Текст книги "Стример"

– Согласен, – сказал я. – Беру задание, даю клятву. – Тут я заорал: – Да отпусти же меня, я сейчас сдохну!

На карте отмечен тайный грот Кульма

Добавлена новая Особенность персонажа

Новая запись в дневнике (2)

Саган превратился в невидимое течение и пропал. Платформа выровнялась и двинулась вверх, на таймере последние секунды окрасились в красный цвет и замигали. Я выругался. Поднимаюсь достаточно медленно, чтобы не получить негативный перк с баротравмой, но недостаточно быстро, чтобы вынырнуть до иссякания кислорода.

Я переминался с ноги на ногу, наблюдая, как приближается солнечное пятно, становясь светлее и ярче. Я затаил дыхание, ногу в реальности свело от напряжения. Показатель воздуха уже на нуле! Последний метр!

Персонаж потерял сознание, экран погас.

Я угрюмо зарычал, ожидая «смертельный» таймер на двое суток. По игровым меркам это почти неделя! Я еще и в другом городе оживу…

Прошло десять секунд, ничего не происходило. Неужели зависла игра?

Послышались возбужденные голоса. Мой персонаж разлепил веки, и я увидел склонившиеся лица. Фабиан Кульм улыбался, тепло глядя на меня сквозь толстенные очки, его сын был бледным, но тоже облегченно улыбнулся.

Характеристика Выносливость повышена до 21

Вы перешли на уровень 6!

– Живой, оклемался! – воскликнул Фабиан и с чувством похлопал меня по плечу. – Возвращаемся домой!

Я поднялся. Мы находились на палубе парового катера, рядом стоял сундук с лутом и валялся шлем от водолазного костюма. Я задумчиво посмотрел на Фабиана Кульма. Тот устремил взгляд в сторону берега и не заметил моей напряженности.

Принудительный перк от сагана казался вполне безобидным.

Эфирная клятва: не подчинять саганов.

Вы заключили соглашение с одним из духов и поклялись эфирной клятвой, которую физически нельзя нарушить.

Вы не можете вызывать саганов (стихийных духов), даже если изучите соответствующую способность. Ограничение распространяется на все виды саганов.

Пока плыли на катере, я распределил очки левелапа. Прокачал Гоэтию до 20 пунктов, но способность выбирать не стал – после квеста предстоит спокойно подумать, что выбрать из трех заклинаний в гримуаре первой ступени. Поднял Силу воли до 37 и Скорость с 18 до 20 пунктов.

Выбор Способности характеристики Скорость. Первая ступень

1) Пассивная способность. Легкая атлетика. Вы тот, кого не догонят, и тот, кто догонит. Скорость передвижения увеличена на 12 %. Показатель суммируется с развитием способности Легкая атлетика на следующих ступенях.

Казалось бы, безобидная способность, но дает ощутимое преимущество в бою как стрелку, так и мечнику.

2) Пассивная способность. Быстрая рука. Ваши руки и пальцы настолько быстрые, что вам завидуют пианисты. Скорость атаки увеличена на 7 %. Показатель суммируется с развитием способности Быстрая рука на следующих ступенях.

Если развить способность, да перейти на скорострельные револьверы, то можно устроить знатный пулевой натиск. Правда, это обесценит способность Прицельный выстрел – а я предпочитаю выстрелы редкие, но убойные. Я глянул в чат, поморщился и закрыл.

3) Пружина. Вы способны совершить мгновенный рывок в сторону. Расход: 50 пунктов запаса сил. Дистанция 3 метра. Время восстановления 45 секунд.

Я не стал озвучивать мысли для зрителей, чтобы не смущать своих спутников. Все способности оказались полезными. Я задумался. В моем распоряжении уже четыре активных способности – Тычок, Прицельный выстрел, Финишная прямая, Песнь дрожи. Потом обязательно добавится что-то из Гоэтии и классовых способностей. Да и навыки приближаются к тому, чтобы дать новые активки. Чем больше выбора, тем сложней контролить, а то, что не применил в бою, становится мертвым грузом, потерянной прокачкой. Поэтому я выбрал Легкую атлетику.

