Текст книги "Жена из прошлого. Книга 3"

Глава 5

Женя Исаева

Открыв глаза, не сразу поняла, что нахожусь не во дворце, а в собственной спальне. Рядом, откинув голову на спинку кресла, дремал Делагарди. Дремал, потому что стоило мне вздохнуть, пошевелиться, как он тоже встрепенулся. Открыл глаза и в упор посмотрел на меня.

На столике в изголовье кровати горела всего одна лампа и в камине догорало, лениво облизывая угли, пламя. Но даже в полумраке, стянувшемся вокруг кровати, я смогла различить выражение его лица. Настороженность, недоверие, напряжение… Сейчас он походил на дикого зверя, готового в любой момент броситься в атаку. На меня. А точнее, на Раннвей.

– Опять она? – тихо спросила я, прекрасно зная, что услышу в ответ.

Дракон мрачно кивнул, а я почувствовала, как неприятно кольнуло сердце.

– Когда?

Хорошо помню, как мы приветствовали эту парочку тиранов. Как вошли, раболепно кланяясь, Левенштерны, и разговор сразу же пошёл об Эдвине. Что было дальше…

А дальше, видимо, случилась Раннвей.

– В самый неподходящий момент, – так же тихо ответил Эндер и, поднявшись, пересел на край кровати. – Данна заявила, что Раннвей готова отказаться от Эдвины.

Я взволнованно кивнула.

– Я собиралась ответить, что это всего лишь её бредовые фантазии, но… Получается, не успела. Что Раннвей им наговорила?

– Ничего, – сказал Делагарди, и я чуть слышно выдохнула.

Правда, как оказалось, зря. Очевидно, что наша чёрная полоса уже давно стала бесконечным чёрным полотном.

– Раннвей потеряла сознание, ты не возвращалась, и Данна начала кричать, что я над тобой издеваюсь. Что от страха передо мной «бедная девочка», выражаясь её словами, падает в обмороки и боится признаться, что не готова заниматься воспитанием ребёнка.

– Как всегда, не растерялась гадина. – Мысленно прокляв Данну, а с ней и её беспутного муженька, я спросила: – И что они решили? Я имею в виду, король с королевой…

– Пока что Эдвина останется у Левенштернов. Единственное, чего мне удалось добиться, – это разрешения приставить к ней охрану.

Было видно, слова давались ему с трудом, отзывались болью в сердце, заполняли яростью каждую клетку.

– На мои угрозы разобраться с Рангелем, как главой рода, по старому обычаю драконов, её величество, – последние два слова он едва не выплюнул, – заявила, что в таком случае, если Рангель погибнет, Эдвина окажется в сиротском приюте.

В приют? Наверное, даже хорошо, что местное божество не подарило этой змее детей.

– Ты собирался вызвать его на бой?

– Скорее, припугнуть в надежде, что, испугавшись, Рангель отправит Эдвину обратно. Вряд ли бой с ним доставил бы мне удовольствие, Левенштерн лишь номинально дракон, но если бы потребовалось бы, я бы пошёл до конца. – Он горько усмехнулся: – Будь от этого толк.

– Но должен же быть способ забрать её оттуда. Мы же не можем просто взять и сдаться. Мы ей обещали!

– Это ещё не всё, – мрачно продолжил Эндер. – Король велел приставить к нам соглядатая, который будет проводить с нами каждый день время, чтобы выяснить, действительно ли я издеваюсь над своей женой и каковы её настоящие чувства по отношению к Эдвине.

Дав волю своим настоящим чувствам, я тихо выругалась.

– Этого только не хватало… Особенно сейчас! Когда Раннвей может появиться в любой момент, а я ничего не смогу с этим поделать. Никак не смогу ей помешать!

– Я что-нибудь придумаю. – Он подсел ближе, взял меня за руку, помогая унять дрожь, и мягко провёл по запястью кончиками пальцев. – Мы придумаем… Я не позволю Раннвей всё испортить.

