Текст книги "(Не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть"

Глава 23
Неожиданность

Уже несколько дней после получения телеграммы я ходила словно сумасшедшая. Всех слышала и видела, но с каким-то особенным трудом воспринимала. Собрала все свои вещи еще в понедельник, Босса решила оставить на попечительство Калинину, ведь Курков как-то справлялся с Маруськой и котятами, значит, и Рома сможет.

А уже во вторник мне было нечем заняться: офицер, которому я должна была передать дела и должность, появится лишь в среду. Потому-то я и ждала середины недели как манны небесной. Поскорее разобраться со всеми делами здесь, потом еще в отряде придется выписываться – и быстрее-быстрее в областной центр.

С номером телефона Романа все оказалось не так уж и сложно, Праздников в тот же вечер пришел ко мне с вырванным из блокнота помятым листочком, на котором были и номера всего личного состава заставы, и даже Курковой с Рассохиной. Две последние мне были без надобности, а вот увидев номер Романа, я словно заново поверила в Деда Мороза и новогодние чудеса. Хоть до праздника оставалось полтора месяца, но непривычные для меня насыпи снега и отметка термометра в минус тридцать, а то и минус сорок, сами за себя так и говорили, что долгожданный праздник уже совсем скоро.

Принимать у меня дела и должность приехал незнакомый мне прежде офицер из отряда. Вместе с ним прибыл и старший лейтенант, мне на смену. Жизнерадостный и веселый молодой мужчина, привезший с собой не только жену, но и огромную пушистую белоснежную собаку.

Весь день, наблюдая за ними, я чувствовала безотчетную тоску. Они были такими милыми и понимали друг друга с полуслова. И как же они любили друг друга. Так странно, их чувства, словно какое-то химическое соединение, распылялись по округе не несколько метров от них. Интересно, у нас с Калининым тоже было бы так? Или мы душили бы друг друга, как и Курковы?

Я передернула плечами, отгоняя дурные и непрошеные мысли, и присела на корточки, чтобы погладить безумно красивую собаку, почти сливающуюся своим окрасом со снегом.

– Его зовут Снежа. – Со спины ко мне подошла хозяйка этого прекрасного мальчика.

– Ему очень подходит это имя. – Собака терлась об меня носом, потом пыталась погрызть в шутку руку и очень шустро виляла своим хвостом, который напоминал сейчас лопасти вентилятора.

– Мы с мужем тоже с первого взгляда поняли, как его будут звать. Ты уже завтра уезжаешь?

– Да, – я поднялась и обернулась, – все сдала. Мне повезло, что майор торопился. Завтра с ним в отряд и поеду.

– Да, когда им надо, они и не только такое успевают. – Девушка искренне улыбнулась, а мне стало жаль, что я уезжаю, ведь мы могли бы с ними подружиться, а потом общаться семьями. Они очень хорошие люди, это чувствовалось за версту.

«Глупая», – тут же осекла себя. Какие семьи? Почти пять дней, как Роман уехал, и ни единой весточки.

– Жаль, что ты уезжаешь, – произнесла девушка, словно услышав мои мысли.

– Мне тоже, – с сожалением кивнула ей и, почесав напоследок великолепного Снежу за ушком, пошла домой. В квартиру Калинина – именно она стала для меня домом.

Свернувшись калачиком на кровати, которая больше не пахла шоколадом и сладковатыми духами Романа, я обняла подушку и, уткнувшись в нее, заплакала.

Как же мне было тяжело, особенно горько от упущенного времени. Мы с Ромой потеряли целых три месяца, потратив их впустую.

А потом я засмеялась сквозь слезы и зарыдала пуще прежнего. Если бы было так, то не было бы у нас с Романом никакого времени. Отец бы узнал и забрал меня раньше. Теперь на этот счет у меня не было никаких сомнений.

Прикусила подушку, чтобы не завыть в голос, и вздрогнула от неожиданности, когда почувствовала на своей спине крепкие руки. Эти самые руки пытались меня развернуть и отодрать от подушки, а я подумала, что окончательно слетела с катушек, потому что услышала запах Романа, тот самый Ив Сен Лоран, который уже давно перестал у меня ассоциироваться с отцом. Только тепло и уют, дом и Роман.

– Принцесса, ну, успокаивайся уже.