Мы вернулись к станции и вместе с Фабианом пошли в башню. Кельвин остался швартовать катер и приводить в порядок паровой котел. Фабиана встретила жена – немолодая женщина с шикарными волосами и заботливым взглядом. Она сказала, что ученого дожидается юнга, присланный с проходящего корабля. «Наконец-то доделаю карту течений!» – воскликнул ученый и чмокнул жену в щеку.

Дома Фабиан принял у юнги копию судового журнала. Он похлопал подростка по плечу и выдал на чай пять марок, отчего молодой матрос едва не взвизгнул. Фабиан написал весточку капитану и отправил юнгу обратно.

Пришла пора разбирать лут. Мы расположились в кабинете ученого в окружении океанических карт, и я выложил на стол находки с исследовательского парохода. Фабиан поднял прибор с дугообразной линейкой, по которой двигался ползунок.

– Секстант повышенной точности, – определил он. – Двадцать марок.

Он взял следующий прибор с торчащими в разные стороны трубками и веско посмотрел на меня сквозь толстые линзы очков.

– Кусок дерьма, – объявил он, после чего бросил предмет в грязный ящик в углу кабинета. То же он проделал еще с несколькими находками.

Наконец он дошел до прибора, который я стянул с верхней полки. Взгляд ученого просиял.

– Морской теодолит, – сказал он, с нежностью поглаживая настроечное колесико сбоку прибора. Ученый дыхнул на линзу теодолита и протер ее манжетом рубашки. – Превосходно! Я уж подумал, что плавали зря. Сорок марок, без вопросов.

– И того шестьдесят, – сказал я.

Фламин передал монеты и сказал:

– Ты нашел Чарующий нектар?

Я кивнул.

– Мы отлично поработали вместе, – улыбнулся Фабиан. – Если хочешь, оставайся у меня сколько нужно, займешь гостевую комнату.

– Спасибо, у меня дела, – ответил я.

– Не теряйся, приятель. Буду рад провернуть в дальнейшем еще пару дел. Навещай иногда.

Я ушел и остановился в тени башенки. Шумело море, доносились крики чаек. Я протестировал подзорную трубу и рассмотрел в объектив деревню. Увеличение в восемь раз – неплохой аналог любительского бинокля. Я рассмотрел кирасу, снятую с неизвестного рыцаря. Описание было лаконичным, но многообещающим.

Офицерская кираса. Энигма первой ступени.

Характеристики скрыты. Для определения требуется способность Знание предметов древности (навык Археология).

Солнце уже перекатилось на западную половину неба, скоро ночь, однако следующее дело хорошо сочеталось с темным временем суток. Я открыл карту и нашел метку сагана. Тайный грот, где ученый проводил запретные обряды, находился на побережье к северу. Я выставил метку компаса, хотя вряд ли возможно заплутать, двигаясь вдоль берега.

Ландшафт повышался, местность стала каменистой, сквозь песок проглядывали голые скалистые участки, покрытые птичьим пометом. Виднелись засохшие шматки водорослей, оставленные прибоем.

План был прост. Я решил выполнить задание сагана и получить обещанное могущество (предположительно, скачок в прокачке Гоэтии или особые способности). Справиться с НПС пятнадцатого уровня мне не под силу, тем более с чернокнижником. Нужно уничтожить эфирную ловушку, чтобы при попытке скастовать призывание чернокнижник нарвался на своего же монстра. Это не гарантировало победу, но давало большие шансы.

Стрелка компаса внизу экрана перестала указывать направление и закрутилась. Я на месте. Вокруг громоздились угловатые громады скал. Черта берега была изломана, влажно блестели камни с острыми краями, которые вода еще не успела сгладить. Я припомнил, что на рубеже эпох этот мир пережил катаклизм: до сих пор встречаются последствия землетрясений, цунами и извержений подземных вулканов, ведь прошло всего три с половиной сотни лет.

Я исследовал скалистые нагромождения и нашел широкую трещину, ведущую в горизонтальный проход. Солнце клонилось к закату, приближаясь к морской поверхности. Волны вздымались, стараясь дотянуться до оранжевого диска раньше времени. Косые лучи с запада заглядывали внутрь грота, но терялись в глубине.