– Тебе, наверное, и смотреть на меня противно, – чувствуя, как изнутри поднимается неприятная горечь, странная тоска, пробормотала я. – Ты снова видишь её. Это ведь она…

– Когда смотрю на тебя, я вижу тебя, Женя, – перебил он меня чуть хрипло. – И мне всё равно, какие у тебя волосы, какой голос. Я слышу тебя. Чувствую тебя. И с каждым днём становится всё сложнее…

Не знаю, кто к кому подался первым, но следующие слова он прошептал мне уже в губы:

– Невыносимо сложно придерживаться нашего договора. И иногда, вот как сейчас, очень хочется его нарушить. А если уж быть совсем откровенным… Мне этого хочется всегда, Женя. Хочется тебя…

Следовало отстраниться, оттолкнуть, напомнить про условия договора, но договор был последним, о чём я сейчас могла думать. Если честно, я вообще не думала, а скорее, не соображала, потому что на прикосновения губ дракона ответила сразу.

Потянулась к нему, позволяя обнять себя за талию. Прерывисто вздохнула, когда он на миг прервал наш поцелуй, чтобы потом поцеловать снова. Нетерпеливо, жадно, словно опасаясь, что сейчас мы одумаемся и всё закончится. Я сброшу его руки, тепло которых ощущала каждой клеточкой своего тела, всем своим естеством впитывала его прикосновения.

– Надеюсь, это не ты меня переодевал? – чувствуя, что слоёв одежды между нами до безобразия мало, спросила я шёпотом.

– К сожалению, Полин, – так же тихо ответил Делагарди, покрывая поцелуями моё лицо, шею и снова возвращаясь к губам. – Хоть мне очень хотелось самому… хм… поучаствовать в процессе.

– Кажется, тебе только что представилась такая возможность.

С трудом сдержалась, чтобы не застонать в голос, когда его пальцы с талии скользнули вверх, легонько сжали грудь, дразня и распаляя. Вызывая по всему телу мурашки и жажду… Более глубоких поцелуев, более интимных прикосновений.

Пойти до конца. Сделать то, что Раннвей ему не позволяла никогда.

Здесь…

Сейчас…

И снова из груди вырвался стон, только на этот раз сожаления. Мои собственные эмоции, желание продолжать, не останавливаться, смешались с каким-то внутренним протестом. Чужие чувства холодом прокатились под кожей, осколками льда вонзились в разум, и я, сама того не желая, упёрлась ладонями в грудь Делагарди.

– Не надо…

Прикосновение губ дракона, опалявших жаром кожу за мочкой уха, исчезло, и внутренний холод как будто охватил меня снаружи.

– Прости, – хрипло прошептал Делагарди. Его тяжёлое дыхание смешалось с моим вздохом сожаления и досады. – Думал, тебе этого тоже хотелось.

– Чего не скажешь о Раннвей, – неожиданно смутившись, увильнула я от ответа. – Её эмоции… Я боюсь её разбудить.

Он отодвинулся, явно того не желая, и сказал, со вздохом поднимаясь:

– Мне этого хочется ещё меньше.

Делагарди вернулся в кресло. Мелькнула мысль сказать, что кровать большая, нам двоим места хватит. Но такое предложение могло быть чревато. Продолжением… эмм… только что начатого.

– Спокойной ночи, – пожелала ему тихонько.

– Спокойной ночи, Женя, – ответил Эндер. И с улыбкой добавил: – Обещаю, до утра приставать больше не стану.

– Уж постарайся, – улыбнулась я в ответ. Припомнив незлым тихим словом Раннвей, повернулась набок и почти мгновенно уснула.

* * *

Утром, когда проснулась, дракона в моей спальне не обнаружилось. И наверное, хорошо, что не обнаружилось, потому что сейчас, при свете дня, то, что случилось между нами этой ночью на этой кровати, вызывало смущение и протестующие вопли здравого смысла.

Видимо, несколько часов назад он был в отключке, вот я и позволила себе лишнего. Много лишнего и запретного, из-за чего всё ещё больше могло усложниться.

Ну вот зачем оно тебе надо, Женя? Ты, может, вообще в этом теле надолго не задержишься. А если и задержишься, то в какой роли? Продолжишь проживать жизнь Раннвей, получать гадости от местных папарацци, раболепствовать перед местными правителями. Не лучше ли исполнить свою мечту, как собиралась, и оказаться как можно дальше от драконов, искажённых, интриг и злословия? Подальше от Родингера, от ядовитой знати, от… Делагарди.

