Текст книги "Пленница Карателя. Время вспять"

Глава 14

Каратель молча садится рядом со мной на кровати, и от внезапной близости с ним жар приливает к моим щекам. Опять.

Импульсивно отодвигаюсь от мужчины и смущенно покашливаю.

– Ну, – строго произносит он, а я от растерянности лишь хлопаю ресницами. – Говори, что хотела. Пока я добрый, – бросает небрежно.

Добрый? Скептически сканирую Карима, но вслух свои сомнения не высказываю. Нервно перебираю пальцами синтетическую ткань покрывала, царапаю ее ногтями. И решаюсь задать свой вопрос.

– Может, расскажешь, почему я здесь? – осмелев, приближаюсь к мужчине и ловлю его тяжелый взгляд. – И почему ты решил, что вам нужна именно я?

Каратель мрачнеет, погружаясь в свои мысли. Медлит, словно сортируя информация. Выбирает, что мне можно знать, а чего я пока не достойна.

– Ты совсем ничего не знаешь? – вместо ответа произносит он, будто время тянет. – Самарская область? Взрыв? «Генезис»? Эксперименты? «Альтаир»?

Отрицательно качаю головой. Об «Альтаире» я впервые услышала от самого же Карателя. Все остальное – пустые слова для меня.

– И скандальную пресс-конференцию два года назад не видела? – хмыкает недоверчиво.

– Нет, – пожимаю плечами. – Я училась в Америке и не сильно интересовалась нашими новостями, – закусываю губу, стесняясь своей несерьезности и ветрености.

– На той пресс-конференции мои друзья, тоже симбионты, рассказали всему миру о жутких экспериментах над людьми, проводимых "Генезисом". И продемонстрировали свои сверхспособности, тем самым шокировав человечество. Поднялся большой скандал, который вышел далеко за пределы России. Странно, что ты ничего не слышала об этом.

Карим прищуривает глаза, а я лишь шумно выдыхаю.

– Правда, со временем это дело замяли, – продолжает терпеливо. – Доказательства и факты скрыли, последствия устранили, а людям объяснили, что все, увиденное ими, было всего лишь спецэффектами. Сейчас никто не говорит о симбионтах. Официально нас не существует. В принципе, это удобно и нам, и государству.

– Как все это произошло? – тихо лепечу, не разрывая зрительного контакта с Каримом. – С чего началось? И когда?

– Более трех лет назад, – выдыхает мужчина, а по его коже прокатываются волны электричества, и это даже… завораживает. – Наши запустили зонд на Титан. Удалось взять пробы грунта, которые впоследствии были доставлен на Землю. В них обнаружили бактерии. Начали изучать, узнали, что они обладают уникальными регенеративными свойствами, передали образцы в «Генезис».

Перехватывает мой пустой взгляд и закатывает глаза, мол, элементарного не знаю.

– «Генезис» был ведущим научно-исследовательским центром в стране. С несколькими филиалами, один из которых располагался в Самарской области. Особенность «Генезиса» в том, что у него были подземные секторы: тринадцать этажей вниз. Именно там и велись секретные исследования. Официальной целью было создание на базе инопланетных бактерий лекарства от всех болезней. Но на деле… Оказалось, что бактерии по-разному влияют на людей. Одних превращают в Пустых, у которых отключается разум и остаются лишь инстинкты. Своеобразными зомби, которые «высасывают» энергию у живых. Другие становятся Одержимыми – сверхсильными машинами для убийств. И только единицы обретают сверхспособности, потому что их организм вступает в симбиоз с бактериями.

Я внимаю каждому слову Карателя. Его рассказ больше похож на сценарий фантастического фильма. И мне сложно поверить в подобную страшную сказку для взрослых. Но стараюсь не перебивать.

– В какой-то момент эксперименты перешли под контроль «Альтаира» – военной организации, запрещенной в нашей стране. Опыты начали проводить на людях, желая превратить их в универсальных воинов и заставить вступить в ряды «Альтаира». Имея на своей стороне людей со сверхспособностями, они, вероятнее всего, планировали захватить власть в стране.

– Но? – выпаливаю я.

