Текст книги "200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк"

III. Печальное состояніе петербургской городской думы въ первой половинѣ XIX вѣка. – Городовое положеніе 1846 г.

Хотя петербургская городская дума была возстановлена въ 1802 г., но на ея хозяйственную распорядительность мало расчитывали; и потому въ томъ же году былъ учрежденъ «комитетъ для уравненія городскихъ повинностей». На этотъ комитетъ вскорѣ была возложена также забота о приведеніи въ извѣстность всѣхъ городскихъ расходовъ, объ освѣщеніи улицъ, содержаніи мостовыхъ и пр. Нѣсколько лѣтъ позднѣе образовался «комитетъ городскихъ строеній», а въ 1820 г. – еще новый комитетъ, «для лучшаго устройства доходовъ и расходовъ С.-Петербурга». Такимъ образомъ, большая часть думскихъ обязанностей отошла отъ думы, но и съ оставшимися дѣлами она справлялась очень неудовлетворительно. Въ торговомъ и мѣщанскомъ сословіи было мало людей съ образованіемъ, а дворяне получили право отказываться отъ выборной городской службы. Поэтому мысль о коренномъ преобразованіи думы занимала правительство въ теченіи двухъ царствованій, Александра I и Николая I.

Съ особенною настойчивостью занялись этимъ вопросомъ въ 40-хъ годахъ. Въ 1843 г. петербургскій губернаторъ, обревизовавъ думу, нашелъ что учрежденіе это въ законномъ составѣ вовсе не существуетъ, что члены шестигласной думы никогда въ ней не присутствуютъ, и что все городское управленіе состоитъ, собственно говоря, изъ думскаго секретаря и канцеляріи. Все это вмѣстѣ сдѣлало, по словамъ губернатора, петербургскую думу "образцомъ медленности, упущеній, запутанностей, безпорядковъ и злоупотребленій". Канцелярская волокита въ особенности приводила въ отчаяніе и мѣстныя власти, и министерство внутреннихъ дѣлъ. Случалось, что дѣла оставались нерѣшенными въ думѣ по пяти, по семи лѣтъ; отзывъ, который слѣдовало подать черезъ два-три дня, давался черезъ годъ или два, смѣты никогда не составлялись во-время.

Такое положеніе дѣлъ тѣмъ болѣе не могло быть терпимо, что вступившій въ 1825 г. на престолъ императоръ Николай I лично входилъ во всѣ подробности государственнаго управленія, и требовалъ отъ всѣхъ служащихъ строгаго повиновенія закону и долгу и быстрой исполнительности. По его настояніямъ, еще въ 1827 г. на министерство внутреннихъ дѣлъ возложена была задача разработать новое городовое положеніе для С.-Петербурга и Москвы. Но дѣло подвигалось медленно. Вырабатываемые въ министерствѣ проекты клонились къ привлеченію въ составъ думы лицъ дворянскаго сословія и къ расширенію самостоятельности этого учрежденія; эти стремленія не встрѣчали сочувствія ни въ торговомъ классѣ, ни со стороны мѣстной административной власти. Наконецъ въ 1842 г. при хозяйственномъ департаментѣ министерства внутреннихъ дѣлъ учреждено было "временное отдѣленіе для устройства городского хозяйства". Въ этомъ отдѣленіи выработанъ былъ окончательный проектъ новаго городового положенія, высочайше утвержденный 13 февраля 1846 г. Въ томъ же мѣсяцѣ повелѣно было произвести въ С.-Петербургѣ общественные выборы и открыть присутственныя мѣста по новому положенію.