Я достал винтовку и двинулся внутрь, подсвечивая дорогу керосиновым фонарем. Расщелина оказалась неглубокой, вскоре открылась маленькая пещера. В центре пол снижался, там образовалось озерцо глубиной не выше колена. Под водой мерцал серебряным порошком гоэтический знак. У дальней стены располагался грубый стол из нескольких досок и стул. Я разглядел книгу в черной обложке, сердце заколотилось в предвкушении. Я двинулся вглубь пещеры, но напоролся на невидимую стену.

Новая запись в дневнике

Заиграла зловещая музыка с низкими нотами и резким скрежетанием. В воздухе напротив моего лица образовалась похожая на ртуть трепещущая капля. Субстанция выросла до размера фитбола и хлынула к полу, вытягиваясь в блестящий серый сгусток. Масса оформилась в человеческую фигуру, прошла рябь, раскрасившая возникшее существо в бледные цвета. Это была моя копия, только лицо искажала гримаса безумия, а рот не закрывался от обилия длинных клыков. Музыка от зловещей перешла к ритмичной боевой. «Зеркальный страж, уровень 6», – прочел я надпись над духом.

Я не терял времени. Первой пошла способность Финишная прямая – запас сил застыл, Песнь дрожи прозвучала гулким ревом, который заметался от стены к стене – над мобом замерцал значок дебафа. Я отскочил к противоположной стене и использовал Прицельный выстрел – пошел отсчет пяти секунд.

Зеркальный страж поднес к губам рог и ответил такой же песней, сбивая мои характеристики и навыки. Меня оглушило на две секунды, Прицельный выстрел не удался. Страж прыгнул ко мне, зыбкое тело подрагивало, срывались крупные капли эфирной плоти. Я не успел выстрелить, Тычок свалил меня наземь. Тут же я получил удар штыком – еще и еще.

Навык Защита повышен до 12

Характеристика Ловкость повышена до 21

Я поднялся, потеряв уже четверть здоровья, выстрелил в упор. Пуля ранила духа, значит, бороться с зеркальным стражем возможно без серебра и огня.

Новая запись в дневнике

В перерыве между стрельбой я использовал пластырь. Почему дух предпочел винтовке штык? Не может использовать дальнюю атаку или так эффективнее? Я тоже пырнул штыком. Преимущество было в том, что в ближнем бою возможно регулировать силу и скорость атаки. При следующем ударе наши штыки скрестились, секунду мы смотрели друг другу в лицо, затем дух щелкнул зубами, и мы продолжили осыпать друг друга ударами.

Дебаф рога прошел, скоро прекратится эффект Финишной прямой, тогда запас сил закончится и я не смогу быстро отступить. Здоровье духа уменьшалось, но он был такой же, как я, а в начале битвы я потерял преимущество.

Мое здоровье уже снизилось на две трети, пластырь помогал слабо. Двойника же я успел ранить едва ли на половину. Я попятился к выходу из пещеры, отстреливаясь. Уровень здоровья опасно понизился, я бросил стрелять и побежал.

Я перешел за какую-то черту, дальше которой страж не преследовал. Он остановился и выстрелил. Эфирная пуля, похожая на каплю, впилась в меня, едва не добив. Я скрылся за поворотом и выбежал из чертовой пещеры. Поскорее применил еще один пластырь, а то не отобьюсь и от разъяренной чайки! Да уж, задал я сам себе жару.

В дневнике появилась уже знакомая заметка, что я обнаружил логово чернокнижника и теперь могу сдать его властям или разобраться самостоятельно. Тем временем в чате происходило веселое глумление. Возникла ассоциация с вольером, наполненным буйствующими обезьянами, которые виснут на прутьях решетки и верещат. Я не повелся на задорные провокации и отсалютовал новым подписчикам, зачитав ники: Petr 6, Сергей Гусев, Алексей Горячев, BoroV, Бенедикт…

– Что будем делать? – вопросил я у чата.

Поступили предложения зайти в пещеру без снаряжения и надеть его после формирования двойника. Но все говорило за то, что дух копирует и инвентарь. Советовали подманить духа к границе преследования и затеять перестрелку как в тот раз со свиньями у моста. Я перебирал предложения и качал головой. Практика показывала, что наилучший эффект дают не попытки обмануть игру, а творческое использование правил, следование внутриигровой логике.

