Текст книги "Путин и СССР"

И ведь неотъемлемая часть этого периода – Великая Отечественная война с ее лучезарной Советской Победой. Так, выходит, самые славные из полководцев этой Победы теперь уже недостойны находиться на Красной площади? Но тогда как совместить это, спрашивает ветеран-фронтовик A. C. Абрамов, с маршем памяти – «Бессмертным полком»?

Рассказывая о делах и заботах этого человека, я должен отметить еще вот что. Контрреволюционный августовский переворот 1991 года застал Алексея Сергеевича в должности помощника председателя Всесоюзного совета ветеранов войны и труда (с конца 1991-го – Координационный совет Международного союза «Содружество общественных организаций ветеранов (пенсионеров) независимых государств»). И до 2011 года оставался он на этом посту, делая очень многое для связи с ветеранскими движениями в бывших советских республиках и для объединения их на важные общие дела. Поистине выдающимся таким делом стало, например, издание фундаментального коллективного труда «Победа – одна на всех», где с выверенной полнотой и точностью раскрывается вклад союзных республик СССР в завоевание Великой Победы.

Многолетнюю работу в организации ветеранов из-за нездоровья ему пришлось недавно оставить. Нездоровье и возраст заставили сложить с себя и полномочия председателя правления Региональной общественной организации «За сохранение Мавзолея В. И. Ленина и Почетного некрополя у Кремлевской стены», которую под разными названиями возглавлял он более 20 лет. Однако членом правления здесь остается и по-прежнему представляет эту организацию в «Объединении родственников лиц, похороненных в Почетном некрополе у Кремлевской стены».

Абрамов не просто представительствует – он работает. Результатом огромного его труда стала новая книга «Правда и вымыслы о Кремлевском некрополе и Мавзолее», выдержавшая за короткий срок уже два издания. Экземпляр последнего из них он решил послать президенту В. Путину.

Чем это вызвано? Финансирование государством мавзолейной группы ученых в какой-то мере недавно все-таки восстановлено, и тут, конечно, нельзя не порадоваться.

– Но бдительности терять ни в коем случае мы не должны! – говорит Алексей Сергеевич.

Таков его призыв ко всем нам. А президенту страны в письме, сопровождающем книгу, он написал о том, что остро волнует сегодня и его, и вас, наверное. Приведу выдержку:

«Можно по-разному оценивать роль личности В. И. Ленина в истории человечества. Но никто не может отрицать, что именно под его руководством Россия отстояла свою свободу, независимость и территориальную целостность. Известны слова Н. Бердяева: „Ленин предотвратил хаотический распад России“.

Неудивительно, что в Российской Федерации ширятся протесты общественности против маскировки Мавзолея Ленина – создателя победоносной армии – фанерным забором при праздновании особо почитаемого, причем почитаемого официально, Дня Победы 9 мая.

Ведь это выглядит полным абсурдом. В России принята Программа патриотического воспитания и в то же время прячем за фанерным баннером всемирно известный памятник героической борьбы против фашизма – Мавзолей Ленина и находящиеся рядом с ним могилы прославленных маршалов. Однажды Мавзолей Ленина уже маскировали – летом 1941-го, чтобы дезориентировать фашистских летчиков и спасти от авиабомб. А от кого маскируем сегодня?»

Вот посмотрим, как прореагирует президент Путин на эти вырвавшиеся из глубины души строки ветерана.

Против вранья о Сталине

Назовем ли Сталина великим государственником?

Людям моего поколения, родившимся в середине 30-х (да и более старшим, конечно, а отчасти и младшим), довелось пережить диаметрально противоположное отношение к этому имени. От невероятного, почти божественного возвышения до полного низвержения. Можно сказать так: культ личности сменился уничтожением этой исторической личности.

Уничтожение продолжается. В России до сих пор издается книга известного драматурга Эдварда Радзинского «Сталин», широко разрекламированная и прессой, и телевидением.

Однако есть и другая книга под тем же названием – «Сталин». И вот ее составитель, известный литературовед Михаил Лобанов, ничего даже близкого к такой массовой аудитории не получил. Почему? Да понятно: его взгляд на фигуру Сталина не совпадает с тем, который считается ныне как бы окончательно узаконенным.

Между тем точка зрения Лобанова представляет безусловный интерес, особенно если учесть, что сегодня к ней склоняется далеко не он один. Об этом я и беседую с ним.

