Текст книги "Мифы и загадки нашей истории"

«Открытие» из США

Петр Ильич родился на Урале, жил в Москве, в Клину, в Петербурге, где окончил училище правоведения, а затем и Консерваторию. В Петербурге состоялось становление Чайковского как композитора, и были впервые исполнены многие замечательные произведения, прославившие его на весь мир. Казалось, имя гения музыки, внесшего громадный вклад в сокровищницу русской национальной и мировой культуры, свято, но нет… его снова пытаются опорочить!

В 1980 году некая Александра Орлова-Шнеерсон, эмигрировавшая из СССР в США, по образованию – музыкальный критик, выпустила в Нью-Йорке книгу «Чайковский без ретуши», в которой обобщила свои «открытия». Основа ее «сенсации» – Чайковский с юных лет испытывал влечение к однополой любви, ужасно от этого мучился и страдал, и, в конце концов, покончил с собой. От нее она и пошла гулять по страницам мировой печати – россказни критикессы повторили по «Голосу Америки» и пошло поехало. Ведь в то время секс-меньшинства поднимали в США голову, а потому идея превратить великого русского композитора в гомосексуалиста показалась кое-кому стратегически важной.

Несуществующий герцог

Выдвигая теорию «самоубийства», Орлова-Шнеерсон утверждала, будто Чайковский вступил в связь с племянником некого герцога Стенбок-Фермора. Герцог будто бы письменно пожаловался царю, передав письмо через главного прокурора Сената Николая Якоби. Тот был однокашником Чайковского в Училище правоведения и решил собрать «суд чести» из других выпускников, который должен был вынести приговор. Именно они, по словам Орловой-Шнеерсон, решили, что Чайковский должен покончить с собой, чтобы спасти честь училища.

Однако очень скоро выяснилось, что никакого герцога Стенбок-Фермора не существовало в природе, а был граф с таким именем, который служил у Александра III конюшим, и ему не было никакого резона, прибегать к помощи кого-либо, чтобы передать письмо царю.

Утверждая, что Чайковский умер не от холеры, Орлова-Шнеерсон приводит, например, воспоминание Корсакова: «Помню, как Вержбилович целовал покойного в лицо и голову». И в самом деле, кто будет это делать с человеком, который умер от страшной заразы? Однако госпожа критикесса тут прибегает к явному подлогу, потому что полностью эта цитата звучит так: «Помню, как Вержбилович, совершенно охмелевший после какой-то попойки, целовал покойного в голову и в лицо». А вот это вполне возможно – пьяному море по колено.

Не стоит выеденного яйца

Выдумка была очевидной, тем не менее, версию мадам Орловой-Шнеерсон вскоре поддержал французский романист Доменик Фернандез, написавший на этот счет собственную книгу «Суд чести», посвященную исследованию внезапной смерти Чайковского. Фернандез отправился в Петербург и провел свое собственное исследование в библиотеках и архивах. Однако, хотя и не нашел никаких документальных подтверждений сенсации, тоже поддержал ее версию о самоубийстве.

По его мнению, об этом будто бы свидетельствуют произведения самого Петра Ильича, в частности драматическая сцена перед дуэлью Ленского и Онегина. Она, мол, исполнена такого мощного трагизма, что это-де и есть свидетельство внутренних мучений композитора, завершившихся самоубийством. Надо ли говорить, что такого рода «доказательства» не стоят и выеденного яйца? Шостакович, например, написал исполненную не менее мощного трагизма Седьмую симфонию и жил в опаснейшие сталинские времена, подвергался травле, но умер своей собственной смертью. Тоже самое можно сказать и о Бетховене – другом авторе исполненной величайшего трагизма музыки.

Какие же «доказательства» своей версии приводит сама Орлова-Шнеерсон? Она ссылается на дневники композитора. Однако, как отмечают историки, тщательно проанализировавшие дневники Чайковского, в них нет никаких намеков на этот счет. Дневниковые записи лаконичны и сухи, в них нет описаний душевных страданий и духовных мук автора. Вот пример таких записей: «Занятия. Михайлов-певец. Завтрак с Колей. Ходил за Бобиным портретом. Дома. Взял ложу в Малом театре для Алексея и С… Концерт. Симфония Римского-Корскова, увертюра Глазунов, Дютша…» и т. п.

