Текст книги "Путешествие в Индию"

«ROTEIRO». ДНЕВНИК ПЕРВОГО ПУТЕШЕСТВИЯ ВАСКО ДА ГАМЫ (1497–1499 гг.)

Перевод с англ. И. Летберга, Г. Голованова

Введение

Во имя Господа Бога. Аминь![16]16
  В квадратных скобках даны слова и даты, которых нет в манускрипте.


[Закрыть]

В год 1497 король Португалии дон Мануэл, первый с этим именем в Португалии, отправил четыре судна[17]17
  Этими кораблями были «Сан-Габриэл» (флагман), «Сан-Рафаэл» (Паулу да Гама), «Берриу» (Николау Куэлью) и грузовой корабль (Гонсалу Нуньеш). Автор записок служил на «Сан-Рафаэле».


[Закрыть] для совершения открытий, а также на поиски пряностей. Васко да Гама был капитан-командором этих судов. Паулу да Гама, его брат, командовал одним из кораблей, а Николау Куэлью другим.

От Лиссабона до Островов Зеленого Мыса

Мы покинули Рештелу 8 июля 1497 года. Пусть Господь Бог наш позволит нам завершить это путешествие во славу его. Аминь!

В следующую субботу [15 июля] показались Канарские острова. Ночью с подветренной стороны[18]18
  Мореплаватели различают подветренную и наветренную стороны корабля или, например, острова. Наветренной называется та сторона, на которую дует ветер, а подветренной та, которая находится в ветровой тени.


[Закрыть] миновали остров Лансароте. Следующей ночью, уже на утренней заре [16 июля], мы достигли Терра-Альты, где пару часов рыбачили, затем, вечером, в сумерках, миновали Риу-ду-Ору.

Туман[19]19
  Каштаньеда объясняет разделение судов туманом и штормом.


[Закрыть] за ночь стал таким плотным, что Паулу да Гама потерял из виду корабль капитан-командора, и когда занялся новый день [17 июля], мы не увидели ни его, ни остальных кораблей. Тогда мы пошли к островам Зеленого Мыса, как и было приказано на тот случай, если мы разделимся.

В следующую субботу [22 июля] на заре мы увидели Илья-ду-Сал[20]20
  На северной оконечности острова Сал, на 16°31', находится порт Санта-Мария.


[Закрыть], а через час обнаружили три судна ими оказались грузовой корабль и корабли под началом Николау Куэлью и Бартоломеу Диаша, который прошел в нашем обществе до самого Мине. Грузовое судно и корабль Николау Куэлью тоже потеряли капитан-командора из виду. Объединившись, мы продолжили путь, но ветер стих, и мы штилевали до среды [26 июля]. В этот день, в 10 часов, мы увидели капитан-командора примерно в пяти лигах[21]21
  Лига – расстояние, равное 4,83 км.


[Закрыть] впереди. Поговорив с ним вечером, мы выразили свою радость, многократно выпалив из бомбард и трубя в горны.

На следующий день, в четверг [27 июля], мы прибыли к острову Сантьягу[22]22
  Сантьягу – самый крупный из островов Зеленого Мыса. Несомненно, бухта, о которой упоминается в тексте, – это порт Прая (14°50'), к которому лежал путь от Санта-Марии.


[Закрыть] и довольные бросили якорь в бухте Санта-Мария, где приняли на борт мясо, воду и лес и выполнили остро необходимый ремонт наших реев.

Через Южную Атлантику

В четверг, 3 августа, мы двинулись на восток. 18 августа, пройдя от Сантьягу около двухсот лиг, повернули к югу. У капитан-командора сломался грот-рей, и мы два дня и ночь стояли под фоком и со спущенным гротом. 22 числа того же месяца, сменив южный курс на западный, видели множество птиц, похожих на цапель. С приближением ночи они быстро летели на юг и юго-восток, как будто к земле. В тот же день, находясь в 800 лигах от земли [то есть от Сантьягу], видели кита.

