамя, а вы в грязных ботинках! – была слякотная поздняя осень, а в Колосистом, как кто-то уже заметил, вместо дорог были направления, так что и сам директор был по уши в грязи. Но он не был Ульяновым. И Вовочка молча втягивал голову в плечи.

Дома его уже ждала мать.

– Вова! Товарищ Кувалдин… Скажи, что это неправда!

– Это неправда, а что?

– Ты издеваешься надо мной? Сегодня видели, как ты сорвал соседское яблоко!

– Все рвут.

– Да, но у них не ЕГО имя!

И так изо дня в день. Не знаю, чтобы он делал, если бы не Мандаринова с пионерским движением. Выбрали Вову председателем совета дружины. И, будучи умным мальчиком, он быстро сообразил, что такое быть Владимиром Ульяновым.

– Вы кроме уравнений о чем-нибудь думаете? – пытал он математика. – Цитирую: У мальчика было три яблока, а у девочки два. Почему? Вы разве не слышали, что в нашей Советской Родине больше нет половой дискриминации?

– Но это учебник, утвержденный…

– А вы разве не слышите о постоянных процессах над врагами народа, прячущимися за званием интеллигент? Вместо того чтобы проявить бдительность…

И уже старый учитель математики втягивал голову в плечи и бормотал что-то нечленораздельное.

Товарища Кувалдина вскоре увезли ночью. Говорят, причиной его ареста послужил донос в ГПУ.

Далее он кликнул клич, и по всей округе развернулось движение под девизом ВРАГ В СОБСТВЕННОМ ДОМЕ! и теперь бедные родители боялись сболтнуть лишнее даже во сне. А по ночному городу кружили «черные вороны». Городу грозило полное безлюдье, но дядя пионера-героя, узнав, что тот готовился публично обвинить в пособничестве врагам народа его 14-ти летнюю дочь (она отказала герою в любви), двинул невзначай его топором по голове. Дядю, конечно, расстреляли, а горожане, вздохнув спокойно, быстро призвали своих осиротевших без вожака деток к порядку и, назвав главную улицу в честь пионера Володи, зажили спокойно.

И вот этот день настал. Первый пятилетний план, товарищи! Наш! Первый! Пятилетний! План! Повсюду флаги, транспаранты, музыка. С украшенного по случаю праздника поезда угощают водкой и читают стихи. Так мы следуем принципу народности в искусстве.

В новеньком театре имени Вовы Ульянова торжественное собрание. Милиция в парадной форме проверяет пригласительные билеты. Только лучшие из лучших! Мы в президиуме: Генеральный директор Небритовского аграрно-промышленного комплекса А. А. Заботливый, Начальник областного отдела ГПУ полковник В. В. Бурцман, первый секретарь райкома партии М. Е. Мандаринова-Пшишкова, и я, Ебан Пшишков. Меня приглашают на трибуну. Зал встречает меня криками ура и бурей оваций. Я на трибуне. Поднимаю руку, прося тишины, и, словно по мановению волшебной палочки зал мгновенно затихает.

– Здравствуйте товарищи коммунисты, комсомольцы и беспартийные товарищи. Сегодня наш с вами праздник. Праздник Первого Пятилетнего Плана. И это наш план! Наш с вами план! Добытый кровью и потом! Ровно пять лет назад в такой же погожий осенний день мы собрали наш первый план и общим собранием коллектива решили сохранить его для истории. И вот сегодня первый исторический момент! Нашему плану ровно пять лет. И сейчас вам раздадут папиросы с этим историческим планом! (Многократное ура). Сегодня же шкатулку с первым пятилетним планом передадут в музей Революции, чтобы наши потомки… (окончание фразы потонуло в криках ура и продолжительных аплодисментах, переходящих в овации). И сегодня же мы заложим снаряд времени в стену нашего индустриального гиганта. Это будет такая же шкатулка с планом и послание потомкам в 2000 год. Именно тогда мы наказываем вскрыть нишу! (Бурные аплодисменты, переходящие в овации). А теперь, товарищи, я предлагаю всем встать, и, вспоминая товарищей, не доживших до этого светлого дня, и вспоминая всю нашу героическую жизнь здесь, в Колосистом, выкурить наш первый пятилетний план!

Тринадцать историй о Широчке

Широчка

Давно ли, недавно ли, далеко ли, близко ли жила-была девочка Широчка. Была она маленькой, худенькой и разговаривала нараспев. Жила с мамой, которая постоянно болела, а помогало маме только специальное бабушкино лекарство из маковой росы. За этим лекарством и послала мама Широчку к бабушке, а чтобы задобрить старушку, она испекла для той много-много вкусных пирожков.

