Текст книги "Крот. Сага о криминале"

– Братан! Дорогой! Все, кореша по гроб жизни. Теперь ты проверенный, как последняя жучка.

– Это как?

Они обнялись как старые, давно не видевшие друг друга кореша. Юра смотрел на Сергея с расположением и даже нежностью.

– Так что можешь есть из моей руки, а я из твоей. Такие случаи, запомни, Юра не забывает никогда. А Юру надо знать. Юра у нас ого! Ты еще не знаешь, с кем свела тебя судьбина-матушка.

Потом они сидели в небольшом уютном кафе, их столик находился в самом уголочке, и никакие посетители, никакие голоса не были им помехой.

– Слушай меня внимательно, – улыбнулся Юра, – сегодня мы гуляем на мои.

– На наши, – поправил его Сергей.

– Кузьма, ты чего? – удивился тот. – Ты уже общак организовал, что ли?

– Я помогал тебе в электричке обуть лоха.

– Иди ты!

– Ага.

Юра стал хохотать, потирая руки.

– Молоток, умняга. А я думал, что забыл… Лады, гуляем на наши! Девушка, любезная, – махнул он официантке, – сделайте мальчикам улыбочку и примите заказ.

Та положила им на стол корочки меню, Юра тут же ткнул почти наугад пальцем в наименования.

– Это, это и вот это. И кое-что на личное усмотрение. – Он посмотрел вслед девушке, смачно пошлепал губами. – Фартовая брызгалка.

– Ты что, блатной? – не без удивления спросил Сергей.

От неожиданности Юра даже отодвинулся от стола.

– Не понял.

– Все время так и сыплешь словечками. Нормальный язык учил когда-нибудь?

– Опять же, не понял.

– Ты же от себя всех отпугиваешь. А если придется серьзными делами заниматься?

– Ты мне что-то уже предлагаешь?

– Предлагать не предлагаю, но когда-нибудь что-то произойдет ведь? Тебя же надо обучать нормальному языку.

– Не надо… – помахал пальцем в воздухе Юра. – Не надо меня воспитывать. Это раз. А второе – нормальный язык я знаю так, что ты можешь залечь, и только дым из одного места.

– Откуда же ты его знаешь? – Кузьмичев с иронией посмотрел на него.

– Думаешь, колонусь? Не дождешься. Я слишком мало тебя знаю.

– Вот те на, – рассмеялся Сергей. – То дружбан до конца дней, то слишком мало знаешь.

– Диплом! Имею диплом о высшем образовании. Филология русского языка.

– Купил?

– И не подумал. Пять лет отпахал, как Герасим на Муму.

Подошла, подчеркнуто виляя бедрами, официантка, поставила на стол все заказанное.

– А пузыря? – вопросительно уставился на нее Юра.

– Вы не заказывали.

– Значит, одна нога здесь, другая там.

Официантка, чуть закатив глаза, ушла.

– Я не пью, – предупредил Кузьмичев.

Юра отодвинул от себя тарелку.

– А вот это совсем неожиданно… Послушай, а ты не мент, случайно?

– Похож? – Сергей с улыбкой смотрел в упор на собеседника.

– Повадками. Водочку не употребляешь, русскому языку учишь… Может, я подобрал по дороге удавочку на собственную шею?

– Не поздно разбежаться.

– Поздно. Поздно, братан! Я к тебе уже основательно примазался – это раз. А второе… – Юра взял принесенную бутылку водки, налил Сергею и себе. – Второе – ну куда же, братан, я без тебя? Я ж на этом свете одинокий, как та самая тучка, что ночевала на краю утеса-великана… – Он с удовольствием понаблюдал за Сергеем, проверяя, получился ли эффект от стихотворного образа. – Ну, за две тучки. Чтоб они иногда сталкивались, давая гром, а потом орошали бы это все теплым дождичком.

Он выпил. Сергей отодвинул нетронутый стакан в сторону.