– Михаил Петрович, скажу откровенно: когда я раскрыл на прилавке этот сборник, вышедший в издательстве «Новая книга», и прочитал, что его составитель – вы, очень удивился. Ведь читатели знают вас как литературоведа и литературного критика с определенным кругом интересов, далеких от этой темы, знают ваши замечательные книги об Аксакове и Александре Николаевиче Островском, вышедшие в серии «Жизнь замечательных людей». И вдруг – Сталин. Как и почему возник у вас замысел такой книги?

– Действительно, я не историк, тем более не политолог, и мне никогда ранее не приходила в голову мысль писать книгу о Сталине. Не писал я о нем ни панегириков, ни обличений – видимо, не пришло еще тогда время для понимания самого существенного в Сталине, для меня по крайней мере. Пришло оно теперь, увы, так поздно. Пришло с разгромом нашего великого государства, строителем которого был Сталин.

С началом так называемой перестройки неслучайно начался новый, невиданно ожесточенный штурм Сталина и «сталинщины». Кстати, это выражение Троцкого. А по сути то был штурм нашего государства. Логика простая: если Сталин – скопище зла, стало быть, такое же скопище зла и созданное им государство. «Империя зла», – как повторял Рейган. В те годы мне было не до книги. Тогда я боролся с разрушителями государства, «демократами», в своих статьях. За книгу же принялся, когда уже не стало нашего великого государства под именем СССР, да и целостность самой России оказалась под угрозой.

– И в чем, вы считаете, актуальность книги сегодня?

– Дело не только и не столько в самом Сталине. Ведь если до сих пор такая живая ненависть к человеку, умершему почти полвека назад, – значит, ненависть уже не к одной этой личности. Если до сих пор клеймят «сталинский тоталитаризм» – значит, не вытравлена еще до конца из нашего национального сознания идея сильного, централизованного Российского государства. Вытравить эту идею, добить Россию – вот, по существу, главная цель «перманентной революции» против «сталинщины».

– Сборник о Сталине составлен из воспоминаний современников и документов эпохи. Скажите, по какому принципу вы отбирали материал, какими источниками пользовались?

– Моей задачей было собрать документальный материал, который давал бы читателю живое и по возможности объективное представление о Сталине – о его жизненном, революционном пути, политической деятельности, о той роли, которую отвела ему история в XX веке. Ознакомился я в какой-то мере и с литературой на эту тему, вышедшей на Западе.

Надо сказать, иногда это просто «голливудские ужасы» – с невиданным злодейством героя, с выстрелами, сюжетными интригами и т. д. Один из авторов таких фантазий – Ю. Кротков, из бывших наших соотечественников, состряпавший в Нью-Йорке книжку под заголовком «Красный монарх». Познание им сталинской эпохи сводится ко всякого рода сплетням, байкам, анекдотическим свидетельствам «знакомых». Сообщает тетя Клава: «Маршал Конев был на стороне Маленкова». Показания соседа Ефима: «Солдаты маршала Конева оккупировали все железнодорожные станции столицы. Я поверил Ефиму, он никогда не лгал». Свидетельства Соломона: «Никита Хрущев подошел прямо к Берии на заседании Политбюро и выстрелил ему шесть пуль в шею».

И все в таком роде. И все это в США экранизируется. Я думал, что такими пошлыми анекдотами потчуют только американцев, которые «все съедят». Но вот просто ахнул, когда на днях эту ахинею около двух часов крутили по первому каналу российского телевидения, продолжая одурачивать десятки миллионов наших зрителей, представляя молодежи нашу историю с гаденькой ухмылкой. Замечу, что сама книга разрекламирована в Америке небезызвестным историком Робертом Конквестом, который рекомендует данное сочинение как написанное «в лучших русских традициях». Подчеркивает: «То, что западному читателю может показаться невероятным, на самом деле аутентично». Конквест расхвален у нас «демократами» как специалист по сталинскому «большому террору». Но, читая его оду собирателю сплетен, можно невольно усомниться: а так ли уж «аутентично» то, о чем говорится в «Большом терроре» самого Конквеста, и то, что происходило на самом деле?