Я расцепила руки, которые, казалось, намертво срослись с подушкой, и с размаху уткнулась носом в шею мужчины. Обняла его, словно утону без него, и зарыдала в сто раз сильнее и громче прежнего, при этом прижимаясь к Калинину все крепче. Я боялась отпустить его.

А вдруг бы он опять пропал?

– Девочка моя. Ну все, хватит плакать, – шептал Рома, гладя меня по волосам. – Все хорошо будет, слышишь меня?

Мужчина взял мое лицо в ладони и поймал взгляд.

– Успокаивайся, – он стер большими пальцами ручейки, бегущие по моим щекам, – я здесь, слышишь? Все будет хорошо.

Я кивнула и засмеялась сквозь слезы.

– Ты сдала дела и должность?

Я опять закивала, как какой-то болванчик, не переставая улыбаться.

– Хорошо, – Роман удовлетворенно моргнул, – а вещи собрала? – После очередного кивка он широко улыбнулся. – Прекрасно. Значит, тогда слушай сейчас мои указания. Первое – вытираешь свои сопельки и слезы. Второе – целуешь меня пламенно и страстно, чтобы я понял, что ты скучала так же сильно, как и я. Третье – встаешь и идешь умываться, потом одеваться, и мы уезжаем. Поняла?

Я моргнула и провела рукой под носом – неужели он сейчас наблюдал мои сопли? Калинин же рассмеялся и притянул меня для поцелуя.

– Попалась, принцесса, – прошептал капитан и взял в плен мои губы. – Ты сегодня такая соленая, – мурлыкнул довольно он, – я все же больше по сладостям, так что пошли умываться, Настенька.

Роман взял меня на руки и уже в ванной комнате посадил на край ванны и принялся протирать мокрыми ладонями мое лицо.

– Ром, Рома, я сама, правда, – хлюпнула я носом в последний раз и улыбнулась.

Калинин такой милый и заботливый.

– Точно? – серьезно спросил он, приподняв брови.

– Да, да…

– Отлично, я тогда насыплю твоему коту еды, чтобы на несколько дней хватило, и отдам Праздникову ключи, чтобы присматривал за котом. Ты же здесь Босса оставишь?

– Да, – прошептала я, чуть не сорвавшись и не заплакав вновь.

– Не переживай ты за него, я из него мужика воспитаю, – усмехнулся Калинин и, быстро нагнувшись ко мне, поцеловал. – Все, умывайся, собирайся и скажи мне сразу, где твои вещи.

– В коридоре все, ты не видел, что ли?

– Хм, – он обернулся, – точно, прости, так торопился, что не заметил.

Калинин выскочил из ванной, а я даже не успела у него спросить, куда мы так торопимся и зачем ехать куда-то на ночь глядя, когда Роман уже здесь и у нас есть в запасе несколько дней.

Когда я вышла из ванной, Калинина и моих сумок в квартире больше не было, на кухне стояли таз с водой и три суповые тарелки, наполненные кошачьим кормом.

Он что, серьезно думает, что Босюсик будет оттуда пить и есть? Прижала полотенце к груди, усмехнувшись, и пошла переодеваться.

Как только я обулась в угги и надела шапку, Роман появился на пороге – словно в замочную скважину подглядывал, чтобы зайти в квартиру вовремя.

– Шапку можешь не надевать, в машине тепло. – Он стянул с меня вязаный головной убор с помпоном и накинул капюшон, взял за руки и вывел в подъезд. – Пошли.

– Рома, куда ты торопишься? Я ничего не понимаю!

Или у меня помутнение рассудка, или у него дрожали руки. Ключом в замок мужчина попал с третьего раза. Да что происходит?

– По дороге все расскажу, – произнес Рома и, обхватив меня за плечи, повел на улицу, как маленькую, затем усадил в машину и, оббежав ту по кругу, запрыгнул с размаху на водительское сиденье, словно боялся, что я сейчас пересяду и уеду куда-то без него.

– Почему ты не дал мне ни с кем попрощаться? – спросила я, нахмурившись, когда машина покинула территорию заставы.

– А оно тебе надо? – усмехнулся капитан, не смотря на меня.

– Рома!

– Что, принцесса?

– Что происходит?

– Тебя переводят.

– Я как бы знаю. Почему мы так торопимся?

– А что делать на заставе? Тебе какого в Москве надо быть?