Дорога к бабушке проходила через лес.

Идет Широчка по лесу, напевает песенку хриплым прокуренным голоском, по сторонам смотрит. В лесу столько всего интересного! Травка-муравка, цветочки, бабочки, птички поют… Всего и не перечислишь. Хорошо в лесу теплым летним утром! Идет себе Широчка, ни о чем не думает, кому думается в такую погоду? Вдруг выскакивает из леса страшный серый волк, и прямо на Широчку. Чуть с ног ее не сбил. Пролетел мимо и скрылся в кустах. Широчка от страха тоже нырнула в кусты. Сидит, зубами стучит, глаза закрыла – сильно напугал ее волк. А из леса тем временем выбежало много-много, больше десяти, мальчиков и девочек. Все в черных сандаликах, белых носочках, черных коротких штанишках и белых рубашках. На шеях красные косынки повязаны, в руках рогатки. Обступили кусты.

– Он там! Он там! – кричат, рогатками размахивают.

Из леса вышел еще один мальчик, чуть постарше других. Тоже в черных сандалиях, белых носочках, черных коротких штанишках, белой рубашечке. На шее – такая же красная косынка, а в руке рогатка. На груди – значок в виде красной пятиконечной звезды с изображением лысого дяденьки с бородой.

– Отряд стройся! – крикнул он командирским голосом.

Дети построились в одну шеренгу.

– Без команды не стрелять! Отряд! К борьбе с пережитком империализма будь готов!

– Всегда готов! – ответили хором дети и сделали странный жест рукой, как будто хотели почесать себе лоб.

– Отряд, целься!

Все направили рогатки в кусты, где сидела Широчка.

– Не надо, не стреляйте, – взмолилась Широчка. – Я не порождение империализма, я за лекарством для мамы иду.

– А как тебя зовут, девочка? – спросил мальчик со значком.

– Широчка, – ответила Широчка и заплакала.

– Не плачь, Широчка, – сказал ей мальчик со значком, – мы – пионеры, а пионеры не обижают маленьких девочек.

– Так вы пионеры? – спросила Широчка, успокаиваясь.

– Я – Паша Раскумаркин, – ответил мальчик со значком, – а это – мой пионерский отряд, – и они снова сделали знак ручкой.

– А что это вы руками делаете? – спросила, окончательно осмелев, Широчка.

– Это – наш пионерский салют, – гордо ответил Паша.

– А зачем? – спросила Широчка.

– Давай я тебе лучше волшебный лес покажу, – предложил вместо ответа Паша.

– А ты можешь? – с сомнением в голосе спросила Широчка.

– Ты мне не веришь? – возмутился Паша.

– Честно говоря, не очень, – призналась Широчка.

– И напрасно, – обиделся Паша, – пионер никогда не врет.

– Никогда-никогда? – удивилась Широчка.

– Никогда-никогда, – ответили пионеры и сделали салют.

– На, съешь волшебное печенье, – сказал паша и протянул Широчке маленькое печенье.

– А ты? Я не могу одна.

Паша достал еще печенье и положил себе в рот.

– Странный вкус у вашего печенья.

– Это вкус волшебства.

– И что теперь?

– А теперь ты должна вместе с нами спеть волшебную песенку, и волшебство начнется.

Паша взмахнул рукой, и пионеры запели.

– … Клич пионера – «Всегда будь готов!» – подпевала Широчка, а сама думала: «Странное волшебство у этих пионеров».

Едва они допели песенку в седьмой раз, как лес действительно стал волшебным. Все вокруг стало ярким, загадочным, странным. В воздухе завитала магия. Широчке вдруг ни с того ни с сего захотелось смеяться.

– А что это у вас на шеях? – спросила она пионеров.

– Это – красные галстуки – символ пионеров, – ответил Паша.

– А почему они красные?

– Хочешь, я сделаю тебе приятно? – спросил вместо ответа Паша.

– Мне уже приятно, ответила сквозь смех Широчка.

– Тебе кайфово. Приятно это другое и даже лучше.

– Тогда сделай.

– Только тебе для этого придется снять трусики.

– Я согласна, – сказала Широчка и начала снимать трусики.

Но не успела она снять трусики, как Паша стал вдруг серьезным, лег на травку, где стоял и пустил струйку слюны изо рта.

– Что это с ним? – спросила Широчка пионеров.

– Это злой дядька Осип пришел, – ответили пионеры.

