Электронная библиотека » Василий Веденеев » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Логово «ВЕПРЯ»"


  • Текст добавлен: 20 апреля 2017, 04:25


Автор книги: Василий Веденеев


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Дороган отлично помнил, что ничего не говорил о том, где обретается представитель оппозиции Южных Предгорий, но решил плюнуть на все: оттого, что он назовет место, особенных изменений в сложившейся ситуации все одно не предвидится.

– В Стамбуле.

– У турок, стало быть? – Георгий Кузьмич задумчиво потер подбородок. – Когда пахнет большими деньгами, суннитские и шиитские распри забыты? Все братья-мусульмане объединяются против неверных… МОССАД держит переговоры под контролем?

В ответ Александр Исаевич лишь недоуменно пожал плечами: откуда ему знать подобные подробности? Он и так слишком многое дал из себя вытянуть, уже хватит даром кормить его информацией, надо бы и самому хоть что-то отсосать.

– Держит, я уверен! – Шатуновский энергично потер ладони. – Если не явно, то тайно, но держит! Слишком лакомый кусок болтается перед носом, чтобы не попробовать от него откусить.

– Предположим, вы правы. Ну и что дальше?

– У нас есть некоторые возможности скоординировать ситуацию. При удачном повороте событий вы получите свою долю комиссионных от суммы сделки.

Слышать о комиссионных всегда приятно, и настроение Александра Исаевича несколько улучшилось. Он налил себе водки и выпил, твердо решив, что эта рюмка на сегодня последняя: и так дал себе послабление, но как бы потом не хвататься за почки! Генерал вон еще какой здоровяк, будто лось, пьет и не пьянеет, только щеки покраснели – то ли от парилки, то ли от водки? Нет, лучше нарушать свои зароки в компании с Ульманом. Психологически комфортнее.

– Если эта сделка состоится, – вслух заметил Дороган.

– Состоится, – уверенно ответил Георгий Кузьмич.

– Вот только у кого с кем? И вообще зря у нас скинули монархию! Сейчас было бы меньше безобразия и вряд ли бы мы слышали о каких-то там республиках Южных Предгорий. Империя и колонии! Все! Большевики тоже не смогли вожжи в руках удержать, но, может быть, все еще вернется?

– Не вижу претендентов на престол, – мрачно буркнул отставной генерал.

– А этот, как его? Ну, Георгий из Испании. Кажется, он внук великого князя Владимира Кирилловича?

– Он не имеет права на российский престол! – Шатуновский даже рубанул ребром ладони по столу, отчего хрусталь тонко зазвенел.

– Отчего же?

– Его прадед, великий князь Владимир Кириллович, отказался от престолонаследия, чем лишил и потомков права сидеть на троне! А, кроме того, женитьба Владимира Кирилловича на разведенной Леониде Георгиевне, урожденной Багратион-Мухранской, успевшей побывать замужем за американцем Кирби, по законам империи так же лишает потомство права на престол. А кто был мужем их дочери, Марии Владимировны? Принц Франц Вильгельм Прусский, поэтому его сын Георгий является потомком германского императора Вильгельма, развязавшего Первую мировую. Какой он, к черту, Романов, да и вообще русский?! Полунемец-полугрузин, да еще прусский Гогенцоллерн! А вы хотите его короновать?!

– Помилуй Бог, я ничего не хочу, – словно защищаясь, выставил перед собой ладони Дороган. И с долей сарказма заметил: – А вы, оказывается монархист?! Не знал, что вы столь тонко разбираетесь в генеалогии династии Романовых.

– Приходилось заниматься этим вопросом.

– По службе? – с самым наивным видом уточнил Александр Исаевич.

– Не важно, – отрезал Георгий Кузьмич.

В роскошно меблированном предбаннике повисла гнетущая тишина, и Дороган вдруг услышал, как урчал холодильник, хотя до этого совершенно не обращал на него внимания. Он налил себе полный фужер минеральной и жадно выпил – потерял воду в парилке, да и растворить-разбавить, пусть маленькие, но три рюмки водки, тоже не мешало. Нет, больше он не станет отступать от раз и навсегда жестко установленных для себя правил. Тем более, материальные блага тут только обещают, но не дают.