Я поблагодарил чат и заявил, что у меня есть идея. «Какая?!» – настойчиво требовал чат, но я загадочно улыбнулся и сказал:

– Вы что, боевики не смотрели? Герой никогда не говорит о своих планах, а идет и удивляет.

«Кейдж хренов!» – сказал в ответ Серго, смягчив фразу несколькими скобками, и я закрыл чат.

Фабиан Кульм удивился визиту посреди ночи, но спать он еще не лег, заработавшись в кабинете, потому меня принял. Я попросил продать водолазный костюм, в котором погружался накануне. Фабиан с великим сожалением отказал, объяснив, что это оборудование казенное и необходимо для дальнейшие работы. В аренду тоже не дал. Он растерянно моргал, а потом нахмурился и пристально на меня посмотрел сквозь толстые стекла очков. Я передернул плечами от такого взгляда.

– Зачем тебе акваланг? – прямо спросил ученый. – Хочешь провести самостоятельное погружение? Где? Зачем?

– Что вы, – отмахнулся я и легкомысленно улыбнулся. – На самом деле мне нужна лишь одна деталь.

Ученый расслабился, и мы договорились. Я заплатил 25 марок.

Навык Торговля повышен до 9

Характеристика Харизма повышена до 16

Фабиан проводил меня до выхода из башни. Я направился в сторону грота, но притормозил. Что-то заставило обернуться. На крыльце башни, в свете, льющемся из холла, я заметил черный силуэт чернокнижника, который задумчиво смотрел мне вслед. Я помахал, но Фабиан не ответил. Я завернул в деревню и уже оттуда двинулся к тайному гроту.

На этот раз в гости к двойнику я пришел с сюрпризом. Я углубился в пещеру и дошел до невидимого барьера. Возникла эфирная капля, начал формироваться образ человека. Покачивая головой в такт страшной музыке, я поставил рядом кислородный баллон от акваланга и отошел на несколько метров. Вскинул винтовку.

Дух превратился в меня и налился цветом. Губы изогнулись в зверской гримасе, обнажая острые клыки. Я выстрелил в баллон – рванул взрыв. По телу стража пробежала волна, сминающая форму, выворачивающая черты лица наизнанку. Огненное облако поглотило духа, я увидел, как эфемерная масса запузырилась – как плоть, так и кираса.

Навык Изобретательство повышен до 3

Навык Физика повышен до 10

Зеркальный страж горел. Он сделал несколько шагов в мою сторону и достал рог. Я выстрелил, снимая последние хиты. Раздался звон и крик, образ двойника засветился белым и съежился в одну точку, которая мигнула и пропала. Боевая музыка оборвалась.

Навык Гоэтия повышен до 21. В бестиарий добавлен Зеркальный дух

Характеристика Интеллект повышена до 18

Я подошел к столу и взял черную книгу. Едва сдержался от торжествующего вопля, когда увидел, что это гримуар второй ступени. Я только-только достиг первой, и уже открыты новые перспективы. Предлагаемые способности были написаны красным и доступны для изучения только после развития навыка Гоэтия до 40 пунктов. Я пробежал глазами описание, увидел то, что давно желал, и захлопнул книгу, чтобы чат не успел прочитать. Пусть будет сюрприз.

Когда я приблизился к гоэтическому знаку на дне мелкого озерца, то возникло окошко с выбором действия. Я уничтожил эфирную ловушку и при этом получил 500 грамм серебряного порошка стоимостью 100 марок. На продавать его я не собирался. Скоро пригодится.

Новая запись в дневнике

На безмятежном диске озера мелькнул неясный образ, словно отражение далекого лица. Донесся глубокий многогранный голос:

– ДА.

Видение сагана пропало. Дело оставалось за малым. Мне сложно было представить, как я прихожу в гости к Фабиану и с ровного места нападаю. Сегодня я был в ударе – пришла новая гениальная идея. Раз я уже забрал гримуар, да и в целом хорошо поднял Гоэтию, то почему бы теперь не вызвать на подмогу представителей власти?