– Но что-то пошло не так. В подземном филиале в Самарской области произошел взрыв. Как мы потом выяснили, его устроил сбежавший Одержимый. В итоге, бактерии вырвались из-под земли и распространились, заражая местных жителей. Область оцепили – и внутри развернулся настоящий апокалипсис. Более чем полгода люди были заточены в границах закрытой местности, не имея связи с внешним миром. Среди них оказался и я с товарищами. Мы вынуждены были спасаться от Пустых. Тем временем «Альтаир» наблюдал за тем, как разворачиваются события. Превратил область в поле для эксперимента. «Генезис» прикрывал все эти ужасы, направляя в министерства фальшивые отчеты. Его центр в столице продолжал работать якобы ради «благого дела».

– Разве можно скрыть локальный апокалипсис? – ахаю я. – И убивать людей ради эксперимента? Чудовищно!

Каратель изучает меня пристально, словно узнает заново. Замечаю еле различимые молнии в его глазах. Невероятно!

– «Альтаир» способен на многое, – чеканит мужчина. – По официальной версии, жители Самарской области были эвакуированы, а сама территория заражена химикатами. Истину выяснили мои друзья, внедрившись в «Генезис», и раскрыли на международной пресс-конференции. Они рискнули собой и вынуждены сейчас скрываться за границей. Зато Самарская область была зачищена, выжившие спасены, а «Генезис» ликвидирован. К сожалению, «Альтаир» остался безнаказанным, потому что управлял всем на расстоянии. Он – тень, которой не существует. Но его члены до сих пор в стране и продолжают подрывать ее изнутри.

Каратель делает паузу, дает себе передышку, а я этим пользуюсь.

– Звучит дико и неправдоподобно, но… – тяну неоднозначно. – Допустим. Однако не понимаю, при чем тут я?

– Я ведь говорил тебе, что в «Генезисе» было тринадцать подземных этажей? – произносит холодно, а я поспешно киваю. – Все эти этажи мы зачистили и опечатали. Я был уверен, что мы ничего не упустили, но… – тяжело сглатывает. – Не так давно мне удалось откопать информацию о минус четырнадцатом этаже, надежно скрытом от всех. О нем знали лишь единицы.

– И что там было? – подаюсь вперед, оказываясь вплотную к Карателю.

– По данным секретных архивов, там проводился самый важный эксперимент «Альтаира». На минус четырнадцатом этаже до захвата лаборатории находился уникальный симбионт – «Объект Энджел. Ангел смерти»…

Глава 15

Объект Энджел.

Два слова эхом отзываются в моей голове.

Ведь именно так постоянно кличет меня Каратель.

Однажды я предположила, что это похоже на название неудачного эксперимента, и, видимо, попала четко в цель.

Но я никак не могу быть объектом Энджел!

Не помню, чтобы находилась в лаборатории. Я ведь вообще за границей училась!

Да и приписка «Ангел смерти» – явно не обо мне. Я над случайно раздавленной улиткой плачу. Какое из меня секретное оружие?

Озвучиваю свои мысли Кариму. Возмущенно и немного обиженно.

– Почему ты вообще решил, что это я? – фыркаю недовольно.

– Я следил за твоим отцом. Факты указывают, что Крестницкий связан с «Альтаиром»…

– Какие факты? – перебиваю истерично. – Мой отец не имеет отношения ни к каким запрещенным организациям! Известный ученый, заместитель министра, он никогда бы…

– Никогда не говори «никогда», – усмехается снисходительно Карим. – Думаешь, среди «альтаировцев» нет высокопоставленных лиц? Наоборот, они намеренно лезут во власть, чтобы расшатывать систему изнутри.

Спешу перебить его, но он поднимает палец вверх, жестом приказывая мне умолкнуть.

Сложно перечить этой горе мышц. Особенно, когда мужчина раздражен. Понимаю это по необычному свечению, разливающемуся под его кожей.

– Я не собираюсь раскрывать тебе свои источники информации, – чеканит строго. – Единственное, что могу сказать: у членов верхушки «Альтаира» татуировка на запястье, – сообщает Каратель. – Орел в круге. Уверен, что у твоего отца есть подобная. Лично я не смог проверить, но ты не могла ее не заметить.

Ошеломленно замираю, затаив дыхание.

Вспоминаю реальный мир.

Орел в круге. Именно этот рисунок я видела у Германа. И у нашего водителя-амбала. Правда, не на запястье, а на затылке.

Лихорадочно думаю, стоит ли сказать об этом Карателю. Но, встретившись с его испытующим черным взглядом, делаю выбор. Не в пользу правды. Ведь мужчина впервые за все время заговорил со мной как с человеком, а не как с «объектом Энджел». Своими откровениями я только все испорчу.

