Текст книги "Мы система"

Экспериментировать решился ближе к вечеру. К семи часам, добравшись до гаражных боксов, где покойный Валентин Леонидович арендовал закуток, осмотрел окрестности. Обитателей близлежащего коллектора ещё не было, но Денис нисколько не сомневался, что они появятся. Они появлялись здесь каждый вечер и приблизительно в одно и то же время. Проживающая в коллекторе троица бомжей, женщина и двое мужчин, в завершении каждого дня, насобирав денег на пойло и снедь, обустраивалась на традиционное вечернее застолье. Пирушка из раза в раз развивалась по одному сценарию. Опустошив запас алкоголя, мужчины начинали недвусмысленно посматривать на даму, всевозможными способами стремясь вызвать в той ответную волнительность. Способы не отличались многообразием и в девяноста случаях из ста заканчивались мордобоем.

Женщине подобное внимание безмерно льстило. Всем своим видом она демонстрировала, что безмерно стесняется, но в то же время готова одарить победителя вниманием и лаской. Победитель же, не долго думая, уводил вожделенную добычу в зловонный коллектор. Победителем всё время выходил один и тот же счастливец. Второму, тщедушному, низкорослому пьянчужке, совладать с рослым собутыльником на памяти Дениса ни разу не удалось. Однако смелости и упорства там было не занимать, и он из раза в раз упрямо бросался в драку.

Ожидаемая троица наконец-то появилась. Всё шло как обычно, но в финальную часть Денис внёс коррективы. Вместо бесполезного махания кулаками и бездумных наскоков на противника хилый пьянчуга отскочил на несколько метров, подхватил оставленную там Денисом увесистую дубину и что было сил приложил здоровяка по хребтине. Видя, что здоровяк поплыл, Денис приказал бомжу сбить его наземь и пинать ногами.

Как только команда была исполнена, Денис стянул с головы шнурок и стёр выступившие на лбу капли пота. Это была его первая в жизни победа. Не тщедушного бомжа, а именно его, следящего со стороны и вовремя дающего пьянчуге нужные указания. Денис поразился, насколько уверенно себя ощущал, являясь косвенным участником мордобоя. Он чётко понимал, в какой момент нужно отступить, а в какой ударить. Такого с ним ранее не случалось, и, переполненный восторгом победы, он упустил бомжей из виду, а когда вновь о них вспомнил, то увидел, что нисколько не удивлённый результатами драки дохляк, по-хозяйски обняв даму за талию, ведёт законную добычу в сторону коллектора. Поведение бомжа навело Дениса на мысль, и он решил обязательно прояснить вдруг возникшие подозрения. Когда парочка вернулась и совместными усилиями привела здоровяка в чувство, Денис вновь надел шнурок и приказал дохляку подойти.

– Ты, смотрю, сегодня герой? – спросил он, стоило тому приблизиться.

– Да похрен.

– Я уже не один раз вижу ваши драки, – взялся пояснять Денис, – ты сегодня дрался не так, как обычно, решил сменить тактику?

– Да сам не знаю, как получилось, – искренне пояснил тот, – просто получилось и всё. А тебе то что за дело? – напустился он вдруг на Дениса, – я тебя тут не первый раз вижу. Трёшься здесь постоянно, Райку нашу решил увести? Ну-ка вали отсюда, а то щас и тебе накидаю.

Чувствуя, как внутри зарождается паника, Денис, пока ещё был в состоянии, приказал бомжу валить восвояси. Сам же, успокоившись и привычно переварив выплеснутые в кровь потоки адреналина, задумался. Вывод был однозначен: управляемые с помощью шнурка люди уверены, что действуют по собственной воле, факт вмешательства в их действия ими не отмечен. Очередное открытие легло в копилку, а Денис направился прочь от боксов.