Я переночевал в Орме и с утра отправился на почту у полустанка. Я сказал престарелому клерку, что обнаружил чернокнижника-заклинателя и хочу сообщить властям. Почтальон побелел, движения стали суетливыми. Он поспешно отправил телеграмму в Международную службу маршалов по надзору за темным наследием. Я дождался ответа, не уходя с почты. Двое маршалов должны были прибыть в Орм ближайшим рейсом.

Я вышел к перрону и стал ждать.

Глава 11. Саган

Но кое-что заставило народ Кха потерять покой. Созданное в конце Эпохи рассвета самими же Кха общество убийц Хадрамаут, призванное уничтожить Тири-Эж, теперь восстало против своих основателей. Открытая на последнем Великом совете правда сделала миссию убийц бессмысленной, и искали они нового врага недолго.

Сотня профессиональных убийц, хорошо знавших культуру Кха, вышла на кровавую жатву. Смерть подстерегала захватчиков повсюду. Для них стали опасны не только визит в провинции и прогулка по городу, но и сон в охраняемых палатах дворца. Встречный калека мог оказаться убийцей и пырнуть кинжалом, вино могло оказаться отравленным, а карниз амфитеатра угрожал внезапно брошенным острым камнем. Каждый убийца забрал по меньшей мере сотню жизней влиятельных Кха, но не это стало целью общества Хадрамаут.

Великая цель была достигнута только в 138 (1351) году Четвертой эпохи, когда Империя Кха получила удар в самое сердце. Молодой убийца Файсаль обошел все предосторожности дворцовой охраны и убил императора Шираэха Первого. Сам он скрыться не смог и умер секундой позже, сраженный телохранителями.

Победа сотрясла всю империю, поднялся подобный урагану резонанс. Группировки путников в каждой из стран получили вожделенную фору и смогли укрепить свое положение. Но Кха не замедлили жестоко отплатить за нанесенный урон. Через неделю свершилась показательная казнь тысячи людей. Впредь казнь повторялась в день убийства императора ежегодно на протяжении всей эпохи. Так день свержения Шираэха Первого не стал у людей праздником, став днем горя.

Кха возненавидели общество Хадрамаут. Но покарать убийц тривиальным способом оказалось невозможно: они были подобны горсти песка в бескрайних пустынях Хаммада, и их прибежищем служила каждая тень в городских кварталах. Шейхи же Хадрамаута не покидали пещерных лабиринтов хребта Сиф-Мааред и казались неуязвимы. Между тем возобновились покушения – теперь на Шираэха Второго.

После обернувшегося трагедией пленения Хадхаоша Кха умерили занятия гоэтией и призывали только мелких духов, безопасных для заклинателя. Последние события побудили их возобновить старую практику, на этот раз осторожно и без риска. Но для выполнения новой задачи не требовался особо могущественный дух или саган, ведь люди не умели бороться с эфирными существами в принципе.

Для плененного духа не имело значения расстояние и маскировка жертв – материя не властна над эфиром. За одну ночь общество Хадрамаут перестало существовать. Все убийцы были уничтожены безразличным духом, никто не укрылся даже в самых глубоких пещерах. Быть может, и остались выжившие, но прекращение покушений на Кха свидетельствует об обратном.

Хаммад оказал сопротивление Кха первым, а потерпел поражение последним, когда весь Сандарум, исключая города клеттов, был захвачен и поставлял бесчисленных рабов для армий империи. Преследуемые путники Хаммада покинули родные земли и ушли странствовать в дикие пустыни, еще южнее последнего оазиса Хайра. Подчинились ли раскаленные пустоши несгибаемой воле изгнанников или поглотили их, смешав кости с песком? Даже сегодня пустыня Жериха и пустошь Сальрад являются белыми пятнами на карте.

Теодор Бремер, «Лик истории»: Четвертая эпоха, или Эпоха рока

За время ожидания я успел поболтать с чатом и зачитать ники новых подписчиков: Ёрш, Ralfs Treimanis, Людмила Максакова, Артур Хайретдинов, Олег Сарычев, SuperNikON… Стрим-канал не шибко развивался. Количество подписчиков, однажды перевалив за тысячу, никак не могло достигнуть следующей значимой отметки. Но сейчас стрим был для меня скорее некой социализацией и поддержкой извне, чем средством заработка. Так я был не одинок на своем пути к цели.