Есть, конечно, более серьезные работы. Вот книга профессора Массачусетского университета Роберта X. Макнила «Сталин. Человек и правитель». Здесь, в частности, говорится, что, не отрицая жестокости правления Сталина, «вместе с тем нельзя понять этого чрезвычайно одаренного политика, приписывая ему все преступления и страдания эпохи, просто считая его чудовищем и психически ненормальным человеком». Любопытна попытка автора психологизировать характер Сталина, объяснить «культ личности» ответной реакцией Сталина на противоречие, которое существовало между его скептическим взглядом на человеческую природу и марксистским представлением о том, каким должен стать человек будущего.

Впрочем, во многих из этих книг нет подлинно исторического подхода. Их тематика и анализ ограничены довольно узкими политизированными проблемами, а публицистическая мысль весьма прямолинейна. Для многих авторов ориентир в оценке Сталина один – книги и статьи Троцкого. Но ведь Троцкий не мог не быть крайне предвзятым и пристрастным по отношению к своему заклятому политическому врагу!

– В составленной вами книге много других свидетельств современников о Сталине как о государственном деятеле.

– Как о великом и мудром государственном деятеле. Это его усилиями были возвращены России ранее отторгнутые у нее земли: бывшая исконно русская Ливония на Балтике, Западные Украина и Белоруссия, Молдавия, Южный Сахалин. Почитайте стенографические записи его переговоров с руководителями США и Англии на Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференциях. Какая глубина понимания обсуждаемых вопросов, какая сила логики и непреклонность в защите интересов своего государства!

Один из иностранных генералов сказал о нем: «Весь его облик был таков, что вызывал уважение к государству». А югославский политик Джилас, впоследствии антисталинист, в своих воспоминаниях о встречах со Сталиным приводит такой эпизод. Сталин остановился перед картой мира, на которой Советский Союз обозначен красным цветом, провел по нему рукой и воскликнул в адрес американцев и англичан: «Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным, – никогда, никогда!» Ныне, к удовлетворению американцев и англичан, карта мира уже иная.

– Что ж, книга ваша, наверное, многих убедит в том, что Сталин был действительно великий государственник, что забота о силе государства была для него превыше всего. Однако остается вопрос, какой ценой это достигалось. «Лес рубят – щепки летят» – подлинно ли употребление Сталиным этой пословицы в определенном смысле?

– Таких слов я у него не встречал. Но известны, и они вошли в мою книгу, другие жутковатые слова Сталина: всякий, кто намеревается разрушить наше государство, будь он и старым большевиком, будет истребляться вместе со своей семьей и всем родом. Это в записи Георгия Димитрова, из высказываний Сталина на ужине у Ворошилова в день двадцатилетия Октябрьской революции – 7 ноября 1937 года. Да, беспощадные слова. И связаны они были с проходившими в тот период судебными процессами над троцкистами-зиновьевцами. Но еще до этого, в 1935 году, в беседе с Роменом Ролланом Сталин говорил, что когда человек решает заниматься политикой, то он все делает уже не для себя, а для государства, которое требует безжалостности.

Сталин принимал суровые меры в интересах государства, но считал их временными, пока в них есть необходимость. Например, кто из старшего поколения не помнит довоенный закон о прогулах? Все помнят. Чей закон? Сталинский. А как он возник? Бывший нарком вооружений Ванников пишет в своих воспоминаниях: «Наркомы неоднократно обращались к И. В. Сталину и другим руководителям партии и правительства с предложением издать закон, направленный на борьбу с прогулами и текучестью рабочей силы. Сталин отвечал, что для этого нужны не особые законы, а повышение качества технического и хозяйственного руководства. Он потребовал от всех наркомов и директоров предприятий улучшения их работы». Но положение не менялось, и только тогда, в середине 1940 года, были приняты «более решительные меры».

Прочитаем дальше: «Был подготовлен проект закона о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с работы. При обсуждении его на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) присутствовали и наркомы, члены ЦК. Обращаясь к ним, И. В. Сталин сказал, что такой закон – вынужденная мера, вызванная прежде всего неспособностью руководителей наркоматов и заводов добиться стабильности и укрепления производственной дисциплины. Этот упрек был в значительной мере заслуженным». Такова история закона о прогулах, который обычно отождествляется с жестокостью Сталина.

