Текст книги "Ловушка силы"

Борода кивнул и достал нож. Этот приказ мне дорого обошёлся: мир снова поплыл. Сконцентрироваться мне помог голос:

– Андрюша, ну ты мастер прятаться! Думал, не найду тебя здесь?

Я помотал головой, пытаясь определить, где находится стерва. Женская фигура в розовом обтягивающем платье маячила на крыше многоэтажки. Белые волосы развевались на ветру.

– Да! Поиграй со мной, а то скучно! – Мой голос эхом разнёсся по окрестностям без всякого громкоговорителя. – Вертолёты! Открыть огонь с воздуха!

Борис тут же эхом повторил мой приказ.

Чёрные стрекозы устремились к зданию и затарахтели пулемётами. Ведьма оказалась ловкой. Она тут же нарастила броню и запрыгала по крыше, как кузнечик, уворачиваясь от очередей.

– Не такая уж она и крутая, – я произнёс это вслух, отчасти, чтобы придать уверенности себе. – Не может подчинить себе мой сон. Только нападать, используя свою энергию.

Тем временем ведьма ещё раз прыгнула и пропала. Через секунду передо мной задрожал воздух и раскрылся бирюзовый шар.

– Хрен тебе, а не портал! – я сконцентрировался, создал прямо перед собой огромный фаербол и послал к Лидуне. – Пожарные!!! Огонь!

– Пожарные, огонь!!! – взвыл Борис прямо над ухом.

– Сделай милость, заткнись, пожалуйста, – попросил я его.

Растолкав полицейских, люди в оранжевых спецовках навели брандспойты на ведьму, и оттуда ударили струи оранжевого пламени. Ведьма заорала, как резаная, и снова исчезла.

Передышка длилась недолго. Слева вдруг раздался треск, неприятный такой, так скребут по стеклу – по нервам. Потом ещё и ещё. Мерзкий звук перемещался и, казалось, звучал со всех сторон одновременно.

Почуяв неладное, я оттолкнулся от земли и взлетел на несколько метров. Увиденное не обрадовало: ведьма, превратившись в серую тень, неслась по кругу вдоль моего заграждения из полицейских. Из её руки тянулось нечто наподобие длинного серого шарфа или платка. Это нечто удлинялось и почти замкнулось в круг. Спрайты, которых задела серая пелена, застывали, как глиняные скульптуры, с треском лопались и осыпались на землю.

– Что стоите? В атаку! – заорал я. Но спрайты стояли, как куклы, опустив руки и склонив головы. Чёрт!

– Вертолёты!

Небо над головой было пугающе чистым, с холодным белесым отливом.

Да, недолго я продержался. А как всё эпично начиналось! Пора валить. Я сунул два пальца в рот, как в том индийском ресторане, чтобы вызвать спазм мышц. Буду юзать эту технику, пока не откажет.

– Рановато ты, Андрюша, собрался! – крикнула ведьма, сметая моих спрайтов.

И тут я почувствовал в себе крюки. Все три точки – живот, грудь и горло. От меня к ведьме тянулись три белёсые ленты, и она держалась за них, как наездник за уздечку лошади. Желудок свело спазмом от моих попыток бежать, мир вокруг начало размазывать. Показалось, что через истончившуюся ткань сновиденного мира я увидел свою комнату, белый потолок и спящую Катьку. Но проснуться туда не получалось. Проклятые белые ленты!

Ведьма убрала свой шарф и вернула себе цветность. Сжимая в руке ленты, она пошла ко мне, расталкивая последних уцелевших спрайтов, как болванки.

Мне вдруг стало всё равно. Ленты, похоже, тянули силы. Я уже слабо соображал, почему боролся с этой женщиной.

– Не сопротивляйся, всё равно проиграешь. Признаться, я тебя недооценила, но это больше не повторится… – начала она и осеклась на середине фразы. Красивое лицо вмиг исказилось злобой, ведьма метнулась ко мне, но не успела.

Борис ножом располосовал мне горло, и из него хлынула темная кровь, заполняя мир чернотой. Было совсем не больно. Я коснулся раны рукой и проснулся.

Первым делом стащил с себя маску. Красные вспышки точно были, но мозг ловко вписал их в контекст сна – огни на полицейских машинах. Вот ведь. Горели стигматы от крюков, пульсировала в висках тяжеленная голова. Я с трудом оторвал её от подушки и встал с постели. Мир кружился.