– Двадцать пятого, в понедельник. – Как он мог это так легко и беззаботно обсуждать?

– Ну вот, у нас еще три дня целых есть, к маме на юбилей успеем, в одно место заедем в Кастрюлино, а потом домой.

– К тебе? – Хорошо, что я сидела.

– К родителям моим, я собственной квартирой, принцесса, пока не обзавелся, но все впереди, – рассмеялся Калинин и включил музыку.

– Почему ты такой веселый и что значит в одно место? Мне же еще в отряд нужно, а уже вечер.

– Ну вообще-то, сейчас лишь два часа дня, принцесса, в отряд к тому же тебе не надо, я все что можно решил, выписываться из части будешь уже в Москве. И я не веселый, я просто пытаюсь рассуждать и вести себя здраво до последнего, понимаешь? – Рома повернулся и заглянул мне в глаза. Не было в его взгляде ни тех бесенят, к которым я так привыкла, ни горящих звездочек. В отличие от губ мужчины, глаза его не улыбались. Калинин пытался поддержать меня, ведь, если бы он не вел себя так позитивно-уверенно, я бы продолжала плакать до сих пор.

Оценив его поведение, я переплела наши пальцы и, положив голову ему на плечо, просто прикрыла глаза. Я попыталась расслабиться, отпустить себя и просто наслаждаться моментом, пока Роман рядом, пока я чувствовала его умопомрачающий запах и обжигающее тепло. Видимо, в таком положении и уснула.

– Настя, вставай, мы приехали, – хриплый голос Романа прозвучал где-то у моего носа.

Я открыла глаза и увидела напряженного мужчину. Больше не было напускной веселости, лишь погружающий в свою пучину голубой взгляд и сомкнутые в тонкую линию прежде пухлые губы.

– Что? – спросила, испугавшись. Я не хотела выдавать своего страха, но все же такие перемены были неожиданны.

Калинин покачал головой и ненадолго прикрыл глаза, прерывая наш зрительный контакт.

– Ничего, принцесса, просто… нам сейчас нужно кое-куда.

– А сколько уже времени? – Я оглянулась, в окнах машины виднелось, как на город спускаются сумерки.

– Пять часов, поэтому давай поторопимся, – Рома замолчал и еще, наверное, целую минуту прожигал меня сосредоточенным взглядом. Потом кивнул собственным мыслям и, быстро развернувшись, распахнул дверь и выпрыгнул из машины.

Пока я пыталась осмыслить происходящее, мужчина открыл мою дверь и подал мне руку, помогая выбраться наружу. Мы остановились у обычной многоквартирной пятиэтажки, только по соседству с последним подъездом у дома был еще один козырек с входом, туда-то мы и направились.

– Рома? – сбилась с шага я, когда увидела висевшую табличку с названием у входа.

– Принцесса, – Роман крепче сжал мою ладонь, не давая ей замерзнуть, – пу-у-уф, – он шумно выпустил воздух. – Что ж так тяжело-то, Настенька? Я обо всем договорился и, если ты откажешься, даже не знаю, как буду после этого жить.

Он сейчас серьезно? Нет, он что, правда серьезно?

– Рома-а-а… – протянула я, не найдясь с ответом, потому что ну никак не ожидала оказаться сейчас на пороге местного ЗАГСа.

– Настенька, я… – Калинин затряс головой, потом протер лицо свободной рукой. – Это так сложно, – серьезно произнес он и полушепотом добавил: – Выходи за меня замуж.

– Ты правда это сказал? – запинаясь, ответила я, потому что в конце своей речи Роман говорил настолько сипло и тихо, что расслышать его было тяжело.

– Настя, да. Черт! – ругнулся мужчина и тут же начал расстегивать куртку. То, что он сделал дальше, было еще более неожиданно.

Калинин достал из внутреннего кармана маленькую бархатную коробочку шоколадного цвета и, по-прежнему крепко сжимая мою ладонь, опустился передо мной на одно колено.

– Настенька, я не знаю, как это делается правильно и что говорится в таких случаях, повторять речи картинных героев неохота, да и не помню я их, помимо того, что все становятся на одно колено перед дамой своего сердца.

– Как рыцари, – улыбнувшись, произнесла я.

