Текст книги "Имперская окраина"

Всего в жизни Койн достиг с помощью высокопоставленных покровителей в своей организации, для которых он таскал из огня каштаны. И вполне возможно, что, как только будет результат (если он будет), дядя поспешит к своему учителю Вишнеру, чтобы поделиться с ним моими секретами. В принципе я не против. Ведь так или иначе, но мне придётся обнародовать результаты исследований. Но мы с Вереком решили, что делать это станем не в полном объёме и лишь тогда, когда будем уверены, что сможем с этого что-то получить. Так что дядя Ангус может читать древние книги и расширять свои познания. Однако под контролем и пристальным наблюдением наёмных магов и тайных стражников Балы Керна. Так-то вот. Дружба дружбой, а табачок, как говорится, врозь.

Теперь что касается Рагнара Каира, главного диверсанта семьи Каним. У меня с ним состоялся разговор один на один. И как люди военные, мы были достаточно откровенны. Поэтому поняли друг друга сразу, и я узнал, что великий герцог Ферро Каним и начальник его Тайной стражи барон Анат Каир всерьёз готовятся к варианту, при котором республиканцы всё же прорвутся в глубь империи и возьмут Грасс-Анхо. И они, кстати, с ведома Марка Четвёртого и графа Тайрэ Руге рассматривают Данце как один из пунктов эвакуации, где можно на время спрятать часть казны и императрицу Ингрид.

Разумеется, я против подобного расклада не возражал и поинтересовался, что от меня требуется. Оказалось, совсем немногое. Продать семье Каним в Верхнем городе несколько особняков и разрешить им держать для охраны этих жилищ, в которых будут оборудованы хранилища для казны и потайные ходы, сотню отставных бойцов и инвалидов из элитных воинских формирований армии великого герцога. Я был только за, ибо сотня имперских вояк на моей территории никогда лишней не будет. Однако я был бы не я, если бы не попытался с этого что-то выжать, хотя бы самую малость. Поэтому, лишь только Рагнар замолчал, я попросил его посодействовать мне в одном деле, а именно – в поднайме строительных бригад, которые бы могли построить на острове крепость и форты. Ведь всем хорошо, если Данце будет прикрыт мощными укреплениями. Верно? Да, конечно. А раз так, то дайте мне полтысячи профессиональных каменщиков, которых отправляют на фронт. На общем фоне это не количество, а для меня решение строительной проблемы, на данный момент одной из основных.

Рагнар задумался. Затем прошёлся по городу. Прогулялся вдоль бухты. Поднялся на гору Охот. А когда спустился, ответил согласием. На его взгляд, как место, где можно спрятать императрицу, Данце подходил идеально. Поэтому он заверил меня, что строители будут, я пообещал ему оказывать всемерное содействие, и мы ударили по рукам. Слово двух мужчин было сказано, и я был уверен, что «своих» строителей получу в любом случае…

Прерывая мои размышления, на башне Капитании ударил обозначающий время сигнальный колокол. Пора начинать. Отпущенный заокеанцам срок вышел. Ворота на запоре, и, значит, придётся их выламывать. Ладно, вышибем. Хотя, видит богиня, мы не маньяки, без нужды кровь лить не хотели, иноземцы сами выбрали свою судьбу.

Я встал. Следом за мной поднялся остальной командный состав операции. Кивком в сторону владельца забегаловки я обозначил ему свою благодарность и бросил на стол полновесный иллир. После чего, представляя себе, как хозяин заведения будет взахлёб рассказывать соседям о том, что у него отдыхал владелец острова, который, подобно своим воинам, честно расплатился за выпивку и закуски, я отправился к наёмникам.

Меня обогнал полковник Кратт. Он на ходу приподнял правую руку, и воины, вскинув щиты и взвалив на плечи лестницы, приготовились к штурму. Гранатомётчики, арбалетчики и маги уже готовы. Ещё секунда-другая, и начнётся бой. Но когда я уже хотел отдать полковнику команду, еле слышно скрипнули окованные железом ворота банка. Они открылись, и в проходе, подняв над головой раскрытые ладони, стояли все обитающие в особняке манкари. Никто не сопротивлялся и не делал резких движений. И это было правильно, нечего нас провоцировать.