Последняя мысль меня не особо воодушевила, поэтому я решила на ней не фокусироваться. Как и на мысли о журналистах. Интересно, они уже в курсе, к кому в гости вчера наведывалась их любимая герцогиня?

От неприятных размышлений меня отвлекла Минна, показавшаяся из гардеробной.

– Доброе утро, госпожа. Эйрэ ушёл к себе минут десять назад, – сообщила она, приветствуя меня книксеном. – Сказал, будет ждать вас в столовой и просил напомнить, что у вас с ним на сегодня что-то запланировано. Он не уточнял, но…

– Я поняла. – Я улыбнулась девушке и поднялась, предвкушая целый день…

Нет, не в обществе Делагарди, а в расследовании. Как говорится, сейчас это то, что доктор прописал. Так и время пролетит быстрее, и проще будет избавиться от всяких докучливых мыслей. От тревоги за Эдвину и за своё будущее.

Не теряя времени я начала собираться. Надеюсь, эту ночь Вильма провела у Эдвины и с утра пораньше порадует нас хорошими новостями, что с девочкой всё в порядке.

Если она вообще может быть в порядке в доме Данны…

– Эйрэ просил проследить, чтобы вы оделись потеплее. Сегодня так похолодало… – С этими словами Минна снова скрылась в гардеробной, чтобы вернуться уже с пальто, отороченным рыжим мехом. – Как вам это?

Согласившись и на пальто, и на тёмно-коричневые лайковые перчатки, я отправилась завтракать. Точнее, собиралась… Но и сегодня тоже всё пошло не по плану.

Не успела приблизиться к лестнице, как услышала знакомый голос. Голос, который больше никогда не думала услышать. Из недавней, но уже такой далёкой жизни.

– Повторяю, мне нужно поговорить с Веей. Я знаю, что она здесь! Я читал газеты!!!

– Не понимаю, о ком вы, – невозмутимо звучал в ответ Бальдер. – Среди нашей прислуги нет никаких Вей…

– Она не прислуга! – порывисто воскликнул Кастен и вскинул взгляд. Пару секунд молча смотрел на меня, после чего с воплем: – Вейя! – оттолкнул дворецкого и бросился к лестнице.

Кажется, не только я оторопела от такой прыти. Бальдер в кои-то веки тоже растерялся и, вместо того чтобы броситься за незваным гостем, проводил того удивлённым взглядом.

– Вейя! – ещё громче завопил Кастен, и мне волей-неволей пришлось спускаться.

На шум прибежали служанки и из столовой вышел Делагарди.

– Что здесь происходит?

Толь, уже было шагнувший на первую ступеньку мне навстречу, испуганно шарахнулся в сторону.

Жаль, что не из дома. И жаль, что первый испуг почти мгновенно сменился какой-то небывалой, я бы даже сказала суицидальной храбростью.

– Я пришёл за своей женщиной! – важно выпятив грудь, заявил мой бывший напарник и вроде как друг.

Своей женщиной? Это он опять к нам прямиком из кабака или… Вот что за ерунда?!

– Ваша светлость, – спешно заговорил Бальдер. – Я пытался образумить этого сумасшедшего, объяснял, что здесь нет и не было никаких Вей. Но он…

– Да как же нет?! Вот же она! – окончательно разошёлся Кастен, не очень вежливо тыча в меня пальцем. – Та, которую я потерял… Из-за тебя! – добавил он на удивление бесстрашно, переводя свой палец (как бы сегодня его не сломали) на Делагарди.

Ситуация всё больше походила на сцену из какого-нибудь водевиля. Здесь тебе и зрители, и сцена с артистами.

Думала, Кастен – это вишенка на торте, испечённом из многочисленных сюрпризов, проблем и потрясений, но как вскоре выяснилось, вишенок этим утром нас ждало две.

Не успел дракон холодно приказать:

– Ты прав, Бальдер, это действительно сумасшедший. Вышвырни его сейчас же, пока этого не сделал я! – как в дверь коротко постучали.

– У вас открыто… – В холл вошёл невысокий щуплый мужчина в длиннополом пальто.

Тёмные усики, жиденькая борода клинышком и невыразительные карие глаза. Голову незнакомца венчала чёрная шляпа, в руках он держал тонкую серую папку.