Это новое городовое положеніе существенно отличалось отъ составленнаго въ 1785 г. на основаніи жалованной грамоты Екатерины II. По новому положенію, общая дума "представляетъ собою городское общество и дѣйствуетъ его именемъ". Она составляется изъ представителей пяти городскихъ сословій {Эти 5 сословій слѣдующія: 1) потомственные дворяне, владѣющіе въ городѣ недвижимостью; а) личные дворяне, почетные граждане и разночинцы, при томъ же условій; з) купцы трехъ гильдій; 4) мѣщане, не записанные въ цехъ; и 5) цеховые мѣщане.}, избираемыхъ этими послѣдними изъ своей среды. Выборнымъ правомъ пользуется каждый членъ каждаго изъ пяти сословій, если обладаетъ доходомъ съ собственности не менѣе 100 руб. въ годъ. Собираются избиратели для выборовъ по сословіямъ, причемъ въ каждомъ избирательномъ участкѣ должно быть не менѣе 300 и не болѣе 600 избирателей. Общая цифра гласныхъ полагается не менѣе 100 и не болѣе 150 отъ каждаго сословія, а всего отъ 500 до 750 гласныхъ. (Предъ введеніемъ въ дѣйствіе положенія 1846 г. составъ петербургской думы сократился до 34 чел.). Общая дума дѣлится на пять отдѣленій, по числу сословій; каждое отдѣленіе избираетъ сословнаго старшину. Городской голова избирается всѣми отдѣленіями общей думы, среди почетнѣйшихъ лицъ изъ дворянъ, почетныхъ гражданъ и купцовъ первой гильдіи, обладающихъ въ городѣ недвижимостію не менѣе 15 тысячъ руб. Дума избираетъ изъ такихъ лицъ двухъ кандидатовъ, получившихъ наибольшее число голосовъ; одинъ изъ этихъ кандидатовъ назначается высочайшею властью городскимъ головой, на 6 лѣтъ (съ 1862 г. на 4 года).

Общая дума въ полномъ составѣ созывается городскимъ головой съ разрѣшенія военнаго генералъ-губернатора для выборовъ городского головы и "для важнѣйшихъ общественныхъ дѣлъ". Общая дума считалась учрежденіемъ совѣщательнымъ, "не дѣлающимъ отъ себя непосредственно никакихъ распоряженій". Непрерывное завѣдываніе городскими дѣлами принадлежало распорядительной думѣ, замѣнившей прежнюю шестигласную думу. Эта распорядительная дума составлялась изъ 12 гласныхъ, къ которымъ присоединялся еще представитель правительства, называвшійся членомъ отъ короны. Распорядительная дума избиралась на 4 года, и подчинялась не общей думѣ, а сенату, генералъ-губернатору и губернатору.

Въ первыя 14 лѣтъ дѣйствія новаго городового положенія, общая дума собиралась только 17 разъ.

Днемъ торжественнаго открытія выборовъ по положенію 1846 г. назначено было 13 октября того же года. Съ утра въ этотъ день въ залѣ дворянскаго собранія сошлось болѣе четырехъ тысячъ избирателей; между ними находилось и немалое число государственныхъ сановниковъ: выборы очевидно интересовали все городское общество. По пріѣздѣ военнаго генералъ-губернатора, всѣ направились въ торжественномъ шествіи, по порядку сословій, въ Казанскій соборъ, гдѣ выслушали молебствіе. Самые выборы происходили въ теченіи 10 дней, съ 15 по 25 октября. Всего выбрано было 586 гласныхъ. 27 октября, послѣ литургіи въ соборѣ, они вновь наполнили залу дворянскаго собранія, гдѣ петербургскій гражданскій губернаторъ и открылъ первое засѣданіе общей думы.

Но новое городовое положеніе не оправдало возлагавшихся на него ожиданій. Привлеченные къ городскому управленію дворяне мало входили въ порученныя думѣ дѣла. Общая дума собиралась, какъ мы видѣли, чрезвычайно рѣдко; въ распорядительной думѣ завелась такая же безпорядочная канцелярщина, какою отличалась раньше шестигласная дума. Правительственная ревизія, произведенная въ 1849 году, обнаружила массу опущеній въ дѣлопроизводствѣ; состоявшія при думѣ учрежденія, въ родѣ торговой депутаціи, оказались даже не знающими, "въ чемъ ихъ обязанность".

Только полное обновленіе думы, послѣдовавшее въ связи съ преобразованіями императора Александра II, дало дѣятельную жизнь этому учрежденію.

IV. Сооруженія времени Николая I. – Исакіевскій соборъ. – Пожаръ и возобновленіе Зимняго дворца. – Александровская колонна. – Конныя группы на Аничковомъ мосту. – Николаевскій мостъ.