Половина дела была сделана, ростовщиков взяли, оставалось захватить эльфов. Полковник Кратт приказал своим бойцам начать штурм, и они, приставив к стенам лестницы, полезли внутрь. При этом все мы ожидали, что дари окажут ожесточённое сопротивление. Однако воины пробрались на территорию особняка, спокойно открыли ворота, и я увидел, что внутренний двор совершенно пуст. Это было более чем странно. Первая моя мысль, что эльфы сбежали. Но тут же я подумал, что это невозможно. Подземных ходов под посольством нет, внизу скала. Вокруг много чародеев. Невдалеке оборотни. Да и ламия ничего не почуяла.

– В чём дело? – посмотрел я на Отири.

Что именно меня интересует, девушка поняла сразу. На миг она прикрыла веки и ответила:

– Эльфы умирают. Яд. Они приняли его только что.

Все.

Резкий взмах рукой! Я указал дружинникам на прикрытый вечнозелёным кустарником белый посольский особняк и отдал команду, которая в принципе ничего не решала:

– Там дари! Умирают! Взять!

Кеметцы рванули внутрь, а ламия спросила:

– Они нужны тебе живыми?

– Конечно. Ты сможешь их вытащить?

– Попробую. Но не всех.

– Хорошо. Главарей спаси, а рядовые меня не интересуют.

Ведьма молча кивнула и быстрыми мелкими шажками побежала к посольству, а я оглянулся на Рагнара, который стоял рядом. Полковник великого герцога встретил мой взгляд и пожал плечами:

– Не всё гладко прошло. Бывает.

– Ничего, – отворачиваясь, сказал я. – Жрица вытащит главных эльфов, они основные носители секретных сведений.

– Ты уверен, что она сможет?

– Да.

Я направился к манкари, которых уже окружили со всех сторон и потрошили на наличие боевых артефактов и колюще-режущих предметов. У краснокожих ничего подобного не обнаружилось. И я подозвал к себе банкиров, которые вчера находились у меня в тронном зале, а сегодня стояли впереди своих людей и держали в руках папки.

– Это финансовая отчётность? – кивнув на бумаги, спросил я банкира, который оказался ко мне ближе всех.

– Да. – Он поклонился и протянул мне обтянутую тёмно-коричневой кожей папку.

Брать в руки документацию я не торопился, а задал манкари новый вопрос:

– Сколько золота в ваших хранилищах?

– Три с половиной миллиона, в основном слитки и монеты.

Позади меня кто-то удивлённо присвистнул, кажется дядя Ангус. Но я уже кое-что знал о работе островного филиала банка «Братья Фишенер», и понимал, что это только наличность, которую не успели отправить за океан, и продолжил:

– А сколько в векселях и кредитных билетах?

Краснокожий замялся, и сержант Амат, сделав резкий шаг на него, грозно прорычал:

– Отвечать, когда тебя спрашивают!

Банкир промямлил:

– Ничего нет. Согласно инструкции, всё было сожжено.

– А вот это нехорошо, – усмехнулся я, – но ничего, ты и твои друзья наверняка помните, кому и сколько денег ссужали и кто в ваш банк вклады делал.

– Это слишком большой объём информации, мы мало что знаем! – вскрикнул манкари.

– Вспомните. – Я кивнул назад, на посольское здание дари. – Если вы, как ваши союзники, чтобы тайны не сдавать, умереть не смогли, значит, всё расскажете.

– Мы…

– Заткнись! – Я посмотрел на подошедшего Керна: – Банкиров под особый надзор. Рядом должен быть маг. Хранилища взять под охрану.

– Будет исполнено, – ответил тайный стражник.

Сдавшихся манкари отконвоировали в подвалы Капитании, а я, переговариваясь с Каиром-младшим, дождался ламию.