– А говорил, что не врет, сказала обиженно Широчка, надела трусики и пошла дальше.

Шла она так, шла, и вышла на лесную полянку. Вот здесь я и отдохну, решила Широчка. Только она достала пирожок, как слышит, из кустов говорит кто-то ей жалобно:

– Девочка-девочка, дай пирожок. Христом-богом молю.

– Кто здесь! – вскрикнула испуганно Широчка.

– Не бойся меня, – сказал волк, выходя из кустов, – пожалей старого. Три дня ничегошеньки во рту не держал.

Посмотрела Широчка на волка и говорит:

– И вправду ты нестрашный. А хвост у тебя так даже смешной.

– Это не хвост, – смутился волк, но в лес не убежал.

– Присаживайся. Будем вместе обедать.

– Спасибо тебе, добрая девочка.

– Зови меня Широчкой.

– Спасибо тебе, добрая Широчка.

– А почему ты – гидра империализма? – спросила вдруг Широчка.

– Да какая я гидра. Старый, больной человек. Пережиток, одним словом.

– А разве волки – это люди? – с сомнением спросила Широчка.

– Ну хорошо, старый больной волк. Решил я на свою голову ревматизм полечить, по маковой росе покататься, да забрел с дуру на делянку пионерскую. Помял им мак маленько. Так они меня за это объявили порождением империализма, и дали пионерскую клятву искоренить любой ценой. Знаешь, почему у них на шее красные тряпки.

– Они сказали, что это – галстуки.

– Галстуки. А почему они красные?

– Не знаю.

– Это – символ макового цветка. У них все красное: галстук красный, звездочка красная, знамя красное, дедушка, и тот красный. Дедушка, кстати, красные грибочки в белую крапинку любил.

– Ну а Красную Шапочку зачем ты съел?

– Не ел я никакую шапочку! Даже конфеты. Они тут с бабулькой незаконно пушниной промышляли, а меня, так сказать, издержками производства подкармливали. Когда же в лесу запахло жареным, решили они меня убрать, как лишнего свидетеля, наняли киллеров, по-вашему, браконьеров, а слух распустили для успокоения общественности. Все равно меня никто слушать не станет. Да ты посмотри на меня. Куда мне старушатиной давиться? У меня от нее несварение будет. Стар я, а тут еще нервы ни к черту. Стыдно сказать, темноты стал бояться.

Волк вытер непритворную слезу.

– Бедный ты бедный, – сказала ласково Широчка, и погладила боязливо волка по голове.

– Спасибо тебе, добрая девочка. Как бы мне хотелось сделать что-нибудь для тебя.

– Мне пионер Паша хотел сделать что-то приятное, но к нему пришел какой-то Осип, и он уснул.

– Не говори мне о нем! – вскричал гневно волк. – Совсем от них житья нет!

– Хорошо, больше не буду.

– А ты хочешь, чтобы тебе сделали приятное?

– Хочу, – просто ответила Широчка.

– А можно мне сделать тебе приятное?

– Только не убегай. Хорошо?

– Не буду.

Но не успела Широчка снять трусики, как кто-то совсем близко протрубил в охотничий рожок.

– Это – охотники! – крикнул волк и скрылся в лесу.

– И этот такой же, – грустно сказала себе Широчка, надевая трусики.

Тем временем из леса вышли два здоровых мужика в охотничьих куртках. В руках у них были здоровенные ружья.

– Где он? – грозно спросил первый охотник.

– Кто? – переспросила Широчка, глядя на охотников честными детскими глазами.

– Ты сама знаешь, кто.

– Вы говорите, как дяди и тети из маминого сериала.

– Не понял? – удивился охотник.

– Задаете дурацкие вопросы вместо того, чтобы прямо спросить, что вас интересует.

– Где волк? Ты его видела?

– Волк?

– Мы знаем, что он был здесь.

– Была здесь какая-то собачка.

– Собачка?! Да ты знаешь, что эта собачка сделала с Красной Шапочкой и ее бабушкой?

– Не а.

– Покажи, – сказал первый охотник второму.

– Вот, смотри, – сказал тот и протянул Широчке конверт с фотографиями.

– А кто эти дяди и тети? – спросила Широчка.

– Что? – не понял второй охотник.

– Кто они?

– Что ты ей дал? – строго спросил первый охотник.

– Да я что… – смутился второй охотник.

– Вы бы не ссорились, а сделали мне приятное. А то все обещают, а никто не делает, – миролюбиво сказала Широчка.

– Тебе? – удивились охотники.

