Текст книги "Рога Добра"

Глава 2. Деточка, демон и метро

Я пришел в себя только на следующее утро, не в силах толком вспомнить, как добрался до офисного здания, поднялся на последний этаж, и была ли закрыта дверь в «Шальков, Шальков и Шальков». Даже если нет, это не имело значения, ведь только ненормальный будет устраивать налет на фирму в этом районе Москвы.

Не помнил я и как провел ночь. В беспокойном полусне мне являлись языки пламени, а также морды демонов из РейхстАда, – органа управления всей Преисподней, подчиняющегося одному только Темному Властелину. Мне приходилось там бывать.

Морды недовольно рычали, окружая бледное лицо герцога-демона Астарота, моего бывшего начальника, бросившего меня бороться с перспективой уничтожения Ада в одиночестве, пока сам он ушел в запой в компании Карго, своей шикарной помощницы с кошачьей головой.

Астарот смотрел укоризненно, а потом и вовсе исчез с ужасающим криком в пастях других демонов. От этого я и проснулся. Казалось, мир ходит ходуном, но это было не землетрясение, а Преисподняя не пыталась меня захватить. Просто администрация города начала перекладывать плитку под окнами офиса в семнадцатый раз за год.

Спина болела от сна в продавленном кресле с ногами, закинутыми на стол. Пачка документов под головой – не лучшая замена подушке, однако через страдания мы совершенствуем душу. Только эта мысль, кажется, и помогала мне теперь идти по жизни.

Попытавшись пригладить волосы, торчавшие в разные стороны, я взглянул на часы. Те показывали 8:47 утра, а, значит, у меня было ровно тринадцать минут, привести себя в порядок до прихода Ирина на работу. Выудив рубашку из верхнего ящика стола, я попытался сменить на нее футболку, в которой спал. Получилось неуклюже: голова застряла, не желая вылезать. Провозившись несколько секунд, я хотел уже было поддаться греху гнева, но остановил себя. Все вопросы должны решаться без эмоций и негатива. Если, конечно, тебя не побеждает собственная одежда.

Избавившись от футболки, я потянулся за рубашкой, чтобы переодеться, но в офисе я стоял уже не один. Илья старается не опаздывать, но никогда не приходит раньше девяти утра. Клиентов на утро не планировалось, поэтому от вида гостьи я подскочил, как ошпаренный. Буквально из ниоткуда появилась высокая брюнетка с потрясающей тонкой талией и такими же тонкими запястьями, которые украшали аккуратные браслеты. Посетительница была одета по сезону: в полупальто и в несколько старомодную шляпу в тон. Полы шляпки скрывали ее лицо, из-под них выбивались лишь черные, как воронье крыло, кудри.

К моему удивлению, девушка все еще молчала. Она вкатила в мой офис старинную коляску на огромных скрипучих колесах. Внутри что-то шевелилось, скрытое ажурным серым козырьком.

От вида девушки, стоявшей совершенно неподвижно, будто манекен, и от коляски, выкатившейся, словно из фильма ужасов, мне стало не по себе. Я тоже молчал, ожидая, что посетительница заговорит, но в помещении царила полная тишина.

– Доброе утро… – наконец, поздоровался я, и лишь потом осознал, что до сих пор стою с голым торсом. Пост, конечно, идет на пользу в борьбе с лишним весом, а отсутствие автомобиля и пешие прогулки по Москве помогают держать себя в форме. А если встречать клиентов без одежды, можно и в рейтинге «Право.ру» свои позиции повысить. Все знают, что участники рейтинга продали душу Дьяволу. – Прием с одиннадцати часов. Вы записаны?

– Антон Олегович, доброе уууу… – залетел в офис Ирин, как всегда вовремя, но поздороваться не успел. За долю секунды некая сила затормозила парня прямо в дверях и вышвырнула вон, на лестницу. Я успел заметить лишь его удивленное лицо – то ли от того, что я голый, то ли от того, что что-то сверхъестественное не дает ему начать рабочий день.

– Боже мой! – кажется, я реально запаниковал. Целый год в моей жизни все было настолько тихо и размеренно, что я отвык от подобных вещей. Впрочем, о чем это я? Даже в период работы АДвокатом, когда я защищал силы Зла от них самих, а по совместительству и от самого Бога, готового в любой момент превратить Ад со всеми его обитателями в руины, в подобной ситуации я не оказывался.

– Да нет же, Шальков, ты чего? Это я, твой друг Астарот! Как можно нас спутать?! – раздался до боли знакомый голос бывшего шефа, демона и владыки сорока легионов адских духов. – Я мог бы обидеться, но, видит черт, я слишком скучал.