– Вопрос с участком земли, которым вы интересовались, вскоре решат положительно, – нарушил молчание Шатуновский.

– Спасибо, – Александр Исаевич начал одеваться и, застегивая на груди рубашку, подумал, что на прощание Кузьмич «золотил пилюлю»: опять еще решат, да в скором времени. Надоело, когда тебя без конца кормят завтраками: вот положил бы перед ним бумагу на право владения участком, тогда совсем другое дело!

Распрощались они весьма сдержанно и не уславливались о новой встрече. Чиновник прошел к ожидавшей его черной «Волге» и сел на заднее сиденье. В стороне притулилась светлая «волжанка» отставного генерала, который сам любил сидеть за рулем. Воскресный день был в самом разгаре, и Александр Исаевич велел шоферу:

– На дачу!

За воротами, на шоссе, за его черной «Волгой» незаметно пристроились синенькие «жигули» с тремя мужчинами в салоне. Один из них взял рацию и передал:

– Сема! Тебе оставляем светлую. – И отключился от связи, чтобы, не дай бог, не засекли в эфире. Насчет этого полковник Чуенков дал самые строгие инструкции.

Григорий Маркин – глава фирмы «Ачуй», специализировавшейся на торговле рыбой и морепродуктами, – в криминальном мире столицы больше был известен по кличке «Колчак». Одни считали, что он получил ее за некоторое внешнее сходство с «Верховным правителем России», другие – что за бешеную жестокость, с которой отстаивал собственные интересы, и лишь немногие знали, что настоящая фамилия Маркина – Холчев, а от нее, по созвучию, появилась кличка «Колчак», а за ней и вторая, производная от первой, – «Адмирал».

Моря Григорий не бороздил никогда, если только, отдыхая на юге, катался на прогулочном теплоходе. Любую рыбу он рассматривал всего лишь как закуску и различал, преимущественно, по способу приготовления. Однако, обладая недюжинной деловой хваткой и помня известное изречение, что все на свете преходящее и только одна жратва вечна, Колчак успел вовремя сориентироваться и прибрал к рукам приходившую в упадок фирму «Ачуй».

Негласно он разделил ее на две неравные части. Одна, легальная, имела в своем составе специалистов-товароведов, коммерческих агентов и солидную бухгалтерию. Она заключала договоры на поставки продукции, упорно расширяла рынок сбыта и исправно платила налоги. Другая, о существовании которой даже не подозревали занятые в легальном бизнесе, замыкалась непосредственно на самого Маркина-Холчева и выполняла поручения весьма специфического свойства. Естественно, эти люди в штате фирмы не числились и заказать их услуги можно было только лично через Колчака, свято соблюдавшего правила конспирации, которые еще в юности преподали ему старые урки.

От соблюдения норм поведения и многих законов криминального мира Григорий давно отказался – времена изменились, и не меняться вместе с ними означало лишь неминуемую гибель! Да и к чему выделяться из общей массы бизнесменов? Поэтому Маркин особенно не шиковал, но и старался не плестись в хвосте: имел приличную квартиру в престижном районе, ездил на иномарке среднего класса, благоразумно отказавшись от всяких там «мерсов», сожительствовал с симпатичной парикмахершей из модного салона, носил дорогие костюмы и золотой перстень с черным агатом. Сделанные в молодости татуировки он вывел, заплатив за операцию бешеные деньги, но шрамы все равно остались. Зато больше не сверкал своими разводами с русалками, змеями и куполами церквей, а вновь отправляться в зону и демонстрировать там свой статус в воровском мире Колчак не собирался.

Его самой заветной мечтой было как-нибудь изловчиться и через надежных людей убрать из архивов МВД все данные о себе. Раз и навсегда! И стать чистым, как стекло. Тем более, он давно превратился в Маркина и уже начал забывать про уголовника Холчева, а кто из старых дружков-приятелей напомнит об этом, после пусть пеняет на себя! Пока таких желающих не находилось, но Григорий знал: стоило только раз где-то оступиться, как они непременно отыщутся. И тогда вертись, как медведь, обложенный собаками – рвать начнут все: свои и чужие, чтобы успеть что-то унести в зубах, пока затравленному не перегрызли горло.

