Текст книги "200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк"

XIV. Державинъ и Фонвизинъ. – Торжества по случаю побѣдъ. – Самоучка-механикъ Кулибинъ. – Общественныя развлеченія и театры.

Блестящее царствованіе Екатерины II ознаменовалось не только успѣхами во внѣшней и внутренней политикѣ страны, но и небывалымъ оживленіемъ общественной жизни. Помимо своего государственнаго и торговаго значенія, Петербургъ все болѣе становился центромъ новаго просвѣщенія, и заботы Петра Великаго начали приносить плоды. Появилась русская литература, выдвинувшая нѣсколько крупныхъ дарованій.

Эта литература развивалась въ двухъ направленіяхъ. Съ одной стороны, блестящія дѣла Екатерины, побѣды Румянцева и Суворова, возросшее могущество русскаго государства, вдохновляли поэзію къ прославленію въ торжественномъ тонѣ героевъ царствованія. Представителемъ такой поэзіи былъ Державинъ, воспѣвавшій Екатерину и ея сподвижниковъ, и сообщившій русскому стиху, еще не чуждому церковно-славянскихъ формъ и оборотовъ, возвышенную силу, звучность и красоту. Съ другой стороны, стремленіе Екатерины преобразовать грубые нравы и искоренить въ обществѣ застарѣлые пороки, вызвало литературу сатирическаго направленія, осмѣивавшую слабыя и достойныя порицанія стороны тогдашней русской жизни. Въ этомъ направленіи наибольшею извѣстностью пользовались Фонвизинъ и Новиковъ. Первый написалъ нѣсколько комедій, изъ которыхъ самая замѣчательная, "Недоросль", до сихъ поръ играется на сценахъ, и по языку очень близко подходитъ къ нынѣшнему разговорному. Второй пользовался вліяніемъ, какъ издатель сатирическихъ журналовъ и авторъ большого числа сатирическихъ статей и очерковъ. Къ послѣднему направленію принадлежали и произведенія самой Екатерины II, главнымъ образомъ комедіи, осмѣивавшія пристрастіе высшаго общества ко всему французскому, и прикрытую наружнымъ лоскомъ грубость понятій и нравовъ.

Славнымъ дѣламъ царствованія соотвѣтствовалъ блескъ придворной и свѣтской жизни. Громкія побѣды русскаго оружія требовали громкаго отклика. Екатерина, любившая щедро вознаграждать своихъ сподвижниковъ, праздновала всенародно ихъ подвиги. Въ 1769 г., получивъ въ Царскомъ Селѣ донесеніе о взятіи Хотина, она немедленно прибыла въ столицу и явилась въ Казанскій соборъ, гдѣ уже ожидали ее великій князь наслѣдникъ и все высшее общество. Молебствіе сопровождалось пальбой изъ пушекъ, затѣмъ слѣдовалъ парадный обѣдъ во дворцѣ и гулянье въ Екатерингофѣ, которое императрица посѣтила вмѣстѣ съ сыномъ и со всѣмъ Дворомъ. Въ слѣдующемъ году столица видѣла торжественное празднованіе чесменской морской побѣды. Оно началось въ Петропавловскомъ соборѣ, предъ гробницею Петра, которому возданы были посмертныя почести, какъ создателю русскаго флота. Здѣсь архимандритъ Платонъ произнесъ свое знаменитое слово, оставившее въ слушателяхъ неизгладимое впечатлѣніе. Четыре дня спустя, празднованіе продолжалось въ адмиралтействѣ, гдѣ состоялся въ присутствіи государыни и Двора парадный обѣдъ, сопровождавшійся пушечною пальбою и игрою трубъ и литавръ. Также торжественно было отпраздновано въ 1774 г. и заключеніе славнаго мира съ турками. Екатерина и Дворъ прибыли къ Казанскому собору въ 22 экипажахъ, по церемоніалу. Въ соборъ были приглашены всѣ иностранные послы, высшіе чины и все столичное духовенство. Послѣ литургіи и молебствія, отъ поѣзда императрицы отдѣлился отрядъ изъ 100 конногвардейцевъ, для объявленія жителямъ, въ пяти мѣстахъ, радостной вѣсти. Глашатаи имѣли черезъ плечо перевязь изъ бѣлаго атласа съ золотыми кружевами, а въ рукахъ снопы лавровыхъ вѣтвей.