– Нет у папы тату! – с вызовом вскрикиваю я и не лгу. – И у меня нет, – показываю руки.

– Тебя я в первый день осмотрел, пока ты без сознания была. Знаю, – ухмыляется Карим, а мне становится неловко от мысли, как именно он меня «осматривал». – Действительно странно. Своих симбионтов они «метят» на затылке. Но ты… чиста… Может, «Альтаир» выжидал, когда у тебя проявятся сверхспособности, наблюдал за тобой. Не торопился вербовать.

Бережно сохраняю информацию в сознании. Обязательно проанализирую ее потом. Не буду отвергать бездумно.

Такие люди, как Каратель, просчитывают каждый свой шаг. В чем-то он может быть прав… Особенно если вспомнить высушенную мною фиалку, стремительно затянувшуюся ранку на пальце. И мои прыжки между двумя реальностями, которые балансируют на грани фантастики.

Закусываю губу до боли, не боясь оставить следы. Отвлекаю себя таким образом, чтобы не сболтнуть лишнее.

Потому что рано! Рано открываться похитителю. Его реакция непредсказуема. Неизвестно, как он поступит со мной, если узнает подробности.

Склоняюсь к тому, что повесит на меня ярлык «Ангел смерти» и…

– Ты ошибся, Каратель! – с деланным раздражением заявляю я. – Почему не хочешь признать это?

Карим сжимает руки в кулаки, хмурится, злясь то ли на меня, то ли на самого себя.

Позволяет себе сделать паузу – и только потом еле заметно кивает.

Выдыхаю расслабленно и чувствую легкий укол вины за свою ложь.

– Когда ты приставил дуло пистолета к моему лбу, да и потом… – сглатываю я. – Ты намеренно пугал меня? Чтобы я в панике проявила силу?

Очередной молчаливый кивок.

– Сначала я собирался лишь проследить за тобой, ожидая поймать момент, когда ты сама раскроешься, – спокойным тоном говорит Карим. – Но время поджимает. «Альтаир» что-то готовит, а я не хочу рисковать людьми и своей страной, – эта фраза звучит патриотично. – Поэтому и решился на похищение. В экстренной ситуации ты просто обязана была показать, на что способна. Покалечить или уничтожить нас всех к чертям. Но…

– Но я не умею, – пожимаю плечами. – Даже если бы я была симбионтом, я бы не смогла так поступить. Я ведь не чудовище, – всхлипываю, не выдержав.

Каратель протягивает руку к моему лицу и большим пальцем стирает одинокую слезинку с щеки.

– «Альтаир» способен кого угодно превратить в чудовище, – ухмыляется с горечью, словно не обо мне говорит, а о себе.

Смотрю на мужчину иначе.

Сейчас он не кажется мне таким ледяным и непробиваемым, как раньше.

Похоже, что-то случилось с ним в прошлом, сломало его, поэтому со мной он – безжалостный Каратель. Однако это лишь маска, внешняя оболочка, под которой мужчина прячет свои истинные эмоции.

– Ты рисковал собой и друзьями, – размышляю я. – Ведь если бы я оказалась смертельным оружием, то могла стереть вас всех с лица земли, – вздрагиваю от своих же слов. – Ради чего?

– Я уже объяснил, ради чего, – голос становится стальным. – На кону – будущее человечества. И, поверь мне, это не просто высокопарные слова.

Чувствую, что Карим все больше открывается мне. Не хочу спугнуть момент. Слушаю внимательно, боясь пошевелиться. Но…

«Анжела!», – проносится в моем сознании с ударением на первую «а».

Дыхание сбивается, голова кружится, а к горлу подкатывает тошнота.

Импульсивно хватаю Карателя за руку, но осознаю, что даже этот железный человек не сможет меня удержать…

***

Сейчас

– Анжела, – зовет отец и настойчиво стучит в дверь. – Не забудь, сегодня тебе на медосмотр! Я вынужден уехать прямо сейчас, очень спешу. Герман будет через полчаса. Не проспи! Собирайся! – звучит как приказ.

– Я уже проснулась и собираюсь, пап! – нагло лгу, не разлепляя глаза. – Хорошего дня!

– И тебе, милая, – мгновенно смягчается он. – Люблю тебя, – неожиданно нежничает по-отцовски.