Холодный душ сделал своё дело, спать почти не хотелось.

– Ты истощил свою энергию, – ответил Колян, которого я разбудил звонком в пять утра. Да, я перешёл проведённую мной же черту и превратился в навязчивого придурка. – Устроил развлекуху и надорвался. Плюс ещё ведьма слопала твоих спрайтов шарфом или чем там. Тебе надо отдохнуть и восстановиться.

– Отдохнуть?! – почти заорал я в трубку. – Может, скажи ещё, поспать?! Меня ведьма того и гляди к рукам приберёт.

– Сочувствую, – зевнул Колян. – Я пробую решить твой вопрос с другой стороны. Но на это нужно время.

– А мне что делать? – сердце упало. Колян явно пытался от меня отделаться.

– Не можешь спать – медитируй, – фраза прервалась протяжным зевком. – Дыхание оставь на вечер, сейчас лучше почитай мантру из йоги, я тебе присылал.

– Так она же защитная! – не понял я.

– Защитная, не защитная, какая разница, – пробормотал Колян. – Задача – разгрузить твою башку от мыслей, чтобы запас энергии восстанавливался, но не дать ей уснуть. Самое то.

С этими словами он отключился.

Я пошёл на кухню, заварил растворимого кофе, припомнив фразу «дерьмовое утро – дерьмовый кофе». Написав сон в чат, я затворил поплотнее дверь и уселся на кухонный диван. Попробуем мантру, что делать.

Так, спину прямо. Ноги по-турецки, руки на колени.

– Ом, траям бакам…

Мантра пошла на удивление хорошо. Выученный ещё в субботу текст отлетал от зубов, как школьное стихотворение. Через некоторое время я закрыл глаза, не боясь, что усну. От усталости мысли перестали лезть в голову почти сразу. Где-то на границе сознания мозг вяло пережёвывал кашу из соображений про ведьму, Коляна и работу, но прямо передо мной росла и заполняла собой всё звенящая пустота. От неё становилось легко и спокойно. Всё было неважным. Единственной ниточкой, связывающей меня с реальностью, оставались слоги мантры, на автомате слетающие с языка. Да и то я их почти не слышал.

Сколько так просидел, не знаю. Я не сразу понял, что вывело меня из состояния и заставило открыть глаза.

Встревоженное лицо Катьки было совсем близко. Её ярко-зеленые линзы напомнили Оранжевого и Фиолетового. Напомнили что-то ещё, уютное, родное, но теперь далёкое и недоступное. Я пытался вспомнить, но будто проваливался в пустоту.

Ничего. Ничего там теперь нет! Как же так?!

– Дрю! Дрю, что с тобой?

Катька потрясла меня за плечи, а потом стала хлопать по щекам.

Почему её руки такие мокрые? Потом я понял, что плачу. Слёзы текли мокрыми дорожками из глаз, а Катька вытирала их салфеткой.

– Что ты с собой делаешь, Дрю? Что ты сейчас делал?

Мысли нехотя возвращались в голову, я с трудом пошевелил языком.

– Медитировал, как йог.

Катька смотрела всё так же тревожно и начала комкать салфетку.

Я попытался объяснить подробнее:

– Ты же говорила, что утром самое лучшее время для занятий. Типа настоящие йоги встают в четыре утра. Вот, мне не спалось, и я решил попробовать. И так грустно стало от этой всей сансары, что аж на слезу пробило.

– Дрю, – Катька положила руку мне на плечо и заглянула в глаза. – Ты стал очень плохо спать, и чаем тут не отделаешься. Каждое утро я застаю тебя на кухне. Я понимаю, что это связано со смертью ма… мачехи. Это пройдёт, станет легче со временем. Но нельзя так себя мучить, может, тебе сходить к врачу? Он пропишет курс успокоительных или снотворного?

– Нет-нет-нет! – От одной только мысли о сне остатки оцепенения улетучились. – Всё нормально! Я вообще сегодня прекрасно выспался! Больше не хочу.

– Дрю… – начала Катька.

– Не обсуждается! – Я и хотел бы рассказать и объяснить всё, да разве она поймёт? Пришлось крикнуть вот так. Оттолкнуть, отгородиться словами как щитом.

