Текст книги "Прямо сейчас"

Белая птица

Большая белая птица

Рвётся в далёкое небо,

В ледяную бледную глыбу

В жилах солнечных молний,

Выше и выше рвётся.

Солнце рыбьими перьями,

Кривыми серебристыми бритвами

Хлещет по голубому,

Кромсает вечность на смерчи,

Разбрызгивает по капле.

В капле воды утонуло

Солнце с рыбьими перьями.

Белая птица выше и выше

Рвётся к земле.

Дожди

Дождь, дождь, дождь

Дождь, дождь, дождь.

С крыши текут тонкие струйки.

Улицы чистые, воздух прозрачный.

Реки бегут по асфальту.

А запах!

Горячая земля отдаёт своё тепло небесной воде.

Горячая трава отдаёт свою силу небесной воде.

Воздух подхватывает земную воду и несёт её по всему миру.

Мы идём по лесу.

Огромные лиственницы, сосны, клёны, рябины обрушивают на нас свои ароматы.

Ты притихла и вцепилась мне в руку.

– Ты чего-то испугалась?

– Да. Я не хочу отсюда уходить. Я останусь здесь, обрасту шерстью и буду здесь жить. Ты будешь меня любить?

– Буду.

– Тогда ладно.

на руках переношу тебя через огромную лужу чистой воды.

Ты обнимаешь меня обеими руками за шею, утыкаешься носом мне в плечо и сворачиваешься клубочком.

Я сажусь на поваленное дерево. Ты спишь у меня на руках.

Звёзды

Ты стоишь посреди леса.

Ты кричишь

Твой голос летит далеко-далеко,

Дробится о ветки деревьев,

Рассыпается на части, мельче, мельче,

И затихает, впитывается в лес.

На крик прибегает Серебряный Олень.

Там, где бежит Серебряный Олень, лучи Солнца тянутся серебряными нитями сквозь кроны деревьев.

Капельки росы на листьях сверкают бриллиантами.

Капельки смолы на соснах сверкают золотом и янтарём.

Олень подходит к нам, и воздух сверкает миллионами радужных звёзд.

Ты берёшь одну, самую яркую звезду,

Ты даёшь её мне.

Ты говоришь: «Это Сириус».

Я ставлю Сириус слева.

Ты берёшь самую синюю звезду.

Ты говоришь: «Это Вега».

Я ставлю Вегу справа.

Мы кружимся, расставив руки в стороны.

Звёзды водоворотом кружатся вокруг нас.

Ты кричишь: «Это Млечный Путь!»

Я беру самую красную звезду.

Я ставлю её сверху.

«Это Бетельгейзе», – говоришь ты.

На моё плечо опускается Золотой Орёл.

Он смотрит на нас глазами цвета Бетельгейзе.

Олень смотрит на нас глазами цвета Веги.

Ты смотришь на меня глазами цвета Сириуса.

Я вижу Солнце.

Опять дождь

Идёт дождь.

Мелкий, надоедливый, холодный.

Ты не спишь.

Ты смотришь в окно.

В темноту за окном.

Там дождь.

Ты открываешь окно.

В комнату мягкие лапы тянет прохладная ночь.

Ночь обнимает тебя.

Ночь обнимает меня.

Я просыпаюсь.

Ты кладёшь мне на лоб тёплую ладошку.

Ты шепчешь:

– Тихо, здесь Ночь. Она промокла.

Я отвечаю:

– Пусть греется.

Нас трое: ты, я и Ночь.

Мы говорим о звёздах и снах.

Ты кладёшь голову мне на плечо.

Я обнимаю тебя.

Ночь обнимает нас.

Дождь кончился.

Смех

Дождь.

Озеро кипит

Ты стоишь под дождём.

Ты молчишь.

Ты смотришь на озеро круглыми глазами.

Волосы прилипли ко лбу.

Я люблю, когда у тебя мокрые волосы.

Тебе жалко рыбу.

Она и так в воде, а ещё дождь.

– Давай выловим всю рыбу и высушим.

– Благодетельница. Рыба будет тебе благодарна.

А если не будет, то это неблагодарная рыба.

Ты смеёшься.