– Хату… – жуя, сообщил Юра. – Срочно надо менять хату. Туда мы больше ни ногой.

– А добро, которое там осталось?

– Добро – дело наживное. Будем живы, не то еще прикупим.

И вдруг Юра заметил двух крепких парней, вошедших в кафе и высматривающих что-то.

Юра напрягся, под столом толкнул Кузьмичева, глазами показав на вошедших.

– По мою душу… – почти шепотом произнес он.

Парни тоже заметили Юру и Сергея, уселись за свободный столик, лениво заказали что-то официантке, и она принесла им два стакана сока.

– Дурень… – пробормотал Юра. – Вот дурень-то. Мне бы отлежаться месячишко, а я обмывку устроил.

– Будем уходить? – спросил Кузьмичев.

– Куда?

– Можно на улицу, можно на кухню.

– Мечи до дна, оно денег стоит… Это раз. А второе – успокойся. Главные события нас ждут не здесь, а на улице.

Они продолжали есть, парни тоже никуда не торопились, медленно, как бы нехотя потягивали сок.

– А что они смогут сделать? – усмехнулся Кузьмичев.

– Пригласят на собеседование. Экзаменаторы уже на стреме, мало не покажется.

– Так, может, лучше в лапы ментам?

– А как ты себе это рисуешь? В свисток дуть станешь?

– Зачем – в свисток? Менты сами прибегут. – Сергей кивнул официантке, та мигом подошла, подала счет.

Юра отсчитал деньги, они поднялись.

– Может, лучше все-таки через сортир? – шепотом предложил Юра.

– Пошли, – кивнул Кузьмичев, и они направились к выходу.

Парни, будто по команде, оставили стаканы, тоже встали и тоже стали продвигаться к дверям. Вышли из кафе первыми, заняли места с двух сторон от входа, приготовились к встрече.

– Будет возможность, беги. Я отобьюсь, – шепнул приятелю Кузьмичев.

– А как потом?

– Разыщешь через ментуру.

Он толкнул дверь, вывалился на улицу и с ходу, без подготовки, ударил ногой парня слева. От неожиданности и боли тот сломался пополам и рухнул на асфальт. Второй «пацан» тут же бросился на Сергея. Сергей сделал нырок и в прыжке нанес сильнейший удар в голову нападающего. Увидев, как из ближней автомашины в его сторону рванули сразу трое мускулистых парней, принял стойку для защиты.

Юра, воспользовавшись заварухой, сбивая с ног перепуганных и визжащих посетителей, бросился назад в кафе, перепрыгнул через столы и стулья, исчез в служебном отсеке.

Кузьмичев успел завалить одного нападающего, второго. Но не смог увернуться от третьего и получил мощный удар сзади. Упал, и до слуха донеслись милицейские свистки, вой сирены, крики людей.

Кто-то стал бить лежащего Сергея ногами, а потом все окутала чернота.

В «обезьяннике», кроме Кузьмы, сидели два азиата и непонятно как сюда попавший негр. Сам Сергей сидел в дальнем углу, молча наблюдал за соседями и за ментами за решетчатой дверью.

– Курыть ест? – неожиданно спросил Сергея негр.

– Курить вредно, – бросил с насмешкой тот.

– Я это знаю, но сили нэт тэрпеть.

– Терпи, в рай попадешь.

К решетчатой двери подошел милиционер, стал отпирать ее, помахал Сергею:

– Кузьмичев, на выход.

Лицо Сергея представляло собой сплошной синий блин. Идти было трудно, болели бока, ноги. Руки защелкнуты наручниками.

Милиционер бесцеремонно подтолкнул его вперед, они поднялись на второй этаж отделения милиции, прошли вдоль длинного коридора с надписями «следователи», «участковые», «оперативники», «дознаватели».

Вошли в одну из дверей.

В комнате сидел молодой хмурый оперативник, листал какие-то бумаги. Поднял голову на вошедших, кивнул конвоиру:

– Свободен, – после чего показал Сергею на стул.

Тот молча сел.

