Текст книги "Назначаешься принцем. Принцы на задании"

Обратно ехали молча и, прибыв в замок, сразу разошлись по своим комнатам.

Глава 11

Зак в спальне не задержался. Собрался и пошел в башню – Хаберу отчет отправлять. Но вначале постоял у дверей принца, убедился, что тот на месте.

А Танио замер не дыша, когда, переодевшись, шагнул к постели и внезапно обнаружил на подушке белый лепесток. Бдительно оглядел все вокруг – нет ли еще какого знака? Засомневался, а не из его ли собственных, длинных теперь, волос лепесток на подушку выпал? Вполне мог запутаться, когда он по лестнице с букетом в зубах лез. И теперь лежит тут, как нож, из раны вынутый, затаившуюся боль растравляя. На всякий случай, чисто интуитивно, принц сунул руку под подушку.

И, когда нащупал смятую в горошину бумажку, едва не вскрикнул от нахлынувших волной чувств. Неожиданное послание ученик лекаря разворачивал опасливо и бережно, как величайшую драгоценность, ощущая, как отчаянно, словно пойманная птица, рвется из груди нетерпеливое сердце.

На небрежно оторванном клочке стояло всего одно слово, словно кто-то выбросил ненужные обрывки, но для влюбленного сердца крохотная подсказка стала бесценным эликсиром жизни.

Теперь Танио больше не торопился, стремясь сделать все возможное, чтобы защитить свое неожиданное счастье. И на улицу не сразу побежал, вначале к Заку зашел. Вроде как поговорить. Однако мага в спальне не оказалось, пришлось план менять. Принц спустился в кухню, у кухарки пирожков набрал, сказал – сядет в беседке книжку читать. В беседке книгу открыл, пирог надкусанный рядом с остальными пристроил. Вроде как ненадолго отошел. В кустики, например. А сам по тропке к заветному дереву помчался. Вгорячах даже не заметил, как через стену перемахнул.

Встал, прислушался. Тишина. И в этой тишине кто-то за штанину – дерг.

Принц отпрыгнул, оглянулся, сидит пятнистый леший, смотрит укоризненно.

Ох. У парня враз отлегло от сердца, лешие травниц никогда не предают. А лешак развернулся и в кусты нырнул. Танио опрометью ринулся за ним. Вскоре вышли на полянку, тут на принца и нахлынуло. И обида давешняя, и надежды несбыточные… и ревность… и любовь…

– Быстро же ты сообразил. – Рика смущенно улыбнулась и хлопнула рядом с собой по стволу, на котором сидела. – Устраивайся. И спасибо за букет, только не рви с того куста больше, это любимые цветы Суржи.

– Рика… – До принца наконец дошло, что девушка в замке не чужая. – Ты знаешь, кто я?

– Догадываюсь, – грустно вздохнула травница.

– Рика, ты необыкновенная… Если бы я знал… никогда раньше… Только… нельзя мне с тобой встречаться, – решился наконец Танио, и сразу стало так пусто в груди, так больно, так горько…

– Я понимаю, – так же печально откликнулась девушка. – Ты слово дал.

– Да к змеям это слово. Не убежать мне отсюда. На мне куча сторожек хаберовских, да и Зака подставить не смогу. Он хороший парень, хоть и маг. А если даже сбегу, что же всю жизнь потом прятаться? За что тебе такое наказание? Нет у нас будущего, а без этого лучше сразу…

Танио замолчал, опустился на траву у ног Рики, взял в ладони ее руку и прижал к лицу. Сидеть бы так и не вспоминать, что продал свою свободу за красивую физиономию и бляху принца. А с другой стороны, не будь этого – и не встретил бы Рику, а если бы и встретил, но не был так красив…

Эх! Как все перепутано, как несправедливо.