Трудоголик и глубоко верующий

Орлова-Шнеерсон цитирует некоторые «разоблачительные» письма, однако, при этом не сообщает об источниках их происхождения. По мнению исследователей, речь идет о совершенно очевидных подделках, поскольку стиль этих «писем» не соответствует стилю и образу мыслей композитора.

По свидетельствам современников и друзей композитора, Чайковский был деликатнейшим и скромным человеком, целиком поглощенным творческой работой. М. Иванов-Ипполитов в своих воспоминаниях писал: «А застенчивый до чего был! Его вызывают на сцену, а он спрятался за декорациями закулисными. Я кричу ему: «Петя, брось, иди же, зовут, неудобно!» – а он и голоса не подает. Пришлось объявить, что композитор уехал из театра…»

Чайковский работал с утра до ночи, целые дни проводил за роялем, был самым настоящим трудоголиком. В письме великому князю Константину он признавался, что «буквально не может жить, не работая». Как только закончит какое-либо произведение, как на него тут же «наваливаются тоска, хандра, мысли о тщете всего земного, страх за будущее, бесплодные сожаления о невозвратном прошлом».

У него попросту не было времени для каких-либо похождений или посещения сомнительных заведений, что приписывает ему Орлова-Шнеерсон. С ним дружили и переписывались Чехов и Лев Толстой, который гомосексуалистов яростно ненавидел. Никто из них никогда не писал и не делал никаких намеков на «особенности» Чайковского, хотя не могли о них не знать, если бы они имелись на самом деле.

Композитор был глубоко набожным человеком, часто ходил в церковь, строго соблюдал все церковные посты. А верующий человек даже помыслить не может о самоубийстве. Это для него – смертный грех. Самоубийц церковь не отпевает и не хоронит. В жизни у Чайковского была великая любовь к женщине. Ею была итальянская певица Дезире Αρτο. Он даже писал письмо отцу с просьбой разрешить ему на ней жениться. Но свадьбу сыграть так и не удалось.

Жена или Музыка?

Женился же Чайковский на Антонине Милютиной, которая была его горячей почитательницей и буквально преследовала. Вместе они прожили всего несколько дней, но оказалось, что Милютина страдает психическим расстройством, последние годы своей жизни она провела в психиатрической лечебнице. Джордж Баланчин, знаменитый хореограф, положивший начало американскому балету, в одном из интервью объяснил разрыв Чайковского с женой, который активно используют, как якобы «подтверждение» его «голубизны», так: «Я всегда думал, что главное в разрыве Чайковского с женой была его боязнь, что он перестанет сочинять, потеряет свой музыкальный дар… Эта женщина не знала ни одной ноты из его произведений. Им было попросту не о чем говорить».

Опубликовано интервью с президентом Московской психотерапевтической академии Михаилом Буяновым, изучавшим медицинские документы, связанные с композитором, который заявил: «В медицинских, в том числе в психиатрических кругах никаких разговоров о гомосексуализме Чайковского не ходило. Более того, при его жизни такое обвинение вообще не выдвигалось». По мнению Буянова, Чайковский – типичный пример асексуала – человека, которому эстетически неприятны половые отношения в силу особенностей его натуры. Он был помешан на чистоте и гигиене, склонен к самобичеванию и самокопанию.

Конечно, Чайковский вращался в «голубой среде». Но незадолго до революции правящий слой в России вырождался и разлагался, что отражалось и на артистическом окружении, другой среды вокруг него просто не было.

Монархист и патриот

Однако фальсификаторы выдвинули такую версию: мол, он это нарочно выпил зараженную бациллами воду, чтобы совершить самоубийство! Орлова-Шнеерсон утверждала, будто это сам царь приказал Чайковскому покончить с собой, узнав о его якобы нетрадиционной связи. Однако царствовавший тогда Александр III глубоко уважал композитора, был всегда с ним прост и ласков, высоко ценил его дар и постоянно оказывал ему материальную помощь. Сохранилось письмо Александра III Победоносцеву: «Высылаю Вам для передачи Чайковскому 3000 р. Передайте, что эти деньги он может не возвращать. Александр». Для императора композитор сочинил Коронационный марш и Коронационную кантату. Государь ему за это пожаловал перстень с бриллиантом. Кроме того, царь назначил композитору пожизненную пенсию – огромную по тем времена. Сам же Чайковский, как говорил тот же Баланчин, искренне любил государя, был монархистом и патриотом.