На работу мы собирались в молчании, из квартиры я вышел в совсем паршивом настроении. Какой-то урод размашисто намалевал на двери подъезда граффити:

«Наша жизнь давно уже не бой, а бойня».

Ну спасибо, мир. Я отвернулся и зашагал к метро.

Глава 11. Сталкинг суши

Я чуть не подскочил, когда увидел на телефоне входящий от Коляна.

– Продержишься до вторника? – сходу поинтересовался эзотерик.

– Серьёзно? Есть надежда?! – я выкрикнул это на весь кабинет и собрал на себе взгляды всех троих коллег.

– Надежда есть всегда, – раздалось в динамике. – Может быть, мы решим проблему.

– Хорошо бы, – я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. – А можно я спать не буду сегодня? Один день точно продержусь!

Динамик замолчал, потом я услышал шумный вздох.

– Ну попробуй, раз так хочется. Но ты сильно рискуешь, если у нас не получится.

– А можно я у тебя посижу ночь? – вконец обнаглел я. Откуда-то взялась твёрдая уверенность, что теперь Колян меня не пошлёт. – Я вижу, ты до утра в ВК сидишь. Ты спать ляжешь, а я на работу? А то дома мне всю ночь пробдеть не дадут.

– Хорошо, приходи, – помедлив, ответил Колян. – До вечера тогда. Давай.

– Договорились, – ответил я со вздохом облегчения. Признаться, устал уже не только от ведьмы, но и от Катьки. Понятно, что она стремится помочь, но иногда вот такая навязчивая помощь хуже, чем полное равнодушие.

Моё запоздалое «спасибо» Колян не услышал. Отключился.

В кабинет я вернулся в приподнятом настроении, и Макс громко заключил:

– Вижу, надежда есть!

Салага делал вид, что работает, а Борис что-то приболел и сегодня не пришёл, поэтому унять чересчур любопытного коллегу было некому.

– Надежда всегда есть, – процитировал я Коляна и сосредоточенно уткнулся в комп.

Сегодня мы запустили уже давно ожидаемое Данилычем обновление, и сайт активно глючил. В техподдержку сыпались звонки от недовольных заказчиков. Отсутствие Бориса было совсем не на руку. Специально он заболел, что ли?

В обеденный перерыв совсем не осталось времени на поход в ресторанный дворик, и мы заказали доставку из вьетнамского ресторана «Дядюшка Хо».

– Дерьмо дерьмовое! Ненавижу эту работу! – выругался я, наматывая красноватую от специй лапшу на палочки. – Задолбало!

– Так уволься, – ответил Макс. – Кстати, крутые спринг-роллы. Такие же, как во Вьетнаме. Ты был во Вьетнаме?

– Нет, – помотал я головой.

– Он-то, понятно, Салага, – Макс кивнул в сторону Тёмы, – только универ закончил. А ты-то? Свозил бы куда-нибудь Катьку.

– Мне и здесь хорошо, – я затолкал порцию лапши в рот и принялся усиленно жевать, надеясь, что назойливый коллега от меня отстанет.

– Ага, на дерьмовой работе, – сощурился Макс. – Кстати, сколько лет ты здесь, восемь, девять? Это потому что быть сисадмином в мелкой компании – твоя мечта?

– График ненапряжный, упахиваться не надо. Музыку нормальную слушаем, а не какую-то попсятину, как в бухгалтерии, – пробормотал я. Еще кондёр никто не включает, в уши не дует. Но про это Максу знать необязательно. – Сам-то чего здесь пять лет сидишь?

Конечно, я поступил нечестно с этим вопросом. Макс, используя на работе свободное время, подрабатывал аналитиком по сбору информации, и весьма успешно. Даже ухитрился набрать свою клиентскую базу. Но при Салаге он, конечно, этого не скажет.

– Я шефа нашего люблю, ты же знаешь, – ничуть не смутился Макс. – Не могу его бросить. Так что, ты, когда учился, кем хотел стать?

– Программистом, кодить, – бросил я.

– Так и что тебе мешает? – не отставал Макс.

– Теперь уже не хочу. Раньше я думал, что это творчество, создание чего-то нового. Но потом понял, что надо также работать на дядю и делать то дерьмо, которое скажут. Жизнь такая. Дерьмо. – Я смял салфетки, палочки и бумажный ланч-бокс и запустил в урну. Увесистый ком бухнулся о край и рассыпался по полу. – Блин, вот видишь?!

