Текст книги "Книга о торгах. История и практика проведения публичных торгов (очерки). Книга 2. Торги по кофе"

К концу XVI в. кофе уже стал предметом национальной гордости османов. Особенности кофейного ритуала передавались из поколения в поколение. Турки говорят: «Кофе – напиток настоящих мужчин, который готовят настоящие женщины». И это истинная правда! В XVII веке ритуал приема гостей в Османской империи уже включал в себя угощение кофе, который готовила хозяйка дома, а девушек-невест с детства обучали искусству его приготовления. Подать напиток без пенки считалось верхом неприличия, следовательно, неуважения к гостю (или неумения хозяйки). Умение варить кофе считалось одним из достоинств, обязательных для всякой уважающей себя невесты. При смотринах будущую невесту просили сварить кофе для гостей со стороны жениха. По традиции она подавала всем гостям сладкий кофе, а жениху – горький, но тот не должен подавать виду. Невеста должна была добавить в кофе соль, чтобы увидеть реакцию жениха – так проверялся характер будущего мужа. Считалось, что если он будет продолжать пить горький кофе с улыбкой, не будет морщить лицо, то справится с трудностями в супружеской жизни, так как жизнь наполнена не только счастливыми и беззаботными моментами, но еще и минутами горечи. Зажиточные турки (иногда, для приема важный гостей или для проведения ответственного мероприятия) нанимали специального человека, который варил для них напиток «черный, как дьявол, и горячий, как огонь». А самый крепкий кофе, способный прогнать сон, готовили у мечетей перед утренней молитвой.

Несмотря на то, что кофейни в Стамбуле и по всей Османской империи возникали, как грибы после дождя, противники кофе не успокаивались и продолжали свои нападки на кофе. Через 80 лет на Босфоре развернулась еще одна драма. Злобный и необразованный Великий визирь Мехмед Кёпрюлю (европ. «Кольпили»), стоявший за спиной султана Османской империи Мурада IV (по прозвищу «Кровавый»), также пытался закрыть кофейни и наказывать непослушных жестокими методами, опасаясь, что они могут стать рассадником бунта. Великий визирь был призван во власть матерью Мурада IV – Хатиджей Турхан Султан, исполнявшей тогда функции регентши (по своей власти и влиянию при дворе она даже затмила известную и правившую веком ранее до нее Роксолану). Мехмед-паша получил в управление империю, которая была в глубочайшем кризисе и буквально рассыпалась под градом внутренних распрей и восстаний в провинциях, что усиливало тенденции децентрализации, ослабление военной и экономической мощи османов.

Мурад IV. (иллюстрация из открытых источников)

Никому не доверяя, Мехмет-паша самостоятельно замерял общественные настроения. В то время понятно, что никаких социологических опросов с адекватной выборкой не было и Мехмед-паша анализировал народную молву, слухи и разговоры простых людей простым способом – он переодевался простолюдином и отправлялся по кофейням, чтобы своими ушами послушать, что говорят о власти в стамбульских кофейнях. Великий визирь ужаснулся свободным нравам, которые царили там. Ну, вы прекрасно понимаете, что он не услышал о своем правлении ни единого доброго слова. В кофейнях его костерили направо и налево. Дело дошло до того, что самого султана там высмеивали и критиковали! Мехмед поспешил доложить султану Мураду IV об таком вопиющем «разложении духа» вследствие употребления «дьявольского напитка».

У Мурада IV были весомые основания не любить кофейни. В детстве он был свидетелем того, как его брат Осман II был лишен власти и изуверски убит янычарами. Год спустя янычары убили его любимого дядю. После этого они посадили Мурада IV на трон еще мальчиком, которому было всего 11 лет. Он всегда жил в ужасе перед янычарскими мятежами и пережил несколько из них в начале своего правления. Во время одного из таких бунтов янычары вешали людей рядом с ним, и он должен был на это смотреть. Одним из повешенных был его близкий друг Муса. Это сделало его тем, кого история потом запомнит, как Мурада IV «Кровавого».

