Текст книги "Жена из прошлого. Книга 3"

Глава 5

Женя Исаева

Открыв глаза, не сразу поняла, что нахожусь не во дворце, а в собственной спальне. Рядом, откинув голову на спинку кресла, дремал Делагарди. Дремал, потому что стоило мне вздохнуть, пошевелиться, как он тоже встрепенулся. Открыл глаза и в упор посмотрел на меня.

На столике в изголовье кровати горела всего одна лампа и в камине догорало, лениво облизывая угли, пламя. Но даже в полумраке, стянувшемся вокруг кровати, я смогла различить выражение его лица. Настороженность, недоверие, напряжение… Сейчас он походил на дикого зверя, готового в любой момент броситься в атаку. На меня. А точнее, на Раннвей.

– Опять она? – тихо спросила я, прекрасно зная, что услышу в ответ.

Дракон мрачно кивнул, а я почувствовала, как неприятно кольнуло сердце.

– Когда?

Хорошо помню, как мы приветствовали эту парочку тиранов. Как вошли, раболепно кланяясь, Левенштерны, и разговор сразу же пошёл об Эдвине. Что было дальше…

А дальше, видимо, случилась Раннвей.

– В самый неподходящий момент, – так же тихо ответил Эндер и, поднявшись, пересел на край кровати. – Данна заявила, что Раннвей готова отказаться от Эдвины.

Я взволнованно кивнула.

– Я собиралась ответить, что это всего лишь её бредовые фантазии, но… Получается, не успела. Что Раннвей им наговорила?

– Ничего, – сказал Делагарди, и я чуть слышно выдохнула.

Правда, как оказалось, зря. Очевидно, что наша чёрная полоса уже давно стала бесконечным чёрным полотном.

– Раннвей потеряла сознание, ты не возвращалась, и Данна начала кричать, что я над тобой издеваюсь. Что от страха передо мной «бедная девочка», выражаясь её словами, падает в обмороки и боится признаться, что не готова заниматься воспитанием ребёнка.

– Как всегда, не растерялась гадина. – Мысленно прокляв Данну, а с ней и её беспутного муженька, я спросила: – И что они решили? Я имею в виду, король с королевой…

– Пока что Эдвина останется у Левенштернов. Единственное, чего мне удалось добиться, – это разрешения приставить к ней охрану.

Было видно, слова давались ему с трудом, отзывались болью в сердце, заполняли яростью каждую клетку.

– На мои угрозы разобраться с Рангелем, как главой рода, по старому обычаю драконов, её величество, – последние два слова он едва не выплюнул, – заявила, что в таком случае, если Рангель погибнет, Эдвина окажется в сиротском приюте.

В приют? Наверное, даже хорошо, что местное божество не подарило этой змее детей.

– Ты собирался вызвать его на бой?

– Скорее, припугнуть в надежде, что, испугавшись, Рангель отправит Эдвину обратно. Вряд ли бой с ним доставил бы мне удовольствие, Левенштерн лишь номинально дракон, но если бы потребовалось бы, я бы пошёл до конца. – Он горько усмехнулся: – Будь от этого толк.

– Но должен же быть способ забрать её оттуда. Мы же не можем просто взять и сдаться. Мы ей обещали!

– Это ещё не всё, – мрачно продолжил Эндер. – Король велел приставить к нам соглядатая, который будет проводить с нами каждый день время, чтобы выяснить, действительно ли я издеваюсь над своей женой и каковы её настоящие чувства по отношению к Эдвине.

Дав волю своим настоящим чувствам, я тихо выругалась.

– Этого только не хватало… Особенно сейчас! Когда Раннвей может появиться в любой момент, а я ничего не смогу с этим поделать. Никак не смогу ей помешать!

– Я что-нибудь придумаю. – Он подсел ближе, взял меня за руку, помогая унять дрожь, и мягко провёл по запястью кончиками пальцев. – Мы придумаем… Я не позволю Раннвей всё испортить.

