Текст книги "Великий князь"

– Да, Вадим Андреевич, – кивнул он и начал перечислять: – Покои для уважаемых гостей самые лучшие. Для жрецов возле храма, а для князей и бояр возле городских казарм. Продуктов много и все свежее. Вина и меда тоже хватает. Улицы вымели, а кое-где даже помыли. Всех неопрятных бродяг временно отселили в рабочую слободку. Стражникам, кто в эти дни будет охранять город, лично объяснил, что говорить и делать, если гости позволят себе лишнего. Коли начнут творить непотребство, спуску никому не дадим, но и за веселый разгул трогать не станем. На все наши производства послал гонцов, чтоб, значит, подготовились. Однако к варогам моего человека не пустили, выслушали, подержали перед воротами острога и отослали прочь.

Довмонтов замолчал и я кивнул:

– Добро, Гаврила. Проверять тебя не стану. Знаю, что ты сделал все, что нужно. Но если чего пойдет не так, не обессудь, спрос будет строгий.

– Понимаю, Вадим Андреевич. Не подведем вас. В грязь лицом не ударим.

Управляющий отстал, а его место занял Немой. Мой первый воин в этом мире и времени. Бывший раб, которого я освободил и он возглавил отряд охранников. Но со временем Немой остепенился и присматривал за моей семьей. Свой человек. Верный, преданный и честный. А что молчит, так это и к лучшему. Вот только сына моего Трояна не уберег и когда я вернулся в Рарог, он пришел ко мне и, встав на колени, покаянно опустил голову и подставил под удар шею. За то, что произошло, Немой чувствовал вину и был готов принять смерть. Однако он сделал все, что мог. Убийцы перехитрили не только его, но и многих других, да и меня, ведуна, который не просчитал действий противника. Следовательно, карать его не за что, а Троян, светлого ему Ирия, несмотря на юные годы, ушел как взрослый мужчина и воин. Он защищал своих родных и погиб с честью. Поэтому Немого я оставил на прежнем месте и теперь он, как и раньше, всегда рядом. Пока я дома. А в походе меня сопровождают бойцы Хорояра Вепря или вароги.

Мы вышли в порт и остановились на деревянной пристани. Корабли гостей все ближе и я их узнавал. Впереди «Морской волк», старый, но надежный драккар дружины Святовида. За ним «Белый убийца», недавно построенный на моих верфях корабль Рагдая Померанского. А самым последним идет захваченный в прошлом году Вартиславом Никлотингом когг «Северная заря».

«Кажется, сегодня совет соберется в полном составе», – замечая на палубах кораблей знакомые лица, подумал я и, как только «Морской волк» прижался к причалу, на который сразу же спрыгнул верховный жрец Святовида витязь Доброга, шагнул к нему навстречу.

2

Константинополь. Весна 1153 от Р.Х.

Последние гости покинули Рарог вчера, и я смог подвести итоги.

Все прошло именно так, как мне хотелось. Истинные правители Венедского Союза осмотрели мой город и увидели, чего я смог достичь. Это их поразило и порадовало, но некоторые, например, жрец Велеса старый Ведослав и князь Будимир, заявили, что благодаря новым изобретениям я становлюсь слишком сильным, возвышаюсь над остальными, и это неправильно. Значит, должен поделиться мастерами и секретами с другими венедами. А я ответил, что секретами поделиться готов, но мастеров никому не отдам. Если хотят, пусть присылают ко мне талантливую молодежь, которую мы всему научим, а дальше сами. И, в конце концов, все признали, что это справедливо. Однако секреты, которые мои мастера будут передавать соседям, могут оказаться у католиков. Поэтому за сохранением тайных знаний необходимо следить особо и это касается всех.

После затяжной экскурсии состоялся совет, который определил нашу политику и приоритеты на ближайшую пятилетку. Были споры и консультации с доверенными людьми. Мы расходились и снова собирались. Однако уложились в один день, и все-таки пришли к общему мнению.

