Текст книги "Танец рисунка, голос линии, поэзия жизни. Интермодальная терапия экспрессивными искусствами"

Мы говорили выше о связи и единстве «тела – сознания», об образном и укорененном в теле языке сознания. В интермодальной терапии эта связка играет важнейшую роль, хотя и арт-терапевты, например, М. Милнер, признают, что взаимодействие тела и сознания является очень важным фактором в творческом процессе, оно позволяет соединить фантазии и действие и запускает спонтанные процессы психической саморегуляции.

По этим причинам терапевт экспрессивными искусствами старается вовлекать тело в терапевтический процесс. Причем это могут быть не крупные движения, а микросигналы, которые важно считывать в процессе работы и предлагать клиенту развить их. Иногда достаточно небольших движений тела или рук в процессе рисования, которые можно усилить или превратить, например, в танец. Тело вовлекается в процесс на уровне микродвижений, когда человек рисует или лепит, его ритм, его телесные границы проявляются наиболее явно.

Шон Макнифф замечает, что процесс взаимодействия с образом имеет кинетический характер и позволяет запечатлеть «движения» психики. К тому же общеизвестно, что и ресурсный, и травматический опыт записывается на телесном уровне и память об этом опыте сохраняется в теле надолго. Например, если вас в детстве в пятку укусила оса, слово «оса» и спустя много времени будет на телесном уровне откликаться уколом в пятке.

Но, в отличие от телесно-ориентированных методов терапии, где взаимодействие с телом происходит напрямую, в ИТИ тело подключается опосредованно, через образы и работу с образами на территории искусства и особой творческой реальности. Мы имеем дело с выразительным телом и выразительной телесностью. При этом для работы в этом подходе не надо уметь танцевать, достаточно обладать телесной осознанностью, даже небольшое изменение в позе может быть выразительным и приводящим к осознаниям.

Конечно, как терапевты экспрессивными искусствами, мы стараемся расширять свой репертуар двигательной танцевальной выразительности, сами стараемся двигаться и приглашаем наших клиентов больше выражать себя с помощью движений тела. Поскольку тело терапевта искусствами, так же как и его личность, является важным инструментом работы, важно, чтобы сам терапевт экспрессивными искусствами был в глубоком контакте со своим телом, имел опыт движения, двигательных практик, танца, важно, чтобы эта территория не пугала его.

Однако, с другой стороны, чрезмерная включенность и демонстрация терапевтом таких движений, которые невозможны по разным причинам (возраст, возможности здоровья и др.) для клиента или группы, могут только остановить или нарушить процесс. По словам Дарьи Халприн: «Движение становится метафорой нашего способа жить и наших жизненных историй» (Halprin, 2003). Все чувства могут быть выражены в движении. Следуя этим путем сами и помогая клиенту устанавливать связь между образами, телесными ощущениями и движением, мы делаем маршруты нашей психической энергии и паттерны взаимодействия и реагирования более осознанными, а значит, способными к изменению.

Здесь важным для нас будет понятие, употребляемое в различных направлениях психотерапии (телесно-ориентированной терапии, терапии травмы и др.) – соматический резонанс, или способность почувствовать в своем теле, эмоциях то, что чувствует клиент, и отзеркалить, передать ему эти чувства. Важным условием является способность отличить свои чувства и телесные ощущения от ощущений клиента. Тело терапевта здесь становится своего рода инструментом, чувствующим, но «не заражающимся» чувствами клиента. Примером упражнения, предлагающего испытать соматический резонанс в интермодальной терапии искусствами, может быть повторение друг за другом жеста своего имени. Повторяя выразительный жест на телесном уровне, мы уже испытываем соматический резонанс. Но для того, чтобы тело терапевта стало инструментом, способным к выразительности, к отзеркаливанию и к соматическому резонансу, терапевт должен тренировать в себе навыки присутствия, телесной осознанности, внимательности к своему телу и к тому, как психоэмоциональные процессы отражаются в нем.