Когда он узнал, что ушедшие в отставку янычары собираются в кофейнях и ведут там разговоры, то разгневанный султан издал фирман (указ), о котором упоминают все историки Турции – он повелел закрыть все кофейни и бросить в темницы любителей кофе. Любого, кого ловили за чашкой кофе, жестоко избивали. Нарушителей, которых ловили во второй раз, зашивали в мешки из-под кофейных зерен и бросали в Босфор. Но, несмотря на все эти страсти, люди не боялись. Запретный плод, как мы все знаем, сладок. И многие любители продолжали тайно пить кофе. Эта строгость султана и страшные наказания, которым подвергались его подданные, вызвали недовольство людей, что привело к волнениям во всех городах Османской империи. В результате Мурад IV Кровавый (который считается одним из самых жестоких в истории Османской империи), был вынужден отменить свой указ и кофейни были снова открыты. Справедливости ради стоит сказать, что запрет на кофейни касался только столицы – места, где бунт янычар был наиболее вероятен. И кстати, сам Мурад IV любил пить кофе с ликером.

Почти в то же время в Персии жена шаха Аббаса I оказалась более политически дальновидной. Она не стала закрывать кофейни, но внедрила в них своих агентов, которые вели разговоры на политические темы с наиболее подозрительными клиентами. Ни персы, ни арабы, ни турки никогда не поддавались страху наказания, продолжая тайно пить запретное зелье. Чашечка крепкой неподслащенной жидкости, благоухавшей гвоздикой, анисом или кардамоном, появилась и в гареме. Наложницы в гаремах брали уроки по варке знаменитого турецкого кофе, чтобы оказаться ближе к султану, так как для турок очень важен сам процесс приготовления турецкого кофе. А многие женщины Османской империи стали рассматривать постоянное снабжение семьи обжаренными зернами кофе, как одну из супружеских обязанностей мужа, и несоблюдение ее считалось вполне законным основанием для развода.

Послы турецкого султана, выезжая в Европу, везли с собой запасы кофе и устраивали роскошные приемы с обильными угощениями в столицах европейских государств, дразня представителей европейской элиты экзотическим темным напитком. Так кофе потихоньку проникал в Европу через посредство послов турецкого султана.

Турция, наслаждение кофе. Французская школа, начало XVIII в

К концу XVI в. Османская империя в качестве посредника в торговле кофе стала мировым лидером и главным торговым центром кофе. Турецкие и арабские купцы продолжали активно торговать кофейными зернами, чрезвычайно гордились своим напитком и держали в тайне секрет его приготовления. Они боялись конкурентов и ревностно хранили секреты кофе, чтобы не допустить выращивания кофе в других краях, что было равносильно самоубийству. Они, итак, начали упускать свое ключевое торговое преимущество – путь из Европы в Индию, между которыми, собственно, и располагалась Османская империя. Этот путь уже переставал быть единственной «золотой жилой» из-за великих географических открытий европейцев. Опасаясь потери монополии на торговлю ценным продуктом, они строго охраняли зеленые кофейные зерна от иностранцев. Поэтому они запретили вывоз из страны кофейных зерен, если те не были высушены или не обжарены. Эта мера была направлена на то, чтобы ни одно зернышко, способное дать росток, не попало в руки чужестранцев-кяфиров (неверных), которым под страхом смерти запрещалось посещать кофейные плантации в Йемене.

Завоевание Европы

В Европу кофе пришел благодаря войне. Во время знаменитой осады Мальты в 1565 г. европейцы заметили, что пленные турки не могут жить без странного горьковатого напитка.