Во-первых, решили, что великий князь не просто равный среди равных, а высшая выборная власть и он должен стоять над всеми. Ему следует постоянно находиться на острове Руян, а если точнее, то в Ругарде, где сосредоточена административная власть племени ранов и на Монетном дворе печатаются венедские деньги: медные «тризубы», серебряные «кони» и золотые «корабли». Поэтому Рагдай Померанский обязан в течение лета с ближними людьми перебраться в Ругард, а племени поморян необходимо выбрать нового князя. Желательно, храброго воина Сивера, еще одного витязя Триглава, который недавно овдовел и ради общего блага должен жениться на Воиславе, дочери покойного Вартислава Грифина. Она была замужем за Прибыславом Никлотингом, а теперь вернулась на родину и бедствует, ибо земли ее родителя давно принадлежат другим и никто возвращать вдове богатства отца не собирается. Но при этом у нее есть определенная поддержка среди простых людей, знати и родственников. Следовательно, женитьба Сивера на дочери заклятого врага должна консолидировать и сплотить общество, а наш совет правителей увеличится на одного человека и нас будет двенадцать. Хм! Неплохое число.

Во-вторых, определились с тем, что ни один варяжский вожак не должен уходить в поход, не поставив в известность великого князя и не получив его разрешение. Вольница должна быть под контролем и правитель Венедии, кем он ни был, обязан знать, на какие силы он может рассчитывать при очередном нападении врагов.

В-третьих, жрецам настоятельно рекомендовали создать в Арконе постоянно действующий орган управления всеми религиозными культами на территории Союза. Своего рода духовный синклит, который в курсе любых дел, которые касаются веры и состояния Священных дружин, может принимать решения и говорит от имени всех славянских волхвов.

В-четвертых, придется заново создавать общую армию. В прошлом году объединенные войска понесли серьезные потери, и под командованием Рагдая, помимо поморянских дружин, оставалось всего двести воинов. Этого мало. Значит, каждое княжество обязано выделить ему еще по сотне бойцов уже в этом году. И не менее полусотни в следующем.

В-пятых, великий князь распоряжается общей казной, в которой сейчас шаром покати. Ее необходимо наполнять и мы четко разграничили, за какие средства правитель станет содержать общее войско, свой двор и оказывать помощь пострадавшим. Поэтому Рагдай получит десятину от доходов каждого княжества, будет иметь долю от торговых пошлин, от военных походов и конфискации имущества контрабандистов, мошенников, преступников и предателей.

В-шестых, вся дипломатия остается за верховным правителем. Ни один договор с иноземными послами, который заключен в обход и без одобрения Рагдая, не является действительным.

Это все основные темы, которые мы обсуждали, а помимо них было много вспомогательных. Так что время потратили не зря и совет прошел результативно. А когда последний парус скрылся за линией горизонта, я попрощался с женами, которые оставались на хозяйстве, отдал инструкции Гавриле Довмонтову и другим ближникам, а затем собрался в путь. Засиделся я дома, пора выходить на тропу Трояна.

Для начала отправился в Константинополь. На тропу вышел уже в сумерках, проскочил ее относительно легко и рано утром уже входил в столицу ромеев. Сразу же направился в район Арториан, где находилась лавка Дичко, которого в городе все знали под именем Мефодий, и где он торговал северными мехами, медом, сладостями и восточными пряностями. Однако рядом крутились подозрительные людишки, не иначе шпионы, и я только поглазел на товары, удостоверился, что варог меня заметил, и отправился на форум Константина, который находился всего в ста метрах от торговой точки моего человека.

На форуме, который стал рынком, сегодня многолюдно. Я выглядел, словно болгарин, которых в городе хватало. Заправленные в сапоги штаны, плотная серая рубаха, ремень с ножом, плащ и шапка. Поэтому внимания не привлекал. Подумаешь, еще один искатель счастья, будущий наемник или мелкий торгаш. И, протиснувшись в центр форума, я остановился. Долго смотрел на величественную колонну Константина высотой в тридцать семь метров, вокруг которой по кругу располагались статуи древнеримских богов, и улыбался. Мне было хорошо и, несмотря на то, что форум переполнен людьми, я не считал их помехой. Наоборот. Прислушиваясь к эмоциям горожан и улавливая обрывки чужих разговоров, я лучше понимал этот необычный город.