В пятницу, 27 октября, в канун святых Симона и Иуды, видели множество китов, а также коков[23]23
  Возможно, речь идет о морских свиньях, то есть о дельфинах.


[Закрыть] и тюленей[24]24
  В тексте употребляется название «lobo marinho» (морской волк), использовавшееся для обозначения всех тюленей, а также морских слонов; здесь переводится как «тюлень».


[Закрыть].

В среду, 1 ноября, в День всех святых, мы видели множество признаков, указывающих на близость земли, в том числе взморник, который обычно растет вдоль берегов.

В субботу, 4 числа того же месяца, за пару часов до рассвета измерение глубины дало 110 фатомов [около 210 м], а в девять мы увидели землю[25]25
  По-видимому, это было побережье Африки, севернее залива Св. Елены.


[Закрыть]. Тогда наши корабли подошли поближе друг к другу, подняли парадные паруса, и мы отсалютовали капитан-командору выстрелами из бомбард и украсили корабли флагами и штандартами. В течение дня мы галсовали, с тем чтобы подойти ближе к берегу, но, поскольку не смогли узнать его, снова повернули в море.

Залив Св. Елены

Во вторник [7 ноября] мы повернули к земле, берег которой оказался низким, в нем открывался обширный залив. Капитан-командор отправил Перу д’Аленкера[26]26
  Каштаньеда и Гоиш утверждают, что делать промеры отправили Николау Куэлью. Но утверждение автора дневника более вероятно, поскольку Перу д’Аленкер уже ходил с Бартоломеу Диашем к мысу Доброй Надежды и видел его окрестности.


[Закрыть] на шлюпке, чтобы промерить глубину и разведать место, подходящее для постановки якоря. Дно залива оказалось очень чистым, а сам он укрытым от всех ветров, за исключением северо-западного. Он простирался с востока на запад. Мы назвали его именем Святой Елены.

В среду [8 ноября] мы бросили якорь в этом заливе и стояли там восемь дней, чистили корабли [очищая днища от наростов, появившихся за время пути], чинили паруса и запасались деревом.

Река Сантьягуа [Сантьягу][27]27
  Сейчас эта река называется Берг.


[Закрыть] впадала в залив в четырех лигах к юго-востоку от нашей стоянки. Она течет из внутренней части материка, ширина ее устья такова, что на другой берег можно перебросить камень, а глубина во все фазы прилива – от двух до трех фатомов [3,8–5,7 м].

Люди в этой стране смуглокожие. Пищей им служит мясо тюленей, китов и газелей, а также коренья. Они одеваются в шкуры и носят повязки на детородных органах. Вооружены они копьями из масличного дерева, к которым прикреплен обожженный на огне рог. У них много собак, и эти собаки похожи на португальских и лают так же. Птицы в этой стране такие же, как в Португалии. Среди них были бакланы, чайки, горлицы, хохлатые жаворонки и многие другие. Климат здоровый, умеренный, дает хорошие урожаи.

На следующий день после того, как мы бросили якорь, а это был четверг [9 ноября], мы высадились вместе с капитан-командором и захватили одного из туземцев, небольшого роста. Этот человек собирал мед на песчаной пустоши, поскольку в той стране пчелы устраивают свои гнезда в кустах у подножия холмов. Его перевезли на корабль капитан-командора, посадили за стол, и он ел все то же, что ели мы. На следующий день капитан-командор хорошо его одел и отпустил на берег[28]28
  От Барруша мы знаем, что Васко да Гама высаживался на берег для определения широты. Захват туземца был поручен двум юнгам (один из них был негром), с приказом обходиться с ним хорошо.


[Закрыть].

На следующий день [10 ноября] 14 или 15 туземцев пришли в месту, где располагались наши корабли. Капитан-командор сошел на берег и показал им разнообразные товары, с целью выяснить, можно ли найти такие в их стране. Эти товары включали корицу, гвоздику, скатный [мелкий неровный] жемчуг, золото и многое другое, но очевидно было, что туземцы ни о чем таком не имели представления, – их больше привлекали бубенцы и оловянные колечки. Это произошло в пятницу, и то же самое было в субботу.