В ужасе я осознал, что знакомый голос идет прямо из коляски, которую прикатила таинственная посетительница. Астарот никак не мог там поместиться, я не поверил своим ушам и глазам, поэтому некоторое время еще глупо оглядывался в поисках высокой фигуры шатена с огромными бараньими рогами. Но его нигде не было, мы были одни с жуткой коляской и не менее жуткой дамочкой.

– Шальков? Антон? – позвал голос бывшего начальника. – Не подойдешь поближе? Ммм?

– Мне это кажется… – пробормотал я, но уже сделал несколько шагов вперед по направлению к коляске. Женщина так и не шелохнулась, от этого мне действительно становилось не по себе. – Ты в моей голове…

– Я в коляске, Антон, и мне очень неудобно лежать и ждать, пока ты подойдешь, – голос Астарота стал более резким. – Будь злобен, подойди уже сюда.

И я подошел. Надо было вылезти в окно, ведь где-то там была пожарная лестница. На другом здании. Или нужно было проявить силу воли и сделать вид, что ничего не происходит. Не слышу зла, не вижу зла…

В коляске лежал совершенно очаровательный во всех отношениях ребенок в кудряшках и черных ползунках, на которых были нашиты крошечные барашки (конечно, барашки!). С этим младенцем все было бы прекрасно, если бы не адские красные глаза взрослого человека, смотревшие прямо на меня. Этот взгляд я узнал бы из тысячи. Такие глаза во всем Пекле были только у Астарота.

– Бог мой… – хватая ртом воздух, я не мог отвести взгляд от этого кошмарного зрелища, схватившись за край коляски.

– Ты мне льстишь, Антон, предлагаю остаться в рамках деловых отношений, – бархатным баритоном ответил мне ребенок с красными глазами. – Кстати, у меня к тебе дело!

На этих словах я, кажется, пришел в себя. Организм «включился», вышел из ступора и забил тревогу. Все моё существо яростно запротестовало против вторжения прошлого в мою жизнь. На место шоку и удивлению пришла злость.

– Пошел вон! – заорал я, пиная коляску. Малыш Астарот внутри нее не ожидал такой реакции, подскочил и шлепнулся обратно на черные пеленки.

– Ты что, чайлдфри?! – возмутился демон устами младенца, недовольно уставившись на меня. – Нужно поговорить, Шальков, не психуй.

– Вон отсюда! Изыди! – не успокоился я. Мне казалось, что если я позволю Астароту говорить, то случится что-то ужасное. Все мои усилия и попытки отстраниться от Зла, которые я предпринимал целый год, могли пойти прахом, если этот демонический ребенок задержится здесь хоть на минуту.

Я попытался вытолкнуть коляску из офиса, но она уперлась в железную хватку девушки в шляпке, все еще стоявшей в качестве безмолвной статуи. Сдвинуть ее с места было невозможно.

– Я знал, что на Земле люди сходят с ума, но ты-то чего? – Астарот явно не ожидал от меня столь бурной реакции, но сделать ничего не мог, так как его детское тело не умело еще держать голову и сидеть. – Ты можешь просто меня послушать?!

– Нет! – категорически отказался я и, догадавшись, что просто так избавиться от посетителей не получится, ринулся к своему столу.

– Антон? Ты куда это направился? Антон! – обеспокоенно взывал ко мне взрослый голос бывшего шефа, который теперь не мог меня видеть.

Если вы вернулись из Ада и точно знаете, что ваше имя известно в самых широких его кругах, то спокойной жизни ждать не стоит. Я понимал это, хоть и надеялся, что Геенна Огненная забудет о моем существовании. Подумаешь, спас ее от разрушения, тоже мне герой.

Вторжение Ада в мое праведное существование меня не устраивало, и я подготовился. В моем столе лежал пузырек со святой водой, освященный в Кирилло-Белозерском мужском монастыре, бесплатно, в день Пасхи. Да, я настолько не хотел назад в Ад!

Выхватив пузырек, я сорвал крышку и с размаху запустил воду прямо в коляску. Брызги полетели во все стороны, часть жидкости попала на пальто девушки, но основное содержимое прилетело Астароту прямо в лоб.

Девушка не двинулась, но от ее кожи пошел пар. Красивая фигура сгорбилась, волосы поседели, а лицо постарело. Его украсил ворох бородавок и пигментных пятен. Святая вода не убивает демонов, но смывает любые мороки. Освященные предметы церковной атрибутики показывают силы Зла в их истинном обличии, которое, чаще всего, бывает довольно уродливым. Так произошло с дорогим автомобилем, подаренным мне Преисподней за работу АДвокатом, который от простого крестика на стекле заднего вида превратился в старенькую «Оку».