Вскоре слегка бледная Отири, покачиваясь, подошла ко мне и устало выдохнула:

– Яд был очень сильный. Спасла только двоих. Могла бы и больше, но из дольнего мира кто-то тянул души на себя. Я не знаю, кто это, но он очень мощный. Мне надо отдохнуть… Как-то нехорошо…

Совершенно неожиданно ламия, этот превосходный боец и сильная ведьма в теле молоденькой хрупкой блондинки, стала заваливаться, и я на автомате подхватил её на руки. Лёгкое тело Отири было словно пушинка, и я почувствовал, как оно сильно вздрагивает.

«Что делать?!» – растерялся я и огляделся.

Слава богине, рядом находились маги, которые были готовы к тому, что в штурмовых группах будут раненые, да и дядя, надо отдать ему должное, не подкачал. Койн, не задумываясь, влил в ламию немалую толику своих сил. Дрожь девичьего тела прекратилась, и Ангуса поддержали остальные чародеи. И всё бы ничего. Рядовой случай, человек ранен или истощен, а маги ему помогают. Подобное я наблюдал сотни раз. Но, что странно, это помогло только на несколько секунд. После короткой паузы лихорадка вновь накрыла ламию, а Койн резко выкрикнул:

– Кто-то непомерно сильный выкачивает из неё все силы! Жрицу не спасти! Уркварт, бросай её! Бросай, кому говорю, дурак, а то и тебя высосут!

Повинуясь словам дяди, я положил Отири на брусчатку. Она на глазах становилась всё слабее, билась в сильнейшей лихорадке и стонала. И в этот момент знак Кама-Нио на моей груди, сложно переплетённый лиственный узор-отпечаток в ауре, будто ударил меня по грудной клетке. Что это означало, я не понимал. Возможно, это было сигналом действовать. Но это и не важно. Я об этом не думал, и действовал по наитию.

Я закрыл глаза и постарался увидеть силовые линии энергопотоков, которые идут из мира мёртвых в мир живых. Этому меня учила ламия, которая сейчас умирала у моих ног. Занятий по данной теме у нас было всего два, и раньше у меня мало что получалось, так как не хватало практики и навыков. Но я в себе не сомневался, и, похоже, это помогло. Невидимые магические потоки, которые пронизывали всё вокруг, открылись моему внутреннему взору сразу же. И я разглядел в районе солнечного сплетения на теле ламии нечто вроде бледной воронки, которая высасывала энергию и жизнь девушки и по силовому потоку, полупрозрачной нитке, отправляла в дольний мир.

Как бы на моём месте поступил простой маг или древний имперский воитель? Без понятия. Что же касается меня, то я выхватил свой чёрный ирут из метеоритного железа, на миг замер и крест-накрест нанёс два быстрых косых удара по бледной нити.

Ширх-х! Ширх-х! Клинок рассёк воздух, и невидимый магический энергопоток оборвался. Отири, которая находилась в беспамятстве, дёрнулась, скорчилась на камнях в позе эмбриона и замерла. К ней тут же вновь бросились чародеи и стали оказывать девушке помощь. А мне показалось (или не показалось), что из дольнего мира на меня кто-то посмотрел. И, что характерно, я даже услышал отголосок чужой мысли с оттенками эмоций, не добрых и не злых, а каких-то усталых и равнодушных: «Мошка! Глупая смертная мошка! Зачем ты ей помог? Зря! Всё зря, ибо конец один!»

Глава 4

Ваирское море. Остров Данце. 25.06.1406

Только что прошёл очередной совет. Мои офицеры и вассалы сделали доклады о том, что творится в их вотчинах. Мы обсудили планы на ближайшее время, подвели итоги, немного поспорили и разошлись. Всё как обычно, кроме одного момента. После того как братья Дайирин, Виран Альера, Рикко Хайде, Эри Верек и летописец Тим Теттау вышли, в кабинете остался лейтенант Бор Богуч.

Молодой русоволосый мужчина в тёмно-зелёном егерском мундире, кеметский партизан, с которым я познакомился в предгорьях Маира, когда искал наследие имперских магов-воителей, расположился напротив меня, и я задал ему вопрос:

– Итак, Бор, ты подумал над моим предложением?