Въ тридцатилѣтнее царствованіе императора Николая I, Петербургъ обогатился многими замѣчательными сооруженіями и соединился желѣзной дорогой съ Москвой, что чрезвычайно способствовало его экономическому развитію. Періодъ этотъ отмѣченъ преимущественно возростаніемъ государственной силы Россіи, а потому и среди сооруженій того времени правительственныя преобладаютъ надъ частными. Николай I вообще любилъ большія, величавые созданія архитектуры и инженернаго искусства, и всѣ постройки его царствованія отличаются широтою замысла и тщательною, дорого стоившею отдѣлкой. Казна не щадила средствъ, чтобы достигнуть вѣковѣчной прочности и царственной красоты въ памятникахъ зодчества. Николай I былъ кромѣ того любителемъ и покровителемъ искусствъ, и въ его время петербургскіе музеи, дворцы и храмы обогатились замѣчательными произведеніями кисти и рѣзца.

Самой величественной и роскошной постройкой николаевской эпохи остался Исакіевскій соборъ. Мы уже знаемъ, что соборъ этотъ былъ заложенъ въ царствованіе Екатерины II и при Павлѣ I достроенъ изъ кирпича, въ сокращенныхъ размѣрахъ. Александръ I призналъ эту постройку несоотвѣтствующею назначенію – перваго по великолѣпію храма въ столицѣ, и рѣшилъ перестроить соборъ заново изъ мрамора, придерживаясь первоначальнаго плана. Не довѣряя петербургскимъ архитекторамъ, между которыми тогда не было выдающихся дарованій, онъ остановилъ свой выборъ на молодомъ французскомъ художникѣ Монферранѣ, построившемъ домъ Лобанова, гдѣ нынѣ помѣщается военное министерство. Въ 1819 г. работы начались, но такъ какъ онѣ требовали громадныхъ денегъ, то подвигались впередъ чрезвычайно медленно. Постройка затянулась почти на 40 лѣтъ. Во все царствованіе Николая I она продолжалась безостановочно, и только въ годъ его кончины была приведена къ концу.

Исакіевскій соборъ, постройка и отдѣлка котораго поглотила болѣе 23 милліоновъ, – одно изъ замѣчательнѣйшихъ зданій въ мірѣ. Оно имѣетъ форму четыреугольника, съ громадными портиками и гранитными террасами со всѣхъ четырехъ сторонъ. Портики состоятъ изъ колоннъ цѣльнаго гранита, каждая 150 ф. высоты. Колонны эти – величайшія въ свѣтѣ; ихъ обтеска и полировка стоила громаднаго труда. Всѣхъ наружныхъ колоннъ въ соборѣ 112. Стѣны облицованы снаружи и извнутри итальянскимъ и олонецкимъ мраморомъ; на одну внутреннюю обдѣлку пошло болѣе полмилліона пудовъ мрамора.

Зданіе увѣнчано колоссальнымъ куполомъ съ четырьмя платформами; по угламъ стоятъ четыре колокольни. Надъ портиками возвышаются литые бронзовые барельефы съ изображеніями изъ библейской исторіи и изъ жизни св. Исакія. Модели для бронзовыхъ работъ составляли художники Витали, бар. Клодтъ и др.

Высота собора внутри, съ куполомъ – болѣе 42 саженъ. Полъ выложенъ изъ разноцвѣтнаго мрамора и порфира; онъ занимаетъ площадь въ 6 Ґ тысячъ кв. арш. Въ куполѣ помѣщаются 12 вызолоченныхъ фигуръ ангеловъ; кромѣ нихъ, въ томъ же куполѣ помѣщаются еще 40 фигуръ пророковъ, ангеловъ и патріарховъ, исполинской величины. На внутреннюю позолоту храма пошло 13 пудовъ золота. Великолѣпная живопись собора принадлежитъ кисти лучшихъ художниковъ 40-хъ и 50-хъ годовъ: Карла Брюлова, Неффа, Басина, Штейбена, Шамшина и др. Главный иконостасъ сдѣланъ изъ бѣлаго мрамора и опирается на колонны изъ малахита и лаписъ-лазури, какихъ нѣтъ больше нигдѣ въ мірѣ. Боковые иконостасы украшены превосходными скульптурными произведеніями Пименова, Витали и Клодта.

Хотя достроенный при Николаѣ I, Исакіевскій соборъ не былъ еще вполнѣ отдѣланъ внутри, и освященіе его послѣдовало только въ 1858 году. Но еще и послѣ того, до 1864 г. продолжались работы внутри.