Я уж было подумала, что это кто-то с работы Эндера, пришёл сообщить об очередном преступлении, а лучше – о подвижках в расследовании, как незнакомец представился:

– Эрнест Брум, к вашим услугам, эйрэ. Ваша светлость… – Он почтительно поклонился Эндеру, а потом и мне, после чего продолжил: – Я здесь по приказу его величества, чтобы убедиться, что вы действительно желаете и готовы заботиться об Эдвине Польман.

Черт…

Черт, черт, черт!

И надо же было ему прийти именно сейчас, когда Кастен тут разоряется о том, что я – это не я!

Несколько секунд длилось напряжённое молчание, которое, как назло, первым нарушил Кастен:

– Никакая она не светлость! Она…

В одно мгновение Делагарди оказался рядом со смутьяном. Думала, свернёт ему шею, но он лишь схватил Толя за руку:

– Прошу извинить нас, мейст Брум, за эту сцену. Это очередной искатель поживы, подосланный нашими недоброжелателями. Кто-то изо всех сил пытается испортить репутацию моей жены, не гнушаясь подкупа и грязной лжи.

Посланник короля или, скорее, засланец недоверчиво кивнул. А Бальдер, наконец став прежним Бальдером, развил бурную деятельность.

– Ринна, ты что, уснула? – прикрикнул на горничную. – Скорее забери у гостя пальто! Мейст Брум, надеюсь, вы не завтракали. Наша кухарка готовит лучшие во всём Гратцвиге черничные рогалики. А ещё нам на днях доставили шоколад из Вокрэйна. Её светлость отзывалась о нём, как о настоящем чуде чудесном.

Понятия не имею, о каком шоколаде речь, и тем не менее я согласно закивала, подыгрывая дворецкому. И минуты не прошло, как королевского шпиона избавили от верхней одежды и, заговаривая зубы, повели в столовую.

– Иди со мной, – процедил Эндер, усиливая хватку на плече Кастена, и поволок его за собой в сторону кабинета.

– Не стойте столбами! Вам больше нечем заняться?! – шикнула я на служанок и поспешила за драконом и этим ненормальным.

* * *

В кабинет нежданного «гостя» Делагарди не завёл, а зашвырнул. Пролетев от дверей до стола, Кастен навалился на него всем телом, неуклюже столкнув на пол чернильницу и какую-то папку. Тёмные кляксы разлетелись по ковру, забрызгали бумаги и штаны виновника всего этого безобразия. Но Толь на пятна даже не обратил внимания. Стащил с головы съехавшее набок кепи и, задирая её не хуже индюка, выдал:

– Мои друзья знают, где я! Если со мной что-нибудь случится…

– Что тебе нужно? – резко прервал словесный поток Эндер.

Кастен вздрогнул от стали, прозвучавшей в голосе Делагарди, вздохнул шумно и тем не менее продолжил демонстрировать чудеса храбрости:

– Я уже сказал, чего хочу. Её! – И снова в меня устремился указательный палец. – Вейя должна вернуться ко мне, пока ты её окончательно не угробил!

– Должна? – угрожающе сощурился Эндер.

– А я, сложив на груди руки, мрачно поинтересовалась:

– С чего ты решил, что меня надо спасать? И что значит это твоё: хочу её? Я не игрушка в витрине магазина, а ты не маленький мальчик, которому срочно приспичило с ней поиграть.

Что-то похожее ночью говорил Делагарди, но его слова не вызывали раздражения, в то время как Кастена захотелось треснуть пресс-папье из малахита. Красивая вещица. А может ещё и стать полезной, если обрушить её кое-кому на голову.

– Не надо спасать? – вкрадчиво переспросил Толь. – Не надо? – в его глазах снова полыхнула злость. – В газетах чуть ли не каждую неделю пишут о том, как тебя пытаются убить! То искажённые, то бандиты… А ты говоришь: не надо! Если бы они все узнали, что никакая ты не Раннвей, за тобой бы перестали охотиться. Я окажу тебе огромную услугу, Вейя, если сейчас же отправлюсь в редакцию «Хроник» и расскажу всю правду!

Пауза. И наверное, занавес. Мне и в голову не могло прийти, что Толь опустится до наглого шантажа, но вот… Он нас нагло шантажирует. И при этом дерзко смотрит мне прямо в глаза.

Ну вот не гад?!