Какое-то время никто из них не произнес ни слова, опер продолжал смотреть бумаги, Кузьмичев ждал.

Наконец оперативник отодвинул папку, бессмысленным взглядом уставился на задержанного.

– Для начала заполним протокольчик… – Он набрал что-то на компьютере. – Что делаете в Москве? Вы ведь без прописки?

– Приехал на несколько дней, – ответил спокойно Сергей, – по делам коммерции.

– Кто может подтвердить ваши слова?

– Никто. Это мой частный бизнес.

Опер постучал пальцами по клавиатуре, затем отодвинул ее, пристально посмотрел на арестованного.

– Ну, а теперь рассказывайте.

Сергей молчал.

– Рассказывайте, – повторил опер.

– О чем?

– Обо всем. Чем вы на самом деле занимаетесь в нашем городе?

– Я уже ответил.

– Я не расслышал.

– Занимаюсь коммерцией.

– Коммерцией?

– Именно.

– Откуда знаете Прохорова?

– Кого?!

– Прохорова. Юрия.

– Кто такой?

– Не знаете?

– Понятия не имею.

– Ясно… – Опер на компьютере сделал какие-то записи в протоколе допроса. – С Прохоровым отношений никаких… И обедали, естественно, не с ним?

– Обедал один.

– А какие отношения с братвой?

– Никаких.

– Почему – драка?

– Узнали, что занимаюсь коммерцией, пытались рэкетнуть.

Опер убрал руки с клавиатуры, внимательно посмотрел на задержанного.

– Послушай, Кузьмичев… Ты уже в компьютере. И это только начало твоего пути по нашим коридорам. Поэтому советую не темнить, а рассказать все, как было. С нами лучше дружить, чем воевать. Где познакомился с Юрой?

– Не понимаю, о ком вы говорите.

– Может, пригласить помощников и они помогут тебе вспомнить? – Лицо опера стало злым.

– За что меня задержали? – Кузьмичев был спокоен и непроницаем.

– За драку.

– Драку спровоцировал не я. На меня напали. Задерживать надо было бандитов.

– Бандитов? Откуда ты знаешь, что это были бандиты?

– По рожам видно.

– Вот что интересно, – опер щелкнул сухими пальцами. – Мы дали запрос в твой город, и оттуда никакой информации. Будто ты и не живешь там вовсе… Это очень интересно. «Летучий голландец»?

– Вам виднее.

Опер некоторое время изучающе смотрел на Сергея, затем дописал недостающее в протокол, отпечатал его на принтере, протянул Кузьмичеву.

– Подпишите.

Тот внимательно прочитал написанное, поставил подпись.

– Все?

– Не совсем, – ответил опер. – Думаю, далеко не все. Это только начало. И если вы будете продолжать в том же духе, встречи наши будут частыми и интересными. Подумайте об этом… – Он отдал задержанному паспорт, нажал на кнопку звонка, кивнул заглянувшему в комнату конвоиру:

– Выведи. Свободен.

Сергей миновал скучные и безликие коридоры ментовки, спустился вниз, вышел за двор отделения, и вдруг увидел, как из подержанного «ниссана» выбрался Юра, радостно заулыбался и двинулся навстречу, по привычке широко разбросав руки.

– Кузьма! Братан!

Они обнялись, Юра от эмоций даже попытался оторвать Кузьмичева от земли, снова стал тискать.

– Как ты там? Не шибко менты тебя?

– Нормально.

– А ну, покажись… – Юра повертел его, рассматривая со всех сторон. – Неплохо братки мордень разукрасили. Есть талант. Все сплошь в синих тонах, как выражаются художники… Устроили братки месиловку, – и потащил к машине. – Ну, ты тоже кремень. Махал ногами, как ветряк. Пацаны только и отлетали. Где обучался?

– Есть такие места.

Юра сел спереди, Сергей забрался на заднее сиденье. За рулем находился молодой блондинистый парень двадцати с небольшим.