– Ты ведь можешь, я слышала, – смущенно выдохнула травница, вытирая свободной рукой слезы, – развестись… через пять лет. Я бы подождала…

– Рика. – У Танио перехватило горло. – Я даже мечтать… Но ведь пять лет?! Тебя родичи замуж за это время не выдадут? Или… ты сирота?

– Нет. Не сирота. Но родители далеко. А здесь у меня брат, он хороший, он поймет… – Рика шмыгнула носом, и у принца защемило от нежности сердце. – А теперь иди, нельзя тебе долго за оградой гулять.

Танио нежно прижался на миг губами к девичьей руке, наслаждаясь теплым, пряным запахом трав, исходящим от нежной кожи, тяжело вздохнул и вскочил на ноги. Долгие прощания – лишние слезы. Последний взгляд – и бегом назад, в замок.

Маг перевел дыхание и закрыл ладонью готовый сорваться огонек. Как вовремя он вернулся в свою спальню. Как раз чтобы застать выходящего оттуда принца. И, заинтересовавшись его манипуляциями с пирогами, проследить, куда ходит этот пакостник.

– Зак, что ты сделал с лешим? – скорбно поинтересовалась Рика.

– Ничего страшного, просто усыпил, – сухо отозвался маг, выходя из кустов. – Лучше скажи, на что тебя уже успел уломать этот бабник?

– Он не бабник!

– Да что ты говоришь! – саркастически хмыкнул взбешенный Зак. – А не хочешь у него спросить, за что ему служанки ширинку на штанах заштопали? Наверное, за скромность?

– Это неправда!

– Правда. Над ним весь дворец смеялся. От позора он в принцы и записался.

– Бедняга, – почему-то пожалела принца Рика и неожиданно для мага твердо заявила: – Впрочем, это не важно. Он любит меня, я чувствую. И он не сделает мне ничего дурного. Ты же знаешь, меня нельзя обмануть. Он так меня любит… больше всего на свете.

– А ты? – замер от плохого предчувствия Зак.

– И я, – просто ответила девушка. – Я буду ждать его хоть сто лет.

Ну вот. Вот оно и грянуло, горе нежданное. Она влюбилась. И бесполезно теперь объяснять, что Танио – вовсе не ее герой. Что такая красавица вполне может рассчитывать на значительно лучшую партию. Что вообще глупо в восемнадцать лет ставить крест на себе и долгие годы ждать призрачную мечту.

Всё бесполезно.

Только время зря потратишь.

Если Рика вбила что-то себе в голову – это навсегда. И ведь говорил он родителям, что не место юной девушке в замке, где время от времени отираются приговоренные к женитьбе красавцы. Так нет. Никто его не послушал. Понадеялись на тетушку. Да разве той по силам уследить за своенравной племянницей? Да Рика из бедной Суржи давно веревки вьет.

– Зак! Остановись! – виновато попросила девушка, и маг обнаружил, что раздраженно нарезает круги по полянке.

Уже приличную тропку натоптал.

– А что мне теперь делать, ты подумала? – расстроенно рявкнул он. – Ведь это я за него отвечаю. И за тебя.

– Пойдем для начала домой. Не имеет теперь смысла мне и дальше в избушке прятаться, – рассудительно произнесла Рика и первая шагнула в кусты.

Глава 12

Проходя мимо беседки, Зак мрачно усмехнулся: ни книги, ни пирогов уже не было. Не знает ловелас, что одурачить мага ему не удалось. Ну и ладушки, попробуем подыграть, может, повезет, раскроет красавчик перед девушкой свое истинное лицо прожженного бабника.

– Зак. Можно с тобой поговорить? – Принц стоял, прислонившись к стене, и смотрел на мага тоскливыми глазами. Видно, как вернулся в замок, так и ждет под дверьми спальни.

– Заходи, – сухо бросил Зак и распахнул дверь.

– Давай уедем отсюда сегодня! – не успев войти, взмолился Танио.

И уставился на мага так умоляюще, что тот дрогнул.