– Сколько? – холодно спросил Эндер.

– Не понимаю, о чем ты, – хмыкнул Кастен, но голос его больше не сочился ядом. Скорее, в нём слышалось напряжение. И тихая радость, что лёгкая пожива уже не за горами.

– Сколько тебе нужно, чтобы навсегда исчезнуть из её жизни? – терпеливо продолжил Делагарди.

Ну прямо скала, а не дракон.

– Я пришёл не за тем…

– Довольно! – рявкнул, теряя свою каменную броню, «муж». – Или ты уходишь отсюда с деньгами, или тебя увезут прямо в морг. – Он сделал по направлению к шантажисту пару шагов. Кастен и рад был бы отпрянуть, но мешал стол за спиной.

Побелев, он тихо проронил:

– Убийство среди бела дня?

– Не убийство, а самозащита. На мою жену так часто нападают – твои же были слова. Как тебе такое развитие событий: ты попытался сделать ей больно, я был вынужден вмешаться. Кто же знал, что парень из Пограничья окажется таким слабым… Ну так что? – дракон тихо усмехнулся. – Деньги или похороны? Выбирай скорее. Я согласен на первое, но с удовольствием организую тебе второе.

Молчание длилось недолго. Кастен быстро определился с выбором и скороговоркой выдал:

– Чтобы сюда добраться я потратил все свои сбережения. Дорога из Пограничья до Гратцвига неблизкая, а после того как ты забрал мою Вейю, я остался без работы. – Под пристальным, хищным взглядом дракона он сглотнул и добавил: – Я хотел сказать, после того как Вейя уехала…

– И мы возвращаемся к тому, с чего начали: сколько? – невозмутимо проговорил Делагарди.

Кастен явно что-то прикинул в уме. От активной мозговой деятельности он весь аж взопрел. Виски заблестели от пота, щеки раскраснелись. А когда он осторожно произнёс:

– Двадцать тысяч, – глаза сверкнули алчностью.

Я смотрела на него и недоумевала: почему не видела, какой он на самом деле, раньше. Да, он был добр ко мне, но лишь потому, что я была курицей, несущей золотые яйца. А если бы не было у меня дара… И с этим мужчиной я строила на будущее планы. Дура! Теперь-то ясно, что мечты о домике в деревне были лишь моими мечтами. Кастен просто со мной соглашался, чтобы курица не роптала.

И продолжала нести золотые яйца.

Обойдя письменный стол, Делагарди опустился в кресло.

– Я выпишу чек, первый и последний. Если ещё раз попадёшься на глаза мне или моей жене, с удовольствием вернусь к варианту номер два. Если попробуешь раскрыть рот, финал будет тот же.

Не сдержавшись, Кастен поморщился. Видимо, решил, что продешевил, раз ультор так легко согласился, и надо было просить больше.

Достав из ящика новую чернильницу и быстро поставив на хрустящем листке бумаги размашистый росчерк, дракон вырвал его из чековой книжки. На миг сверкнув, чернила потускнели, став пепельно-серыми.

– Можешь обналичить в любом банке Кармара. Добавить нули не пытайся – фокус не сработает.

– Я не мошенник! – вспыхнул Толь.

– Ну конечно… – Дракон поднялся и протянул ему чек со словами: – А теперь убирайся.

Сложив свой улов вдвое и сунув в карман куртки, Кастен покосился в мою сторону:

– Надеюсь, ты здесь счастлива.

– Счастлива, потому что больше не с тобой. Всего хорошего, мейст Толь.

Никогда бы ни подумала, что мой голос может звучать настолько холодно и отчужденно. От него и моего взгляда Кастен снова скривился. После чего, мрачно усмехнувшись, вышел.

Глава 6

– И часто вы берёте леди Делагарди с собой на работу? – поинтересовался королевский надзиратель, когда мы всей дружной гурьбой загрузились в машину.

Эндер занял место водителя, Брум устроился рядом, а мы с Вильмой (она пополнила наши ряды, не успели мы выйти из дома) расположились в арьергарде.

– После событий во дворце и после я решил, что лучше, если моя жена будет рядом. По крайней мере, пока что.

– Разве у неё нет телохранителя? Ваш коллега, если мне не изменяет память…

– Мой коллега не справился с заданием, из-за чего Раннвей едва не погибла, – жёстко ответил Делагарди.