В воскресенье [12 ноября] показались 40 или 50 туземцев, и, пообедав, мы высадились на берег и за несколько предусмотрительно взятых сейтилов[29]29
  Медная монета, около 1/3 фартинга.


[Закрыть] получили казавшиеся лакированными раковины, которые они носят в ушах в качестве украшений, и еще прикрепленные к рукояткам лисьи хвосты, которыми они обмахиваются. Я к тому же за один сейтил приобрел одну из тех повязок, какие они носят на своих чреслах. Кажется, медь они очень высоко ценят, и даже носят в ушах маленькие бусины из этого металла.

В тот же день Фернан Веллозо, который находился при капитан-командоре, выразил сильное желание получить разрешение последовать за туземцами в их дома, чтобы увидеть, как они живут и что едят. Капитан-командор уступил его настойчивости и позволил присоединиться к туземцам. И когда мы вернулись на корабль капитан-командора ужинать, Фернан Веллозо ушел с неграми.

Вскоре после того, как ушли от нас, они поймали тюленя и, подойдя к пустоши у подножия горы, зажарили его, и дали часть Фернану Веллозу, а также дали те коренья, которые они едят. После еды они дали ему понять, чтобы он не шел с ними дальше, а вернулся к кораблям. Вернувшись к кораблям, Фернан Веллозо принялся кричать; негры держались в кустах.

Мы еще ужинали. Но когда послышались крики Веллозо, капитан-командор сразу поднялся, и мы остальные поднялись тоже и сели в парусную шлюпку. В это время негры стремительно побежали к берегу. Они оказались возле Фернана Веллозо так же быстро, как и мы. И когда мы попытались поднять его в шлюпку, они метнули свои ассегаи и ранили капитан-командора и еще троих или четверых. Это произошло из-за того, что мы считали этих людей малодушными, совершенно неспособными к насилию, а потому выходили на берег без оружия. Затем мы вернулись на корабли.

Вокруг мыса

В четверг, 16 ноября, на рассвете, откренговав суда и погрузив лес, мы поставили паруса. В ту пору мы не знали, как далеко можем быть от мыса Доброй Надежды. Перу д’Аленкер считал, что до него около тридцати лиг[30]30
  На самом деле это расстояние составляет 33 лиги, то есть около 160 км.


[Закрыть], но уверенности у него не было, поскольку при путешествии обратно [с Бартоломеу Диашем] он ушел с мыса Доброй Надежды утром и проходил этот залив при попутном ветре, а по дороге туда держался мористее и, следовательно, не мог точно определить места, где мы находились. Поэтому мы вышли в море к юг-юго-западу и к концу субботы [18 ноября] увидели мыс.

В тот же день мы снова повернули в море, а в течение ночи повернули обратно к земле. Воскресным утром, 19 ноября, мы снова повернули к мысу, но опять не смогли его обогнуть, потому что ветер дул с юга-юго-запада, а мыс лежал от нас на юго-западе. Затем мы снова повернули в море, возвратившись к берегу в понедельник ночью. Наконец в среду [22 ноября] в середине дня при попутном ветре нам удалось обогнуть мыс, и мы пошли дальше вдоль берега[31]31
  Каштаньеда пишет, что мыс обогнули в среду, 20 ноября, но среда была 22-м числом. Барруш говорит про вторник, 20-е, но вторник был 21-м.


[Закрыть].

К югу от мыса Доброй Надежды и рядом с ним – огромный залив, со входом шириной шесть лиг, вдавался примерно на шесть лиг в сушу[32]32
  В действительности размеры залива Фалс-бей составляют 5 на 5 лиг. На карте 1498 г. Генрикуса Мартеллуса Германуса, которая иллюстрирует путешествие Бартоломео Диаша, этот залив называется Ант-делле-Серре.