Некоторые психотерапевты и терапевты экспрессивными искусствами выделяют особое качество, которым должен обладать сам терапевт искусствами, для того чтобы происходил терапевтический процесс, – это качество присутствия. Под присутствием понимается особое качество внимания и телесной настройки, позволяющее фасилитировать и поддерживать процесс терапии экспрессивными искусствами. «Мы понимаем личное присутствие как агента изменений и как способ бытия, помогающий фасилитировать отношения и удерживать пространство», – говорит Салли Аткинс (Atkins, Eberhart, 2014). Мы можем рассматривать присутствие как особый терапевтический метанавык практика экспрессивных искусств, который со временем развивается и который складывается из внимания к собственному состоянию, как ментальному, так и телесному, из особого качества присутствия и создания своим присутствием особого пространства, в котором происходящие на территории искусства процессы пробуждают трансформационные процессы участников.

Способность к присутствию можно развивать, для этого, однако, нет единых, предписанных всем правил. Можно заниматься каким-либо видом искусств, медитировать или как-то по-другому помогать себе оставаться в глубоком контакте с собой, со своим телом, со своими чувствами и возможностью выражать свою аутентичность через слова, действия, жесты, тем самым давая другим возможность быть собой.

Поскольку интермодальная терапия экспрессивными искусствами близка к терапии искусствами, помимо специфических именно для интермодального подхода процессов, в ней часто действуют те же базовые механизмы терапевтического воздействия, которые мы встречаем в арт-терапии и в других направлениях терапии искусствами. Среди таких механизмов можно выделить: символизацию, дистанцирование, контейнирование, отреагирование.

Символизация – удивительная, исключительно человеческая способность наделять предмет, образ особым личным или культурным смыслом и значением. Есть символы архетипические, принятые и закрепленные в различных культурах и субкультурах, и личные. В рамках терапии искусствами мы работаем с образами, предметами и объектами: образы появляются, создаются, присваиваются, оформляются, наделяются смыслами и т. д.

Например, в упражнении-разминке с природными материалами я прошу участников выбрать из набора природных материалов один предмет, который символизировал бы их настроение в данный момент или представлял бы их группе. Таким образом, участник как бы отождествляет себя с определенным предметом – камушком, ракушкой и т. д., предмет становится символом самого участника или его настроения. Теперь он ощущается как личный, особенный, теперь, если кто-то случайно заденет этот камушек или ракушку, участник будет чувствовать, будто бы задели его самого. Теперь ему не все равно, где лежит этот предмет, какие еще предметы находятся рядом с ним, возникают отношения с этим предметом, его хочется держать в руках, гладить, смотреть на него, переживать за него или, наоборот, отбросить, не дотрагиваться и т. д. Посредством предмета устанавливаются отношения с собой и с какой-нибудь частью себя.

В рисунке настроения, например, клиент находит образ для своего настроения, отвечая на вопросы: какого цвета его настроение, какой оно формы? Во время этого процесса происходит большая внутренняя работа поиска и оформления образа. Уже одно это позволяет сделать первый шаг к трансформации – найти форму для переживания и выразить ее.

Настроение, переживание может быть ужасным, тяжелым, непереносимым, но после того, как оно нарисовано, между человеком и настроением появляется дистанция, можно посмотреть на свое настроение со стороны, рисунок, символизирующий настроение, можно перерисовать, смять, вырезать из него часть и наклеить вновь. Если речь идет о предмете – символе настроения, его можно взять в руки и ощутить его форму, особенности поверхности: предмет может быть гладким, шершавым, острым, с отколотыми краями. Когда вы держите свой символ настроения в руках, вы становитесь хозяином своего настроения, вы можете отложить его в сторону, каким-то образом повзаимодействовать с ним. И вот здесь можно говорить о втором механизме терапии искусствами – дистанцировании.

Дистанцирование – способность выразить внутреннее содержание во внешней форме и засвидетельствовать его со стороны.

Еще один удивительный механизм терапии искусствами – контейнирование, способность образа, в котором отразилось внутреннее содержание, становиться контейнером, удерживающим негативную или позитивную психическую энергию. В терапии искусствами это не только арт-формы, предметы и образы, созданные руками клиентов, но и пространство студии, в которой происходят встречи и формируются отношения с терапевтом.