– И я… – мямлю в ответ, усиленно погружая себя в сон.

Глава 16

Анжелика. Тогда

Дрожу от озноба и стучу зубами. Прихожу в себя, сидя на краю ванной. Оказываюсь лицом к лицу с Каримом. Он придерживает меня за талию одной рукой, а второй – управляет лейкой, приводя меня в чувство напором прохладной воды. Грубоватый способ, но именно он вернул меня в этот фантастический мир.

– Очнулась? В порядке? – отрывисто бросает Каратель. С налетом обеспокоенности.

Делаю лихорадочный вдох, отбиваю рукой надоедливую лейку и поправляю мокрые волосы, локонами прилипшие к лицу.

– Подозрительно, что ты так часто теряешь сознание, – хмурится мужчина.

Молчу… Провожу по себе ладонями и понимаю, что вся футболка промокла насквозь, облепила тело, словно вторая кожа. А ведь под хлопковой тканью нет белья!

Смущаюсь безумно. Хочу прикрыться, сложив руки на груди.

Ловлю на себе жадный взгляд Карателя, уже через мгновение превращающийся в насмешливый.

Мужчина вздыхает, цокает обреченно, а потом подхватывает меня на руки. Отчаянно обвиваю руками ее мощную шею, прижимаюсь к твердому торсу, пытаясь согреться.

– Тоже мне, смертельное оружие «Альтаира», – бурчит мужчина мне на ухо, обдавая  кожу горячим дыханием. До мурашек и перебоев в работе сердца.

– Это ведь ты придумал, – выдаю обвиняюще. – Я сразу говорила, что обычная студентка Анжелика, – лепечу устало и утыкаюсь носом в его шею.

Балансирую между двух реальностей. Пытаюсь не уснуть в уютных руках Карима. Держусь в этом мире из последних сил. Потому что хочу быть здесь. С ним.

Осознание этого пугает меня. И волнует одновременно.

Каратель бережно (насколько может) укладывает меня в кровать. Но мокрая футболка, облепившая тело, мешает мне согреться. Замечаю на себе беглый взгляд Карима – и натягиваю одеяло до подбородка. Лучше было бы предварительно раздеться, чтобы не мочить постель, но не могу, пока рядом мужчина.

– Что ты теперь со мной сделаешь? – с трудом выдавливаю из себя. – После всего, что ты рассказал мне… – невольно облизываю пересохшие от нервов губы. – Ты убьешь меня, как свидетеля?

– Нет, – отзывается незамедлительно. – Я не…

Он хочет сказать: «Я не убийца»? Но почему тогда осекается?

– Что же меня ждет? – не унимаюсь я.

***

Карим медлит, испепеляя меня черным взглядом. Молчу и я, терпеливо ожидая, когда мой палач приведет приговор в исполнение.

– Ты действительно не похожа на симбионта. За все это время ты обязательно проявила бы силу. У меня есть два варианта: или я ошибся, что вряд ли, или «Альтаир» облажался в своих экспериментах, так и не сумев пробудить в тебе способности. В любом случае, враг вышел на нас. Я не могу больше рисковать и подставляться. Поэтому ты… – тянет задумчиво, словно прямо здесь и сейчас принимает роковое решение, – свободна. Мы доставим тебя домой, – говорит так, будто одолжение мне делает.

– Как легко ты решаешь проблемы! – шиплю возмущенно. – То есть можно похитить человека, мучить его, а потом сказать «Упс, я обознался» и вернуть на место?

Разозлившись, подскакиваю в кровати, сажусь и поджимаю под себя ноги. Выпускаю одеяло, наплевав на свой откровенный внешний вид, и хлопаю ладонями по стальной груди мужчины. Но Карим даже не морщится, словно и не заметил моей наглости. Впрочем, может, и впрямь не заметил. Для такого каменного изваяния мои удары не более, чем легкие поглаживания. Зато у меня теперь ладони горят!

– И ты забудешь все, что произошло здесь, как страшный сон, – продолжает он как ни в чем не бывало.

– Думаешь, это так просто? – вспыхиваю я.

Не отвечает. Игнорирует вопрос. Конечно! Разве может ледяной истукан с отбитыми чувствами понимать, что происходит у меня внутри в этот момент?