Константинополь. Для кого-то просто название столицы ромеев. А для кого-то цель всей жизни и средоточие власти. Кажется, что этот огромный человеческий муравейник живет своей собственной жизнью, в отрыве от всего остального мира. Только расслабишься, дашь волю ведовским талантам и начинаешь улавливать всю гамму чувств мегаполиса. Похоть и гордыня, тщеславие и злоба, амбиции и верность долгу, ревность и дух соперничества, радость и зависть, эйфория и гнев, страх и боль… Все перемешано и создает неповторимый коктейль, один глоток которого может свести с ума или стать наркотиком. Как говорили классики советского кино – Стамбул город контрастов. Хотя Константинополь пока не Стамбул и поменяет он свое название или сохранит прежнее, теперь уже неизвестно.

А вот и Дичко появился. Он оставил вместо себя помощника, одного из недавно присланных к нему на усиление варогов, и движется ко мне. А за ним хвост, неприметный гражданин. Но неожиданно шпион сталкивается с крепким смуглым парнем, которого я узнал. Его звали Игнат Охрид и он из ближнего круга Дичко, работает на него за деньги и долю в налетах на столичных богатеев.

Между шпионом и Охридом началась словесная перепалка, которая быстро переросла в драку, а Дичко прошел мимо и я последовал за ним. Мы пересекли форум и миновали афедрон, общественное отхожее место, перед которым была довольно приличная очередь. Между прочим, историческое место. Примерно восемь веков назад здесь скончался великий ересиарх Арий, этнический ливийский бербер и глава Первого Никейского Собора. Как раз в этом самом афедроне. Вместе с телохранителями шел мимо, и ему стало плохо. Он посетил отдельную кабинку общественного туалета и затих. А когда охранники взломали дверь, то обнаружили, что у ересиарха отпала нижняя часть тела и распались все внутренности. Видимо, его отравили какой-то кислотой. А может быть, бог наказал Ария за ересь, что тоже исключать нельзя.

К чему я это вспомнил? Да к тому, что здесь каждый камень свидетель исторических событий. Проходишь узким переулком, а здесь когда-то городские босяки толпой насиловали знатную даму из патрицианской семьи, а ее сын, потомок одного из бродяг, спустя три десятилетия стал великим полководцем. Окинешь равнодушным взглядом дешевую забегаловку, а несколько сотен лет назад в этом месте собирались заговорщики, которые смогли свергнуть императора. Посмотришь на камень, который облюбовал попрошайка, а когда-то давным-давно на этом самом месте сидел другой нищий, малолетний оборвыш, который стал одним из самых сильных правителей своего времени.

Тем временем, покрутившись по улочкам и удостоверившись, что за нами уже никто не следит, мы с варогом вошли в один из неприметных домов, где нас встретила весьма миловидная полненькая брюнетка не старше семнадцати лет. И она так посмотрела на Дичко, что сразу становилось ясно – между этими молодыми людьми есть любовная связь.

Впрочем, меня это не касалось. Все мы люди – все мы человеки, и ничто человеческое нам не чуждо. Главное, чтобы любовь не мешала делу, и девушка не стала тем слабым звеном, которое уничтожит разведывательно-диверсионную сеть варога. А этого быть не должно, ибо Дичко не расслабляется и на первом месте у парня долг.

Варог сделал девушке знак оставить нас наедине, и она быстро выскользнула из комнаты. После чего мы смогли спокойно поговорить.

– Здравствуй, Вождь, – поприветствовал меня Дичко и указал на деревянный стул без подлокотников с затейливой резьбой на спинке, который находился возле стола. – Присаживайся.

– Здравствуй, варог, – ответил я, присел и, дождавшись, когда он займет место напротив меня, сказал: – Докладывай.