– Да, я хочу быть твоим рыцарем, принцесса, раз и навсегда. Выходи за меня замуж. Потому что если ты вот просто так уедешь, я не сделаю тебя своей и даже надежды никакой не будет, то я свихнусь. – Я присела на корточки рядом с Романом и уже открыла рот, когда мужчина затараторил опять: – Ты только не мечтай, что сможешь от меня избавиться, если ты откажешься и уедешь. Я прилечу, Ворон, – в его словах не было ни доли шутки, и они звучали как самая настоящая угроза, ультимативное какое-то предложение получалось. – В июле у меня заканчивается контракт, я просто не стану его продлевать и подписывать новый. Ты же понимаешь, что тогда никуда уже не денешься от меня?

Я кивнула, сдерживая улыбку и взяв себя в руки, не давая эмоциям, накрывшим меня с головой, вырваться наружу.

– Это все, что ты хочешь сказать?

Рома задумчиво посмотрел на меня, затем кивнул и еще спустя минуту гляделок и тишины улыбнулся.

– Я дурак, да?

Я кивнула.

– Я люблю тебя, принцесса, кажется, что вечность, но на самом деле всего лишь с первого взгляда. Как увидел на том самом мосту, так и пропал.

– Ты мне покажешь мое кольцо? – с трудом справляясь с подступающими слезами, произнесла я.

– Ох ты ж!

Рома отпустил мою руку, которую все это время сжимал с нечеловеческой силой, и начал открывать шоколадную коробочку. У него не получалось, было видно, как дрожали его пальцы. И я, не сдержавшись, умирая от нетерпения, накрыла его ладони, а потом помогла приподнять крышечку этой маленькой сокровищницы.

Внутри лежали три кольца: два самых обыкновенных обручальных, разных размеров, и еще одно помолвочное – завораживающей красоты, с большим квадратным камнем глубокого синего цвета в россыпи сверкающих бриллиантов.

– Ничего себе, как ты подготовился, – я не могла оторвать взгляда от необычного кольца, – это же… это не…

– Это сапфир. Он хоть и темнее, чем твои глаза, но в его глубине можно так же потеряться, как и в тебе, принцесса.

– Роман Юрьевич, что вы смотрите на меня так? Я жду, когда вы наденете на меня кольцо, хотя бы одно. Иначе я примерзну к этому козырьку навсегда.

Рома надел мне на пальчик кольцо с камнями, и я сразу же взяла мужчину за лицо, притянула его ближе.

– Я тебя тоже очень люблю. И, кажется, тоже с того самого моста, – засмеялась я, не замечая, как по щекам потекли слезы.

Роман меня поцеловал, а я словно улетела в другую реальность от того безумия, царящего в моей душе.

Передать словами то счастье, которое разрывало меня, было просто невозможно. Я никогда прежде не ощущала себя настолько наполненной, целостной и самодостаточной. И в то же время настолько ополовиненной – я понимала, что рядом с Романом я целая, а без него я лишь оболочка, потому что моя душа раз и навсегда слилась воедино с душой любимого мужчины.

Глава 24
Ах, эта свадьба…

Я заставила Калинина сильно поволноваться. После того как мы наконец-то оторвались друг от друга и синхронно застучали зубами, я вместо того, чтобы зайти в двери помещения, на козырьке которого мы все это время сидели, направилась в сторону машины.

– Ворон, ты не можешь мне отказать, – прозвучал обиженный голос Романа за моей спиной. Я лишь улыбнулась еще шире.

– Открой багажник. Мне нужна моя сумка, товарищ капитан.

– Настя, не зли меня, я тебя никуда не отпущу без штампа в паспорте. Только так нас не имеют права заставить служить в разных местах.

– Я знаю, Рома, знаю. И не купи ты заранее кольцо… – Я повернулась и строго посмотрела ему в глаза. – Калинин, только честно: ты же купил кольцо до того, как узнал о переводе?

Мужчина кивнул, а у меня каменная плита с плеч свалилась… Стоило лишь на секундочку представить, что все это он делал под гнетом обстоятельств, становилось моментом нехорошо.

– Открой мне багажник, Рома. Если ты хочешь, чтобы я пошла с тобой туда, – я мотнула головой в сторону пятиэтажки, – то дай мне мой чемодан.

Калинин что-то недовольно пробубнил себе под нос и пошел к машине.

Когда Роман достал мой чемодан, я вдруг вспомнила о глупом суеверии и все же решила к нему прислушаться.