Я и сама не могу разобраться…

Зачем я приближаюсь вплотную к Карателю, когда должна бежать от него без оглядки? Зачем провожу пальцами по его руке, замечая, как по грубой коже прокатываются разряды тока. Зачем всматриваюсь в темную бездну его глаз, пытаясь найти там слабые отголоски хоть каких-то эмоций…

– Почему ты такой? – шепчу чуть слышно и неуверенно касаюсь ладонью шершавой щеки. – Из-за твоей силы? Но ведь Андрей и Аля тоже имеют способности. И они… нормальные, – долго подбираю нужное слово, но, произнеся его, понимаю, что звучит жестоко.

Карим не сбрасывает мою руку, не хмурится. Вместо этого внимательно изучает меня, пока я тону в его глазах. Меня же продолжает тянуть к нему невидимым магнитом.

– Какой «такой»? – произносит безэмоционально.

– Каменный, жесткий, грубый, – закусываю губу в размышлениях и ловлю на себе откровенный взгляд Карима, в глубине которого сверкают молнии. – И упертый! Совершенно не умеешь признавать свои ошибки, – заявляю я, а мужчина от неожиданности приподнимает бровь. – Ты ошибся по поводу меня и моего отца! Он не из «Альтаира», а я не обладаю никакими сверхспособностями. Обычная студентка, как я тебе и говорила! Ах да, забыла, еще ты никого не слушаешь!

Каратель предупреждающе кашляет, и я умолкаю. На время. Жду его ответа.

– Почему же не признаю? Я ведь только что сказал, что тебя доставят домой, в целости и сохранности. Завтра, – пожимает плечами мужчина. – Здесь тебя никто и пальцем не тронул. Так что твоя тирада о мучениях явно преувеличена. Что еще тебе нужно? Хочешь извинений? – говорит с вызовом, а я киваю. – Что ж, извини.

– И еще… – импульсивно обнимаю эту боевую машину, пока мой мозг погружается в состояние шока от того, что я делаю. – Ты кошмарно извиняешься!

Карим напряжен. Но не отталкивает. Скользит опасно-обволакивающим взглядом по моему лицу, словно запоминает каждую черточку.

– И все-таки ты – смертельное оружие, объект Энджел, – ухмыляется он и укладывает руки на мою талию, впиваясь пальцами в кожу. От его прикосновений чувствую легкое покалываение.

Чуть заметно приподнимаю уголки губ, но тут же стираю улыбку со своего лица. Шутит Каратель тоже отвратительно. Но об этом я скажу ему потом.

А сейчас… Тянусь к мужчине и несмело касаюсь его губ своими. Впервые веду себя так с мужчиной. Развязно, нескромно.

Надеюсь, это сон. Все не по-настоящему. Значит, можно позволить себе многое…

Раздается глухое рычание – и Карим буквально взгрызается в меня поцелуем. Стискивает в крепких ручищах так, что не могу сделать вдох. Издаю тихий стон, но не отстраняюсь, позволяя ему и дальше терзать мои губы. Боюсь упустить момент приручения зверя.

Секунда – и оказываюсь вжата спиной в постель. Припечатана сверху мощным телом Карима. Слишком горячим для бесчувственной машины…

Глава 17

Из объятий Карателя меня вырывает громкая мелодия мобильного. Настойчивая, безжалостная, не терпящая промедления. Мой разум благодарен тому, кто позвонил и невольно избавил меня от позора. Однако тело возмущено и бунтует, требуя вернуться к мифическому мужчине, а сердце стучит, как у загнанного зайца.

– Анжелика, мы опаздываем в клинику! – звучит повелительный голос Германа, едва я прикладываю трубку к уху.

Невольно морщусь и зеваю, мыча при этом что-то невразумительное.

– Я уже полчаса тебя в гостиной жду, – рычит парень. – Или ты немедленно появишься здесь, или я сейчас же поднимусь к тебе…

– Нет! – мгновенно просыпаюсь, не забыв при этом залиться краской смущения. – Я уже иду!

Собираюсь исключительно быстро, даже не выбирая наряд: надеваю первое, что подвернулось под руку. Спускаюсь в гостиную в джинсах и свитшоте. В очередной раз ловлю на себе недоуменный взгляд Германа. Опять не нравится мой внешний вид?

Закатываю глаза, возмущенно фыркаю. Но не комментирую реакцию "друга детства". Вместо этого спешу во двор, на парковку, слыша тяжелые мужские шаги за спиной.