Парень слегка кивнул и начал:

– Вождь, новостей много. Нужно принимать решения, а тебя давно не было. Я тянул до последнего и, наконец, слава Яровиту, ты появился. С чего начать доклад? С того, что происходит в империи, с наших трофеев или с сельджуков?

– Давай про сельджуков.

– Две седмицы назад прибыли воспитанники Кедрина и передали приказ Свойрада, помочь им перебраться в Конийский султанат. Я расстарался, связи есть и смог пристроить вестников смерти в торговый караван, который должен отправляться в Икониум. Но в последний момент решил убийц придержать, и купцы ушли без них. Причина серьезная – у меня появился человек в свите беглого принца Орхана. Он рассказывает интересные вещи, и я подумал, что с беглецом необходимо побеседовать один на один, без посторонних. А уже после этого принимать решение по уничтожению султана Арапа.

– Ну и что говорит твой агент?

– Он передает слова Орхана, а принц уверен, что султана давно лишили собственной воли и его разумом управляют черные колдуны. А я ведь помню, что нам наставники про служителей темных сил говорили. И про Бернара Клервоского не забыл. Вот и насторожился. Собрал больше сведений и слухов, поразмыслил над этим и пришел к выводу, что здесь дело не чисто. Султан, в самом деле, уже не тот, что раньше. А рядом с ним очень опасные люди, которые говорят, что они служители бога, но ведут себя, словно кромешники. Но больше всего меня насторожило, как к беглому принцу относятся при дворе императора. Обычно ведь как? Прибежит какой-нибудь знатный мусульманин, попросит у императора покровительства и ждет, что будет дальше. Если ситуация поменяется, ромеи помогут ему вернуться на родину, чтобы он захватил власть или ослабил опасных соседей гражданской войной. А если враги заплатят императору или предложат что-то в обмен на беглеца, то его выдадут. Однако сейчас все иначе. Придворные уговаривают Мануила Комнина отдать Орхана отцу как можно скорее, не дожидаясь послов. Просто чтобы от него избавиться. И выставляют беглеца придурком, который помутился рассудком и бредит, наговаривает на султана и пытается втянуть империю в войну. А на ромеев это не похоже. Да и вообще при дворе императора, после того как он сместил патриарха и отправил Николая Музалона в отдаленный монастырь, многое поменялось не в лучшую сторону. Я знаю. У меня там свой человек, Никита Тарханиот, сейчас уже главный помощник придворного атриклиния.

– А принц знает об этом?

– Да.

– И как реагирует?

– Он искренне верит в то, что говорит, и пытается донести свою правду до любого, кто желает его выслушать.

– Что думаешь, его выдадут отцу?

– Обязательно. Еще три-четыре дня и все. Орхана возьмут под стражу и отправят в султанат.

– Можешь организовать нам встречу?

– Могу.

– Когда?

– Сегодня ночью. Мой человек проведет нас мимо охранников и представит принцу. А дальше, как разговор сложится. Я сам собирался с ним встретиться. Вот и уверен, что получится.

– Ясно, – помедлив, я обдумал ситуацию и задал варогу новый вопрос: – Кстати, насчет шпионов. Кто это за тобой пытался присматривать?

Дичко заулыбался, бросил взгляд в сторону комнату, куда ушла его девушка, и ответил:

– Это личное, Вождь. Из-за моей Феды, Феодоры. Ее отец Илларион Дука, побочная ветка знатной семьи Дука. Он переживает за любимую младшую дочь. Вот и приставил ко мне шпионов. Илларион подозревает, что она со мной, а доказать ничего не может и где Феда не знает.

– И как ты этот вопрос решишь?

– Женюсь на Феодоре. Пусть Илларион еще несколько дней понервничает, а потом я с ним поговорю.

– А ты уверен, что знатный ромей отдаст за тебя дочь?

– Феда беременна. А я для купца хоть и чужак, но крещеный христианин и не беден. Не каждый себе может позволить в Арториане лавку держать. Так что зять я неплохой, и мы сговоримся.