Поэтому, пока все тихо, он упорно готовил пути отступления: переводил деньги в надежные банки на Западе. Естественно, это был «черный нал», полученный при нелегальных операциях.

Конечно, услуги посредников обходились недешево, но игра стоила свеч! И еще постоянно приходилось заботиться о безопасности. Главное, чтобы в состав легальных сотрудников не затесался чужой стукачок: за этим Колчак бдительно следил, не жалея средств, по много раз перепроверяя всех и каждого. Зато в отношении коммерции все получалось как нельзя лучше, и специалисты его искренне уважали, как финансового гения. Иногда Маркин даже подумывал, а не бросить ли все к чертям, не уйти ли целиком в торговлю рыбой? Глядишь, нервы будут целее, и жизнь спокойнее, а что касалось денег, то тут как сам развернешься. Однако эти мысли быстро уходили: он прекрасно понимал – лишь начни рвать старые связи, как начнут рвать тебя. Нет, лучше через некоторое время исчезнуть, растворившись, словно призрак, не оставить следов: ни для ментовки, ни для бывших дружков!

Сейчас Григорий сидел в своем кабинете в офисе фирмы, располагавшемся в здании одного из бывших старых гостиничных комплексов, и ждал некоего Финка, получившего в среде криминальных воротил прозвище Щапа.

Финк не был ни вором, ни мошенником, однако имел к преступному миру самое непосредственное отношение, являясь признанным ловкачом-защитником, выступавшим на многих громких процессах. Щапа умел найти нужных людей и, дав крупную взятку, лихо подмазать где следует. Как истый крючкотвор, он цеплялся за любую шероховатость, не замеченную следствием, и выворачивал все показания наизнанку, одновременно успевая перекупить свидетелей. Связи у Финка были удивительно широкими – от воров в законе до заместителей министров, поэтому он недаром считался непревзойденным посредником в разного рода сомнительных сделках. К тому же Щапа обладал умением крепко держать язык за зубами.

Вчера вечером он позвонил Маркину и попросил о встрече. Зря правовед никогда никуда не ходил и не ездил, считая излишним тратить время по пустякам, поэтому Григорий тут же согласился с предложением встретиться, и они обговорили время. В приемной у Колчака кроме секретарши на всякий случай всегда сидели двое крутых парней, выполнявших роль телохранителей хозяина, но они знали Финка в лицо, и потому он не стал предупреждать их о его визите.

Настенные часы показали ровно три, и тут же в кабинет без стука вошел Щапа – высокий, худощавый, с уже тронутыми сединой вьющимися русыми волосами. У него было узкое лицо с тонкогубым ртом под иссиня-черными усами. Колчака всегда живо интересовало: красит адвокат усы или нет? Если нет, то отчего голова у него русая, а усы черные?

– Привет, Гриша! – Финк протянул Маркину узкую ладонь и уселся в кресло, поддернув на коленях тщательно отглаженные модные брюки.

– Здорово, Серега, – Колчак подвинул к адвокату резную шкатулку с сигаретами и пепельницу. – Кури, твои любимые.

– «Ротманс»?

Правовед открыл шкатулку, выбрал сигарету и закурил. Выпустив дым из ноздрей, он иронично прищурился на муляж осетра на полке и пылившиеся в шкафу книги по ихтиологии.

– Как торговля?

Финк знал о Колчаке-Адмирале если не все, то почти все, однако за долгие годы их знакомства – с первого процесса, после которого Маркин-Холчев на несколько лет отправился в зону, – адвокат ни разу даже не намекнул о своих познаниях и крепкой памяти. Только иногда загадочно улыбался, и это бесило Григория больше, чем любые воспоминания о том, что он так страстно хотел навсегда похоронить. Но Колчак сдерживался, понимая: ссориться и портить отношения с Финком крайне невыгодно. Это все равно, что испортить отношения с половиной города.