– А что случилось?

– Не спрашивай, давай сначала уедем. Я потом тебе все объясню, обещаю. Мы же успеем до села доехать?

– Вряд ли до темноты доедем. К тому же Анюся спать завалилась. Медовуха – вещь коварная, сам знаешь. Да что тебе приспичило? Потерпи до утра, – лицемерно убеждал маг подопечного.

Да знал он, знал, с чего принц драпать собрался. Напакостил – и в кусты. Морду бить за такое нужно, незачем было девчонке голову дурить. Пусть помучается теперь, может, впредь умнее станет.

– Не понимаешь ты, Зак.

Принц упал на стул, опустив голову, сжал ее руками. Помолчал, тяжело вздыхая, потом поднял на мага полные слез глаза.

– Влюбился я. Никогда не думал… – Он вздохнул еще горше. – Ты любил кого-нибудь, Зак? Не просто так – понравилась девчонка, а вот… или она, или нож в сердце. Если любил – поймешь. Нельзя ей ко мне привыкать, я вещь проданная, и тебя подводить не хочу.

– А о ней ты подумал? – неласково поинтересовался маг. – Как ей твой отъезд понравится?

– Она… она необыкновенная. Она все поймет. Потом… Не хочу, чтобы из-за меня, дурака, всю жизнь себе исковеркала. Ты же понимаешь, со мной в Кизарде всякое может… Сидеть за стенами я не смогу.

– А где ты ее нашел-то? – пытаясь взять себя в руки, задал отвлекающий вопрос маг.

– Да здесь и встретил. Нет, не в замке. Вчера, когда гулял, через стену перелез, а там… Веришь, первый раз в жизни не знал, что сказать. Глаза увидел, и всё, нет больше вокруг ничего и никого. Я всё Хабера проклинал, а теперь понял – мне на него молиться нужно. Если бы не он, я и не узнал бы никогда, что она на свете живет… И никогда не испытал бы такой радости… и горя…

Танио говорил, глядя мимо Зака, в никуда, по его скорбно кривившемуся лицу текли слезы, а в глазах блестел горьким счастьем жар запретной любви.

Маг тяжело вздохнул, подошел к шкафчику и достал бутылку медовухи и два бокала.

– Выпей, – разлив янтарный напиток, протянул один Танио.

Другой махом опрокинул в себя.

– Зак… зачем? А как же магия?

– Немного можно, – буркнул Зак. – А теперь иди к себе. И попробуй уснуть. Мне подумать нужно.

Легко сказать – «попробуй уснуть». Да он теперь и ночью заснуть не сможет. А сейчас, за три звона до ужина? Подумать смешно. И вообще, как можно спать, когда вся жизнь в один миг взлетела до небес и разбилась вдребезги? Это раньше, когда был простым учеником, Танио мог заснуть в любом положении. Особенно после ночных проказ. Однажды умудрился задремать, помешивая тихо бурлящее варево, которое поручил сварить мэтр. Ну и макнул спросонья головой в котелок. Не сильно ошпарился, повезло, что колпак на голове был, мэтр заставлял надевать, дабы волосок в снадобье не попал. Вот сейчас бы он смог хоть в трех котлах одновременно мешать, так взбудоражены все чувства и мысли. Все кажется, есть где-то выход… а-ах-ах… только нужно немного подумать… а-ах-ах… да что ж это так… а-ах-ах… зевается-то.

– Ну точно, опоил проклятый маг, – падая поперек кровати, успел беззлобно пробормотать принц.

«Так ведь и сам же он пил…» – мелькнула в засыпающем сознании последняя мысль. Откуда было знать наивному ученику, что хитрыми магами давно освоена методика использования в коварных целях гостевого стакана.