– Тебе, наверное, и смотреть на меня противно, – чувствуя, как изнутри поднимается неприятная горечь, странная тоска, пробормотала я. – Ты снова видишь её. Это ведь она…

– Когда смотрю на тебя, я вижу тебя, Женя, – перебил он меня чуть хрипло. – И мне всё равно, какие у тебя волосы, какой голос. Я слышу тебя. Чувствую тебя. И с каждым днём становится всё сложнее…

Не знаю, кто к кому подался первым, но следующие слова он прошептал мне уже в губы:

– Невыносимо сложно придерживаться нашего договора. И иногда, вот как сейчас, очень хочется его нарушить. А если уж быть совсем откровенным… Мне этого хочется всегда, Женя. Хочется тебя…

Следовало отстраниться, оттолкнуть, напомнить про условия договора, но договор был последним, о чём я сейчас могла думать. Если честно, я вообще не думала, а скорее, не соображала, потому что на прикосновения губ дракона ответила сразу.

Потянулась к нему, позволяя обнять себя за талию. Прерывисто вздохнула, когда он на миг прервал наш поцелуй, чтобы потом поцеловать снова. Нетерпеливо, жадно, словно опасаясь, что сейчас мы одумаемся и всё закончится. Я сброшу его руки, тепло которых ощущала каждой клеточкой своего тела, всем своим естеством впитывала его прикосновения.

– Надеюсь, это не ты меня переодевал? – чувствуя, что слоёв одежды между нами до безобразия мало, спросила я шёпотом.

– К сожалению, Полин, – так же тихо ответил Делагарди, покрывая поцелуями моё лицо, шею и снова возвращаясь к губам. – Хоть мне очень хотелось самому… хм… поучаствовать в процессе.

– Кажется, тебе только что представилась такая возможность.

С трудом сдержалась, чтобы не застонать в голос, когда его пальцы с талии скользнули вверх, легонько сжали грудь, дразня и распаляя. Вызывая по всему телу мурашки и жажду… Более глубоких поцелуев, более интимных прикосновений.

Пойти до конца. Сделать то, что Раннвей ему не позволяла никогда.

Здесь…

Сейчас…

И снова из груди вырвался стон, только на этот раз сожаления. Мои собственные эмоции, желание продолжать, не останавливаться, смешались с каким-то внутренним протестом. Чужие чувства холодом прокатились под кожей, осколками льда вонзились в разум, и я, сама того не желая, упёрлась ладонями в грудь Делагарди.

– Не надо…

Прикосновение губ дракона, опалявших жаром кожу за мочкой уха, исчезло, и внутренний холод как будто охватил меня снаружи.

– Прости, – хрипло прошептал Делагарди. Его тяжёлое дыхание смешалось с моим вздохом сожаления и досады. – Думал, тебе этого тоже хотелось.

– Чего не скажешь о Раннвей, – неожиданно смутившись, увильнула я от ответа. – Её эмоции… Я боюсь её разбудить.

Он отодвинулся, явно того не желая, и сказал, со вздохом поднимаясь:

– Мне этого хочется ещё меньше.

Делагарди вернулся в кресло. Мелькнула мысль сказать, что кровать большая, нам двоим места хватит. Но такое предложение могло быть чревато. Продолжением… эмм… только что начатого.

– Спокойной ночи, – пожелала ему тихонько.

– Спокойной ночи, Женя, – ответил Эндер. И с улыбкой добавил: – Обещаю, до утра приставать больше не стану.

– Уж постарайся, – улыбнулась я в ответ. Припомнив незлым тихим словом Раннвей, повернулась набок и почти мгновенно уснула.

* * *

Утром, когда проснулась, дракона в моей спальне не обнаружилось. И наверное, хорошо, что не обнаружилось, потому что сейчас, при свете дня, то, что случилось между нами этой ночью на этой кровати, вызывало смущение и протестующие вопли здравого смысла.

Видимо, несколько часов назад он был в отключке, вот я и позволила себе лишнего. Много лишнего и запретного, из-за чего всё ещё больше могло усложниться.

Ну вот зачем оно тебе надо, Женя? Ты, может, вообще в этом теле надолго не задержишься. А если и задержишься, то в какой роли? Продолжишь проживать жизнь Раннвей, получать гадости от местных папарацци, раболепствовать перед местными правителями. Не лучше ли исполнить свою мечту, как собиралась, и оказаться как можно дальше от драконов, искажённых, интриг и злословия? Подальше от Родингера, от ядовитой знати, от… Делагарди.

Последняя мысль меня не особо воодушевила, поэтому я решила на ней не фокусироваться. Как и на мысли о журналистах. Интересно, они уже в курсе, к кому в гости вчера наведывалась их любимая герцогиня?

От неприятных размышлений меня отвлекла Минна, показавшаяся из гардеробной.