– Нормально, – буркнул Маркин, но тут же заставил себя улыбнуться и пошутил: – А ты никак за рыбкой приехал? Справляешь чего, или юбилей приспел?

– Зачем мне рыба? – Щапа небрежно отмахнулся. – Соленое или копченое вредно для здоровья. В моем возрасте начинаешь больше интересоваться теориями сохранения молодости, чем копчушкой и пивом. Кстати, у тебя тут чисто?

Он быстро пробежал глазами по стенам и потолку, словно пытался выискать там скрытый миниатюрный микрофон или глазок телекамеры. Зная, что Финк просто болезненно помешан на сохранении секретов, – видно, к этому приучила профессия, – Маркин поспешил его успокоить.

– Не волнуйся. Недавно проверял и электронные сторожки поставил: если какая гадость появится, они немедленно поднимут тревогу. Говори спокойно: что у тебя?

– Заказ! – Адвокат раскрыл кейс и подал Колчаку плотный конверт. Тот раскрыл его и достал лист бумаги с несколькими машинописными строками. Кроме него в конверте оказались фотографии трех разновозрастных мужчин.

Григорий разложил их перед собой, пристально вглядываясь в лица: нет, никто из них не знаком, а память его еще ни разу не подводила. Прочитав написанное на листке, он причмокнул губами, как бы сожалея, и, помолчав, спросил, тяжело бросив всего одно слово:

– Когда?

– Клиент просил быстро и так, чтобы сильно впечатлило противную сторону. Понимаешь?

– Да.

– Это возможно?

– Вполне. Сколько нам отводят времени?

– Недели хватит?

– Должно хватить, но…

– Что «но»? – Финк недоуменно поднял брови. – Какие могут быть «но», Гриша? Я тебя просто не понимаю, поверь!

– Я верю, – поспешил заверить Маркин. – Однако мы начнем не раньше, чем деньги поступят в известный тебе банк. Это мое золотое правило.

– Знаю, знаю, – перебил Щапа, вновь открывая кейс. – Я привез задаток наличными. Вот!

Он положил на стол несколько пухлых пачек стодолларовых купюр, стянутых аптекарскими резинками. Колчак медленно подгреб их к себе и подравнял: в конце концов можно взять и наличность, но кто знает, что за клиент у Щапы.

– Хорошо, – вслух сказал он. – Но деньги надо проверить!

«Вот козел! – выругался про себя Финк. – Доллары ему, видите ли, надо проверять. Впрочем, это не долго и не стоит комплексовать по пустякам. Главное, чтобы он и его люди сделали дело!»

– Проверяй, – с деланым равнодушием согласился адвокат. – Может быть, пока ждем, хоть чаем угостишь?

– Ради Бога! – засиял радушной улыбкой Маркин. Он вызвал одного из дежуривших в приемной парней, отдал ему доллары и шепнул: – Разыщи Васина и срочно его ко мне!

Пока пили чай, болтали о всякой ерунде и вспоминали общих знакомых, Григория подмывало пощупать правоведа насчет заказчика, однако он воздержался.

Вскоре в кабинет заглянул телохранитель и кивком дал понять, что с долларами все в порядке.

– Ну, я поехал, – поднялся Финк. – Не забудь, неделя сроку!

– Не сомневайся, – солидно ответил Маркин, провожая гостя до дверей.

Примерно через полчаса появился как всегда элегантно одетый Васин – невзрачный жилистый мужчина неопределенного возраста с маленькими светлыми глазками на загорелом лице.

– Здравствуй, Женя, – жестом предложив ему присесть у стола, Колчак сразу же перешел к делу. – У тебя загранпаспорт в порядке?

– Как всегда, – гость закурил из шкатулки хозяина и, в свою очередь, поинтересовался. – Что, есть работенка за рубежом?

– Да, нужно срочно выехать в шоп-тур. – Маркин перекинул ему через стол полученный от Щапы конверт. – Ознакомься! Подъемные и аванс получаешь сегодня, все остальное, что тебе необходимо, возьмешь на месте.