Но всего блистательнѣе было отпраздновано въ 1791 г. взятіе турецкой крѣпости Измаила. На этотъ разъ торжество устроилъ князь Потемкинъ въ Таврическомъ дворцѣ. Какъ всѣ затѣи знаменитаго сподвижника Екатерины, балъ его отличался неслыханнымъ великолѣпіемъ. Убранство дворца съ садомъ напоминало сказку изъ "Тысячи одной ночи". Для въѣзда императрицы воздвигнуты были передъ дворцомъ тріумфальныя ворота. Тутъ же, на площади, заготовлено было даровое угощеніе и подарки для народа. Для освѣщенія бальныхъ залъ употреблено было воску на 70 тысячъ рублей, а для убранства ихъ – такіе ковры, гобелены, люстры, мраморныя изваянія, которыя вмѣстѣ представляли совершенно волшебное зрѣлище. Ужинъ на 3 тысячи приглашенныхъ поражалъ роскошною сервировкою. Высшее петербургское общество приняло участіе въ праздникѣ: въ балетѣ, нарочно для этого случая поставленномъ балетмейстеромъ Лепикомъ, танцовали 24 пары молодежи изъ знатнѣйшихъ фамилій, блиставшія красотой и роскошью нарядовъ и драгоцѣнностей. Полагаютъ, что тутъ было брилліантовъ на нѣсколько милліоновъ. У самого Потемкина на шляпѣ было столько брилліантовъ, что онъ утомился носить ее въ рукѣ, и передалъ адъютанту. Послѣ роскошнаго ужина балъ продолжался до утра.

Этотъ Таврическій дворецъ, по обширности и по роскошному внутреннему убранству представлявшій одно изъ замѣчательнѣйшихъ зданій въ Петербургѣ, по смерти Потемкина въ 1792 г. перешелъ въ казну. Екатерина II въ послѣдніе годы жизни любила проводить здѣсь весну и осень. Дворецъ раньше отличался такою сыростью, что въ залахъ изъ подъ колоннъ проступала вода; но императрица приказала обвести все зданіе выложенною камнемъ сточною трубою, и съ тѣхъ поръ сырость прекратилась.

При императорѣ Павлѣ I Таврическій дворецъ пришелъ въ запущеніе и обращенъ былъ въ манежъ конно-гвардейскаго полка. Въ саду поставлена была надъ прудомъ модель одно-арочнаго деревяннаго моста черезъ Неву, сдѣланная знаменитымъ механикомъ-самоучкою, нижегородскимъ мѣщаниномъ Кулибинымъ. Этотъ Кулибинъ, представленный Екатеринѣ II и поднесшій ей нѣкоторыя свои изобрѣтенія, обладалъ необычайными природными способностями къ механикѣ. Между прочимъ онъ придумалъ мостъ черезъ Неву объ одной аркѣ, дугообразный, съ такимъ подъемомъ, что подъ нимъ могли бы проходить мачтовыя суда. Мостъ долженъ былъ состоять изъ бревенъ различной мѣры и желѣзныхъ винтовъ и скрѣпленій. Онъ былъ бы связанъ стоячими и лежачими рѣшетками изъ брусьевъ, съ такимъ расчетомъ, что всѣ части подкрѣплялись бы взаимно, и вся тяжесть сооруженія имѣла бы только двѣ точки опоры, на противоположныхъ берегахъ. Академія наукъ, на разсмотрѣніе которой былъ переданъ проектъ Кулибина, нашла всѣ его вычисленія правильными, и удивительную затѣю его – вполнѣ осуществимою. Но затѣмъ объ изобрѣтеніи механика-самоучки позабыли, и мостъ его не былъ выстроенъ.