– Да, господин граф. – Лейтенант согласно мотнул головой.

– И каков твой ответ?

– Я принимаю его.

– Чем тебе предстоит заниматься, понимаешь?

– В общих чертах.

– Дай расклад, как ты его видишь.

Богуч помедлил, вздохнул, собрался с мыслями и доложил:

– Мне предстоит сформировать и возглавить отдельный отряд, который будет заниматься исключительно поисковыми операциями. Вроде тех, которые проводились дружиной в провинции Вентель, горах Аста-Малаш, Северных пустошах и герцогстве Мариенском. Подразделение будет состоять из трёх десятков воинов, которые готовы выполнить любой приказ своего сюзерена и могут держать язык за зубами. Мы будем подчиняться только вам и никому другому. Цели для поиска определяете вы, нам же предстоит проводить разведку объектов и осуществлять изъятие хранящихся в неразграбленных тайниках и схронах богатств. При этом личный состав отряда ни при каких обстоятельствах не должен обозначать свою принадлежность к дружине графа Ройхо.

– Правильно. Но помимо этого твой отряд будет являться моим личным резервом, о котором будут знать только Хайде, Рамиро Бокре, графиня и мой брат Трори. Официально все бойцы, которых ты сочтёшь достойными служить в твоём подразделении, и ты сам будете отпущены на покой и создадите в графстве Ройхо собственное поселение.

– Ясно. Полная секретность. Только не совсем понятно, при чём здесь Трори.

– Иногда он будет участвовать в ваших рейдах и походах.

Лейтенант помялся:

– А смысл?

Можно было бы и не отвечать, но Бор хоть и молод, но кое-что в жизни видел и далеко не глуп. Он предан мне, ибо я спас его родственников и друзей, которые теперь живут вольной жизнью в пределах моего родового владения. И я ему верю, а иначе не поставил бы на столь важное направление, как поиск древнего наследия. Поэтому с ним можно быть откровенным, и я ответил предельно честно:

– Видишь ли, Бор, у меня два брата. Айнур в военном лицее, постигает науки и готовится стать офицером, а Трори при мне, и отправлять его на учёбу я не собираюсь. Однако он должен получить образование. По этой причине я постоянно двигаю его с места на место. Сначала он с Керном покрутился и кое-что у него перенял. Потом в боях поучаствовал и свёл близкое знакомство с герцогом Гаем. Сейчас при мне адъютантом, с самыми разными людьми общается, документацию ведёт и с летописцем в библиотеке работает. Позже Трори поможет графине управлять родовым владением. А затем и с вами побегает. Всё это бесценный опыт, не теория, а практика, которая в будущем ему обязательно пригодится.

– Понятно. – Бор шмыгнул носом и поинтересовался: – Когда я смогу взглянуть на карты с указанием объектов поиска и ознакомиться с описанием того, что в них находится?

– Хочешь убедиться, что схроны действительно существуют?

– Да. – Офицер замялся и, несколько смутившись, добавил: – Извините, ваша милость, но слишком всё это неожиданно. Ладно один тайник, другой, третий. Это можно понять. Но в большое количество схронов без объяснения того, кто и зачем делал закладки, поверить достаточно сложно.

– Ну, посмотри.

Я вынул из ящика стола тубус, в котором находились карты Мистира, Анвера и Эранги. Не спеша раскатал наклеенные на тонкую кожу листы и поверх них бросил дневник со своими записками по наследию Чёрной Свиты императора Квинта Первого. Богуч глазами пробежался по каждой карте, пролистнул тетрадь и поднял на меня глаза:

– И сколько всего объектов?

– Пока полторы сотни. Сто десять на Эранге, восемнадцать на Анвере и двадцать два на Мистире. Половина, а то и больше наверняка пустышки.

– Я могу снять с карт копии?

– Только после того, как сформируешь отряд и создашь базу.

– Как скажете, господин граф. Формирование отряда начну незамедлительно.

