Текст книги "Туман времени"

Глава 9

Уже третий день подряд, примерно в половине одиннадцатого, Денис приходил на дачу к Наташе. Конечно, там он назывался не Денисом, а Дашей. Пока ему удавалось успешно играть роль девочки.

Ещё в первый вечер после знакомства на пляже они с Сёмкой обследовали улицу, на которой стояла дача Наташиных родителей. Плохо было то, что на этой улице не было места, где можно было бы скрытно переодеться в девочку. Хорошо то, что дача эта была всего третья от леса. Крайней была дача того белобрысого мальчишки – Никиты. Они увидели его вечером во дворе дачи через низкий заборчик. Не такой нарядный, как днем, в простой одежде, он ничем не отличался от обычного мальчика.

Теперь каждое утро Денис с Семёном по другой улице выходили из поселка и делали небольшой крюк до Наташиной улицы. Осмотревшись, чтобы никто их не заметил, Денис быстро переодевался, после чего шел к Наташе.

Сёма в первый день ждал его в условленном месте, но Денис появился больше чем через два часа. На следующие дни они стали делать по-другому. Переодевшись, Денис в кустах прятал мальчишечью одежду. Семён отправился по другим делам, а Денис, когда возвращался, находил свои вещи и шел домой. Так было удобнее.

За первые два дня ничего нового Денис не узнал. Вообще-то кое-что узнал. Он теперь знал расположение всех комнат дачи, побывал и в комнате Наташи. Много чего выяснилось из её школьной жизни. Даже прозвища учителей. Но главное, про перемещения во времени, пока оставалось за завесой тайны.

Они болтали о всякой ерунде, качались на качелях, играли в теннис и куклы, которых в комнате девочки было целых три. Или просто бродили по даче, за которой, кстати, оказался небольшой сад и несколько грядок. А ещё в саду был устроен летний душ – дощатое строение с большой, выкрашенной чёрной краской, бочкой наверху. Обитатели дачи периодически освежались под этим душем.

Садовника, как утверждал Толик, у них не было. Не было и кухарки. Вместе с ними на даче жили дядя и тетя Наташиного папы. Этого дядю мальчики видели в своё первое тайное посещение дачи. Это он в полосатых штанах занимался зарядкой. Его жена, пожилая и усталая на вид женщина, с неожиданной для неё энергией целый день хлопотала по хозяйству, взяв на себя почти все бытовые заботы.

Денис уже немного привык к юбке. По крайней мере не чувствовал себя в ней неудобно и не хватался каждый раз за подол, когда ему казалось, что ветерок норовит задрать её повыше. Даже качаясь на качелях стоя на ногах, когда, падая по дуге вниз, от встречного ветра юбка обязательно раздувалась и поднималась вверх, показывая всё, что есть под ней, он почти не волновался. Если надо вести себя как девочка, то тут уж никуда не денешься. А белье под юбку он теперь надевал Дашино. Так что с этой стороны он был «замаскирован» основательно.

Сегодня они играли в «дочки-матери». Сидели в Наташиной комнате и возились с куклами, переодевали их, «ходили» друг к другу в гости и все такое прочее. Хоть Денис и старался всеми силами подыгрывать Наташе, но это получалось у него не очень хорошо. Да и что возьмешь с мальчишки, хоть и в юбке.

Игра не клеилась, шла вяло и неинтересно. Скоро и Наташе она надоела.

– Может, покидаем волан? – предложил он Наташе.

– Не хочется, – вздохнула она. – Скучно, что-то, сегодня. И жарко.

Наташа забралась на подоконник.

В комнату заглянула Александра Александровна:

– Скучаете?

– Да. Наверное, от жары.

– Тогда в душ загляните, вода в бочке уже нагрелась.

– Пойдем, Даш? Может, веселее станет.

– Может, лучше на озеро? – он ещё ни разу не принимал здесь душ.

– До обеда загорать у воды не рекомендуется, получается двойное отражение, сверху и от воды, а это вредно для здоровья, – покачала головой Наташина мама. – Мы поэтому и не ходим никогда на озеро раньше двух часов дня. Пойдите в сад, примите душ и загорайте там себе на здоровье.

Наташа вопросительно посмотрела на подругу, получив в ответ неопределенное пожатие плечами.