Нѣкоторыя другія петербургскія церкви достроены или возобновлены въ царствованіе Николая I. Такъ, Смольный монастырь, возведенный вчернѣ при Елизаветѣ Петровнѣ по плану гр. Растрелли, болѣе 70 лѣтъ стоялъ недоконченнымъ. Достроили его и освятили въ 1835 г. Внутренняя отдѣлка его изъ бѣлаго итальянскаго мрамора, ступени и полъ предъ иконостасомъ изъ уральскаго мрамора.

Преображенскій соборъ послѣ пожара 1825 г. возобновленъ въ 1829 г. по плану архитектора Стасова. Тотъ же архитекторъ перестроилъ пришедшій въ ветхость Троицкій соборъ, въ 1835 г. Ограда вокругъ Преображенскаго собора составлена изъ турецкихъ пушекъ, отбитыхъ въ войну 1828 г. Подаренныя сначала полякамъ для памятника королю Станиславу, онѣ во время возстанія 1831 г. были обращены противъ русскихъ войскъ, и вторично отбитыя, принесены въ даръ гвардіи.

Какими большими художественными и матеріальными силами для величественныхъ сооруженій уже располагалъ тогда Петербургъ, можно судить по необычайной быстротѣ, съ какою возобновленъ былъ Зимній дворецъ послѣ ужаснаго пожара 1837 г. Бѣдствіе произошло 17 декабря, а къ праздникамъ пасхи 1839 г. громадное зданіе было уже заново перестроено и отдѣлано.

Этотъ пожаръ надолго занялъ вниманіе петербургскаго общества. Начался онъ вечеромъ, въ то время когда государь находился въ театрѣ. Огонь показался сперва изъ душника печной трубы на хорахъ Петровской залы. Потолокъ въ этой залѣ былъ деревянный, и огонь, по всей вѣроятности давно уже тлѣвшій, добравшись до сухихъ балокъ, сталъ быстро распространяться. Узнавъ о пожарѣ, государь тотчасъ прибылъ во дворецъ, и пройдя на половину великихъ князей, приказалъ немедленно отвезти ихъ въ Аничковскій дворецъ. Затѣмъ, пройдя Концертную залу и большую аванъ-залу, онъ былъ встрѣченъ въ Фельдмаршальской и Петровской залахъ бушевавшимъ огнемъ. Не смотря на видимую опасность, Николай I прошелъ въ Бѣлую гербовую залу. Казалось, уже не было возможности идти далѣе: все было наполнено густымъ дымомъ, потолки и хоры грозили паденіемъ. Несмотря на то, государь прошелъ черезъ всю охваченную огнемъ часть дворца, приказалъ вытребовать два ближайшіе полка, преображенскій и павловскій, и поручилъ солдатамъ выносить мебель и драгоцѣнности и складывать ихъ на Дворцовой площади. Солдаты, къ которымъ присоединились также матросы, съ честью выполнили порученную имъ работу: за исключеніемъ нѣкоторыхъ громоздкихъ предметовъ, все было спасено въ цѣлости. Изъ столоваго серебра, цѣнностью на нѣсколько милліоновъ, ничего не пропало. Брилліанты и прочія драгоцѣнности также всѣ сохранились.

Рѣдкое зрѣлище представляла въ ту ночь и на другой день Дворцовая площадь. Роскошная мебель, зеркала, картины, бронза, статуи, лежали въ безпорядкѣ вокругъ Александровской колонны прямо на снѣгу. Часы съ музыкой, брошенные тутъ же, играли аріи. Невѣдомые люди помогали выносить вещи. И тѣмъ не менѣе все оказалось въ цѣлости, не было попытокъ воровства.

Пожаръ длился три дня, пока не сгорѣло все доступное огню; но и потомъ еще съ недѣлю курились дотлѣвающія бревна.

Цесаревичъ Александръ Николаевичъ и великій князь Михаилъ Павловичъ лично участвовали въ распоряженіяхъ при борьбѣ съ огнемъ. Императоръ Николай, желая отстоять половину императрицы, послалъ батальонъ семеновскаго полка разбирать чердакъ, но узнавъ, что тамъ уже все въ огнѣ, отмѣнилъ приказаніе. На вопросъ, не надо ли спасать изъ кабинета дѣловыя бумаги, государь отвѣтилъ: "У меня нѣтъ тамъ никакихъ бумагъ. Я оканчиваю свою работу изо дня въ день, и всѣ свои рѣшенія и повелѣнія тогда же передаю министрамъ". Въ одной изъ залъ солдаты силились снять вдѣланное въ стѣну огромное зеркало, а между тѣмъ огонь уже приближался. Видя опасность, Николай I велѣлъ солдатамъ отойти, но они все еще надѣялись спасти этотъ предметъ большой цѣнности, и не расходились. Тогда государь бросилъ въ зеркало свой бинокль, и разбилъ стекло въ дребезги. – "Видите, ребята, сказалъ онъ, – что ваша жизнь мнѣ дороже зеркала, и прошу сейчасъ же расходиться".