Удивляюсь, когда парень обгоняет меня, открывает пассажирскую дверь, приглашая меня сесть, а сам вдруг занимает водительское кресло.

– А где..? – хочу спросить про амбала, который возил нас в последнее время, но осекаюсь, понимая, что даже имени его не помню. – Почему ты за рулем?

– Аркадий Алексеевич отправил Виктора по делам, – произносит сквозь кашель, не слишком уверенно.

Неожиданное исчезновение водителя кажется мне подозрительным, но уточнять не решаюсь. Да и нет смысла: Герман бережно хранит секреты, свои и чужие.

Вздыхаю обреченно и откидываюсь на спинку кресла. Около часа мне придется провести с "новым" водителем, который сегодня явно не в духе, да еще и в замкнутом пространстве. И сто раз пожалеть, что клиника, куда записал меня отец, находится на другом конце города. Неужели я не могла где-то поблизости сдать кровь? Лабораторий целая тьма! Однако папа решил, что именно у черта на куличках лучшие врачи и самые точные анализы.

Тишина и мерное покачивание автомобиля убаюкивают. Отчаянно борюсь со сном: не хватало мне прямо отсюда угодить вдруг в постель к Карателю!

– Долго еще? – капризно мяукаю я, утомившись от однообразной езды.

Герман, не обронив ни слова, притормаживает, осторожно входит в поворот и паркуется возле бело-синего, застекленного здания строгой геометрической формы. Мельком окидываю взглядом клинику: три этажа, на фасаде – логотип, отдаленно напоминающий цепь ДНК, и большие угловатые буквы «Дженерик».

Несмотря на внешнюю обыденность здания, оно кажется мне пугающим и даже фантастическим. В голову проникают смутные образы. Они похожи на воспоминания, но это невозможно: я никогда ранее не была в «Дженерике».

Мое сознание окутывает туман, и я принимаюсь лихорадочно массировать виски, опасаясь лишиться чувств.

Из полуобморочного состояния меня выводит Герман. Резко распахивает дверь и протягивает мне руку. Принимаю помощь, потому что нуждаюсь в ней как никогда.

Не замечаю, как мы оказываемся внутри клиники. Белоснежные стены давят. Все вокруг словно окутано дымкой. На автопилоте следую за Германом. Покорно позволяю медсестрам-кровопийцам дырявить мои несчастные вены, измерять рост, вес. Отвечаю на какие-то странные вопросы…

Отец заверял меня, что все пройдет быстро, но я нахожусь во «врачебном логове» уже больше часа. При мысли, что медосмотр необходим для универа, в котором я даже не хочу продолжать обучение, мое настроение опускается ниже нуля.

В какой-то момент на мое плечо ложится холодная ладонь Германа, отчего по всему телу проносятся мурашки.

– Тебе плохо? – интересуется он, прищурившись.

Вымученно улыбаюсь, но от ответа меня спасает внезапно подошедшая медсестра.

– Ваши результаты, – протягивает ворох бумаг. – Зайдите к врачу, – указывает жестом на дверь в конце коридора.

Поднимаюсь с дивана и понуро бреду в нужном направлении. Боковым зрением замечаю, что Герман порывается двинуться следом.

– Ты будешь сопровождать меня, как нянька? – шиплю тихо, чтобы медперсонал не услышал.

Парень хмурится, но, подумав, отрицательно качает головой и возвращается на диван. Я же ускоряю шаг. Хочу быстрее закончить с чертовым медосмотром – и сбежать отсюда!

Забываю постучаться, нагло врываюсь в кабинет. Тушуюсь под уничтожающим взглядом врача. Мужчина средних лет смотрит на меня поверх очков крайне неодобрительно.

– Извините, – сглатываю нервно. – Крестницкая…

– В курсе, присаживайся, – бросает грубо. – Анализы! – протягивает руку.

От растерянности не сразу понимаю, о чем он, и только пару секунд спустя спохватываюсь и кладу на стол бумаги. Доктор перебирает их быстро, пробегая глазами. Мрачнеет все сильнее.

– Что-то не так? – испуганно подаю голос я.

– Нет, все в норме, – чеканит отрывисто, но ощущение, будто он крайне недоволен моим «обычным состоянием».

Чего же врач ожидал от меня? В конце концов, это всего лишь медосмотр!

На одной из бумаг мужчина останавливается дольше, чем нужно. Скользит глазами по тексту, возвращается к началу и перечитывает еще раз. Словно сам себе не верит.