– Хорошо, если так. А что по другим делам?

– Слава пресветлым богам, все складывается неплохо, Вождь. Агентура расширяется и варогов, которых прислали, распределил. Завид остался при мне, у него к торговле талант. Борислава в армию отправил, но недалече, чтобы рядом с Константинополем был. Витигост при дворе императора, Никита Тарханиот помог. Пересвета теперь зовут Никифором, и он пристроился в Святой Софии, помогает письмоводителю патриарха. А Военег собственную ячейку создает, перебрался в Адрианополь и мне про его дела почти ничего неизвестно. Это, значит, на всякий случай. Если меня накроют, он продолжит наше дело. Связь поддерживаем, конечно, но осторожно и крайне редко. Разбойников своих прикармливаю. Много бойцов не держу, у меня всего семь человек. Однако все люди опытные, молодые, резкие и молчаливые. На рожон не лезем и не наглеем, а на грабеж выходим редко. Только если есть хорошая наводка. За минувшие полгода провели всего три налета. Но добычу взяли богатую. Золота и серебра, не считая ценностей, на двести сорок гривен притащили. А помимо того у меня накопилось много старых книг. Что-то из Большой Императорской библиотеки, а кое-что из частных коллекций. Мы ни в чем не нуждаемся и сами себя обеспечиваем. Донесения при первой возможности отправляю в Киев. Что от меня требуется, все делаю и даже немного больше. Подробные отчеты о том, что творится в империи, каковы перестановки при дворе императора и куда движутся войска, готов предоставить в любое время.

– А что с теми варогами, кого отправили в Италию и Сербию? Они ведь свои весточки через тебя должны отправлять?

– Да, все через меня идет. Но у них свои шифры, которые знает только Свойрад. Поэтому про них известно немного. В Сербии Войдан закрепился, он при дворе господаря Рашки держится. А в Риме Малх удачно пристроился, вроде бы с местными разбойниками быстро общий язык нашел. Про остальных мне не ведомо.

– Добро. Принца Орхана где держат?

– Здесь, в городе, невдалеке от Золотых ворот.

– Когда к нему пойдем?

– Как стемнеет, так сразу.

– А воспитанники Кедрина далеко?

– Они возле церкви Святого Иоанна живут.

– Кто в этой тройке?

– Веселин, Невзор и Лютый. Если нужно, могу их вызвать.

– У тебя сегодня еще дела в лавке есть?

– Найдутся.

– Тогда вызывай Веселина и Невзора, мне укажи мне место, где я могу поспать, а сам ступай.

– А как насчет перекусить с дороги?

– Нет, – я покачал головой. – Сначала сон.

– Как скажешь, Вождь.

Мне императорская опочивальня ни к чему. Феда проводила меня в каморку, которая имела запасной выход на крышу, и там я обнаружил широкую лавку с медвежьей шкурой. Самое то, что нужно.

Я прислушался к своему ведовскому чутью. Все в порядке, опасности нет. После чего, скинув плащ и шапку, отстегнул ремень с кинжалом и сбросил сапоги, запер изнутри прочную дубовую дверь и упал на постель.

Мой сон был ровным и спокойным. До наступления темноты меня никто не беспокоил, и я полностью восстановил силы. А когда проснулся, мы с Дичко поужинали, а затем, дождавшись появления посланных за жизнью султана убийц, прихватив с собой варога по имени Завид, направились в сторону Золотых ворот. Следовало как можно больше узнать про черных колдунов при дворе султана Арапа и лучше все услышать лично. Вдруг новый Бернард Клервоский объявился, только теперь уже не под знаком креста, а под полумесяцем? Если так, то врага придется давить в зародыше, до того как войска сельджуков выплеснутся в Дикое поле.

3

Константинополь. Весна 1153 от Р.Х.

Принц Орхан смотрел на серую стену и ощущал, как в нем ведут борьбу два противоположных чувства: отчаяние и надежда.