Электричка, тридцать пять минут в метро, и вот он, родной район. Шагая мимо многоэтажек, слыша на фоне несущихся мимо автомобилей шёпот листвы, Денис дышал полной грудью. Задайся он сейчас вопросом, то вряд ли бы припомнил, когда последний раз его настроение было на такой высоте. Впереди замаячили пока пугающие, но всё же горизонты, и Денис был несказанно рад, что его существование вновь приобретает хоть и сильно размытые, но всё же смыслы.

Навстречу попалась сухонькая старушка с авоськой в руке. Учуяв запах свежеиспечённого хлеба, Денис с наслаждением втянул обожаемый с детства аромат. Рот наполнился слюной. Слыша урчание в животе, вспомнил, что за последние дни практически ничего не ел. Также припомнил, что в холодильнике гуляет ветер, а остатки уплаченных Валентином Леонидовичем денег потрачены ещё на прошлой неделе. Потребность в пище требовала внимания, и Денис быстро накидал нехитрую схему.

Соседствующий с родным домом продуктовый магазинчик последние три месяца обходил стороной. Обходил с того момента, как работать продавцом там стала дородная нагловатая баба, которая, почему-то сразу невзлюбив Дениса, всё время норовила его обсчитать или обвесить. Присев на бордюр обустроенной возле магазина стоянки, надел шнурок и, прикрыв глаза, вызвал в памяти образ продавщицы. Ни на что особо не надеясь, отдал образу ряд указаний. Закончив, сунул шнурок в карман, принялся ждать. Ведущая в подсобные помещения дверь вскоре приоткрылась. Оттуда, держа в руках битком набитые пакеты, выскользнула наряженная в передник продавщица, воровато оглянулась, поставила ношу перед дверью и незамедлительно скрылась в недрах магазина.

Дома, раскладывая на столе продукты, Денис довольно потирал руки. Теперь он точно знал, что может управлять людьми, воочию видеть которых совсем не обязательно. Также знал, что проблемы с пропитанием остались позади, и плюс ко всему радовало то, что грымза-продавщица оплатила его пищу из собственного кармана.

***

Ночью опять приснился давешний старик. Старец, как и в прошлый раз, сидел в старом срубе на грубой скамье и молча рассматривал Дениса сквозь прикрытые веки. На первый взгляд сон в мельчайших деталях повторил уже виденный, но различия имелись. Лицо старца, в прошлый раз показавшееся Денису безмятежно спокойным, сейчас едва заметно хмурилось. Почему-то сильно заинтересовало, отчего старик сердится. Денис, как и в прошлый раз, попытался завладеть собой и озвучить вопрос, но что-то неведомое вновь вытолкнуло его из сновидения.

***

Зная, что никаких дел не намечено, а холодильник буквально ломится от продуктов, на улицу сегодня решил не выходить. Пока надсадно завывающий чайник кипятил воду, Денис умылся, нарезал бутербродов. Перекусив и улыбнувшись мысли «да здравствует лень», схватил пульт телевизора и принялся листать каналы. На одном из местных мелькнуло знакомое лицо, и Денис придержал жмущий на кнопку палец.

Молодой, может на несколько лет старше его мужчина, одетый в строгий костюм, раскладывал перед собой листы бумаги. Камера сдала назад, и в кадр попал массивный круглый стол, за которым сидели несколько мужчин и женщина. По строгой одежде, разложенными перед каждым документами определил, что в прямом эфире транслируется заседание чиновников округа. Сразу вспомнил, почему мелькнувшее лицо показалось знакомым. Внимание к нему привлёк Валентин Леонидович, указав как-то на идущего мимо молодого человека. Валентин Леонидович рассказал, что чиновник работает здесь недавно, но уже имеет немало положительных откликов жителей района. Правильные черты волевого лица, как оказалось, запомнил.

В тот раз Валентин Леонидович прервался, так и не рассказав, чем именно слуга народа заслужил уважение. Но и без подробностей было понятно – оно стоило парню стараний и пота. От скуки или потому, что стало вдруг интересно, но Денисом полностью завладело занявшее пол-экрана лицо. Раскрыв папку, чиновник прокашлялся и набрал воздуха в грудь. Ожидая первых слов докладчика, Денис буквально впился в экран. В следующий миг вместо покрытого пылью экрана телевизора он смотрел в ярко освещённый зал, на большой круглый стол и сидящих за ним людей.

Что произошло и чьими глазами сейчас смотрит – понял сразу. Ситуация была схожа с первым сновидением, только в отличие от того раза Денис ничего не чувствовал. Ни запаха, ни звука, ни ощущений от перебирающих бумаги пальцев. Вообще ничего. Денис только и мог, что смотреть туда, куда взглянет докладчик. Тот между тем, уперевшись взглядом в напечатанный на листе текст, монотонно доносил до аудитории смысл написанного. Рассудив, что не пользоваться случаем глупо, Денис решил экспериментировать. Для начала сконцентрировал внимание на глазах. Отвести на секунду взгляд в сторону труда не составило. Затем шевельнул рукой. Порадовала лёгкость, с которой смог это сделать. Будто управляя собственным телом, Денис лишь желал сделать движение, и желание незамедлительно исполнялось.

Вскоре слушающие доклад люди начали замечать, что докладчик время от времени выдаёт слова и фразы, не имеющие к смыслу доклада никакого отношения. Когда, внезапно прервавшись, чиновник вскочил и трусцой пробежал по залу, на лицах коллег отразилось удивление. Когда, несколько раз присев, затем попрыгав и отжавшись, коллега с возгласом «охренеть» вернулся на место, удивление переросло в подозрение.

Решив, что пищи для размышлений пока достаточно, Денис потянулся к шнурку, но пальцы лишь проскользили по волосам. Тут же вспомнил, что, опасаясь утерять шнурок, вот уже несколько дней буквально не выпускает его из рук. Снятая с головы верёвка неизменно вязалась на запястье. Сейчас шнурок находился именно там, и сей факт стал настоящим открытием. Опять же в качестве эксперимента Денис приказал себе перенестись обратно, и в тот же миг вернулись ощущения и пыльный телевизор перед глазами.

«Коллега, – звучал в прямом эфире негодующий голос, – что вы себе позволяете?»

На этом трансляция прервалась, а на экране замельтешила опостылевшая реклама. Весть о том, что шнурок необязательно каждый раз вязать на голову, конечно, радовала, но в то же время Денис понял, что отчасти потерпел поражение. Он, несмотря на усилия, не смог перехватить управление органами чувств носителя, хотя в том памятном сне с парашютисткой сделал это с лёгкостью. Подивившись, что руководством к действию становятся сновидения, Денис подумал, что ещё недавно, скажи ему кто о подобном, он не задумываясь назвал бы этого человека психом. Усмехнувшись собственным мыслям, принялся соображать, что делать дальше. Придумал быстро.

Для начала отправился к ближайшему гипермаркету и за пару ходок окончательно завалил холодильник продуктами. Затем заперся на все засовы и, обложившись красочными журналами, устроился на кровати. Дальше пошло-поехало. Денис наугад выбирал в журнале личность, концентрировал на ней внимание и уже в следующий миг взирал на мир чужими глазами. За несколько пролетевших в одночасье дней он воплотил большинство своих, казалось бы, несбыточных мечтаний. В первую очередь посетил орбитальную станцию, где заставил одного из членов экипажа МКС вместо отдыха пялиться в иллюминатор, рассматривая с космической высоты родную планету. Насладившись потрясающим зрелищем, перебрался в группу совершающих восхождение альпинистов. Затем очутился на морском побережье. Эмоции хлестали через край, и, позабыв обо всём на свете, Денис без устали метался по странам и континентам. Перед глазами мелькали мегаполисы, горные хребты, пустыни и каньоны.

Переварив первые, самые острые впечатления, дал себе сутки отдыха и вновь вернулся к путешествиям. На этот раз к делу подошёл более организованно.

Целенаправленно пользуясь телевидением и интернетом, он искал носителей из самых разнообразных сфер деятельности и проживал с каждым из них небольшой фрагмент чужой жизни. Прыгал с парашютом, затаив дыхание, следил за мельтешением расплывчатых контуров из салона гоночного болида. Ездил и стрелял из танка, нырял с аквалангом, смотрел вдаль, стоя на мостике атомохода, осматривал ледяные окрестности с борта крадущегося где-то во льдах ледокола.

В те краткие минуты, когда приходилось отвлекаться на пищу и гигиену, Денис всё больше склонялся к мысли, что жизнь меняется и меняется не в худшую сторону. Найденная на дне Угры верёвка настолько раздвинула рамки его серых будней, что он, произносивший имя бога лишь в связке с бранью, совершенно искренне поблагодарил создателя за дар, попавший в его руки.

Спеша продолжить знакомство с неведомым доселе миром, Денис надумал осуществить ещё одно давнее желание. Решив, что пришло время поближе познакомиться со стрелковым оружием, не стал откладывать задуманное в долгий ящик. Выбрав в качестве носителя одетого в камуфляж мужчину, чьё улыбчивое лицо взирало с обложки одного из журналов, Денис сконцентрировался. В следующий миг мир перевернулся.

В уши ворвался дробный грохот, стоны и злобные выкрики на чужом гортанном языке. Темнота. Поняв, что глаза носителя закрыты, Денис пожелал их открыть. Вяло, с непонятной задержкой, глаза открылись, но тут же закрылись снова. Мысленным усилием открыл их вновь и, видя расплывчатую, забитую слезами картинку, понял, что глаза припорошены пылью. Рука, так же медленно повинуясь, утёрла лицо, и Денис попытался проморгаться. Просторная, заполненная оседающей пылью комната, на полу которой он лежал, встретила бетонными, частично разрушенными стенами. Зрение прояснилось, однако муть в глазах осталась, и Денис вновь потянул к лицу руку, а поднеся, просто остолбенел. Большой палец оказался напрочь оторванным, указательный держался на лоскутке кожи, остальные представляли кровавое месиво, сквозь которое виднелись белоснежные осколки размолотых костей. От неожиданности и испуга Денис попытался вскочить на ноги, но тело носителя, едва начав движение, отказалось повиноваться.

Откуда-то сбоку послышался неразборчивый окрик, шум приближающихся шагов, и над лежащем на полу Денисом нависло молодое худощавое лицо. Губы подошедшего презрительно кривились, в глазах холодное равнодушие. Только сейчас обратил внимание, что торс одетого в джинсы и чёрную футболку парня перетянут ремнями разгрузки, а на плече висит автомат. Что-то выкрикнув и пнув его в бок, парень присел рядом на корточки. Протянув руки, принялся возиться с застёжкой одетого на Денисе бронежилета. Что-то не получилось, и он рывком повернул израненного пленника со спины на бок.

В поле зрения попало усыпавшее бетонный пол выбитое из стен крошево, обильно усеянное всевозможным хламом и стрелянными гильзами. Среди них Денис рассмотрел измятые, истерзанные пулями и осколками тела солдат, одетых в ту же форму, что была на нём. Переведя взгляд выше, в пыльном мареве разглядел, как в дальнем углу пеналообразного помещения несколько разношёрстно одетых вооружённых мужчин остервенело избивают двоих имевших несчастье угодить в плен солдат. Выплеснув первые порывы ярости, они пинками и прикладами заставили солдат подняться на ноги.

Глядя на изувеченных, истекающих кровью пленников, на их распухшие, рассечённые ударами лица, Денис, наверное, впервые в жизни испытал подобие жалости к представителям собственного вида. Когда один из бандитов под одобрительные возгласы подельников выхватил нож и наживо отсёк одному из пленников ухо, случилось то, чего Денис никак не ожидал.

В повседневной жизни это случалось постоянно. Каждый раз, когда кто-либо проявлял в его сторону агрессию, Дениса неизменно охватывал парализующий разум ужас, справиться с которым он так ни разу и не смог. Так повторялось из раза в раз и приводило к тому, что рослый и неслабый физически Денис даже перед малорослым подростком трясся как осиновый лист, не в состоянии ответить даже на малейшую угрозу. Являлось ли это следствием регулярных избиений в детстве или генетическим отклонением рода, Денис не знал. Знал другое: когда это происходит, он полностью теряет способность здраво мыслить и сопротивляться.

В состоянии контакта с носителем подобное случилось впервые, но это было полбеды. То ли от стресса, то ли по каким другим причинам, но Денис резко, буквально вмиг, начал чувствовать тело носителя. К ужасу и панике прибавилась оглушительная боль. Болело всё. Раздробленная кисть, перебитые ноги, живот, в который по ощущениям воткнули и медленно вращали раскалённый клинок.

С губ Дениса сорвался стон, который сразу привлёк внимание остальных участников расправы. К нему подскочили двое и, что-то гортанно выкрикнув всё ещё копающемуся с застёжкой жилета парню, схватили его за руки и волоком, обогнув сбитую с петель дверь, потащили к выходу.

Собирая остатки воли, Денис пытался прервать контакт с носителем, но ничего не получилось. Концентрации явно не хватало, а леденящие разум волны паники и боли не способствовали процессу.

Жаркое, застывшее в зените Солнце немо взирало на истерзанную тяжёлым боем местность. На разбитый блокпост, на десятки вооружённых людей, потрошащих карманы и амуницию павших на улице солдат. Взирало на догорающий неподалёку танк и группу вооружённых, разношёрстно одетых людей, волоком вытащивших на дорогу раненого офицера.

Стонущего Дениса пинками перевернули на бок. К нему, держа в руке длинный тесак, подошёл тот самый молодой парень в футболке и джинсах. Схватив Дениса за волосы, он оттянул назад его голову и с тем же безразличием в глазах перерезал горло.

***

Следующие несколько часов провёл, не вставая с постели. Он просто лежал, невидящим взором уткнувшись в дальний угол московской однушки. Время от времени Дениса сотрясала крупная дрожь, берущая начало где-то внизу позвоночника и электрическим разрядом раздавалась по всему телу. По щекам до сих пор катились слёзы, рот часто кривился в нервной зевоте. Случившаяся сразу по возвращении истерика давно закончилась, но овладевшая им апатия напрочь отбила желание не то что шевелиться, но даже думать, вкладывая в мысли хоть какой-то направленный смысл. Мысли текли сами, попеременно бросая Дениса то в леденящие кровь воспоминания, то заставляя думать, что изречение о «бесплатном сыре» имеет твёрдое основание.

Только к вечеру мало-мальски взял себя в руки. Первым делом снял с запястья шнурок и сбросил его на пол. Затем отыскал тот самый журнал и всмотрелся в обложку. «Сирийская Арабская Армия» гласил заголовок. Ниже под фотографией недавно казнённого офицера красовалась надпись «Защита и опора Сирийского народа».

– Земля тебе пухом, – ещё раз всмотревшись в смотрящее с обложки улыбчивое немолодое лицо, едва слышно прошептал Денис.

Сварив кофе, уселся за кухонный стол и принялся подробно осмысливать пережитое. В том, что произошло, винить мог только себя, точнее, собственную, так мешающую в жизни психологическую особенность. С другой стороны, понял, что ещё на шаг приблизился к пониманию того, как шнурок работает. Припомнив прошлые контакты, построил версию, что побудителем полного слияния, включая и органы чувств, является не что иное, как собственные эмоции, от остроты которых зависит глубина и степень контакта.

Первая более-менее внятная мысль, посетившая сразу после пережитого кошмара, просто вопила о необходимости избавиться от шнурка. К этому был близок и даже какое-то время держал шнурок над бездной мусоропровода. Передумал в последний момент. Сейчас, успокоившись и попивая кофе, Денис радовался, что не поддался сиюминутному порыву.

***

Подтвердить или опровергнуть предположение по поводу силы эмоций решился к вечеру следующего дня. Хотел воспользоваться интернетом, но, вспомнив, что финансы поют романсы и выбраться на улицу всё равно придётся, прикрыл за собой дверь квартиры. Добравшись до станции «Водный стадион», взял такси. Выехав за МКАД и проехав по Ленинградскому шоссе несколько километров, внушил таксисту остановиться и ждать на обочине. Сам же, нырнув в растущий вдоль дороги подлесок, направился в сторону давно заброшенного и разграбленного ангара.

Что именно способно вывести на пик эмоционального всплеска – Денис знал прекрасно. В его жизни было два пункта, неизменно вводящие его в это состояние. Вторым из них были женщины, но в отличие от чувства угрозы, которая просто парализовала способность двигаться, женщины несли Денису совсем иные переживания.

В юном возрасте, когда подростки только-только начинают засматриваться на представителей противоположного пола, Денис не стал исключением. Так же, как и сверстники, он жаждал ответной реакции и, как-то влив в себя пива для храбрости, предложил одной из одноклассниц поход в кинотеатр. В ответ получил презрительный и категоричный отказ. На следующий день над ним издевался весь класс. Унижения и смешки слышал и спустя месяцы. Мальчишки и девчонки не упускали случая посмеяться над «озабоченным» эпилептиком, которому, прежде чем домогаться девчонок, не мешало бы взглянуть на себя в зеркало. Издёвки эти в большинстве случаев носили беззлобный характер, но Денис воспринимал их крайне болезненно. И без того развитый комплекс неполноценности получил новое направление и стал быстро прогрессировать. Сначала он их просто ненавидел, всех до единой, ненавидел зло и люто. Женщина в его понимании неизменно ассоциировалась с собственным унижением и источником ранящих душу насмешек. Много раз рисуя в голове красочные образы, Денис мысленно мстил этим созданиям, придумывая самые изощрённые наказания. Куда подобные мысли могли завести – не думал, но в возрасте семнадцати лет Денис наткнулся на документальный фильм о маньяке, в котором видный деятель психологии дал очень чёткий портрет формирования психики женоненавистника. Денис был огорошен тем, насколько схожи его мысли и чаяния с взглядами и поступками кровавого убийцы. Фильм спровоцировал лавину открытий и в конечном итоге заставил Дениса взглянуть на себя глазами той самой, так немилосердно унизившей его девочки. Картина вышла крайне неприглядная, и Денис понял, что среди множества претендентов он в глазах противоположного пола по праву являлся последним кандидатом на отношения. Злость и ненависть к женщинам постепенно сошли на нет, но в остальном факт осознания не сыграл особой роли. Денису, как и прежде, становилось дурно от одной только мысли от близости с женщиной. Все эти годы он страстно желал этой самой близости, но собственная психика даже на самые невинные к нему обращения противоположного пола реагировала всегда до боли одинаково. Дениса охватывало такое волнение, что он не то что ответить, слова вымолвить был не в состоянии. Он заикался, потел, краснел, переваривал реки адреналина, но даже взять девушку за руку сил в себе так ни разу и не нашёл. Уже обладая шнурком, Денис несколько раз порывался хоть таким образом познать близость с женщиной, но каждый порыв сковывала такая буря эмоций, что воплотить задуманное до сей поры так и не решился.

Сейчас, шагая к устроенной в заброшенном ангаре по старинке работающей точке, Денис сильно нервничал, однако, помня о пережитом кошмаре, надеялся, что на этом фоне сможет противостоять вывиху собственной психики.

– Девочки, пятнадцать тысяч, построились, – долетел до ушей звонкий женский голос.

Тенью преодолев ещё несколько метров, Денис слился с деревом, всмотрелся. Сквозь пыльную листву кустарника увидел выложенную из плит площадку, возведённое рядом полуразрушенное строение и два десятка нескромно одетых девиц, выстроившихся перед заехавшим на край площадки легковым автомобилем. Спустя несколько секунд округу вновь огласил голос, и из полуобнажённого строя к машине шагнула темноволосая девушка. Рассмотрев её лицо, Денис не стал медлить и в следующую секунду, цокая по бетону каблучками, уже шагал к машине клиента. Подойдя с водительской стороны, девушка-носитель остановилась и заглянула в лицо покупателю.

– Ну что, красавица, поедешь со мной? – ещё раз с ног до головы осмотрев приобретение, задал вопрос худощавый пожилой мужчина.

– Обижать не будешь? – спросила та в свою очередь.

Лицо мужчины расплылось в дружелюбной улыбке.

– Что ты, красавица, как можно?

Увидел всё, что хотел. Прервав контакт, Денис вернулся и заставил таксиста вести его к дому. Спустя полтора часа, миновав пару дорожных заторов и прихватив имеющуюся у водителя наличность, Денис переступил порог собственной квартиры.

Там, не дав себе времени на сомнения, сконцентрировался на отпечатанном в памяти образе и в следующую секунду обнаружил себя выходящим из душевой кабины.

Впервые в жизни Денис оказался столь близко с особой противоположного пола. В голове звенело, на миг показалось, что потерял сознание. От сильнейшего, на грани с испугом волнения спёрло дыхание. Стремясь избежать приступа страха, Денис сконцентрировал внимание на широких ладонях, которыми носитель гладил девицу. Отвлечься получилось слабо, и именно в этот момент случилось то, ради чего всё затевалось.

Ощутив податливую плоть, чувствуя жар близкого тела, слыша тяжёлое дыхание, Денис едва не лишился сознания. Мысли начали привычно путаться, звон в голове прибавил тона. Пока ещё был в состоянии соображать, Денис заставил себя вспомнить, какого ужаса натерпелся в облике сирийского офицера. Сравнив, принялся убеждать себя, что здесь всё проще и безопаснее. Помогло: испуг и волнение постепенно растаяли.

Через несколько минут, с блаженной улыбкой на устах валяясь в собственной квартире на собственной постели, Денис жалел об одном. Об отсутствие сигареты. Он не курил, дым табачный не переносил на дух, но навязанные стереотипы настойчиво склоняли к мысли о сигарете после секса.

Утром, стоя у ворот в ожидании такси, девушка, видя, как вышедший следом Денис протянул ей несколько дополнительных купюр, довольно заулыбалась.

– Сколько тебе лет, котик?

– Пятьдесят четыре, – озвучил Денис данные паспорта хозяина дома.

– Что, длительное воздержание?

– В смысле? – не понял Денис.

– Да ты будто девственности сегодня лишился, ненасытный, как подросток.

– Да есть немного, – смутился Денис, – извини, если что не так.

– Всё так, – махнула она деньгами, – всё покрыто.

Уже сделав несколько шагов в сторону притормозившего автомобиля, она остановилась и повернулась к Денису.

– Визитку на столике оставила, надумаешь – звони.

Спустя две недели в сфере интимных дорожных услуг поползли слухи, что на одной из подмосковных точек завёлся ненасытный, но крайне щедрый любовник, являвшийся девушкам в самых разных обличиях.

***

Пару следующих недель, в те редкие часы, когда Денис беспробудно спал между этапами сексуального марафона, ему каждую ночь снился один и тот же сон. Красочный, детальный, он из раза в раз повторялся в мельчайших подробностях и приводил Дениса в рубленую избу к неизменному старцу. Сон каждый раз обрывался на одном и том же месте, но последние несколько дней всё шло по-другому. Как только Денис по привычке пытался взять над собой контроль, сновидение не прервалось, а плавно перетекло в другое, явив Денису многоэтажное серое здание.

Вечерело. Денис шёл по тротуару вдоль огораживающего это самое здание замысловатого кованого забора. Дойдя до распахнутых ворот, миновав ухоженный дворик, он входил внутрь и оказывался в просторном, многолюдном холле. Народ толпился напротив стеклянной, поделённой на секции перегородки, в каждой из которых за компьютерами сидели полтора десятка служащих. В каждом таком сновидении Денис кожей чувствовал, что рядом кто-то идёт, но сколько не пытался обернуться и посмотреть, кто именно, так ни разу и не смог. Двигался всё время по одному маршруту, мимо низких диванчиков для ожидающих, к третьему справа окну, за которым немолодая женщина, завидев Дениса, из раза в раз повторяла, что им надо подписать бумаги. Денис пытался спросить, почему им, когда он пришёл один, но женщина непонимающе смотрела ему за спину, и на этом сновидение каждый раз обрывалось.

Сегодня, к его немалому удивлению, второй раз за ночь оказался в старой рубленой избе напротив сидящего за столом старца. Лицо старика, хмурящееся от сновидения к сновидению всё больше, сейчас выражало почти что злость. Старец как обычно сквозь прикрытые веки буравил Дениса взглядом, а тот как всегда пытался перехватить управление и задать ему вопрос. На этот раз всё вновь изменилось. Губы старца разомкнулись, и под низким сводом избы послышался на удивление моложавый голос.

– Время пришло, – словно констатируя непреложную истину, изрёк старец.

Выждав несколько секунд, коротко добавил.

– Пора.

***

Проснулся от навалившейся дурноты. То не было связано с психологическим состоянием, сбой дала физическая оболочка. Тяжело, прерывисто ухая, сердце, будто на последнем издыхании, гнало по сосудам кровь. В ушах звенело, по телу струилась слабость. Ладони и лоб покрылись испариной, Дениса бросало то в жар, то в холод. В дополнение ко всему почувствовал головную боль и сильнейшую тошноту, заставившую сползти с кровати и на трясущихся ватных ногах отправиться к унитазу. Не помогло. Шли часы, а Денису становилось хуже и хуже. Ближе к полудню начал терять сознание. Он, будто в горячечном бреду, то валился в мутную бездну, то вновь выныривал в явь. В очередной раз придя в сознание, решился вызвать скорую.

Схватив трубку, увидел надетый на запястье шнурок, с которым вообще не расставался и уже воспринимал его как часть собственного тела. Расценив, что тащить шнурок в больницу не стоит, решил припрятать его дома. Стоило снять, как дурнота и слабость резко сошли на нет. Денис вмиг почувствовал себя бодрым, здоровым человеком.

– Опа-па, – почесав макушку, с опаской глядя на шнурок, неприятно удивившись, выдохнул он.

Это была новость. Дискомфорта от контакта со шнурком до сего дня Денис не испытывал. Используя возможности шнурка, он почти себя убедил, что тот есть подарок судьбы, данный ему в качестве компенсации за все пережитые боль и унижение. На деле оказалось не так.

«Ещё эти странные сны, – полезли в голову мысли, – ведь они точно что-то значат, вопрос – что именно, и вообще, дальше-то что делать?»

Ещё вчера он знал, что будет делать, а делать собирался то, что делал последние две недели. Поняв, что сладкой халяве пришёл конец, расстроился и начал думать. Пришёл к тому, к чему пришёл в первый день знакомства со шнурком, а именно к необходимости найти о нём информацию. Разобраться, что это такое, с какой целью создано и почему шнурок одних убивает, а другим даёт колоссальные способности. В сети подобной информации не нашёл, требовались иные источники. Позабыв о запланированном походе к проституткам, засобирался в центральную библиотеку.

Уже стоя на лестничной площадке и собираясь вставить ключ в замочную скважину, вдруг замешкался. Он настолько сжился со шнурком, чувствовал с ним себя настолько защищённым, что расставание даже на несколько минут стоило значительных усилий. Без мощи шнурка в преддверии выхода на улицу Денис почувствовал себя настолько несчастным и голым, что вернулся в квартиру, схватил вожделенную верёвку и лихорадочно обмотал ей запястье.