Богуч уложил карты и дневник обратно в тубус, аккуратно положил его передо мной и встал.

– Можешь идти, – отпустил я Бора.

Коротко кивнув, лейтенант вышел, а я убрал тубус на место, оглядел кабинет и направился к двери. Сегодня мне предстояла ещё одна встреча, пропустить которую я не мог…

Вскоре я был на улице и зашагал в сторону порта.

Близился вечер. С моря задувал свежий прохладный ветерок, который приносил со стороны порта запахи соли, рыбы, смолы, сосновых досок и специй. Горожане – корабельщики, рыбаки, портовые грузчики и мелкие торговцы – спешили домой. На перекрёстках стояли патрули из наёмников. Откуда-то доносился неразборчивый женский крик, но не испуганный и тревожный, а какой-то домашний. Видимо, жена встречала подгулявшего муженька упрёками и поминала свою загубленную молодость и жизнь, так что беспокоиться не о чем.

Вокруг меня достаточно спокойный мирный приморский город. И я, местный владетель (кстати, с подачи перешедших на мою сторону пиратов барона Лютвира-Эшли воины и горожане называют меня Хозяин) граф Уркварт Ройхо, в сопровождении дружинников спускаюсь к морю. Крепкий рослый оствер с выгоревшими на солнце волосами в лёгкой светло-синей рубашке и заправленных в сапоги серых брюках с чёрным клинком и стальным кинжалом на широком армейском ремне, впереди и позади которого облачённые в броню настороженные воины. Я иду туда, где на развалинах храма Верша Моряка началось строительство святилища Улле Ракойны и где проживают жрицы моей божественной покровительницы. При этом сама стройка меня не интересует. Но я каждый вечер вот уже в течение двух недель навещаю это место. Почему? По той простой причине, что на излечении у жриц находится едва не погибшая при захвате эльфийского посольства ламия Отири, которая впала в кому и когда из неё выйдет, неизвестно…

Да уж, дела… Всякого я ожидал, но не этого, ибо за время моего общения с северной ведьмой усвоил одну нехитрую истину – круче ламии в радиусе доброй тысячи километров никого нет. Конечно, её можно забить толпой или выставить против неё демона. Но ведь это надо собрать толпу, и не простую, а из чародеев и жрецов, или вызвать из мира мёртвых сильного демона. А поскольку заниматься этим никто не станет, тем более что Отири очень хорошо маскировалась под жрицу имперского культа Ракойны, то за девушку, или не девушку, если исходить из того, что мне до сих пор неизвестно, сколько ей лет, беспокоиться не стоило. И тут нате вам, сюрприз! Неизвестная тварь, уровнем не ниже полубога, хапает души умирающих эльфов, а затем наносит удар из дольнего мира, и ваша наставница, граф Ройхо, приставленная к вам самой богиней, едва не погибла. Тут поневоле начнёшь задумываться о бренности бытия и справляться о здоровье ламии, на которую моя скромная персона во всех своих планах уже привыкла рассчитывать как на мощную боевую единицу и ходячую энциклопедию.

Впрочем, как говорит прибывшая из столицы госпожа Кэрри Ириф, которая не покидает Отири ни на минуту, северная ведьма понемногу идёт на поправку. Вскоре она должна прийти в себя, и, надеюсь, это случится уже сегодня, а то кто меня на халяву, за красивые глаза обучать будет? Да и так, если посмотреть на всё происходящее с точки зрения не правителя-феодала, а просто человека, я ей сочувствую. Вот сочувствую, и всё тут! Хотя понимаю, что ламия сама по себе и стоит вне моей структуры и мы далеко не друзья, а союзники и партнёры. Так сложившаяся ситуация видится с моей стороны, а что творится в голове белокурой раскосой красавицы с берегов Форкума, которая в считаные минуты способна изменять свою внешность, мне неизвестно. И, честно говоря, я даже не хочу знать, что там, ибо верно подмечали древние земные мудрецы: «Во многих знаниях – многие печали».