Современникъ, поэтъ В. А. Жуковскій, такъ описываетъ это грозное бѣдствіе: "Пожаръ, усиливаемый порывистымъ вѣтромъ, бѣжалъ по потолкамъ верхняго этажа; они разомъ во многихъ мѣстахъ загорались, и падая съ громомъ, зажигали полы и потолки средняго яруса, которые въ свою очередь низвергались огромными огненными грудами на крѣпкіе своды нижняго этажа, большею частью оставшагося цѣлымъ. Зрѣлище, по сказанію очевидцевъ, было неописанное: посреди Петербурга вспыхнулъ волканъ. Сначала объята была пламенемъ та сторона дворца, которая обращена къ Невѣ; противоположная сторона представляла темную громаду, надъ коею пылало и дымилось ночное небо: отсюда можно было слѣдовать за постепеннымъ распространеніемъ пожара; можно было видѣть, какъ онъ, пробираясь по кровлѣ, проникнулъ въ верхній ярусъ; какъ въ среднемъ ярусѣ все еще было темно (только горѣло нѣсколько ночниковъ, и люди бѣгали со свѣчами по комнатамъ), въ то время какъ надъ нимъ все уже пылало и разрушалось; какъ вдругъ загорѣлись потолки и начали падать съ громомъ, пламенемъ, искрами и вихремъ дыма, и какъ наконецъ потоки огня полилися отвсюду, наполнили внутренность зданія и бросились въ окна. Тогда вся громада дворца представляла огромный костеръ, съ котораго пламя то всходило къ небу высокимъ столбомъ, подъ тяжкими тучами чернаго дыма, то волновалось какъ море, коего волны вскакивали огромными, зубчатыми языками, то вспыхивало снопомъ безчисленныхъ ракетъ, которыя сыпали огненный дождь на всѣ окрестныя зданія. Въ этомъ явленіи было что-то невыразимое: дворецъ и въ самомъ разрушеніи своемъ какъ будто неприкосновенно вырѣзывался со всѣми своими окнами, колоннами и статуями неподвижною черною громадою на яркомъ трепетномъ пламени. А во внутренности его происходило что-то неестественное: какая-то адская сила тамъ господствовала, какіе-то враждебные духи, слетѣвшіе на добычу и надъ ней разыгравшіеся, бѣшено мчались повсюду, сталкивались, разлетались, прядали съ колонны на колонну, прилипали къ люстрамъ, бѣгали по кровлѣ, обвивались около статуй, выскакивали въ окна и боролись съ людьми, которые мелькали черными тѣнями, пробѣгая по яркому пламени. И въ то время, когда сей ужасный пожаръ представлялъ такую разительную картину борьбы противоположныхъ силъ, разрушенія и гибели, другая картина приводила въ умиленіе душу своимъ торжественнымъ, тихимъ величіемъ. За цѣпью полковъ, окружавшихъ дворцовую площадь, стоялъ народъ безчисленною толпою въ мертвомъ молчаніи. Передъ глазами его горѣло жилище царя; общая всѣмъ святыня погибла; объятая благоговѣйною скорбью, толпа стояла неподвижно; слышны были одни глубокіе вздохи, и всѣ молились за государя".