– Куда лететь?

– В Стамбул, Женечка, в Стамбул…

Глава 2

Пост боевого охранения российских войск под кодовым наименованием «Плутон», располагался на высоте более двух тысяч метров. В иллюминатор вертушки, делавшей круг над вершиной горы, Бахарев увидел прятавшиеся среди нагромождения камней три блиндажа и тянувшиеся сотни на полторы метров, с превеликими трудами выбитые в здешней почве траншеи в полный профиль. Садиться рядом с постом было смертельно опасно – за время долгой, по восточному неторопливой и странной войны, то тлевшей, то разгоравшейся с полной силой, противники успели нашпиговать все склоны минами, а карт минных полей не существовало в природе, поскольку никто не смог бы учесть все смертоносное железо, пластик и взрывчатку, предназначенные для уничтожения человека, созданного по образу и подобию Божьему: достаточно бросить на склоны пустую консервную банку, чтобы она, покатившись, через несколько секунд задела за минную растяжку и прогремел взрыв.

На «Плутоне» постоянно находилось тридцать пять рядовых и четыре офицера. Наверное, кто-то в штабах обладал черным юмором, когда предложил присвоить постам боевого охранения кодовые наименования планет: действительно, люди здесь жили, почти как в космосе. Вооруженные пулеметами, станковыми гранатометами и минометами, имея целый склад боеприпасов, они летом жутко страдали от жажды, а зимой от холода, потому что негде взять топлива, и постоянно испытывали голод из-за нехватки продуктов – по мнению начальства боеприпасы куда важнее, чем вода, пища и горючее.

Кстати, с ума здесь можно сойти значительно быстрее, чем в открытом космосе: попробуй, месяц за месяцем жить в постоянном нервном напряжении, под обстрелами, среди одних и тех же людей на пятачке земли, продуваемом такими ветрами, что они запросто уносили человека, а любой флаг минимум за две недели превращали в ничто, как будто его и не было. И некуда пойти, разве только, держась за протянутую веревку, из блиндажа в блиндаж, где такой же накат над головой, все те же коптилки, керосиновые лампы и приклеенные на стену около нар картинки из цветных иллюстрированных журналов. Естественно, вырезали только фото красивых женщин.

Вертолет накренился, и Юрий увидел красноватые склоны гор, местами покрытые не таявшим круглый год снегом, и уходящее далеко вниз длинное и широкое Черное ущелье. Оно считалось ничейной землей, как бы своеобразной нейтральной полосой шириной в несколько километров. Неоднократно пограничные десантно-штурмовые группы ходили на нейтралку, всеми силами стараясь закрепиться там на господствующих высотах, но каждый раз, проклиная все на свете, с потерями откатывались назад – удержать эти насквозь простреливаемые высотки не было никакой возможности.

Сидевшим на «Плутоне» засчитывали выслугу день за три и выписывали двойной оклад, который по столичным меркам показался бы просто смехотворным. Но тем, кто ворочал огромными суммами в долларах и раскатывал на шестисотых мерседесах, никогда не удастся понять тех, кто, зарывшись в скалистый грунт, быстро привыкал считать потенциально опасным все, что двигалось в пределах досягаемости артсистем и стрелкового оружия, постоянно экономить воду и в считанные секунды занимать отведенное боевым расписанием место. Без этого тут просто не выжить. Постоянно находясь ближе к небу, к Создателю, среди громад и в постоянной опасности быстрее познавали истинные ценности жизни и начинали осознавать, что они заключались отнюдь не в баксах и «мерсах».

Вертолет на мгновенье завис над маленькой каменистой площадкой, потом осторожно коснулся ее колесами, вздрогнул под резким порывом ветра, сбросил обороты винта и замер. Бахарев открыл дверь и, придерживая рукой шапку, чтобы не унесло ветром, спрыгнул на камни. Летчики уже готовились выгружать доставленные ящики и двадцатилитровые фляги: им не хотелось задерживаться в неприютном и опасном месте.