Наконец-то!

Из поезда вышли двое, я сразу понял, кто это: в форменных шляпах с загнутыми по бокам полями, в черных кителях с двумя рядами пуговиц, расходящихся от пряжки на поясе к плечам, что подчеркивало мужественную форму торса. Маршалы направились ко мне быстрым шагом, гравий на перроне сухо хрустел под высокими ботфортами.

Новая запись в дневнике

Крупного рыхловатого блондина звали Ульрих Янсон, тринадцатый левел. Он принадлежал к породе мужчин, обладающих одновременно внушительным ростом и тонким голосом с мягкой интонацией. Маршал раздвинул розовые губы в улыбке, официально представился и пожал мне руку. Сформировалась временная команда.

Второй маршал смерил меня взглядом и промолчал. Он был ниже среднего роста, поджарый, смуглый, бритый налысо. Левый глаз закрывала повязка. В портупее под боком виднелось что-то среднее между пистолетом и ружьем, на поясе покачивалась сабля в серебряных ножнах. Тип не представился, но надпись над НПС подсказала, что это маршал Каролос, восемнадцатый уровень. На его шляпе были приколоты три золотые звезды с острыми лучами, а на шляпе коллеги нордической внешности – только две.

Ульрих Янсон флегматично сказал:

– Не будем терять времени. Сэр рыцарь, расскажите, кто, по-вашему, замешан в практике темных искусств и как возникли подозрения.

Тон был вежливый, но снисходительный. Так общаются представители спецслужб, приехавшие на вызов ребенка. Оно и понятно: рыцари деградировавшего Ордена Совершенства вызывают у таких ребят чувство жалости и презрения. Я ощутил, что полученные мной перстни действительно влияют на социальные отношения.

– Гидролог Фабиан Кульм призывает водных саганов. Сильный чернокнижник. Уж не знаю, как власти допустили подобное, – сказал я с легким злорадством.

Ульрих хмыкнул и покачал головой. Каролос медленно повернул ко мне изувеченное лицо и стал неотрывно смотреть в глаза.

– Вы должны понимать, что обвинение серьезное, – продолжил блондин. – Необходимо обоснование. Не сплетни, не домыслы.

Пока я ждал прибытия маршалов, то основательно поразмыслил над тем, что говорить. Квест сагана вынудил ввязаться в опасную двойную игру, и я подготовил правдоподобную историю, исключающую подозрения в мой адрес.

– Я нашел потайной грот, когда обследовал берег. Там были следы гоэтии.

– Проводи нас туда, – сказал Каролос с южным акцентом.

Я кивнул и прямо от полустанка направился к гроту, выставив маркер. Я перешел на бег – чувствовался бонус от Легкой атлетики, однако маршалы не отставали, а Каролос и вовсе периодически обгонял нас и останавливался, нетерпеливо оглядывая горизонт.

Когда мы достигли грота, Ульрих попросил меня держаться сзади. «Там может оказаться западня», – сказал он. Я опасался, что Фабиан успел проведать грот – замести следы или создать новые эфирные ловушки. Но с последнего визита ничего не изменилось. Ульрих поднял над головой фонарь, разгоняя темноту по углам пещеры. Сталагмиты отбросили резкие тени, озерцо в центре замерцало.

Каролос ткнул сапогом разорванный и почерневший кислородный баллон.

– Что это?

– Здесь оказался зеркальный дух, – объяснил я. – Я взорвал под ним баллон.

Каролос выгнул губы перевернутой улыбкой и покивал. Он задумчиво тронул останки баллона сапогом и прошел к столешнице из досок. Ульрих уже был там.

– На столе ничего не было? – спросил блондин.

– Нет, – сказал я и перевел тему: – В воде я нашел гоэтический знак из серебряного порошка. Я его, конечно, уничтожил, но песок забрал. Понимаете, серебро можно выгодно продать.

– Уже продали? – спросил Ульрих с участливой улыбкой, но пристальный взгляд выдавал подозрительность.