Работы по возобновленію дворца производились днемъ и ночью, съ величайшею поспѣшностью, и черезъ годъ были доведены до конца. Дворецъ былъ отстроенъ и отдѣлалъ еще съ большею роскошью чѣмъ прежній; въ такомъ видѣ онъ сохраняется и нынѣ. Изъ заново отдѣланныхъ залъ наиболѣе замѣчательны: Александровская, украшенная картинами изъ русской военной исторіи; Золотая въ византійскомъ стилѣ; гостиная покойной императрицы Александры Ѳеодоровны, съ росписными стѣнами, богато вызолоченнымъ плафономъ, колоннами и вазами изъ малахита, и пр.; Гербовая съ позолоченными колоннами; Георгіевская съ императорскимъ трономъ и др. Въ одной изъ залъ нижняго этажа помѣщается "сокровищница", гдѣ хранятся: большая корона съ огромнымъ яхонтомъ; малая корона, вся въ брилліантахъ; скипетръ, съ чрезвычайно большимъ алмазомъ, купленнымъ Екатериной II; держава, украшенная большимъ брилліантовымъ крестомъ на великолѣпномъ сапфирѣ. Въ кладовыхъ Зимняго дворца хранятся замѣчательные ковры французской и восточной работы, издѣлія изъ бронзы, рѣдкій фарфоръ и пр.

При Николаѣ I закончена постройка Михайловскаго дворца, обращеннаго нынче въ музей императора Александра III, и выстроенъ Маріинскій дворецъ – красивое зданіе въ итальянскомъ стилѣ.

Изъ театровъ, по повелѣнію Николая I выстроены два: Александринскій и Михайловскій. Первый, открытый въ 1832 г., украшенъ портикомъ изъ шести колоннъ, увѣнчаннымъ бронзовою фигурою "славы". Второй выстроенъ въ 1833 г.

Еще ранѣе возобновленія Зимняго дворца, Дворцовая площадь украсилась памятникомъ, принадлежащимъ къ числу замѣчательнѣйшихъ въ мірѣ – Александровскою колонной. Она воздвигнута въ честь Александра I и его побѣдъ надъ Наполеономъ, и имѣетъ надпись: "Александру I благодарная Россія". Самая колонна высѣчена изъ цѣльнаго темнокраснаго финляндскаго гранита; вышина ея 14 саж., окружность при основаніи 5 саж. Размѣровъ этихъ не достигаетъ ни одна колонна изъ цѣльнаго камня во всемъ мірѣ. Пьедесталъ тоже гранитный, составленный изъ громаднѣйшихъ камней; всѣ стороны его украшены литыми бронзовыми барельефами, изображающими древнерусское вооруженіе и аллегорическія фигуры. Надъ колонной возвышается ангелъ съ крестомъ, придавливающимъ змія; вышина ангела 2 саж., и креста – 3 саж.

Сооруженіе колонны было поручено тому же Монферрану, который строилъ Исакіевскій соборъ. Работы сопряжены были съ величайшими трудностями. Надо было прежде всего осторожно отдѣлить изъ скалы цѣльную гранитную массу требуемой величины. Затѣмъ эту глыбу обдѣлывали тутъ же на мѣстѣ, придавая ей форму колонны. Для перевозки ея водою построено было нарочно особенное судно; погрузка и выгрузка ея требовали неимовѣрныхъ усилій. Въ то же время на Дворцовой площади укладывали фундаментъ. На 17 саженъ въ глубину вбили 1250 сосновыхъ свай, и на нихъ, до уравненія площади, уложили обтесанныя гранитныя глыбы. Затѣмъ поставили самую большую глыбу, какъ основу для пьедестала. Эта задача потребовала громадныхъ усилій и множества механическихъ приспособленій: глыба вѣсила 25 тысячъ пудовъ!

Величайшія затрудненія представляла постановка самой колонны. По двумъ сторонамъ пьедестала возведены были лѣса до 22 саж. высотою. По наклонной плоскости колонна была подкачена на особую платформу и обмотана канатными кольцами, къ которымъ прикрѣпили блоки. Соотвѣтствующіе блоки установлены были на вершинѣ лѣсовъ. Въ назначенный для поднятія колонны день, 30 августа 1832 г., на Дворцовую площадь прибылъ императоръ Николай со всѣмъ семействомъ. Толпы народа тѣснились на площади, у оконъ и на крышѣ главнаго штаба. За канаты ухватились до 2 тыс. солдатъ. Колонна медленно поднялась и повисла въ воздухѣ; затѣмъ канаты были отданы, и каменная глыба тихо и вѣрно опустилась на пьедесталъ. По площади пронеслось громовое "ура!" Государь, обрадованный успѣхомъ, сказалъ торжествующему архитектору: – "Монферранъ, вы себя обезсмертили." Ровно черезъ два года окончена была послѣдняя отдѣлка памятника и совершено освященіе его, въ присутствіи императора, всего царскаго семейства и 100 тысячъ войска.

