Текст книги "История и философия техники"

Весы

Весы – один из древнейших приборов. Они возникли и совершенствовались с развитием торговли, медицины, производства, ювелирного мастерства, науки. Простейшие весы в виде равноплечного коромысла с подвешенными чашками широко применялись при меновой торговле в Древнем Вавилоне – 2500 лет до н. э. и Египте – 2000 лет до н. э. В одной из египетских пирамид найден рисунок весов: к стенке подвешено коромысло, а на концах его две чаши. На одну клали груз, на другую – гири.

Несколько позднее появились неравноплечные весы с передвижной гирей. Для древнеегипетских рычажных весов гирям придавалась форма животных. Известны древние вавилонские, египетские, греческие, римские и другие гири разнообразной формы, в частности, имеющие вид фигур и голов священных животных. Уже в IV в. до н. э. Аристотель дал теорию таких весов (правило «моментов сил»).

Рассматривая работу двух весов на невесомом брусе, Архимед доказал, что уравновешивающие друг друга равноудаленные от подвеса грузы равны и что неравные грузы могут находиться в равновесии, лишь будучи расположены на неравных расстояниях, причем больший груз располагается на меньшем расстоянии. Он вычислил затем расстояния, при которых неравные грузы находятся в равновесии.

Таким образом была создана основа статики сооружений, существовавшая вплоть до опубликования Стевинием трактата в 1586 г., включавшего параллелограмм сил.

В XII в. арабским ученым аль-Хазини были описаны весы с чашками, погрешность которых не превышала 0,1 %, они применялись для определения плотности различных веществ, что позволяло распознавать сплавы, выявлять фальшивые монеты, отличать драгоценные камни от поддельных и т. д. В 1586 г. Г. Галилей для определения плотности тел сконструировал специальные гидростатические весы.

В Древней Руси, как в ряде других стран, денежные единицы (монеты) выполняли одновременно и роль мер массы. В конце XVIII в. в России были установлены чугунные гири шарообразной формы в наборе: 2 и 1 пуд; 27, 9, 3 и 1 фунт; 81, 27, 9, 3 и 1 золотник. Применение гирь с такими наименованиями (но в несколько ином наборе) сохранилось в России вплоть до введения метрической системы мер.

Общая теория весов была развита Л. Эйлером в 1747 г.

Развитие промышленности и транспорта привело к созданию весов, рассчитанных на большие нагрузки. В 1818 г. Квинтенц создал десятичные весы (с отношением массы гирь к нагрузке 1: 10), в 1831 г. В. Фербенкс – сотенные.

В конце XIX – начале XX вв. с развитием поточного производства появились весы для непрерывного взвешивания – конвейерные, дозировочные и др.

В различных отраслях сельского хозяйства, промышленности, на транспорте стали применять весы самых разнообразных конструкций для взвешивания конкретных видов продукции: в сельском хозяйстве, например, зерна, корнеплодов, яиц и т. д.; на транспорте – автомобилей, железнодорожных вагонов, самолетов; в промышленности – от мельчайших деталей и узлов в точном приборостроении до многотонных слитков в металлургии. Для научных исследований были разработаны конструкции точных весов – аналитических, микроаналитических, пробирных и др.

В зависимости от назначения весы делятся на образцовые (для проверки гирь), лабораторные (в том числе аналитические) и общего назначения, применяемые в различных областях науки, техники, народного хозяйства.

По принципу действия весы подразделяются на рычажные, пружинные, электротензометрические, гидростатические, гидравлические.

Наиболее распространены рычажные весы, их действие основано на законе равновесия рычага. Точка опоры рычага («коромысла» весов) может находиться посередине (равноплечные весы) или быть смещена относительно середины (неравноплечные и одноплечные весы). Многие рычажные весы (например, торговые, автомобильные, порционные) представляют собой комбинацию рычагов 1-го и 2-го родов. Опорами рычагов служат обычно призмы и полдушки из специальных сталей или твердого камня (агат, корунд).