– Нет, – помедлив, ответил я.

– Почему же? – повернулся к нам Каролос. Его единственный глаз снова буравил меня как сверло.

Я развел руками.

– Но это же улика! Хотел показать вам. И серебро выгоднее продавать не рыбакам в деревне, а орденским торговцам, они дают мне лучшие цены…

Каролос поморщился и продолжил осматривать грот, больше не обращая на меня внимания.

Навык Красноречие повышен до 13

Ульрих хмыкнул и сказал:

– Резонно. Однако обычно люди вызывают нас сразу же, как только обнаружат подобное логово. Никто не рискует вторгаться самостоятельно, тем более, когда чернокнижник призвал стража.

Фраза повисла без вопроса, но с очевидным подтекстом. Я решил капельку оскорбиться.

– Уважаемый маршал, я – рыцарь, а не турист.

– Но вы и не маршал, чтобы выполнять чужую работу. Борьба с духами имеет свои особенности.

– Да, конечно. В другом случае я поступил бы иначе, но зеркальный дух сражался, как обычный воин. Я сделал что мог, а для борьбы с чернокнижником вызвал вас.

Фраза попала в цель.

– Хорошая работа, сэр рыцарь, – кивнул Ульрих. – Вы поступили своевольно, хотя упрекнуть вас не в чем. Но откуда уверенность, что за этим стоит мэтр Фабиан Кульм? Вы с ним знакомы?

– Деловые отношения. Он бывший пресвитер Голубого баала, и я приехал сюда получить перстень. Фабиан отправил меня в подводную экспедицию, чтобы найти какие-нибудь предметы древности. Особые предметы, понимаете?

– Из темного наследия Кха? Книги, глиняные дощечки, скрижали?

– Его интересовало все. Он говорил, что море дает не только знание, но и силу, что наука – не единственный способ подчинить стихию. Так я заподозрил неладное.

Навык Красноречие повышен до 14

Характеристика Харизма повышена до 17

– Да, чернокнижники любят рассуждать о могуществе. И что вы нашли в экспедиции?

– Фабиан остался недоволен. Из древностей я нашел только золотую астролябию и неопознанный нагрудник.

– Позвольте взглянуть, – сказал Ульрих. – В качестве признательности за ответственное соблюдение закона я проведу опознание.

Я передал кирасу маршалу. Он осмотрел ее и сказал:

– Ценная энигма прошлой эпохи. Мои познания археологии кое-что говорят о ней, теперь это будет известно и вам. Носите с честью.

Кираса переместилась в инвентарь, я посмотрел характеристики.

Офицерская кираса кровавого резонанса. Защита = 19

Энигма первой ступени.

Постоянный эффект: 20 % полученного урона перенаправляется с запаса здоровья на запас сил. Если запас сил равен 0 или менее, то вы получаете на 20 % больше урона.

Условия использования: Археология 5, Выносливость 20.

Стоимость: 200 марок

По сути вариация манашилда! Хорошо сочетается со способностью Финишная прямая, которая замораживает запас сил. Компромисс эффектов показался выгодным, я надел обновку. Блестящий металл переливался красными и бордовыми оттенками, рельефная поверхность изображала выпуклые грудные мышцы и бугры пресса.

– Что ж, ловушка разрушена, чернокнижник обезоружен, – сказал Ульрих и махнул Каролосу рукой: – Пойдем на станцию проводить арест.

– Ага, – отозвался Каролос, поглаживая ладонями по столу и разглядывая пыль. – Арест – моя любимая часть.

– Каролос, – сказал я. – Необычное имя. Ударение на первый слог, верно? Откуда вы?

Режим диалога отвлек маршала от осмотра стола.

– Имя клеттское. Я с юга. Воздержитесь от расспросов, сэр рыцарь.

– Мой коллега наполовину амахаг, родом из Хаммада. Его род боролся с заклинателями еще до учреждения Службы маршалов. Но он не любит говорить об этом, – сказал Ульрих. – Прошу вас, сэр рыцарь, не отвлекайте его разговорами. Общение и проведение формальных процедур – моя забота. Я, кстати, из Баргена.