"По совершеніи молебствія – писалъ объ этомъ торжествѣ поэтъ Жуковскій – начался ходъ вокругъ монумента; первосвятитель окропилъ его св. водою; и вслѣдъ за симъ, по одному слову всколебались всѣ колонны арміи; съ невѣроятною быстротою вся площадь очистилась; на ступеняхъ монумента остались одни немногіе ветераны александровой арміи, прежде храбрые участники славныхъ битвъ его времени, теперь заслуженные часовые великаго его монумента. Начался церемоніальный маршъ: русское войско пошло мимо Александровой колонны; два часа продолжалось сіе великолѣпное, единственное въ мірѣ зрѣлище; наконецъ войска прошли; звукъ оружія и громъ барабанный умолкли; народъ на ступеняхъ амфитеатра и на кровляхъ зданій исчезъ. Ввечеру долго по улицамъ освѣщеннаго города бродили шумящія толпы; наконецъ освѣщеніе угасло, улицы опустѣли; на безлюдной площади остался величественный колоссъ, одинъ съ своимъ часовымъ; и все было спокойно въ сумракѣ ночи; лишь только на темномъ, звѣздами усыпанномъ небѣ, въ блескѣ луны сіялъ крестоносный ангелъ."

Въ томъ же 1834 г. открыты были нарвскія тріумфальныя ворота, воздвигнутыя въ честь военныхъ подвиговъ гвардіи въ наполеоновскія войны. Они состоятъ изъ 20 гранитныхъ колоннъ, въ 19 арш. вышины, отдѣланныхъ бронзою. Въ двухъ нишахъ поставлены по двѣ бронзовыя статуи древнихъ русскихъ воиновъ, а надъ аркой фигуры "славы" и "побѣды", въ колесницѣ, запряженной 4 конями. Памятникъ этотъ, выстроенный архитекторомъ Стасовымъ, обошелся болѣе милліона рублей.

Почти въ такую же сумму обошлись московскія тріумфальныя ворота, въ честь русскихъ войскъ, побѣдоносно дѣйствовавшихъ въ Персіи, Турціи и при усмиреніи Польши. Ворота эти, воздвигнутыя въ 1838 г., состоятъ изъ чугунной арки на 12 колоннахъ, съ бронзовыми фигурами по бокамъ проѣздовъ.

Годомъ раньше поставлены на площади предъ Казанскимъ соборомъ памятники фельдмаршаламъ Кутузову и Барклаю-де-Толли. Оба полководца изображены съ непокрытыми головами, въ мундирахъ и плащахъ; у ногъ каждаго – французское знамя съ переломленнымъ древкомъ.

Большимъ украшеніемъ главной петербургской улицы, Невскаго проспекта, явились поставленныя въ 1850 г. на Аничковомъ мосту четыре конныя группы, отлитыя барономъ Клодтомъ. Талантъ художника, учившагося самоучкой (раньше онъ былъ артиллерійскимъ офицеромъ) обратилъ на себя вниманіе Николая I удачной конной группой для нарвскихъ тріумфальныхъ воротъ. Отлитыя имъ потомъ группы коней, укрощаемыхъ атлетами, посланы были въ подарокъ королямъ прусскому и неаполитанскому, и до сихъ поръ украшаютъ собой Берлинъ и Неаполь. Группы эти такъ нравились Николаю I, что онъ приказалъ повторить ихъ и поставить на четырехъ концахъ Аничкова моста. По превосходному воспроизведенію статей и движеній лошадей, группы эти не имѣютъ себѣ равныхъ въ мірѣ.

Къ числу важнѣйшихъ сооруженій, исполненныхъ въ царствованіе Николая I, принадлежатъ: первый постоянный мостъ черезъ Неву (Николаевскій) и первыя въ Россіи желѣзныя дороги – царскосельская и московская (Николаевская). Мостъ, отъ Англійской набережной къ Васильевскому острову, построенъ на гранитныхъ быкахъ и обошелся въ 4.380.000 руб. Московская желѣзная дорога, сооруженная по личной волѣ Николая I, вопреки мнѣнію министровъ, связала Петербургъ съ внутренней Россіей и дала сильный толчекъ его промышленному и торговому развитію.