При Александрѣ I въ Таврическій дворецъ возвратили все, что было вынесено изъ него по приказанію Павла I, и самъ императоръ Александръ Павловичъ провелъ въ немъ часть осени 1803 г. Съ тѣхъ поръ дворецъ этотъ утратилъ значеніе резиденціи. Въ послѣдніе годы обширныя залы его служили для нѣкоторыхъ выставокъ: цвѣтоводства, кустарной промышленности и пр.

Изъ большихъ придворныхъ празднествъ екатерининскаго времени особенно замѣчательна была такъ называемая "карусель", данная 16 іюня 1766 г. Для нея на Дворцовой площади построенъ былъ обширный амфитеатръ, одну изъ ложъ котораго заняла сама государыня. Громадныя толпы народа усѣяли всю площадь, тѣснились въ окнахъ домовъ, на балконахъ и даже на крышахъ, желая взглянуть на невиданное зрѣлище. Карусель состояла изъ четырехъ "кадрилей", заблаговременно собравшихся въ назначенныхъ для нихъ мѣстахъ: славянская и римская подлѣ Лѣтняго дворца, на лугу, въ шатрахъ; индійская и турецкая въ Малой Морской улицѣ, тоже въ шатрахъ. Въ четыре часа дня поданъ былъ сигналъ: дамамъ садиться въ колесницы, кавалерамъ на лошадей. Затѣмъ шествіе тронулось двумя отдѣленіями по улицамъ города, запруженнымъ зрителями, и въ 5 часовъ всѣ четыре кадрили одновременно подошли къ амфитеатру предъ Зимнимъ дворцомъ. Здѣсь начались состязанія, или "курсы": сперва дамскія на колесницахъ, потомъ мужскія на лошадяхъ. Судьи записывали имена дамъ и кавалеровъ, имѣвшихъ успѣхъ или неудачу въ "ристаніяхъ" и метаніи дротиковъ. По окончаніи "курсовъ", кадрили обошли маршемъ вокругъ амфитеатра и направились къ Лѣтнему дворцу, гдѣ Екатерина, успѣвшая прибыть туда, смотрѣла на шествіе съ высокаго крыльца. Кавалеры и дамы введены были въ большую залу, гдѣ главный судья, престарѣлый фельдмаршалъ Минихъ, привѣтствовалъ ихъ рѣчью. Затѣмъ пажи вынесли дорогіе призы, которые тутъ же были розданы отличившимся.

Огромный успѣхъ этого небывалаго въ Петербургѣ зрѣлища далъ поводъ повторить его, съ нѣкоторыми отступленіями, и іюля того же года.

Но самымъ любимымъ и обычнымъ развлеченіемъ Екатерины II былъ театръ. Сначала представленія въ ея присутствіи давались въ такъ называемомъ маломъ театрѣ въ Зимнемъ дворцѣ, потомъ въ Эрмитажномъ. Русскія и французскія пьесы разыгрывались обыкновенно дамами и мужчинами придворнаго общества; иногда участвовалъ въ спектаклѣ знаменитый актеръ Дмитревскій. Чаще всего ставились пьесы самой Екатерины. Давались также небольшіе балеты, въ которыхъ танцовали придворныя дамы и кавалеры. Въ дни, не занятые спектаклями, въ Эрмитажѣ устраивались разныя игры, маскарады, святочныя забавы, и въ особенности "игра въ мысли" или въ "билетцы", состоявшая въ томъ, что участвующіе писали на листкахъ бумаги вопросы и болѣе или менѣе остроумные отвѣты. Не смотря на роскошь обстановки, на этихъ собраніяхъ царствовала непринужденность. Екатерина запрещала гостямъ вставать передъ нею съ мѣста, и провинившійся долженъ былъ или уплатить червонецъ въ пользу бѣдныхъ, или выучить наизусть шесть стиховъ изъ "Телемахиды" Тредьяковскаго.