Я целую уголки твоих глаз.

Твой смех отражается от воды, и от дождя, и от деревьев,

Наполняет нежным серебряным звоном мокрый воздух.

Смех скачет по воде.

Суровые мужики в лодках удивлённо крутят головами.

Тоже смеются удивлённо.

Хозяйственные мужики косят сено на том берегу.

Бросают косы и ржут как лошади.

Красная ворона высовывает красный язык, чтоб было ещё смешнее.

Синяя ласточка делает в воздухе букву З.

Она не знает, что «смех» пишется через С.

Камыши на берегах кланяются в разные стороны, на всякий случай.

Солнце улыбается радугой.

Из озера высунулась щука и начинает смеяться во всё горло.

Молчаливый щукин смех отражается от дождя и от облаков, скачет по воде.

Всё стихает.

Суровые мужики засыпают в лодках.

Косари сосредоточенно курят.

Стихает ветер, камыши, ласточки и вороны.

Твой смех остаётся серебряной песней в послеполуденном покое.

По траве

Ты крадёшься на цыпочках почему-то.

И почему-то босиком.

По траве почему-то мокрой.

То есть почему-то по траве, а она мокрая.

От росы.

Ты держишь в руке туфельки,

Ты улыбаешься таинственно.

Я смотрю на тебя.

Я любуюсь тобой.

Я беру тебя на руки.

Ты смеёшься и болтаешь ногами.

И языком.

Я несу тебя на руках.

А сам иду на цыпочках почему-то.

И почему-то босиком.

По траве почему-то мокрой.

Ты держишь в руках свои туфельки и мои ботинки, и обнимаешь меня за шею, и смеёшься, и болтаешь ногами и языком.

Как ты всё успеваешь?!

Трава всё выше и выше.

Мы уходим всё дальше и дальше.

Мы скрываемся в мокрой траве.

Я иду и болтаю ногами.

И языком.

И несу тебя.

И всё успеваю.

Прикосновение

Твоё прикосновение светом луны ложится на мою грудь.

И свет звезды – твой поцелуй.

Светом пламени играют твои глаза, когда я отражаюсь в них.

Ласки твои зажигают всё новые звёзды,

Всё ярче их свет,

Всё темней между ними небо,

Всё глубже я погружаюсь в эту темноту.

Там, в самом сердце мрака, я вижу пламя.

Мои глаза играют его отраженьем.

Сквозь дождь

Ты стоишь под дождём и не прячешься.

Ты поднимаешь лицо.

Ты смотришь, как огромные капли летят в тебя.

Капли падают,

А ты несёшься вверх.

Сквозь дождь.

Я поднимаю лицо,

Я догоняю тебя в этом полёте.

Сквозь дождь.

Мы несёмся вверх вместе

Выше и выше.

Сквозь дождь.

К облакам, выше облаков.

К Солнцу.

Мы смотрим вверх.

Дождя уже нет.

Ты улыбаешься мне.

Я беру тебя за руку.

Мы поднимаемся.

Выше и выше.

Мы смотрим в небо.

Прозрачное небо над нами.

Купол голубой глубокий

Синью осенней осеняет,

Зимней зеленью закатной,

Яростью весенней весёлой,

Новым летом ласкает,

Новым летом дарит.

Новым летом искушает.

Ветер свистит свою песню.

Мы летим и танцуем.

Закат

Туман чуть сгустил воздух по берегам озера, мягкой акварелью растянул заросли камышей и кроны деревьев на той стороне. Зеркало воды отражает серо-голубое небо и облака, подсвеченные невидимым уже солнцем.

Ветра нет совсем. Кромка воды то набежит на берег, то откатится без волн, без плеска, не нарушая гладкой поверхности. Озеро дышит. Ровное дыхание его завораживает, подчиняет себе, и ты начинаешь дышать в его ритме, жить в его ритме, сливаешься с озером, проникаешь в его глубину, и глубина проникает в тебя.

Чуть больше туман, чуть меньше свет. Двойные утки на воде. Они сливаются со своим отражением, они тоже сливаются с озером.

Озеро становится объёмным. Слившись с ним, начинаешь ощущать его как огромное живое существо, свободное и, вместе с тем, прикованное к своему месту. Его глазами смотришь в небо, и небо с предельной точностью отражается в твоих глазах. И ты сливаешься с небом.

Солнце ещё не зашло, оно лишь скрылось за домами и деревьями, оно только коснулось своим краем края земли, ещё продолжается день. Небо знает об этом. Облака вспыхивают всеми оттенками розового золота, становятся выпуклыми, рельефными, приковывают к себе взгляд человека, стоящего на берегу, отражаются в его глазах.

И ты сливаешься сам с собой.

Прямо сейчас

Ты здесь

Ты есть, ты со мной, ты рядом.

Вот ты здесь!

Когда ты прикасаешься ко мне, по всему телу разливается волна чего-то, что можно было бы назвать, например, трепетной нежностью или, например, ласковыми мурашками, или вообще, мерцающим теплом, или ещё как-нибудь. Можно было бы, но слова, слава Богу, здесь не работают, не передают моего чувства, моей радости и удовольствия какого-то нематериального порядка.

Телесного, но не материального.

Да, вот так! Телесного, но не материального! Таковы парадоксы любви.

Это не возбуждение – оно беспокойно и требовательно.

Это не успокоение – нет, это не успокоение.

Это блаженство, ценное и само по себе, и своей мимолётностью, в которой – вечность.

Вечность – это не когда много времени.

Вечность – это когда не с чего разрушаться когда нет ничего чужеродного до самых глубин, непостижимых, тёмных и ясных. Когда есть только одно чувство, лёгкое и светлое.

Вечность – это искренность.

И упали обручи, сжимавшие грудь, и воздух наполнил всего меня, и я не улетаю только потому, что ты со мной, ты рядом.

Вот ты здесь.

Зараза

Мимозы, слёзы, розы, грёзы,

С мороза бултыхнуться сразу

Тобой дышать, тебя, заразу,

Пить до упаду, до экстазу!

Ах, не пугайся – всю не выпью,

Ты бесконечна как желанье!

Под музыку небес хрустальных

Всю ночь орать болотной выпью.

Последний вздох о чем поведал?

Последний крик, и чья победа?

Поверженным быком в Толедо

Лежать, держать глазами небо.

Ветер

Руки ласкают

Тёплую землю

Сплетаются с пальцами

Тонкие корни,

Тысячей тысяч

Щекочущих бабочек

В тёмной воде

Плавает Солнце.

Ты поднимаешь

Руки к небу,

В твоих ладонях

Лежат звёзды,

В твоих ладонях

Лежит ветер,

Он отдыхает

В твоих ладонях

Ветер струится

Светлыми волнами,

Руки и плечи

Ветер трогает,

Ветер вошел

В горячую, красную

Землю,

Тонкие руки

К Солнцу тянутся.

Свет вошел

В прозрачную воду,

Дождь растворился

В светлом воздухе,

Дождь вошел

В горячую землю,

Мокрый песок

Играет Солнцем.

`

Снег

Любимая,

Столько слов тебе надо сказать,

Столько слов для тебя прекрасной

Прекрасных,

Самых лучших и чистых!

Слова летят, сверкают и переливаются,

Становятся одной мерцающей Вселенной

Без начала и без конца,

Без разбора, без рода и племени!

Снегопад.

Вечер тихий и тёплый.

Снег падает вечно.

Снежинки сверкают и гаснут.

Небо мерцает.

И нет начала, и нет конца,

Нет ни рода, ни племени.

У снежинок свой путь,

Они не падают, они летят вперёд.

Впереди Земля,

И снежинки ложатся на Землю.

Летящая снежинка неуязвима,

Как слово.

Лежащая – беспомощна,

Как слово сказанное.

Прямо сейчас

Прекрасно!

Нет краше ничего. Только ты так прекрасна на всей земле. На всей Земле. Ты, с большой буквы Т!

Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Я хочу, чтобы ты была самая прекрасная. Не среди женщин, а вообще, на всей Зем-ле. И во всей Вселенной. Куда телескопом Хаббла дотянулись, а там – ты самая прекрасная, и я тебя там обнимаю всяко. А ты довольная, и меня тоже обнимаешь всяко.

Ты самая прекрасная потому, что моя. Моя вся, «от носа до ножек» как табуретка с носом. Каждая клеточка твоего тела, каждый атом – да простят меня Демокрит и Томпсон с Гейзенбергом – мой. И всё в цветочках, всё в радужных бликах и перспективах. И всё такое свежее, и всё такое нежное. След от капли росы на пятипалом листе какой-то травы, когда она, капля, скатывается с края листа к середине, чтобы остаться там, в чашке, маленьким таким, жемчужным бриллиантиком, да простят меня все Фаберже и Грум-Гржимайло. А след этой капли – глянец на матовой поверхности листа среди других таких же капель, только ещё невидимых, рождающихся, но уже дающих внимательному взгляду сияние звёздных глубин и водных пучин, и изысканную роскошь восточного чертога, и простое очарование железного ведра, полного крупных алмазов.

Это страсть. Это высоко как небо, как птичий крик. Ветер рвётся сквозь парус, чтобы быть высоко. Море тянет свои руки на берег и, прозрачные, они играют камешками и песчинками, превращая их в драгоценные самоцветы. Море отступает, и самоцветы становятся песком. Но море снова приходит, и снова ласкает берег, и он снова сверкает солнечными искрами в светло-голубом, дрожащем от радости, воздухе.

Словами, взглядом, телом я ласкаю тебя, и ты сверкаешь золотыми искрами в тёмно-вишнёвых глубинах.

Ты прекрасна!

Я ласкаю тебя, и ты прекрасна.

Камешки на берегу прекрасны и без моря, но море ласкает их, и они сияют, принося в мир ещё больше красоты. Наколдовывая красоту лёгкими голосами всех стихий.

Волшебство.

Летним утром, пока не встало Солнце, туман лежит серо-белой массой на деревьях и на траве. Его можно вдыхать, трогать пальцами, можно слепить из него снежок и кинуть, и он полетит, оставляя за собой дымный след. Он просто туман, масса, первобытная материя. Встаёт Солнце. Туман на-полняется светом. Он, оказывается, состоит из отдельных капелек, мелких, но их не сосчитать, и каждая наполнена светом. Каждая посылает тебе маленький лучик, каждая го-ворит: это тебе от меня! Это, конечно, солнечный луч, луч Солнца, но это тебе от меня!

Тебе от Меня!

И нет тумана, а есть звёздный вихрь, посланник каких-то невероятных далей, и сказочная пещера, где среди искрящихся лабиринтов живёт самое ценное сокровище – не называемое словами знание гармонии и чувство, что есть смысл, и что я его знаю, этот смысл, и что не надо пытаться, как бы ни хотелось, облечь этот смысл и всё вокруг в слова, не надо даже, подобно Фаусту, останавливать прекрасное мгновение!

Надо любить.

Прямо сейчас.

Оглавление

Профессиональные танцы. 5

Танец первый 7

Танец второй 10

Танец третий 12

Танец четвёртый 15

Танец пятый 17

Танец шестой. 18

Танец седьмой 20

Небо 27

Январь. 29

Февраль 32

Март. 35

Апрель. 37

Май 38

Июнь 41

Июль 44

Август 47

Сентябрь 50

Октябрь 53

Ноябрь 56

Декабрь 59

Хозяйка 63

Шарташ 65

Таватуй 68

Уктус 74

Птицы 77

Чёрно-синие 79

Воскресение 81

Где умирает голос 82

Красная птица 84

Лиственницы 86

Опять утро 87

Птица-Утро 89

Сердце бьётся 91

Серое и розовое 92

*** 93

Озеро 94

Белая птица 96

Дожди 97

Дождь, дождь, дождь 99

Звёзды 101

Опять дождь 103

Смех 104

По траве 106

Прикосновение 107

Сквозь дождь 108

Закат 110

Прямо сейчас 113

Ты здесь 115

Зараза 117

Ветер 118

Снег 120

Прямо сейчас. 121

Литературно-художественное издание

Филимонов Виктор Валентинович

Иллюстрации Татьяны Зибаревой