Одно нашептывало, что он ошибся и зря прибыл в Константинополь, где более полугода служил мишенью для острот и завуалированных оскорблений придворных сановников императорского двора, которые вот-вот выдадут его отцу или пришлют за ним убийц. А другое говорило, что еще не все потеряно и некоторые влиятельные ромеи, например епископ Николай Мефонский и его друг опальный патриарх Николай Музалон, прислушались к словам беглеца и угрозу со стороны черных колдунов восприняли всерьез. Да и Умар, бывший гвардеец султана Масуда, который приблудился к принцу после побега из Икониума, был уверен, что есть люди, которые не оставят Орхана в беде и сегодня ночью они его навестят. Но кто эти люди? Уважаемые имперские аристократы или священнослужители Христа, овеянные славой военачальники или богатые купцы? Этого Умар не знал, но говорил, что они не обманут и в доказательство показывал принцу пять золотых монет, которые получил за пересказ истории принца незнакомцам. А золото настоящее и у пустобрехов оно не водится. Верно? Орхан соглашался с бывшим воином, который, несомненно, обладал большим жизненным опытом. Но потом снова впадал в меланхолию и никак не мог понять, какое из чувств сильнее. Отчаяние или все-таки надежда?

– Господин, – в комнату заглянул Умар.

– Да? – Орхан посмотрел на слугу, прихрамывающего на левую ногу сорокалетнего крепыша с наголо обритой головой в потертом туркменском халате.

– Они здесь, – сказал Умар и опустил голову. – Что прикажете?

Глубокий вдох и выдох. Принц постарался прогнать посторонние мысли, положил мозолистую ладонь на рукоять кривой сабли в богатых ножнах и, подумав, что терять уже нечего, кивнул слуге:

– Предупреди Исмаила и Ахмеда, чтобы оставались на улице, и пригласи гостей.

Изображая полнейшее спокойствие, он присел на невысокий диван и его взгляд скользнул по комнате. Обстановка бедная, есть пара ковров, диван и три неказистых деревянных стула. Но ничего лучше император ромеев, точнее, его сановники, предоставить Орхану не пожелали. Двухэтажный дом на окраине. И это все. Хотя принц предпочел бы жить в шатре за городской стеной. Однако спорить нельзя, не в том он положении, и Орхан подчинился. А теперь это даже пошло на пользу. Так как здание, в котором проживал беглый принц, тесно смыкалось с соседним и с его крыши таинственные гости по широкой доске смогли попасть к нему. Могли бы пройти и через главный вход. Вот только за ним постоянно присматривали агенты куропалата, который отвечал за охрану императора и шпионаж. Поэтому лучше не рисковать, ибо тайная встреча с незнакомцами может быть неверно истолкована и ускорит выдачу беглеца в султанат.

Появились гости, которых было двое. Первый выглядит как самый обычный славянин откуда-нибудь из Болгарии, на вид ему немногим более тридцати и держится очень уверенно. Второй ровесник Орхана и он истинный ромей, одет как коренной горожанин и на его молодом холеном лице виден оттенок превосходства над всеми людьми, кому не повезло родиться в славном Константинополе.

– Я Вадим, – представился первый гость и кивнул на своего спутника: – Это Мефодий.

Сказав это, представившийся Вадимом старший гость спокойно, словно он здесь хозяин, присел на ближайший стул, а Мефодий вместе с Умаром, который был готов в случае опасности броситься на помощь своему господину, остался возле входа.

Орхан хотел напомнить нахальному гостю, что он принц и к нему необходимо проявлять почтение. Однако, поймав его взгляд, беглец почувствовал внутреннюю силу Вадима, которая была сродни способностям колдуна Касима, но при этом другой. Злой сахир подавлял чужую волю и подчинял людей грубо, а этот действовал иначе, он убеждал и внушал доверие. Словно Касим был носителем кромешной тьмы, а Вадим носил в своей душе крохотный кусочек солнечного света, который обогревал тех, кто не был настроен к нему враждебно. И Орхан подумал о том, что ему нужно соблюдать осторожность и сдержал готовые вырваться резкие слова. А иначе гость мог просто встать и уйти. После чего беглый принц останется совсем один и ему уже никто не поможет.