Я улыбнулся и кивнул. Каролос направился к выходу, торопясь на задержание.

Маршалы отказались идти к станции напрямик вдоль берега. Ульрих пояснил, что чернокнижник может устроить засаду, а близость моря увеличит силы сагана. Мол, предосторожность на случай, если у Фабиана есть эфирные ловушки в других местах. Я уже сомневался, правильно ли поступил, что связался с маршалами. Их скрупулезность и знание тонкостей охоты на чернокнижников вызывали опасение за собственную шкуру.

Мы сделали крюк через поля и вышли к Орму. Даже одиночный рыцарь Ордена Совершенства вызывал любопытство деревенских жителей, а уж появление на единственной улице двоих маршалов из небезызвестной службы спровоцировало настоящий ажиотаж. Рыбаки прекратили перебирать подвешенные на карнизах сети, плотники побросали молотки и топорики – все выбегали посмотреть на нас. Клерк с почты, конечно, разболтал сенсационные новости. Жители перешептывались и гадали, где же засел чернокнижник.

– Плохо, – сквозь зубы сказал Каролос, посматривая на столпившихся людей.

– Да-а, – протянул Ульрих Янсон. – Если слухи пронеслись по деревне, то чернокнижник, вероятно, настороже.

Мы прошли через деревню, и нам преградила дорогу компания мужиков. Крепкие загорелые руки сжимали вилы, топоры и багры. Каролос спокойно положил руку на рукоять кавалерийского пистолета (по дороге я спросил Ульриха, что за оружие в портупее у Каролоса, и тот охотно ответил).

Вперед выступил НПС шестого уровня с широкой кудрявой бородой, безрукавка обнажала бугры мышц. Рыбак поднял руку в мирном жесте и сказал:

– Мир вам, офицеры и сэр рыцарь. Понс Гарпун, к вашим услугам. Я собрал самых крепких мужиков, чтобы схватить чернокнижника. Это – кузнец, его удар свалит любого здоровяка. А мой гарпун бьет без промаха. Завалим большую рыбину, а? – Понс захохотал, к нему присоединились друзья.

– Нет, – сказал Ульрих. – Устав не допускает участие гражданского населения при аресте. Это опасно.

– Никто не боится! – воскликнул рыбак. – Вот увидите.

Каролос шагнул вперед и молниеносно ударил мужика кулаком в лицо. Понс Гарпун упал и остался лежать без сознания.

– Еще помощники? – спросил Каролос. Единственный глаз резко дергался, по очереди заглядывая в лица собравшихся.

Люди стали угрюмо расходиться, кто-то поднял рыбака под мышки и оттащил к крыльцу ближайшей хижины.

Каролос уже шел к погодной станции, мы поспешили за ним.

– Это он не со зла, – объяснил Ульрих, складывая белесые брови домиком. – Просто навидался всякого. Лучше так, чем после ареста подсчитывать изувеченные трупы добровольцев и писать рапорт.

Я кивнул, вспомнив последствия заварушки, которую устроил де Кола.

У парадного входа башни мы остановились и перевели дыхание, восстанавливая запас сил до максимума. Доносился шум волн, ветер лениво покачивал флюгер на крыше, поворачивая стрелку вправо-влево, словно играл в считалочку. Ульрих постучал.

Дверь открыл Кельвин и захлопал глазами, увидев маршальские кители и сверкающие звезды на кожаных шляпах. Курительная трубка выпала у него изо рта и глухо стукнула об пол.

– З-здравствуйте, – сказал он.

– Где Фабиан Кульм? – мягко спросил Ульрих.

– Мам, пап? – неуверенно позвал Кельвин.

Из смежной с холлом комнаты показалась жена Фабиана и замерла в дверях, беззаботная улыбка слетела с губ. На лестнице раздался топот – ученый торопливо спускался. Правая рука Каролоса лежала на рукояти сабли, левой он достал из кобуры кавалерийский пистолет.

Фабиан увидел маршалов, глаза расширились, полностью заполнив стекла очков. Он посмотрел на меня и дернул уголком рта. Однако ученый продолжил спускаться твердым шагом и подошел к нам с непроницаемым выражением лица.