Спустились в сад, взяв одно полотенце на двоих и резиновые шапочки, чтобы не мочить волосы.

В душе был сделан небольшой «предбанник», где можно было оставить одежду.

Раздевшись до трусов и натянув на головы резиновые шапочки, минут десять плескались под струйками воды. Купание подняло настроение, они брызгались, повизгивали и хихикали. Выскочили из душа, сорвали с голов резиновые шапки, вытерлись одним полотенцем.

В саду было три складных шезлонга. Они подтащили два из них вплотную друг к другу и улеглись под солнцем.

– Да, у тебя хороший загар, – с завистью сказала Наташа, – Как с юга. Не то, что у меня.

– Загорай больше и у тебя такой же будет.

Сзади к ним подошла Наташина мама. Посмотрев на девочек, покачала головой:

– Искупались уже? Загораете?

– Да, – кивнули в ответ головами.

Александра Александровна пощупала их белье.

– Я так и думала. Мокрые. Наташа, я же тебе сто раз говорила, что в сыром белье ходить нельзя.

– Да жара-то какая, сейчас всё высохнет.

– Пока высохнет, у вас обеих могут начаться неприятности. Могли бы и так искупаться.

«Вот ещё! – усмехнулся Денис. – Представляю, что бы тут поднялось…»

– Мама, ну что ты говоришь! А вдруг бы кто-нибудь зашел?

– Так я и думала, – снова повторила Александра Александровна. – Чтобы вы, девочки, без меня делали? Вот, переоденься в сухое, а мокрое я сушиться повешу. Ты, Дашенька, тоже.

Она протянула им сухое белье.

В голове у Дениса мысли понеслись со скоростью курьерского поезда. Такого оборота он никак не ожидал. А Наташина мама стояла рядом и ждала, пока они переоденутся. Что же делать?

Заметив, что Наташа встала и начала переодеваться, он тут же поспешил отвернуться. Отошел к стоявшей недалеко яблоне. Женщина продолжала посматривать на него и поторопила.

Вздохнув, повернулся к ним спиной и, быстро скинув мокрые трусы, надел сухие, принесенные Александрой Александровной.

– Вот и молодцы, теперь спокойно можете загорать. А ты, Даша, я заметила, вообще вся загорелая. Даже там, где не видно. Молодец!

Если бы не крепкий загар, то Денис, наверное, был бы красным, как варёный рак – так его бросило в жар от этих слов. В ответ он промычал что-то нечленораздельное. Женщина ушла, и он успокоился. Они остались вдвоем, расположившись на шезлонгах.

– Мама говорит, что твоя фигура больше похожа на мальчишечью, – сказала Наташа, – И движения часто бывают резкие, как у Никиты. Но папа говорит, что так бывает, когда занимаешься спортом. Особенно гимнастикой.

Вчера Денис соврал, что он занимается гимнастикой. Получается, что соврал как надо. Только ему ещё не хватало, чтобы обнаружили, что он не девочка. Тогда всё полетит к чёрту.

– Да, и наш тренер говорил, что так бывает, – пожал плечами и добавил: – Потом придёт в норму.

Денис всё никак не мог придумать, как бы у Наташи выяснить, чем занимается её отец. Казалось, что в голове от напряжения мозги скрипят, и этот скрип слышен всем вокруг. Но ничего более-менее правдоподобного для начала разговора о родителях придумать не мог и от этого всё больше мучился. Даже Толик с Сёмой не могли подсказать ему, как завести нужный разговор. Так можно всё лето проходить сюда в гости, но не выяснить ничего нужного. Почти все разговоры у них с Наташей, на какую бы тему они ни были, заканчивались либо вообще ничем, либо обсуждением всяких тряпок-нарядов. И это ему до смерти надоело. Он просто не знал, как надо хвастаться новыми нарядами, всякими платьями да блузками. У него и было-то в запасе всего одно платье сестры, которое могло пригодиться в дальнейшем.

Вот и сейчас, только ушла Александра Александровна, Наташа начала разговор о всяких нарядах. Денис старался поддерживать беседу, с умным видом обсуждая всякие не совсем понятные ему вещи. Иногда даже осмеливался высказывать свое мнение о той или иной вещи. Наверное, заработал этим в глазах Наташки репутацию «полной профанки», потому что она несколько раз с недоумением поглядела на подружку.

Сменив тему, Наташа заговорила о купальниках:

– Мама собирается на днях в город, чтобы в магазинах поискать мне такой же купальник, как у тебя. Она хочет подарить мне на день рождения.

– У тебя, вроде бы, тоже ничего. Мне чёрный цвет нравится.

– Он же хебешный, обыкновенный. А у тебя синтетический, модный.

– Да, папа из командировки привез, из-за границы, – Денис повернулся на бок, лицом к Наташе и хихикнул: – А мальчишки в своих желтых костюмах на цыплят похожи.

Наташка засмеялась и покивала головой.

– Ага, их купальники больше похожи на костюмчики для игры в песочнице. В таких малыши в песочке возятся. Весело, но ничего необычного, не так давно многие в таких костюмах купались. Сейчас такие купальники для больших мальчиков как Никита уже большая редкость, а для малышей ещё продают в магазине, я сама видела. Это здесь они с давних времен сохранились и в прокате долго ещё будут. Мужские купальники – это прошлый век.

– Я тоже не видела, – кивнул Денис, – Но некоторым из них они подходят. Даже красиво смотрятся. Мне нравится.

– Некоторым, я согласна, они подходят, но большинству нет.

– А Никите? – хитро прищурился Денис.

– Цыплячий цвет – нет. У него свой есть, по виду на твой костюм похожий, но черный с красной отделкой сверху и снизу, но он только два раза за это лето его надевал – стесняется немножко. Тоже предпочитает в плавках купаться или просто в похожих на плавки трусах.

– За границей из хлопка уже не делают, только из искусственной ткани. Они красивее, поэтому папа мне купил такой.

– Он часто за границей бывает?

– Нет, не очень. Раза два – три в год.

– Ха! Три раза в год! И она ещё говорит, не часто! Многие мечтают хоть раз в жизни куда-нибудь за границу съездить. А он где уже был?

– Ну, в Германии, во Франции, в Италии. Один раз в Японии. В Англии, кажется, но это уже давно.

– Потрясно! А где он работает?

«Вот оно! Кажется, сегодня что-то может получиться, – подумал Денис, – Надо только, чтобы интерес у Наташки к этому разговору не пропал».

– Он учёный. Военный учёный.

– Да? Мой папа тоже учёный, но за границей пока не был.

– Будет ещё. Ученых часто за границу посылают. Они там всяким опытом обмениваются с иностранцами.

– Не говори, – с сомнением покачала головой Наташа. – Не всех. Секретных учёных не посылают. А твой папа, чем занимается?

– Не знаю. Он не говорит. А твой?

– Они изучают разные физические явления.

– Атом, что ли?

– Нет, не атом. Другие разные вещи. Свет, например. Или из чего состоит огонь? Что такое время? Ещё, из чего состоит космическое пространство.

– И всё это он один изучает?

– Нет, что ты. Это их институт изучает. А папа, в основном, временем занимается. Только, по-моему, что там изучать? Часы тикают, вот и время идет. Ничего интересного.

Есть! Дениса прямо распирало от удачи. Значит, действительно, предчувствие не обмануло его. Теперь надо только не спугнуть удачу.

– Почему не интересно, – осторожно начал Денис, – На мой взгляд, время – штука интересная. Вот почему мы считаем, что оно идет вперед, а не назад? И почему именно так, по секундам и минутам?

– Ты бы ещё сказала про машину времени, – скептически усмехнулась Наташа. – Это всё сплошная фантастика в стиле Герберта Уэльса.

«Сама ты – фантастика, – усмехнулся про себя Дениска. – Знала бы ты, кто я и откуда, не так бы сейчас разговаривала!»

– Но и полеты в космос когда-то считали фантастикой, а теперь, вон, американцы на Луну полетят. И наши в космосе уже много раз были.

– Ну, космос… Космос, это совсем другое дело. На другие планеты полететь можно, а в машину времени я не верю.

– О чем разговор, девочки? – раздался за их спинами голос.

Денис вздрогнул от неожиданности и вскочил с шезлонга, а Наташка даже взвизгнула испуганно. Это белобрысый Никита подкрался незаметно и напугал их.

– Дурак! – набросилась на него Наташа, – Испугал до смерти!

– Да нет, – смеялся мальчишка. – Жить будете, если так злитесь.

– Вот надаем тебе сейчас вдвоём, никакой твой бокс не поможет!

– Всё, всё! Сдаюсь! – отбивался он от наседавшей на него девчонки.

Никита пришел сегодня не в светлом костюме, как раньше. Сейчас на нем была голубая рубашка с короткими рукавами, синие шорты, застегивающиеся по бокам на пуговички и голубые гольфы. На рукаве рубашки пришита эмблема – пятиконечная звезда и пламя костра. Как обычно, всё было чистым и наглаженным. Мальчик явно старался поддерживать имидж аккуратного и воспитанного. А, может, не старался, а заставляли.

– Чего это ты в пионерскую форму нарядился? – поинтересовалась Наташа. – Галстука только не хватает.

– Какая разница, – махнул Никита рукой. – Она же не только для сборов и школы предназначена. Удобно, да и всё. А вообще-то, тетка большую стирку затеяла.

– Ты, прямо, совсем примерный стал. Как наша школьная вожатая.

– Да, я такой, – согласился он. – А вы, наверное, в душе были, да?

– С чего это ты взял? Может, мы с Дашей просто загораем?

– Да так, вещички кое-какие видел на верёвочке, да и вы сейчас не при параде… Угадал?

– Шерлок Холмс прямо, – фыркнул Денис.

– А ты чего здесь стоишь как на пионерском параде, – набросилась снова Наташа, – когда две девочки перед тобой почти совсем раздетые?

– А что мне делать? Зажмуриться, что ли?

Он действительно крепко зажмурился, да ещё вдобавок прикрыл глаза ладонями. Денис тихо рассмеялся. Наташа тоже.

– И долго мне так стоять, – все ещё закрывая глаза, весело спросил Никита.

– Зачем стоять, – Наташа подскочила к нему и подергала за рубашку, – Снимай свой мундир и присоединяйся. Будем загорать. Тебе же не впервой. Можешь тоже в душ заглянуть.

– Я как раз сам хотел попросить. Жарковато сегодня.

– Да пожалуйста! Полотенце там есть. Только в мокром белье на глаза моей маме не попадайся, влетит, как и нам.

– Всё понятно.

Никита подтащил поближе свободный шезлонг. Аккуратно разделся и сложил свои вещи, оставшись в одних, похожих на плавки, голубых шелковых трусиках. Погрозив девчонкам пальцем, чтобы не подглядывали, он убежал в душ.

– А чего это он в таком белье ходит? – удивленно спросил Денис. – Мальчики такое не носят.

– Что тётка покупает, то и носит. Какая нам разница. Тётка за ним следит строго. В корыте чуть не через день купает, чтобы всегда чисто одетый был, наглаженный и причесанный. Для мальчишки – кошмар настоящий.

Да, как видно, даже за внешне приличным видом, могут скрываться всяческие неприятности. Значит, этому Никите тоже не очень-то сладко живется. Денис внутренне искренно посочувствовал ему.

– А родители что же? – спросил он.

– Мама умерла, отец неизвестно где. Потому и живет у тётки. Говорят, она всегда мечтала о дочери, но у неё своих детей нет, вот и изгаляется над племянником. На все праздники, хоть зимой, хоть летом, или если в гости к кому идет, например, на день рождения – так для этого у него отдельный костюм специальный.

– Только для этого?

– Да, только для праздников. Чёрные штаны, короткие, конечно, белая рубашка с длинными рукавами, темно-зеленая жилетка. Не шею ему завязывают атласный бант. И обязательно в длинных белых чулках. Сама скоро увидишь, когда у меня день рождения будет.

– Даже сейчас, летом, в такую жару и в колготках? – покачал головой Денис, – Издевательство какое-то.

– Нет, не в колготках, а именно в чулках с лифчиком. Он эти белые чулки с лифчиком больше всего на свете ненавидит. Особенно чулки. Из-за них к другим ребятам на праздники почти совсем перестал ходить. Но ко мне на день рождения всегда приходит, мы же друзья.

– Бедный мальчик, – пожалел его Денис.

– Чтобы его меньше смущать, я тоже белые колготки в день рождения надену.

– Тогда я тоже так приду.

– Правильно сделаешь. Меньше тебя стесняться будет.

Денис помолчал, представляя, как достается Никите в доме тётки. Ладно ещё когда он сейчас сам, по собственной воле, вынужден иногда напяливать на себя девчоночьи вещи. Но если бы мама дома заставила бы его надеть Дашкины тряпки, он бы такой скандал закатил – ой—ё-ёй! Но, как говорится, у каждого свои проблемы. «А моя проблема сейчас – домой быстрее попасть, – подумал Денис, – Я для этого не только в юбке ходить буду, но и всё что угодно сделаю. Только бы побыстрее».

Никита появился из душа, причесывая свои мокрые волосы. Устроился рядом на свободном шезлонге, подставляя под солнышко живот.

– Хорошо как! Почти как после купания. Но в озере купаться, все же, лучше.

– Это конечно, – поддержал его Денис. – Только на пляже народа уж больно много и правила слишком строгие. У местных ребят на другом пляже всё гораздо проще.

– Нам не разрешают на другом пляже, – вздохнула Наташа. – Только на этом и обязательно вместе с кем-нибудь из взрослых.

– А о чём вы до моего прихода болтали? Опять о тряпках и нарядах?

– Мы говорили о машине времени, – Денис хотел вернуться к прерванному разговору. – Наташа говорит, что всё это сплошная фантастика.

– Конечно, фантастика, – уверенно заявила Наташа. – Путешествовать по времени невозможно.

Никита заинтересованно посмотрел на девочек.

– Пока невозможно, – кивнул он. – Это да. Но представьте себе, что учёные изобрели такую машину. Вот было бы здорово! Я бы с удовольствие в будущее слетал.

– И что бы ты там делал? – скептически хмыкнула Наташка.

– Я-то знаю, что бы там делал…

– Ну что? Что? – насела на него подружка.

– Я бы полетел вперед лет так на двадцать. Там, наверное, уже коммунизм построили. Посмотрел бы, как живут люди. При коммунизме всё будет бесплатное. Я тогда зашел бы в аптеку и взял лекарство, а потом полетел бы назад… и дал бы это лекарство маме… – лицо его стало грустным и серьезным. – Может, она тогда не умерла бы…

Глаза мальчишки подозрительно заблестели. Он смущенно отвернулся и украдкой смахнул навернувшуюся слезу.

Денис понял, до жути ясно понял, как страдает этот, внешне аккуратный и благополучный мальчишка. Как не хватает ему самого близкого человека на свете – мамы. Никакие тётушки не в состоянии заменить маму. Денис представил, как тот скучает по ночам, пытаясь уснуть, и думает о матери. Может быть, даже плачет иногда потихоньку. Тут же он вспомнил свою маму, отчего у него почему-то защемило сердце и подозрительно защипало в уголках глаз.

– А знаете, я вспомнила новый анекдот, – чтобы развеять грусть, сказал Денис. – Мне мальчишки рассказали. Про чукчу. Рассказать?

– Давай.

– Значит, так: пошел чукча на охоту…

Глава 10

– Всё-таки её отец работает там, где надо, – Сёмка пнул попавшуюся под ноги пустую консервную банку. – Толька, тебе объявляется благодарность от имени всего пионерского отряда. За наблюдательность.

– И только-то? – довольный похвалой Толик скакал рядом. – Я-то подумал, что получу порцию мороженого.

– Ага, получишь, – Сёмка шутливо показал кулак. – Прямо сейчас и получишь…

Смеясь, Толик убежал на несколько шагов вперед и показал им язык.

Они только что проверили шалаш и возвращались в посёлок. По дороге Денис рассказал друзьям всё, что ему удалось узнать самому. А у шалаша всё было без изменений.

– Узнать-то мы узнали, – Денис сорванным прутиком сбил голову придорожной колючке. – Пусть они изучают время, но, по-моему, это помочь мне с возвращением домой не поможет.

– Всё-таки надо попытаться больше узнать, чем её отец конкретно занимается. Вдруг это тебе поможет.

– Сомневаюсь. Насколько я понял, испытание машины, когда я попал сюда, было первым. Василий Геацинтович ехал, чтобы принять в нём участие.

Сёмка почесал свою рыжую, давно не стриженую шевелюру и вдруг заявил:

– А с чего ты взял, что это было ПЕРВОЕ испытание?

– Ну, он сам так говорил, кажется…

– Нет, я говорю, почему ты думаешь, что это ВООБЩЕ ПЕРВОЕ испытание?

– Ты хочешь сказать… – от промелькнувшей догадки, Денис встал, как вкопанный.

– Вот именно!

Действительно, а почему он считает, что оказался самым первым путешественником во времени? Ведь никто не говорил, КАКОЙ образец они испытывают. Может такая машина уже вторая. Или третья. Или вообще десятая. Василий Геацинтович говорил, что по его кольцу, потерявшегося путешественника можно обнаружить в другом времени. Значит, уже кто-то терялся! А если кто-то терялся, то его находили. А если находили, то, значит, они были не первыми. А если так, то кто-то уже давно путешествует по разным временам.

От всех этих рассуждений его прямо в жар бросило, а по ногам побежали мурашки. Денис сел в траву на обочине и потер коленки, показавшиеся ему холодными.

Он пересказал всё, что только что промелькнуло в его голове, присевшим рядом друзьям.

– Понимаете, получается, что и раньше кто-то уже бывал в другом времени. Как я сразу не догадался! Иначе, зачем было делать маячок? Тогда выходит, что, действительно, машину сделали раньше.

– Вот и я об этом говорю. Вдруг такая штука уже есть, но она засекречена. Поэтому и надо больше всего узнать, – Сёма вскочил на ноги. – Только с девчонкой говорить бесполезно. Надо с её отцом разговаривать.

– Если машина засекречена, – рассудительно вставил Толик, – то и отец ничего не скажет.

– А, может, проговорится?

– Может и проговорится. Но он только на выходные приезжает из города. И как к нему подойти с таким разговором? Надо же, чтобы он ничего не заподозрил.

– Тебя пригласили на день рождения?

– Да, пригласили.

– Он же обязательно будет на дне рождения своей дочери. Тем более, что это как раз суббота.

Действительно, в этот день папа Наташи будет дома. Вот тогда, может, удастся с ним поговорить. Денис повеселел. Зато Толик вдруг нахмурился:

– А в чем он пойдет на день рождения? Всё в той же юбке?

– У меня есть ещё одно платье сестры. Вот в нем могу пойти.

– И вообще, – Толик сорвал травинку и сунул её в рот. – Денис всё время туда ходит в одной клетчатой юбке. А девчонки любят менять наряды.

– Но больше у него ничего нет, ты же знаешь.

– Знаю, и поэтому беспокоюсь. Надо ему ещё платье найти.

– Где же найдешь? – Сёма развел руками. – У нас с тобой сестёр нет, купить мы тоже не можем без денег.

Денис подумал, что ребята правы. Всё время ходить в одной одежде нельзя.

– Может быть у Катюшки попросить? – предложил он. – Она только на полголовы ниже меня.

– Она, конечно, девчонка неплохая, – что-то прикидывая, произнес Сёма, – но как объяснить, зачем мальчишке нужно платье?

– Придётся что-то придумать, или Дениса скоро вычислят, а тогда всё накроется.

«Опять проблема, – подумал Денис, – Но Толик прав на все сто процентов».

Вечером Сёмка двадцать минут просидел верхом на соседском заборе, беззаботно болтая ногами, пока Катюшка не заметила его в окно.

– Катя, у нас к тебе есть секретное дело, – заговорщически подмигнул ей Сёмка. – Тебе можно доверять секреты?

– А какие секреты?

– Всякие.

– Всякие можно.

– Тогда иди в сад, мы с Дениской сейчас придём туда.

В соседний сад они перемахнули прямо через забор. Отошли в самый дальний его конец и, оглядевшись по сторонам, тихо, почти шепотом, начали разговор.

– Учти, – строго предупредил её Семён, – это страшная тайна. Клянись, что никому не проболтаешься.

– Чтоб я лопнула, – тоже шепотом ответила она, вызвав у Дениса улыбку. – А какой секрет-то?

– Не спеши, узнаешь. Надо всё по порядку.

– Хорошо, давай по порядку. А какой секрет?

– Тьфу, ты! Ты будешь слушать или нет?

– Буду.

Денис еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

– Так вот, – начал, наконец, Сёма. – Ты помнишь, как в первый раз Дениску за девочку приняла? Ну, когда его в ночной рубашке увидела?

– Да, – кивнув головой, она посмотрела на Дениску. – А ты и вправду похож на девочку.

– Не отвлекайся. Так вот, понимаешь, мы тут одного человека разыграть решили. Этот человек, он, то есть она, думает, что она, то есть он, настоящая девочка. Понятно?

– Нет, не понятно. Он, она, опять она. Что за секрет-то?

– Вот непонятливая! Я же тебе русским языком говорю, этот человек, она то есть, думает, что она девочка. То есть, он, девочка…

Денис не смог сдержаться и коротко взвизгнул, пытаясь в голос не рассмеяться. Еле сдерживаясь, он посмотрел на Катюшку, которая непонимающе хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого.

– Послушай, – начал он, взяв девочку за руку. – Так получилось, что одна девочка мне очень понравилась. Но она не хочет дружить с мальчиками. И, случайно получилось, но она думает, что я на самом деле не мальчик, а девочка. А она мне очень нравится. Только я не могу приходить к ней в гости, потому что она сразу увидит, что я на самом деле мальчик. И не станет со мной дружить.

– Ты в неё влюбился, да? – сочувственно посмотрела на него Катя и вздохнула. – Это я понимаю.

– Ну, наверное, да.

Денис правильно рассудил, что история про любовь будет более понятной для девчонки и интересной. В глазах у Катюшки появились искорки неподдельного интереса, а веснушчатая мордашка засветилась легкой улыбкой.

– Это ваш секрет, да?

– И это тоже, но не весь, – Сёмка взглянул на Дениса. – Давай дальше.

– Так вот, – продолжал Денис. – Если она думает, что я девочка, то, понимаешь, я должен выглядеть, как девочка. А для этого мне нужно какое-нибудь платье. У тебя, случайно, нет лишнего? Всего на несколько дней?

– Теперь поняла, – улыбка девочки стала шире. – Тебе надо платьице, чтобы к ней ходить, как будто ты настоящая девочка. Да?

– Да. Ты мне дашь, а?

– Конечно, у меня полно платьев. А тебе какое надо?

– Ну, я не знаю, – пожал Денис плечами. – Какое-нибудь, какое не жалко.

– Да никакое не жалко.

– Тогда принеси, пожалуйста.

– Я дам, но при одном условии…

– Какие ещё условия? – возмутился Сёмка. – Тебе секрет без всяких условий доверили.

– Подожди, – остановил его Денис. – Какое условие?

– Пойдем сейчас к нам в дом, там тебе и подберем платье. Без примерки ведь нельзя, вдруг не подойдет.

– Но твои бабушка с дедушкой…

– А их сейчас нет дома. Ещё не скоро придут.

– Хорошо, я согласен, – решительно сказал Денис. – Пошли.

– А Сёма на улице покараулит на всякий случай.

Пока Сёмка изнывал на улице, Денис терпеливо перемерил с десяток разных платьев. Раскрасневшаяся Катюшка каждый раз критически осматривала его со всех сторон и, качая головой, доставала другое. Ростом она была немного пониже, но, тем не менее, Денис надеялся, что её платьица не будут ему малы. Впрочем, так оно и оказалось. Почти через час он вышел из дома, держа подмышкой завернутый в газету сверток, в котором было не одно, а целых два платья. Теперь он мог менять одежду, как настоящая девочка.

– Спасибо тебе, – улыбнулся он Кате. – Ты меня выручила. Только не забудь, пожалуйста, что это секрет.

– Пожалуйста. А в платьице ты совсем как настоящая девочка. Жалко только, что это понарошку.

– Почему жалко?

– Так бы мы были подружки.

– Но мы ведь и так друзья, правда?

– Правда, но так были бы ещё больше друзья.

Вся эта возня с платьями и юбками до того надоела Денису, что порой хотелось бросить всё. Но умом он понимал, что всё это временно, только для достижения своей цели. Чтобы попасть домой – можно было вытерпеть и не такое. Раз надо – значит, надо. В конце концов, он решил относиться ко всем этим переодеваниям как к необычному приключению да и только.

Проснувшись утром, Денис обнаружил, что он в доме совершенно один. Прошел по всем комнатам – никого. На кухонном столе обнаружил свой завтрак – самодельные булочки и большую кружку молока, накрытые сверху чистым льняным полотенцем. Там же обнаружилась записка: «Мы с бабушкой уехали на станцию. Обратно придем только вечером. Не скучай один и будь осторожнее. Бабушка не велела тебя будить. Обед сам знаешь где. Бабушка просит закрывать дверь и осторожнее обращаться с газом. Семён».

Получается, что сегодня он остался за хозяина.

Денис как был, в ночнушке, даже не умываясь, тут же слопал свой завтрак. Затем сбегал во двор и прогулялся по саду, всё так же, не одеваясь, чего не позволял себе после первого дня, когда очнулся после болезни. Утро обещало прекрасный теплый день.

Вернувшись в дом, посмотрел на старинные ходики в углу кухни – без пятнадцати минут десять. Значит, пора потихоньку собираться к Наташе. Вздохнув, подумал, что опять предстоит играть в «дочки-матери». Лучше бы уж на пляже для «дачников» торчать, чем играть в эти чёртовы куклы. Но делать нечего, приходится играть по чужим правилам.

Денис оделся, достал приготовленное с вечера одно из Катюшкиных платьев – голубое, с аппликацией спереди – Чебурашкой. Из тонкого, как сказала Катюшка, ситца. Через материал даже было видно руку, когда платье держишь в руках. Немножко подумав, порылся в Семкиных вещах и натянул на ноги голубые гольфы. Теперь осталось запереть дом, переодеться в лесу, и к Наташе.

Посмотрел ещё раз на часы – можно было не торопиться. Одному по улице идти не хотелось, и он решил пройти через сад и тянувшееся за ним небольшое поле прямо в лес. А уже там, прямо по краю леса, добраться до нужной улицы. Получался небольшой крюк, но ему спешить некуда.

В саду задержался на минуту у куста крыжовника, сорвал несколько кисло-сладких ягод.

– Привет! – раздался из-за забора голос Кати. – Чего делаешь?

– Здравствуй. Крыжовник ем. А ты?

– А я смородину. Хочешь?

– У нас тоже растет, спасибо. Я сейчас уже ухожу.

– Жалко. Я думала, что поиграем немножко. А куда уходишь?

– Вон до леса, – показал рукой Дениска, – А там до Зеленой улицы.

– Ты к той девочке идешь, да?

– Да.

– Тогда ты меня вчера обманул.

– Почему? – удивился Денис такому неожиданному заявлению.

– Потому что ты говорил, что она считает, что ты тоже девочка. А ты идешь туда не в платьице. Значит обманул.

– Нет, не обманул, – рассмеялся Дениска и поднял с земли сверток. – Вот здесь твое платьице. Которое с Чебурашкой. Я в лесу хотел переодеться.

Девочка улыбнулась, кивнула головой и спросила:

– А зачем?

– Как зачем? Я же вчера тебе объяснил.

– Нет, зачем в лесу переодеваться, если до него всего сто шагов?

Денис посмотрел на неё, потом в сторону леса, до которого было рукой подать. «А действительно, зачем? – подумал он. Дома никого до вечера не будет. В лесу переодеваться тоже рискованно. Сёмки-то сегодня нет, некому посторожить будет – кто-нибудь случайно может заметить. Да и штаны с рубашкой в лесу оставлять тоже не очень удобно – вдруг пропадут».

– Ты думаешь, что мне надо идти сразу в платье?

– Конечно. А твои вещи можно здесь оставить – в саду или, вон, в бане.

В словах девочки был резон.

– Кажется, ты права, – улыбнулся Денис и сокрушенно почесал затылок.

– Конечно, права. Давай надевай платье. А я тебе помогу, только доску отодвинь, чтобы я пролезла к вам в сад.

Денис, попробовав несколько досок на прочность, нашел самую слабую. Отодрал нижний конец доски, чтобы Катя пролезла сквозь образовавшуюся дыру. Попросив девочку не подсматривать, он отошел за кусты малины, где скинул рубашку и штаны, а после чего надел платье. Тут обнаружилась ещё одна проблема – он никак не мог застегнуть пуговицы на спине, как ни пытался – ничего не получалось. Тихо чертыхаясь, он вышел из-за кустов и попросил Катю помочь застегнуть пуговицы.