– Мы знаем, что произошло с тобой, – на чистом огузском языке сказал Вадим, когда Орхан отвел взгляд. – Но хотим услышать твою историю еще раз. По этой причине мы здесь. Расскажи нам все, что знаешь про колдунов.

Представляя эту встречу, Орхан собирался сначала узнать, кто его гости и на какую помощь он может рассчитывать, а только потом рассказать про Касима и его помощников. Однако все сложилось иначе, и принц стал говорить откровенно, ничего не утаивая. Он рассказал о появлении злого сахира, о том, как изменился султан Арап, как шла война против дяди Масуда и на Кавказе, как погиб брат Усман, что узнали его шпионы и как он хотел убить колдуна, но едва сам не погиб. Орхан спешил выговориться и говорил долго, почти час, а Вадим все это время молчал, лишь иногда еле заметно кивая, словно подтверждал какие-то свои предположения. А когда Орхан иссяк, снова на огузском, который для правящей династии Конийского султана был родным, он спросил принца:

– Ты понимаешь, что в Константинополе тебе не помогут?

– Да, – чувствуя, что у него пересохло горло, ответил Орхан.

– И что ты намерен делать?

– Я не знаю, – покачал он головой, а затем снова поймал пристальный взгляд Вадима и задал самый главный для себя вопрос: – Ты мне поможешь?

– Только если последуешь за мной и станешь делать то, что я скажу.

Орхан принял решение моментально, не раздумывая и не стараясь просчитать последствия. Он просто доверился человеку, которого видел первый раз в жизни, встал и кивнул:

– Согласен. Что от меня требуется?

Вадим тоже поднялся, посмотрел в сторону главного входа и к чему-то прислушался, а затем слегка поморщился и поднял вверх указательный палец:

– За тобой уже идут. Нужно уходить через крышу. Хватай все, что под руку подвернется, и бегом наверх. Охрана у тебя слабая, два телохранителя на улице. Воинов уже атаковали и нам их не спасти. Так что уходить будешь только с одним человеком. Бегом!

Принц подчинился без споров, подхватил заранее подготовленную походную сумку с небольшим запасом золота и вещами, а затем вместе с Умаром последовал за Мефодием. Он уже слышал, как на первом этаже возле входа звенит сталь и воины, которые вместе с ним покинули родину, сражаются с врагами. Так что в словах Вадима принц не сомневался. Ему пришлось снова спасать свою жизнь, и он делал то, что необходимо…

* * *

Я посмотрел вслед Орхану и усмехнулся. Принц человек сильный и волевой – без вопросов. И подчинить его совсем непросто. Однако он находился в смятении и не знал, что ему делать. Это ослабило его, и я смог применить свои ведовские таланты, заставил его довериться мне и настроил на определенный лад, а нападение неизвестных убийц, как ни странно, нам сейчас на руку.

С треском вывалилась входная дверь и на первый этаж вломилось несколько крепких мужчин в черных плащах с закутанными на манер жителей пустыни лицами. Они сжимали окровавленные сабли и, несомненно, кем бы они ни были, убийцы пришли за принцем. И когда они осторожно начали подниматься наверх, я уже знал, что необходимо сделать. В углу стоял глиняный кувшин с маслом для светильников, и я сбросил его вниз. Сосуд раскололся, и желтое масло растеклось по деревянным ступеням лестницы. Кто-то из убийц, поднимаясь, поскользнулся, упал и просипел на арабском:

– Проклятье!

Пока все складывалось хорошо. Я кинул в убийцу лампаду, которая висела на стене, и огонь, жадно пожирая масло, быстро охватил тело злодея.

Пытаясь сбить пламя и, одновременно с этим, распространяя его, размахивая руками, неудачник скатился вниз, а я рванул на крышу. Кто эти убийцы, куда они ушли, и кто их послал, я узнаю позже. На улице Завид и он за ними проследит. А я должен уйти и позаботиться о принце Орхане, на которого у меня появились планы. А чего? Беглый принц, если правильно обыграть ситуацию, имеет реальные шансы стать султаном. И Орхан не самый плохой вариант, в меру честный, храбрый и неглупый вояка, с которым можно договориться и который окончательно осознал, что император ромеев ему совсем не друг.