Но сначала европейские ученые познакомились с кофейным деревом, о котором в 1548 г. написал Антонио Менавино, а в 1558 г. Затем уже Пьер Белóй упоминает кофейное дерево в списке растений Аравии, подчеркивая при этом его африканское происхождение. О кофе и кофейных деревьях рассказывает в своей книге, изданной в 1592 г., профессор ботаники университета в Падуе Проспер Альпини. А в книге ботаника и медика из Аугсбурга Леонарда Раувольфа, выпущенной в 1582 г. и посвященной его трехлетним путешествиям по странам Востока (он путешествовал по Леванту в поисках лекарств, которыми можно торговать), читаем следующие строки: «Среди прочих полезных вещей у них есть напиток, которому они придают большое значение и который называют «chaube» (шаубе). Этот напиток черен, как чернила, и очень полезен при многих болезнях, особенно при желудочных. Они имеют обыкновение пить его утром, и даже на людях, не боясь того, что их увидят. Они пьют его из маленьких глиняных или фарфоровых довольно глубоких чашечек настолько горячим, как только терпят губы. Они часто подносят чашечку к губам, но пьют маленькими глотками… Готовят этот напиток из воды и зерен, которые жители называют «бунну». Эти зерна очень похожи по виду и размеру на ягоды лаврового дерева и заключены в две пленки. Это питье очень распространено. Вот почему на базаре всегда можно видеть купцов, которые торгуют либо напитком, либо зернами».

Кофе и Христианство

В Европе узнали о кофе по рассказам путешественников только в начале XVI в., однако европейцы еще долго не решались пить неизвестный напиток, считая его либо ядом, либо «дьявольским напитком неверных». На этом основании боролись с любителями кофе и отцы святой инквизиции. Противники дьявольского напитка называли его «черной кровью турок», «напитком сатаны», «напитком мусульман, который отвращает от христианской веры». Торговцы вином, пивом и элем, возмущенные тем, что кофейни отбивают у них посетителей, начали массированную кампанию против кофе. Нанятые ими журналисты (продажные также, как и сейчас) соревновались между собой, кто из них придумает наиболее отвратительные эпитеты для подозрительной жидкости и называли кофе от культурно-иронического «сироп из сажи» до зашкварно-подзаборного – «зловонный отвар из старых янычарских сапог». И, поскольку попытки остановить (или хотя бы замедлить) распространение экзотического напитка в Европе не приносили видимых успехов, то противники кофе руками продажных журналистов перешли (в лучших традициях и методах европейской пропаганды) к громогласным и безосновательным утверждениям, что в кофейнях собираются некие заговорщики и ведутся мятежные разговоры. Но никакие нападки не смогли помешать триумфальному шествию кофе.

Цивилизованная Европа, конечно, не зашивала в мешки любителей иноземного напитка и не бросала их в морскую пучину, но и своего скептицизма не скрывала. Родина кофе – Эфиопия, была не настолько удалена от центров цивилизации. Должны же были сохраниться хоть какие-то свидетельства о более древней истории. Этим вопросом задавались ученые в XVII–XVIII веках. Одни из них утверждали, что «нипента» – смесь каких-то зерен и вина, которые периодически попивали древние греки, как средство от печали, был ничем иным как кофе. Другие авторы упорно пытались найти кофейные корни в Библии. Кому-то кофе чудился среди даров второй жены Давида – Абигаэль. Один протестантский проповедник считал, что кофе был «красной похлебкой», за которую Исав продал свое первородство. Почему все теологи и религиозные комментаторы так уперлись в упоминание кофе в Библии? Всё просто. Здесь та же история, что и с картофелем, который поначалу всех пугал. Одной из причин того, что Европа принимала его нехотя и с большим трудом, было то, что в священном писании про клубни картофеля ничего сказано не было. А чего нет Библии (по понятиям религиозных комментаторов тех времен) – это недостойно употребления, т. е. чтобы что-то легализовать нужно было найти хоть какие-то признаки этого продукта в Библии. Вот и для кофе пытались придумать длинную античную или библейскую родословную. Иначе зачем это вообще пить?