А Зак в это время метался по комнате, разъяренный и расстроенный одновременно. Было понятно как день, что принц не врет, влип красавчик, будто муха в мед, и страдает по-настоящему. Да и Рика сразу почуяла бы ложь. Хоть способности к магии у нее и невелики, зато эмпатия развита почти как у матери. Потому и горит теперь сестрица свечой, сильные чувства очень заразны.

Но ему-то что с этим делать? Как поступить? Закрыть глаза, уши, а заодно и сердце и позволить Танио жениться на иномирянке? Нет, в том, что принц сумеет уболтать глуповатую девицу, он ни на миг не сомневается. Только… чем после убивать голос собственной совести, которая будет воскресать каждую ночь? Ведь счастливых при таком раскладе не будет никого. Даже Анюся вскоре поймет, что нелюбима. Если принц ей это сразу не объявит. А он сейчас в таком состоянии, что вполне может.

Зак остановился у стола, плеснул в бокал медовухи и влил в себя. Как воду. И снова задумался.

А почему, собственно говоря, он решил, что эта проблема касается только его одного? Кто решил привлечь к серьезному делу легкомысленного ученика? Хабер? Так вот пусть Хабер голову и ломает. Прямо сейчас взять и доложить ему о провале. Интересно, как он выкрутится?

С другой стороны, и самому Заку, хоть и очень неприятно, придется признаваться в срыве задания. Виноват-то именно он как сопровождающий. Плохо следил за парнем, опустился до дружеских отношений, проворонил встречу с Рикой.

Эх, Рика, Рика. Ведь такая была серьезная девочка. И знала всю правду про удел лжепринцев. Всегда без напоминаний загодя уходила ночевать в сторожку. А вляпалась так по-глупому. И опять-таки, а с чего он решил, что ее судьба касается его одного? Может, пора и родителям участие принять? А то закопались там в своем Кизарде, по пять декад дочь не навещают. Пока занимаются проблемами чужих детей, свою упустили.

Зак хлебнул еще медовухи, злорадно усмехнулся и ринулся в башню. Отправить весть родителям и Хаберу, пока не передумал.

– Зак, ты что, напился? – рассматривая подозрительно блестевшие глаза сына, задала вопрос Каруна, едва растаял туман телепорта.

– Это еще не «напился»! – дерзко хмыкнул Зак. – Не видела ты, как напиваются иномирянки.

– Уже видела. Соорудили перегонный цилиндр, алхимички малолетние. Из кухонных котлов. И весь запас медовухи сварили… А полученный растворитель, они его самогоном зовут, выпили за один вечер. Чуть не отравились.

– Я сейчас тоже с удовольствием отравился бы, – буркнул Зак.

– Да, состояние у тебя неважное, – замерев на пару секунд, признала мать. – Растерянность, злоба, зависть… правда, светлая, и все это на фоне сильнейших угрызений совести – ужасная смесь.

– Что случилось? – В углу оседал телепорт Хабера. – Каруна? И ты тут? А Сейден где? Не поверю, что отпустил тебя одну.

– Пошел за дочерью. О, уже идут. Зак, что с Рикой? Это… то, что я думаю? И кто? Ох… Великие боги. Ну и навалилось же на тебя.

– Что-то серьезное? – занервничал Хабер. – Кари, не молчи. Я же не эмпат.

– А вот и мы! – Обнимая дочь за плечи, в башню ввалился Сейден.

И в просторной лаборатории сразу стало тесно. Впрочем, тесно становилось в любом помещении, куда входил этот крупный жизнерадостный маг.

– Зак! – Укоризненный взгляд сестры жег огнем. – Зачем?

– Не ругай брата, дочка, ему и так нелегко, – нежно обняла Рику мать. – Лучше расскажи нам все по порядку.

– Он вас вызвал, пусть сам и говорит, – строптиво взвилась травница. – А я послушаю. Только говорю заранее – я от него не откажусь. Ни за что на свете. Это мое последнее слово.

И, высвободившись из материнских рук, гордо прошествовала к отдельно стоящему стулу. Села, оправила юбку и, сделав непреклонное лицо, уставилась на брата.