Убедившись, что огонь уже не потушить и убийцы не смогут прорваться наверх, я поднялся на крышу. По доске перебрался на соседний дом, где меня поджидали вароги и принц со своим слугой, и дал знак продолжать движение. Здание пустовало, нам никто не мешал, и вскоре, выбравшись на параллельную улицу, мы направились к ближайшему убежищу, которое заранее подготовил Дичко. Что ни говори, а шпион из него получился отличный, предусмотрительный и в меру осторожный. Мне не приходилось отдавать дополнительных приказов, все делалось без меня, и это не могло не радовать.

Мы молчали. За спиной горел дом принца Орхана, к которому сейчас должны спешить местные пожарные, а вокруг нас тишина. Время за полночь и если ближе к центру по освещенным улицам бродят гуляки и городские стражники, то окраина уже спит. Нам никто не мешал и, раз за разом прокручивая в голове историю беглого принца, я приходил к логичному выводу, что злого колдуна Касима, как и оболваненного султана Арапа, придется устранять. А иначе в Диком поле будет большая война, которая затронет все племена от Волги до Днепра, а мне она не нужна. Следовательно, Веселин, Невзор и Лютый продолжат свое путешествие в Икониум. И они будут не одни. Принц и его слуга отправятся с ними. А как они будут добираться до конечной точки и как станут действовать, меня не касается. Они профессионалы, лучшие ученики Валентина Кедрина, которые заточены на автономные действия, и если понадобится, могут пешком пройти сотни километров, и никто их не обнаружит. А принц нужен для того, чтобы после уничтожения главных целей было кому перехватить власть. Не факт, что у него это получится, но попытаться стоит. В конце концов, я ничего не теряю. Если он погибнет, значит, не судьба ему стать правителем.

А что касательно злых сахиров, то с ними все более-менее понятно. Ислам на подъеме и расширяет свое влияние на мир. Он идет из одной страны в другую, побеждает региональные языческие культы и впитывает в себя местные особенности. В результате чего происходит уже знакомый мне на примере христианства религиозный синкретизм, который порождает ереси и разделение последователей Магомета. Поэтому уже сейчас есть три основных исламских течения: сунниты, шииты и хариджиты. А помимо них существует огромное количество более мелких ответвлений и некоторые из них, объединяясь вокруг ложных духовных учителей, поклоняются силам зла.

Наибольшее влияние такие секты имеют в Персии и Северной Африке, где потомки египетских, финикийских и шумерских жрецов в очередной раз мимикрировали под окружающую среду, стали алимами, имамами, муллами, кади, шейхами, хафизами, муфтиями и прочими духовными лицами. С их подачи в уединенных местах, вдали от обывателей, создавались духовные братства, которые формально проповедовали добро, духовное очищение тела, аскетизм и преданное служение Аллаху. Ведь в этом нет ничего плохо? Конечно же, нет. Люди удалялись от мирской суеты и руководствовались тарикатом, сводом морально-этических правил и психологических приемов, в результате чего старались интуитивно познавать истинную суть божественной реальности. Но в некоторых подобных духовных братствах под прикрытием добра проповедовалось зло. Точно такое же, какое под прикрытием христианства продвигали Бернард из Клерво и его последователи, которые, кстати, имели довольно тесные связи с культистами Ближнего Востока. На основании чего я могу предположить, что Арап и стоящий за его плечом Касим с подачи тамплиеров получают поддержку от православных христиан Византии. И грядущий поход сельджуков на север имеет сразу несколько целей. Он должен отвлечь мусульман от ромеев и крестоносцев, увеличит их силы за счет покоренных половцев и нанесет поражение русским княжествам, которые имеют своего царя и становятся конкурентами Константинопольских правителей.