Бедный Саша… То ли дракон действительно на него злился, то ли делал вид, что злится и предпочитает теперь сам сторожить свою вторую половину.

– То есть вы переживаете за её безопасность, а не за репутацию? – с долей ехидства предположил Брум. – В утренних газетах писали, что вчера её светлость была замечена с одним небезызвестным лордом.

Всё-таки пронюхали, гады. Следят они за мной, что ли? Иначе как объяснить, откуда журналисты узнали, с кем встречалась всех так интересующая леди Делагарди. Может, я приходила к маме Вольмара? Или к папе… У этого типа вообще есть папа с мамой?

– Вас не учили, что говорить о человеке в третьем лице в его же присутствии невежливо? – одёрнула я наглеца.

– Я просто пытаюсь понять, что происходит в вашей семье, леди. Всё ради девочки.

А может, чтобы накопать грязи и отнести её королеве – главной любительница сплетен?

– Если действительно желаете разобраться в наших с Раннвей отношениях, следите за нами, а не за выходом ложных статеек, – пришёл мне на помощь Эндер.

– Желаю и разберусь. Обязательно разберусь, – водружая обратно на переносицу сползшие было очки, заверил нас Брум.

– Это что ещё за шут? Он теперь постоянно будет за вами таскаться? – с интересом следя за развитием событий, спросила Вильма.

Будучи не в состоянии ей ответить, я лишь махнула рукой и уставилась на неё вопросительным взглядом.

– С Эдвиной всё в порядке, – успокоила меня старушка. – Если не считать чудо-родственничков. Эта жирная свинья Рангель и его старшая дочурка ещё куда ни шло – оба вчера весь день делали вид, что Эдвины в доме нет. Леди Змея пока ещё старается носить маску и любезничает с бедняжкой. Младшая, Кикки, – та ещё гадина. Видно, что вся в мамочку. Насколько я поняла, она не ровно дышит к тому мальцу, которого Эдвина проучила, и теперь делает всё возможное, чтобы задеть нашего ребёнка. Но хуже всех средняя, Агата, – вот в ком действительно вместо крови яд. За ужином она с дюжину раз повторила, что сиротка, то есть Эдвина, всегда была лишней в доме Делагарди и непрозрачно намекнула, что Эндер держал её только из жалости. И что тётя Раннвей в этом плане более искренняя – сразу дала понять, что ей не нужны подкидыши. Бедняжка потом полночи в подушку плакала, пока наконец не уснула, сморённая усталостью.

И это называется: Эдвина в порядке? Да в каком же она, мать его, порядке, если над ней там морально издеваются?! То, что никто не пытался похитить и убить, – замечательно. Но позволять им над ней глумиться…

– Я бы хотела увидеться с Эдвиной, – сказала я «мужу».

И Брум, как назло, тут же активизировался:

– Не положено. На данный момент по приказу его величества девочку опекает леди Левенштерн, а она против…

Плевать я хотела на леди Левенштерн!

Вслух я этого не сказала, как и пары-тройки мелькнувших в мыслях матов. Вместо этого, с трудом сдерживая эмоции, выцедила:

– Вообще-то я её тётя. Самая близкая родственница.

– Вы слишком несдержанны, леди, – хмыкнула пешка короля, раскрывая блокнот и доставая из кармана пальто перьевую ручку. – Так и запишем: леди Делагарди не сдержаны, чересчур импульсивны.

– Можно я его отсюда вышвырну? – процедила Вильма.

А дракон на удивление миролюбиво проговорил:

– Не переживай, любимая, мы ещё с ней увидимся. Уверен, Данна позволит нам встретиться. Но не сегодня. Сегодня у меня много работы и встреча с мейстом Гастфером, разве ты забыла? Сразу после совещания поедем в гимназию.

– Зачем вам её директор? – тут же насторожился Брум.

– Он хотел поговорить со мной по поводу предпраздничных взносов, – ответил Эндер. – Или леди Левенштерн будет столь любезна, что возьмёт на себя не только воспитание девочки, но и все связанные с ним расходы? Может, мне стоит передать директору гимназии, что ему стоит встречаться не со мной, а с Данной. Что скажете, Брум?