– Как ты думаешь, у них есть туалет? – беззаботно спросила я, размышляя в этот момент о том, как же справиться самостоятельно со шнуровкой на платье, которое все же дождалось своего часа.

– Сильно надо? – Я промолчала. – Прости, я узнаю. Давай чемодан вернем на место и сходим узнаем? – Слово “чемодан” Калинин сказал с такой осторожностью, словно делал шаг на минное поле. Неужели он подумал, что я решила схватить свои вещи в зубы и побежать куда глаза глядят?

– Пошли с чемоданом, – сказала я это особенной интонацией, давая ему понять, что это мое последнее слово.

В помещении Роман, не отпуская меня, прошел до еще одной двери, где нас ожидала работник ЗАГСа. Судя по тишине вокруг нас, рабочий день здесь был завершен.

– Ну слава богу, а то я уж думала, вы не приедете, – охнула женщина, громко хлопнув в ладони, и подбежала к нам. – Ну что, начнем? – оглядела она нас с чересчур приторной улыбкой.

– Маргарита Львовна, вы не подскажете, у вас есть туалет? – осадил ее Роман.

– Да, – женщина указала рукой мне за спину, – прямо и налево, первая дверь.

– Спасибо. Не могли бы вы пройти со мной? – беззаботно поинтересовалась я и попыталась отобрать ручку чемодана у Романа. Он не отдавал.

Я потянула сильнее, и мужчина все же разжал пальцы. Когда же я подняла взгляд, чуть не рассмеялась. Маргарита Львовна смотрела на меня с легким недоумением, а Роман так и вовсе выпучил глаза и покрылся красными пятнами.

Ого! Это он что, так злился?

– Так вы поможете мне?! – еще раз обратилась я к женщине, понимая, что ещё чуть-чуть – и Калинин взорвется подобно бомбе, нужно торопиться.

– Если вам так надо, – регистратор как ни в чем не бывало улыбнулась и пошла, указывая мне нужное направление.

Затащить её в кабинку было отдельной песней. Как будто у них тут террористы на каждом углу и она решила, что я собралась взять её в заложники или вовсе прямо здесь и порешить.

Когда я опустилась на корточки и начала расстегивать сумку, женщина пискнула, а когда на свет появилось помятое белое платье, Маргарита Львовна с громким стоном сползла по стенке.

Только этого не хватало.

Я повернулась – женщина все же оставалась в сознании, лишь хлопала своими вытаращенными глазами.

– Мне нужно, чтобы вы мне зашнуровали платье. Сюрприз для будущего мужа, так сказать.

– Но оно же мятое, – недовольно произнесла женщина, поднимаясь.

Как-то быстро она пришла в себя. Может, её опять припугнуть, чтобы говорила поменьше? Хотя нет, не стоит. Кто же нам церемонию проводить будет и штампики в паспорта поставит? Очевидно, что Калинин как-то с женщиной по-особенному договорился.

Когда платье было зашнуровано, я посмотрела на себя в зеркало и удивленно выдохнула. Несмотря на мятую юбку, я выглядела великолепно, во много раз лучше, чем когда впервые примеряла это платье. А все дело было в том, что к нему идеально подошли мои короткие волосы, слегка достающие до плеч и открывающие их и спину. Все же я не прогадала, когда купила платье, поразившее меня с первого взгляда, так же как и Роман.

Провела ладонями по обтянутым белой кружевной тканью бедрам, чувствуя, как сердце пустилось вскачь от волнения. Да, платье имело силуэт русалочки с чуть удлиненным подолом, закрывающим мои черные угги, на которых если только жемчужные бусины и подходили к образу невесты.

Успокойся, Настя, кто там будет смотреть на твои ноги.

Сделала глубокий вдох и, медленно выпустив воздух, все же потянулась к дверной ручке.

На пороге уже стоял Калинин. Мужчина открыл рот, потом закрыл, потом снова открыл – и так несколько раз. Он часто хлопал своими словно приклеенными ресницами, тогда как в голубых глазах зарождался огонь, настоящее пламенное желание.

Наше с ним желание. Одно на двоих. Я словно со стороны нас увидела и почувствовала, как сейчас тяжело Роману даются вдохи. Было ощущение, что я дышу за него, пока тот не в состоянии справиться с чувствами, обрушившимися на него.