В письме к фон Мекк Чайковский так описывает представление «Евгения Онегина» в присутствии императорской семьи: «Государь пожелал меня видеть, беседовал со мной очень долго, был ко мне в высшей степени ласков и благосклонен, с величайшим сочувствием и во всех подробностях расспрашивал о моей жизни и музыкальных делах моих, после чего повел меня к императрице, которая в свою очередь оказала мне очень трогательное внимание». Император любил не только Чайковского. В его царствование начался расцвет и русской литературы, и живописи, и музыки, и балета. Но кроме того православный монарх никак не мог приказать своему подданному покончить с собой – мысль эта настолько бредовая и нелепая, что иначе, как злонамеренной провокацией это назвать нельзя.

А потому ясно, что запущенная из США лживая версия о «самоубийстве» Чайковского, – попытка дискредитировать не только великого русского композитора, но и царскую семью, обвинить императора в «деспотизме» и преследовании талантов, чего на самом деле, конечно, не было, в ложном свете изобразить русскую историю вообще.

Доказательств нет

Как заявил недавно в интервью «Интерфаксу» министр культуры Владимир Мединский, резко опровергая грязные слухи вокруг биографии композитора, «нет никаких доказательств, что Чайковский был гомосексуалистом. Чайковский был величайшим русским композитором – это факт. Чайковский – гений». Мединский напомнил, что такие же слухи ходили о князе Феликсе Юсупове, «который переодевался в женское платье и любил ходить в нем неузнанным». «Потом выяснилось, что он так дурачился, а в действительности у него было много завистников, вот и навыдумывали».

Надо учесть и еще вот, что: известно, что автор публикаций «откровенных» писем Чайковского Соколов, сам сообщает в предисловии, что архивы, якобы принадлежавшие Чайковскому дописывались его братьями. А его брат Модест был откровенным гомосексуалистом. А потому сразу возникает подозрение, что речь идет о подлоге.

Как утверждает латышский психотерапевт и сексолог Янис Залитис, нет никаких писем или воспоминаний современников о гомосексуализме Чайковского. Бабушка Залитиса Варвара Дмитриевна служила в доме Петра Ильича в Клину. И внук заявил: «Если бы в доме Чайковского происходило что-то постыдное, этого нельзя было бы утаить» от слуг.

Автор этих строк сам предпринял в этом году попытку разобраться, «откуда уши растут». Он связался с дирекцией музея Чайковского в Клину, где хранится архив с его письмами, и попросил прислать копии рукописей писем, которые якобы дискредитируют Чайковского. С тем, чтобы отдать их затем на экспертизу и определить – не фальшивка ли они. Ведь получается, что эти подлинники, кроме «разоблачителей» никто в оригиналах не видел. Однако ответа на свое письмо из музея так и не получил…

Святой покровитель ядерщиков

110 лет со дня канонизации святого Серафима Саровского отметила недавно Русская православная церковь. После событий 1917 года его мощи были изъяты большевиками и таинственно пропали. Обретены они были только в 1991 году в подвалах Казанского собора в Ленинграде, где во времена СССР находился антирелигиозный музей. Мало кто знает, но этого святого церковь считает покровителем ученых-ядерщиков.

В 1991 году так называемый Музей истории религии, который располагался в Казанском соборе, готовился к переезду – после краха СССР его было решено возвратить церкви. Проверяя подвалы, сотрудники музея обнаружили в помещении, где хранились гобелены, зашитые в рогожу мощи, которые не числились в описи. Когда мешочек вскрыли, то на перчаточке прочли старинную надпись: «Преподобный отче Серафиме, моли Бога о нас!» Так были обнаружены мощи одного из самых почитаемых в России святых Серафима Саровского, пропавшие еще в 1920-х гг.

Чудеса детства

Серафим Саровский, а в миру Прохор Мошнин, родился в 1754 году в Курске, в семье богатого и именитого купца Исидора Мошнина и его жены Агафии. С юных лет с ним стали творится чудеса. В возрасте 7 лет он упал с колокольни, но остался невредим. Потом тяжело заболел, родственники думали, что ребенок умирает, однако отрок сообщил, что видел во сне Богородицу, пообещавшую его исцелить. Так и произошло: во время Крестного хода мимо дома проносили икону Знамения Пресвятой Богородицы, мать вынесла Прохора, он приложился к иконе и вскоре совершенно поправился.