Брум ничего не ответил. Только черканул что-то в своём блокноте и с явным недовольством его захлопнул.

* * *

До сих пор мне не доводилось бывать в полицейских участках, ни уж тем более в следственных управлениях, где работали ульторы и следователи, сумевшие продвинуться по карьерной лестнице. В основном это были те, кто не побоялся рискнуть жизнью ради магической силы. Вроде Рейера, который встретил нас в коридоре управления. На молодом следователе был дымчатого цвета пиджак в крупную рыжую клетку и из той же ткани брюки с наутюженными стрелками.

При виде нас Таубе тихонько присвистнул. Правда, тут же опомнился и поприветствовал меня лёгким поклоном, а на наш дотошный хвост лишь вопросительно покосился.

– Тебя, напарник, сегодня как-то… эмм… много.

– Вынужденные меры, – коротко ответил Эндер.

Таубе кивнул и жестом предложил следовать за ним.

– Начальства сегодня нет и в ближайшие дни не предвидится. – Понизив голос до шёпота, чтобы плетущийся за нами Брум не слышал, продолжил: – Говорят, Экеблад вчера полдня провёл у короля. Тот чихвостил его и в хвост, и в гриву. Довёл чуть ли не до инфаркта. Поэтому с сегодняшнего дня наш любимый шеф на больничном.

– Хвала Великому дракону, – весьма нестандартно отреагировал Делагарди. Заметив мой вопросительный взгляд, добавил: – Не будет утреннего совещания, а значит, не придётся объяснять, почему я с компанией.

Пока шли по длинному, выкрашенному в светлый цвет коридору, нам повстречалось всего двое мужчин в более скучных, чем у Рейера костюмах. Драконы или просто люди с даром – непонятно. На нас они едва обратили внимание, машинально кивнули Делагарди с Таубе и пошли дальше.

Возле одной из многочисленных дверей мы остановились. Обернувшись, «муж» бросил Бруму:

– Ждите здесь. Вон там возле окна есть кресло.

– Но как же… – начал было возмущаться этот банный лист.

Но Делагарди его резко перебил:

– У нас расследование, мейст Брум, в детали которого мы не имеем права посвящать посторонних.

– Тогда и леди Делагарди следует подождать в кресле!

– От жены у меня нет секретов.

И прежде чем Брум опомнился, дракон скрылся за дверью. Мы с Таубе последовали его примеру.

Комната, в которую вошли, оказалась кабинетом напарников. Два письменных стола по разным углам, большое окно, из которого в помещение проникал тусклый свет пасмурного осеннего дня. Камина здесь не было, но в кабинете было тепло. Я даже расстегнула пальто и стянула перчатки, пока не стало жарко.

– У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, – не теряя времени, заговорил Таубе. – С какой начинать?

– С плохой, – мгновенно помрачнел Делагарди. – Что опять стряслось?

– Мисти не-Ливен повесилась в своей клетке. Скрутила себе удавку из своих же панталон, представляешь? – усмехнулся Рейер и тут же, видя, что напарник нахмурился ещё больше, продолжил: – Но я успел с ней поговорить до того, как она… того… – Опустившись в кресло, он потянулся было за оставленным на столе портсигаром, но взглянув на меня, сунул вещицу в карман пиджака. – Она была не в себе и это ещё мягко сказано. Всё твердила про то, что ей холодно и очень страшно. Я так и не понял, кого она так испугалась…

Мы с Эндером переглянулись, после чего он поинтересовался:

– Она хоть что-нибудь ещё сказала?

– Поначалу сидела, сжавшись в комок, и твердила только про этот самый мертвенный холод. А потом как будто ещё больше обезумела. Стала кричать, что ей подарят новую жизнь. Он подарит… Я пытался от неё добиться, кто же это у нас такой загадочный и всемогущий, что готов дарить своим пешкам новые жизни, но она лишь продолжала твердить, что он за ней придёт. И… за Эдвиной Польман.

Рейер замолчал, давая нам возможность переварить услышанное, а потом тихо произнёс:

– Когда я уже уходил, она заявила, что Эдвина всё равно будет его и что он будет ждать новой ночи. Ночи особенной, когда пепел снова станет плотью, и возродится былое. Понятия не имею, что этот бред означает. Думал, мы вернёмся к ней сегодня вместе, но возвращаться, увы, больше не к кому.