Хм! В чём-то они правы. Живи тихо и спокойно, катись не задумываясь по жизни и умри в свой черёд. Жаль, очень жаль, что у меня не так. Не от всего и не всегда получается абстрагироваться. Начинаешь думать и искать ответы на сложные вопросы, в итоге получаешь лишнюю головную боль, без которой вполне мог бы обойтись. И за примером далеко ходить не надо.

Когда после ментального ранения ламии я задумался, что Отири может умереть, почему-то мне стало очень и очень неуютно. Присев тогда у окна своего кабинета и разглядывая город и гавань, я совершенно неосознанно напел себе под нос из Виктора Цоя:

 
Солнце светит и растёт трава,
Но тебе она не нужна.
Всё не так и всё не то,
Когда твоя девушка больна.
 

И тогда я спросил себя, почему это, ведь ламия не моя девушка, и уж тем более не любимая? Естественно, стал анализировать её поведение и прикидывать, к чему меня готовит северная ведьма и наша общая покровительница. А поскольку про Добрую Мать и её инквизиторов-ламий к тому моменту я знал уже немало, моя фантазия завела меня в такие дебри, из которых выбраться было сложно. Однако я выбрался и пришёл к выводу, что рано или поздно за доброе ко мне отношение со стороны сверхсущества дольнего мира по имени Кама-Нио придётся расплачиваться. И очень может быть, что платой будет потеря личной свободы, ибо как один из основных вариантов вырисовывалась возможность стать мужем ламии.

В принципе это неплохо. Только мне это ни к чему, так как у графа Ройхо свои планы на жизнь. И если стать паладином Кама-Нио, примерно таким же, каким в своё время являлся император Иллир Первый Анхо, я не прочь, поскольку это сулит немало бонусов и большую свободу действий, то быть боевым придатком Отири и отцом ведьминых дочерей мне не улыбалось. Почему, понятно. У меня жена, ребёнок, замок, графство, остров и долг перед родиной. Всё как у нормальных остверских феодалов. Это хорошо, и это мне нравится, а бегать хвостом за ламией я не хочу. А раз так, то и не буду.

Однако это всего лишь мои предположения, истинные же планы богини и Отири в отношении графа Ройхо мне всё равно неизвестны. Догадки есть, а фактов нет. И, чтобы не забивать голову всякой ерундой, я с трудом вновь вошёл в рабочий режим. Забот и без того хватало, и я, лишь раз в день навещая ведьму, с головой погрузился в текущие дела.

За то время, что ламия провалялась в коме, на острове произошло немало событий, о которых стоит упомянуть.

На первом месте конечно же захват заморских банкиров и послов. И сразу же следует отметить, что с краснокожими всё сложилось хорошо. При малейшем намёке на физическое воздействие в область лица они выдавали все секреты фирмы, а добытые в подвале их особняка золотые слитки и монеты были по справедливости поделены между мной и императором. После чего пленные манкари и доля трофеев, которые принадлежали Марку Четвёртому, были отправлены в Грасс-Анхо. Всё как по нотам.

Другое дело – выжившие эльфы, которых фактически уже с того света вытянула Отири, Баиль-асван-Артиэль и Кейа-фор-Амаль. С ними пришлось повозиться, так как у каждого имелся отличный мыслеблок, то есть ментального сканирования они не боялись, и оба дипломата достаточно легко переносили любые пытки. В общем, крепкие ребята, хоть и нелюди. Держались достойно, но мне и вышестоящему начальству в лице великого герцога Канима и императора требовалась информация, которой два главных на острове эльфа наверняка обладали. Поэтому я подгонял своих доморощенных дознавателей из десятка сержанта Квиста и Балу Керна, которые работали в тесном контакте с тайными стражниками барона Каира и графа Руге, и они всё же получили нужные нам сведения. Как? В подробностях лучше не вспоминать. Скажу только, что Баиль-асван-Артиэль испытывал к чародейке некие чувства, а Керн это заметил и сыграл на них. В итоге воин сломался, заговорил и выдал на гора всё, что знал. В частности, шифры эльфийской резидентуры, которая работала в империи и на островах, агентуру заокеанцев среди остверских олигархов и чиновников и место хранения артефактов связи и посольские архивы, которые дари спрятали перед тем, как совершить массовое самоубийство.