Около машины суетились солдаты с обожженными горным солнцем, обветренными лицами. Безошибочно определив командира по черной вязаной шапке – во всем остальном он мало чем отличался от подчиненных, – Юрий шагнул к нему и протянул руку.

– Я привез вам воду и «белые носки».

«Белыми носками» на радиокоде называли водку, которой на посту не получали уже несколько» месяцев. Зная об этом, Бахарев специально обивал пороги начальственных кабинетов, прекрасно понимая, что прибыть вместе с «белыми носками» – это уже половина успеха и ему окажут самый теплый прием. И он не ошибся.

– Спасибо, друг! – Командир по-медвежьи облапил его и потянул за собой, в блиндаж. Там показал, где положить вещмешок и автомат, потом приказал принести с кухни котелок борща и, наконец, представился. – Павел.

– Юрий, – Бахарев пожал его мозолистую ладонь. – Вы получили радиограмму?

– Конечно. Да ты ешь!

Он поставил перед майором полный котелок наваристого борща, положил толстый ломоть свежего ржаного хлеба, – успели выгрузить из вертушки присланные буханки, – и алюминиевую ложку. После перелета и нещадной болтанки есть не хотелось, но отказаться означало смертельно обидеть хозяев. Но тут над головой раздался странный гул, со свистом, а потом где-то далеко глухо ухнуло.

– По заставе бьют, – объяснил командир. – Она там, за перевалом. Вот они из-за гор и лупят. Полсотни снарядов выпустят и успокоятся на некоторое время, а потом опять начинают. Беспокойные, черти!

– Вам тоже перепадает?

– А как же? Особенно когда их караван прищучим: у меня круг лые сутки ребята ведут наблюдение. Только они с оружием собираются переправляться на нашу сторону, так мы их из станковых гранатометов, а если сами не достаем, то передаем координаты и бьют дальнобойщики или прилетает авиация. Поэтому мы у них словно прыщ в самом интересном месте.

Он весело захохотал, показав ровные белые зубы и, внезапно оборвав смех, грустно сказал:

– А вообще зря их чурками выставляют. Воевать мы их сами, дураки, научили. Знаешь, какая тут баня, если прорывается группа боевиков человек в семьдесят?

Юрий молча кивнул. Ему ли не знать, что спецназ сопредельного государства, – печально знаменитых «Черных аистов», – во время «нерушимой дружбы между народами» натаскивали лучшие специалисты Главного разведывательного управления нашей армии. А теперь «аисты» не жалея времени и средств натаскивали единоверцев из боевых отрядов оппозиции.

С трудом доев борщ до конца, – с провиантом здесь туго, – Бахарев отставил пустой котелок и поблагодарил командира.

– Куришь? – прищурился Павел.

– Нет, – Юрий отрицательно мотнул головой. – Не приучился.

– Ну и правильно, – сдобрил командир поста. – А я бросил: курящим здесь лихо, особенно если нет погоды и паек не подбрасывают. Лучше перемучиться пару-тройку месяцев, чем всю дорогу страдать, а?

Он весело хлопнул гостя по спине и предложил пойти поглядеть на место действия. Они вышли из блиндажа и спустились в траншею.

– Где они пойдут? – наводя на ущелье стереотрубу, негромко спросил Павел.

– По Черному ущелью.

– Здесь все, что перед тобой, и есть Черное ущелье. Где конкретно, знаешь?

– По карнизу на склоне. По крайней мере собирались там, но в последний момент могут изменить маршрут.

– Они все могут, – зло процедил командир. Он наставил трубу и уступил место гостю. – Вон, любуйся на свой карниз.

Бахарев приник к окулярам и увидел иссеченные ветром красноватые громады скал с наметенным в расщелины сором и нерастаявшим снегом. По краю скал, на приличной высоте, тянулся широкий уступ: по нему свободно мог проехать всадник.

– Другого карниза нет?

– Я не знаю, а насчет них, – Павел показал на горный хребет, – не ручаюсь. Сколько их будет?

– Неизвестно, но думаю не много: они хотят пройти без лишнего шума. Можем устроить там засаду?