В 1776 году юноша совершил паломничество в Киево-Печерскую Лавру, где старец Досифей благословил его и указал место для послушания – Саровский монастырь в Тамбовской губернии. Вскоре он принял монашество под именем Серафим.

Подвиги Серафима

Надев рясу, юноша стал жить в уединенной келии в пяти километрах от обители. Зимой и летом носил одну и ту же одежду, сам добывал себе пропитание в лесу – около келии устроил огород и пчельник. При этом мало спал, строго постился, читал священные книги, подолгу истово молился. Один за другим он совершал подвиги аскезы. Однажды на протяжении с трех с половиной лет питался одной только травой снытью. Позднее тысячу дней и тысячу ночей совершал подвиг столпничества – стоял на каменном валуне в лесу. С благочестивым постоянно происходили невероятные события. Его видели с огромным медведем, который ел хлеб с его рук. Однажды на него напали разбойники, но не найдя ничего в келье, проломили с досады ему голову топором. Чудом праведник выздоровел, но когда разбойников поймали, простил их и просил не наказывать.

В 1810 году Серафим, достаточно испытав себя, вернулся в монастырь, но до 1825 года ушел в затвор и только после его окончания стал принимать посетителей, жаждавших спасения души или исцеления от болезней. Всех он принимал с радостью и в любое время года приветствовал словами: «Христос воскресе!» Многие его предсказания сбывались, обращавшиеся к нему немощные и больные выздоравливали – скоро слава о необыкновенном праведнике распространилась по всей России. К нему приезжали многие известные и знатные люди, в том числе и сам царь Александр II. За ним записывали его мудрые изречения: «Страсти истребляются страданием и скорбью, или произвольными, или посылаемыми Промыслом». «Не должно без нужды другому открывать сердце своего. Когда случится быть среди людей в мире, о духовных вещах говорить не должно, особенно, когда в них не примечается и желания к слушанию» и т. п.

Скончался Серафим в монастыре в 1833 году в своей келии во время молитвы.

Канонизация

Народное почитание старца еще больше усилилось после его смерти. По некоторым свидетельствам, канонизации Серафима потребовал от Победоносцева, председателя Священного Синода, лично Николай II. Царская семья верила, что после четырех княжен Саровский даст России наследника и молилась об этом. Когда это сбылось, вера в его святость еще более окрепла. В кабинете у царя повесили большой портрет – образ Серафима Саровского.

Канонизация произошла в 1903 году. Состоялись «Саровские торжества», в которых участвовало более 150 тысяч паломников со всей России, в том числе сам царь и члены императорской фамилии. Мощи его, к которым приходили поклониться тысячи людей, тоже приносили исцеления. О таких случаях писал в своей книге Иоанн Кронштадский.

Исчезновение мощей

Когда власть в России захватили большевики, начались невиданное гонения на религию, разгром храмов, расстрелы священников, глумление над святыми мощами. 17 декабря 1920 года мощи преподобного Серафима, хранившиеся в Дивеевском монастыре под Арзамасом, были вскрыты, а позднее увезены в неизвестном направлении. В 1922 году Анна Ахматова, которую Сталин называл «монашенкой», потрясенная святотатством, написала: «…И выходят из обители, Ризы древние отдав, Чудотворцы и святители, Опираясь на клюки. Серафим – в леса Саровские, Стадо сельское пасти…» Намек поэтессы был ясен, в годы яростных гонений на религию, верующим и их пастырям не оставалось ничего другого, как делать это тайно, «в лесах».

Вероятно, некоторое время мощи святого находились в Страстном монастыре в Москве, но в 1934 году монастырь был взорван и реликвии исчезли. Это, впрочем, соответствовало предсказанию самого Серафима, который говорил, что его мощи в годину гонений будут утрачены, а потом будут снова найдены. Обретены они были уже только после краха СССР.

Ядерный щит и святой

В сентябре 2007 года на службе, посвященной 60-летию основания ядерного комплекса России, патриарх России и всея Руси Кирилл объявил Серафима Саровского «покровителем ядерщиков». Он сделал акцент на то, что Провидением было предвидено, что «именно в обители Преподобного Серафима наша страна получила то, что мы называет оружием сдерживания. В условиях холодной войны именно появление ядерного оружия предотвратило Третью мировую войну с ее самыми страшными и губительными последствиями».