[Закрыть].

Залив Сан-Браш[33]33
  Несомненно, это залив Моссель. Возможно также, что это Бахия-дос-Вакьерос Бартоломеу Диаша, где он, несомненно, побывал. Барруш говорит, что он называется Сан-Браш. Таким образом, прежнее название было забыто в пользу нового, присвоенного Васко да Гамой.


[Закрыть]

На исходе субботы, 25 ноября, дня Св. Катерины, мы вошли в бухту Сан-Браш, где оставались 13 дней, потому что уничтожали наш грузовой корабль и распределяли его груз по другим судам[34]34
  13 дней прошло с 25 ноября по 7 декабря, учитывая эти два дня. Согласно Каштаньеде, грузовой корабль был сожжен.


[Закрыть].

В пятницу [1 декабря], когда мы еще стояли в заливе Сан-Браш, появилось около девяноста человек, похожих на тех, что мы встречали в заливе Св. Елены. Некоторые из них ходили по берегу, другие оставались на холмах. Все, или большинство из нас, находились в это время на судне капитан-командора. Увидев их, мы спустили на воду и вооружили шлюпки и направились к берегу. Уже у самой земли капитан-командор бросил им маленьких круглых бубенчиков, и они их подобрали. Они даже осмелились приблизиться к нам и взять несколько бубенчиков у капитан-командора из рук.

Это нас очень удивило, потому что когда Бартоломеу Диаш был здесь, туземцы убежали, ничего не взяв из того, что он им предлагал. Более того, когда Диаш запасался водой недалеко от берега (береговой линии), они пытались помешать ему, и когда они стали бросать в него камни с пригорка, он убил одного из них стелой из арбалета. Как нам показалось, они не убегали в этом случае, поскольку услыхали от людей с залива Св. Елены (всего в 60 лигах пути морем[35]35
  Морем 90 лиг, а сушей – 64. Вероятно, «морем» – это просто описка.


[Закрыть]), что мы не приносим вреда и даже дарим то, что принадлежит нам.

Капитан-командор не стал высаживаться в этом месте, поскольку здесь было слишком много кустарника, но проследовал к открытой части пляжа, где сделал туземцам знак приблизиться. Они послушались. Капитан-командор и другие капитаны сошли на берег в сопровождении вооруженных людей, часть которых имела при себе арбалеты. Затем он знаками дал неграм понять, чтобы они рассредоточились и подходили к нему только по одному или по двое.

Тем, кто приближался, он давал бубенцы и красные шапочки. В замен туземцы отдавали браслеты из слоновой кости, которые они носят на запястьях, поскольку, как оказалось, в этой стране в изобилии водятся слоны. Мы даже нашли несколько куч их помета возле водопоя, куда они приходили пить.

В субботу [2 декабря] пришло около двухсот негров, молодых и старых. Они привели дюжину быков и коров и 4–5 овец. Мы, как только увидели их, сразу сошли на берег. Они тотчас заиграли на четырех или пяти флейтах: одни из них издавали высокие ноты, другие – низкие, производя таким образом гармонию звуков, довольно приятную для негров, от которых никто не ждал музыкального искусства. И танцевали они в негритянском духе. Капитан-командор тогда приказал трубить, и все мы, кто был в лодках, начали пританцовывать, и сам капитан-командор делал нечто подобное, когда снова к нам присоединился.

Когда это праздничное приветствие закончилось, мы высадились в том же месте, где и в прошлый раз, и за три браслета купили черного быка. Бык пошел на обед в воскресенье. Он оказался очень тучным, а мясо его – на вкус таким же, как говядина в Португалии.

В воскресенье [3 декабря] явилось множество людей. Они привели своих женщин и мальчиков-малышей. Женщины оставались на вершине прибрежного холма. При них было множество коров и быков. Собравшись двумя группами на берегу, они играли и танцевали, как в субботу. Обычай этого народа велит молодым людям оставаться в буше и при оружии. Мужчины [постарше] пришли поговорить с нами. В руках они держали короткие жезлы с прикрепленными лисьими хвостами – ими негры обмахивали себе лицо. Разговаривая с ними при помощи знаков, мы заметили притаившихся в кустарнике молодых людей с оружием в руках.

