Текст книги "Подменыш"

Глава 5

Аполлон Кагва мог пойти в колледж, если бы не Карлтон Лейк. Аполлон учился в выпускном классе средней школы Джона Брауна, и в его аттестате главным образом стояли средние оценки «В» и «С». Это началось в девятом классе и стало сюрпризом для многих учителей, которые отмечали его интеллект и даже умение трудиться, но школа не являлась основной целью в его жизни. Аполлона Кагву интересовал только бизнес.

К тому моменту, когда ему исполнилось семнадцать, он превратил «Невероятию» в преуспевающую фирму. Его уже знали в Куинсе, Бронксе и на Манхэттене. Торговцы редкими и подержанными книгами познакомились с ним, когда он звонил в магазин, говорил, что он их коллега по бизнесу, и спрашивал, не может ли он к ним зайти, потому что оказался рядом и хочет нанести визит вежливости. «Конечно», – отвечали они, смущенные соблюдением правил приличия. А эти люди никогда не славились знакомством с творчеством Эмили Пост[4]4
  Американская писательница и журналистка, известная своими книгами и статьями об этикете.


[Закрыть]. И очень скоро у них появлялся пятнадцатилетний черный парнишка, нагруженный такой тяжестью, от которой свалился бы мул, и сообщал, что его зовут Аполлон. У него были такие огромные детские очки, что им бы не помешали автомобильные дворники.

Он входил в магазины и пытался продать старые выпуски таких журналов, как «Знаток» и «Основные моменты». Сочетание предпринимательского духа и абсолютной наивности пятнадцатилетнего парнишки заставляло дрогнуть сердца старых продавцов книг. Именно они дали ему необходимое образование, научили оценивать книги, от них он узнал, как ориентироваться на распродажах и где следует поставить свой стол на аукционах антиквариата.

Впрочем, далеко не все вели себя доброжелательно. Некоторые из них, когда он предлагал книги на продажу, обвиняли его в том, что он украл свой товар. Может быть, разбивал витрины и грабил магазины всякий раз, когда у него появлялась возможность. В самых дорогих книжных лавках Манхэттена имелся звонок, начинавший трезвонить, как только дверь открывалась. То была эра Бернарда Гетца, который стрелял в черных парней в метро, и многие белые ему аплодировали. Всякий парень с избытком меланина становился злобным хищником, даже черный мальчишка в огромных очках и с рюкзаком, набитым книгами. Он мог стоять у входа пятнадцать минут, а продавцы делали вид, что не замечают его.

В результате Аполлон начал задумываться о том, не является ли он жутким монстром, вынудившим собственного отца уйти из семьи. В такие моменты подобные мысли становились навязчивыми: ему казалось, будто мир подтверждает его чудовищную сущность, и, если он не будет соблюдать осторожность, поглотит его. Чтобы пережить унижение и жуткие вспышки ненависти к самому себе, Аполлон во сне придумал мантру – возможно, слова пришли из прежних воспоминаний, – и он произносил ее, когда стоял на пороге под оценивающими взглядами продавцов и хозяев книжных лавок.

Я бог Аполлон. Я бог Аполлон. Я бог Аполлон.

Он повторял эти слова достаточно долго, пока не начинал чувствовать собственную божественную сущность. Но владельцы магазинов все равно его не впускали.

В 1995 году, в выпускном классе средней школы, его приняли в Куинз-колледж, но летом, перед тем как начались занятия, один из продавцов книг, учивший Аполлона ремеслу, сделал ему подарок по случаю окончания школы – «Признания литературного археолога» Карлтона Лейка.

Лейк поведал историю своей жизни коллекционера редких и ценных книг, манускриптов, партитур и даже писем наполеоновских времен. Он сам и его собрание, очевидно, стали знаменитыми, и на первых страницах он рассказал, как родилось его увлечение. Он очень любил читать и целые дни проводил в букинистических магазинах. А когда пришло время книг, стоивших больше двух четвертаков, Лейку «помогла добрая бабушка», так он написал. Иными словами, бабушка его финансировала. И очень скоро Карлтон Лейк собирал великих французских поэтов девятнадцатого века: Бодлера, Верлена, Рембо и Малларме. А вскоре его посетило откровение, «озарение», как он его назвал, когда он совершил первую грандиозную покупку на аукционе в Нью-Йорке – экземпляр книги Бодлера «Les Fleurs du Mal» – «Цветы зла» – и внутри, на полях, нашел исправления, сделанные рукой самого поэта. Вот тогда Лейк и стал литературным археологом и книжным человеком. Для Лейка это стало началом его призвания.