– Это она о ком? – Боясь поверить в догадку, Хабер предусмотрительно нашел задом ближайшее кресло.

– Давай и мы сядем, милый, – подтолкнула мужа ко второму креслу магичка, и он послушно шлепнулся туда, усадив жену на колени.

Заку кресла не хватило, да и не смог бы он в таком состоянии говорить сидя. Маг прислонился к стене, выдохнул и начал исповедь.

Через ползвона высокая комиссия была в курсе всех подробностей срыва операции. По охмурению и доставке в Кизард очередной иномирянки.

Еще через ползвона, переругавшись и обвинив друг друга во всех недочетах и ошибках, гости пришли к пониманию неразрешимости проблемы. Без кардинального вмешательства.

И вежливо предложили Рике погулять, все равно от ее презрительного молчания никакого толку. На это предложение девушка ответила не менее любезно, что решать свою судьбу без собственного личного участия она не позволит никому.

– Рика. Неужели ты могла так подумать? – укоризненно вздохнула Каруна. – Мы же не враги родной дочери. Нам теперь нужно решить, как и кем заменить твоего Танио. Не так просто найти подходящего человека. А пока превратишь его в принца… Да и гостья вроде уже влюбилась…

– Она сейчас на него как змея злая, – вспомнил Зак. – Напилась в поместье, принц ее в реку и сбросил. Три раза.

– И где она сейчас? – задумчиво поинтересовался Хабер.

– Отсыпается.

– А принц? – заволновалась Рика.

– Он… тоже уснул.

– Зак!

– Ну, я усыпил. Для его же пользы. Он был в таком состоянии – что угодно мог выкинуть. Требовал, чтобы мы немедленно уехали, – вспылил Зак и, увидев глаза сестры, быстро добавил: – Чтобы тебе жизнь не ломать.

– Ну, с ним я сама разберусь! – ринулась к двери травница.

Все равно она уже услышала все, что хотела. И твердо знала, что мать ни за что не отступит от своих слов. Раз пообещала – значит, так и будет.

– Я вот что думаю, – осторожно предложил Хабер, донельзя довольный тем, что решилась хоть одна проблема. – Может, мы, пока гостья спит, тем более после медовухи, слегка изменим ей сознание? Вместе у нас отлично получится. Пусть пожелает отправиться в Кизард, а мы ей по пути кого-нибудь подкинем.

– Опасно это, могут быть такие нюансы… – засомневалась Каруна.

Зак представил, как едет через полстраны наедине с капризной, непредсказуемой девицей, и тяжело вздохнул. Ведь придется терпеть это наказание до встречи с новым принцем, которого еще найти и подготовить нужно… Да и клюнет ли вообще на него наученная горьким опытом гостья?

Нет, нужно решаться. И нервы себе сбережет, и родителям хлопот убавит. Да и опротивело ему уже это занятие, таскаться по стране в обществе прибывающих неизвестно откуда взбалмошных девиц.

Ну вот почему они все так уверены, что попадают в мир наивных принцев с плохим вкусом, готовых всерьез увлечься невоспитанной, невежественной, жутко одетой, нечесаной и нахальной неумехой? К тому же пьющей и матерящейся как последний матрос, да еще зачастую дымящей трубочкой, набитой ядовитой травой.

Хорошо, что эта отрава у них быстро кончается. Хотя… вез он тут года полтора назад одну, так у нее с собой полная сумка ярких коробочек с травой оказалась. Когда они закончились, Зак вначале сдуру, конечно, обрадовался. Потом чуть не сбежал от разъярившейся без любимого зелья гостьи. А чего тогда очередной несчастный принц от нее натерпелся, лучше и не вспоминать.