Вот так. Кто за что боролся, на то и напоролся. Хотели навредить империи? Однако учтите, что это может стоить вам не только здоровья, но и жизни.

Ладно, продолжаю.

После разборок с чужеземцами, на третий день, я встретился с имперским олигархом Пертэ Церелем. Мы подписали документы о создании банка под названием ВФО (Ваирское финансовое общество), разграничили наши права и обязанности, и уже на следующий день в Данце состоялось торжественное открытие этого учреждения. А чего тянуть? Решение принято. Люди прибыли. Деньги вложены. И даже специальное здание имеется, которое готовить не надо. Благо в бывшем филиале «Братьев Фишинер» всё имелось: и конторки, и хранилища, и магическая охранная сеть против воров и мошенников. Так что у нас всё было как положено, и мероприятие прошло в лучших традициях: фанфары, торжественные речи графа Ройхо и Цереля, бесплатная выпивка для горожан, фуршет для гостей из имперской столицы – купцов, промышленников, чиновников, жрецов и магов, которых было немного, ибо война. И в завершение кульминационный момент: праздничный вечерний салют и казнь нескольких пиратских недобитков, отловленных отрядом барона Альеры в глубине острова. Все счастливы. Рукоплещут. Бухают и желают нам с Церелем всего наилучшего, кто-то от чистого сердца, но в основном, конечно, просто соблюдая приличия. Однако это не важно. Главное, что теперь на острове Данце есть своя финансовая структура, которая в состоянии кредитовать проживающих на моей земле баронов, купцов, корабелов, рыбаков и вольных имперских капитанов-каперов.

В целом праздник, первый, который был устроен мной на острове, прошёл неплохо. Люди погуляли, расслабились, и жизнь пошла своим чередом. Дядя Койн залез в библиотеку и проводил там по двадцать часов в сутки. Рагнар Каир отправился в свой родной город Йонар. Из столицы прибыли люди графа Тайрэ Руге, которые купили у меня «лишние» корабли. Затем появились строители, сводный батальон в пятьсот человек, который должен был отправиться на Восточный фронт, но вместо этого оказался на острове Данце. После чего я вызвал из столицы архитекторов, которые быстро создали типовой проект имперского укрепрайона. Закупил стройматериалы и выделил в помощь каменщикам полторы тысячи рабочих, в основном островитян. Процесс пошёл, а дальше – больше.

Сначала прибыл завоеватель Бахче барон Каип Эшли-Лютвир, который, хитрец такой, доложил, что соседний остров взят, но Совет капитанов подчинённой ему эскадры все свои проблемы решит самостоятельно, без привлечения моих наёмников и дружинников. Почему пиратские вожаки приняли такое решение, секретом не являлось. На островную группу Бахче не так давно налетел мощный ураган, который изрядно уменьшил на этом клочке суши количество боеспособных мужиков на душу населения. Так что остров был взят пиратами Эшли-Лютвира практически без боя. И капитаны, которые наверняка захватили там богатую добычу, решили остаться на острове.

Правильно. Бастарды Эльвика Лютвира, с моей подачи ставшие имперскими баронами, захватили острова, которые должны стать их феодами. И видеть на территории, которую они уже стали считать своей, чужаков (моих воинов) они не желали. Да и ладно. Всё равно мне пока не до них, а добычу им лучше всего сбывать на Данце. Так что свою долю я получу в любом случае. А если у меня с братьями-пиратами возникнут серьёзные проблемы, то я их решу с помощью эскадры Влада Севера и магов. Правда, чародеев у меня пока немного, так же как и кораблей с полными экипажами всего шесть (два с нанхасами и четыре с местными вперемешку с бывшими гребцами), но чтобы растоптать возможных мятежников-бунтовщиков, их хватит. Особенно если меня поддержат корабельные маги школы «Данце-Фар».