К тому моменту, когда Аполлон Кагва закончил читать историю жизни Карлтона Лейка, он понял, что осенью не пойдет учиться в Куинз-колледж. И хотя у него не было бабушки, которая финансировала бы его покупки, и несмотря на то, что он пока не отличал Бодлера от Беатрис Поттер[5]5
  Беатрис Поттер (1866–1943) – английская детская писательница и художница.


[Закрыть], Аполлон не сомневался, что также является книжным человеком. Если Карлтон Лейк сумел справиться, почему не сможет он? Сын двух ожесточенных мечтателей стал таким же мечтателем.

Глава 6

«Распродажа коллекции» – звучит шикарно, но для Аполлона это означало поездку в Нью-Рошель, где ему предстояло копаться в мешке для мусора, набитом поврежденными водой книгами, в подвале какого-нибудь дома, выстроенного в колониальном стиле викторианского периода. Впрочем, он вполне мог натолкнуться на четыре полки превосходно сохранившихся первых изданий в каком-нибудь особняке в Шугар-Хилл. Неопределенность и неожиданные находки значили не меньше, чем доход.

Аполлон рано нашел свое призвание, но его первая серьезная находка – тот самый Бодлер Карлтона Лейка – случилась, только когда ему исполнилось тридцать четыре. В девятнадцать он съехал от Лилиан и поселился в студии в Джексон-Хайтс, до такой степени забитой книгами, что ему едва удалось втиснуть в нее двуспальную кровать. Он постоянно путешествовал по стране в поисках ценных изданий, время от времени отвлекался от обложек, чтобы оглянуться по сторонам, насладиться красивым пейзажем или сходить на свидание, но хватало его ненадолго, и он возвращался к работе.

Однако большой день в его жизни наступил на распродаже вещей из подвала многоквартирного дома в Бронксе, где он обнаружил множество самых разных упаковок с книгами – от коробок из-под кроссовок до старого оранжевого ящика из-под молока, унесенного из супермаркета, – всего сорок две штуки. В них лежали такие редкие книги по магии и оккультным наукам, каких до сих пор Аполлону встречать не доводилось. Любящая чета, мистер и миссис Д’Агостино, умерли друг за другом в течение месяца и оставили коллекцию, которая приводила в ужас их четверых детей и одиннадцать внуков. Аполлон нашел фотографию пары между страницами колдовской книги. Они выглядели как старик и его жена из фильма «Вверх!», но эта версия Карла и Элли Фредриксон собирала книги по магии. Скромный снимок и загадочная коллекция были настолько несовместимы, что Аполлон лишь с огромным трудом сумел удержаться, чтобы не рассмеяться перед их родными.

Он предложил им предельно низкую цену, а поскольку никто из других книжных дилеров не приехал в Южный Бронкс, сумел купить за смешные деньги всю коллекцию. В тот же день он взял в аренду фургон, перевез добычу домой и потратил неделю на то, чтобы составить полный каталог и занести самую важную информацию о книгах в компьютер. Просматривая книги, он обнаружил на полях заметки, сделанные двумя разными почерками.

Когда он изучал третье издание весьма поверхностного «Руководства охотника на ведьм из Совета Крови», наружу выпала обычная почтовая открытка, адресованная Д’Агостино, сильно пожелтевшая, что было вполне естественно, ведь ее отправили в 1945 году. Подпись не оставляла никаких сомнений – автором являлся Алистер Кроули. Быстрая проверка в интернете подтвердила, что Кроули, знаменитого оккультиста начала двадцатого века, считали «самым порочным человеком в истории» и обвиняли в сатанизме. Он регулярно использовал рекреационные наркотики и прославился своими сексуальными приключениями – и это в те времена, когда подобные вещи шокировали широкую публику и не являлись частью онлайнового профиля многих людей. Оззи Осборн написал о нем песню в 1981 году. Аполлон прочитал записку Алистера Кроули к супружеской паре Д’Агостино.

«Некоторые люди рождаются содомитами, другие сами приходят к содомии, а кому-то ее навязывают.

Думаю о вас обоих».

Ну, и как вам это нравится? Д’Агостино были настоящими извращенцами!