– Анчигина! Сумасшедший, как говорил мой сосед-грузин, – Командир выразительно покрутил пальцем у виска. – Туда добираться по горам примерно шесть часов, да через минные поля. Соображаешь?

– Соображаю, – уныло откликнулся Юрий. Если раньше у него еще теплилась надежда как-то исхитриться взять боевиков живыми, то теперь она рухнула: все будут решать пулеметы и снайперы. Вот если подстрелить кого-то из незваных гостей, а потом вытащить оттуда? Один шанс из тысячи, но отчего не попытать счастья? Ведь встречать их на выходе из ущелья бесполезно: там, у боевиков, будут уже сотни дорог и они затеряются среди гор. Да и как добраться до края ущелья? Значит, только здесь!

– Ты проходы через мины знаешь?

– Так, пару тропок, – поскучнел Павел. – Иногда приходилось спускаться за водой, если вертушки долго нет. Но учти, это очень опасное дело. Пойти можно, а вот вернуться…

– Ладно, посмотрим.

Они вернулись в блиндаж, и командир распорядился пока не вскрывать «белые носки», поскольку ночью или вечером, а то и под утро может предстоять дело. Наблюдение за ущельем усилили, Павел отлучился по неотложным делам, и вместо него гостя занимал старший лейтенант Севостеев – рыжеватый молодой парень, родом из подмосковного городка Железнодорожный. Узнав, что Юрий москвич, он оживился и начал расспрашивать, как жизнь в столице. Бахарев, как мог, удовлетворил его любопытство, однако о том, что полгода не видел родного дома, привычно умолчал.

Потом вернулся Павел, и все вместе поужинали. Кстати, вой снарядов над головой прекратился – наверное, боевики совершали вечерний намаз. При свете керосиновой лампы по стенам блиндажа метались черные, причудливо изломанные тени, и время тянулось ужасно медленно, поэтому, когда раздался писк полевого телефона, Юрий даже встрепенулся. Звонил наблюдатель из траншеи: на карнизе заметили движение.

– Пошли! – командир подхватил автомат и первым выскочил из блиндажа. Бахарев поспешил следом.

Высоко в черном небе слабо мерцали звезды: ночь уже полностью вступила в свои права, призвав в союзники темноте жгучий ледяной ветер и холод. В траншее показалось немного теплее, или просто не доставал пронизывающий ветер? Командир подскочил к наблюдателю, отстранив его, сам приник к прибору ночного видения.

– Где они?

– Левее смотрите, – простуженно просипел наблюдатель. – К каменному носу идут.

В каждом секторе обстрела имелись свои ориентиры, которым солдаты дали меткие прозвища. Еще днем Бахареву показали, где «каменный нос», а где, например, «дом». Если боевики не дошли до «носа», значит, они еще на первой трети тропы.

Павел отстранился от окуляров, давая возможность посмотреть майору. Юрий жадно вгляделся в зеленовато-мерцающий сумрак и увидел призрачные тени, бесшумно скользившие над пропастью. Наверняка, из-под ног у них сыпались камешки, а с губ срывались глухие проклятья, но отсюда они казались безмолвными, даже нереальными. Сколько их? Раз, два, три… семь! Но кто из этой семерки загадочные люди в камуфляже?

Что делать, срезать их пулеметным огнем, оставив тела на поживу стервятникам? Но какой толк от трупов, нашпигованных свинцом? Впрочем, есть ли иной выход?

– Их семь, – Бахарев повернулся к командиру поста. – Мне они нужны живыми.

Павел в ответ лишь неопределенно пожал плечами, как бы желая сказать: свои причуды, как у богатенького дядюшки из Штатов, но он лично потворствовать им совершенно не намерен. Даже если это обернется для него серьезными неприятностями.

– Дадим пару очередей трассирующими, – после паузы предложил он. – Покажем, что они отрезаны и спереди, и сзади. Положим мордами в камни, а как рассветет, подумаем, что дальше.

– А если они полезут вверх?

– Невозможно, – отрицательно мотнул головой командир. – Да ты пойми, нам просто больше ничего не удастся сделать! Днем мы их попробуем заставить слезть с карниза и сдаться.