Я пошёл подбирать мусор, а Макс, отсмеявшись, произнёс:

– Жизнь такая, какой ты хочешь её видеть.

Я вспомнил про ведьму. Хотел ли я видеть свою жизнь такой? Да представлял ли я вообще, что подобное бывает? Это вряд ли. Вряд ли мы сами выбираем свою жизнь. И смерть. Смерть мы тоже не выбираем. Вообще хоть что-то мы способны контролировать?

– Андрюх, ты чего завис? – голос Макса раздался совсем рядом, он тряс меня за плечо. Я понял, что стою над урной с бумажками в руках и тупо смотрю перед собой.

– Хватит философии, пойдём покурим, – я кинул ком в чёрную пасть мусорного ведра.

– Ты не бросил разве? – спросил Макс, доставая сигарету.

– Бросил, поэтому курева у меня нет. Ты угощаешь. Только Бороде не говори. И ты тоже.

Я задержал взгляд на Салаге, тот кивнул. И мы с Максом пошли в курилку.

В этот раз я решил быть предусмотрительным и заказал суши и пиццу на вынос в точке рядом с Коляновым домом, так что в квартиру заявился во всеоружии.

После долгого звонка на пороге появился взлохмаченный Вадим.

– Коляна нет, – он вопросительно посмотрел на меня и нахмурился, загородив собой проход.

– Он обо мне не предупреждал? Ну, насчёт ночёвки, – за спиной здоровяка появилась Оля и обняла его сзади, положив руки на живот. Так она вроде бы с Денисом? Они же вместе приходили. Мне стало неловко, и в голове промелькнула картинка: я в одиночку давлюсь сушами в парке, а потом гуляю до утра по ночному городу. В принципе, почему бы и нет? Задолбали все, и эзотерики эти тоже.

– Вадь, хватит! Он же сейчас убежит! – рассмеялась девушка.

– Сталкер из тебя никакой, – пробасил Вадим и отошёл вглубь коридора. – Как тебя ведьма с потрохами ещё не съела! Заходи, что стоишь?

Я вошёл, кинул пакеты на пол и начал стаскивать кроссовки.

– Чё, обиделся, что ли? – по-простецки улыбнулся Вадим. – Какая там чакра за обиду отвечает? Оль, готовь крюк!

– Анахата, – отозвалась девушка. – Но она уже пробита.

– Вам всё шуточки, а мне скоро конец придёт, – огрызнулся я. – Думал, только Денис меня психом считает. А вы туда же! Не верите. Конечно, вам-то ничего не угрожает, можно и постебаться.

Я встал, кулаки сами собой сжались. Вадим был на голову выше меня и шире раза в полтора, но это не смущало. Хотелось съездить по этой квадратной улыбающейся роже прямо сейчас.

– Вадь, ты его затриггерил уже, хватит, – по-кошачьи промурлыкала Оля, обхватив маленькими ручками плечо здоровяка.

Вадим перестал улыбаться и уставился на меня холодными кристалликами серых глаз:

– Ты проверил сейчас реальность?

– Нет, что проверять-то, и так знаю! Это – реал! – крикнул я зло и вместо Вадима пнул ногой пакет с суши.

– Мятые Колян есть не будет, – покосился на пакет здоровяк. – Во сне ты тоже уверен, что всё реально. Так ты не будешь проверять реал никогда. Плохо стараешься. Я тебе что сказал? Отслеживай свои эмоции, ведьма за них цепляется. И что я вижу? Ведьма каждый раз триггерит тебя и втыкает крюк. А ты после этого каждый раз ноешь в чате. И кто кого не воспринимает всерьёз? Мы сотрясаем воздух советами, которые ты не используешь!

Он развернулся и пошёл на кухню. Я смотрел на широкую спину в мятой клетчатой рубашке, и ярость сменялась бессилием. От того, чтобы не расплакаться, удерживало присутствие Оли. Она подобрала пакет с мятыми сушами. Я взял пиццу.

– Ты не злись на него, – прошептала девушка. – Он сталкер и показал твои ошибки на примере. А так Вадим добрый, он, правда, хочет помочь. И психом тебя никто не считает, ну, может, Наука немного. Но его сегодня не будет, дежурит в лаборатории.

– Денису не обидно разве, что вы его так называете? – спросил я, проглатывая подступивший к горлу комок.