В лабораторной практике все шире применяются весы (в особенности аналитические) со встроенными гирями на часть нагрузки или на полную нагрузку. Принцип действия таких весов был предложен Д.И. Менделеевым. Гири специальной формы подвешиваются к плечу, на котором находится чашка для нагрузки (одноплечные весы), или (реже) на противоположное плечо. В одноплечных весах полностью исключается погрешность из-за неравноплечности коромысла.

Весами иногда называют также приборы для измерений других физических величин, преобразуемых с этой целью в силу или в момент силы. К таким приборам относятся, например, токовые весы и весы Кулона.

Дверной замок

Как это ни странно, одним из самых первых технических устройств, придуманных человеком, является дверной замок. Каких только конструкций нет в арсенале средств защиты от злоумышленников! Элементарный засов и хитроумные банковские засовы, нашпигованные электроникой и снабженные порой сложнейшей инструкцией.

Первым замком следует, вероятно, считать простую палку, которую, уходя из дома, хозяева прислоняли к дверям, чтобы она не открывалась от ветра, чтобы в дом не забрела какая-нибудь собака, а гостю стало ясно, что дома никого нет.

Двери древнеегипетских храмов времени Нового царства запирали горизонтальными и вертикальными засовами. Обычно двустворчатые двери имели горизонтальный блок, укрепленный на одной из створок. Его передвигали на другую сторону с таким расчетом, чтобы он входил в скобы. Любопытно, что изображение таких запоров вошло в иероглифику. Все запоры устраивали на внутренней стороне дверей, на наружной стороне они неизвестны.

В народных жилищах арабских стран и сегодня запором служит архаический деревянный замок с таким же ключом, действующий по принципу задвижки.

Помимо засовов, в египетских храмах применяли и запечатывание дверей. В Мединет Абу использовали в качестве запоров на дверях различные способы завязывания веревкой или веревкой и специальным болтом. Иногда в горизонтальных засовах делали сквозные отверстия, через которые пропускали бечевки, концы которых припечатывали. В Древнем Египте были известны сложные замки, которые требовали знания некоторых приемов манипуляции веревками при запирании и открывании.

По преданию, замок изобрел грек Федор с острова Самос. Описание замка угадывается в гомеровской «Одиссее»:

 
Две – золотая с серебряной – справа и слева стояли,
Хитрой работы искусного бога Гефества собаки
Стражами дому любезного Зевсу царя Алкиноя.
 

Но это метафора. На самом деле замки в Древней Греции делались обычно из дерева, так что можно было не обращаться к искусному богу Гефесту. У Гомера имеется и более реалистичное описание замка:

 
Со скважины снявши замочной ее покрывавшую кожу,
Ключ свой вложила царица в замок; отодвинув,
Дверь отперла…
 

И сегодня можно встретить в деревнях дошедшую из дальних времен простую конструкцию замка. На двери металлическими скобами укреплялся деревянный засов. Закрыв за собой дверь, хозяин дома дергал ее за ремень, прикрепленный к засову и выведенный на внешнюю сторону, и блокировал засов. Открывался такой засов металлическим S-образным ключом, который просовывали через круглое отверстие и, нащупав треугольные выступы, отодвигали задвижку. Огромные, длиной 75 см ключи носили на плече. Правда, у такого замка был существенный недостаток – подобрать к нему ключ не стоило особенного труда.

Римские ремесленники усовершенствовали гомеровский замок. На смену ремню в I в. н. э. пришла пружина, которая автоматически задвигала засов и удерживала его в закрытом положении. Вероятно, такой замок имел в виду древнеримский писатель Ахилл Татия в романе «Левкиппа и Клитофонт»: Левкиппа обнаружила, что Сосфен забыл запереть двери дома.

Римляне впервые заставили ключ поворачиваться в замке. Бородка ключа, цепляясь за выступы засова, отодвигала его и отпирала замок. Поворот ключа, по мнению историков техники, стал поворотом в истории запирающихся механизмов. По этому принципу сейчас работает большинство замков.

В Древней Греции была и другая конструкция замка: ключ совершал толкающее, поступательное движение.

Забавную историю, связанную с ключом, вспоминает Плутарх. Когда на воротах змея обвилась вокруг ключа, прорицатели объявили, что это чудо. «А мне кажется, – сказал Леотихил, – в этом нет ничего чудесного. Вот если бы ключ обвился вокруг змеи – тогда было бы чудо». Скептическое отношение к чудесам было свойственно древним.

Мужчины в Древнем Риме носили ключи на шее – карманов тогда просто не было. После свадьбы муж отдавал ключ от дома жене, которая надевала его на палец. Это было своеобразное обручальное кольцо.

Русские кузнецы в X в. применяли горновое паяние медью железа и стали. Эта технология позволила изготовлять очень сложные замочные механизмы, состоящие иногда из 40 спаянных железных деталей.

В древнейшем городском праве Страсбурга, относящемся к XII в., в п. 107 сказано, что замки и цепи, необходимые для замыкания городских ворот, кузнецы обязаны сделать за счет города из отпущенного городом материала.

Немецкое слово Schlosser (слесарь) происходит от Schloss – замок. В XV–XVI вв. при вступлении в слесарный цех кандидату предлагалось сделать замок. Сдать такой экзамен было совсем не просто: замок представлял собой механизм со сложной системой барьеров – круглых ажурных заграждений из металла. Бородка ключа от этого замка точно соответствует прорезям в барьерах, и он легко проворачивается. Связка таких ключей была обременительной ношей – все-таки 5–7 кг. Поэтому большие дворцы и храмы запирались изнутри без помощи ключей. И не только дворцы и храмы. Народная шотландская баллада напоминает:

 
И вот, наконец, он усталый,
Стоит у заветных дверей:
«Открой мне, любимая Мэгги,
Засов отодвинь поскорей».
 

Во Франции в XVI–XVII вв. в одном селе, принадлежащем фамилии Монморанси, жители были обязаны в известные дни приходить к замку и целовать замки, запоры замка.

В начале XVIII в. в Европе стали появляться так называемые французские замки. Их конструкция, в которой пружинное устройство блокировало плоский засов, удивительно напоминало римский засов, хотя и в новом виде. Французский замок стал первой конструкцией, которая выдержала испытание фабричным серийным производством. До тех пор замки производились кустарно, и ни один секрет не повторялся дважды – каждый замок был единственным в своем роде произведением. Поэтому, когда в 1985 г. один итальянский коллекционер купил за 18 млн лир серебряный ключ старинной изящной работы, ему неслыханно повезло: ключ оказался шедевром ювелирной работы первой половины XII в., на его верхней части отлит лев, раздирающий дельфина.

Во французском замке, хотя он и был серийным, секретность достигалась простыми в изготовлении блокирующими механизмами – сувальдами, которые одновременно и независимо друг от друга ввели в конструкцию англичанин Чубб и итальянец Тосси. В середине XIX в. в Англии ежедневно производили 1000 таких замков.

Современный французский замок почти не изменился с тех пор и по-прежнему называется сувальдным. В замке бывает от 5 до 10 сувальд. Комбинациями сувальд можно достичь огромного разнообразия – до 5000 секретов в серии замков.

Известны и весьма секретные замки, например в легендарной сокровищнице царя Михаила в средневековом Константинополе. Коридор длиной в 30 локтей упирался в глухую стену. Нужно было нажать потайную пружину, чтобы три камня сдвинулись с места и показалась маленькая дверца. Сразу за ней шла вниз лестница из белых и черных ступеней. Одна из белых ступеней была ловушкой. Стоило ступить на нее или хотя бы слегка задеть ногой, как ступенька тотчас переворачивалась, и под ней обнаруживалась утыканная острыми кольями яма в два человеческих роста. Лестница оканчивалась перед большими черными и белыми плитами, в которых тоже таилась опасность. После легкого прикосновения к черной плите она сдвигалась с места, обнажая яму глубиной в десять локтей. Идти можно было только по белым плитам. Маленькая, обитая медью дверь отворялась при нажатии на потайную пружину, и оттуда одна за другой вылетали две стрелы. Следующую дверь можно было открыть только издалека, надавив ручку палкой. Тотчас с потолка обрушивалась подвешенная на цепях огромная плита. Перед самым входом в сокровищницу из последней двери вылетали еще две смертоносные стрелы. Не посвященный во все эти тайны проникнуть в сокровищницу не мог.

1 августа 1393 г. чешские монахи, составляя опись имущества Хцебуцкой церкви Бревносского монастыря, записали в числе инвентаря: «Три железных замка, в просторечии называемые русскими». Знаток чешской средневековой палеографии Иосиф Эрмлер, публикуя в XIX в. этот текст, указал: «Русские замки, а также, может быть, и другие металлические изделия были отправляемы в Чехию и находили там сбыт в XIV и XV вв.».

К концу XII–XIII вв. русские мастера изготовляли 12 тыс. разнообразных замков всевозможного назначения. В XII в. они были распространены уже очень широко. Именно древнерусские замки с лабиринтообразной замочной скважиной послужили прототипом пружинных замков XIV–XVII вв.

В Словаре Василия Никитича Татищева, написанном в XVIII в., говорится: «Ключ. Чем замки отпирают; оные из различных материй, яко дерева, железа, меди, серебра, золота, делаются. При дверях государей камергеры носят золотые ключи на боку токмо для знака их чести».

В Словаре Владимира Ивановича Даля, написанном в XIX в., говорится: «Замок – снаряд или устройство для закрепы или запирки чего. Части висячего замка: коробка, дужка; пружина, колеса (круги, по которым ходит бородка ключа нарезками), язычек, цевка; части внутреннего, резного замка: доска, затем те же, кроме дужки, да иногда бывает ключ. Винтовой висячий замок, у которого ключ винтом; репчатый, круглая коробка, шаром; шведский, ведерком, книзу шире. Замок с потайкой – секретом».

Сегодня всем известен английский замок. Однако английским его можно назвать условно. Во-первых, замок с блочным устройством был известен еще в Древнем Египте (на глиняном сосуде, найденном при раскопке, изображены Озирис и Изида, которые держат в руках замок такой конструкции). Во-вторых, своим вторым рождением он обязан американцу Лайнусу Йейлу, который в 1847 г. запатентовал конструкцию замка цилиндрической формы.

У Достоевского в романе «Преступление и наказание» один из героев рассуждает: «Если бы все ушли, так снаружи бы ключом заперли, а не на запор изнутри. А тут, – слышите, как запор брякает? А чтобы затвориться изнутри, надо быть дома, понимаете? Стало быть, дома сидят, да не отпирают!»

Дверные замки продолжают совершенствоваться. В венгерском городке Асод, недалеко от Будапешта, в середине XX в. было освоено производство замков с буквенным кодом. Чтобы его открыть, надо набрать закодированное в механизме слово и повернуть ручку… Количество возможных комбинаций превышает 67 млн – в замке 26 кнопок с буквами латинского алфавита.

Специалисты одной немецкой фирмы разработали замок, который при попытке вскрыть дверь издает громкие вопли, и прекратить их практически невозможно. Другой замок автоматически открывается, повинуясь голосу хозяина. Как тут еще раз не вспомнить произведение древних сказочников, которые давно «изобрели» замок, открывавшийся при просьбе: «Сезам, откройся!»

Настоящая эпидемия квартирных краж, разразившаяся в США в 1985 г., привела к тому, что на дверях квартир в Нью-Йорке и других городах можно было увидеть до 10 замков различных систем. Одна из газет дала своим читателям не совсем обычный совет. Тем, у кого на двери более 8 замков, редакция порекомендовала закрывать лишь половину из них. Столь странное предложение объяснялось тем, что, пока грабитель будет открывать многочисленные запоры, он, скорее всего, по ошибке часть из них закроет.

Египетский ключ

Во время раскопок в Кахуне, египетском городе XIX в. до н. э., археологи обнаружили кусок дерева цилиндрической формы со сквозным отверстием. Находке не придали особого значения. Но подобные деревянные предметы продолжали встречаться и в других поселениях Древнего Египта, например, в погребении Кха, главного архитектора фараона (середина XIV в. до н. э.). Его жену, Мерит, похоронили вместе с ним. В корзине с одеждой и необходимыми в загробной жизни мелкими вещами нашли странный деревянный предмет. В сицилийских захоронениях X в. до н. э. археологи стали обнаруживать аналоги такого предмета, и почему-то в основном в женских могилах. Возникли предположения, что это своего рода бигуди для волос или катушки для ниток.

Истинное назначение этих необычных предметов было объяснено толь в 1907 г., когда выяснилось, что в Эфиопии похожие деревянные колышки используются в качестве ключей в течение четырех тысячелетий. Такие ключи, вероятно, изобретенные египтянами или нубийцами приблизительно в 2000 г. до н. э., были очень просты и удивительны.

Позднее на Ближнем Востоке эти примитивные приспособления были вытеснены другой охранной системой – простейшим тумблерным механизмом.

Коробку без днища с деревянными штырями прикрепляли к внутренней стороне двери над запором. Штыри входили в отверстия расположенного поперек двери запора, жестко его фиксируя. Чтобы отпереть замок, нужно было деревянным ключом с такими же зубцами попасть в отверстия и вытолкнуть штыри, а затем с помощью того же ключа отодвинуть запор. Чтобы усложнить отпирание, такие замки часто размещали с внутренней стороны двери, и достать до них можно было, просунув руку в прорезанное в двери отверстие.

Предполагают, что штырные замки появились впервые на территории Ирака. В развалинах дворца Хорсабад, построенного ассирийским царем Саргоном II (722–705 гг. до н. э.), был найден первый из известных замков подобного типа. Большие деревянные ключи, используемые для замков, упоминаются древнееврейским пророком Исайей, современником Саргона II: «И ключ от дома Давида я возложу на его плечо». К VI в. до н. э. штыревые замки появились в Европе. Оттуда, известные как «египетские», ключи попали через Грецию в Европу и стали единственным крупным достижением в домашнем обустройстве того периода. Современный замок, по существу, представляет собой усовершенствованный вариант «египетского» замка и действует по тому же основополагающему принципу.

Тумблерный замок, как полагают, был придуман китайцами, найденные образцы относятся к I тыс. до н. э.

Изобретателями ключей и замков современной конструкции были римские или греческие мастера. Вместо дерева они использовали металл: замки были железными, ключи – бронзовыми. Однако замка, который открывался бы с двух сторон, римляне так и не изобрели.

Свет

Самыми древними лампами считаются глиняные и бронзовые светильники, которыми пользовались греки и римляне. Тогда в плоские чаши наливали оливковое масло и клали фитиль. Фитильные светильники получили широкое распространение в Египте, Ассирии и Вавилоне.

В глубокую древность уходит история настольной лампы. Горючие свойства нефти были известны еще в Месопотамии – «зловонная мазь», добываемая из-под земли, использовалась для поддержания священного огня в храмах. Но нефть в чистом виде для освещения не годилась: слишком много копоти и дыма, слишком мало света. Поэтому до появления керосина в качестве источника света использовались масляные лампы, свечи. Даже крестьянскую лучину можно считать одной из прародительниц настольной лампы.

В казармах древнеримских гарнизонов и домах средних и высших сословий были многофитильные масляные лампы. В романе «Спартак» Джованьоли так описывает освещение в богатом римском доме: «С потолка свисал золотой чеканки светильник с тремя фитилями, в виде большой розы среди листьев – произведение греческого мастера, поражавшее искусной работой. Разливая голубоватый матовый свет и тонкий запас аравийских благовоний, которые были смешаны с маслом, пропитавшим фитили, светильник только наполовину рассеивал свет в конклаве».

Плиний описывал сальные и восковые свечи, которые были популярны и в Средние века. Пчелиный воск был несъедобен и отличался приятным запахом, но его запас был ограничен. Сало, растительное масло и рыбий жир, применявшиеся в римских лампах, были съедобны, и, таким образом, освещение наносило урон запасам продовольствия, которых в Средние века никогда не имелось в изобилии. Поэтому свечи использовались главным образом в религиозных целях и зажиточными людьми.

О принятом в Риме способе освещения помещений Лукреций писал:

 
Отроков, правой рукой держащих зажженные лампы,
Дабы ночные пиры озарять в изобилии светом.
 

В средневековой Руси XII в. и позднее, в XVII в., внутренние помещения освещали в общем так же, как и в предшествующий период. «Люди зажиточные, – писал Л. Флетчер, – употребляют в свечи воск, а те, которые беднее и из низшего класса, жгут березу, высушенную в печах и расщепленную вдоль на мелкие части, которые называют лучиною». К этому можно лишь добавить, что кроме свечей и лучины употребляли и масляные светильники – плошки с фитилями, в частности, в красном углу перед образами всегда горела лампада. Свечи употребляли не только восковые, но и сальные, хотя Флетчер и отрицает это. Например, расходная книга вятского старосты упоминает десятки батманов (батман – 10 фунтов, примерно 4 кг) сальных свечей, поставленных воеводе и другим должностным лицам города.

В XVI–XVII вв. часто встречаются железные светцы для лучины, подсвечники, плошки и лампадки. Они были подвесные, переносные, ставившиеся на стол, на лавку, на пол, напоминающие современные торшеры, или вбивались в стену. В богатых домах были целые люстры для множества свечей, называвшихся, как и церковные светильники, паникадилами.

Такое освещение открытым огнем было очень опасно в пожарном отношении, в особенности в курной избе, где в любой момент могла вспыхнуть сажа. Вполне понятен поэтому запрет поздно сидеть или ходить с огнем, ставший общим для всех наказов, посылаемых в города воеводам. И на московскую улицу XVII в. старались выходить с не факелом, а со слюдяным (теремчатым) фонарем.

Деревенскую лучину, известную на Руси с незапамятных времен, можно считать одной из прародительниц настольной лампы. До XIX в. верно служили свечи (сальные, восковые, стеариновые, парафиновые, спермацетовые).

В богатом петербургском доме в 40-х гг. XIX в. во время балов горели карсельские лампы в таком количестве, что температура в комнатах была «чисто тропическая».

Первые работы Филиппа Лебона (1767–1804) относятся к только что появившейся тогда паровой машине; молодой двадцатипятилетний инженер получил национальную награду в 2000 ливров «для продолжения начатых им опытов относительно улучшения огневых машин». Примерно в то же время, живя в Браше, Филипп Лебон напал на мысль освещения газом.

Однажды француз Филипп Лебон бросил горсть древесных опилок в стоявший на огне сосуд. Густой дым повалил из горлышка и, вспыхнув, дал яркое пламя. Так зажегся первый, по сути дела, газовый рожок: Лебон понял, что дерево, каменный уголь под действием жары и без доступа воздуха выделяют светильный газ. Так начались злоключения изобретателя, которого бюрократы Наполеона травили, гнали с работы.

И все же счастье однажды ему улыбнулось. В парижском отеле «Сеньоле» Лебону удалось создать «рай газового света». Зелень сада сверкала изумрудом в лучах газовых рожков. Перед толпами изумленных парижан изобретатель смелыми мазками рисовал богатую судьбу своего детища: газ, струящийся по обширной сети труб, освещает улицы будущих столиц.

Но Лебону ужасно не везло. Конкуренты делали ему тысячи неприятностей. Казалось, сами стихии восстали против него. Скромное жилище изобретателя было разрушено бурей., а несколько времени спустя пожар истребил часть завода. Судьба, подобно богине древности, как будто ополчилась на злополучного изобретателя. Приведем письмо Филиппа Лебона к министру, вполне характеризующее изобретателя и обстановку, в которой он работал:

«Вследствие смерти моей матери я принужден был поспешно отправиться в Париж… Вот в чем состоит моя вина. Любовь к наукам и желание быть полезным еще более усилили ее. Меня мучила потребность усовершенствовать некоторые изобретения. Наконец труды мои увенчались успехом, мне удалось получить с помощью одной только теплоты – килограмма дров самый чистый светильный газ в таком изобилии, что по силе света один газовый рожок, горящий в течение двух часов, может заменить от 4 до 5 свечей. Опыт такого освещения был сделан мною в присутствии гражданина Прони, директора инженерного училища, гражданина Лакамю, начальника 3-й дивизии, гражданина Бенара, главного инспектора путей сообщения, гражданина Перара, одного из начальников политехнической школы. Я считал себя счастливым потому, что намеревался представить результаты своих трудов министру. Кроме того, я хотел представить Вам мемуар о направлении аэростатов, получивший одобрение гражданина Прони и других ученых, когда дела заставили меня уехать в Париж. Насколько они были важны, доказывается уже тем, что я для них бросил занятия, составлявшие для меня наслаждение. Но было бы ужасно, если бы вследствие невольной отлучки мне пришлось оставить службу в учреждении, начальникам которого угодно было увенчать мои первые успехи различными наградами и вверить мне преподавание различных отделов наук, которые проходят в инженерной школе. Я не допускаю мысли, чтобы меня могло постигнуть такое страшное наказание за то, что я со страстью занимался науками, за то, что я желал быть полезным своему отечеству и заслужить одобрение министра, который сам постоянно занимается науками, покровительствует им и поощряет к занятиями ими других и который сам отчасти виновен в моем проступке. Я еду в Париж в сильнейшей тревоге, но надежда не оставляет меня».

Лебон писал настоятельные письма министру о выдаче следуемого ему жалованья и не получал ответа. Тогда жена его поехала в Париж, но и ее хлопоты были также безуспешны.

Вдруг таинственная смерть положила конец его работам. В самый день коронации императора Наполеона, 2 декабря 1804 г., труп изобретателя нашли на Елисейских Полях с 13 кинжальными ранами в груди. Убийцы не были найдены.

Но свечи пока сохранились. Еще Гете жаловался, что их приходится каждый раз очищать, хотя для этого существовали специальные ножницы. В диккенсовские времена, когда уже были лампы с прямым фитилем, Англия тоже пользовалась свечами. В романах Диккенса читаем: «Николас снял нагар со свечей… Во всех уголках и на всевозможных подставках стояли массивные старые серебряные канделябры о четырех свечах каждый». Диккенс упоминает и о тростниковых свечах – сальных свечах с фитилем из сердцевины тростника.

В первые два десятилетия эпохи Диккенса в лампы наливали суреновое масло, затем его заменили парафином; керосин еще не употребляли для освещения. Но уже с начала 40-х гг. XIX в. в домах англичан появилось газовое освещение, хотя Вестминстерский мост был освещен еще в 1813 г.

В один из мартовских дней 1853 г. перед аптекой во Львове толпились люди, так как она освещалась странным образом. Это и была самая первая керосиновая лампа. Она представляла собой цилиндр – стакан из толстой жести, в верхней части которого помещалось слюдяное окошечко, прикрывавшее яркое пламя. Ее изобрел фармацевт Игнатий Лукасевич. Через некоторое время одна из ламп Лукасевича попала в руки венскому фабриканту Дитмару. Он слегка видоизменил ее, украсил и наладил массовое производство.

Говорят, подсчитав затраты на «съедаемый» в электробатареях цинк, Джоуль доказал, что прокормить лошадь сеном обходится дешевле, чем покупать цинк для батареи, и вследствие этого лошадь никогда не будет вытеснена электричеством!

Известно также, что европейцам от первого знакомства с электричеством до внедрения его в технику потребовалось почти 2,5 тыс. лет. Вплоть до XIX в. человек использовал только энергию Солнца, употребляя в пищу дары природы и сжигая древесину. В настоящее время только в США потребление всех видов энергии составляет 10 тыс. Вт на человека в сутки. За 200 лет оно увеличилось в 100 раз и продолжает ежегодно увеличиваться на 2,5 %.

В XIX в. существовало множество разных подсвечников: одиночные и многосвечные, с экраном, защищающим глаза от света, и с часовым механизмом. Делались светильники из мельхиора, бронзы, серебра, украшались в соответствии с модой. Однако со свечами было много проблем: надо было подрезать фитиль, стеарин капал. Нередко свечи становились причиной пожара. Многие проблемы были устранены с появлением масляных ламп.

Первая такая настольная лампа с куполообразным абажуром появилась в начале XIX в. во Франции. Применявшиеся тогда масла и их смеси плохо впитывались фитилем, поэтому резервуар для масла помещался под абажуром. Но были лампы и экстра-класса – они снабжались часовым механизмом, который помогал вовремя нагнетать масло в горелку.

Особый интерес к настольным лампам связан с нефтяным «бумом» и снижением цен на керосин. Оказалось, что масляную лампу легко переделать на керосиновую, надо только перенести резервуар под горелку. Другой причиной распространения керосиновых ламп явилось массовое производство элементов их конструкций. Самой крупной в мире считалась венская фабрика Дитмара и братьев Брюннер.

В старых книгах встречаются лампы пятнадцатилинейка, восьмилинейка, трехлинейка. Нумерация означала ширину фитиля, измеряющуюся в линиях. Обычно ее проставляли в верхней части лампового стекла (например, цифры 8 или 20). Ширина фитиля – одна из главных характеристик керосиновых ламп.

Были созданы разные модификации керосиновой лампы, например в зону горения через трубку подавался добавочный воздух.

Даже с появлением электрических ламп керосиновые лампы еще долго освещали дома. А сейчас они стали вообще модными. Их коллекционируют. У коллекционеров можно встретить настольную лампу для фотолаборатории, осветительный прибор для зубоврачебного кабинета, вмещающий 3 л керосина.

Московский летописец Н.В. Давыдов во второй половине XIX в. писал: «Мелочный домашний обиход сам собою менялся, прежние «смолки» заменялись китайскими бумажками, нагревавшимися над свечами, сальные свечи с их щипцами для снимания нагоревшей светильни исчезли, будучи побеждены подешевевшими стеариновыми; ламповое дело радикально реформировалось, олеин был вытеснен керосином, и прежние заводные лампы, «карсели» (масляные лампы, изобретенные Карселем), или были сданы в архив, или переделаны; во многих домах, особенно же в магазинах, ввелось газовое освещение».

С тех пор как 20 марта 1800 г. в Лондонском королевском обществе Вольт сделал доклад о своих исследованиях, а в 1808 г. сэр Гемфри Дэви впервые осуществил электрическое дуговое освещение, электричество начало свое победное шествие по миру. Особенно быстро развивалось электрическое освещение.