Европейцы с опаской относились к кофе (тут уже обошлось без религиозных подтекстов), считали его «мусульманским» напитком и угрозой христианской вере. Однако здесь, так же, как и в Османской империи, решающее слово было за европейским духовенством. Священнослужители задались вопросом – можно ли христианам употреблять это варево иноверцев? Вопрос надо было решать на самом высоком уровне. Католические священники обратились к папе Клименту VIII с просьбой запретить этот напиток. Они утверждали, что кофе для христиан – это ловушка, которую поставил сам Сатана.

Римский папа Климент VIII

Но папа римский оказался человеком дальновидным. Он, как и эфиопские монахи, не удержался и решил проверить действие кофе на себе. Результат был поразительным – выпив чашку кофе папа Климент VIII (Ипполито Альдобрандини) сказал, что «…этот, как утверждали его подчиненные, «сатанинский напиток» настолько восхитителен, что позволить пить его только еретикам – грех! Следует обмануть Сатану, осветить кофе и сделать из него истинно христианский напиток». Таким образом, были сняты все дальнейшие вопросы о правомерности употребления кофе в Европе.

Еще раз – кофе официально благословлен и провозглашен безвредным самим папой римским! Случай для истории с колониальными товарами неслыханный!

Однако нельзя сказать, что распространение кофе в Европе проходило беспрепятственно. Среди европейских ученых и медиков велись споры: некоторые утверждали, что кофе полезен для дыхательных путей и для пищеварения, другие же были убеждены, что он вреден для внутренних органов и вызывает импотенцию. Франческо Реди, главный медик великого герцога тосканского, признавался, что предпочитает вино «горькому и греховному кофе». Некоторые консервативные феодалы в Германии и Англии еще долго пытались запретить открытое или тайное потребление кофе в своих владениях. Такое решение, например, принял один из князей Вестфалии. Но горожане ответили на этот запрет тем, что выносили на улицу столы и стулья и демонстративно распивали понравившийся им напиток на улицах и площадях – именно тогда в Европе и появились летние кафе и «веранды». В 1766 г. ландграф Фридрих Гессенский издал закон, запрещавший кофе. Этот закон сохранял свою силу в течение 20 лет. Доносчик, сообщивший о любителе кофе, получал четвертую часть штрафа с провинившегося.

Используя главные морские пути, кофе появляется во всех основных портах Европы: в Венеции, Марселе, Гамбурге, Амстердаме и Лондоне. Однако потребовалось определенное время для выработки постоянных маршрутов его следования в Европу.

Венеция – первая кофейная ласточка Европы

Все мы знаем, что венецианцы с Х до XVII века были самыми удачливыми торговцами и самыми богатыми купцами в Европе. Успех венецианцев и завоеванный ими авторитет среди европейских предпринимателей был непререкаем и непоколебим на протяжении 700 лет. Но мало кто задумывается – А как получилось, что пальма первенства в международной коммерции досталась этим «пронырам на гондолах» (как их называли флорентийцы и генуэзцы – многовековые торговые конкуренты венецианцев)? А ларчик просто открывался!

Еще в III веке н. э. небольшое поселение, где жили представители племени Венетов, стало удобным перевалочным пунктом на пути товаров и военной добычи Римской империи, которые нескончаемым потоком шли из Азии в Рим. Здесь же ушлые квесторы (представители римских финансовых органов) и многие не только богатые плебеи, но и сенаторы предпочитали проводить (вдали от суетливого и алчного Рима) первоначальную «инвентаризацию» богатств, награбленных римскими легионами на завоеванных территориях в Азии. Кстати, подобными же задачами руководствовались те же персоны, находясь в поселении на Западе – будущей Генуе, через которую в Рим стекались товары и военная добыча, награбленные в будущей Западной Европе (Галлия, Испания) и Англии. Вот поэтому два этих города через 700 лет, с начала X века станут наиболее жесткими и непримиримыми конкурентами за доминирование в мировой торговле того времени: на Ближнем Востоке, в Малой Азии и по берегам Черного моря (тогда оно называлось во всех хрониках «Русским морем»).