– К гинекологу, на узи! – рявкает так, что я подпрыгиваю на стуле.

– Зачем узи? Что со мной? – лепечу я.

– Уровень гормонов в крови показывает, что ты беременна, – ядовито тыкает мне.

Замираю на мгновение и ошеломленно хлопаю ресницами. Жду, когда врач рассмеется и скажет, что всего лишь глупо пошутил. Но таким, как он, чуждо чувство юмора.

– Что? Я не могу быть беременной! – вскрикиваю я. – Я вообще ни с кем… – стесняюсь произносить это вслух.

– Что ж, если ты все еще девственница, то это непорочное зачатие, – с излишней жестокостью бросает доктор. – Хотя зачатие в принципе невозможно, – добавляет чуть слышно, но я улавливаю странную фразу. – Так, я должен немедленно сообщить Аркадию Алексеевичу, – повышает голос. – Ты пока иди на узи и к гинекологу. Медсестра проведет!

Лихорадочно качаю головой, не соглашаясь с вердиктом врача.

Ложь! Ошибка! Исключено!

Но если отец услышит, то мне несдобровать. Прибьет меня раньше, чем я успею оправдаться! Целомудрие и воспитанность всегда стояли во главе угла в нашей семье. И тут я вдруг оказываюсь беременна.

Нет! Чушь!

– Я сама поговорю с папой! – подскакиваю с места и собираюсь покинуть этого ужасного доктора.

– Герман! – орет он, как безумный, а параллельно набирает номер телефона.

Шестое чувство подсказывает мне, что я не должна позволить врачу сделать звонок. Резко выхватываю из его рук мобильный, отбрасываю в сторону, а потом беру со стола результат анализа крови. Крепко стискиваю в руке бумажку.

В этот же момент перед глазами появляется рой разноцветных мушек. Я срываюсь и падаю в пропасть…

– Тебе плохо? – интересуется Герман, прищурившись.

Тем временем его ладонь холодом обжигает мое плечо. Осознаю, что мы опять сидим на диване в холле клиники. Ждем результаты моих анализов.

Небрежно сбрасываю руку «друга», не в силах терпеть навязчивые прикосновения. И с ужасом смотрю на приближающуюся медсестру.

Все повторяется! Я вновь перемотала время назад.

– Ваши результаты, – протягивает ворох бумаг. – Зайдите к врачу, – указывает жестом на дверь в конце коридора.

Чертово дежавю!

***

Принимаю из рук неприветливой девушки листы, но вместо того, чтобы последовать к доктору, судорожно перебираю их. Нахожу нужный и сминаю в руке. Опыт подсказывает, это лишняя информация для врача-зверя!

Иду в кабинет быстро и уверенно. Стучусь, дожидаюсь приглашения и с улыбкой сажусь напротив строгого мужчины.

Опять тот же изучающий взгляд поверх очков, непонятная реакция на нормальные результаты моих анализов. Все, как в первый раз. За одним весомым исключением: о всплеске гормонов доктор не узнает.

– Кхм, хорошо, – недовольно бурчит себе под нос. – А где..?

Знаю, что именно он потерял. Поэтому, пока не одумался, я мило бросаю «спасибо», поспешно прощаюсь – и пулей вылетаю из кабинета.

Стремительно бегу к Герману, буквально сталкиваясь с ним.

– Отвези меня к отцу! – рявкаю чересчур стервозно.

Парень не заслужил такого отношения. Я сама виновата в том, что случилось со мной, хоть и не понимаю до конца, что именно и как случилось.

Спрятав взгляд, прохожу мимо Германа, небрежно толкнув его плечом, и ускоряю шаг. Хочу скорее вырваться из плена ослепительно-белых стен клиники.

– Что произошло, Анжелика? – доносится мне вслед. – Аркадий Алексеевич очень занят и будет недоволен, что его отвлекают по пустякам, – добавляет Герман тише, догнав меня возле машины.

Пустяки? Я беременна и не знаю, как это произошло!

Мне нужно к папе! Я должна лично сказать ему об этом, объяснить. Если я сама признаюсь, он, возможно, поймет. Все лучше, чем услышать «приговор» от постороннего человека, пусть даже и врача. Отец разозлится, но обязательно поможет, как всегда делал. Единственный родной человек в моем большом странном мире.