О том, что ублюдок не сдастся, мы и так знали, но дерзкие заявления самозванки всё равно напугали. Захотелось сейчас же броситься за Эдвиной, забрать её, несмотря на причуды короля, и не спускать с неё глаз.

Не позволить случиться непоправимому.

– Ты был в её квартире?

– Ты хотел сказать, в комнате, которую она снимала? – Следователь кивнул. – У неё почти не было вещей, там и смотреть оказалось не на что.

– Заедем ещё раз, вместе, – решил Эндер. – А потом нам с Раннвей надо будет в гимназию. Надеюсь, получится увидеться с Эдвиной. Надо только как-то избавиться от этого прилипалы.

– Может, мне как-нибудь его отвлечь? – предложила Вильма, когда мы снова загрузились в машину.

Таубе уселся спереди с моим «мужем», я сзади с Вильмой и почему-то надутым Брумом. Последний то и дело открывал свою «шпаргалку», чтобы с важным видом что-то в ней записать. Это раздражало, если не сказать злило, отчего в своих мечтах я всё чаще представляла, как вышвыриваю его из паромобиля.

В ответ на предложение духа я незаметно пожала плечами, а Вильма вдохновенно выпалила:

– Наконец-то и мы тоже стали частью столь важного дела, как поиски душегубов! Интересно, попадётся ли нам в ближайшее время какой-нибудь искажённый? Давненько что-то их не видно и не слышно. Я даже успела соскучиться по голубчикам.

Легко Вильме говорить! Её ведь нельзя убить. Лично я по обезумевшим от магии убийцам совсем не скучала и предпочла бы ни с одним из них больше никогда не пересекаться. Хватит и просто злых людей, готовых за вознаграждение на всякие мерзости.

Дом, в котором Криста снимала квартиру, оказался ничем непримечательным или скорее даже невзрачным. Не самый, конечно, ужасный, нам с Кастеном доводилось арендовать жильё в домах куда хуже и беднее. Но почему-то от вида этого здания стало тоскливо. Накатили воспоминания о годах с Толем, обо всём, что нам довелось вместе пережить.

И вот, как выясняется, Кастен всего лишь подлый шантажист.

В попытке отвлечься от неприятных мыслей о прошлом сосредоточилась на здесь и сейчас. Следом за мужчинами поднялась по ступеням крыльца, вдоль и поперёк изрисованного трещинами и сколами. Точно такой же, старой и растрескавшейся, была кадка у двери, в которой доживало свои последние дни растение с поникшими, высохшими стеблями.

– Хозяйка этой дыры – пренеприятнейшая особа, – предупредил Рейер, прежде чем обрушил на дверь свой кулак.

И не соврал: дама действительно оказалась не из гостеприимных. Встретила нас постной миной и, пока поднимались наверх, не переставала твердить о безобразии, учинённом властями: приходится держать комнату закрытой вместо того чтобы скорее сдать её новому постояльцу.

– Дальше мы сами, – сказал Таубе, стоило нам войти в комнату липовой гувернантки. Захлопнул дверь прежде, чем старушка успела ещё что-нибудь проворчать, и добавил:

– Вот, пожалуйста. Видно, что девица не шиковала.

Следующие минут двадцать Эндер внимательно исследовал каждый метр небольшого помещения: кровать, небольшой столик ч зеркалом и выдвижными ящиками, служивший одновременно и туалетным, и рабочим. Видавшее виды кресло и стеллаж, щедро забитый книгами. Они – единственное, что было примечательно в этом месте.

Шкафа здесь не было, только вешалка с малочисленной одеждой лжеучительницы. Делагарди осмотрел и её, неотступно сопровождаемый Вильмой. И мы с Брумом тоже как-то незаметно увлеклись обыском.

– Тут какая-то фотография, – подал голос королевский соглядатай, доставая из-под обложки красочного атласа чёрно-белую фотокарточку.

Таубе тихонько присвистнул:

– А мы-то и не заметили. Пропустили…

Мы поспешили к Бруму. На фотографии была изображена Криста со своим подельником, не пережившим ночи ритуала. Но привлёк наше внимание не он, а двое других мужчин, стоявших рядом со сладкой парочкой. Одного из них я узнала сразу, на него и обратил внимание Делагарди.