Джованни Антонио Каналетто «Возвращение Бучинторо к молу у Дворца дожей». 1730 г.

ГМИИ им. Пушкина, Москва.

Но потом Римская империя разделилась на Западную со столицей в Риме и Восточную со столицей в Константинополе. А поскольку на протяжении последующих 600 лет (до Х века) Западная Европа погрузилась в «темные века», то развитие Генуи, как торговой республики замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Зато на Востоке возникла и расцвела Византийская империя, которая стала истинным локомотивом будущей европейской цивилизации. В Константинополе развивались и процветали науки, ремесла, культура, многие искусства, архитектура, разнообразные новые (для того времени) технологии: стеклоделие, изготовление шелка и бумаги, изготовление оргáнов (да-да! Оргáн, в том виде, как мы его знаем, придумали тоже в Византии) и многое, что делало Византию главным и единственным гегемоном в этом обширном регионе от Северного Причерноморья до египетских пирамид. Естественно, что товары из Константинополя везлись в Западную Европу через Венецию и поэтому венецианцы чувствовали себя уверенно и комфортно во всех городах Византийской империи, т. е. на территории Малой Азии и всего Ближнего Востока. В каждом мало-мальски значимом городе Византии обязательно были или Венецианский торговый двор (филиал) или торговое подворье (представительство). Поэтому Венеция стала для остальной Европы уже не перевалочным пунктом, а настоящим торговым хабом между Европой и Азией.

На протяжении следующих пяти веков Венеция только укрепляла свое положение на Ближнем Востоке, а при помощи крестовых походов и особенно разорения Константинополя в 1204 г. крестоносцами в IV крестовом походе (который был полностью оплачен венецианцами) они смогли уже подружиться и заручиться поддержкой новых хозяев Малой Азии – турок-османов, предоставляя им всё необходимое для завоевания остатков некогда великой Византийской империи.

В момент осады Константинополя турками-османами весной 1453 г. венецианцы активно «включились в процесс» по добиванию Византии – одряхлевшего гегемона, своего главного геополитического противника и экономического конкурента на Ближнем Востоке. Тут в дело пошло знаменитое правило, которое сформулировал еще Филипп II Македонский (отец Божественного Александра): «Осёл, нагруженный мешками с золотом, откроет ворота любой неприступной крепости». В данном случае золото было венецианским. С самого начала было известно, что венецианцы оказывали Мехмеду II Фатиху (Завоевателю) «консультации по разным вопросам» (от военно-политических до поставок продовольствия), но со временем появились документально подтвержденные сведения, что венецианцы помогли Мехмеду II деньгами, а часть генуэзских наемников на службе Ромейской империи оказались предателями и получив деньги, они просто открыли ворота города противнику.

Когда же в 1453 г. Константинополь пал под ударами турок-османов, то венецианцы были первыми, кто предложил свои услуги (по всем направлениям и товарам) новым хозяевам Константинополя. И те благосклонно и с благодарностью приняли щедрые предложения венецианцев. Ничего не напоминает? Так сегодня «неназванные иностранные консультанты» оказывают «консалтинговые услуги» будущим президентам и руководителям стран, которые приходят к власти путем свержения прежних правителей и после этого подобные «консультанты» получают из рук новых правителей широкие полномочия и большие эксклюзивные контракты «НА ФСЁ»!