– Знакомься, – обернулся к Сергею Юра, – это Олежка. Почти копия Есенин, из-за чего телки прямо кипятком моют стены. Но не в этом главная заслуга Олежки. Просто он настоящий брат, друг, он – все. Почти как ты, Кузьма. Правда, Олежка?

Тот смущенно, совсем по-девичьи улыбнулся.

– Тебе виднее, – и протянул Кузьмичеву ладонь. – Салют.

– Здравствуй.

Они пожали друг другу руки.

– А теперь, Кузьма, тебя, как настоящего мужика и проверенного бойца, ждет сюрприз. Подарочек!

– Опять девки?

Юра расхохотался.

– А чего? Не в охотку пока? Зря! Милка по тебе прямо-таки сохнет… Не-ет, подарочек у нас для тебя самый что ни на есть царский. Скажи, Олежка?

– Нормальный подарок.

– Хату! Хату я тебе снял! Будешь жить один. Без соседей, без друзей, даже без меня!

– А ты как же?

– Я? Я тоже неплохо. Хоть и не через стенку с тобой, но все равно на расстоянии полета мухи. Она только прожужжит, а я уже здесь! Давай, Олежка, вперед. Порадуем дружбана.

Квартира однокомнатная, но обставленная легко и со вкусом. Приятная мебель, японский телевизор, музыкальный центр, игрушечная кухонька.

Юра просто светился.

– Как? – допытывался. – Ну, как?

– Нравится.

– А больше?

– Очень нравится.

– Это совсем другой коленкор.

Олег уже сидел на кухне и с удовольствием потягивал чай. Юра завлек Сергея в комнату, на его глазах стал обрывать телефонные розетки, сам аппарат засунул на верхнюю полку платяного шкафа.

– Никаких телефонных разговоров. Во-первых, прослушка. А во-вторых, не надо, чтоб тебя отвлекали. Без этой цацки жизнь спокойнее. Связь будет только по пейджеру, и то на условных понтах.

Потом притянул Сергея к себе, перешел на шепот:

– Вообще-то Олежка – парень что надо. Интеллигент, папка музыкант, мать еще круче – юрист. И завтра у вас с ним первое дельце. Я пока что не в игре, мне надо маленько позагорать в тенечке. Верно?

– Я это уже понял по ментовке, – согласился Кузьма.

– А что, был базар про мою душу?

– Был.

– И чего?

– Интересовались, откуда знаком с Прохоровым.

– Серьезно? – Юра от самолюбия даже покраснел. – Так прямо и спросили?

– Так прямо и спросили.

– Вот сучары. Вот козлы… Ну, а ты чего?

– Не знаю такого. Первый раз слышу.

– А так оно и есть. Ты ж и впрямь первый раз меня видишь. Первый, но не последний, – хохотнул Юра и снова перешел на шепот. – Так ты усек? Давай, побазарь с Олежкой о том о сем, а я выскочу в магазин за напитками. Вернусь, выложу главное. Есть серьезный разговор.

Юра накинул куртку, прихватил барсеточку и вывалился из квартиры.

Кузьмичев прошел на кухню, молча налил себе чай, уселся напротив Олега.

Некоторое время не произнесли ни слова, лишь прикладывались к чашкам, не глядя друг на друга.

– Знаешь суть Юриной затеи? – неожиданно спросил Олег.

– Нет, – коротко ответил Сергей.

– Мы должны занять свое место в бизнесе города.

– Мы – это кто?

– Пока что – Юра, ты и я.

– А как Юра себе это представляет?

– Вернется, расскажет.

– Но за ним охотятся.

– Поэтому начнем мы с тобой.

– Вдвоем?! – Кузьмичев не смог скрыть своего удивления. – Двое – против группировок?

– Тебе известно, кто такой Юра?

– Вор.

Олег усмехнулся, снисходительно качнул головой.

– Дурилка ты! Юра – один из лучших ликвидаторов. Киллеров, проще… На курочек пальчиком нажал, и нет человека.