Герцогу повезло меньше. Его физическая форма вообще, кажется, не должна была существовать, и под действием святой воды попросту плавилась, исчезая. Астарот орал благим матом, крутился в люльке, но сделать ничего не смог. Кажется, мое первое в жизни изгнание демона прошло успешно.

– И не возвращайся! – прокричал я, наблюдая, как вслед за демоническим ребенком исчезает старинная коляска, превратившись в труху, а за ними и старуха в красной шляпе рассыпается в прах. – Пожалуйста.

Убедившись, что морок рассеян, я ринулся вон из офиса. На лестничной площадке без чувств лежал Илья Ирин, которого неведомая сила вышибла из комнаты прямо на пол. Несчастный мальчик даже не понял, что произошло.

– Живой? – спросил я, когда помощник распахнул ошалелые голубые глаза.

– Вроде бы да. Что это было? – пробормотал тот, тщетно пытаясь подняться. Кажется, парень неслабо приложился головой о стену у входа.

– Где? – я не без труда изобразил удивление, так как не придумал ничего лучшего, кроме как сделать вид, будто ничего не произошло. Все равно объяснить, почему ко мне в офис въехал демонический ребенок в коляске, общающийся голосом взрослого мужика с многолетним сыскным стажем, я все равно не смог бы. – Поскользнулся, наверное? Аккуратнее надо быть.

– Извините… – покраснел Ирин, а мне стало стыдно. Теперь парень будет весь день винить себя за неуклюжесть, думая, что опозорился перед начальством, хотя это начальство погрязло в позоре, не в силах скрыть свои неприличные связи с Подземным миром.

– Со всеми может случиться, – заверил Ирина я, помогая ему встать и провожая помощника в офис. – Посиди, отдохни. На работу можешь не налегать, – с этими словами я быстро схватил плащ и направился на улицу. Илья попытался что-то сказать, но не успел – я уже бежал к выходу.

Что делать, если ты встретил демона? Покаяться? Принять душ? Я не хотел этой встречи, не знал, насколько сильно это отразится на моем резюме для прохода в Рай? На каждую душу в Чистилище заведена личная картотека, в которой на черных и белых страницах описаны наши поступки. Я неплохо держался год, сплошные белые листы. И тут такой большой, жирный минус. Будто открываешь учебник девятиклассника по математике, а там внутри порноснимок, к которому еще и приклеили фото лица классной руководительницы.

Укутавшись в плащ, я направлялся к кладбищу. Следовало сходить в церковь. Я не был уверен, что поход возымеет хоть какой-то результат, в конце концов, Бог не в храме, а в нас, но мне хотелось дать Всевышнему понять, что я решительно не виноват в том, что Астарот решил нагрянуть ко мне в образе новорожденного.

«Кстати, почему он это сделал? – впервые задумался я, оказавшись уже рядом с воротами на погост. – И почему демон явился в таком виде? Может, что-то случилось?»

Холодный ветер налетел и начал трепать мой воротник, вырывая меня из размышлений. Вселенная посылала мне знак: нечего думать о всякой ерунде. В Аду все, как говорится, просто огонь. А если нет, мне все равно. Ничто и никогда больше не заставит меня интересоваться делами Преисподней. В конце концов, я обычный человек.

Кладбище выглядело мрачно и пустынно, лишь изредка мелькали дрожащие огоньки возле надгробий. Кто-то оставлял на могилах свечки в колбах, их не мог потушить ветер. Темнело рано, светало поздно, да и свет солнца толком не успевал появиться: низкие облака накрыли Москву, не давая лучам просочиться и осветить город.

Я хотел найти в церкви убежище, во всех возможных смыслах этого слова. Но мне не удалось дойти даже до ограды. Неясные тени преградили мне дорогу. Они отделились от кладбищенских аллей, размытые, неровные. Надо было, наверное, понять, кто отбрасывает эти тени, но мне почему-то не хотелось давать им шанса подобраться ближе. За тенями следовали странные звуки, шуршание. И ничего хорошего это не предвещало.

– Кто… здесь… – доносилась до меня одна и та же фраза, произнесенная несколькими голосами. После этого стало по-настоящему жутко. Раньше можно было бы осадить любую нечисть, назвавшись АДвокатом, пригрозив тем, что мой шеф, герцог-демон Астарот, всех, кто мешает работе защитника Преисподней, в Рай на ракете отправит.

«Но теперь я просто обычный человек!» – с некоторой досадой подумал я. Как всего за несколько минут мои собственные лозунги и мотивирующие принципы успели обернуться против меня?

Пока я лихорадочно думал, стоит ли трусливо прятаться в церкви, тени и их едва различимые хозяева успели отрезать мне путь и туда. Едва сдерживаясь, чтобы не чертыхнуться (сквернословие – грех), я быстрым шагом направился к метро, вынужденный повторить наш вчерашний с Ириным маршрут к метро «Аннино». Путь до него оказался короче, чем в прошлые разы.

Ближе к подземке на душе стало спокойнее. Что-то было неправильное в тех существах, что попались мне, кем бы они ни были. Мне подумалось, что неплохо бы перекреститься, но что-то подсказывало мне, что это выглядело бы, как жест отчаяния. Может, еще в монастырь уйти демонстративно, чтобы подлизаться к Богу?

Прохожие торопились по делам: у метро всегда кипела жизнь. Вздохнув, я попытался успокоиться. Жизнь продолжалась. В этом мире много зла, оно нас не определяет. Подумаешь, демон явился. Один раз, как говорится, не грехоспас.

И тут асфальт прямо под моими ногами затрясся и пошел трещинами. Из них вырвались языки пламени и пар, но жаром меня не обдало. Пришлось сделать несколько шагов в сторону, чтобы не угодить в расселину.

Над входом в метро «Аннино» раздался громкий грозный смех. Прямо передо мной материализовался демон. Ровно так, как его представляли в старинных пьесах, а, возможно, и в фильмах девяностых годов. Большой, мускулистый, он плевался огнем, сверкал глазами и заливался адским хохотом.

Кроме меня демона никто не видел. Москвичи спокойно продолжали свой путь к метро, не удивляясь даже трещинам в асфальте. Плитки на всех в столице не хватает, многомиллиардные бюджеты не резиновые.

– Смертный! Пади ниц перед лицом слуги Дьявола! – вещал демон утробным басом, оскалив на меня клыки.

– Ой, иди на хрен, – сморщился я. Весь этот театр пришелся некстати. Меня накрыла такая усталость, что даже явление самого Темного Лорда верхом на розовой черепахе, с ангелами, танцующими гоу-гоу, не вызвало бы ни удивления, ни трепета.

– Фу, как грубо, – обиделся эфемерный монстр. – Надо было из Петербурга АДвоката брать, а то в столице никакой культуры общения. Хуже только в Багдаде.

– А ты не являйся мне, и я не буду тебя никуда слать, – посоветовал я, задрав голову. Демон был слишком высок, приходилось смотреть вверх. – Что за маскарад, Астарот?

– Я понял, что детей ты не любишь, – пояснил дух, разводя мускулистыми руками. – Подумал, может, огромные накачанные мужики, пышущие огненной страстью, тебе понравятся больше.

– Мне не нравятся мужики! – заорал я, пытаясь добраться до демона, но тот был лишь проекцией.

Мимо проходил какой-то парень, на ходу пытавшийся вставить наушник в ухо. Он удивленно уставился на меня, потом сочувственно покивал и направился дальше.

– Все понимаю, уважаемый. Но кричать о таком нынче не принято, – донеслось до меня.

– Нет, я не об этом, вы не поняли… – спохватился я, но теперь, кажется, для всех в районе метро «Аннино» я стал отчаявшимся пропитым интеллигентом, который пытается доказать всем, что ему не нравятся мужики. Отлично. – Это все демоны!

Астарот не без веселья наблюдал за происходящим, спокойно качаясь в воздухе. Хорошо быть невидимым, но нехорошо преследовать людей. Впрочем, о чем я, в Аду за это дают медаль и пенсию повышают, сразу после очередного переноса пенсионного возраста. Я наградил его тяжелым взглядом.

– Уйди, Астарот. Святой воды нет, но я же сейчас церковные гимны петь начну, – предупреждение прозвучало почти отчаянно.

– Сатана упаси, чертова матерь, бывают же такие извращенцы! – замахал руками Астарот. – Антон, нам надо поговорить. Очень надо, я даже кладбищенских духов наслал, чтобы они тебя направили сюда.

– Достали! – заорал я, забыв о прохожих. – Мне ничего не надо. Я год жил спокойно, без детей, без мужиков-демонов. Нам не о чем говорить! Что бы у вас там ни происходило, это не мое дело!

– Шальков, пожалуйста… – мне показалось, что Астарот был готов взмолиться, но это лишь придало мне сил стоять на своем.

Перекрестив воздух, так что демон расчихался, я развернулся и побежал прямо в метро. Я отчего-то был уверен, что Астарот в своем идиотском обличье не последует за мной. Решение было странным, – убегать от Ада, спускаясь под землю, – но ничего лучше я не придумал. Не возвращаться же на кладбище, где меня снова атакуют какие-нибудь тени, посланные Астаротом.

Станция показалась мне светлой, круглые углубления в потолке, освещенные лампами, создавали ощущение простора. Людей было немного, мало кто ездит по Серпуховско-Тимирязевской линии в это время. У левой платформы стояла девушка с зеленым капюшоном на голове, руки в карманах, в слишком легких кедах для этого времени года. Она мерно покачивалась с носка на пятку рядом с краем платформы, пока мимо проходили группы пассажиров. Мужчины и женщины остановились неподалеку, ожидая поезд.

– Браво, Шальков, – похвалил я сам себя. – Спрятался. А теперь что, палатку в метро разбить? Стану президентом, если случится апокалипсис, а человечество переедет в метрополитен. Хотя, нет, стоп. Тщеславие – грех. Да и кто захочет жить в Аннино? Лучше уж радиоактивная плитка и Праздник Варенья с птеродактилями на поверхности.

Нужно было решить, куда идти, но я не успел. Просто стоял и смотрел на худую спину девушки в зеленом капюшоне, ее качание успокаивало меня. Вперед и назад. Носок, стопа, пятка. Все ближе и ближе к краю. Она прервала свои монотонные движения только однажды, чтобы взглянуть на меня через плечо. Глаза у нее были грустными, а взгляд даже не задержался ни на мне, ни на ком-либо еще на станции.

Когда я осознал, что происходит, было поздно. Где-то сбоку послышался звук приближающегося поезда, из туннеля показался свет. Пассажиры двинулись к платформе, готовые сесть в вагоны, до прибытия которых оставалось несколько секунд. Все, кроме девушки. Она просто натянула капюшон на лоб и упала прямо на рельсы.

Я рванулся вперед в попытке остановить ее, со всей силы вытянув вперед руки. До сих пор не понимаю, как мне удалось двигаться так быстро, но и этого было недостаточно. Поезд с визгом затормозил, однако шансов на спасение не было. Люди на станции кричали и метались, первый вагон остановился только в середине платформы. Я упал на колени перед вагоном, под которым находилась девушка, а, вернее, то, что должно было от нее остаться. Полы моего плаща покрылись брызгами крови, растекающейся по полу.

– Спрыгнула! – кричали в толпе, которая стала внезапно больше, чем раньше.

– Столкнули! – верещал кто-то с другой стороны.

– Снимал кто-то? Точно же кто-то снимал, – раздалось прямо у меня над ухом. Мне помогли встать.

– Позвоните в «скорую», – умолял кто-то, и молодежь в толпе разом выхватила телефоны, чтобы связаться с врачами.

– А я ее знаю! Каждый день в одно время отсюда ездили в университет, – из толпы вперед протиснулся какой-то студент. – Она на курс старше… – мы с ним смотрели, как поезд медленно сдает назад, освобождая платформу. Часть одного из вагонов внизу тоже была перепачкана кровью. – Маша, кажется.

– Света… – раздался из ниоткуда тихий мужской голос, за которым последовал кашель. – Не Маша, а Света…

В толпе снова началась истерика. Я подался вперед, в основном потому, что меня толкали, и в шоке уставился на девушку в капюшоне. Он не был больше зеленым. Он был бурым, почти красным. Самоубийца, ко всеобщему удивлению, была жива. Она лежала на рельсах, свернувшись калачиком и пытаясь спрятать лицо в капюшоне, из которого сочилась кровь.

Ей помогли встать. Никого, казалось, не заботило, что ее рука болтается, разорванная открытым переломом, а половины лица почти нет. Ее тянули на платформу с криками «чудо!» и славили Господа за то, что он уберег студентку от смерти. А я стоял и не понимал ничего, кроме одного-единственного факта: Света не могла уцелеть. Рядом с ней на полной скорости проехал вагон электропоезда. Вся станция была заляпана кровью. Света прыгала, уверенная, что это наверняка.

– Что случилось? – девушка сама была откровенно растеряна. – Больно…

Мне тоже хотелось бы это знать, но тут чья-то рука вытянула меня из толпы, твердо потащив в сторону подъема на поверхность, вон из метро. Я ошалело посмотрел на Ирина, который уводил меня прочь с сосредоточенным выражением лица.

– Съездил, блин, на ознакомление в прокуратуру… – бормотал он. – Спускаюсь в метро, а тут вы, самоубийство, кровь.

– Я пытался ей помочь, – растерянно заявил я, смотря на помощника.

– Знаете, даже не сомневаюсь, – серьезно ответил Илья, и больше мы не разговаривали до возвращения в офис.