Таким образом, с падением Византии, сами венецианцы абсолютно ничего не потеряли, а только приобрели! Поскольку европейцев теперь в новую столицу новой Османской империи не очень-то и пускали, то у венецианцев на этой почве образовался многовековой эксклюзив на торговые операции с османами. С таким преимуществом венецианцы отсекли всех своих старых европейских конкурентов от поставок самых «вкусных» товаров с Востока и чувствовали они себя с новыми хозяевами Малой Азии, как рыбы в воде! Полный эксклюзив и полное даже физическое отсутствие конкурентов. Это ли не мечта любого коммерсанта? Вот поэтому венецианцы и были самыми удачливыми торговцами и самыми богатыми купцами в Европе на протяжении 700 лет, пока сначала португальцы, затем голландцы и французы, а потом и англичане не открыли иной путь в Индию (вокруг Африки) и дальше через Индийский океан в страны Азии (Китай, Японию, Индонезию). После всех новых географических открытий, путь из Европы в Азию через Стамбул (бывш. Константинополь) уже был неактуален, и в XVII веке венецианцы окончательно потеряли все свое торговое могущество и коммерческие привилегии. На арену мировой истории уже вышли французская, голландская и конечно же английская Ост-Индские компании. Но об этом мы расскажем ниже, а сейчас вернемся к нашей Венеции.

Европу с кофе познакомили турки-османы, и получается, что турки кофе научились пить у Востока и потом научили этому Запад. Всякий товар, который становился популярным в Константинополе, вскоре проникал в Европу через Венецию. Привыкшие к морским путешествиям на Восток и к торговым сделкам, заключаемым в Константинополе, венецианцы первыми привезли кофе в Европу в 1615 г. Поэтому Венеция и стала первым центром кофейного дела в Европе. По улицам этого города перемещались продавцы напитков. Алкоголь, лимонад и кофе всегда были у них в ассортименте.

Из европейцев первым полное описание кофейных зерен и приготовляемого из них напитка сделал профессор Падуанского университета Проспер Альпини после того, как съездил с венецианским посольством в Египет в 1591 г. Именно благодаря крепким торговым связям с арабским миром Венеция стала первым европейским городом, познакомившимся с кофе.

Большой вклад в популяризацию кофе в Венеции внес итальянский путешественник и бывший нунций (посол папы римского) в Персии Пьетро делла Валле, который так увлекательно рассказывал в салонах о Востоке и о любви турков, персов и арабов к кофе, что заинтриговал весь венецианский, а затем и римский высший свет.

Пьетро делла Валле

Он умел мастерски готовить кофе и всегда превращал этот ритуал в настоящее представление для своих гостей. Пьетро делла Валле так описывал свои наблюдения в богатых домах Востока: «В большом очаге поддерживается огонь (чтобы напиток не остывал), у очага всегда наготове маленькие фарфоровые чашки. Когда напиток достаточно горяч, три человека, которым доверена эта работа, не занимаются более ничем, только наполняют для всего общества чашки, а также выдают каждому понемногу дынных семян, чтобы жевать их между делом. Так они проводят время за семечками и напитком, который называют «кафу», по 7–8 часов».

Вообще, до начала XVII века путешественники из Европы не могли даже как следует описать такое явление, как кофейня. А первая общественная кофейня в Европе распахнула свои двери именно в Венеции в 1646 г. Заведение, где подавали напиток из обжаренных кофейных зерен, мода на который пришла из Турции, называлось «Араб» и подчеркивало восточное происхождение напитка. Турецкое влияние в Венеции в то время помимо торговых отношений со Стамбулом было связано и с постоянными военными кампаниями оттоманских султанов против Венгрии и Австрии. Но местные называли это заведение «La bottega del caffè» (кофейня) и расположилась она, конечно же, на площади Сан Марко. Эта кофейня положит начало новому типу заведений, которые потом стали называться «кафе». Если кому-то показалось, что созвучность слов «кофе» и «кафе» – случайность… Это не случайность. Создатели кафе безусловно вдохновлялись именно кофе.