Возникла пауза. Олег оценил произведенный эффект – Сергей думал о сказанном.

– По идее, рано или поздно его должны убрать? – не то спросил, не то подтвердил Кузьма.

– Совершенно верно. Но тут нюанс. Одна сторона хочет убрать, вторая – купить. А Юра – парень себе на уме. Он не намерен подчиняться ни тем, ни другим.

– А Виктор Сергеевич? – Сергей выжидательно посмотрел на Олега.

– Виктор Сергеевич? Виктор Сергеевич – крестный. Может, только благодаря ему Юра жив.

– Погоны?

– Ты не спрашивал, я не слышал.

– Кто больше всего гоняет Юру?

– Тот, кто сделал заказ в твоем городе.

– Кто?

– Хочешь знать конкретно?

– Если уж мы говорим конкретно.

– Пролетарские. А если совсем конкретно – Часовщик. Сережа-Самбо был его главным конкуретном.

– Так Юра и Сережу-Самбо… тоже?

– Я этого не говорил. Но Часовщик определенно отслеживает Юру. А заодно всех, кто с ним… – Олег повернул голову на звук открывшейся двери. – А вот и сам герой нашей беседы.

Юра, веселый и счастливый, протиснулся на кухню, нагруженный пакетами с покупками, свалил их на стол.

– Ну, братки, жрачки навалом, самое время переходить к серьезным делам… – с насмешкой посмотрел на сидящих за столом. – Нормально побазарили?

– Нормально, – кивнул Олег.

Юра откупорил бутылки, разложил по тарелкам еду. Тоже уселся за стол.

– Значит, так, пацаны… Завтра у нас – особый день: начнем завоевывать место под солнышком. А первый шажок мы вот с чего. Пролетарских пока что трогать не будем, но обязательно встретимся с люберецкими. Тем более что они уже сами забили нам стрелку.

К месту стрелки они приехали на том самом, по всей видимости Олеговом, «ниссане». А сама стрелка проходила за городом, на окраине какого-то дачного поселка.

Представители Люберецкой братвы уже были на месте, при виде «ниссана» покинули свой «жигуль» девятой модели, выстроились в стенку. Их четверо, все молодые, спортивные, коротко стриженные.

Сергей и Олег выбрались из своей машины, двинулись к люберам.

– Здорово, братва.

– Здорово, братва.

Последовало короткое рукопожатие.

– Где Юра? – поинтересовался один из люберецких, по всей видимости старший.

– Приболел Юра, – спокойно ответил Олег.

– Не навсегда, надеюсь?

– На время… О чем базар, братки?

– Мы думали, у вас есть базар, – хмыкнул старший.

– Есть, – ответил Олег и кивнул на Кузьмичева: – Излагай.

– Мы слышали, у вас есть проблема с Часовщиком, – спросил тот.

– Проблем особых нет, а есть небольшие к нему вопросы.

– Вы будете сами их задавать?

Старший улыбнулся, бросил косаря на своих братков.

– Ну что, братва? Может, попросим Юриных пацанов, чтобы они сами поспрошали Часовщика? Вдруг им он ответит что-то стоящее. А, пацаны?

Те тупо молчали, ухмылялись, и только один из них наконец кивнул стриженой головой.

– Можно.

– Ладно, братки, базарьте сами с Часовщиком и его людьми. Может, чего и получится. Мы согласны, – с улыбкой произнес старший и поинтересовался: – Сколько хотите за такой базар?

– Сто, – заявил Олег.

– Сто – чего? – то ли не понял, то ли сделал вид старший.

– Сто тысяч зелени.

– У тебя, пацан, с головкой все в порядке?

– Вполне. Вопросы Часовщику будут заданы самые серьезные.

– Понимаю. Но сто тысяч – перебор. Пургу, брат, гонишь.

– Значит, базар, пацаны, не получился, – развел руками Олег и толкнул под локоть Сергея: – Пошли.