Но, конечно, вряд ли о Серафиме Саровском думал Берия, когда отдавал приказ о размещение в 1946 году в городе Саров секретного военного объекта «КБ-11», где делали атомную бомбу. В результате этого Саров получил статус закрытого города и исчез с географических карт нашей страны. И стал называться «Горький-130», «Кремлев» и, наконец, «Арзамас-16».

Впрочем, не исключено, что о святом мог вспомнить бывший семинарист Сталин, когда он подписывал бумаги о создании в Сарове секретного ядерного центра. Ведь не случайно в Протоколе заседания Политбюро ЦК от 11.11.1939 года, подписанного Сталиным (задолго до войны!), говорилось буквально следующее:

«1) Признать нецелесообразным впредь практику органов НКВД СССР в части арестов служителей русской православной церкви, преследование верующих. 2) Указание товарища Ульянова (Ленина) от 1 мая 1919 года за № 13666-2 «О борьбе с попами и религией», адресованных пред. ВЧК товарищу Дзержинскому и все соответствующие инструкции ВЧК-ОГПУ-НКВД, касающиеся преследования служителей русской православной Церкви и православно верующих, – отменить».

Русские крылья Америки

На мысе Канаверал в США, с которого стартовал на Луну космический корабль, установлен памятник. Нет, не Нейлу Армстронгу, первому человеку, ступившему на поверхность другой планеты, а русскому инженеру Юрию Кондратюку. Однако имя этого гения, чьи идеи американцы взяли для разработки проекта «Аполлон» и высадились на Луне, в нашей стране знают не все. Как и то, что настоящие его имя и фамилия вовсе не Юрий Кондратюк, а Александр Шаргей.

Родился он в Полтаве. Имя его далекого предка по материнской линии – барон Шлиппенбах, датчанин на службе у Карла XII, взятый в плен во время Полтавского сражения и перешедший потом на службу к Петру I. А его прадед был участником войны 1812 года. Детство мальчика было нелегким: мать не выходила из психиатрической лечебницы и скоро умерла, а отец женился на другой, и в Полтаве практически не показывался. Тем не менее, гимназию Саша Шаргей закончил с серебряной медалью и поступил на механическое отделение Петроградского политехнического института. Но тут грянула Первая мировая война, и Шаргея призвали в армию. Он был зачислен в школу прапорщиков одного из юнкерских училищ, а потом отправлен на фронт.

Тому, кто будет строить…

Еще в школе прапорщиков Шаргей начал рукопись «Тому, кто будет читать, чтобы строить». В ней он, независимо от Константина Циолковского, вывел своим методом основные уравнения реактивного движения, дал схему четырехступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе, окислителя горючего, электростатического ракетного двигателя и многое другое. Именно Шаргей первым предложил использовать сопротивление атмосферы для торможения ракеты при спуске, использование солнечной энергии для питания бортовых систем космических аппаратов. Ему принадлежит идея при полетах к другим планетам выводить корабль на орбиту искусственного спутника. А для отправки на них человека и возвращения на Землю применять «челнок», небольшой взлетно-посадочный корабль. В учебники вошла так называемая «Трасса Кондратюка» – траектория полета космического корбаля с возвратом на Землю. Все эти идеи, высказанные им почти за полвека до того, как их стали реализовывать, и были использованы в американской программе «Аполлон».

После событий 1917 года юный гений оказался в Белой армии, попал на Украину. А когда Киев захватили красные, пытался пешком уйти за границу. Но был задержан и возвращен обратно. Чтобы спастись от неминуемого расстрела большевиками, он сумел достать документы на имя Юрия Кондратюка, по которым и прожил всю оставшуюся жизнь.

До 1927 года Шаргей-Кондратюк работал на Украине, Кубани и Кавказе, начиная от смазчика вагонов до механика на элеваторе, а затем переехал в Сибирь, где было легче скрываться от ищеек НКВД. Это были тяжелые годы голода и разрухи после Гражданской войны, скитаний с чужим паспортом и без собственного жилья, под постоянной угрозой разоблачения и расстрела. Но именно в это время он переработал свою юношескую рукопись в книгу под названием «Завоевание межпланетных пространств» и отправил ее в Москву. В книге он предложил также использовать для снабжения спутников на околоземной орбите ракетно-артиллерийские системы, что было реализовано в виде современной транспортной системы «Прогресс». Напечатать ее сразу не удалось, хотя «Главнаука» одобрила рукопись. Издать работу ему удалось позднее на свои собственные средства.