Привычки общественности, утонченныя формы общежитія, все болѣе развивались среди обывателей высшаго и средняго круга. Вельможи и богатые люди держали въ своихъ великолѣпныхъ палатахъ открытый столъ и давали блестящіе праздники. Небогатый дворянинъ могъ не заботиться о собственномъ хозяйствѣ, легко находя каждый день гдѣ обѣдать и ужинать. За столомъ обыкновенно играла музыка, толпы парадно одѣтыхъ слугъ суетились около богатыхъ серебряныхъ и выписныхъ фарфоровыхъ приборовъ. Наибольшимъ гостепріимствомъ отличались дома Потемкина, братьевъ Орловыхъ, Разумовскаго, Строганова, Нарышкиныхъ.

Въ царствованіе Екатерины появились первые въ Россіи клубы. Старѣйшій изъ нихъ, англійскій, былъ основанъ въ 1770 г. банкиромъ Гарнеромъ, и сначала имѣлъ не болѣе 50 членовъ и помѣщался въ скромной квартирѣ; процвѣтаніе его относится уже ко временамъ Александра I. Почти въ одно время съ англійскимъ основанъ былъ Бюргеръ-клубъ нѣмцемъ Шустеромъ, и по имени учредителя чаще назывался Шустеръ-клубомъ. Въ отличіе отъ аристократическаго англійскаго клуба, этотъ клубъ собиралъ преимущественно купцовъ, ремесленниковъ, чиновниковъ и артистовъ. Въ 1784 г. основалось Коммерческое общество, для соединенія биржевого купечества. Спустя годъ открылся Танцъ-клубъ для небогатыхъ лицъ купеческаго и мѣщанскаго званія. Вмѣстѣ съ тѣмъ устраивались и музыкальныя общества и кружки, въ 1772 г. Музыкальный клубъ изъ 300 членовъ: существовавшій 20 лѣтъ и разорившійся вслѣдствіе чрезвычайной роскоши устраиваемыхъ имъ баловъ и маскарадовъ; позднѣе Музыкальное общество, основанное Демидовымъ и другими богачами.

Клубы эти очень оживляли петербургскую жизнь, но въ нѣкоторыхъ изъ нихъ вскорѣ сильно развилась карточная игра и появились искусники, навѣрняка обыгрывавшіе неопытныхъ. Екатерина II стремилась преслѣдовать азартную игру и неоднократно издавала противъ нея строгіе указы, но развлеченіе это было въ духѣ времени, увлекало людей вліятельныхъ, и потому строгости вскорѣ забывались.

Тѣмъ не менѣе, распространявшееся просвѣщеніе дѣлало свое дѣло, и петербургское общество все болѣе переходило отъ грубыхъ или пустыхъ забавъ къ интересамъ художественнымъ и литературнымъ. По примѣру императрицы, вельможи и богачи украшали свои жилища произведеніями искусствъ, собирали картинныя галлереи, библіотеки, стремились дать дѣтямъ блестящее по тому времени образованіе. Академикъ Крафтъ читалъ публичныя лекціи опытной физики на французскомъ и нѣмецкомъ языкахъ и эти лекціи охотно посѣщались петербургскимъ обществомъ, не только высшимъ, но и среднимъ, и въ числѣ прочихъ – дамами. Все показывало, что просвѣщеніе, насажденное въ Россіи Петромъ Великимъ для надобностей государства, уже проникло въ общество и разбудило въ немъ культурныя потребности.

XV. Императоръ Павелъ I. – Постройка Михайловскаго замка. – Памятникъ Петру I. – Упраздненіе городской думы и учрежденіе ратгауза.

Вступившій на престолъ въ 1796 г. императоръ Павелъ I, будучи противникомъ роскоши и барской изнѣженности, ввелъ въ гвардіи новые мундиры прусскаго образца, установилъ строгія требованія въ военной и гражданской службѣ, подчинилъ обывателей столицы многимъ обязательнымъ правиламъ и порядкамъ. Такъ напримѣръ, послѣ 8 часовъ вечера гасились огни во всѣхъ частныхъ домахъ; строго наблюдалось, чтобы никто не ѣздилъ по улицамъ четвернею или шестерикомъ цугомъ, если не имѣлъ на то права по своему званію. Преслѣдованіе излишней роскоши доходило до того, что законъ указывалъ, въ какомъ чинѣ сколько блюдъ можно было имѣть за своимъ столомъ; обѣдъ майора, напримѣръ, могъ состоять изъ трехъ блюдъ. Вообще прежняя привольная, нарядная и нѣсколько распущенная жизнь въ Петербургѣ сильно измѣнилась и приняла болѣе суровый будничный строй.