– Да нет, мы же любя, – улыбнулась Оля, и на щеках её появились ямочки. – Ему, мне кажется, даже нравится. Колян говорит, это почётное звание «официального представителя здравого смысла, среди эзотерического безумия».

Я засмеялся и понял, что, похоже, справился с порывом всплакнуть. Можно идти на кухню.

Вадим уже заливал кипяток в коричневый заварник. Я заметил, что на столах кто-то прибрался и посуду помыл. Оля, что ли, постаралась?

Девушка уселась на табуретку, ловко сложив ноги в лотос. Интересно, йога делает людей гибкими или – я вспомнил, как мучился тот «деревянный» парень, – ей увлекаются те, кто обладает изначальной природной гибкостью? А сновидящие? Я читал на форумах, что у многих осознанные сны были с детства. И тогда раскачались они не благодаря техникам, а в первую очередь тому, что имели изначальную склонность.

– О чём задумался? – спросила Оля, и я поделился с ней мыслями о йоге, чтобы поддержать разговор.

– Да, часто к нам приходят «деревянные» люди, – кивнула девушка. – Многие из них не выдерживают дольше пары месяцев. Но бывали случаи, когда они преодолевали свои трудности. Вот такие не уходят почти никогда. В отличие от тех, кто изначально гнулся во все стороны. Им становится трудно на более высоких уровнях с техниками дыхания и медитации.

– Так как, способности определяются изначальной склонностью или усилиями? – запутался я.

Девушка замешкалась с ответом, и вместо неё подал голос Вадим:

– Неправильный вопрос. Оля только что рассказала тебе о важности силы духа. Те, кто привык проявлять её с самого начала пути, закаляются. А насчёт способностей – это всего лишь положение точки сборки. Была бы энергия. Ты читал про точку сборки у Карлоса?

– Читал, но не особо понял, – ответил я, выкладывая побитые суши на стол. Большой ущерб был нанесён филадельфии и унаги, как раз самым вкусным. Ну, раз Колян не будет, то не пропадать же добру. Я потянулся за упаковкой палочек.

– А что тут понимать? Точка сборки – это вообще всё! – Вадим для верности простёр лапищи в разные стороны, как будто собирался охватить мир. – Твои радость, грусть, страх или нытьё – это состояния, это положения точки сборки. Видеть этот мир или мир сновидений – тоже положение точки сборки. Даже быть человеком или другим существом – это тоже положение точки сборки. Мы – ничто, сгусток энергии, и всё, что мы из себя представляем, – это всего лишь положение точки сборки!

– На словах-то понятно, но не могу представить, как это, – я подхватил палочками толстый ролл и отправил его в рот.

– Ты что? – Вадим нахмурился. – Один всё съесть решил?

– Ну они же мятые. Вы же не будете, – пробурчал я с набитым ртом.

– Это Колян не будет, а мы очень даже будем, – заверила Оля, стаскивая хрустящую бумажную упаковку с палочек. – Вообще самые вкусные помялись. Специально целился?

– Ага, на самом деле это был сталкинг сушей, – Вадим возник над столом с вилкой и проткнул ближайшую филадельфию. – А Андрюха перед нами спектакль разыграл, чтобы съесть самое вкусное.

– Так что там насчёт точки сборки? – напомнил я.

– А что точка сборки? Всё, что есть вокруг, существует благодаря точке сборки. Вот присутствие ведьмы в твоей жизни – тоже положение точки сборки. Где тут васаби?

– То есть я мог бы изменить положение точки сборки, и ведьма бы отстала? – я протянул Ваде баночку с зелёной приправой.

– Да конечно, но весь вопрос в количестве энергии для смещения этой точки. Можно сказать, это глобальный вопрос всех осознающих существ. При достаточном количестве энергии мы можем позволить себе всё что угодно.

Вадим намазал ролл толстым слоем васаби и отправил в рот. Даже не прослезился.

– А энергия, конечно, просто так не даётся? – распознал я подвох.

– Естественно, за Силу идёт настоящая битва. На начальном этапе с самим собой, – улыбнулся Вадим. – Строго говоря, энергетически тебе проще не дать ведьме воткнуть в тебя все крюки, чем сместить положение точки сборки так, что её не будет в твоей жизни. Или так, что ты станешь другим существом.