Тогда капитан-командор приказал Мартину Аффонсу, который раньше бывал в Маниконго [Конго], выйти вперед и купить быка, и снабдил его для этого браслетами. Туземцы, приняв браслеты, взяли его за руку и, указав на место водопоя, спросили, почему мы забираем у них воду и отгоняем их скот в кусты. Когда это увидел капитан-командор, он приказал нам собраться и позвал обратно Мартина Аффонсу, подозревая вероломство. Собравшись вместе, мы перешли [на шлюпках] к тому месту, где высаживались первоначально. Негры следовали за нами. Тогда капитан-командор приказал нам высадиться, вооружившись копьями, ассегаями, арбалетами, и надеть нагрудники, поскольку он хотел показать, что у нас есть средства нанести им урон, хотя мы не имеем желания воспользоваться ими. Увидев это, они убежали.

Капитан-командор, тревожась, чтобы никого случайно не убили, приказал шлюпкам держаться вместе; но, желая показать, что мы можем, хотя и не хотим, ранить их, приказал выстрелить из двух бомбард с кормы длинной шлюпки. К этому времени негры уже сидели у границы кустарника, неподалеку от берега, но первый выстрел заставил их отступить так стремительно, что на бегу они теряли кожаные лоскуты, которыми были прикрыты, и бросали оружие. Когда все уже скрылись в кустах, двое из них вернулись подобрать потерянное. Затем же они продолжили бегство к вершине холма, гоня перед собой скот.

Быки в этих краях такие же крупные, как в Алентежу, удивительно тучные и совсем ручные. Они кастрированы и без рогов. На самых тучных негры надевают вьючные седла, сплетенные из тростника, как это делают в Кастилии, а поверх этого седла помещают что-то вроде паланкина из веток, и так ездят верхом. Желая продать быка, они вставляют ему в ноздри палочку и ведут за нее.

В этой бухте, на расстоянии трех полетов стрелы от берега, есть остров, на котором много тюленей[36]36
  Этот остров до сих пор называют Тюленьим, хотя прежние обитатели больше здесь не показываются. Этот кусочек суши, лежащий в полумиле от берега, всего 250 футов в длину и 15 футов в высоту.


[Закрыть]. Некоторые из них велики, как медведи, устрашающего вида и с большими бивнями. Такие нападают на человека, и ни одно копье не может их ранить, с какой бы силой его ни бросили. Есть там и другие тюлени, гораздо меньше, и совсем маленькие. Если большие рычали, как львы, то маленькие кричали, как козы. Однажды, ради развлечения приблизившись к острову, мы насчитали три тысячи тюленей, больших и маленьких. Мы постреляли по ним из бомбард с моря. На том же острове живут птицы размером с утку. Только они не могуть летать, поскольку на их крыльях нет перьев. Эти птицы, которых мы убили столько, сколько захотели, называются футиликайош[37]37
  Это, несомненно, ослиные пингвины.


[Закрыть] – они ревут, как ослы.

В среду, запасаясь пресной водой в заливе Сан-Браш, мы воздвигли крест и колонну[38]38
  Автор употребляет слово «падран», означающее каменный столб с португальским гербом и надписью, какой король Жуан I приказал мореплавателям устанавливать на открытых ими землях. Ни одна из «колонн» Васко да Гамы не найдена, а «колонна» возле Малинди датируется гораздо более поздним временем.


[Закрыть]. Крест сделан из бизань-мачты и очень высок. В четверг [7 декабря], уже собравшись поднять паруса, мы увидели 10 или 12 негров, которые разрушили колонну и крест еще до того, как мы отплыли.