Въ непродолжительное царствованіе Павла I столица наша обогатилась лишь немногими новыми сооруженіями. Замѣчательнѣйшее изъ нихъ – Михайловскій (нынѣ Инженерный) замокъ, названный такъ потому, что домовая церковь въ немъ освящена была во имя архангела Михаила.

Михайловскій замокъ заложенъ былъ въ февралѣ 1797 г. на мѣстѣ Лѣтняго дворца на Фонтанкѣ, въ такъ называемомъ третьемъ Лѣтнемъ саду. Въ торжествѣ закладки участвовалъ лично Павелъ I, императрица Марія Ѳеодоровна и дѣти ихъ. Планъ дворца составленъ былъ архитекторомъ Бренна. Приказано было окончить постройку въ два года, и потому съ нею чрезвычайно спѣшили. Работали не только днемъ, но и ночью, при свѣтѣ факеловъ и фонарей; рабочихъ, ежедневно занятыхъ на постройкѣ, ставилось не менѣе двухъ съ половиною тысячъ, но иногда число ихъ доходило до шести тысячъ. Съ заготовленіемъ и доставкой матеріаловъ тоже очень спѣшили, и когда оказался недостатокъ въ мраморѣ, то его брали съ другихъ производившихся въ городѣ построекъ. Благодаря такимъ чрезвычайнымъ усиліямъ, Михайловскій замокъ былъ готовъ въ 1800 г.

Внѣшній видъ замка – четыреугольникъ, причемъ каждый изъ четырехъ фасадовъ отличается отъ остальныхъ. Съ трехъ сторонъ въ замокъ ведутъ ворота. Главный фасадъ сложенъ изъ краснаго и сѣраго камня, нижній этажъ изъ тесанаго гранита. Надъ воротами фронтонъ, съ барельефомъ изъ пудожскаго камня; главный карнизъ изъ разноцвѣтнаго мрамора. Первоначально наружный видъ замка изобиловалъ украшеніями: вездѣ стояли мраморныя статуи, вазы, фигуры; впослѣдствіи всѣ эти украшенія перенесены были въ Зимній дворецъ. Точно также по кончинѣ Павла I уничтожено было все то, что придавало дворцу характеръ крѣпости: снесена была каменная стѣна, окружавшая зданіе, засыпаны рвы, сняты подъемные мосты и увезены пушки, разставленныя въ разныхъ мѣстахъ на платформахъ.

Вся мѣстность, окружавшая замокъ, между Фонтанкой и Екатерининскимъ каналомъ, до Караванной и Итальянской улицъ, принадлежала къ дворцу и обнесена была желѣзной рѣшеткой. Въ этомъ огромномъ пространствѣ заключались дворцовый садъ и обширный плацъ. Въ саду Павелъ I часто прогуливался верхомъ, и въ немъ зимой расчищали дорожки отъ снѣга; на плацу происходили частые смотры и парады.