– Понятно. Не насчёт точки сборки, а насчёт того, что у меня маловато шансов.

– Шансов всегда мало, надо уметь их отжать. – Вадим сжал ручищу в кулак. – Тебе вот ведьма снится, а у меня в реале детство такое было: каждый день как последний. На дворе лихие девяностые. Родителям не хватало времени со мной возиться, вот и воспитывали по-спартански. Вышел на улицу и вернулся – значит, сильный. А не вернулся, значит, оказался слаб.

– Ничего себе, и как ты справился?

– Я выбрал быть сильным. – Вадим нахмурился, накидывая горку васаби на очередной ролл. – А васаби слабоват. Хрен тёртый в этих суши на вынос, а не васаби!

– А что тебе насчёт точки сборки непонятно? – Оля понюхала баночку с васаби и наморщила нос. – Вроде бы нормальный, от одного запаха уже остро.

– Да ничего, – признался я.

– Ну вот, у тебя же есть мобильник, – начала Оля. – Вокруг нас сейчас сотни радиосигналов от «Билайна», «Мегафона», «Теле 2», но у тебя, допустим, оператор МТС, в телефоне стоит его симка, и ты ловишь только сеть МТС. С другими сетями, если надо, она тебя соединяет, а ты ещё бабки за это платишь. Симка – это в данном случае, аналогия точки сборки. В зависимости от того, какая сим, ты можешь хоть «Тинькофф мобайл» пользоваться! Главное, чтобы были прописаны соответствующие установки.

– Хм, – задумался я.

– Вот и у людей стоят установки на частоту физического мира. Поэтому воспринимаем всё это, – девушка обвела рукой кухню. – Понятно?

– Угу, но как…?

– Погоди, – перебила меня Оля. – Но по телефону можно ещё и позвонить. И возможно, тебя соединят с абонентом другой сети, зависит от количества денег на счёте. То есть в случае нашего мира, уровня энергии, этот выход на другого оператора – аналогия смещения точки сборки в реале. Можешь хоть неорганам позвонить, главное, чтобы хватило энергии – их оператор дерёт втридорога. Пользоваться услугами наших русских операторов дешевле выходит. Это как смещать точку сборки немного, чтобы воспринимать этот мир, так сказать, под другим углом. Это все мы можем. Небольшие смещения, которые качественно влияют на состояние. У актёров, например, подвижная точка сборки в человеческом диапазоне.

– А вот если мы точку сборки сместим сильно, то сможем воспринимать другую реальность – это как звонить какому-нибудь китайскому абоненту. Правда, тут ни хрена не понятно, но так необычно и прикольно! – поддакнул Вадим. – Только в реале всё интереснее – меняя сеть, то есть положение точки сборки, ты можешь менять не только восприятие, но и себя. Вон кастанедовский Арендатор пол менял через положение точки сборки и путешествовал по другим мирам. Меняется и восприятие, и сам воспринимающий!

Оля строго покосилась на Вадима и продолжила:

– Когда мы засыпаем, точка сборки смещается в режим «сновидения». Это как тариф дочерней компании в роуминге – очень дешево. Поэтому нужно совсем немного энергии. Но если ты устал – снов, скорее всего, не увидишь. Но и там есть разные «операторы», достаточно энергии – осознавайся. Есть ещё энергия – ходи через ОС в другие миры. Главное, будь готов платить по счетам.

– Вроде бы понятно, – протянул я, пытаясь уложить этот ком информации в голове. – А откуда брать энергию?

– Ну, на начальном этапе Кастанеда, например, использовал растения силы, чтобы её сместить. Но наркотики и стимуляторы – это всегда кредит. Потом тело расплачивается. Потому и Карлос стал по-другому прокачиваться, зарабатывать свой уровень энергии через созерцание, медитации и перепросмотр. Это всё постепенно происходит, лучше зарабатывать, чем влезать в кредиты – так и прогореть можно.

– Ага, – кивнул я, – мне это ещё переварить надо.

– Был бы Наука здесь, он бы лучше объяснил, – вздохнула Оля.

– А Денис читал Кастанеду? – представился удобный случай задать давно волновавший меня вопрос. – И как он вообще, учёный, попал в эзотерическую тусовку?

– Так Кастанеда тоже учёный. Он степень получил за первую книгу, – улыбнулась Оля. – А Дениса я привела. Пришла делать диплом к ним в лабораторию, ну и на следующую ночь увидела его во сне.

