Текст книги "Путешествие за край земли"

Мартин задумался. Его размышления прервал голос Отца Альбатроса:

– Почти добрались, вижу впереди горные кряжи над облаками.

– Лети к одинокой заснеженной вершине. Озер-ро расположено рядом с ней.

Альбатрос начал снижаться кругами, с каждым витком спускаясь все ниже и ниже. Перед ними предстала горная цепь, у подножья в долине зеленели ровные луга, казалось, зима сюда никогда не заглядывала, только самые высокие пики гор были усыпаны снегом. Издали виднелось огромное прекрасное озеро, поражавшее своим спокойствием. Казалось, что это не озеро, а огромное зеркало. Мартин не заметил никакого волнения вод или присутствие ветра. На берегу возвышалось огромное дерево, на вершине которого отдыхали облака, и даже на большом расстоянии было слышно, как переливается у него листва, напевая старинную и прекрасную песню. Альбатрос неуклюже приземлился, пробежав несколько метров с распахнутыми крыльями, гася скорость. Мартин спрыгнул на землю.

– Уф! Ну наконец-то долетели, а то у меня все тело затекло, – проговорил Мартин, – жарко. Пожалуй, надо немного скинуть с себя одежды. А вы не заметили, что как-то тут странно? Нет ни ветра, ни снега?

– Все потому, что ветр-ры сюда больше не заглядывают, и снег не пр-риносят. Отец Ветрров строго-настр-рого запр-ретил своим сыновьям тут показываться, вот они и выполняют волю отца, – выбравшись наружу, Карак расправлял и складывал крылья.

– А это и есть то самое дерево? – альбатрос проковылял поближе, с любопытством разглядывая его.

– Стоять на месте!!! А то сейчас все перья повыщипаю!!! Пшел прочь!!! – остановил альбатроса окрик из кроны дерева.

– Стою! Аты кто? Покажись.

– Показываться тебе много чести!! Пшел прочь, говорю!!!

– Это дух-хранитель дерева. Он безобидный так-то, только если р-разозлится, может неприятностей на сто лет вперед наделать, – тихо проговорил Карак, – дайте я с ним поговорю. А вы не встр-ревайте.

– Добр-рый день, уважаемый! Как служба? Поди, не сахар-р? Что сторожишь-то? – обратился он к голосу.

– Не твоего ума дело. По тебе сразу видно, что воровская у тебя морда. Отвечай, что задумал?

– Да ничего я не задумал. Мы путники. Пр-ролетали мимо, увидали пр-рекрасное озеро и подумали, что лучше этого места на земле нет. Вот и р-решили сделать остановку, передохнуть малость и выпить чаю, подкрепиться оладьями с медом.

– Медом… – мечтательно проговорил голос – Да, место тут прекрасное, тишь да благодать, только меда тута нет.

– Не побр-резгуй, дух-хранитель, отобедай с нами, угостим мы тебя медком, да и поговор-рим. Наверное, путников-то тут немного, поговор-рить особо не с кем.

– Путников-то тут отродясь не бывало. Так только, иногда духи озер да травы повыскакивают. А что с ними общаться, с пустобрехами. Ведь, поди, все то же самое и у них. Ни новостей, ни рассказов. Правда, порой приходит Мать Земля, посидит у дерева, послушает, как песня в кроне шумит, вздохнет и уходит.

– Да, тяжела у тебя служба.

– Не жалуюсь. Какое-никакое, а дело. Звать-то тебя как?

– Зовут меня Карак, я младший пр-равнук Отца Вор-рона. Со мной Отец Альбатрос, на котор-рого ты накричал, и Мартин, юный хр-ранитель. Мартин, подойди, покажись, не стесняйся.

– Вот теперь вижу. Мартин-то, гляжу, брат Медведя – хранителя леса. Я-то удивился, кто из этих пернатых мед любит. Птицы-то мед не едят, – спрыгивая с ветки, проговорил дух-хранитель.

– А почему медвежий брат? – спросил Мартин, разглядывая собеседника. Был он росточка небольшого, с ладошку. Похож на шишку с глазами и бородой. Непонятно где голова, а где тело. Только ножки и ручки торчат из бороды.

– А ты разве не знаешь, что первый медведь был человеком? – деловито усаживаясь на камень, спросил он.

– Нет, – ответил Мартин, присев напротив. Ворон запрыгнул Мартину на плечо, а альбатрос расположился за спиной.

