Текст книги "Мы система"

Глава 5

Потемневшие от времени, бревенчатые стены сельского бара, мелко вибрируя, содрогаются в такт гремевшей музыке. Яркая вывеска над входом в бывший дом культуры, ярким пятном выделяясь среди чахлого деревенского освещения, зазывно манит страждущих развлечений посетителей обещанием веселья и куража. Популярный среди местной молодёжи бар, затерявшийся на окраине Тверской области, гостеприимно распахивает двери для всех, кому успели наскучить однообразные сельские будни.

Летним субботним вечером помимо обычных завсегдатаев заведения порог бара переступили две модно одетые девушки, которые сразу привлекли внимание мужской части отдыхающего люда. Потоптавшись на пороге, внимательно осмотрев веселящихся людей, молодые женщины, виляя стройными бёдрами, продефилировали к стойке. Под срывающими короткие платьица мужскими взглядами девушки о чём-то спросили бармена и, удовлетворившись ответом, направились к свободному столику.

Веселье между тем продолжалось. Между столами порхали официантки, разносящие закуски и напитки. По мере их потребления посетителями местный ди-джей добавлял и добавлял звука, повышая градус в и без того хмельных головах. Под гулом музыки всё явственней проступал топот ног танцующих. Всё громче становились возгласы разгорячённых парней и девчонок, веселящихся за столами. Ближе к полуночи, когда большинство народа достигло кондиции, от шумных компаний начали отпочковываться обнимающиеся парочки.

Одиноко сидящие девушки также не остались без внимания: к их столику то и дело подкатывали молодые и не очень кавалеры, но дамы остались немы к страждущим призывам ухажёров. Вниманием их лишь однажды завладела четвёрка местных парней, которые сперва дружно пили, а затем, что-то не поделив, выскочили из-за стола и двое на двое схлестнулись прямо в центре зала. Скоротечный мордобой закончился бегством одной пары и триумфальным возвращением за стол другой.

– То, что нужно, – глядя на победителей долгим, внимательным взглядом, сказала одна девушка.

– Хорошие мальчики, – грациозно полуобернувшись в сторону победителей, поддержала вторая, – лет по двадцать пять, спортивно сложены, самое то.

Между тем от Лёхи и Толика не укрылись заинтересованные взгляды двух впервые появившихся здесь красавиц. Друзей слегка озадачило то, что длинноногие, с точёными фигурами и милыми ухоженными лицами девушки, подобных которым здесь редко увидишь, проявили интерес именно к ним. В баре хватало и приезжих, но многие из них уже были отшиты, а одна из девушек даже обещающе улыбнулась Толяну.

– Ну, когда он там позвонит? – убедившись, что привлекла внимание тёмненького крепыша, обратилась одна из девчонок к подруге, – я в этом клоповнике с ума схожу.

– Откуда я знаю, – огрызнулась та, – сказал ждите, позвоню, значит, будем ждать.

– Конечно будем, – зная характер подруги, уступила первая, – думаю, как бы он нас не кинул.

– Не кинет, я его не первый день знаю.

– Вытворяли нечто подобное?

– Вытворяли, – кивнула подруга, – но совсем в другом плане.

Минут через двадцать в сумке тренькнуло.

– Я само внимание, – нажав кнопку, кокетливо сказала одна из дамочек.

– Как у вас дела? – послышался в трубке глухой мужской голос.

– Да вроде на мази всё.

– Хорошо, – говорил мужчина, – клиента запомнили?

– Запомнили.

– Сейчас двенадцать тридцать две, ровно в час сорок четыре он будет там, где я сказал. Смотрите не налажайте.

– Постараемся.

– Постарайтесь уж. Всё.

– Идём, а то гусары наши сейчас окончательно накидаются, – видя, что друзья опять собираются припасть к графинчику, озаботилась белокурая красавица, пряча телефон в сумочку.

Лика и Олеся, дорогие Ярославские проститутки, включили обаяние и направились к будущим кавалерам.

– Мальчики, привет, – подойдя к друзьям, белозубо улыбнулись девчонки.

– Нам так скучно, – состроила плаксивую гримасу Олеся, – не составите нам компанию?