– Денис на самом деле неплохой сновидящий, но ограничивает себя этим научным подходом. – Вадим ткнул вилкой в последний помятый ролл. – Хотя забавно, что именно неверие помогло ему обойти ведьму и попасть к тебе в сон. Защита его просто не почувствовала! Рома наблюдал из-за барьера. Он видел его в классе.

– И что Денис думает по этому поводу? Сон-то общий, получается, – поинтересовался я.

– Всё равно не верит. Думает, мы с тобой сговорились. Он же первый тебе о школе сказал, после той нашей попытки СОС! Если человек не хочет, ничто не сможет изменить его убеждений.

– Вот делать мне больше нечего, только водить его за нос! – возмутился я.

– Он сам себя водит за нос! Доказательств у него было миллион! – Вадим развёл руками. – Никто не виноват, что он не хочет их видеть.

Я замолчал, вспомнив, что тогда в коридоре не рассказал Денису про школу в ответ. Хотя ребята, наверное, правы, вряд ли от этого что-то изменилось бы.

Мятые суши закончились. Оля собрала упаковку, вскрытые палочки, пластиковые соусницы и выкинула в мусорку под мойкой. Я думал, стоит ли дозаказать ещё, или или Коляну хватит того, что осталось. Вместе с этими мыслями возникли и сомнения:

– А что, правда Колян мятые роллы не стал бы есть? Мне кажется, это на него не похоже.

– Конечно стал бы. Он всё поглощает со страшной силой. Мне б такой метаболизм. – Вадим улыбнулся и хлопнул себя по животу.

– А что ж ты тогда сказал, ну… – замялся я. Говорить прямо в лицо человеку, что он соврал, казалось грубым.

– А это был уже мой сталкинг сушей, – ответил Вадим. – И я выиграл эту битву.

– Чего? – Это уже переходило всякие границы.

– Да была очередь Вади идти в магазин, – вмешалась Оля. – И он заявил, что его намерение настолько сильное, что даже идти не надо. А потом появился ты.

– Н-да, хороший план. А когда Вадиму нужно позвонить, но нет денег на мобиле, он просто отжимает телефон в тёмном переулке? – поинтересовался я. – Ведь намерение привело к нему человека с телефоном?

– Конечно, – кивнул здоровяк. – Но суши мы не отжимали. Ты ведь мог бы не пинать их или спросить, правда ли Колян не будет такие есть. Или всё равно дождаться, пока он придёт. Но всё произошло так, как произошло: ты сам открыл их перед нами. А отказываться от плодов своего намерения – это оскорблять Дух и Силу. Так что расслабься.

Я вздохнул и решил сменить тему:

– А где Колян?

– Да тусуется где-то, – пожал плечами Вадим. – По твоему вопросу, вроде бы. К ночи подойдёт.

Большего ребята рассказать не могли, предложили дождаться самого Коляна и спросить.

Он заявился часам к одиннадцати, когда мы, немного устав от болтовни друг с другом, переключились на проснувшегося Жору. Птица щурила на нас янтарные глаза и не спешила вылезать из «гнезда» на шкафу.

– Жорик, Жорик, – Оля вытянула руку, приглашая сову спуститься.

– Угук! – отозвался Жора и, наклонив голову набок, подмигнул оранжевым глазом.

– Чего к животине пристаёте, да ещё с пустыми руками?

Голос Коляна раздался за спиной так неожиданно, что я подпрыгнул. Зато сова тут же оживилась, подняла брови и подобралась к краю шкафа.

– Сейчас мы тебя покормим, – заботливо проворковал Колян.

Такого тона я у него ни разу не слышал. Всё-таки домашние питомцы – это хорошо. Люди рядом с ними раскрываются. Живым подтверждением моим мыслям были по-детски любопытные лица Оли и Вадима.

Я заметил, что Колян держал в руках переноску, вроде кошачьей, только маленькую. Там, забившись в угол, сидели две белые мышки. Живые.

Жора явно узнал переноску и, распахнув пёстрые крылья, слетел со шкафа. Он приземлился на спинку стула и требовательно посмотрел на Коляна.

– Угу-гу!