От залива Сан-Браш до бухты Натал

Погрузив на борт все, что нам требовалось, мы попытались отплыть, но ветер ослаб, и мы бросили якорь в тот же день, пройдя всего две лиги.

Утром в пятницу 8 декабря, в день Непорочного зачатия, мы снова продолжили путь. Во вторник [12 декабря], накануне дня Святой Люции, мы встретились с жестокой бурей, и продвижение вперед с попутным ветром под [одним] фоком сильно замедлилось. В тот день мы потеряли из виду Николау Куэлью, но на закате увидели его с марса за кормой, на расстоянии четырех-пяти лиг, и, казалось, он тоже увидел нас. Мы зажгли сигнальные огни и легли в дрейф. К концу первой вахты он нагнал нас, но не потому, что видел нас днем, а из-за того, что стих ветер, и он волей-неволей подошел к нам.

В пятницу утром [15 декабря] мы увидели землю вблизи Ilhе́os chãos [Низких островов, Птичьих островов, Флэт-айлендс]. Она начиналась через пять лиг за Ilhе́o da Crus [островом Креста]. Расстояние от залива Сан-Браш до острова Креста составляет 60 лиг, столько же, сколько от мыса Доброй Надежды до залива Сан-Браш. От Низких островов до последней колонны, поставленной Бартоломеу Диашем, пять лиг, а от этой колонны до реки Инфанта [Грейт-Фиш] 15 лиг[39]39
  Расстояния, указанные автором, на удивление верны. От мыса Доброй Надежды до залива Моссел (Сан-Браш) 60 лиг, как он и утверждает. Следовательно, до острова Санта-Круш 56 лиг. От Санта-Круш до реки Инфанта 21 лига.


[Закрыть].

В субботу [16 декабря] мы миновали последнюю колонну, и пока следовали вдоль берега, видели двух мужчин, бежавших в сторону, противоположную нашему движению. Местность здесь очень красива, обильно покрыта лесами. Видели множество скота. Чем дальше мы продвигались, тем заметнее улучшался характер местности, тем заметнее крупные встречались деревья.

Наступившей ночью мы легли в дрейф. Мы уже были далее открытых Бартоломеу Диашем мест[40]40
  То есть далее реки Инфанта, известной теперь как Грейт-Фиш.


[Закрыть]. На следующий день [17 декабря] до самых вечерних сумерек мы шли вдоль берега при попутном ветре, после чего ветер подул с востока, и мы повернули в море. И так мы ходили галсами до вечера вторника [19 декабря], а когда ветер снова переменился на западный, тогда ночью мы легли в дрейф, решив на следующий день обследовать берег, чтобы определить, где мы находимся.

Утром [20 декабря] мы сразу направились к берегу и в десять часов обнаружили, что мы вновь на Ilhе́o da Crus [острове Креста], в шестидесяти лигах позади последней точки нашего счисления пути! Все из-за течений, которые в тех местах очень сильны[41]41
  Течение Агульяш движется к западу со скоростью от одного до четырех узлов.


[Закрыть].

В тот самый день мы вновь двинулись путем, который однажды уже преодолевали, и благодаря благоприятному сильному попутному ветру в течение трех или четырех дней сумели преодолеть течение, которое грозило разрушить наши планы. В дальнейшем Господь, по милости своей, позволил нам двигаться вперед. Нас больше не несло назад. Милостью Божьей, да будет так и впредь!

Натал

К Рождеству, 25 декабря, мы открыли 70 лиг берега [за последним рубежом, открытым Диашем]. В этот день, после обеда, ставя лисель, мы обнаружили, что мачта на пару ярдов ниже топа треснула и трещина то раскрывается, то сходится. Мы укрепили мачту бакштагами, надеясь, что сумеем починить ее полностью, как только дойдем до безопасной гавани.

В четверг [28 декабря] мы встали на якорь у берега и наловили множество рыбы[42]42
  На карте Николо де Канерио (1502) к северу от Порт-Натала есть бухта Рыбацкая.