Внутренняя отдѣлка Михайловскаго замка отвѣчала его величавой внѣшности. Въ главномъ фасадѣ, парадная лѣстница изъ гранита вела во второй этажъ между колоннами изъ сѣраго сибирскаго мрамора и бронзовыми перилами. Великолѣпныя двери краснаго дерева съ бронзой вводили въ парадные покои дворца. За проходной аванзалой, украшенной историческими картинами Шебуева и Угрюмова, слѣдовала тронная зала 12-ти саженъ въ длину, обтянутая зеленымъ бархатомъ съ ткаными золотомъ узорами. Тутъ возвышался тронъ, обитый краснымъ бархатомъ, тоже затканымъ золотомъ, съ гербами Россіи и принадлежащихъ ей царствъ Казанскаго, Астраханскаго, Сибирскаго и др. Далѣе находилась галлерея Лаокоона, обтянутая великолѣпными гобеленами и украшенная мраморными статуями. За галлереей слѣдовала гостиная съ бархатной мебелью огненнаго цвѣта, и громадная мраморная зала въ два свѣта, гдѣ дежурили кавалеры мальтійскаго ордена. Еще далѣе находилась вторая тронная зала, съ плафономъ, расписаннымъ Карломъ Скотти, и замѣчательными громадными люстрами изъ массивнаго серебра. Дверь изъ этой залы вела во внутренніе покои императрицы, убраные тоже съ большою роскошью. Особенно замѣчательна здѣсь была рафаэлевская галлерея, одна изъ стѣнъ которой была покрыта коврами, представлявшими копіи съ картинъ Рафаэля. Павелъ I вообще любилъ и цѣнилъ искусство, и въ его спальной, гдѣ стояла за простыми ширмами походная кровать, стѣны были увѣшаны картинами знаменитѣйшихъ европейскихъ художниковъ.

Въ своей частной жизни Павелъ I соблюдалъ большую простоту. Онъ вставалъ въ 5 часовъ утра, умывался и обтиралъ лицо льдомъ. Съ 6 часовъ начинались доклады министровъ и должностныхъ лицъ. Въ полдень императоръ обѣдалъ, всегда вмѣстѣ съ своимъ семействомъ и съ очень немногими посторонними. Послѣ обѣда онъ отдыхалъ немного, и затѣмъ отправлялся на прогулку по городу. Раннимъ вечеромъ бывало небольшое собраніе во дворцѣ, причемъ императрица сама разливала чай. Въ 8 часовъ Павелъ обыкновенно уже ложился спать.

При Павлѣ I русскимъ войскамъ дана была новая форма по прусскому образцу, замѣнившая полукафтанья петровскаго и екатерининскаго времени. Мундиръ состоялъ изъ длиннаго и широкаго фрака съ большимъ воротникомъ и почти сходящимися напереди фалдами. Шляпа полагалась треугольная, очень низкая и сплюснутая. Ботфорты замѣнили прежніе башмаки, а перчатки носились съ огромными раструбами. Офицеры имѣли въ рукѣ палку съ костянымъ набалдашникомъ. Необходимую принадлежность военнаго наряда составляли букли надъ ушами и коса, перевитая проволокой и лентой и обсыпанная пудрой, a y солдатъ мукой. Пѣхотные мундиры были всѣ одинаковаго цвѣта, но отвороты и обшлага полагались въ каждомъ полку другіе: синіе, розовые, желтые, абрикосовые, кирпичные и пр.

Одновременно съ постройкой Михайловскаго замка, Петербургъ украсился новымъ памятникомъ Петру Великому, поставленному на площади передъ главнымъ фасадомъ замка. Мысль увѣковѣчить фигуру Петра въ бронзѣ принадлежала еще императрицѣ Аннѣ Іоанновнѣ; она предполагала поставить конную статую его на Васильевскомъ островѣ, передъ зданіемъ коллегій (нынѣ университетъ). Но только въ царствованіе Елизаветы Петровны памятникъ былъ отлитъ по проекту знаменитаго Растрелли. По тогдашнему обычаю изображать героевъ въ древнемъ одѣяніи, Петръ представленъ въ римской тогѣ (плащѣ) съ лавровымъ вѣнкомъ на головѣ. Въ рукѣ у него фельдмаршальскій жезлъ. Пьедесталъ четыреугольный, мраморный, съ отлитыми на чугунныхъ доскахъ сценами полтавской битвы. По неизвѣстной причинѣ, памятникъ не былъ поставленъ тогда же, и во все царствованіе Екатерины II пролежалъ на невской набережной, подлѣ Исакіевскаго моста. Павелъ I приказалъ сдѣлать на немъ надпись: "Прадѣду – правнукъ", и поставить передъ новымъ дворцомъ.