А уж какие требования пришелицы предъявляют к своим принцам, страшно даже сказать. Ну, перво-наперво, чтобы очень красивый был. С длинными волосами. И с фигурой как у Аполлона. Это в их мире такой бог имеется. Рисовала одна гостья Заку этого Аполлона – копия тупого воина-наемника из северных стран. Гора железных мышц при росте пять локтей.

Во-вторых – благородный. Попросил Зак разговорчивую гостью объяснить, как она понимает это благородство. И чуть не свихнулся после лекции протяженностью в два звона. Состоящей из одних «должен». Должен даме (лохматое существо в рваных штанах и с дымящейся штукой во рту – это «дама»!) руку подавать, на лошадь сажать, с лошади снимать, постель стелить, дичь добывать, ее же ощипывать, костер разводить, еду варить, посуду мыть… у-у-у! Каждый понравившийся придорожный сорняк, или бабочку, или камушек сломя голову ей приносить, комплименты беспрестанно говорить… и еще огромное количество «должен». Именно с тех пор Зак слово «должен» ненавидит лютой ненавистью. Еще принц должен быть богатым, высоким, сильным, ловким, веселым и… как это… а, сексуальным! Ну это… в общем… великим любовником. И обязательно – умным. Тут уж Зак даже растерялся.

Как, они думают, можно назвать умным принца, который влюбится во встреченную посреди дороги взбалмошную, нахальную, грубую, безобразно одетую и нечесаную неумеху, вместо того чтобы спокойно выбрать одну из местных принцесс? Которых в каждом нормальном королевстве больше, чем принцев. И коих – королевская или герцогская чета, прекрасно осведомленная о серьезной конкуренции на рынке невест, чуть ли не с пеленок начинают к этому отбору подготавливать. Нанимают самых лучших учителей и тщательно учат музыке и пению, наукам и танцам. Хорошим манерам и скромности. А также умению быть всегда красивой, опрятной и элегантной, обходительной, внимательной и заботливой. Учат шить, вышивать, готовить, печь пироги и торты, лечить раны и ушибы, скакать на лошади и плавать, беседовать на любые темы и участливо слушать.

И еще многому-многому другому.

Да и приданое за принцессами дают основательное, и политической поддержкой всегда обеспечат. А уж какие красавицы в большинстве своем местные принцессы! Приходилось Заку бывать и во дворцах. Их высочества всегда до онемения восхищали его лилейной кожей лица и ухоженными блестящими локонами. Они выглядели такими эфемерно хрупкими и прекрасными, особенно на фоне иномирянок!

– Зак! – Встревоженный отец, похоже, уже не раз произнес его имя.

– Что?

– Мама говорит, ты очень устал и обозлен. Может, заодно и сопровождающего мага сменим? А ты езжай к морю или в наш замок, отдохни.

– В наш замок пусть Рика с Таном едут. Нечего им по чужим домам мотаться, – рассудительно заявил Зак. – А на мое место давайте пока не будем никого искать. Я тут подумал…

И действительно, что он теряет? Поживет немного рядом с родителями, они давно о помощнике мечтают. А потом… возможно, проблема исчезнет сама собой.

– Зак, – мать уже стоит рядом и тревожно заглядывает в глаза, – не надо самопожертвований! Отдохни, мы сами все сделаем как нужно.

И откуда только у нее силы берутся? Ведь уже который год живет в беспрестанном напряжении. Еще бы, непрерывно держать под контролем почти три десятка необученных взбалмошных магичек и столько же их разочарованных мужей! А всей помощи – отец да четверо магов. Двое из которых даже не магистры. А теперь еще и за него задание выполнять. Нет уж, этого он никак допустить не может.

– Ма! Я решил. Ничего страшного не случится. К тому же вам давно пора взять еще помощника. Пусть Хабер только подготовит мага к следующему пришествию.

– Я ничего не понял, – кисло признался Хабер, – но мне это все равно не нравится.

– А я, кажется, понял, – тяжело вздохнул отец. – И мне это тоже не нравится.