Однако если мне придётся драться с пиратскими вожаками, которые закрепились на Бахче, то случится это очень не скоро. На данный момент Лютвиры – мои номинальные вассалы. Они получили, что хотели, – титулы, земли, богатства, признание и фамилию и в ближайшие год-два будут устраиваться на новом месте, так что о предательстве думать не станут. Поэтому я подтвердил, что на Бахчу и трофеи, захваченные пиратскими капитанами, не претендую. И довольный собой пират Седой, пообещав, что скоро привезёт на продажу рабов и добычу, отбыл обратно в свой феод.

Лишь только галера Каипа Эшли-Лютвира скрылась из вида, как ко мне пожаловали новые гости. Имперские дворяне, желающие заказать на верфях Данце галеры, на которых они смогут выйти в море и поохотиться на ваирских шакалов с других островных групп архипелага Ташин-Йох. Не знаю, получится у них это или нет, но все приехавшие аристократы, которых было полтора десятка, словно из одного теста вылеплены. Прошедшие огонь, воду и медные трубы суровые мужики из провинций Вентель и Гири-Нар. Такие люди понятие о мореходном деле имеют, а главное, каждый из них готов предъявить пиратам свой личный кровавый счёт.

Мелькнула было в моей голове идейка попробовать отобрать из будущих вольных имперских каперов пару-тройку человек и предложить им службу в нарождающемся военном флоте графа Ройхо. Но, пообщавшись с ними, я решил, что делать этого не стану, ибо вряд ли моё предложение кто-то примет. Почему? Причин хватает, но самые очевидные следующие. Все они – люди уже состоявшиеся и со своими дружинами, которые станут экипажами их кораблей. Они ненавидят пиратов, среди которых братья Лютвир, а я с ними сотрудничаю и даже сделал этих подлецов своими вассалами. Ну и ко всему этому все прибывшие аристократы уже являлись чьей-то креатурой или служили ТПП, либо магической школе, либо религиозному культу, либо одному из имперских герцогов или князей. И хотя это не афишировалось, я и так всё понял. Ведь если бы они не имели крышу, то наверняка уже находились бы на фронте, а так, ничего, призыва не опасаются, гуляют по Данце, не шалят и ведут себя вполне естественно.

Вот такие события произошли на острове всего за четырнадцать дней. И это только внешние, которые заметны любому, кто имеет глаза, уши и мозги. А ведь были ещё и многие другие, касающиеся исключительно моей структуры, которая постоянно видоизменялась и расширялась. Но о них знали только мои опричники и сопровождающие меня воины охранного десятка. Ведь, в самом деле, ни к чему посторонним людям знать, что Керн проводит среди дружинников набор в Тайную стражу, а младший Дайирин ездил на восток договариваться о переселении на остров шести тысяч беженцев, которые ранее жили в предгорьях Агнея. И уж совсем точно никому чужому не надо быть в курсе того, что завтра эскадра Влада Севера выйдет в море и совершит небольшое путешествие из Данце к материку, в район перевала Жирмон-Хот, где моряки высадят на берег десант – полусотню дружинников, двести пятьдесят рабочих, два десятка оборотней Рольфа Южмарига и исследовательскую группу Эри Верека, которые все вместе двинутся в ущелье Маброк…

– Эх! – Подумав о том, что без Верека будет нелегко, я вздохнул и остановился.

Мы пришли на стройку, к развалинам храма Верша Моряка, и я огляделся.

Широкая улица спускается дальше к морю. Справа бывший элитный двухэтажный бордель, обитатели которого не так давно переехали на новое место: или на окраину Данце, или на имперский север. И сейчас здесь временно живут жрицы Улле Ракойны, которые присматривают за стройкой и каждый день проводят какие-то обряды.

Слева под присмотром нескольких воинов и двух служительниц богини около сотни работяг быстро и сноровисто расчищают строительную площадку. Работа кипит, никто не халтурит. Это видно сразу. И если люди продолжат работать в прежнем темпе, то уже завтра или послезавтра профессиональные строители на службе культа Ракойны начнут заливать фундамент нового имперского храма.