– Доброе утро, госпожа. Эйрэ ушёл к себе минут десять назад, – сообщила она, приветствуя меня книксеном. – Сказал, будет ждать вас в столовой и просил напомнить, что у вас с ним на сегодня что-то запланировано. Он не уточнял, но…

– Я поняла. – Я улыбнулась девушке и поднялась, предвкушая целый день…

Нет, не в обществе Делагарди, а в расследовании. Как говорится, сейчас это то, что доктор прописал. Так и время пролетит быстрее, и проще будет избавиться от всяких докучливых мыслей. От тревоги за Эдвину и за своё будущее.

Не теряя времени я начала собираться. Надеюсь, эту ночь Вильма провела у Эдвины и с утра пораньше порадует нас хорошими новостями, что с девочкой всё в порядке.

Если она вообще может быть в порядке в доме Данны…

– Эйрэ просил проследить, чтобы вы оделись потеплее. Сегодня так похолодало… – С этими словами Минна снова скрылась в гардеробной, чтобы вернуться уже с пальто, отороченным рыжим мехом. – Как вам это?

Согласившись и на пальто, и на тёмно-коричневые лайковые перчатки, я отправилась завтракать. Точнее, собиралась… Но и сегодня тоже всё пошло не по плану.

Не успела приблизиться к лестнице, как услышала знакомый голос. Голос, который больше никогда не думала услышать. Из недавней, но уже такой далёкой жизни.

– Повторяю, мне нужно поговорить с Веей. Я знаю, что она здесь! Я читал газеты!!!

– Не понимаю, о ком вы, – невозмутимо звучал в ответ Бальдер. – Среди нашей прислуги нет никаких Вей…

– Она не прислуга! – порывисто воскликнул Кастен и вскинул взгляд. Пару секунд молча смотрел на меня, после чего с воплем: – Вейя! – оттолкнул дворецкого и бросился к лестнице.

Кажется, не только я оторопела от такой прыти. Бальдер в кои-то веки тоже растерялся и, вместо того чтобы броситься за незваным гостем, проводил того удивлённым взглядом.

– Вейя! – ещё громче завопил Кастен, и мне волей-неволей пришлось спускаться.

На шум прибежали служанки и из столовой вышел Делагарди.

– Что здесь происходит?

Толь, уже было шагнувший на первую ступеньку мне навстречу, испуганно шарахнулся в сторону.

Жаль, что не из дома. И жаль, что первый испуг почти мгновенно сменился какой-то небывалой, я бы даже сказала суицидальной храбростью.

– Я пришёл за своей женщиной! – важно выпятив грудь, заявил мой бывший напарник и вроде как друг.

Своей женщиной? Это он опять к нам прямиком из кабака или… Вот что за ерунда?!

– Ваша светлость, – спешно заговорил Бальдер. – Я пытался образумить этого сумасшедшего, объяснял, что здесь нет и не было никаких Вей. Но он…

– Да как же нет?! Вот же она! – окончательно разошёлся Кастен, не очень вежливо тыча в меня пальцем. – Та, которую я потерял… Из-за тебя! – добавил он на удивление бесстрашно, переводя свой палец (как бы сегодня его не сломали) на Делагарди.

Ситуация всё больше походила на сцену из какого-нибудь водевиля. Здесь тебе и зрители, и сцена с артистами.

Думала, Кастен – это вишенка на торте, испечённом из многочисленных сюрпризов, проблем и потрясений, но как вскоре выяснилось, вишенок этим утром нас ждало две.

Не успел дракон холодно приказать:

– Ты прав, Бальдер, это действительно сумасшедший. Вышвырни его сейчас же, пока этого не сделал я! – как в дверь коротко постучали.

– У вас открыто… – В холл вошёл невысокий щуплый мужчина в длиннополом пальто.

Тёмные усики, жиденькая борода клинышком и невыразительные карие глаза. Голову незнакомца венчала чёрная шляпа, в руках он держал тонкую серую папку.

Я уж было подумала, что это кто-то с работы Эндера, пришёл сообщить об очередном преступлении, а лучше – о подвижках в расследовании, как незнакомец представился:

– Эрнест Брум, к вашим услугам, эйрэ. Ваша светлость… – Он почтительно поклонился Эндеру, а потом и мне, после чего продолжил: – Я здесь по приказу его величества, чтобы убедиться, что вы действительно желаете и готовы заботиться об Эдвине Польман.