Текст книги "Миллениум"

– Понимаю! – усмехнулся Роман. – Вот почему тебе так нравилось возиться со стендами! Всё ждала, что он вернётся?

Ада промолчала. Вспоминая тот удивительный день, оставивший в душе след грусти, она подумала о том, что в их отношениях с Романом никогда не было простоты и бессловесного взаимопонимания, которые она почувствовала в разговоре с незнакомым человеком. Офицер не мог знать про её влюблённость в итальянскую живопись! Разве это не удивительное совпадение? Разве это не родство душ? Но даже если бы он не упомянул о Блаасе! Ощущение было таким, будто они знали друг друга сто лет. Чувство трепетного восторга охватило Аделаиду, никогда не испытывавшую ничего подобного… Молодой лейтенант стал родным и близким, покорив смелым взглядом и открытостью чувств. Желанным эхом отозвались его слова в её душе. Предложение о замужестве, выглядевшее естественным, ничуть не удивило. Аделаида помнит, как вздрогнуло сердце, как вся она похолодела, услышав, что офицер завтра уезжает. «Почему?» – глупо спросила она. «Потому что закончился отпуск, – заметив испуг в её глазах, ответил лейтенант. – Но я хочу, чтобы следующий мы провели вместе». Аделаида залилась горячей краской в ответ.

Начав встречаться с Романом, она часто раздумывала, любовь ли это? Иногда их отношения казались ей островом, к которому она прибилась случайно. Роман не понимал её увлечений, связанных с живописью, ему было всё равно, что и где фотографировать, лишь бы платили деньги. Но они слишком долго встречались, чтобы это не превратилось в привычку.

За мыслями о прошлом Аделаида не заметила, как закончился дождь, как вернули на перрон поезд, как они с Романом зашли в вагон, где уже были пассажиры. Продолжая усиленно думать, она не обратила внимания на то, что муж вытащил из-под сиденья дорожные сумки, которые долго обнюхивала чёрная собака, и что потом, когда собаку увёл мужчина в синей форме, Роман убрал под сиденье только свою сумку, а её рюкзак так и остался лежать посредине купе. Только когда принесли документы, Ада очнулась.

– Мне нужно выйти, – решительно сказала она молоденькому сержанту, вернувшему им паспорта. Накинув на себя курточку, взяла рюкзак и приготовилась идти.

– Не положено, – ответил сержант.

– Что значит «не положено»? – рассердилась Аделаида. – Я не еду в Китай! Мне нужно выйти.

– Вам поставили штамп, вы не можете покинуть поезд, он оцеплен, – настаивал на своём солдат.

Было видно, что он не сталкивался с подобной ситуацией, поэтому не знал, как поступить.

– Вот ещё! – рассмеялась Ада. – Зовите командира, пусть разбирается со мной!

Пограничник выбежал из купе, а рассерженная Ада обратилась к мужу. Глаза её блестели, щёки пылали, высохшие волосы ещё больше кудрявились на висках и надо лбом, придавая лицу трогательный вид, который не вязался с воинствующим взглядом.

– Я перед тобой не извиняюсь, – твёрдо выговорила она. – К чему? Но знай, я благодарна. За то, что ты взял меня замуж. За то, что повёз в свадебное путешествие. Может быть, уже завтра я уеду отсюда назад в Москву, не знаю. Но продолжать путешествовать с тобой я не могу. Никак не могу. Ты же понимаешь.

– А-а-а! – крикнул Роман, воздевая к потолку длинные руки и обращаясь к взволнованной проводнице, заглянувшей в их купе, чтобы понять, что тут происходит. – Поскорее увезите меня в Пекин! Найду китаянку, останусь за Великой стеной и забуду всё, что было со мною раньше!

– Вам нельзя там оставаться, – заботливо ответила женщина, – с цветом ваших волос это опасно. Поклонницы разорвут вас на части. Не грустите, молодой человек, лучше приходите ко мне в гости, я только что приняла смену и с удовольствием угощу вас горячим шоколадом.

– Горячий шоколад – это вкусно, – погладила Аделаида Романа по щеке. – Не провожай меня.

Закинув за спину рюкзак, она проворно обогнула проводницу и устремилась к выходу.

– Аделия! Что случилось? – закричал ей вслед Майкл, увидев, как девушка промчалась мимо их открытого купе.

– Я попала в свою колею! – не оборачиваясь, ответила Аделаида.

– Как это? Ты же не вагон… – растерялся Майкл и пошёл за разъяснениями к Роману.

– Подожди, потом! – бросил Роман, нетерпеливо опуская стекло и высовываясь из окна.

Он увидел, как Аделаида вышла из вагона и как от вокзала навстречу ей уже бежал, разбрызгивая лужи и придерживая на ходу фуражку, счастливый молодой капитан.

Январь 2012, Китай

Комплекс маленького роста

Сергей считал себя смелым, прямым по характеру человеком, умеющим говорить то, что думает. Но сейчас, когда он и его друг Илья ехали в такси, возвращаясь от невесты Ильи, ему не хватало храбрости, чтобы сказать другу: «Она дрянь! Не женись на ней, отмени свадьбу. Я только что занимался любовью с твоей невестой». Он знал, что Илья не придаст значения ни единому его слову, свято веря в мужскую дружбу и в любовь девушки, с которой встречался три месяца, изнемогая от нетерпения повести её в ЗАГС. «Ты что? – спросит он удивлённо. – С какого дуба свалился? Когда моя пташка наконец согласилась выйти за меня, ты предлагаешь выслушивать сомнительные заявления? От кого?! От тебя, от моего лучшего друга? Галиматья! Уволь!» И, что хуже всего, наверняка прибавит: «Завидуешь, что я завладел куколкой! Ха-ха! Второй такой нет! Но вам всем придётся с этим смириться». И Сергею ничего не останется, как заткнуться. Он сидел рядом с другом в такси и молчал, лишь изредка удручённо вздыхал, но так, чтобы друг ничего не заметил.

Илья считал, что курсанты завидуют его счастью. Ещё бы, поймать настоящую красавицу в Москве, где одни заучки и маменькины дочки! Илья и Сергей учились в Высшем командном училище на третьем курсе, а птичек, подобных этой, встречали не часто. Поэтому – что ему признание Сергея? Да вытолкает в шею из машины прямо на ходу при первых же словах! Или обидится, не позовёт на свадьбу, предложит кому-нибудь другому быть свидетелем. Уткнувшись взглядом в окно, Сергей перебирал в памяти детали прошедшего вечера, не зная, с какого боку подступиться к разговору, ненавидя себя, и Илью, и эту девку, грозившую отнять у него лучшего друга.

Маленькая, под стать коротышке Илье, вёрткая, с огромными коричневыми глазами на узком розовом личике, она покорила Илью в первую же минуту знакомства, которое произошло два месяца назад на новогоднем вечере. По виду девушки было понятно, что она раздобыла пригласительный билет через десятые руки и никого здесь не знала. Когда она, грациозно откинув голову, вошла в празднично украшенный холл, никто не бросился к ней навстречу. Девушка долго стояла, внимательно разглядывая зал. Высокие, изогнутые каблучки, крепкие щиколотки, узкая талия, перехваченная блестящим поясом, высокомерная спина, открытые ушки – всё в ней было бодро, ярко. Илюша, флагман курса, будущий гроза шпионов, растаял под цепким взглядом незнакомки. Увидев, как задвигались курсанты при её появлении, как они заулыбались и стали переговариваться, он дёрнул за собой Сергея для поддержки, торопливо подошёл к девушке и сказал:

– Готов стать вашим цербером на весь вечер! – И добавил, потянувшись к очаровательному ушку: – А также мужем на всю вашу жизнь!

Сказал быстро, повинуясь внезапной смелости, уверенный, что все подумали об одном и том же при взгляде на девушку, поэтому хотел первым сделать то, о чём остальные только ещё мечтали, ухмыляясь и настраиваясь на знакомство. Но – поздно, господа будущие офицеры! Илья уже был рядом с гостьей и никого не подпускал к ней. Опередил! Он прямо-таки горел, радуясь молниеносной победе. Даже ростом выше стал, вытянувшись в струнку и то и дело подпрыгивая.

– А этот, – Илья кивнул на Сергея, – будет свидетелем на нашей свадьбе. У него уже есть невеста.

«Вот это ты напрасно!» – подумал тогда Сергей, но не о невесте, которой и в помине не было, а о том, что предлагать руку и сердце этой… модистке по крайней мере глупо. Невооружённым взглядом видно, с какой целью она сюда пришла! Стоило только взглянуть в её наглые, слишком смелые глаза, чтобы не осталось сомнения – выбирает мужа. Выискивает жертву! Слишком уж серьёзно отреагировала на шутку Ильи, не улыбнулась, а лишь непроизвольно потёрла ладошками: мол, отлично, одна не останусь, коротышка тоже вариант. А Сергей не успел оттащить друга, чтобы отрезвить, указав на призывную раскраску охотницы. Эх! да что там… Илья словно ума лишился, отмахиваясь от всякого, кто пытался к ним приблизиться.

– Подумаю, – ответила ему девушка и провела малиновым ногтем мизинца невидимую линию перед Ильёй, чуть ниже подбородка, будто примериваясь к накачанной коренастой фигуре. Пробежалась пальчиками по начищенным до блеска пуговицам гимнастёрки и упёрлась в пряжку ремня. Потрогала, крепко ли сидит ремень, и, убедившись, что не может сдвинуть пряжку с места, надменно шевельнула бровями. «Щекотно!» – гортанно рассмеялся Илюша, возбуждённый близостью её большого яркого рта, а ещё больше – дерзостью её движений.

Он пригласил девушку на танец, они обнялись, тесно прижавшись друг к другу. Сергей видел, как барышня настойчиво толкалась своими коленками в ноги Ильи и одновременно тянула курсанта к своей остренькой, смелой груди. Она была на самую капельку выше него ростом, даже на каблуках, но, вероятно, это был тот минимальный предел, благодаря которому Илья, имеющий метр пятьдесят шесть сантиметров, почувствовал себя комфортно.

Сергей знал, что друг, испытывавший комплекс маленького роста, всегда страдал. Илья считал, что недостоин красивых девушек, поэтому, общаясь с ними, привык грубить им, не веря ни единому их слову, ни единому взгляду, во всём усматривая одну насмешку над собой. «Плюнь! – не раз говорил ему Сергей, желая успокоить. – Разве бабам твой рост нужен, а не что-то другое?» «Может быть, и не рост, – соглашался Илья, – но чтобы доказать это, надо сначала суметь подобраться. А как подобраться, если они смотрят только на таких, как ты, гренадёров?»

А вот ей почему-то сразу поверил. Может быть, потому что она сказала «орёл!»? И положила руки на его плечи, пробуя на упругость? Сергей заметил, брезгливо морщась, как умело ощупала она Илью во время танца, пробежалась лапками по рельефу спортивного тела, как скорпион! И друг влюбился. А коли так, тут уж ничего не поделаешь, на него никакие доводы не подействуют. Всем был известен пылкий характер Ильи. Девушка, спору нет, хороша собой. Слишком хороша! На неё оглядывались, когда она шла, повиливая кругленькими бёдрами. Илья и мечтать не мог о такой! Два месяца дрожал, как бы кто не увёл, торопился расписаться! Совсем потерял голову, не замечая насмешливо-сожалеющих взглядов, которые бросали на него курсанты, а на Сергея рычал, когда тот заводил разговор о поспешности женитьбы. «Пока я буду приглядываться, – кричал Илья, – перепёлка улетит! Отстань, если ты мне друг!» И Сергей отстал, не в силах тягаться с хитростью продавщицы, умевшей облапошивать не только покупателей, но и будущих командиров армии.

Друг наконец дождался. Сегодня выдался во всех смыслах замечательный день: с утра сияло солнце, небо, по-весеннему яркое и чистое, дышало свежестью; стояла середина весны, всё казалось наполненным ощущением радости. Получив увольнение, Илья и Сергей отправились к девушке, зазвавшей их на обед, который она устроила в общежитии у своей подружки, где часто ночевала, задерживаясь после работы в Москве. Приглашая курсантов присесть, возлюбленная Ильи неожиданно для всех объявила, что согласна выйти за него, если, конечно, он примет и её дочь.

– Дочь?! – заорал Илья с таким видом, будто только этого ему и не хватало для полного счастья. – Где она? – весело спросил он, заглядывая под стол, под кровать, будто и впрямь ожидая найти там маленькую девочку, затеявшую игру в прятки.

– Не ищи! Она дома, с моей мамой, в Мытищах. Малышке три года, – ответила девушка, облегчённо вздыхая.

– Удочерю, – твёрдо сказал Илюша.

Он оглянулся с гордым видом на Сергея, словно призывая товарища в свидетели своего решения: мало того что Илья скоро станет мужем, так он уже почти отец! Девушка из благодарности потрепала Илью по голове, проворковав: «Ну и грива! Просто шик! Лев!» Потом запустила руку глубже в волосы и стала тихонько массировать затылок. Когда Сергей услышал, как друг замурлыкал, застыв в нелепой позе перед своей невестой, расставив ноги, закрыв глаза, склонив голову к подбородку, руками держась за талию девушки, его чуть не стошнило. «Тьфу!» – сплюнул он в стоящую у двери мусорную корзину. Разве можно так обманываться! Вроде не глупый. Ну неужто не видит, что перед ним обыкновенная московская шлюха, которой всё равно, за кого идти замуж, лишь бы устроиться в жизни? Чувствует проходимка, что нормальный парень не купится на её жалкие уловки, вот и наносит массированно удар за ударом по бедному Илюше, истосковавшемуся по женской ласке!

В Илье было что-то от кавказца: смуглая кожа, выразительный крупный нос с широкими трепетными ноздрями, пронзительный взгляд угольно-масленых глаз, жирно блестевших на его мужественном лице, и чёрные, замечательно-волнистые волосы. Джигит! А джигиту не пристало смущаться маленького роста! Сергей так ему и говорил, повторяя, что, если бы Илья забыл про свой комплекс, женщины просто падали бы у его ног!

– Ты не торопишься со свадьбой? – снова начал он, когда, откозыряв подружкам, они покинули общежитие и вышли на дорогу ловить такси. – Девчонок тьма!

Илья глупо на него посмотрел, не понимая, о чём речь, нервно закурил и задал вопрос, волновавший его весь вечер:

– Через две недели свадьба. Успеем, как думаешь? А потом можно и в лагерь, на сборы. Так оно спокойней будет.

– Успеем, – вздохнул Сергей и сделал ещё одну попытку предостеречь друга: – А если бы ты узнал, что она изменяет тебе? – спросил он осторожно, делая знаки проезжающим машинам.

– Да брось ты свистеть! – засмеялся Илья, расправляя грудь и шумно вдыхая вместе с сигаретным дымом прохладный вечерний воздух. – Завидуешь, наверное, а? Да если и так! Забудет про всех, когда со мной поживёт! Женщины проказницы, это надо понимать! Надо прощать их шалости, – убеждённо сказал он и пустился в разглагольствования по поводу женского характера. В этом он был силён. Откуда только знал, имея не очень-то большой опыт, это всегда оставалось для Сергея загадкой.

Они сели в такси. Илья замолчал, мечтая о свадьбе, а Сергей, отвернувшись, стал думать о том, что храбрости, кажется, не хватит, чтобы сказать правду. С другой стороны – а стоит ли? Нужна ли эта правда? Кого она изменит или хотя бы остановит? Что случится, когда Илья узнает, что три часа назад, пока он бегал за цветами, его бойкая кареглазая «шалунья» вцепилась мёртвой хваткой в ремень Сергея (с уверенностью, что ей не будут сопротивляться) и повлекла за собой по всему второму этажу общежития в укромную комнатку в самом конце коридора. Проворно закрыла дверь на защёлку и отдалась ему на стиральной машине, куда очень ловко запрыгнула. «Точно, б…! Как я и предполагал», – облегчённо подумал Сергей, радуясь тому что теперь у него есть железный аргумент против «леди». Но сам-то он не лучше – так легко поддался! Девушка протащила его, боксёра-тяжеловеса, словно какого-то щенка! А потом улыбалась, сидя на стиральной машинке, давая понять, что ничего не боится. «Удавлю гадюку! – решил Сергей. – Уничтожу. Сегодня же признаюсь. Хрен тебе, а не свадьба! Спасу Илюху».

Но не удавил. Вернувшись в комнату, где подруга девушки уже накрыла на стол, он успел присесть на подоконник, чтобы обдумать ситуацию, как в комнату влетел счастливый Илья с охапкой белых хризантем в руках. Он упал на колени перед разрумянившейся невестой, и эта картина изменила настроение Сергея. Потный, мокрый Илья, с безумно блестящими глазами, вдруг стал ему противен. Это был новый, незнакомый человек. Передёрнувшись, Сергей насмешливо предложил:

– Ребята, остыньте. Проверьте свои чувства! Временем, так сказать, и обстоятельствами.

И тут же смолк, сражённый свирепым взглядом Ильи. «Точно джигит, – поразился Сергей, – нос крючком, плечи торчком!» А гадюка метнула в его сторону молниеносный взгляд – чистое жало! – предупреждающее подняла вверх указательный палец, погрозила им хмурому Сергею, а потом направила, как пистолет, сказала «паф!» и мило улыбнулась. Илюша подобострастно захохотал: «Обожаю!» – и предложил выпить за любовь. «Да-а-а, влип, что называется, по самые уши», – мрачно думал Сергей, наблюдая за веселящейся парочкой и готовясь сделать признание по дороге в казарму. Однако снова не получилось. Когда они вышли из общежития, друг сначала захлёбывался от восторга, пересказывая ужин, а плюхнувшись на заднее сиденье такси, мечтательно замолчал, отмахнувшись от товарища.

– Ты помнишь, как она посмотрела на меня, когда я сказал, что сделаю её самой счастливой женщиной на свете? – спросил он.

– Помню, – отозвался Сергей, – правда, она при этом спросила, сколько ты будешь получать, служа в отдалённом гарнизоне.

– К чему ты клонишь? Для неё это неважно. Она поедет со мной по любви.

Сергей усмехнулся. Самое скверное было то, что, слушая Илью, он перестал чувствовать угрызения совести, охватившие его в первые минуты после случившегося. Как ни пытался Сергей пристыдить себя и вывести подлым предателем, в голову лезло одно: «Из-за бабёнки потерять друга? Ну уж дудки! Надо объяснить, что не я, так другой. Надо открыть ему глаза. Как ляжем спать, так и скажу».

Они успели к команде «отбой». Через несколько минут, как потушили свет, казарма погрузилась в крепкий молодецкий сон с похрапыванием, посвистыванием и другими глухими звуками, сопровождающими сон здоровых парней. Не спал один Сергей. Всматриваясь в полумрак длинной комнаты, он снова и снова ругал себя за то, что не решился рассказать обо всём Илье. Не о свадьбе надо думать, а о том, как её, гадину, проучить. «Чёрт! – прошептал Сергей. – Вот угораздило! Завтра с утра скажу». В этот момент Илья, спавший на соседней койке, пошевелился, повернулся на левый бок и уставился сонно на Сергея:

– Ты чего?

– Да так, – ответил, обрадовавшись, Сергей, – думаю. Помнишь, ты бегал вчера за цветами?

– Угу, – промычал Илья.

– Так вот, представь, ты ушёл, а она, твоя невеста, затащила меня в комнату для постирушек под предлогом чем-то помочь ей и…

– Слушай, – Илья быстро приподнялся на локте, как будто вспомнив о чём-то важном, – как думаешь, где можно купить туфли на каблуках? Ну, ты понимаешь меня? Для роста. Хоть чуть-чуть! А?..

– Ты это серьёзно? – не поверил Сергей и, увидев, что друг готов обидеться, поспешил сказать: – Не переживай, найдём! Устроим тебе фокус, найдём каблуки, купим в ГУМе.

– До свадебной ночи осталось двенадцать холостых ночей! Не выдержу! – трагическим шёпотом произнёс Илья, переворачиваясь на спину и с тоской глядя в потолок.

– Какая разница?! Она же давно затащила тебя в постель! – опешил Сергей.

– Большая, – серьёзно ответил Илья, – после свадьбы я буду иметь на неё все права, а это, поверь, не то, что сейчас. Того и гляди… ускользнёт. Как угорь из рук.

«Всё! Финита ля комедиа!» – огорчился Сергей, отчётливо понимая, что потеряет друга в любом случае. Не простит, не поймёт Илья, что Сергей всё сделал ради его же блага, чтобы спасти от змеюки. Но даже если и простит, всё равно женится. А девка не забудет, не допустит дружбы между Сергеем и Ильёй. А если допустит и всё останется по-прежнему, начнёт приставать… и снова… Как быть ему, Сергею? Признаться? Испортить счастье? Услышать обвинения, почему раньше не сказал? Бред! Пусть что будет, то и будет.

После женитьбы Илья переселился в Мытищи, приезжая по утрам на занятия с чёрными кругами под глазами. Некогда задушевные беседы закончились сами собой, постепенно. Иногда разговор завязывался, но касался он всегда одной темы – жены Ильи, того, как хороша она была в постели и какое это счастье, что вышла за него. На последнем курсе Илья совсем перестал реагировать на окружающий мир. Он забросил учёбу, с нетерпением дожидаясь окончания занятий, чтобы поехать в Мытищи и проверить жену. Он буквально задыхался от ревности в те минуты, когда не видел её, не знал, чем она занимается. Кое-как окончил курс, умудрился неплохо сдать экзамены и, немного успокоенный тем, что жена теперь будет под его надзором, уехал с ней и с приёмной дочерью в дальневосточный погранотряд. Через год у них родилась вторая девочка. У Ильи были успехи, всё шло нормально, как слышал Сергей. Задатки к военному делу у Ильи были большие. Он отличался наблюдательностью, хорошей памятью, способностью анализировать и, говорят, не щадил себя, служа отчизне.

Через пятнадцать лет после окончания учёбы, в девяносто пятом, Сергей вместе с женой отдыхал в Одессе, где встретился с одним старым знакомым, рассказавшим ему, чем закончились Илюшина любовь и карьера. «Шалунья», не выдержав дальневосточного климата с его нестерпимыми ветрами и колючей зимой, стала проситься назад, в столицу, и, видя, что уговоры не действуют, забрала детей и улетела через год к маме, в свои Мытищи. От страха, не понимая, как это глупо и наивно – просить новое место службы под предлогом сохранения семьи, Илья начал бомбить начальство рапортами о переводе куда угодно, только бы поближе к цивилизации, и, как ни странно, получил положительный ответ.