Лучше всего контейнирует психическое содержание глина – материал, который прекрасно впитывает эмоции и позволяет их трансформировать и удерживать. Терапевт может предложить специальные упражнения, которые усиливают контейнирующие свойства работы, например, сложить что-то в специально изготовленную коробочку. Важно то, что контейнер – арт-форма – остается в терапевтическом кабинете (обычно созданные клиентами арт-формы хранятся во время терапии и в течение года после ее завершения).

На моих пролонгированных группах по интермодальной терапии искусствами были случаи, когда клиенты забирали предметы, символизирующие настроение или значимые на данный момент темы, домой и приносили их на следующее занятие. Иногда предмет может не меняться на протяжении нескольких занятий, а иногда меняется от занятия к занятию. Я разрешаю забрать предмет и какие-то важные рисунки домой с условием вернуть их на последнем занятии, на котором обычно происходит интегрирующая работа.

И наконец, четвертый механизм – отреагирование, в терапии искусствами механизм, связанный с возможностью отреагировать или выразить эмоции во время создания арт-формы в любой модальности. Процесс взаимодействия с арт-материалом имеет кинетический характер и позволяет выразить на микротелесных уровнях внутреннее напряжение и, тем самым мягко «распуская» тело травмы, усиливать ресурсный опыт. Глину можно мять и бросать, бумагу тоже можно мять и бросать, а также рвать, приглаживать, складывать, в танце можно активно топать или кричать, все эти многообразные движения и формы являются метафорами и видимыми выражениями внутренней работы.

Хотя, как уже было сказано выше, мастерство терапевта экспрессивными искусствами складывается из различных составляющих, тем не менее существуют конкретные техники и приемы со своей терминологией, разработанные в подходе Паоло Книлла.

Интермодальный трансфер, или интермодальный переход, является одним из основных методов в интермодальной терапии искусствами, суть метода в том, чтобы, основываясь на опыте и результатах предыдущего процесса, предложить клиенту переключиться с одной формы искусства на другую. Например, после того, как был создан рисунок, терапевт может предложить подобрать позу для этого рисунка или станцевать его. В процессе сессии может быть несколько интермодальных переходов, их количество и модальность зависят от терапевтического процесса клиента. Предложение перехода в другую модальность должно быть уместно, оно должно как бы подхватывать и развертывать естественный саморазворачивающийся поток связки «сознания – тела» клиента. В таблице 5 приведены признаки, указывающие на возможный переход в другую модальность.

Предлагая переход в другую модальность, терапевт руководствуется процессом клиента и общей терапевтической логикой в рамках сессии, необходимостью развернуть и расширить исследование образа или, наоборот, контейнировать и найти кристаллизацию в образе. В первом случае, скорее всего, будет предложен переход к движению, танцу, голосу, проигрыванию, во втором случае лучше использовать скульптуру, рисунок, поэзию. «Интермодальный трансфер может углубить опыт и привести человека к большему контакту со своими чувствами, может помочь достичь катарсиса, расширить значения или привести к более интенсивной групповой включенности» (Knill, Barba, Fuchs, 1993). Сам Паоло Книлл указывает, что нет однозначного рецепта, указывающего на возможность применения интермодального трансфера в той или иной модальности, терапевту могут помочь интермодальная чувствительность и чутье.

Таблица 5. Цели применения разных видов искусств (по Паоло Книллу, с добавлениями автора)

Например, терапевт предлагает группе создать коллаж на тему «Моя жизнь сейчас», затем дать эстетический отклик на работы других участников – написать пару слов на листе бумаги и положить как подарок под коллаж автора. После этого авторы работ переходят в другую модальность, создавая поэтические произведения, основываясь на откликах других участников, а затем создают танец по коллажу.

Интермодальная суперимпозиция – в этой технике один вид искусства «накладывается» на другой или добавляется к другому. Такой способ работы также часто используется в индивидуальных или групповых сессиях, он как бы раздвигает рамки одной модальности или одного вида искусства, привнося симфоничность в исследование темы и образа. Исследуемый образ или переживание становится более объемным и выпуклым. Примером такой работы может быть предложение терапевта-фасилитатора добавить голос или музыкальные инструменты в танец, подчеркнув тем самым рисунок танца.