– С превеликим удовольствием, – оживились друзья, скользя взглядом по выпирающим прелестям просящихся за стол девчонок, – присаживайтесь. Давайте знакомиться, я Лёха, это Толян, – указал Алексей пальцем на друга, – а вас как звать-величать?

Познакомились. Обойдя стол, девушки присели каждая рядом с одним из парней, тем самым выказав личные предпочтения. Парни были не против, и за столом завязалась неторопливая беседа. Очень быстро разговор, умело направляемый в нужное русло, перетёк на недавнюю драку. К удовольствию парней, девушки не преминули восхититься их мастерством и крутым нравом. Наивно хлопая глазами и часто перебивая друг друга, подруги наперебой делились впечатлениями от недавно увиденного.

– А когда он тебя оттолкнул и ка-а-а-к замахнулся, – закатила глаза Олеся, обращаясь к Толику, – я думала всё. Отвернулась даже, потом смотрю, а он уже на полу лежит.

Обдав Толяна благоуханием дорогого парфюма, Олеся придвинулась к нему поближе и, словно невзначай, легонько провела пальцем по шее и груди кавалера.

– Ты такой умелый, – мурлыкала она ему на ухо и будто случайно прикоснулась к уху губами, – у вас тут секция какая, единоборствами занимаешься?

– Да какими единоборствами? – усмехнулся Толя, – у нас тут единоборства в полях да за баранкой. В армии подучили, да так, между собой и с дачниками иногда хлещемся.

– Ты и в армии служил? – с уважением в голосе спросила Олеся.

– В наших местах в армии все служили.

– Ой, – воскликнула Лика, когда по залу полилась плавная мелодия, – моя любимая, потанцуем, – предложила она Алексею.

Под хмельными взглядами отшитых ухажёров парочка выбралась в центр полутёмного зала и закружилась в медленном танце. Прижавшись к Лёхе, Лика обвила его шею руками. Ловя взгляды знакомых, читая в них помешанную с удивлением зависть, он всё сильней прижимал к себе длинноногую красавицу. Лика охотно поддавалась, и вскоре ладони Алексея, сжимавшие тонкую талию, уверенно заскользили вниз. В ответ на столь недвусмысленные действия девушка взглянула на него томным, многообещающим взглядом и, прижавшись ещё плотнее, вновь положила голову на плечо кавалера.

– А вот и наши танцоры, – воскликнула Олеся, когда парочка вернулась за стол.

Усевшись к Алексею на колени, Лика достала из сумочки телефон.

– Есть предложение, – сказала она, сверившись с часами, – предлагаю продолжить знакомство у нас на даче, – Лика поочерёдно улыбнулась друзьям и поёрзала на коленях Алексея, – здесь недалеко, поедете?

Многозначительно переглянувшись, друзья охотно согласились. Толян достал телефон и принялся давить кнопки, но, услышав, что девушки на авто и такси это лишнее, подозвал официанта.

Мигнув огнями сигнализации, новенький автомобиль приглашающее зажёг салонное освещение.

– Нет, нет, – воскликнула Лика, видя, что толик собирается вслед за Алексеем нырнуть на заднее сидение, – ты вперёд к Олесе садись, – рассмеялась она.

За окном неторопливо плывущего по ночной дороге автомобиля таяли километры. Шурша колёсами, машина двигалась по асфальтированной ленте, много лет назад проложенной среди полей и лесов.

Вспомнив забавный анекдот, Толик, желая его рассказать, обернулся, но происходящее на заднем сиденье быстро сменило направление мыслей.

Тронув Олесю за плечо, он кивнул в сторону парочки и усмехнулся.

– Эй-эй, – воскликнула та, смотря в зеркало заднего вида, – вы, голубки мои, давайте только без интима, а то мне за вами тут потом убирать придётся.

– Не волнуйся, – послышался сзади сбитый тяжёлым дыханием голос подруги, – для интима есть более подходящие места.

– Как думаешь, – улыбнулась Олеся Толяну, – они дотерпят до дома?

– Надеюсь, да, – услышала в ответ, – честно говоря, я им сильно завидую.

– Я тоже, – сказала Олеся и вновь призывно посмотрела на Толика, – до дома доберёмся – наверстаем.

Тон девушки, её слова подстегнули к действию. Протянув руку, Толик положил ладонь ей на колено и уверенно погладил бархатную кожу неприкрытого платьем бедра.

Замигав поворотом, машина съехала на обочину, остановилась. Яростному порыву Олеси не было предела. Голодной кошкой налетев на слегка обескураженного Толяна, девушка, слившись с ним в поцелуе, умело расстегнула пуговицы рубашки и жадно заскользила ладонями по мужскому телу.

Когда в зеркале отразились фары появившейся далеко позади машины, Олеся оторвалась от Толяна. Бросив взгляд на часы, девушка тронула машину. Вскоре окружённое высоким ельником полотно дороги свернуло вправо, открыв взору ярко освещённую, недавно открытую заправочную станцию.

– Заправочка, – обрадовалась Олеся, сворачивая с дороги.

Затормозив возле колонки, девушка потянулась за сумкой.

– Давай схожу заправлю, – вызвался помочь Толик.

– Я сама, – не приняла она предложение.

Виляя задом, Олеся пересекла площадку и, миновав гостеприимно открывшиеся двери, скрылась внутри торгового зала заправочной станции.

Спустя несколько секунд к другой стороне колонки подъехал старенький «Опель». Из-за руля выбрался молодой светловолосый мужчина и также направился к кассе.

В вошедшем в торговый зал, одетом в лёгкие брюки и футболку парне, клиента признала сразу. Подивившись, откуда заказчик мог знать, что клиент окажется здесь и именно в это время, Олеся взяла с полки бутылку воды и подошла к кассе.

– Прошу, – шагнул назад мужчина, пропуская её вперёд.

– Спасибо, – поблагодарила Олеся и ещё раз, дабы рассеять сомнения, подняла на мужчину глаза.

Круглое лицо, высокий лоб, прямой нос и голубые глаза полностью соответствовали присланной им утром фотографии. Порадовавшись, что их добровольная ссылка в провинцию подходит к концу, девушка поставила воду на прилавок.

– Заправляться будете? – спросила кассир.

– Нет, только вода.

Выйдя из зала, Олеся включила актрису. Бегом рванув к машине, она плюхнулась на сиденье, с силой захлопнула дверь.

– Вот это заправилась, – с дрожью в голосе, ни к кому не обращаясь, выдавила Олеся.

Трясущимися руками она схватилась за ключ зажигания, но руки тряслись так, что ключ вылетел из замка и упал под ноги.

– Что? – встрепенулся Толик.

– Говорила же я тебе, Лика, давай дома останемся, – шаря рукой в поисках ключа, внезапно всхлипнула девушка, – так нет, поедем, развлечёмся. Развлеклись? – вопрошала она и, прервав бесплодные поиски, повернулась к подруге.

По щекам девушки проложили дорожки слёзы, губы мелко дрожали, в глазах поселился испуг. Упрекнув подругу, Олеся вновь наклонилась в поисках ключа, но вдруг громко вскрикнула и осторожно откинулась на спинку сиденья.

– Кажется, он мне ребро сломал, – приложив ладонь к груди, выдохнула она.

– Да что случилось? – в унисон выкрикнули друзья, – ты объяснить можешь?

– Подошла к кассе, – глотая слёзы, принялась за сбивчивые объяснения Олеся, – заплатить хотела, а этот подошёл сзади да как меня толкнёт, я даже упала. Вскочила, говорю ему: «Вы что себе позволяете?» А он как двинет, – вновь схватилась она за бок, – ударил, матом обложил и добавил, чтобы убирались скорее, а то сейчас выйдет и всех нас сделает. Едем отсюда скорее, да где вы, – шаря рукой по коврику, всхлипнула девушка.

– Идём, – кивнул Толян Лёхе.

– Нет, – выкрикнула вдруг Олеся, – ребят, пожалуйста, не надо, у него нож за пазухой. Вы всё равно сделать ничего не сможете. Давайте уедем, ну пожалуйста.

Ударить в грязь лицом мужчины не имели права. Выбравшись из машины, уверенно направились к торговому залу.

– Нож у него, – озираясь по сторонам, сквозь зубы цедил Толик, – хоть бы палка какая завалялась.

– Где ты её тут возьмешь, – ответил Лёха, – короче так, – заявил он, сжимая кулаки, – сначала рубим, после разбираемся.

Глядя, как ухажёры уверенно шагают к дверям, подруги ждали продолжения. Как на удачу двери торгового зала распахнулись, и оттуда вышел светловолосый объект их поползновений. Лёха, не замедляя шага, ударил его в лицо. Падая, светловолосый взмахнул руками. В воздух взметнулись бутылки с газировкой и пакеты с чипсами. Толик хотел добавить светловолосому ногой, но тот проворно вскочил, наотмашь ударил Толяна в плечо, и, поднырнув под Лёхин кулак, рванул к машине. С замиранием сердца подруги наблюдали, как он запрыгнул в авто, потянулся к зажиганию. Ребята были на высоте. Подскочив следом, они выволокли светловолосого из-за руля и угостили сбившим с ног градом ударов. Сыпля ругательствами, Толик подбежал к машине обидчика, выдернул ключи из замка «Опеля» и, размахнувшись, запустил их в густую траву соседствующего с заправкой луга.

– Слава тебе яйца, вроде срослось всё, – обмолвилась Олеся.

– В тебе умерла актриса, – отвесила комплимент подруге Лика.

Между тем светловолосый вновь умудрился встать и попытался оказать сопротивление, но силы были неравны. Без разбора наносимые удары вновь отправили его на асфальт. Из «Опеля» выскочила молодая женщина и принялась так истошно кричать, что подруги невольно поморщились.

В запале никто не заметил, как на заправку, сверкнув фарами въехал серебристый внедорожник, из которого выскочил рослый, одетый в охотничий комбинезон, коротко стриженный, моложавый мужчина. Подскочив к кружащим вокруг жертвы парням, он без раздумий встал на слабую сторону.

Оглушительный удар, хруст носовой перегородки, и сбитый с ног Толик рухнул недалеко от белобрысого. Спустя секунду рядом упал и Лёха, но в отличие от плохо соображавшего, что происходит, Толяна, Лёха вскочил на ноги и, крича благим матом, бросился на нового участника драки. Лязг затвора и одиночный выстрел в воздух слились воедино.

– Встава, й братишка, вставай, уходим, – послышался чей-то далёкий голос.

В голове звон, в глазах круги. Сквозь вату в ушах Толик расслышал частое дыхание. В рубашку вцепились чьи-то руки, рывком поставили на ноги.

– Идём я сказал, – крикнул Лёха и потянул за собой с трудом передвигающего ноги друга.

– Стоять, – крикнули сзади, но парни лишь прибавили шаг.

Остановились за поворотом. Утирая капающую из носа кровь, Толик сел на обочине, когда как Лёха внимательно осмотрел мерцающую электрическими огнями заправочную станцию.

– Толян, – повернулся он к другу, – ты заметил, когда тёлки наши слиняли?

– Какие к чёрту тёлки, – сплюнул Толик, – этот урод мне, кажется, нос сломал.

На заправке в это время кипела бурная деятельность. На улицу, держа в руках аптечку, выскочила женщина оператор. К месту недавней свалки подскочил невесть откуда взявшийся охранник.

– Стоило на минуту в туалет отойти, а тут на тебе, – словно оправдываясь, разводил он руками.

Возле сидящего на асфальте главы семейства суетилась стройная черноволосая женщина. Из «Опеля» вылезла маленькая, лет четырёх девочка, и, боясь подойти к избитому отцу, громко расплакалась. Мечась между ребёнком и мужем, женщина возгласами своими и репликами внесла ещё большую сумятицу в царившее кругом напряжение.

– Лиз, успокойся, – осторожно щупая пальцами опухшую губу, подбодрил жену мужчина, – со мной всё в порядке, иди Аньку успокой. Не плачь, зайка, с папой всё хорошо, – крикнул он хныкающей дочке.

– Сиди пока, не вставай, – пресекая попытки избитого главы семейства подняться на ноги, посоветовал остановивший избиение мужчина и присел рядом.

– Руки, ноги, пошевели-ка пальцами, ничего не сломали? – со знанием дела ощупал он недавнюю жертву.

– Вроде нормально всё, – ответил тот, – да и били не так сильно, первый раз хорошо попали, – прикоснулся мужчина к заплывшему и начавшему наливаться синевой глазу, – а потом так, для видимости, наверное, больше.

– Скорую, может, вызвать, полицию?

– Не надо, – качнул он головой, – дурачьё пьяное, что с них взять, вы их и так хорошо приложили. Спасибо за помощь.

– Не за что, – последовал ответ. Мужчина внезапно усмехнулся, – вот черти, – беззлобно выругался он, дома им не сидится, Николай, – представился он и протянул руку.

– Вячеслав, – ответил светловолосый на рукопожатие.

– Ну что, Слава, встаём?

Поиск ключей, выброшенных в высокую траву, результатов не дал.

– Предлагаю сделать так, – подвёл итог бесплодных поисков Николай, – сейчас едем ко мне, тут рядом, отмоешься, залижешься, а утром возьмём у соседа металлоискатель, найдём ключи, и отправитесь дальше.

– Да неудобно как-то, – попытался возразить Вячеслав, – свалились мы вам на голову.

– Ты, Слав, а о дочке да о жене думай, а неудобство – продукт порой очень неудобный. Регион, смотрю, у тебя Московский, я оттуда же, а земляку не помочь – что себе в душу нагадить.

– Спасибо вам, Николай, – ещё раз поблагодарила нежданного помощника Елизавета, – мы очень вам признательны, – подвигла она мужа к окончательному решению.

Откатив «Опель» к границе заправки, уселись во внедорожник. Быстро преодолев несколько километров, джип свернул на просёлок и вскоре притормозил возле высокого забора, затерявшегося в лесном массиве владения. Внутренним убранством добротный, сложенный из калиброванного бревна двухэтажный дом мало чем отличался от внешнего вида. Отделанные деревом комнаты манили простотой и уютом. По всему было видно, что внутренний комфорт кропотливо создан заботливыми женскими руками.

– А супруга ваша, Николай, где? – оценив обстановку, задала вопрос Лиза.

– В столице, на работе там у неё аврал, вот и пришлось одному ехать, заснула? – спросил он о дочке.

– Спит, – кивнула Лиза, – есть наотрез отказалась, а заснула почти сразу.

– Это понятно, – улыбнулся хозяин дома, – умаялся ребёнок. Давайте и мы что ли перекусим. Ужин у нас поздний вышел, но подкрепиться надо.

Вскоре на широком, казалось бы сколоченном из досок столе, появилась нехитрая снедь.

– Это лишнее, – увидев водружённую хозяином на стол бутылку водки засомневался Слава, – мне как-никак за руль скоро.

– Ничего страшного, – возразил хозяин, – от ста грамм ещё никто не умирал. Это ты сейчас гоголем ходишь, – усмехнулся он, глядя на вздутую губу и приклеенную под глазом, пропитанную свинцовой водой марлю, – завтра всё хуже будет. Сломать к счастью ничего не сломали, но болеть всё равно будет. Так что головная боль – это цветочки. Проспишься, найдём ключи, и поедете себе спокойно.

Через час, когда Лиза, пожелав им спокойной ночи, отправилась спать, а бутылка почти опустела, изрядно захмелевший Слава встал и прошёлся по комнате.

– Ты воевал? – спросил он хозяина.

– С чего взял?

– Тут фотка торчит из-под накидки, – указал он на тумбочку.

– А-а-а, – отмахнулся Николай, – это первая Чеченская.

– Первая? – призадумался Слава, – а сколько же тебе лет?

– Сорок шесть почти.

– Никогда бы не подумал.

– Здоровый образ жизни, – пояснил Николай, – это у меня великая редкость, – указал он на бутылку.

– Я тоже почти не пью, так, сегодня что-то на нервах.

Ещё через час, когда от второй бутылки осталось меньше половины, пьяный Слава, уперевшись локтями в стол, говорил не менее пьяному Николаю.

– Завидую я тебе. Офицер, долг и всё такое, войны за плечами, работа по всей стране. Вот это я понимаю настоящая, полная событий жизнь.

– Ты-то чем занимаешься? – сменил тему гостеприимный хозяин, – а то мы всё обо мне да обо мне.

– В сравнении с тобой ничем. Так, в лаборатории одной сижу, при институте.

– Учёный что ли?

– Учёный – это слишком громко, – придержав пальцем разбитую губу, усмехнулся Слава, – старший помощник младшего дворника – более подходяще. С тобой, как видишь, и рядом не стоял, – с сожалением выдохнул он. Нет, – сфокусировал Слава на собеседнике мутный взгляд, – работу я свою люблю, мне сейчас двадцать семь, и вещами я занимаюсь довольно серьёзными. Только это тишь да гладь, а душа порой требует полёта.

– Понял тебя, – кивнул Николай, – раз душа требует, – уверенно сказал он дальше, – то так оно и будет. Ладно, Слава, спать пошли, а то на улице уже совсем рассвело.

Сдав гостя сонной супруге, Николай вернулся на кухню, взялся за телефон.

– Вы где? – спросил он, – подъезжайте, – коротко бросил, дождавшись ответа.

К притормозившим возле ворот соседнего дома девушкам Николай подошёл трезвой уверенной походкой.

– Держи, – протянул он Лике раздутый конверт.

– Здесь всё?

– Здесь всё, – заверил Николай, – то, что сегодня было, забыть и не вспоминать.

– Не первый год замужем, – осклабилась Лика.

– Вот и хорошо, – удовлетворившись ответом, сказал Николай и оценивающе оглядел Олесю, – а подружка у тебя ничего, – по-хозяйски хлопнул он девушку по заду, – скинь-ка номерок, время будет – позвоню. Всё, разбежались.

Глава 6

Последние двое суток с постели вставал лишь для удовлетворения жизненных потребностей. Это занимало минуты. Остальное время погружённый в раздумья Денис невидящим взором пялился в пошарканный потолок. Обдумывая произошедшие за последние дни события, Денис пришёл к выводу, что в руки ему попало что-то настолько неординарное и странное, что вот так с ходу со всем этим разобраться точно не получится. Пару раз обращался к приютившемуся в изголовье кровати ноутбуку, но кропотливые поиски в сети ничего не дали. Осознав, что попытки вникнуть в произошедшее лишь добавляют вопросов, Денис отвлёкся от мыслей о странной верёвке и обратился к собственным ощущениям.

Бесконечно скребущее где-то в груди тяжёлое чувство на первых порах не смог даже идентифицировать. Он прекрасно знал все оттенки негативных эмоций, но последние два дня душу грызли не совсем привычные чувства. Денис долго пытался осмыслить природу новых ощущений и в конечном итоге вывел, что причиной тревожно-некомфортного состояния стала гибель женщины-парашютистки. Гибель, к которой Денис имел на первый взгляд косвенное, но всё же прямое отношение.

Не умеющий проявлять каких бы то ни было чувств к представителям собственного вида, он вдруг понял, что побудителем дискомфорта служит не что иное, как собственная совесть. Это было непривычно ново, и, сделав подобное открытие, Денис немало удивился. Даже гибель Валентина Леонидовича, окончательно убившая в Денисе желание жить дальше, не вызвала в нём столь противоречивых ощущений.

Сейчас, подробно разбираясь в связанных со смертью наставника муках, Денис впервые признал, что на самом деле убивался из-за собственных потерь, а сама по себе гибель Леонидыча его нисколько не тронула. Со смертью незнакомой женщины по непонятным причинам было по-другому. Доселе неведомое чувство по имени «совесть» проявилось во всей красе, чем заставило Дениса впасть в ещё более глубокое уныние.

Когда совершившее привычный оборот солнце ушло за горизонт, а в окна ворвался свет фонарей, Денис принял решение. Заброшенный в угол шнурок отыскался быстро. С решимостью обречённого нацепил его на голову, завалился в постель и, проворочавшись почти до утра, всё же заставил себя заснуть.

Понятие, что это сон, пришло вместе с появившимся перед глазами образом. Напротив, на грубо сколоченном стуле, восседал высокий, бородатый старик, одетый в белую старорусскую до колен рубаху. Увенчанное спадающими на плечи седыми волосами лицо старца выражало покой и умиротворение. Блуждая взглядом по благородным чертам, Денис сразу обратил внимание, что глаза старца плотно прикрыты. Между тем он чувствовал внимательный, изучающий взгляд. Это показалось странным, и Денис, сам не зная почему, решился спросить, как ему это удаётся. Пытаясь преобразовать мысль в слова, понял, что, как и в прошлом сне, не владеет собственным телом.

Денис вновь сконцентрировался на желании управлять своими действиями, но в отличие от прошлого раза, реакция на его старания оказалась прямо противоположной. Дениса просто вышибло из сна в реальность.

Открыв глаза, пытаясь задержать тающий в сознании образ, Денис вспомнил, что в последний момент странного сна заметил, что голова старца перетянута точно таким же перехваченным узелками шнурком.

Заснуть больше не получилось. Промаявшись несколько часов, Денис заставил себя подняться. Вместо водных процедур, наперекор сложившейся годами привычке, отправился на кухню, ткнул пальцем в кнопку засиженного мухами чайника.

Долгожданный дождь, прошедший в ту памятную ночь, оказался первым вестником кардинальных погодных изменений. Изнывающий от жары город окунулся в объятия пришедшего циклона, вывалившего за пару дней месячную норму осадков.

Дождливая погода оказалась под стать настроению Дениса, рассматривающего сквозь усеянное каплями окно плывущие над домами тучи. Налюбовавшись неприветливым небом, опустил взгляд и сразу наткнулся на идущую по пешеходной дорожке молодую высокую женщину. Вопрос, почему среди спешащего по своим делам люда выделил именно её, даже не встал. Денис её знал, точнее, видел. Женщина жила в соседнем доме. В его понятиях о женской красоте она была потрясающе красива и, судя по обилию великовозрастных ухажёров, заезжающих исключительно на дорогих автомобилях, красотой своей пользовалась на полную катушку. Раньше, встречая её на улице или, как сегодня, видя из окна, любуясь красотой и грацией, украдкой провожал её взглядом, но в один миг всё изменилось.

Как-то поутру, проходя мимо её подъезда, стал свидетелем шумного скандала, главной героиней которого оказалась его тайная страсть. Коршуном нависнув над вжавшим голову в плечи дворником, перемежая потоки брани личными оскорблениями, дамочка верещала так, что наверняка разбудила всю близлежащую округу. Из сбивчивых оправданий гастарбайтера из Азии Денис понял, что, подметая улицу, он нечаянно задел её машину, о чём сильно сожалеет и готов затереть царапину на бампере. Однако девушка, окончательно слетев с катушек, сотрясая воздух отборной бранью, даже не слышала его оправданий. До краёв залитые кровью глаза, едва не выскочив из орбит, придали красивому лицу отталкивающее выражение. Искажённая гримасой бешенства, раскрасневшаяся рожа с заострившимися от какой-то осатанелой злобы чертами столь разительно отличалась от привычной милой мордашки, что Денис сперва засомневался, она это вообще или нет. Чем закончилась история, Денис не знал да и знать не хотел. Он просто прошёл мимо и больше никогда не обращал на эту женщину внимания.

Вспомнив тот случай, задумался, что же сейчас заставляет так пристально смотреть на объект прежних воздыханий. Ответ нашёлся быстро. Выражение её лица мало чем отличалось от увиденного в тот переломный день. Лицо время от времени кривилось в злобной гримасе, глаза метали молнии, а растрёпанные волосы вкупе с опухшими веками придавали ей вид злобной старухи из страшной детской сказки.

«Наверное, опять машину поцарапали, – равнодушно подумал Денис, – хотя нет, последнее время машины во дворе не видно, может, продала?»

Денису вдруг стало интересно что именно могло вызвать чувства, так кардинально меняющие внешность человека. Провожая взглядом приблизившуюся к его окнам мегеру, он от нечего делать стал строить всевозможные версии испортивших ей утро обстоятельств. Занятие захватило настолько, что Денис полностью сконцентрировался на женщине, пытаясь угадать, что же на этот раз так испортило ей настроение.

«Тварь, какая же тварь, – вдруг отчётливо послышался крайне раздражённый женский голос, – ребёнок у тебя заболел? Да мне плевать на твоего выродка. Я тебе, лимита вонючая, за твою жалкую работу деньги плачу. Не-е-ет, – дребезжало в голове ошалевшего Дениса, – выгоню к чертям собачьим. Выгоню и обращусь в нормальное клининговое агентство. Сжалилась над тобой, дура, работу дала, а теперь от собственной добродетели страдаю. Я что, – шипел голос, – сама должна свой мусор выносить? Ненавижу тебя, дрянь поганая».

Невольно обратил внимание на чёрный пакет, который, часто меняя руки, тащила взбешённая фурия. Понятие того, что звучавшие в голове слова являются не чем иным, как чужими мыслями пришло одновременно с выпавшей из руки чашкой. Звон стекла отвлёк внимание, и цепь чужих мыслей мгновенно оборвалась.

Обалдевший Денис несколько секунд неподвижно стоял на месте, не в силах справиться с потоком впечатлений. Переварив, вновь попытался сконцентрироваться на дамочке, но образовавшийся в голове сумбур сделать это не позволил. Решил не выпускать её из вида, тем более, что до мусорных контейнеров ей осталось пройти метров тридцать.

«Если в руках у неё мусор и она сейчас свернёт к контейнерам, – всё больше возбуждаясь, думал Денис, – то тогда… тогда просто вообще, – не нашёл он продолжения собственным мыслям».

Она не повернула. Не дойдя до контейнеров несколько метров, женщина, не сходя с дорожки, замахнулась и запустила пакет в их сторону. Кувыркнувшись в воздухе, пакет, не долетев до зева контейнера, угодил в его кромку и, лопнув, брызнул разлетевшимся содержимым.

Кулаки Дениса непроизвольно сжались. Путешествуя по стране с Валентином Леонидовичем, а целью путешествий, как правило, являлись дикие, необжитые места, они часто натыкались на стоянки туристов. Иногда стойбища эти после ухода обитателей мало чем отличались от мусорных свалок. Подобные места в сознании Дениса ассоциировались с мерзкими язвами, оставленными двуногими свиньями на фоне девственно чистой природы. Если хватало времени, Денис неизменно возвращался и, ругая на чём свет стоит нерадивых соплеменников, подбирал, сжигал и закапывал остатки их деятельности. Увиденное только что привело Дениса в несвойственную ему ярость.

– Стой, крыса, – выпалил он в сердцах, прожигая взглядом спину отправившейся восвояси фурии.

К его величайшему изумлению, словно услышав его окрик, дамочка застыла на месте.

«Вернись», – всё ещё вне себя от гнева, мысленно скомандовал Денис.

Женщина послушно развернулась, шагнула обратно. Не веря собственным глазам, слыша, как от волнения в груди молотит сердце, Денис буквально пожирал её глазами, дожидаясь, пока та доберётся до контейнера.

«Собери мусор».

Словно безропотная кукла, женщина нагнулась и принялась голыми руками подбирать и складывать в контейнер рассыпанные помои. Когда вслед за ними туда же отправился лопнувший пакет, Денис стал с азартом экспериментировать дальше.

Идущие по тротуару прохожие с изумлением наблюдали, как красивая, ухоженная молодая женщина, невзирая на сыплющий с неба дождь, с довольным выражением на лице ползает между контейнерами, собирая и отправляя обратно вывалившийся мусор.

Когда последний фантик полетел в бак, Денис позволил ей остановиться.

«А теперь иди домой и никогда не смей оставлять за собой грязь».

С выражением удовлетворения дамочка зашагала прочь от свалки.

«Бегом».

Стоило припустившей женщине скрыться за углом, Денис снял с головы шнурок, медленно опустился на табуретку и какое-то время молча рассматривал его плетение.

Над вопросами, что это такое, кто и с какой целью это создал и почему шнурок, повредивший разум одного и убивший другого, ничего подобного с ним не сотворил, Денис больше не думал. Рассудив, что нет смысла в тысячный, наверное, раз ломать голову над неразрешимой загадкой, он переключился на мысли иного рода, а именно – что с этим делать? Предположение о том, что замысловатое переплетение ниток не что иное, как ультрасовременные технологии, отверг практически сразу. А учтя, как и откуда шнурок к нему попал, Денис окончательно поставил крест на этой версии. Перебрав множество вариантов, остановился на единственном, способном хоть как-то всё объяснить. К понятиям вроде «магия» и «волшебство» всегда относился как к детским грёзам, но сейчас эти слова заиграли в новом свете. Ответ на вопрос, что со шнурком делать, так и не созрел, но простейший план действий на ближайшее время Денис всё же составил.