– Не хотите?

– Конечно, хотим.

– Тогда я сниму трусики, только вы не убегайте.

– А с чего б это нам убегать? – немного обиделись охотники.

Только Широчка сняла трусики, как в лесу послышалась пьяная песня.

– Это – егеря! Бежим! – с этими словами охотники скрылись в лесу.

– Чего это они все сегодня? – спросила сама себя Широчка, надевая трусики.

– А ну руки! – сказал кто-то вдруг из кустов.

– Что руки?

– Подними руки!

– Пожалуйста, – сказала Широчка, поднимая руки.

– Стой спокойно, и никто не пострадает.

– Стою.

– Без глупостей, мы выходим.

– Это хорошо, что вы выходите без глупостей, – согласилась Широчка.

Из кустов вышли, шатаясь и поддерживая друг друга, трое мужчин в камуфляжной форме и с автоматами в руках.

– Где они? – крикнул Широчке прямо в ухо мужик с самым большим животом. Наверно, старший.

– Кто они?

– Ты нам не тут! Нам с тобой не туда! Ты нам зубы не строй! Отвечай, куда тебе говорят!

– Я отвечу, куда хотите, только не надо так орать, – взмолилась Широчка.

– Где охотники?

– За собачкой пошли.

– Куда?

– Туда, – Широчка махнула рукой в первую попавшуюся ей сторону.

– Сколько их было?

– Двое.

– Оружие?

– Ружья.

– Петро, за мной, а ты, Никола, оформи здесь все, чтобы комар жопу не проточил.

– Так, – сказал Никола, когда они остались с Широчкой одни, – фамилия?

– Что?

– Фамилия… Ну, как тебя зовут?

– Широчка.

– А где ты живешь?

– В деревне за лесом.

– А в лес погулять зашла?

– Меня мама послала к бабушке за лекарством.

– Вместе с охотниками?

– Зачем с охотниками? Охотники из леса пришли. Про собачку спрашивали. Хотели мне приятное сделать, да вас испугались и убежали.

– А можно, я сделаю тебе приятное?

– Конечно можно. Только пообещай, что не исчезнешь, когда я сниму трусики.

– Честное егерское.

Но только Широчка сняла трусики, как небеса разверзлись, и оттуда спустилась белая-белая, горячая-горячая тетя.

– Я – твоя фея, – сказала она Николе, – пойдем.

Она взяла его за руку, и они сразу же растворились в воздухе.

– Ну и чудеса! – удивилась Широчка, собрала свои вещи и пошла дальше. А идти-то оставалось совсем чуть-чуть.

– Какой прелестный глюк! – сказала бабушка, когда Широчка вошла в дом.

– Я не глюк, я – Широчка, – обиделась Широчка.

– Ладно, будь Широчкой, если тебе так хочется. Все равно с глюками спорить без толку.

– Мама тебе пирожков передала и просила немного твоего лекарства на маковой росе.

– Возьми в погребе, только все не бери. Я чегойтось и сама расхворалась, – с этими словами бабуля впала в глубокий транс.

– Еще одна, – сказала себе Широчка.

Она быстренько спустилась в подвал, взяла бутылочку лекарства и отправилась в обратный путь. Но едва только избушка скрылась из вида, как перед Широчкой возник здоровенный детина в черной шапке-маске на голове.

– Стой, стрелять буду! – истошно завопил он.

– Ой, не надо стрелять, я и так вам все отдам, только у меня ничего нет, – испугалась Широчка.

– Документы.

– А зачем грабителям документы? – спросила Широчка.

– Я не грабитель, – обиделся детина, – я – милиционер, капитан Отморозков.

– А где ваши отморозки? В засаде?

– Почему это сразу отморозки?

– Вы же сами сказали.

– Хорош мне тут зубы заговаривать. Документы.

– У меня нету.

– План?

– Какой план?

– У меня операция план-перехват. Давай сюда весь свой план.

– А у меня нет плана, – ответила грустно Широчка, которой вдруг стало жалко милиционера. – Но вы можете сделать мне приятное, добавила она.

– Я на службе, – с сожалением в голосе ответил Отморозков.

– Тогда проводите меня до дома. Здесь не далеко, а дома мы вам план найдем.

– Точно?

– Пионеры не врут, – почему-то сказала Широчка.

– Ну пойдем, если не врешь.

Дома все обрадовались Отморозкову. Напоили его чаем, накормили кашей и молоком, а потом сделали ему приятное. Все, кроме Широчки. Широчку уложили спать. Так Широчка осталась без приятного.