Например, если группе было предложено исследовать свои имена, предложение пропевать свое имя – это первый шаг к исследованию, предложение ходить, пропевая свое имя и постепенно добавляя к пропеванию какие-то движения, ища танец своего имени, это и есть интермодальная суперимпозиция.

В формате индивидуальной терапии применение интермодальной суперимпозиции может выглядеть, например, следующим образом: терапевт предлагает исследовать в позе или в движении рисунок. Клиент начинает движение. Терапевт наблюдает за движениями клиента и в какой-то момент может предложить добавить голос. Терапевт может двигаться и «звучать» вместе с клиентом.

Интермодальное увеличение – это углубление работы в одном виде искусства, например, когда терапевт в работе с рисунком предлагает клиенту отдельно изобразить какой-то особо трогающий фрагмент рисунка, тем самым словно увеличивая его. Интермодальное увеличение можно применять и в скульптуре, танце или работе с музыкой или звуком, когда выбирается один фрагмент или один аспект и ему уделяют больше внимания. Например, обращать больше внимания на ноги в танце, создать танец на основе движения ног.

Можно привести в пример упражнение «Моментальное рисование эмоций» (см. часть 2, гл. 6, с. 164). Сначала клиент в технике моментального рисования изображает эмоции, а затем его просят выбрать один из привлекших его рисунков и как бы войти в него, увеличив и развив образ, появившийся в первоначальном рисунке.

Так же может быть рассмотрен не отдельный рисунок или быстрый набросок, а какая-то часть рисунка, которая, как под микроскопом, может быть увеличена и исследована с помощью экспрессивных искусств.

Цель этих техник – развитие воображения, усиление и углубление переживания, прояснение и новое понимание проблемы, «сдвиг» в восприятии и осознании, более эффективное групповое участие. В подходе Натали Роджерс переход от одной арт-формы к другой называется «процессом творческой связи», и мы можем провести параллели с тем, что в подходе Паоло Книлла называется интермодальным трансфером или интермодальным переходом. Натали Роджерс в своей книге «Творческая связь» говорит: «Когда мы двигаемся, это влияет на то, как мы пишем или рисуем. Когда мы пишем или рисуем, это воздействует на то, как мы чувствуем и думаем» (Роджерс, 2015). Часто новая модальность может быть замечена в разговорном языке и жестикуляции. Интермодальная чувствительность и понимание возможностей разных видов искусств помогут терапевту определить уместность этих техник. Кроме того, для выбора техники можно попытаться ответить на следующие вопросы:

– На чем нужно сосредоточить внимание – на индивидуализации, социализации или и на том, и на другом?

– Нуждается ли образ, переживание в усилении и развитии или же нужно сосредоточиться на одном виде искусства, чтобы способствовать интеграции?

– Нужно ли нам обогатить, углубить и расширить образ, исследовав тот же материал с помощью другого вида искусства?

– Нужно ли клиенту перейти на более комфортную, менее угрожающую форму выражения?

Следующие факторы могут отвлечь или прервать процесс интермодального трансфера или суперимпозиции:

♦ Спешка и навязывание трансфера или суперимпозиции.

♦ Новая модальность оказывается угрожающей для клиента.

♦ Потеря контакта с материалом предыдущего процесса (все части процесса имеют право на выражение и обратный контакт!) (Knill, Barba, Fuchs, 1993).

Чувствительность к видам искусства и к процессам клиента, а также преданное присутствие во время сессии помогут минимализировать опасность и избежать прерывания терапевтического процесса.

Начнем с описания структуры индивидуальной сессии в подходе интермодальной терапии искусствами. Если говорить о совсем простой структуре в подходе терапии искусствами вообще, базовой структуре, то она могла бы выглядеть так:

♦ разговор, который может включать первичное знакомство, прояснение запроса, настройку на работу;

♦ работа на территории искусства, создание арт-формы и арт-продукта либо игра, импровизация, движение, танец и т. д. (в зависимости от модальности искусства);

♦ обратная связь.

Если совсем упростить, то мы можем говорить о структуре: разговор – работа на территории искусства – разговор. Но все не так просто, и опытный терапевт знает, из каких нюансов складывается успешная работа.