Колян надел кожаную перчатку и схватил одну из мышей. Сова подпрыгнула, снова распустив крылья, и перескочила на его руку. Один точный удар клюва – и мышь перестала дергаться. Колян ослабил хватку, Жора подхватил мышь и перелетел с ней на дверцу шкафа.

– Угу-гу! – тушка безжизненно висела в клюве. – Угук-угук!

– Чего кочевряжишься-то? – спросил Вадим.

– Сейчас увидишь, чего, – пообещал Колян и полез в кухонный шкаф за салфеткой.

Жора тем временем поскакал по дверце из стороны в сторону и бросил мышь на шкаф. Зоб совы заколыхался, черные брови опустились и прижались к голове, а клюв стал открываться и закрываться. Сова вытянула шею вперед, чуть согнувшись, будто собираясь сблевать.

– Фу, рыгает, – поморщилась Оля.

Жора действительно широко открыл клюв и выплюнул серый комок, который Колян тут же подобрал салфеткой.

– Погадка, – прокомментировал он. – Ну что, теперь кушать?

Сова как ни в чём не бывало выпрямилась, пощёлкала клювом и приподняла брови. Скоро дело дошло и до мыши, валявшейся на шкафу. Жора заглотил её секунд за десять.

– Ему плохо было? – спросил я.

– Да нет, это он всегда так делает, – засмеялся Колян. – Погадка же называется. А ты думал? Красивая пушистая сова со всех сторон хороша? У всего есть тёмная сторона.

– Ну ты и философ, – констатировал Вадим, глядя как Колян выкидывает отрыжку совы в мусорку под мойкой.

– Стараюсь. Давайте чайку, что ли? Я тоже есть хочу. Тут, смотрю, суши у вас.

– А мне Жора снился тогда, – я сразу собрал заинтересованные взгляды трёх пар глаз, – в школе. На ветках за окном сидел.

– Так это тотемное животное Ромы, – безо всякого удивления объяснил Колян. Он через него за тобой следил из-за барьера ведьмы.

– Это его сова? – уточнил я на всякий случай, ткнув пальцем в Жору.

– Ну да, – кивнул Колян, будто я спросил очевидную вещь.

– А живёт у тебя?

– Ну-у-у, изначально это был сов ребят-автостопщиков из Казани, – неохотно объяснил Колян. – Нашли на трассе с подбитым крылом. Если ты заметил, Жора плохо летает. Охотиться сам он уже не сможет. Они подобрали его и назвали Жорой, но сов их за хозяев не признал. Только здесь, после знакомства с Ромой, на поправку пошёл. Тот во сне с птицей общается.

– А живёт сова всё равно у тебя? – уточнил я.

– Ну да, у Ромы негде, – развёл руками Колян и бодро добавил: – Так! Жора поел, Колян тоже хочет есть!

Судя по Оле, которая спешно отвела взгляд, я задел какую-то неловкую тему своими вопросами. Вадим с невозмутимым видом стал открывать пластиковые упаковки с суши.

– А что же, – тема с тотемным животным не давала мне покоя, – я тоже мог бы завести какое-то животное-защитника, чтобы одолеть ведьму? Сова, например, ладно, не справится, а вот тигр или лев?

Вадим поперхнулся. Изо рта у него вывалился недожёваный ролл, а сам здоровяк зашёлся глубоким кашлем. Оля несколько раз звучно огрела его по спине, пока кашель не превратился в смех. Колян чуть улыбнулся тонкими губами и сощурил на меня раскосые глаза.

– Иди в зоопарк, попробуй со львом договориться, – выдавил наконец Вадим, отсмеявшись.

Я постарался состроить обиженное лицо и даже выпятил нижнюю губу, как в детстве, опустив взгляд в пол. И это сработало с Коляном.

– Тут, как и везде, должна быть прокачка, – он развёл руками. – И у тебя снова просто нет времени. Сильное животное идёт к сильному хозяину. Даже не к хозяину, а к партнёру. Чтобы сотрудничать со львом, нужно самому быть львом, там, внутри, – Колян ткнул себя длинным пальцем в центр груди. – Но насчёт кошачьих ты прав. Они свободно ходят по снам. И, мне кажется, у тебя получилось бы с котом, можно попробовать завести.

– Ага, чёрного такого с голубыми глазами. Только сейчас не заводи, – пробасил Вадим. – А то и вправду загнёшься от своей ведьмы, а кот без хозяина сиротинушкой останется.