Изначально кофе, как и многие другие экзотические вещи, был воспринят, как дорогое лекарство для богачей. Однако за вторую половину XVII в. он превратился из экзотики во все еще редкий, но вполне популярный товар. В Венеции, по-прежнему остававшейся «воротами на Восток», турецкие купцы в огромных белых тюрбанах и вишнево-красных халатах заполняли кафе «Пиньятта» на площади Сан Марко. К началу XVIII в. в Венеции было уже 34 кофейни, а к середине века – более 200. Кофейням давали пышные и экзотические названия: «У великого Тамерлана», «У королевы амазонок», «У великого визиря» и даже «У императрицы Московии». Кофейни сразу же стали модными центрами светской жизни Венеции.

Поначалу женщинам вход в кофейни был запрещен, однако 29 декабря 1720 г. Флориано Франческани открыл в Венеции кафе, которое называлось в ту пору «Alla Venezia Trionfante» («В торжествующей Венеции»). Но все посетители предпочитали в разговорах называть кафе по имени его хозяина – «Флориан». Это была первая кофейня в Венеции, которую могли посещать не только мужчины, но и женщины. С этого момента светская жизнь Венеции заиграла другими красками и забурлила в кофейнях ключом. В кафе приходили не столько ради экзотического напитка, сколько для более свободного общения и за новыми знакомствами. Конкуренция между многочисленными кафе принуждала хозяев заведений соревноваться между собой в искусстве сервировки стола, создании уютных и оригинальных интерьеров, предоставлении гостям дополнительных возможностей (сооружение отдельных кабинетов для тайных свиданий или игры в карты).

Кафе «Флориан» существует и сейчас, работает в том же месте, что и почти 400 лет назад, и является одной из самых знаменитых кофеен и самым старым непрерывно действующим кофейным домом мира. Во время визита в Венецию есть смысл прийти к «Флориану» к открытию, до наплыва туристов, чтобы рассмотреть интерьеры зала Сената (sala del Senato), Китайского зала (sala Cinese), Восточного зала (Orientale) или Зала выдающихся людей (sala degli Uomini Illustri). Последний раз интерьеры этого кафе обновлялись в XIX в., однако темы, которым посвящены залы, восходят к XVIII в., к первому веку работы кофейни.

Кафе «Флориан». Венеция, площадь Сан-Марко (2021 г.)

Исключительная популярность кафе «Флориан» была причиной тому, что именно в нем в 1760 г. открыли пункт продажи самой первой венецианской газеты – «Гадзетта Ве́нета», которая выходила дважды в неделю и печатала информацию о городских событиях, как прошедших, так и ожидаемых (театральные программы, расписания праздничных мероприятий, объявления, некрологи, новости и т. д.). С 1764 по 1767 годы в Италии издавался журнал даже специальный журнал «Il Caffe». В нем затрагивались те же самые темы, которые обсуждались в кофейнях: политика, право, наука и литература.

Напротив «Флориана» на площади Сан-Марко до сих пор работает и другое старинное венецианское кафе «Квадри», названное так по имени основателя Джоржио Квадри, подававшего в своем заведении кофе по-турецки. Вначале в этом помещении размещался магазин, торговавший различными заморскими товарами, однако в конце XVIII в. новый владелец решил переделать его в кофейню. «Квадри» работает с 1775 г. Сегодня обе старинные кофейни на площади Сан-Марко хранят память о знаменитостях прошлого: Карло Гоцци и Карло Гольдони, Казанова, Александр Дюма, Хемингуэй, Марсель Пруст, Чайковский и Бродский – все они заходили сюда, чтобы выпить чашечку кофе.

Со временем кофе в Италии приобрел практически культовый статус, и единственным, что тормозило рост его потребления, было время, требующееся на приготовление напитка. К счастью, в 1901 г. итальянский промышленник Луиджи Беццера зарегистрировал машину для приготовления эспрессо, и кофе, на радость итальянцам, стали готовить быстрее. Сегодня в кофейнях Италии эспрессо – это тот напиток, который вам подадут по умолчанию, если вы закажете просто кофе, однако в меню большинства итальянских кофеен вариантов этого напитка гораздо больше.