Впрочем, для «демократов» высшее злодейство Сталина – это 1937–1938 годы, известные процессы, расстрелы старых революционеров, как их называли. Но не раз уже говорилось, что репрессии против этих лиц в большинстве своем – настигшее возмездие за прошлые их кровавые дела. Когда Зиновьев заливал кровью Петроград, организуя массовые расстрелы офицеров и всех «не своих»; когда Тухачевский на Тамбовщине травил газом мирное население, уничтожая в качестве заложников деревни с детьми и стариками; когда многие из этих «старых революционеров» бесчинствовали в чрезвычайках…

Выходит, это было возмездие – с нравственной точки зрения. А с политической, государственной точки зрения – пресечение пятой колонны в стране. То, что это была пятая колонна, внутренний враг, не было сомнений даже у такого стороннего наблюдателя, как писатель Фейхтвангер. Он был на судебном процессе и выпустил книгу «Москва 1937», где поддержал Сталина и прямо говорил, как опасны заговорщики в такое время, когда Гитлер угрожает войной. Действительно, нетрудно понять, что ожидало бы нашу страну при «колонне» внутренних врагов. Да мы можем судить об этом и но действиям их внуков – нынешних «демократов». Они взяли реванш, расчленили страну…

Сейчас тех заговорщиков (всех сразу!) выдают за невинные жертвы сталинизма. Видите ли, их реабилитировали комиссией под главенством Александра Яковлева. И долго ли изучали? И что-то конкретно доказали? Наивно ждать каких-то доказательств со стороны Яковлева – для него эти люди невиновны уже только потому, что троцкисты…

– Ваш взгляд на роль Сталина в истории России, можно сказать, кардинально противостоит официальной точке зрения, утвердившейся за последние годы. Откровением для многих будет и сталинская личность, вырисовывающаяся, скажем, из приводимых писем его к родным или некоторых воспоминаний о нем, документов. Тут в самом деле видишь, как личное всецело подчиняется государственному. В его понимании, естественно. И неуемная сталинская жажда власти, о которой столько написано, воспринимается уже не просто как некая слепая маниакальная страсть, как самоцель. Наверное, ближе к истине Чарльз Сноу: «Сталин, совершенно очевидно, верил, что, обладая властью, он в силах спасти свою страну». Именно за то, что Сталин спас, сохранил Россию, воздают ему хвалу в книге даже некоторые пострадавшие от него – к примеру, священник отец Дмитрий Дудко.

Однако в целом книгу вашу апологетической не назовешь. В ней немало страниц, рисующих героя и результаты его деятельности отнюдь не светлыми красками. Да вы и сами в послесловии написали: «В глубоко противоречивой личности Сталина выразился дух самой эпохи с ее социально-историческими конфликтами, потрясениями внутри России, мировой войной, противостоянием разрушительных и созидательных сил. Жестокое время выразилось в нем…» Знаете, меня, когда я думаю обо всем этом, мучает вопрос: искупаются ли величием и мощью созданного им государства страдания людей, ни в чем не повинных? Это, по существу, тот же вопрос, которым задавался Пушкин в «Медном всаднике» и на который, по-моему, не дал однозначного ответа. Восхищается великим Петром, но сочувствует маленькому Евгению. Вы тоже пишете о многомерности времени Сталина, «которая не оставляет окончательного решения».

– Гнусно, когда идет спекуляция на массовых страданиях, извлекаются из этого политические дивиденды. Знаменитый «архитектор перестройки» А. Яковлев писал в свое время: «В результате преступных действий большевистской власти погублено более 60 миллионов человек»… Но ведь созданная под председательством того же А. Яковлева в 1988 году при ЦК КПСС специальная комиссия по реабилитации установила, что в 30-50-е годы (до 1953 года) было репрессировано 3 миллиона 778 тысяч 234 человека, из них к высшей мере наказания, расстрелу, было приговорено 786 тысяч 98 человек. А цифру 60–70 миллионов первым, кажется, запустил «художественный исследователь» Солженицын, внедривший в мировое общественное сознание «имидж» России, русского народа как сплошного ГУЛАГа.

Что же касается механики репрессий как порождения ли системы, личной ли вины Сталина, его окружения, то вполне вероятно, что в недрах архивов еще таятся факты, которые могут опрокинуть многие наши привычные представления о прошлом. Поэтому-то архивы и «чистятся». Известно, что при Хрущеве было уничтожено одиннадцать мешков досье Берии на всех членов тогдашнего Президиума ЦК. Кстати, при том же Хрущеве было переписано архивное дело его сына-летчика, компрометирующие данные заменены лестной характеристикой военного начальства…

Я рассчитываю на дальнейшие переиздания книги «Сталин». И если мне будет открыт доступ в соответствующие архивы, тогда, Виктор Стефанович, мы могли бы продолжить наш разговор.

«Был культ, но была и личность»

Когда в 2007 году я впервые побывал в Иркутске, мне подарили там книгу «Сталин против врагов народа», автор Василий Туев.

Книжку я с большим интересом прочитал сразу же, а вот с автором лично познакомился только недавно. И оказалось, что он весьма неординарный человек, Василий Афанасьевич Туев! Доктор философских наук, профессор Байкальского государственного университета экономики и права, именно он организовал в 2000 году Иркутское городское историко-культурное общество «Наш Сталин», которое сам возглавил и которое со временем стало областным. Затем появился в Иркутске Музей И. В. Сталина – тоже результат его инициативы. А книжечка, заочно меня с ним познакомившая, как выяснилось, представляет собой раздел большого труда на сталинскую тему, над которым В. А. Туев работает уже много лет.

Я решил, что читателям такой человек и дела его будут интересны. Потому и подготовил на основе нашей продолжительной беседы этот материал.

– Василий Афанасьевич, как вы пришли к сталинской теме? Или, точнее, как вошла она в круг ваших научных и общественных интересов? Судя по книжке, которую я прочитал, произошло это уже в постсоветское время, но ведь в государственном вузе, где вы работаете, интерес к Сталину за последнее двадцатилетие вряд ли поощряется…

– Если иметь в виду круг моих интересов как ученого, то да, это относится уже к постсоветскому времени. А если говорить о предпосылках более глубоких, то я всей жизнью был подготовлен к этому.

– Хорошо бы пояснить.

– Я ведь захватил часть сталинской эпохи.

– А когда вы родились?

– В январе 1941-го.

– Значит, когда Сталин умер, вам было 12 лет.

– Да. И у меня существует некое мое впечатление, некий образ той эпохи. Я долго думал, какое же слово наиболее адекватно выражает этот образ, и пришел к такому выводу: лучезарная. Именно в ореоле лучезарном до сих пор представляется мне все, что было в те первые послевоенные годы.

– Замечательно. У меня – то же самое. Хотя годы были очень тяжелые, я-то помню, и тем не менее…

– Победа! Только что одержана Великая Победа! Патриотические чувства буквально перехлестывают. Это касается и отдельного человека, и всего общества. Конечно, я был этим захвачен.

– А где вы жили тогда? Где родились?

– В Кировской области. Маленькая деревушка под названием Бобыльщина. А район – Советский. Любопытная подробность: райцентр назывался раньше слобода Кукарка, так вот, эта слобода дала двух глав советского правительства.

– Кто же это?

– Сначала Алексей Иванович Рыков, а затем Вячеслав Михайлович Молотов. Оба родились в этой Кукарке, через улицу.

– Ваши родители были колхозники?

– Да, честные труженики, которые не видели себя вне общего, колхозного труда. Кстати, это тоже повлияло на мое восприятие той эпохи. Я и сам каждое лето с удовольствием занимался колхозными делами. А еще, пожалуй, определило характер моего интереса к этому времени и к Сталину то, что я очень рано научился читать. Не умеющим читать себя не помню, и, наряду с книгами, это были газеты. Представьте, «Правду» начал читать, наверное, с пяти лет.

– Что ж, понятно ваше отношение к Сталину в детстве. Но вот 1956 год, XX съезд КПСС. Здесь уж какое-то колебание, видимо, произошло?

– Абсолютно нет! Это я говорю с полной ответственностью. Ничему не поверил! Аргументов конкретных против у меня, собственно, не было, но вот интуиция так диктовала.

В подтверждение могу привести один факт. Когда при окончании средней школы писали сочинение на аттестат зрелости, а это был 1958 год, я выбрал тему «Чем нам близка поэзия Маяковского». И явно в пику новому официозу эпиграфом взял известные слова Сталина: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи».

– То есть вы сознавали, на что идете и чем рискуете?

– Сознавал. Замечу, что из двух средних школ в Советске я был тогда единственным кандидатом на золотую медаль.

– И что же?

– В руководстве школы и в районо после долгих дебатов, как мне после рассказывали, все-таки решено было поставить «пятерку» и выдвинуть на золотую медаль. А в области – срезали. Причина одна.

– Пришлось довольствоваться серебряной медалью?

– Что поделаешь…

– Ну и как, на будущее такой урок учли? Исправились?

– Не очень. Когда поступил в политехнический институт, на маркшейдерском отделении горного факультета нас учили картографическим шрифтам. Надо было писать какие-нибудь тексты, и я всегда писал фрагменты из работ Сталина. Потом преподаватель мне сказал, что мой альбом признан лучшим и его решено оставить на кафедре. Но я-то знал: ничем особенным, кроме этих текстов, мой альбом не выделялся – значит, именно их он захотел оставить себе.

Как видите, отношение к «разоблачению Сталина» уже тогда было разным, в чем убеждался я неоднократно. Учась в институте, писал стихи, посвященные Сталину. Читал их товарищам, и никакого отторжения или протеста это не вызывало. Будучи членом общества «Знание», выступал с лекциями, и, когда люди улавливали мое отношение к сталинской теме, обязательно задавали вопросы, то есть им было интересно. При этом – вполне положительное восприятие!

– Как говорится ныне, «упертый» вы оказались, товарищ Туев. Неужели никто вас так и не пресек?

– Помню, выступал с лекцией в одном из районов. И задали мне вопрос, можно ли и надо ли читать сталинские работы. Я сказал, что сочинения Сталина – это великое достижение нашей общественной мысли. Женщина из райкома партии, которая эту встречу вела, потом стала внушать мне: «Да вы что! Вы больше так не говорите, а то вам не позволят выступать». Она о «карьере» моей забеспокоилась, но сама, как я понял, была со мной согласна…

– А как вы, горняк, маркшейдер, пришли к философии?

– Интерес к общественным наукам возобладал. Окончив политехнический, поступил в университет на заочное отделение исторического факультета и еще до его окончания стал работать на кафедре философии. Заведующий предложил мне тему согласно кафедральному плану: человеческие потребности. И она, прямо скажу, меня увлекла. Стала темой кандидатской диссертации, а позднее и докторской.

– Вроде бы не за Сталина взялись.

– Тогда это было невозможно. Но подчеркну: проблему материальных и духовных потребностей я не мог не соотнести со сталинской эпохой, в которой рос, формировался и которая насыщена была высокой духовностью.

– Действительно, тут многое, пожалуй, перекликается и завязывается, поэтому к проблематике ваших диссертаций мы в связи со Сталиным еще вернемся. Однако сперва хотелось бы узнать сторону событийную: каким образом возникло в Иркутске общество «Наш Сталин» во главе с доктором наук, профессором Василием Афанасьевичем Туевым?

– Вы помните, что новая волна антисталинской истерии, начавшаяся при Горбачеве, затем продолжала нарастать, становилась все более и более агрессивной. Я понимал: надо ей противостоять. А для этого требуется основательная научная разработка образа Сталина и его идеологии, требуется широкая массовая пропаганда. Значит, надо и людей вокруг этого объединять.

Работа над докторской диссертацией, отнявшая много времени и сил, несколько оттянула осуществление возникшей у меня идеи. Но к 2000 году я готов был взяться и взялся за создание в Иркутске историко-культурного общества «Наш Сталин», сначала городского, а впоследствии переросшего в областное, то есть имеющее отделения по всему региону.

– Как определены цели и задачи общества?

– Главное – выработка и утверждение в массовом сознании правдивых представлений о личности и деяниях И. В. Сталина. Девиз наш таков: «Правду о Сталине – в массы!» Ну а различные направления этой работы (сбор материала, научные исследования, пропаганда и т. д.) более конкретно сформулированы уставом общества. Процитирую вводную его часть:

«Наш Сталин – это создатель Союза Советских Социалистических Республик – многонационального государства, ставшего одной из величайших держав мира, это гениальный вождь советского народа, инициатор и руководитель грандиозных социалистических преобразований, вдохновитель и режиссер Великой Победы Советского Союза в борьбе против германского фашизма, организатор послевоенного возрождения страны. Наш Сталин – это личность крупнейшего исторического масштаба и любимый отец большой семьи братских народов. Наш Сталин – это вершинный взлет народного духа в его стремлении к священным идеалам свободы, равенства и справедливости».

– Кто в составе общества? Много ли ученых?

– По профессиям люди самые разные – журналисты, вузовские и школьные преподаватели, писатели, художники, библиотечные и музейные работники, студенты. В президиуме общества трое профессоров, докторов философских наук: кроме меня Николай Сергеевич Коноплев – профессор Иркутского государственного университета, Алла Александровна Кузьмичева – профессор Иркутского государственного технического университета, а также двое кандидатов философских наук – Любовь Андреевна Прибыткова и Геннадий Витальевич Сурдин. Среди активных членов общества еще около десяти докторов и кандидатов наук, есть аспиранты, то есть начинающие ученые. Связи с нашими единомышленниками охватывают многие регионы – от Владивостока до Владикавказа.

– Каковы отношения общества с областным отделением КПРФ?

– Это отношения самого тесного сотрудничества. Многое мы делаем совместно с обкомом КПРФ и областным отделением общественной организации РУСО («Российские ученые социалистической ориентации»). Так, например, вместе провели областное торжественное собрание, посвященное 130-летию со дня рождения И. В. Сталина. Прошло оно на большом подъеме. По решению Президиума ЦК КПРФ шестнадцать наиболее активных членов нашего общества были награждены памятной медалью ЦК КПРФ «В ознаменование 130-летия со дня рождения И. В. Сталина». При поддержке обкома партии была издана и моя книга «Сталин против врагов народа».

– Я обратил внимание, что в ней две вводные статьи – Геннадия Андреевича Зюганова и Сергея Георгиевича Левченко. Что само по себе знаменательно.

– Разумеется. Сплав творческих возможностей общества «Наш Сталин» и организационных, финансовых возможностей КПРФ при единстве основных наших целей и задач способствует реализации таких дел, о которых еще недавно можно было лишь мечтать. Ну, скажем, проведение молодежных межвузовских научно-практических конференций с последующим изданием докладов их участников…

– Драгоценное дело! Вот я перелистал сборник таких докладов под названием «Российское общество: состояние и перспективы» – материалы межвузовской научно-практической конференции, посвященной десятилетию общества «Наш Сталин». Здесь радуют и широта тематики, и ее актуальность, и, конечно, то, что авторы этих интересных докладов – молодые люди. Наверное, привлечение мыслящей молодежи к работе над сталинскими темами – в числе самых значительных достижений вашего общества?

– Думаю, да. У нас даже в составе президиума есть студентка – Яна Харьковская. Она опубликовала несколько работ о Сталине и его эпохе в научных изданиях и массовой печати. При этом недавно заняла первое место в факультетском конкурсе на лучшего студента. На каждую конференцию аспиранты и студенты представляют несколько докладов по сталинской тематике. Оргкомитет конференции определяет рейтинг докладов, и «сталинские» доклады чаще всего занимают призовые места. Для примера назову доклад аспирантки Полины Смирновой «Сталин и кибернетика». Нам все уши прожужжали, что Сталин, мол, кибернетику лженаукой считал. Когда она сказала мне, что намерена работать над такой темой, я выразил сомнение: «По этой теме ты ведь ничего стоящего не найдешь». Она ответила: «А я уже нашла». И материал ее доклада камня на камне не оставил от расхожих оценок.

– А как вам удается это? Вообще, меняется ли у молодых отношение к Сталину, к его эпохе, к советскому периоду нашей истории в целом?

– Заметно меняется! Помню, когда-то, едва я начинал высказывать в студенческой аудитории свой позитивный взгляд на эти темы, в ответ – категорическое неприятие. Ногами топали от негодования. Теперь же ничего подобного нет. Как удается привлечь молодых людей к этой работе? Мыслящему человеку достаточно представить масштаб личности и деяний Сталина, и его ум загорается.

– В чем видится причина?

– Сказывается, конечно, объективная ситуация: многие утратили иллюзии относительно того общества, которое у нас создано. Вместе с тем действует и то, что я называю интеллектуальным прорывом последних лет. Выходят правдивые книги о Сталине, о советской эпохе. И пусть тиражи их не столь велики, как хотелось бы, пусть нелегко противостоять массированно оболванивающему телевидению и многотиражной буржуазной прессе, дело свое они все-таки делают. Мы в нашей работе тоже опираемся на них.