– Красивая? – тихо спросила, шагнув к нему ближе.

– Безумно, принцесса, безумно. – Рома притянул меня к себе и поцеловал в висок. – Прости.

– Ты о чем?

– Прости, что чуть не лишил нас с тобой этого. Я так торопился, думал, что это неважно, но, принцесса, ты такая… такая… – он запнулся и часто-часто задышал. – Я даже слов подобрать не могу. Давай уже быстрее я надену тебе еще одно колечко на пальчик и поедем домой.

Мы, взявшись за руки, направились в зал для регистрации браков, позабыв о моем чемодане. Который пришлось тащить регистратору – ничего, пусть отрабатывает свои сверхурочные.

Через полчаса мы со штампиками в паспортах, свидетельством о браке и кольцами на безымянных пальцах сидели в машине.

Из церемонии не запомнилось ничего, кроме того, как Роман несколько раз просил женщину поторопиться и укоротить свою речь. А потом были кольца, которые оказались не такими и обычными, как я подумала о них на первый взгляд. На внутренней стороне была гравировка: “ Так было суждено 08.08.2019”.

– Когда заказывал надпись, я и не думал, что все будет так скоро. Написали дату нашей встречи, – хрипло произнес Рома сразу после того, как надел обручальное кольцо на мой палец.

– Ты помнишь.

– Ну еще бы, Настя, я с собой прихватил целую папочку с копией твоего личного дела.

– Молчал бы лучше, – рассмеялась я. Надев Роману кольцо на палец, сразу же обняла мужчину и, совершенно не дожидаясь указаний регистратора, принялась целовать своего мужа.

Господи, мужа. Мужа! Как же круто это звучало. По-особенному круто.

Половина нашей брачной ночи прошла в машине. Роман ехал без остановок, кроме заправки. Даже в кафе не разрешил мне поесть. Достал большой пакет с сухомяткой с заднего сиденья и был таков.

– Да уж, заботливый у меня муж, – надула я губы.

– Принцесса, я с трех ночи за рулем, поэтому, если мы сейчас хотя бы к двум не доберемся до города, я усну прямо в машине.

– Давай я сяду за руль.

– Боюсь, в твоем платье это будет слишком неудобно, – усмехнулся мой муж. – Не переживай, Калинина, я и дольше не спал. Просто очень сильно хочется домой, с тобой. Хотя бы на чуть-чуть.

Его обращение ко мне вызвало рой мурашек по всему телу. Калинина Анастасия – в голове до сих пор не укладывалось, что это произошло. Еще утром я и помыслить о таком не могла. Ходила по заставе, словно привидение, боясь даже представить, что будет дальше. Вспомнив об этом, поняла, что пора, и собрала всю волю в кулак. Хватит прятать голову в песок.

– А потом что? – задала я такой жуткий и волнующий меня вопрос.

– Тебе придется уехать, – глухо проговорил Рома, – тут уже никак, у тебя все бумаги на руках. – Увидев мой пристальный взгляд, он поднял брови и поправился: – Хорошо, кое-какие у меня. Как приедешь, сразу прописывайся при части и меняй паспорт, без прописки это зависнет неизвестно на сколько. А для нас очень важны сроки. Потому что я тут без тебя с катушек съеду, официально заявляю тебе, Воро… хм, – запнулся и, самодовольно улыбнувшись, поправился: – Калинина. М-м-м, слышишь, как звучит? Прямо музыка.

– Рома, – перебила его, потому что эта самая музыка действовала на меня чересчур возбуждающе.

– По приезде пиши рапорт, я тоже напишу, тут уж чье начальство быстрее отреагирует. Только умоляю тебя, оригинал свидетельства о браке никому не показывай. Особенно родителям своим. А вообще, знаешь что, – Роман цыкнул, всем своим видом показывая, что он прямо-таки расстроился, что не додумался до кое-чего раньше, – сходим завтра с тобой к нотариусу и несколько копий заверим у него. Вот одну из них ты с собой и заберешь.

– А разве можно поменять паспорт без оригинала? – удивилась я.

– Черт! – Рома стукнул по рулю. – Узнаем. Не доверяю я твоему отцу, Насть, это же он неполадки со связью устроил.

– Все же были неполадки? – До меня только сейчас дошло, что я так ни разу и не поинтересовалась у Романа, почему же он не позвонил. Столько всего произошло, и я, конечно же, предполагала, в чем дело, но предполагать и знать – это же абсолютно разные вещи.