– Ты это…вот чего… я пока рассказывать буду, ты не стесняйся, располагайся, доставай, чего там у тебя… про мед не забудь, – напомнил дух-хранитель. – Значится, как дело было: «Давным-давно жил на земле человек один. И имел он большую слабость. Любил он мед пуще всего. И когда он ел мед, то забывал обо всем на свете. Целыми днями он ходил по лесу в поисках меда, бродил от дерева к дереву, от дупла к дуплу. И очень его не любили пчелы, как увидят его в лесу, так и жалят нещадно. И как-то раз попросил он Лесного Отца подарить ему защиту от этой напасти. Выполнил Лесной дух его просьбу. Обернул его матерой шкурою, которую пчелы прокусить не могут. Только оставил нос незащищенным, чтоб и пчелы могли его жалить. Вот и ходит с тех пор медведь по лесу. Мед ест, да только одной лапой, второй нос прикрывает, чтоб пчелы не жалили, а одной лапой много ли наешь. И пчелы довольны и медведю дело. Следы лап как у человека, весь в меху, а нос голый». Так и появились медведи на земле. С тех пор они хранят лес, чтоб никто чужой туда не заходил.

– Вот, пожалуйста, угощайтесь, – Мартин во время рассказа уже раскрыл свой рюкзак и вытащил все то, что бабуля собрала ему в дорогу.

– Премного благодарен, – повеселев, сказал дух и пододвинул к себе баночку с медом. Баночка была размером с него.

– Дать вам ложку для меда? – спросил Мартин.

– Спасибо за заботу, я как-нибудь сам справлюсь, – пробормотал дух, засунув голову в баночку и вылизывая стенки.

– Не одни медведи мед любят, – усмехнулся альбатрос.

– Что бы вы, пернатые, понимали в удовольствии, – дух высунулся из банки, выпачканный с ног до головы медом, борода слиплась, а глаза лучились счастьем. – Прошу прощения. Я немного увлекся и забыл про хорошие манеры. Угощайтесь, – милостиво указал дух на баночку из-под меда.

– Спасибо за заботу, – недовольно проворчал альбатрос, поглощая рыбу с бутерброда.

– Вы так и не сказали, куда направляетесь, – полюбопытствовал дух, довольно откинулся на камне – Я понял, что вы пролетали мимо, и я рад, что вы решили передохнуть в нашей долине. Если могу быть чем-то полезным, скажите, и я с удовольствием помогу.

– Очень мило с вашей стор-роны предложить нам помощь. Если честно, мы сейчас испытываем некоторое затр-руднение. Не знаю, говор-рить или нет, – смущаясь, проговорил ворон.

– Ну какие могут быть сомнения, – встрепенулся дух. – Поделитесь со мной своими затруднениями, может в моих силах вам помочь.

– Помочь в ваших силах и, если честно, то никто, кр-роме вас, нас выручить не сможет, – продолжал ворон.

– Тогда не молчите, рассказывайте – выкрикнул дух.

– Мы слышали, что в этой долине покоится песня Отца Ветр-ра.

– Совершенно верно.

– А Мать Земля отметила это место, выр-растив могучий дуб.

– Именно так.

– Ходят слухи, что дер-рево впитало в себя эту песню, и сейчас песня живет в самом дер-реве.

– Меня поражает ваша просвещенность, – удивился дух.

– Тут нет ничего удивительного, – перебил его ворон. – То, что знает ветер-р, знает и каждый ворон. Ведь мы его дети. В самом начале, когда Небесная Мать создала землю, она притомилась после долгих трудов. Присела на вершину Священной гор-ры, окинула взглядом плоды трудов своих и вздохнула. Ее дыхание обернулось Отцом Ветр-ров, который стал ее глашатаем и понес весть по миру. Отец Ветров начал парить над землей, из одного кр-рая в другой. Но его тень постоянно цеплялась за деревья, и задерживала его в пути. Потому он отор-рвал свою тень и дал ей крылья. Этой тенью и был пер-рвый ворон. Наш предок, Отец Вор-рон. Потому, что знает ветер-р, знает и вор-рон. Потому что мы – тени ветра.

– Удивительная история, – восхитился дух, – так мало мы порой друг о друге знаем.

– Да, – согласился с ним Мартин, все это время просидевший с открытым от удивления ртом, – потрясающий рассказ.

– Мартин, а вы как оказались в такой компании. Если честно, то я ни разу не видел и не слышал, о том, чтобы кто-то из первородных сил разговаривал с людьми или показывался им.

– Мартин – юный Хранитель, – повторил Отец Альбатрос, – и нас объединил поиск потерянной сказки.

– Не может быть! – воскликнул дух. – Как же это произошло?

– Все началось несколько дней назад, – начал Мартин. – На нашем острове погас маяк. В смысле, маяк-то горел, только тьму не разгонял, и было очень тоскливо. Моя бабуля решила пойти к истокам, добыть волос Отца Солнца, потому как первый маяк на нашем острове зажег именно такой волос. Мы говорили с Отцом Вороном, он направил нас за веткой Негасимого Огня, которая поможет солнцу на той стороне земли, и думаем, что он позволит нам взять еще один волос с его головы. Вот, по крайней мере, такой план.

– Но Негасимый Огонь охраняет Инмар, великий герой и дух огня, – заметил дух.

– В этом-то нам и нужна твоя помощь, добрый дух-хр-ранитель, – вмешался ворон. – Мы хотим задобрить Инмар-ра и подар-рить ему чудо. Мы подумали, что если ты позволишь сор-рвать веточку с твоего дерева, то мы бы сделали из нее чудо-дудочку, котор-рая будет петь на ветр-ру, покуда стоит земля, и подарили бы ее Инмару. Поможешь ли ты нам в нашем пр-риключении?

Дух-хранитель задумался:

– Мне сразу не ответить. Потеря ветки может ослабить меня и мое дерево.

– Простите меня, но я так много еще не понимаю, как потеря ветки может ослабить вас? – поинтересовался Мартин.

– С изначала так повелось. У каждого на земле есть свой дух. У человека, ворона, альбатроса, дерева, травы, реки. Только у тебя и этих пернатых дух внутри, вы его называете душой, а у дерева, травы, реки дух снаружи. Вот у этого дуба дух – я. И все, что происходит с ним, происходит и со мной.

– Простите, я даже не подозревал, что все так сложно, – поник Мартин.

– Да не извиняйся. Толку с этих извинений… – пробурчал дух, – подождите, я с деревом посоветуюсь, может, что и придумаем.

Дух подпрыгнул и скрылся в кроне могучего дуба.

– Ну и что дальше? – полюбопытствовал альбатрос.

– Дальше – сидим и ждем, – проворчал ворон и, спрыгнув на землю, стал прохаживаться туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Мартин скинул с себя куртку и, положив ее под голову, лег в тени дерева. Альбатрос по привычке засунул голову под крыло и задремал. Спустя некоторое время дух спрыгнул на землю, держа руках тоненький прутик, который что-то тихо нашептывал ветру.

– Мы решили, что должны вам помочь во имя светлых сил. Отец Солнце так долго согревает нас своим теплом, что было бы правильно вернуть ему часть заботы, и помочь в его неравной битве. Держите, только обещайте залететь на обратном пути и рассказать, чем окончилось ваша погоня за сказкой.

– Спасибо, добрый дух, обязательно навестим еще раз, – в один голос сказали странники. Мартин собрал вещи, набросил куртку.

– Да не за что. В добрый путь! – попрощался дух и снова растворился в кроне могучего дуба.

Глава шестая
Чудо-дудочка

Обратная дорога не заняла слишком много времени. Отец Альбатрос поймал попутный ветер и ринулся на его крыльях, так что вернулись они засветло. Высадив их на утесе, альбатрос заторопился:

– До завтра. А сейчас я полечу к себе, а то ваши бутерброды с рыбой только аппетит раздразнили.

– А я, пожалуй, останусь, поклюю оладьи, – проговорил Карак, и, взлетев над утесом, полетел в сторону поселка.

Мартин бегом спустился в поселок, не останавливаясь, промчался по главной улице, чуть не сбив местного доктора с ног. Затормозил перед отрывшейся перед его носом дверью.

– Несешься, как будто за тобой гонятся волки. Доброе утро, доктор Морис, не зашиб вас этот сорванец? – стоя в дверях, спросила бабуля.

– Ну что ты, Августа. Если мальчишки носятся, значит у них все в порядке и моя помощь не нужна. Я рад, что у вас все хорошо. Будьте здоровы.

– И вам всего доброго доктор, – ответила Августа, запуская Мартина и закрывая дверь, – ну как, успешно?

– Да, бабуль. Ты представляешь, мы встретили духа, угостили его медом, и он нам столько интересного порассказывал. Я даже и не знал ничего про медведей, а главное, про духов, что они есть во всем и во всех.

– Погоди, не торопись. Поешь спокойно, а потом все расскажешь, – проговорила Августа, накрывая на стол. – А ты, Карак, чего желаешь? – спросила она ворона, который уже сидел на дверце шкафа.

– Обо мне не беспокойтесь, любезная Августа. У вас не осталось немного оладий? Мне они очень понр-равились.

– Конечно. Тебе подогреть?

– Нет, спасибо. Они холодные вкуснее.

– Тогда приятного аппетита. И тебе, Мартин, приятного аппетита, – проговорила бабуля.

– Спасибо, – с набитым ртом ответил Мартин.

– Когда я ем, я глух и нем. Прожуй вначале, а потом говори, – строго заметила бабушка.

Мартин заработал челюстями быстрее:

– А как мы сделаем дудочку? – спросил он прожевав.

– Отнесем ветку к старому Эрни, он на все руки мастер. Помню, в детстве постоянно мастерил что-нибудь. Свистульки там разные, дудочки. Надеюсь, он не забыл, как это делается.

– А когда мы к нему пойдем?

– Вот доешь все и пойдем.

– Ой, я сейчас, я скоро…

– Не торопись. Лучше прожевывай. А то все комком в желудок опустится и застрянет, потом жалеть будешь, что не жевал как следует.

– Вы сегодня сговорились, что ли? – возмутился Мартин, – с самого утра как начали меня пугать. Вот теперь мне и кушать совсем не хочется.

– Доедай, – строго проговорила бабуля.

– Спасибо, я наелся. И потом дел у нас сегодня очень много, так что раньше начнем, быстрее закончим.

– Хорошо, собирайся. Пойдем к старику Эрни. Только потом не проси, разогревать не буду, спать пойдешь голодным.

Мартин вышел из-за стола, бабуля быстро сложила грязную посуду в таз, накрыла полотенцем. Ворон уже перелетел и нетерпеливо переминался на вешалке перед дверью. Августа проверила, как Мартин застегнулся, развернула и выставила его за дверь. Затем сняла с полки фонарь, посмотрела все ли в порядке в доме и вышла следом. Карак сразу же устроился у Мартина на плече. Так и ехал до самого маяка. Путь до маяка оказался довольно занимательным, встречные люди здоровались, спрашивали как дела. Бросали любопытные взгляды на сидящего на плече Мартина ворона, но вопросов не задавали. Карака веселило замешательство людей, он периодически щелкал клювом, стараясь не выпустить смех, рвущийся наружу. Мартину словно передалось настроение ворона, и он едва сдерживал улыбку, и обязательно, когда здоровался с прохожими, поворачивался к ним плечом, на котором восседал ворон. Когда они прошли поселок и повернули к маяку, Карак, громко каркая, сорвался с плеча и несколько раз облетел вокруг них, сопротивляясь потокам ветра, который словно бы поджидал их на самой вершине.

Постучав в дверь, они услышали: «Входите, не заперто». Августа не стала ждать повторного приглашения на ветру и, распахнув дверь, протолкнула Мартина внутрь и вопросительно посмотрела на ворона. Ворон незаметно юркнул в дом. Мартин повесил свою куртку на вешалку у входа, чем тут же воспользовался Карак, забравшись в рукав, только клюв торчал из ворота.

– Августа, дорогая, проходи, – радушно вскричал Эрни, – Мартин, рад тебя видеть. Надеюсь, у вас все в порядке.

– В порядке, в порядке. Вот зашли к тебе с маленькой просьбой. Можешь вырезать Мартину дудочку и этой веточки дуба? Мартин, покажи.

Мартин вытащил из рюкзака веточку, подаренную духом-хранителем дерева, и протянул старику Эрни.

– Да, уж – скептически сказал смотритель маяка, повертев в руках прутик, – посущественней ничего не нашлось?

– А ты хотел, чтоб мы пришли к тебе с дубиной двухметровой, – вскинулась Августа, – что есть, на том и спасибо. Ну как? Сможешь?

– Разве что очень маленькую, вроде свистульки, на три ноты, не больше.

– Ты, главное, сделай, а с нотами мы как-нибудь потом сами разберемся.

– Хорошо. Только света побольше надо. Ты пока зажги все лампы, на улице темнеет, а я схожу за инструментами.

Августа прошлась по комнате, зажигая все керосиновые лампы вдоль стен и на столе. Эрни вернулся с полными руками различных приспособлений. Подойдя к столу, он начал их раскладывать, одни справа от себя, другие слева.

– Так, и что мы имеем? – пробормотал Эрни, доставая очки и рассматривая прутик, – ага, так я и думал.

Он, ножом обрезал края, потом взял ткань для полировки и начал аккуратно обрабатывать всю поверхность.

– Тут важно не торопиться, веточка маленькая, потому надо аккуратно все делать. Любой музыкальный инструмент – сложная задача. Главное, не испортить душу инструмента. Вот вроде бы что может быть проще дудочки… Ан нет. Чуть дрогнула рука или ошибся глаз, и все, она уже звучать не будет.

Мартин и Августа, затаив дыхание, следили за неторопливой работой Эрни. А тот, в свою очередь, продолжал:

– Я считаю, что музыка – одно из самых чудесных изобретений человека. А какое разнообразие музыкальных инструментов? Раньше человек видел музыку во всем. И в камнях, и в деревьях, и в траве. К примеру, самый первый музыкальный инструмент – это колено. Что может быть проще: сидя, похлопывать себя по колену или животу. Или по дереву или камню… Музыка родилась вместе с человеком. Ударные инструменты были на заре человеческой истории. А какая сложная наука, изготовить барабан, они все такие разные. И большие, и маленькие, и толстые и тонкие, и полые и цельные… В общем, звучит все, к чему человек прикасается. И не надо слов, когда есть музыка. Я слышал от одного путешественника, что на юге в дремучих джунглях люди на десятки километров передают сообщения с помощью барабанов. А как бой барабанов тревожит душу. Он призывает и к бою, и к борьбе и позволяет успокоиться или наоборот взбодриться.

Барабан – он как сердце, только снаружи. А дудочки – это уже дыхание музыки. Мартин, сложи-ка губы трубочкой!

Мартин сложил.

– А теперь дуй, – продолжал Эрни. Мартин попытался, но только издал несколько неприличных звуков. – Не сразу получается. Вот послушай.

Эрни начал издавать свистящие звуки, в которых смутно угадывалась мелодия.

– Тоже разучился. Давненько не свистел. Вот тебе наглядный пример первой дудочки. Постукивая по колену и посвистывая, человек никогда не был один. Ни в глухом лесу, ни в жаркой пустыне, ни в открытом море. С ним всегда находилась его песня.

И чем больше человек познает мир и предметы его окружающие, тем сложнее становятся песни и инструменты. Вот струнные инструменты появились благодаря охоте. Конечно, я не могу говорить с уверенностью, но, возможно, первой струной была тетива лука. Когда охотники уходили за добычей и ночевали вдали от дома, то сидя ночью у костра, они пели песни о доме, который покинули, об удачной охоте, пытаясь задобрить лесного хозяина, или усыпляли бдительность зверя, или пытались понять, зачем звездное небо над головой. Пели, постукивая по колену, посвистывая, подергивая тетиву. Это сейчас придумали скрипки, виолончели, арфы, гитары, а тогда и музыка была проще. Настоящая. Естественная. Песни были о том, что действительно волновало человека, что его окружало. В песнях звучало все, что человек пытался понять, на что он пытался повлиять. К примеру, с помощью песен люди пытались колдовать. Да, не удивляйся. Пытались заговорить ветер, чтоб он дул в нужную сторону, или зверь подошел к ловушке. Они думали, что если перепоют ветер или просто попросят его о чем-то, то это получится. Раньше считалось, что ветер разумен, и обращаться к нему надо как с равному или даже с большим уважением. И не только к ветру. Ко всему, что их окружало. Лес, море, горы, поля, реки, трава, камень – все они имели душу и свою песню, с того момента, как пришел в этот мир человек.

Эрни привстал и наклонился к камину, раскаляя длинную тонкую спицу.

– Сейчас спицей проделаем отверстия, куда дуть, – пояснил Эрни.

– А откуда появился человек в этом мире? – спросил Мартин.

– Это ты лучше Августу спроси. Она у нас специалист по сказкам. Я тут тебе не помощник.

– Бабуль, расскажи, откуда взялся человек?

– Сложно сказать, давно это было, уж никто и не упомнит, – встрепенувшись, сказала Августа. – Когда Небесная Мать в облике птицы создала землю, после трудов своих она решила отдохнуть в Хрустальной Небесной Башне. Взмахнула она крыльями и устремилась на небо. С крыльев ее сорвалось несколько капель, они ударились о землю, из этих капель вышли первые люди и расселились по всему свету.

Старый Эрни, не отрываясь отдела, проговорил:

– А я слышал, что первые люди появились по воле богов. Когда создали боги землю, то увидели они, что земля прекрасна, но некому было наслаждаться этой красотой. Тогда решили они создать человека и поручили это дело ворону. Спустился ворон на землю, взял немного глины с берега Звездного озера и вылепил из нее первых людей. Но люди, вылепленные вороном, были склочными и крикливыми, не понравились они небесным богам. Тогда поручили они бобру сделать людей. Великий бобр спустился в дремучие леса и выгрыз людей из древесины молодого дерева.

Но вышли они очень глупыми и молчаливыми. Рассердились боги и доверили небесной корове создать людей. Спустилась небесная корова на берег моря, и увидела она глыбу морской соли. Подошла она к ней и начала вылизывать своим языком и отогревать своим дыханием до тех пор, пока не вышли из глыбы мужчина и женщина. Вскормила она их своим молоком и отогрела своим теплом. И были они умны и веселы, так что обрадовались боги. И расселились первые люди ворона на земле и стали земледельцами, люди бобра расселились в лесу и стали охотниками, а люди коровы расселились вдоль рек и морей и стали рыбаками.

Августа покачала головой:

– Можно предположить, что эту сказку тебе рассказывали рыбаки. Будь это охотники или земледельцы, то в сказке это они были бы умными и веселыми, а рыбаки – молчаливыми как рыбы и глупыми как камни. Сколько людей, столько и мнений.

– А мне ты, бабуля, говорила, что детей находят в капусте, – заметил Мартин.

– Наверное, тебя нашли в говорящей капусте, не умолкаешь ни на минуту! – смутилась Августа.

– Так, почти готово, – спас положение Эрни, продемонстрировав плод своих трудов. Это была самая маленькая дудочка, которую видел Мартин. Размером она была с ладошку, и такая тоненькая, не толще карандаша, словно игрушка. Эрни придирчиво осмотрел ее со всех сторон, потом сыграл на ней несколько трелей.

– Вроде ничего получилось. Звучит, – он сыграл на ней какую-то старую и забытую всеми мелодию. – Так, Мартин, попробуй.

Он передал Мартину дудочку. Мартин извлек из нее несколько звуков.

– Просто так не получится, нужно много учиться, больше практиковаться. Чем больше будешь играть, тем лучше будет получаться.

– Спасибо, дядя Эрни, – поблагодарил он.

– Да, спасибо тебе, Эрни, – поблагодарила Августа, положив руку на плечо Мартина. – Засиделись мы что-то, пора бы и откланяться.

– А разве вы не останетесь на чай? – удивился Эрни.

– Разве что ненадолго, – она вопросительно посмотрела на Мартина, тот кивнул головой. – Давай? А то завтра рано вставать.

Эрни засуетился, поставил чайник на плиту, залез по плечи в буфет и долго гремел там невидимыми предметами. Когда он вынырнул, то в руках у него была банка с медом и кулек шоколадных конфет. Мартин любил конфеты, особенно шоколадные, так что с удовольствием присел поближе к вазочке, куда Эрни высыпал сладости. Из прихожей раздался какой-то шорох. Мартин только сейчас вспомнил про Карака, который забрался к нему в рукав куртки. Он вскочил и бросился в прихожую. Ворон уже сидел на вешалке и нетерпеливо пританцовывал, смешно разводя крыльями, пытаясь заглянуть на кухню.

– Ты чего? Забыл, что должен сидеть тихо и не высовываться? – шепотом поинтересовался Мартин.

– Не забыл, – так же шепотом проговорил ворон. – Я тоже хочу шоколадных конфет.

– Я тебе принесу, только сиди тихо, – пообещал Мартин.

– Хор-рошо, хор-рошо, только не забудь, – чуть не умоляя, произнес Карак.

Мартин вернулся в комнату и незаметно опустил пару конфет в карман. Эрни как раз разливал чай по кружкам.

– Как работа на маяке? – поинтересовалась Августа.

– Как обычно, – пожал плечами смотритель, – без изменений.

– Яркость маяка случайно не вернулась?

– Опять ты за свое? Не вернулась. Я заказал новые лампы, через неделю должны доставить. Тогда и проблема решится сама собой. Все равно пока море неспокойно, рыбаки сидят по домам.

Мартин не стал особо вникать в разговор, и, пока его никто не замечает, выскользнул в прихожую, где ворон изнывал от нетерпения. Мартин развернул конфеты и положил их на пол.

Ворон слетел и принялся клювом постукивать по сладостям, скалывая с них шоколад. Мартин наблюдал за действиями ворона и в пол-уха слушал разговор.

– А то, что в этом году шторма дольше обычного, ты не замечаешь? – спросила Августа.

– Да, есть немного. Но каждый год сам на себя не похож. То лето жаркое, то весна долгая. Видимо, пришел черед и зимы, – покачал головой Эрни.

– Если зима задержится в наших краях еще немного, то льды скуют море, ледяные великаны придут с севера и отделят нас от остального мира, похоронив под своими толщами. И по этим ледникам придут в наши земли дети льдов в поисках пропитания. Тогда мы уже не будем в безопасности.

– Вечно ты видишь все в черном свете.

– Ничего подобного, просто я чувствую, что плетется тонкая паутина, чья-то злая воля толкает сюда льды и насылает шторма, крадет наши традиции, стирает память веков, выжимает суть вещей.

– Чувства – это тонкая материя, и доверяться им не стоит.

– Наверное, ты прав. Может быть, мне все это чудится, а может, просто немного устала.

– Давай-ка хлопнем с тобой для согреву и для поднятия настроения, – подмигнул Августе Эрни и заговорщически улыбнулся, вытаскивая из-за спины знакомую бутыль темнозеленого стекла.

– Ну, раз ты так любезен, то почему бы и нет.

Ворон отколол весь шоколад от начинки и проглотил его в один миг.

– А начинку? – спросил Мартин.

– Ты р-разве не слышал о раздельном питании? Так вкуснее и полезнее, когда вначале ешь одно, а потом др-ругое. Съев вначале шоколад, как наиболее вкусную и полезную часть, я оставляю начинку на потом. А так как я уже сыт, то начинку съем после или отдам тому, кто еще не ел сладкого, таким образом одной конфетой порадуюсь дважды. А если я начинку отдам кому-нибудь другому, то доставлю р-радость еще одному существу. Так что, куда ни глянь, сплошная выгода.

Ворон замолк и быстро взлетев, забился в капюшон куртки.

Августа и Эрни вышли из кухни.

– Вот ты где? – хмыкнула бабуля. – А мы-то думаем, куда это Мартин запропастился. Что чай не пьешь?

– Не хочется. И вы там со своими заумностями к чаепитию не располагали, после ваших разговоров будут сниться одни кошмары, – немного обиженно сказал Мартин.

– Ладно, коль не хочешь посидеть, чайку попить, одевайся, пойдем, а то поздно уже. Еще раз спасибо, Эрни, за гостеприимство и помощь.

– Да. Спасибо, дядя Эрни, вы нам очень помогли, – одеваясь, сказал Мартин. Он постарался как можно аккуратнее застегнуть куртку, чтоб не выдать ворона, спрятавшегося в капюшоне.

Бабуля зажгла фонарь, и они вышли на продуваемую всеми ветрами тропинку в поселок.

Как только маяк скрылся за поворотом, Карак выпрыгнул из капюшона и перебрался на плечо Мартину.

– Итак, что мы имеем? – полюбопытствовал он.

– Мы имеем чудо-дудочку, – проговорил Мартин.

– А вы увер-рены, что она работает? Доставай, пр-роверим. Если она действительно чудо-дудочка, то тогда, пр-рикоснувшись к дыханию ветра, она зазвучит сама по себе.

Мартин бережно вытащил дудочку, изготовленную стариком Эрни. Как только дудочка оказалась на ветру, тут же произошло настоящее чудо. Она начала светиться изнутри, зазвучала небесная прекрасная мелодия, от которой хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Музыка буквально разрывала сердце и побуждала его еще сильнее биться. А потом она взлетела и под провожающие, ее изумленные взгляды сделала круг над их головами, опустилась в руки Мартина. Он с великой осторожностью убрал ее во внутренний карман куртки, и песня прекратилась.

– Теперь у нас есть чудо-дудочка, – нарушил повисшую тишину Карак.