– Все теми же трассерами? – обреченно спросил Юрий, вполне справедливо сомневаясь в успехе этого предприятия.

– А чем еще? – сердито буркнул Павел. – Если только врезать из станкового гранатомета? Эй, Лактионов, обозначь-ка им коридорчик!

Пулеметчик в надвинутой на глаза шапке с опущенными наушниками и надетой поверх нее каске, приник к прицелу и передернул сухо лязгнувший на холоде затвор…

На ту сторону горного хребта Гафур отправился с тяжелым сердцем: мучили неясные дурные предчувствия, не дававшие покоя, заставлявшие нервничать и постоянно думать о плохом. Но отказаться от похода никак невозможно, и во второй половине дня они вышли в путь. Незнакомцы в камуфляже, которых Гафур впервые увидел у Абдулкасыма, держались спокойно и уверенно, шагали легко и, судя по всему, не обещали стать обузой.

Постепенно ритм ходьбы и привычные унылые пейзажи принесли определенное успокоение и дали душе покой равновесия, которого она так ждала, и Гафур повеселел. Рядом с ним шагал Хадыр, держа на широких плечах ручной пулемет. Верзила негромко мурлыкал тягучую мелодию без слов, и это, как ни странно почему-то вселило в Гафура уверенность, что его страхи совершенно напрасны и все обойдется – прошел же по тропе юродивый?

Абдулкасым предлагал подбросить группу поближе к ущелью на машине, чтобы сэкономить силы и время, но боевик отказался, не забыв выразить сердечную благодарность за заботу. Ехать на машине не имело смысла: потом придется лезть вверх по горам, затем спускаться вниз. Так только потеряешь время и потратишь больше сил, чем отправившись пешком. Конечно, хорошо бы перелететь на ту сторону на вертолете: никаких забот и не бить ноги, а приземлиться можно где хочешь. Но вот долетишь ли – проклятые капыры сбивали вертушки боевиков, которых у них было не так уж и много и, постепенно, от их использования вообще пришлось отказаться.

К ущелью, как и рассчитал Гафур, вышли перед наступлением сумерек – казалось, солнце еще высоко стояло в небе, но люди знали: скоро оно скроется за вершинами гор. И тогда в свои права вступит ночь, а с ней придет холод и ледяной ветер, способный моментально пронизать до костей. Быстро сгустится темнота, и слабый свет звезд не поможет путникам найти верную дорогу. Сегодня даже луны не будет.

Перед спуском в ущелье устроили привал. Пока они были невидимы и недосягаемы для оружия урусча, чьи посты прикрывали ущелье, развели костер и перекусили. Вскоре стемнело и ощутимо потянуло прохладой. Пришлось одеться потеплее. Хадыр первым поднялся и взял пулемет. Гафур без лишних слов затоптал костер, поставил незнакомцев в середину цепочки и повел маленькую группу вниз.

Шли молча. Царившую вокруг тишину лишь время от времени нарушал шорох осыпавшихся из-под ног мелких камешков да натужное сопение пулеметчика – при переходах через границу у него всегда закладывало нос, а потом, когда опасность минует, отпускало. Конечно, Хадыр глуп и упрям, словно ишак, зато отлично стрелял, уважителен и неприхотлив: никогда не жаловался, не выражал неудовольствия сварливым ворчанием и послушно выполнял, что прикажут. Любой командир мог только мечтать о таком подчиненном.

Урусча наверняка не спали – где-то в кромешной тьме на другой стороне ущелья, на скалистой вершине горы притаился их пост. Сколько раз по нему била из-за гор артиллерия, стараясь разнести, размолотить в щебень, но после обстрела, словно по волшебству, с вершины горы опять взлетали ракеты и строчили пулеметы. Капыры оказались упорными и стойкими, они не уходили и не давали себя застать врасплох. Но если их нельзя убить, то, наверное, можно обмануть: ведь удалось же это дивана? Так отчего не должно удастся и Гафуру и его людям? Сейчас будет каменный выступ, похожий на человеческий нос, а это означало, что пройдена первая треть нелегкого пути…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации