Текст книги "Майкл Джексон. Добро пожаловать в Неверлэнд"
Автор книги: Верена Вибек
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
(Майкл Джексон)
Жизнь теперь поделилась на две части. Первая ее половина протекала в захолустном Гэри. Здесь нужно было репетировать, учиться, сносить побои и оскорбления отца, выполнять домашнюю работу. Вторая половина дня мальчиков выглядела куда более привлекательно. Здесь они выступали в одном из модных ночных клубов, а после всегда оглушительных аплодисментов зала можно было часа полтора стоять и наблюдать за тем, что происходит на сцене или в гримерках. Джозеф обычно это время тратил на флирт со стриптизершами, а мальчики старались не отставать от отца. Тито как-то просверлил дырочку в фанерной перегородке, отделяющей мужской туалет от женского. После этого торжественного события все Джексоны, а также Джонни, который продолжал с ними выступать, проводили большую часть времени в туалете. Вскоре такая дырочка появилась в гримерке стриптизерш и в туалете для гостей. Впрочем, за кулисами ночного клуба к пятерке Джексонов относились дружелюбно и снисходительно. Танцовщицы не стеснялись переодеваться в их присутствии, считая забавным то, что дети это видят.
– Кто-нибудь видел Майкла? – задается вопросом Джермейн.
Майкла неизменно находят возле сцены. Семи-восьми-девятилетний мальчик неизменно сидит на большой тумбе, стоящей перед выходом на сцену, и наблюдает за тем, как двигаются актеры на сцене. Иногда он вскакивает на тумбу и пытается что-то повторить, иногда он разговаривает с кем-то из приглашенных певцов и актеров, готовящихся к выходу на сцену.
Так происходит случайно. Майкл всегда обожал проводить время с братьями, но он просто не может иногда закричать: «Эй, возьмите меня с собой». Веселый ребенок, который буквально искрит своими двусмысленными (явно заученными) шутками на сцене, за кулисами превращается в замкнутого и медлительного школьника. Пару раз братья просто в шутку не берут его с собой, а на третий раз Майкл уже сам остается за кулисами. Вероятно, он надеется, что о нем вспомнят и за ним придут, но этого не происходит в тот раз. Когда о нем вспоминают, Майкл уже разучивает со Смоки Робинсоном новые движения.
Оказывается, что самое интересное за кулисами – это наблюдение за тем, что происходит на сцене. Это именно тот ракурс, который может быть полезен. Он все время подмечает какие-то интересные движения, интонации, разучивает хорошо «заходящие» шутки, но самое главное, волей-неволей общается со всеми большими артистами Чикаго, а таких в те годы много. Помимо Смоки Робинсона и приезжающего время от времени Джеймса Брауна, здесь частенько бывают Джеральд Батлер, Тайрон Дэвис и другие весьма успешные в то время исполнители. Кто-то не замечает сидящего возле сцены мальчишку, и тогда Майкл имеет возможность примерить на себя роль невидимки, который может спокойно наблюдать за истериками за сценой и триумфами актера во время выступлений.
«…помню, он был очень талантливый, но также он был очень вежливым и весьма любознательным. Однажды на концерте я исполняла песню “Скажи, мама” (Tell Mama) и вдруг вижу этого черного малыша, наблюдающего за мной из-за кулисы. Я подумала, чей это ребенок? Он мне мешает. В перерыве между песнями, когда публика аплодировала, подошла к нему и сказала: “Слушай, парень, отвали, ты отвлекаешь меня. Иди смотри из зала”. Я его испугала до смерти, его огромные карие глаза стали еще больше, он убежал. Через 10 минут я опять увидела его. Теперь он стоял перед сценой, немного в стороне, и наблюдал за моей работой».
(Этта Джеймс)
Каждый день они проезжают без малого 70 миль[1]1
112 км.
[Закрыть]. Час уходит на дорогу до Чикаго. В это время мальчики должны успеть порепетировать. Когда они едут обратно, час дороги нужно потратить на выполнение домашних заданий, но Джозефу это неинтересно, поэтому обычно мальчишки просто спят вповалку всю дорогу до серого и безысходного Гэри, обстановка в котором потихоньку становится просто угрожающей. Почти каждый день здесь случается что-то криминальное. Однако уехать отсюда пока нет никакой возможности.
С большим трудом Джозефу удается добиться участия в конкурсе талантов, который должен был проводиться в театре «Аполло» в Нью-Йорке. Это легендарное здание было своего рода Меккой для всех начинающих музыкантов афроамериканского происхождения тех лет. Непрезентабельное с виду здание на задворках Гарлема[2]2
Гарлем – район в северной части нью-йоркского боро Манхэттен, известный как район проживания афроамериканцев.
[Закрыть] стало символом надежды для черной Америки. Здесь выступали Джеймс Браун, Луи Армстронг, Дайана Росс – все афроамериканцы, которым удалось хоть чего-то добиться в жизни.
Каждый человек, выходящий на сцену, суеверен, а уж начинающие музыканты всегда стараются куда-нибудь плюнуть или что-нибудь потереть, ради успеха. Милая особенность таких культовых мест состоит как раз в таких вот старых легендах и «волшебных» местах. В «Аполло» это было дерево желаний, растущее где-то возле выхода на сцену. По легенде, это дерево росло в закусочной, которую пришлось снести, чтобы построить театр. Владелец кафе разорился и уехал, а вот росток дерева удалось сохранить. Именно его и посадили здесь еще до открытия концертного зала. Как и любая легенда, это предание имеет множество вариаций, но все обычно сводится к этой простой истории. Американцы всегда очень серьезно относятся к своей истории, иногда даже слишком серьезно.
В день конкурса Джексоны ожидают своей очереди выходить на сцену в углу. Джермейн вдруг замечает, что в другом конце довольно просторного зала скопилось как-то подозрительно много людей. Он подбегает к толпе и интересуется, по какой причине все выстроились в очередь перед каким-то цветком в кадке. Ему что-то говорят, после чего он подбегает к братьям и пересказывает один из вариантов этой легенды.
Все мальчишки тут же идут посмотреть на дерево желаний. Все хотят хотя бы из любопытства прикоснуться к нему.
– Я не буду тереть старую корягу, – морщится Тито, когда подходит его очередь.
Остальные начинают уговаривать подростка потереть дерево, а Майкл тем временем уже подбегает к «старой коряге» и сосредоточенно трет его под снисходительные улыбки окружающих. Конферансье объявляет их выход. Братья уже начинают судорожно проталкиваться к сцене, когда Майкл делает вид, что что-то забыл, и отбегает от них. Он мчится к дереву, бесцеремонно расталкивая очередь, и яростно трет дерево еще раз. Лишь затем он столь же стремительно бежит к сцене, пытаясь догнать братьев.
Возможно, помогло дерево, а может, просто выступление было хорошим, но Джексоны в тот вечер выступили очень хорошо. Гран-при они не получили, но даже Джозеф был доволен тем, как приняла их взыскательная нью-йоркская публика.
Постепенно Джозеф понимает, что нужно расширять границы. Он начинает искать возможности выступать за пределами штата, а также с маниакальной увлеченностью занимается поиском звукозаписывающей компании, способной сделать из его мальчиков звезд. Для этого нужна пластинка. В 1960-х годах записать ее не так-то просто. Для открытия самой простой студии звукозаписи нужно потратить огромные деньги на аппаратуру, которая должна была размещаться в нескольких комнатах. Неожиданно он вспоминает то, как они выступали на конкурсе талантов в Гэри и какой-то странный мужчина сунул ему в руки визитку. Карточку, Джозеф, конечно, не сохранил, справедливо полагая, что в Гэри никаких полезных контактов быть не может. Тем не менее им нужно записать свою музыку, а посылка с демозаписью, которую Джозеф послал на «Motown», так и осталась без ответа.
Как ни странно, но отыскать студию звукозаписи в захолустном Гэри не так-то просто. Ни Джозеф, ни Кэтрин так и не завели здесь друзей, если не считать семью паренька Джонни, до сих пор выступающего иногда с Джексонами. Те ничего про студию никогда не слышали. Друзья Кэтрин из общины свидетелей Иеговы уж точно не сказали бы про такое, даже если бы и знали. В этой религиозной организации запрещали слушать любую музыку с малейшим намеком на плотскую любовь, да и самые нейтральные современные песни не жаловали.
Майкл с фанатками. 1960-е гг.
«Когда тысячи фанатов кричат, приветствуя тебя, объясняясь в любви – при этом внутри тебя что-то сжимается от одиночества…»
(Майкл Джексон)
Спустя пару дней Джозеф все же выясняет название лейбла, а дальше уже посредством простого телефонного справочника находит нужный номер. Оказывается, что странный мужчина не забыл о «Пятерке Джексонов» и тут же соглашается прослушать их. Джозеф всегда и во всем пытается найти подвох, поэтому прежде предлагает встретиться один на один.
Вечером того дня Джозеф приходит домой мрачный и сосредоточенный. Несмотря на поздний час, он сует в руки Марлона кассету и велит поставить ее в магнитофон.
– За эту неделю вы должны выучить эти песни, начинаем сегодня, – мрачно говорит Джозеф.
На кассете записано несколько несложных, но никому не известных песен. Майкл уже начинает продумывать то, как нужно будет танцевать, за что тут же получает затрещину от отца.
– Вы должны петь, а не танцевать, – рявкает он и уже берет в руки шнур от утюга, который он обычно использует на репетициях.
«Он репетировал с нами с ремнем в руках. Если ты совершил ошибку – получай. Он мог швырнуть меня об стену со всей силы, чтобы было больней. Я помню только как мама кричала: “Джо, прекрати, ты убьешь его”. Иногда я был в ужасе, таком, что меня буквально рвало от страха».
(Майкл Джексон в интервью Мартину Баширу)
Впоследствии все члены семьи Джексонов будут всю оставшуюся жизнь бороться с последствиями отцовского воспитания. Джермен стал заикаться после очередного ночного ужаса, который устраивал Джозеф, страдает он этим недугом и по сей день, пусть и проявляется он достаточно редко. Ла Тойя росла в вечном страхе перед тем, что отец увидит разбросанные вещи и накажет ее. Она часами могла убираться в доме из трех крохотных комнат в надежде на похвалу, но никогда не слышала этих слов от отца. Казалось, ее даже не замечали. В итоге она будет всю жизнь страдать от обсессивно-компульсивного расстройства и напишет исполненную обид книгу о своем детстве. Майкл… Так или иначе, этот ребенок страдал всю свою жизнь.
Ни в коей мере нельзя оправдывать насилие в семье, но и ожидать от темнокожего рабочего со сталелитейного завода тонкой душевной организации было бы странно. С детьми родители ведут себя так, как вели себя с ними их родители. Джозеф, равно как и Кэтрин, выросли в бедных семьях бывших рабов, собиравших хлопок на плантациях. Они никогда не знали достатка, а пределом мечтаний была возможность окончить школу. Ни Джозеф, ни Кэтрин не имели ни малейшего шанса на достойное образование хотя бы потому, что в годы их молодости темнокожие еще не имели права посещать колледж в Чикаго. Да никто и не надеялся. Всю жизнь они боролись за выживание точно так же, как это делали их родители. Проявление заботы и любви казалось чем-то странным и мягкотелым, а заставить детей учиться можно было только с помощью ремня. Джозеф искренне считал, что чем строже он будет с детьми, тем больше вероятность того, что из них выйдет толк. Как, черт возьми, иначе заставить подростков репетировать по пять-шесть часов в день?! Он не знал.
В неделю перед прослушиванием Джозеф ведет себя не просто строго, но безжалостно. Больше всего отчего-то достается Майклу, который и так старается изо всех сил. Вроде бы простые песни к концу недели кажутся уже какими-то неодолимыми, а качество исполнения, кажется, становится только хуже.
И вот наконец наступает день, когда они должны посетить «Стилтаун Рекордс» в полном составе. Гордон Кейт стоит у входа в здание и немного учтиво, немного насмешливо приподнимает шляпу при виде Джексонов. Затем этот странный мужчина проводит их в небольшой офис на несколько комнат, который буквально до краев заполнен народом. Все куда-то бегут, и кричат, и делают что-то ужасно важное. Впрочем, настоящая магия происходит за стеклом студии, где певцы в тяжелых наушниках пытаются что-то петь.
Джексоны ждут своей очереди вместе с каким-то хором и гадают, кого пропустят выступать первыми.
– Ну что ж, пойдемте, – выходит из своей небольшой комнаты Гордон Кейт и приглашает Джексонов. Неожиданно вслед за ними в студию начинают заходить хористы, которые тоже не очень-то понимают, что нужно делать.
Оказывается, Гордон Кейт принял решение взять Джексонов к себе на лейбл сразу же, как только попрощался с Джозефом. В этот день он хочет сделать полноценную запись, посмотреть, как звучат Джексоны в сочетании с исполнителями госпелов[3]3
Госпел (евангельская музыка) – жанр духовной христианской музыки, появившийся в конце XIX века и развившийся в первой трети XX века в США. Обычно различают афроамериканский госпел и евроамериканский госпел. Общим является то, что и тот, и другой родились в среде методистских церквей американского Юга.
[Закрыть].
Запись проходит настолько успешно, что уже через пару месяцев Кейт записывает с Джексонами два сингла, которые, правда, не имеют и доли того успеха, о котором мечтает Джозеф. Сейчас ему как никогда ясно, что его мальчики способны на большее. Его собственная группа «Фэлконс» не могла и мечтать о контракте с какой бы то ни было студией звукозаписи, но вот «Пятерка Джексонов» вполне может рассчитывать на контракт с «Motown Рекордс».
Несмотря на контракт, Джозеф продолжает с методичностью маньяка посылать кассеты с записями Джексонов на музыкальный лейбл. Он требует, чтобы дома всегда кто-то дежурил у телефона, чтобы не пропустить звонок со студии. Но никто не звонит месяц, а затем и два.
«Когда фотограф расставил мальчиков, Майкл вышел из середины и встал сбоку: “Это не будет выглядеть как фото для прессы. Это будет как семейный портрет”. – ”Ну хорошо, сделай по-своему”, – сказал Джо. Тогда Майкл переставил всех на свой лад, встал впереди на одно колено и сказал: “Ну давай, теперь снимай!” И знаете что – это был прекрасный снимок».
(Бен Браун. Менеджер «Стилтаун»)
Гордон Кейт не может предложить Джексонам нечто большее, чем запись пары синглов на тысячу копий. Работа у Джексонов есть, конкурсов и любительских концертов хватает, но на все это тратится слишком много сил, которые ничем, кроме аплодисментов, не вознаграждаются.
Они продолжают ездить в окрестные города на выступления, пару раз выбираются в Нью-Йорк, но даже выступления в «Аполло» больше не так воодушевляют. По большому счету, им все так же нечего есть и не на что жить. Вернее, денег сейчас хватает на жизнь, но все они тратятся на бензин и музыкальные инструменты, так что во всем остальном приходится себе отказывать. Впрочем, звездами местного масштаба Джексоны все-таки уже стали. Их песни крутят на местной радиостанции, а в Чикаго частенько просят автографы. Всем, конечно, хочется получить подпись очаровательного ребенка по имени Майкл, который поет и уморительно танцует. После каждого концерта в Чикаго выстраивается целая толпа из угрожающего вида женщин, которые хотят получить автограф и обязательно потрепать Майкла по щеке. К концу такого вечера у ребенка просто распухает половина лица. Джозеф в такие вечера выглядит особенно довольным, но денег такая слава не приносит. Будущее семьи Джексонов все так же непонятно, как и пять лет назад, а ведь очаровательный Майкл, которого все так жаждут потрепать по щеке, того и гляди превратится в прыщавого подростка.
Джозеф продолжает слать на «Motown» записи. Теперь это уже не демокассеты плохого качества, но полноценные пластинки, продающиеся в редких музыкальных магазинах Иллинойса.
– Может, стоит попробовать послать пластинки на другие лейблы? – позволяет себе робкие замечания Кэтрин, о чем каждый раз потом сожалеет. Джозеф впадает в неконтролируемый приступ ярости, после которого обычно берет в руки ремень и устраивает многочасовую репетицию для мальчиков. В такие моменты он очень похож на дрессировщика, который тщательно следит за тем, чтобы все львы сидели на своих тумбах смирно. Если кто-то делает ошибку, Джозеф с силой бьет провинившегося ремнем. С другой стороны, мужчину можно понять. «Motown» в те годы не просто главный музыкальный бренд, но и по факту единственный лейбл для черных исполнителей. Джеки Уилсон, Смоки Робинсон, Стиви Уандер, Дайана Росс – все они работают на «Motown». Обратить внимание на другие лейблы означает отказаться от всяких амбиций. Ни один лейбл больше не будет продвигать их группу. Джозеф никогда не забывал значения таких слов, как «мечты», «цели» и «амбиции». Это его главный и единственный талант, значение которого понимаешь лишь во взрослом возрасте.
Каждый день и каждую минуту все ждут того момента, когда наконец главный продюсер лейбла Берри Горди наберет телефонный номер, аккуратно выписанный на пластинке, которую ему послали. Доходит до того, что Джозеф запрещает вести долгие телефонные разговоры жене и детям. Все и так живут этим бесконечным ожиданием чуда. Страдает от такого запрета лишь Рэбби, которая недавно познакомилась с мальчиком из числа свидетелей Иеговы, и сейчас буквально живет этими редкими телефонными разговорами. Естественно, каждый раз, когда Джозеф застает девушку за этим занятием, он устраивает скандал и запрещает Рэбби общаться с этим парнем. Что это за парень, ему нет никакого дела, но вот то, что дочь не желает его слушать, больно ранит его самолюбие. Все, по его мнению, должны жить ожиданием звонка с «Motown», ведь от этого зависит вся их жизнь, будущее. Это может дать шанс на переезд из уродливого Гэри, в котором не проходит и дня без какой-нибудь драки или убийства. Звонок, способный изменить их жизнь, действительно раздается в маленьком доме на Джексон-стрит, но звонивший не имеет никакого отношения к «Motown».
В «Аполло» Джозеф знакомится с представителем одного телевизионного канала и договаривается о том, что Джексоны выступят с песней лайтнайт шоу Дэвида Фроста. Как ни странно, не самое лучшее выступление впечатляет продюсеров. Такая группа, как «Пятерка Джексонов», способна привлечь новую аудиторию, а телевизионщики всегда этому рады. В то время Рэнди уже достаточно овладел маракасами, а Джонни, которого они продолжают представлять своим кузеном, начинает просить слишком большие деньги за работу в группе. Уже понятно, что Рэнди вскоре сможет заменить собой «кузенов» Ронни и Джонни, ездивших с Джексонами на крупные концерты, но пока еще младший брат Майкла не готов выступать перед камерами, и все это понимают, так что приходится все же сообщить «кузенам» о том, что вскоре они поедут в Нью-Йорк для съемок на телевидении. В те годы шоу Дэвида Фроста смотрят все без исключения. Сняться там значит стать настоящими звездами, пусть даже ты и попадешь в кадр лишь на пару минут эфирного времени.
Джозеф согласовывает все нюансы поездки, добиваясь наилучших условий. Естественно, он ругается чуть ли не со всем руководством канала, но при этом все же добивается своего. Для Джексонов уже заказаны номера в хорошей гостинице, арендован автомобиль с водителем и согласована песня, которую «Пятерка Джексонов» должна будет исполнить в эфире.
Потихоньку слухи о том, что Джексоны должны будут выступить на телевидении, разносятся по крохотному индустриальному Гэри. Естественно, любви к странному семейству со стороны соседей это не добавляет. Как и всегда в таких случаях, лишь несколько людей желают им удачи, а остальные – шлют проклятия. Второе, как известно, значительно громче.
Буквально за день до того, как они должны поехать в Нью-Йорк, Майкл, Джермен, Марлон, Джеки и Тито возвращаются из школы, где их уже ждет отец. Они тут же засыпают Джозефа вопросами о предстоящей поездке, когда вдруг:
– Я все отменил, – довольно говорит Джозеф и складывает руки на груди, наслаждаясь реакцией мальчиков.
– Ты не договорился по поводу каких-то условий? – упавшим голосом спрашивает Джеки. Такое случается сплошь и рядом. Джозеф никогда и ни с кем не умел ладить, рано или поздно, как он ни старался, любое общение заканчивалось конфликтом. Каждый раз Джозеф при этом жег все мосты и вычеркивал человека из всех телефонных книг. Все бы ничего, но ведь это, черт возьми, телевидение.
– Звонили с «Motown», мы едем в Детройт, – поясняет Джозеф и снова с видимым удовольствием наблюдает за лицами сыновей.
Майкл Джексон на сцене. 1977 г.
«Самый лучший способ научиться – это смотреть на то, как работает мастер. У меня была возможность наблюдать за работой лучших артистов мира, мне повезло»
(Майкл Джексон)
Конечно, теперь в доме Джексонов никто не спит и не ест, все буквально сходят с ума. Они репетируют с утра и до вечера, так как уже через пару дней им предстоит главное прослушивание в жизни.
Глава 4
1968–1969 годы
– Ты помнишь время, когда ты не выступал на сцене?
– Если честно, нет. Я всегда был на сцене.
(Из интервью Майкла Джексона. 1978 г.)
Никто никогда не слушает записи, присланные по почте. Никто никогда не читает рукописи, присылаемые в редакцию на рассмотрение. Чудеса, конечно, происходят, но они лишь подтверждают правило. В случае с Джексонами нельзя говорить ни о каком чуде, просто упорная работа и неуемные амбиции Джозефа. Некоторым людям везет немного больше, чем остальным… Просто потому, что они немного больше работают.
В 1968 году слава «Пятерки Джексонов» уже вышла далеко за пределы Чикаго, в котором они по праву считаются звездами. Их приглашают на все концерты и фестивали, они несколько раз выступают в «Аполло» и на других культовых площадках восточного побережья США. О группе подростков с солистом-карликом, который выдает себя за ребенка, говорили все. Поначалу этот слух пересказывали друг другу как шутку, но вскоре Майкла и вправду начинают считать карликом. Пару раз даже пытаются по этой причине запретить им участвовать в детских конкурсах талантов.
Практически все звезды того времени хотя бы раз сталкивались с многочисленным семейством Джексонов. Кое с кем общался Джозеф, с кем-то разговаривали мальчики. Конечно, к артистам лейбла «Motown» в семье Джексонов относятся с особым уважением и вниманием. По одной простой причине: это единственный лейбл для темнокожих музыкантов. Если удается встретить за кулисами Глэдис Найт или Джеки Уилсона, то это считают большой удачей. Глэдис нравятся ребята из «Пятерки Джексонов», она всегда была рада переброситься с ними парой фраз, посмеяться или научить ребят какому-то профессиональному трюку.
В конце 1960-х чувственный соул Глэдис Найт на пике популярности, певица считается одной из главных звезд легендарного музыкального лейбла. Пару раз она на записи говорила о группе подростков, которая ей очень нравится, но это оставалось без внимания. В самом конце весны 1968 года в Чикаго должен пройти крупный концерт в культовом зале «Ригал». На концерте должны выступить несколько звезд лейбла, в том числе и Глэдис Найт. В начале вечера выступают не такие известные исполнители. Джексонов, конечно, пригласили. Глэдис знала о том, что сегодня будут выступать ее любимые подростки, и просит прийти на них посмотреть одного из продюсеров. Выступление понравилось представителю лейбла, но тот ничего не обещает.
– Вы можете всем нравиться, но пока вас не утвердит Горди, о контракте можно не мечтать, – предупредила однажды Глэдис Джозефа. Они встретились тогда в закусочной через дорогу после концерта и долго еще обсуждали то, как «Пятерке Джексонов» проникнуть на лейбл.
Выходит все ровно так, как и говорила Глэдис. Всем все нравится, но не настолько, чтобы рекомендовать их бессменному генеральному директору лейбла. Спустя пару месяцев знакомый Джозефа предлагает им выступить на разогреве у «Ванкуверс» в одном из клубов Чикаго. Джозеф знал о том, что звонивший ему Бобби Тайлер хорошо знает все руководство «Motown», и просит организовать для его ребят прослушивание.
– Ральф Зельцер придет вас послушать, – докладывает приятель перед самым концертом.
Зельцер входил в совет директоров «Motown» и мог заключать контракты от лица лейбла. Мог, но никогда бы не стал так рисковать. И теперь Джозеф это понимает. Зельцер подходит к ним после выступления и просит Джозефа выйти на пять минут из гримерки для разговора.
– Я бы хотел пригласить вас на прослушивание, – говорит он после того, как добрых пятнадцать минут рассыпался в комплиментах группе.
– У меня одно условие, – нагло заявляет Джозеф, не обращая никакого внимания на оторопевшее лицо продюсера.
– Мы придем на прослушивание только в том случае, если вы снимите выступление и пошлете запись Горди, – размеренно произносит Джозеф и наблюдает за реакцией продюсера.
– Я постараюсь сделать все возможное, – бормочет Зельцер и уходит.
Спустя пару недель Джексоны уже собираются лететь в Нью-Йорк, чтобы сняться в ТВ-шоу, но поездка отменяется из-за неожиданного звонка Зельцера в дом на Джексон-стрит. Никаких чудес. Просто череда разнокалиберных неудач, закончившаяся победой. Если сыграть в рулетку 36 раз, вероятность выигрыша значительно повышается. Если ничего не вышло, достаточно просто сделать еще одну попытку, а потом еще одну. По теории вероятностей рано или поздно вам повезет. Проблема большинства людей заключается в том, что они пробуют что-то сделать только однажды, а потом всю оставшуюся жизнь рассказывают печальную историю этой попытки.
* * *
Девочки семьи Джексон, как и всегда, не у дел. Рэбби наконец получает возможность беспрепятственно болтать по телефону, что ее вполне устраивает, а Ла Тойя без конца убирается. Ей кажется все недостаточно чистым. Она по нескольку раз в день протирает пыль на бокалах и может часами смотреть на небольшой коврик в гостиной и поправлять его то справа, то слева. Ей кажется, что ковер лежит недостаточно ровно, вся проблема в этом… Ведь… Ведь от девочки требуется поддерживать чистоту в доме. Если здесь будет идеально чисто, отец похвалит ее, или хотя бы обратит на нее внимание. Совсем еще маленькой Дженет весь этот переполох не понятен, а вот Рэнди совершенно завороженно слушает рассказы про какой-то волшебный «Motown».
В день отъезда Майкл идет за Рэнди в школу. Учительница, которая еще несколько лет назад учила читать по слогам Майкла, с радостной улыбкой встречает бывшего ученика.
– Он пытался найти на глобусе страну «Motown», – со смехом говорит женщина, когда Майкл и Рэнди уже собираются уходить.
– Да у нас просто прослушивание, – вспыхивает Майкл.
– Я уже знаю. Уже весь город знает, Майкл, – все так же с улыбкой говорит женщина.
Майкл и Рэнди бегут домой и параллельно поют песню из программы предстоящего прослушивания. Майкл начинает бежать, пританцовывая, а Рэнди пытается спародировать его.
«Перед поворотом на Джексон-стрит мы с Рэнди оказались перед огромной лужей. Я посмотрел, нет ли машин, отпустил руку Рэнди и, прыгнув через лужу, приземлился, стараясь не замочить вельветовых брюк. Я оглянулся на Рэнди, зная, что он любит все повторять за мной. Он отошел для разбега, но я понимал, что лужа очень большая, слишком большая для него и ему не перепрыгнуть, не намокнув. Поэтому, во-первых, как старший брат и, во-вторых, как учитель танцев, я поймал его на лету, чтобы он не промок».
(Майкл Джексон)
Ближе к вечеру пятерка Джексонов и Джозеф садятся в свой видавший виды микроавтобус «Фольксваген» и отправляются в Детройт. Джозеф очень нервничает и несколько раз звонит в гостиницу, в которой секретарь «Motown» забронировал им номера. Три комнаты действительно зарезервированы и предоплачены на их имена. Это еще раз удостоверяет Джозефа в том, что звонок с «Motown» ему не приснился, но нервничать от этого он не перестает. Всю дорогу до Детройта он переживает как будто из-за забронированных в отеле «Готэм» номеров.
В «город моторов» они приезжают совершенно измотанными. Никто не может даже подумать о репетиции, так как все просто валятся с ног. Репетицию откладывают на утро, но и ее решают отодвинуть из-за совершенно фантастического завтрака в гостинице. В офис «Motown» они приезжают совершенно не подготовленными.
Увиденное их поражает. Конечно, они уже бывали в Детройте и проезжали мимо офиса знаменитой музыкальной корпорации, но тогда им не предстояло оказаться внутри этого офиса. Они привыкли к маленькой студии «Стилтаун», в которой никогда никого нет, кроме ее владельца. В холле «Motown» собралась огромная толпа. Все они ждут прослушивания. Джозеф находит глазами секретаря и представляется. Девушка, кажется, не слышит. Приходится попросить уже настойчивее. Наконец девушка все же отвлекается и нехотя ищет фамилию «Джексоны» в списке приглашенных.
– Вас ждут, – говорит она и предлагает пройти к лифту.
Джексоны едут на последний этаж. Их проводят в огромный конференц-зал, в котором постепенно собирается целая толпа народа. Это помещение мало приспособлено для выступлений. Обычный офисный зал с белыми стенами и жалюзи на окнах. Публика, собравшаяся их слушать, тоже выглядит несколько странно: мужчины и женщины в офисных костюмах мало напоминают людей, приходивших на их выступления в стриптиз-барах.
Что их поражает больше всего, так это два оператора, стоявших за огромными стационарными камерами в углах зала. В этой неразберихе Джексоны просто теряются и не знают, что делать, а их тем временем продолжают с любопытством разглядывать, как рыбок в аквариуме.
– Мы готовы, – говорит бородатый мужчина за камерой. В этот же момент в зал входит один из продюсеров лейбла Ральф Зельцер. Джозеф велит мальчикам начинать выступление, но никто из них не готов ко всему происходящему.
Они исполняют несколько заранее подготовленных песен из репертуара Смоки Робинсона[4]4
Смоки Робинсон – американский продюсер и автор-исполнитель, чья группа «The Miracles» в 1960-х гг. служила оплотом коммерческого успеха лейбла «Motown Record» s.
[Закрыть] и других музыкантов лейбла. Под конец Майкл уже окончательно осваивается на импровизированной сцене и вовсю танцует, сняв башмаки. Все это происходит перед совершенно непроницаемыми лицами топ-менеджеров корпорации.
Берри Горди – американский музыкальный продюсер, основавший «Motown Records», а также множество других дочерних компаний
Когда звуки фонограммы стихают, в зале воцаряется абсолютная тишина. Никто даже не думает поаплодировать хотя бы из вежливости.
– Спасибо. Мы вам перезвоним, – говорит одна из девушек в офисных костюмах.
– Мне кажется, из них получатся звезды, – говорит музыкальный продюсер Ральф Зельцер, когда двери за мальчиками уже закрываются. Они этого не слышат и уходят с ощущением полного провала.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?