[Закрыть]. На закате мы вновь подняли паруса и продолжили путь. На этом месте оборвался швартов, и мы потеряли якорь.

Теперь, когда мы шли так далеко от берега, начала ощущаться нехватка пресной воды, и пищу приходилось готовить на морской. Дневная порция воды была уменьшена и составляла квартильо[43]43
  Три четверти пинты (чуть меньше полулитра).


[Закрыть]. Так что возникла необходимость поискать гавань.

Терра-да-Бон-Женте и Риу-ду-Кобре

В четверг, 11 января [1498 года][44]44
  В оригинальном тексте указано: «Четверг, 10 января», но четверг был 11-м числом.


[Закрыть] мы открыли небольшую речку и встали вблизи берега на якорь. На следующий день мы подошли ближе к берегу на шлюпках и увидели толпу негров, мужчин и женщин. Они были высокого роста, и среди них был вождь («сеньор»). Капитан-командор приказал Мартину Аффонсу, долгое время пробывшему в Маниконго, и еще одному человеку выйти на берег. Их встретили гостеприимно. После этого капитан-командор послал вождю камзол, пару красных панталон, мавританскую шапочку и браслет. Вождь сказал, что нам позволено все что угодно в его стране, к которой мы прибыли по необходимости; по крайней мере, Мартин Аффонсу понял его именно так. В ту ночь Мартин Аффонсу со своим спутником отправились в деревню вождя, а мы вернулись на корабли.

По пути вождь примерил одежду, которую ему подарили, и тем, кто вышел ему навстречу, он сказал с явственной сильной радостью: «Посмотрите, что мне дали!» При этом люди в знак почтения захлопали в ладоши, и делали так три или четыре раза, пока не вошли в деревню. Прошествовав через всю деревню наряженным таким образом, вождь вернулся к своему дому и приказал разместить гостей на огороженной территории, где им дали каши из проса, которое имеется в той стране в изобилии, и курятины, такой же, как едят в Португалии. На протяжении всей ночи множество мужчин и женщин приходили посмотреть на них.

Утром их навестил вождь и попросил возвращаться на корабли. Он приказал двум людям сопровождать гостей и дал в подарок для капитан-командора курятины, сказав к тому же, что покажет данные ему вещи главному вождю, который, очевидно, должен быть царем этой страны. Когда наши люди добрались до места стоянки, где ждали шлюпки, они удостоились внимания едва ли не двух сотен негров, пришедших взглянуть на них.

Эта страна показалась нам густонаселенной. В ней множество вождей[45]45
  Поэтому она названа Терра-душ-Фумуш (Terra dos Fumos).


[Закрыть], а количество женщин, кажется, превышает количество мужчин, потому что среди тех, кто пришел посмотреть на нас, приходилось по 40 женщин на каждых 20 мужчин. Дома сделаны из соломы. Вооружение этих людей состоит из длинных луков, стрел и копий с железными клинками. Медь здесь, видимо, в изобилии, поскольку люди [украшают] ею свои ноги, руки и курчавые волосы.

К тому же в этой стране встречается олово, поскольку его можно увидеть на рукоятках их кинжалов, ножны которых делались из слоновой кости. Льняная одежда высоко ценится туземцами – они стремились дать за предложенные им рубашки значительное количество меди. У них есть большие калебасы, в которых они носят морскую воду вглубь суши и заливают ее в ямы, добывая соль [выпариванием].

Мы простояли в этом месте пять дней, запасаясь водой, которую наши посетители доставляли к шлюпкам. Наша стоянка, однако, не была достаточно продолжительной, чтобы принять на борт столько воды, сколько было нужно, поскольку ветер благоприятствовал продолжению нашего пути. Здесь мы стояли на якоре возле берега, открытого ветру и волне.

Эту страну мы назвали Терра-да-Бон-Женте [Terra da Boa Gente – Земля добрых людей], а реку – Риу-ду-Кобре [Rio do Cobre – Медная река].