Структуру индивидуальной или групповой сессии Паоло Книлл метафорически называет «архитектурой сессии»[10]10
  Подробно базовая структура сессии изложена в книге «Принципы и практика интермодальной терапии искусствами» («Principles and Practice of Expressive Arts Therapy: Toward a Therapeutic Aesthetics» by P.J. Knill, E.G. Levine, and S.K. Levine. Pp. 93–118.). Свой подход также есть у Стивена и Еллен Левайн. На этих двух подходах и основывается приведенная в этом параграфе структура.


[Закрыть]. В ней можно выделить следующие этапы.

Вхождение. Первая часть сессии проходит на территории буквальной реальности клиента и традиционно является введением, настройкой, проговариванием запроса, причем терапевт просит клиента выражаться как можно яснее и использовать «Я-высказывания». Терапевт может переформулировать вопрос или запрос клиента, отражать и проявлять чувства клиента, используя перефразирование, отзеркаливание и др. Здесь устанавливается контракт, если это первая сессия, проговариваются ожидания и то, что хотел бы получить клиент в результате работы. Стивен Левайн называет терапевта компаньоном, а клиента – экспертом, в этом уточнении таится глубокий смысл: клиент всегда является экспертом в своих переживаниях и в своей внутренней реальности, а терапевт, как компаньон, сопровождает клиента на его пути.

Переход на территорию искусства или игры. Это введение к созданию произведений искусства или к игре, переход к реальности воображения и следом за ней – к действительной реальности, которая лежит на стыке реальности воображения и буквальной реальности. Терапевт старается сделать этот переход как можно более органичным для клиента.

Децентрация – откладывание проблемы на время и перемещение на территорию искусства. Это переход к части сессии, которая проходит на территории искусства. Терапевт является гидом, проводником на территорию искусства. Он может предложить использование того или иного вида искусства, в зависимости от некоторых сигналов, признаков, особенностей клиента – например, если клиент в разговоре использует образы, можно двигаться к рисунку, активная жестикуляция может быть знаком к использованию танца или движения. Важную роль в этой работе играют разогрев как настройка на ту или иную форму искусства и те ограничения, которые терапевт как коуч или компаньон по созданию произведения искусства устанавливает для клиента.

«Арт – это сердце сессии», – как говорит Паоло Книлл. Здесь терапевт вместе с клиентом погружается в переживание альтернативного опыта мира – иного опыта, проживаемого на территории искусства или игры, где клиент может ощутить себя на время в другом времени и пространстве, рожденном на стыке его реальности воображения и действительной реальности. Часть сессии происходит в так называемом лиминальном пространстве – особом переходном пространстве, которое может характеризоваться в том числе легким измененным состоянием сознания. Здесь происходит создание арт-формы. Терапевт может сделать важные интервенции, касающиеся процесса создания арт-продукции. Это могут быть рекомендации типа: «возьми лист большего размера», «используй больше места в танце», «обрати внимание на ноги», «больше используй нижний уровень в танце». Все эти рекомендации нацелены на «расширение репертуара игры». В процессе можно:

♦ работать близко к теме, заявленной клиентом, либо далеко от нее;

♦ нацеливаться на создание произведения или на игру, ритуальное действо.

Терапевт участвует в игре или в создании произведения, взаимодействуя или отзеркаливая, давая эстетический или телесный отклик, основанный на соматическом резонансе.

Эстетический анализ и «сбор урожая». После активной фазы игры или создания произведения есть время для того, чтобы отступить назад, к рефлексии. Когда произведение искусства создано, проводится эстетический анализ произведения на четырех уровнях. Очень важно оставаться на феноменологическом уровне анализа, не интерпретировать увиденное. «Сбор урожая» – это осознание именно арт-процесса, эта часть сессии позволяет лучше уяснить то, что в нем происходило, понять послание, пришедшее во время акта творчества.

Вопросы и задания для углубления рефлексии:

– Опишите процесс. Что происходило с вами?

– Опишите чувства, которые поднимались в процессе работы.

– Были ли какие-то трудности в процессе работы и если да, то как вы их преодолевали?

– Были ли какие-то сюрпризы в процессе работы?

– Проведите анализ работы на четырех уровнях (см. ниже).

– Дайте название той или иной части работы или всей работе.