Командир, опасаясь, что офицер запьёт, от греха подальше дал ход его заявлению. Илью перевели в Одессу, это было в восемьдесят третьем. Случай небывалый по тем временам! Семья не распалась, жизнь наладилась, только до Ильи всё чаще стали доходить слухи, что жена «гуляет»: то с одним её увидят, то с другим. То целуется на перекрёстке, закрыв от удовольствия глаза, то выходит из кинотеатра с кем-нибудь в обнимку. Илья молчал, терпел, пока однажды не застал её вместе с плешивым майором из политотдела в собственной постели. «Уйди! – пьяно закричала обожаемая супруга, высунувшись из-под семейного одеяла. – Уйди, козёл! Не вовремя!» Но Илья стоял как столб, не в состоянии тронуться с места, разглядывая чужие пятки. И тогда она рывком сдёрнула с себя и с любовника одеяло, чтобы муж наконец очнулся.

Все думали, что Илюша застрелится, или убьёт жену, или хотя бы отлупит, чтобы выбить из неё дурь. Но вместо гнева им овладело полнейшее равнодушие к жизни. Он впал в прострацию, не понимая, где и с кем находится. А когда командир предложил ему лечь в госпиталь, намекая, что нужно подлечиться, Илья очнулся и запил. Пил на работе, дома, на улице. Пил, не пьянея, днём и ночью, ни с кем не разговаривая и никого не слушая. Месяца через два опьянел наконец, расплакался и попросился на Дальний Восток. Его перевели, но служил он недолго. В самом начале перестройки уволился, ударился в алкогольный бизнес, прогорел, потерял квартиру и вляпался в разборки, от которых его спасла окружная прокурорша, разведённая, тоскующая по мужской ласке женщина. Урвала баба перед выходом на пенсию мужа! Пристроила охранником в большую компанию, и, по слухам, оба, Илья и его новая супруга, довольны.

– Всё бы хорошо, да пьёт жутко, – сказал знакомый. – Пьёт и бьёт смертным боем жену. Кто-то видел однажды: накрутит на руку хвост её длинных волос и давай пинать, таскать бедную по квартире со словами: «Ну, как тебе? Хорошо? Признавайся, паскуда!» Отбросит несчастную от себя, закроется в комнате и звонит своей первой. Ругается, обзывает блядью и грозится убить её мужа, того самого плешивого майора. Бывают дни, когда никого к себе не подпускает, никого, кроме старого гулящего кота. Запрётся с ним в комнате и валяется сутками на диване, душу коту изливает.

«Жаль, – подумал Сергей. – Мог сделать блестящую карьеру, такие надежды подавал! Был лучшим в учёбе, штангу на грудь принимал весом в сто килограммов, командовать умел, а какие разработки представлял по улучшению боевой подготовки! Что воплотил в жизнь?..» – И вспомнил, какой железной решимостью веяло от Ильи, когда тот говорил, что главное в жизни это воля.

– Ну а как ты? – спросил знакомый Сергея. – Тоже уволился? Почему?

– Да, под шумок перестройки. Надоело, – ответил Сергей, уводя разговор в сторону.

Не любил он вспоминать прошлое. Разве кому-нибудь расскажешь, разве объяснишь, разве признаешься в том, что когда-то хотел спасти друга, а погубил себя, испортил свою жизнь, душу, можно сказать, испоганил. Что долго после истории с Ильёй не мог завести отношения ни с одной девушкой, словно встал на место бывшего друга. Теперь уже Сергей не верил, в каждой женщине видя лишь подлость да измену. Но если бы только это! Он перестал верить в дружбу. Знакомясь с офицером, всегда думал: интересно, устоял бы этот человек, когда его, словно щенка, потащили бы в постирушечную комнатку? И, не находя ответа, злился на себя, молодого. А заодно перестал верить в Коммунистическую партию, в политотдел и в светлое будущее своей страны. Он уволился, прежде женившись на прапорщице из информационного отдела, которая тоже вскоре подала рапорт, и они с Сергеем зажили вдвоём, без детей, решив не заводить их в это сложное, нестабильное время. На самом же деле причина была в другом. Сергей, опасаясь недоверия к жене, не хотел себя мучить вопросом, чей это будет ребёнок…

16 июня 2012, Китай