– Да, линия на узле связи не работала.

– Но мы же между собой…

– Вот именно, что между заставами связь была, а я не мог даже в штаб Кастрюлино позвонить с сотового.

– Почему ты думаешь, что это мой отец?

– Если ты хочешь доказательств, то поспешу тебя огорчить или обрадовать – не знаю. – Рома пожал плечами. – Их, увы, у меня нет. Но вот причинно-следственные связи я еще пока могу составлять.

– Я тоже так думала, – протянула я вмиг осипшим голосом. Почему же папа с мамой не давали мне спокойно руководить собственной жизнью?

Все оставшееся время мы проехали в тишине, даже музыку не включали. Как же нам было хорошо рядом просто молчать и смотреть на открывающуюся, ведущую в будущее дорогу. Наша жизнь больше не будет прежней. Легко не будет, особенно в первое время. Но как же это все-таки замечательно, что Роман приехал и хоть что-то решил. Я не ждала, но до последнего надеялась, и он не подвел, мой теперь уже муж не разочаровал. Я покрутила обручальное кольцо, вспоминая надпись. Какой же он романтик. Улыбнулась и тут же поняла, что кое-что опять забыла спросить.

– А как ты? – запнулась, кашлянула и продолжила более спокойно: – Как ты узнал о том, что на меня телеграмма пришла? Ты же знал…

– Самойлов сообщил сегодня. – Калинин посмотрел на запястье с часами и хмыкнул: – Уже вчера. Кстати, чуть-чуть, принцесса, осталось. Часа полтора.

И Роман не соврал, ровно через полтора часа, минута в минуту, мой муж на руках поднимал меня по лестнице в квартиру своих родителей.

– Так, Настя, открывай дверь сама, а то у меня руки тобой заняты, – усмехнулся Рома и поцеловал меня в изгиб плеча.

– А где ключи-то?

– В кармане. Правом, – произнес он с легкой заминкой – видимо, вспоминал, в каком именно кармане лежали ключи, а возможно, забыл, где находится право, а где лево.

Я все же извернулась и, достав ключи, открыла дверь. В квартире было темно и тихо, Калинин перенес меня через порог и поставил на ноги у гардеробной. Пока он стягивал с меня пуховик, я заметила наше отражение в большом зеркале. Выглядели мы действительно смешно. Если еще учесть, что в таком виде мы сегодня, то есть вчера, посетили ЗАГС, то хотелось смеяться просто истерически. Помятое белое платье с грязным и мокрым подолом, выглядывающие из-под него черные угги, всклокоченные в разные стороны короткие волосы, безумный взгляд и кавалер мечты рядом – в кожаной куртке с меховой опушкой, в темно-синих джинсах и черной водолазке. Вот такие вот нетипичные жених с невестой. Поправочка. Муж с женой. Теперь мы муж с женой.

– Рома, нам надо сфотографироваться на память.

– Опять твои любимые селфи?

– Надо было об этом вспомнить раньше, дорогой, сейчас вид у нас намного карикатурнее.

– Подожди-подожди, я тебя сейчас раздену, и вид у тебя будет самый прекрасный.

– Ты что? – Калинин пошел на меня, я же начала пятиться назад, пока не уперлась в стену. – Здесь же твои родители.

– И что? – Роман уткнулся носом в мою шею, взяв в плен своих рук, и шумно задышал.

– Как что? Они же могут что-то услышать.

– Нам можно, Настя, – шепнул он и проложил дорожку поцелуями вниз к груди. – Штамп в паспорте есть? Все. Какие еще могут быть вопросы?

Он стукнул ладонью по стене, и я почувствовала, как эта самая стена позади меня начала двигаться. Я вздрогнула и поняла, что сама зашла в клетку: это была дверь.

– Твоя комната? – спросила, задыхаясь, потому что сердце выпрыгивало из груди, грозя оставить меня один на один с этим невозможным мужчиной. Как же я раньше жила без Романа? Просто вообразить не могла, как я раньше могла помыслить о других мужчинах, о том, что могу быть счастлива с кем-то, кроме него… Наивная. Только он, раз и навсегда.

– Наша, Калинина, наша, – шепнул Роман и чуть толкнул меня вглубь комнаты.