Петербургское городское управленіе испытало въ царствованіе Павла I существенныя перемѣны. Неприготовленность городскихъ сословій къ общественной дѣятельности сказывалась въ неудовлетворительномъ ходѣ думскихъ дѣлъ. Послѣ 12-тилѣтняго существованія думы, пришли къ заключенію, что главная причина неуспѣховъ лежитъ въ слишкомъ большомъ количествѣ гласныхъ. Въ 1797 г. составъ общей думы былъ сокращенъ съ 94 гласныхъ на 70. Но въ слѣдующемъ 1798 г. жалованная грамота Екатерины II была отмѣнена, дума совсѣмъ упразднена, и появился "Уставъ столичнаго города Петербурга", совершенно измѣнившій порядокъ городского управленія. По этому уставу, думу замѣнилъ "ратгаузъ". Составъ ратгауза былъ смѣшанный, правительственный и выборный. Во главѣ стоялъ президентъ, назначаемый императоромъ. Помощникъ его, или директоръ экономіи, назначался учрежденной въ 1797 г. "коммисіей о снабженіи резиденціи припасами". Затѣмъ слѣдовали 6 бургермейстеровъ и 10 ратсгеровъ, которые частью избирались городскимъ обществомъ изъ достойнѣйшихъ гражданъ, частью назначались тою же коммисіей; всѣ они утверждались императоромъ. Составленный такимъ образомъ ратгаузъ распадался на три департамента: юстицкихъ гражданскихъ дѣлъ, юстицкихъ криминальныхъ дѣлъ, и камеральный, или хозяйственный. Слѣдовательно, вмѣсто административно-хозяйственнаго учрежденія, какимъ была дума, возникло снова учрежденіе смѣшанное, съ кругомъ судебныхъ дѣлъ, на подобіе старыхъ петровскихъ магистратовъ.

Въ сентябрѣ 1798 г. петербургскій городской голова созвалъ общую думу для выборовъ бургмейстеровъ и ратсгеровъ. Объ избранныхъ кандидатахъ было представлено военному генералъ-губернатору на утвержденіе. Черезъ три недѣли, 21 октября 1798 г. ратгаузъ былъ открытъ. Онъ просуществовалъ всего только три года, такъ какъ императоръ Александръ I вскорѣ по вступленіи на престолъ возстановилъ жалованную грамоту Екатерины II и городскую думу.

Упомянемъ здѣсь кстати, что пятигранная каланча, сохраняющаяся до сихъ поръ при думскомъ зданіи на Невскомъ проспектѣ, выстроена въ царствованіе Павла I.

Въ маѣ 1800 г. въ Петербургѣ предано землѣ тѣло величайшаго изъ русскихъ полководцевъ, фельдмаршала Суворова. Своими неслыханными побѣдами, которыми армія всецѣло была обязана его военному генію, онъ украсилъ блестящее царствованіе Екатерины; но и въ послѣдніе годы жизни, вызванный Павломъ I изъ деревенскаго уединенія по случаю войны съ французами въ Италіи, онъ прославилъ себя, въ теченіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ 1799 г. цѣлымъ рядомъ боевыхъ подвиговъ, и между прочимъ переходомъ черезъ высокія Альпійскія горы. Возвратясь въ Петербургъ уже больнымъ, измученнымъ трудностями походной жизни, онъ умеръ 6 мая, и похороненъ въ Александро-невской лаврѣ. Населеніе столицы съ глубокою скорбью провожало героя въ могилу. Императоръ Павелъ приказалъ воздвигнуть ему памятникъ, который и теперь красуется на Суворовской площади, передъ Троицкимъ мостомъ (первоначально онъ былъ поставленъ на Царицыномъ лугу). Фельдмаршалъ изображенъ на немъ, по модели художника Козловскаго, въ видѣ бога войны Марса, на кругломъ гранитномъ пьедесталѣ. Въ правой рукѣ у него поднятый мечъ, въ лѣвой щитъ, заслоняющій папскую тіару и короны неаполитанскую и сардинскую. На пьедесталѣ надпись: "Князь Италійскій, графъ Суворовъ-Рымникскій. 1801". Вокругъ ограда изъ чугунныхъ пушекъ и гранатъ, соединенныхъ цѣпью.