Но даже и до записки от Алистера Кроули это был лучший улов Аполлона. Теперь, если он сможет установить подлинность почтовой открытки, его находка станет легендарной. Карлтон Лейк обнаружил тексты Бодлера с его правками; Аполлон Кагва нашел сексуальную открытку от Алистера Кроули. Он снова ее прочитал, рассмеялся и помахал рукой, будто затем, чтобы поделиться с кем-нибудь радостью, – но он сидел в одиночестве в своей гостиной. Удача всей жизни, а ему некому рассказать замечательную новость. Он удивился, и им овладело совершенно новое чувство.

Аполлон Кагва вдруг понял, что он дьявольски одинок.

Он еще раз оглядел книги, купленные у семьи Д’Агостино; снова прочитал открытку. Складывалось впечатление, что супруги Д’Агостино интересовались какими-то дикими вещами, однако они занимались своими оккультными опытами вдвоем. Почерк на полях принадлежал двум разным людям, из чего следовало, что муж и жена изучали эти тома, обменивались заметками на полях, и их диалог продолжался десятилетиями. Аполлон вдруг осознал, что найденные им книги не просто принесут ему огромную выгоду. Они свидетельствовали о переплетении двух жизней.

В три утра в своей квартире с одной спальней, окруженный маленькой библиотекой оккультных текстов, Аполлон Кагва, тридцати четырех лет, понял, что его биологические часы начали отсчитывать новый цикл.

Глава 7

Аполлон посещал библиотечные распродажи реже, чем аукционы и магазины подержанных книг, но решил, раз уж он оказался в Вашингтон-Хайтс – на совсем неинтересной распродаже, – зайти в филиал Публичной библиотеки Нью-Йорка в Форт-Вашингтон.

Библиотеки обычно распродавали старые книги и те, что дарили местные жители, чтобы не отправлять их на переработку. Рассчитывать найти там что-нибудь, похожее на улов у Д’Агостино, не имело ни малейшего смысла, однако всегда существует шанс купить за пятьдесят центов книгу, а потом получить за нее пять долларов. Почти любой мелкий бизнес процветал или прогорал благодаря таким сделкам. Это совсем не романтично, но такова реальность. Обычно Аполлон приходил на подобные мероприятия за детективами с крупным шрифтом, они пользовались спросом у пенсионеров, которые находили его сайт и хотели, чтобы им доставляли покупки домой. Продажа таких книг напоминала ему о начале собственного бизнеса – журнал «Пипл» для миссис Ортис из квартиры С23.

Филиал в Форт-Вашингтон насчитывал три этажа, но распродажа проходила в подвале, в стороне от читального зала. Одной из библиотекарш приходилось заниматься продажей и своей обычной работой. Аполлон вошел в подвал и обнаружил, что она помогает матери с двумя детьми разобраться со старыми книгами с картинками, занимавшими целую полку. Младший ребенок взял на себя важную функцию: он вытаскивал каждую третью книгу и бросал ее на пол. Мать, казалось, ничего не замечала или просто решила не обращать на него внимания, и библиотекарше пришлось выполнять еще и третью работу – уборщицы. Потом из читального зала послышался мужской голос. В библиотеке было так тихо, что Аполлону показалось, будто мужчина воспользовался мегафоном.

– Послушайте! Послушайте! Я терплю бедствие!

Библиотекарша повернулась и направилась в читальный зал, где у ее стола стоял огромный мужчина. За спиной у него высился массивный старый рюкзак, в каждой руке он держал по битком набитой хозяйственной сумке. Человек-мул.

– Это ужасно! – прокричал он. – Мне необходимо в туалет!

Библиотекарша обошла мужчину и его сумки и встала за своим столом. Узкие плечи и широкие бедра. Мужчина был выше на два фута. Издалека казалось, будто смотришь на великана и эльфа, принявшего боевую стойку.

Остальные посетители библиотеки, главным образом пожилые люди, оторвались от газет и журналов, но на большее они были явно не способны. Аполлон приблизился на десяток шагов, чтобы прийти на помощь, если она потребуется.

– Слушайте мой голос, – обратилась к большому мужчине библиотекарша. – Вы меня слышите? – Она улыбалась, когда произносила эти слова, но ее голос и поза придавали им вес приказа.

– У меня есть уши, разве не так? – Мужчина наклонился вперед, словно собирался броситься через письменный стол, прямо на библиотекаршу.

– Ну, теперь вы видите, что и у меня есть уши, – сказала она, делая шаг назад. – Зачем же вы так кричите?

Мужчина покачнулся, словно его сумки и рюкзак стали тяжелее. Или он просто смутился. Мужчины таких размеров не привыкли, чтобы на них кричали. В особенности женщины, уступающие им в росте почти два фута.

Библиотекарша выдвинула ящик письменного стола и достала из него линейку длиной в два фута с привязанным к одному из ее концов ключом.

– Мне нужен от вас какой-то документ, прежде чем я отдам вам ключ от туалета, – заявила она.

Женщина продолжала улыбаться, но теперь все – и даже большой мужчина – поняли, что она не склонна шутить. Прямая, как ломик, и столь же прочная. Может быть, женщина такого маленького роста должна с самого раннего детства научиться себя отстаивать и овладеть техникой выживания, чтобы ее не задавили и перестали игнорировать. И это сработало. Все в подвале были ошеломлены.

– У меня нет документов, – сказал сразу ставший застенчивым мужчина.

Библиотекарша использовала линейку как указку.

– Оставьте сумки у меня. Тогда я буду знать, что вы за ними вернетесь.

Вместо того чтобы поставить свой груз на пол, мужчина сжал ручки сумок еще сильнее.

– Но в них содержатся тайны, – сказал он.

Она кивнула, снова открыла ящик, бросила линейку внутрь, закрыла ящик, скрестила руки на груди и посмотрела мужчине в глаза.

Аполлон успел досчитать до десяти, прежде чем мужчина поставил сумки на пол. Казалось, библиотекарша его загипнотизировала.

– И рюкзак тоже? – спросил он.

– Все ваши вещи, – сказала она.

В этот момент, если бы она обратилась к Аполлону, он бы без слов отдал ей свою сумку. Большой мужчина поставил огромный рюкзак рядом с остальными сумками, а женщина выдвинула ящик и протянула ему ключ.

– Благодарю вас, – тихо сказал он.

– Рада помочь, – ответила она и тепло улыбнулась.

Читальный зал молча ждал, вслушиваясь в звук ключа, входящего в замок, потом скрипнула открывающаяся дверь туалета. Дверь захлопнулась, и все в читальном зале вздрогнули, словно проснулись после долгого сна. Все, кроме библиотекарши, которая успела обойти письменный стол, прошла мимо Аполлона и вернулась к женщине с двумя детьми. Они купили четыре книги за доллар.

Библиотекарша повернулась к онемевшему Аполлону, который продолжал стоять на месте.

– Вам что-нибудь нужно? – спросила она.

Аполлон показал в сторону сумок мужчины, оставленных возле письменного стола.

– Я собирался помочь вам разобраться с этим человеком.

Библиотекарша перевела взгляд с сумок на Аполлона.

– Но вы сами справились со всеми проблемами, – добавил он.

– Это моя работа, – сказала она.

Он пригласил ее на ужин, и библиотекарша, пробивая чеки за купленные им три книги, вежливо отказалась. Распродажи в подвале библиотеки проходили каждую пятницу, и Аполлон вернулся туда через неделю, а потом приходил снова и снова. Со временем она сказала, как ее зовут. Эмма Валентайн.

Через пять месяцев после первой встречи она наконец согласилась пойти с ним на свидание.

Глава 8

Пытаясь произвести на Эмму впечатление, Аполлон пригласил ее в крошечное заведение на Томпсон-стрит, где подавали суши, но им пришлось постоять в очереди на улице. Из-за времени года – была поздняя осень – ожидание на открытом воздухе стало подобно стоянию внутри холодильника, оба отчаянно дрожали к тому моменту, когда садились за столик, и успели выпить бутылочку горячего саке до того, как им принесли еду.

Аполлон узнал, что Эмма выросла в Вирджинии, в крошечном городке под названием Бунс-Милл. У нее была сестра Ким, старше Эммы на одиннадцать лет. Их родители умерли, когда Эмме было пять, но она больше ничего о них не рассказала.

Ким стала официальным опекуном Эммы, когда ей исполнилось восемнадцать; она начала работать и вырастила сестру вместо того, чтобы отправиться в Джефферсоновский колледж медицинских наук в Роаноке, куда ее приняли. И только после того, как Эмма окончила среднюю школу – и поступила в Виргинский университет, – Ким наконец пошла учиться в колледж, чтобы стать медсестрой. С тех пор как ее родители умерли, Эмма помнила, что проводила время только в трех местах: дома, в школе, и в Южной библиотеке округа, в двадцати минутах от Роанока.

– Моей любимой библиотекаршей была женщина по имени госпожа Рук, – сказала Эмма. – Она помогла мне повзрослеть не меньше, чем Ким.

Их ужин прекрасно складывался, и они уже начали распивать вторую бутылку горячего саке и тянуться друг к другу через маленький деревянный столик. В кафе было полно посетителей, для официантов остались совсем узкие проходы, и Аполлона задевали всякий раз, когда кто-то из них проходил мимо. Однако он ничего не замечал. Он слушал Эмму.

– Госпожа Рук усаживала меня перед телевизором, если Ким задерживалась. Так она могла начать закрывать библиотеку. Я смотрела все, что могла найти для детей. Однажды, когда мне было двенадцать, я случайно выбрала один фильм. Мне понравилась картинка – пара полуобнаженных черных людей с копьями.

– И тебе захотелось его посмотреть? – спросил Аполлон.

– Это был единственный в библиотеке фильм с черными людьми на коробке. Конечно, я захотела его посмотреть! Он назывался «Киломбо». Его сделали в Бразилии. Госпожа Рук пришла проверить, чем я занята, увидела, что фильм уже идет, убедилась, что у меня есть занятие, и вернулась к своим делам.

К этому моменту Эмма успела опьянеть и громко рассмеялась.

– Госпожа Рук не могла знать, что фильм рассказывал о восстании рабов в Бразилии и в нем рабы убили множество португальцев! Я очень хорошо к ней относилась и не стала обсуждать с ней «Киломбо». Я знала, что она придет в ужас, и не хотела ее расстраивать, не позволяло воспитание. Однако мне фильм понравился, и я хотела смотреть только его.

Эмма склонила голову набок, взглянула на потолок и улыбнулась.

– Фильм шел на португальском языке с английскими субтитрами. Мне нравилось, как звучал язык. Прошло некоторое время, и я сумела убедить госпожу Рук заказать еще несколько бразильских фильмов. «Прощай, Бразилия», «Поезд к звездам» и «Бродяги и король футбола». Наконец госпоже Рук пришлось перестать покупать бразильские фильмы, потому что любовь одной девочки к Бразилии не могла оправдать стоимость фильмов. Но она сделала для меня вполне достаточно. Я поняла, как велик мир. Больше, чем Бунс-Милл. И я захотела его увидеть.

– Один из твоих глаз больше другого, – сказал Аполлон.

Он только сейчас это заметил. Разница была совсем небольшой, но возникало ощущение, будто Эмма вглядывается в мир гораздо внимательнее, чем большинство людей. Или просто Аполлон в нее влюбился.

Эмма опустила голову и прикрыла рукой большой глаз. Может быть, его замечание показалось ей обидным. Аполлон сомневался, что сможет как-то смягчить неприятное впечатление, поэтому сказал первое, что пришло ему в голову:

– Мне всегда было безразлично, мальчик у меня будет или девочка, понимаешь? Я просто хочу быть хорошим отцом для тех детей, которые у меня родятся.

Аполлон еще не закончил фразу, но уже понял, как безумно прозвучали его слова.

Отличная тема для разговора на первом свидании, Аполлон! Почему бы заодно не спросить, готова ли она подписать с тобой ипотеку на тридцать пять лет?

Эмма опустила руку, налила себе немного саке, сделала большой глоток, поставила чашку и заговорила.

– Я хочу объяснить, почему отказалась, когда ты в первый раз пригласил меня на свидание, – сказала она.

– И в следующие пять, – добавил Аполлон.

– И в следующие пять, – согласилась Эмма.

Она откинулась на спинку стула, и Аполлон наклонился вперед.

– Я сказала «нет», потому что собираюсь переехать в Бразилию. Я уже купила билеты. Я еду в Сальвадор, штат Баия, на севере.

– Надолго? – спросил Аполлон.

– Я не знаю, – ответила она.

Аполлон допил саке из керамической бутылки.

– Тогда почему ты согласилась пойти на свидание со мной сегодня? – спросил он.

Она посмотрела на стол и улыбнулась.

– Я стала с нетерпением ждать пятничные распродажи, потому что надеялась, что ты придешь. – Она подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. – Я скучала по тебе.

Когда они вышли на улицу, Аполлон взял ее за руку. В ответ она крепко сжала его ладонь.

– Теперь о поездке в Бразилию, – начал Аполлон.

«Я бог Аполлон, – сказал он себе. – Я бог Аполлон».

– Ты уверена, что я не смогу уговорить тебя остаться?

Эмма Валентайн ответила ему пьяной кривой улыбкой, когда они начали целоваться.

Четыре недели спустя она улетела в Бразилию.