Они развернулись и направились к своему «ниссану». Люберецкая братва тяжело смотрела им вслед, и чего от них ждать, было непонятно. Вдруг окликнули:

– Слышь, пацаны! Притормозите!

Олег и Кузьма замерли.

Все четверо люберецких медленно, в одну линейку двинулись к ним.

– Так разбегаться нельзя.

Парни смотрели на них напряженно и не без опасения.

Люберецкие в двух метрах остановились, и Кузьмичев неожиданно заметил, что у одного из них от ветерка приоткрывается пола пиджака, а под ней – ствол.

– Так разбегаться нельзя, – повторил старший. – Тем более что мы вам не враги, а с Часовщиком все одно побазарить охота… – Поднял ладонь, показал на пальцах. – Тридцать.

– Сорок, – сделал коррективу белыми от напряжения губами Олег.

Старший коротко прикинул, снова – для вида – оглянулся на братву.

– Лады, сорок так сорок… – Он почему-то рассмеялся. – Стоит ли из-за какой-то десятки портить отношения? – Подмигнул к одному из своих: – Давай.

Тот достал из оттопыренного кармана несколько пачек стодолларовых купюр и две передал Олегу.

– Аванс. Чтоб жирно елось, сладко пилось.

Олег взял деньги, передал их Кузьмичеву. Тот засунул зелень во внутренний карман пиджака.

Молча обменялись рукопожатием.

Сергей и Олег направились к своей машине, ощущая на себе взгляды и ожидая в любой момент выстрелов в спину.

Подчеркнуто не спеша сели в «ниссан», Олег завел двигатель, посигналили оставшейся братве и унеслись прочь.

Машина мчалась по широкому шоссе на предельной скорости, настроение было возбужденное и слегка нервное, тем не менее оба молчали, приходя в себя.

Вдруг Олег резко затормозил, остановил машину. Посмотрел на Сергея.

– Хочешь правду, Кузьма? Я был убежден, что они сейчас пальнут в спину. Ноги подкашивались.

– Нет, – отрицательно мотнул головой Сергей. – Смысла не было убивать. Судя по всему, у них к Часовщику самые серьезные вопросы… – Внимательно посмотрел на Олега. – А Часовщик – он какой?

– Беспредельщик. Причем полный. Его боятся, не любят, не уважают, пока что терпят.

– Мы идем на это из-за денег?

– Мы идем на это для того, чтобы заставить уважать себя. И чтобы к нам потянулись люди.

При въезде в Москву, за кольцевой дорогой, их неожиданно тормознули на посту ГАИ.

– Деньги у тебя… – предупредил Олег Кузьму и подмигнул. – Хорошо, что без ствола. А то был бы геморрой.

Он покинул машину, заторопился навстречу гаишнику, как к родственнику.

Сергей видел, как он о чем-то возбужденно рассказывал инспектору, размахивал руками. Тот хмуро слушал, продолжая идти к их «ниссану».

– Откройте багажник, – распорядился гаишник.

Олег с улыбочкой выполнил просьбу, инспектор пересмотрел находящиеся там вещи. Затем подошел к дверце со стороны Сергея, кивнул на него:

– Это кто?

– Друг, приятель… На даче были, – объяснил Олег.

Гаишник вернул документ, лениво козырнул.

– Смотрю, на кого вы похожи? – сказал он Олегу. – Что-то очень знакомое. Не по телевизору, случайно?

– Нет. На Сергея Есенина.

– Точно, – инспектор первый раз улыбнулся. – На Есенина, – и, довольный, направился к ментовской будке.

Олег плюхнулся за руль, улыбнулся широко и красиво.

– Большое спасибо отцу и маме, что подарили такую морду. Из любого положения выручает. – Завел машину, тронулся. – А ты ему не понравился.

– Это почему? – не понял Кузьма.

– Нюх у них… Видел, как он тебя фотографировал? Черт их знает, откуда у них интуиция? Не обижайся, но лицо у тебя настоящего уголовника.

Наступило время принимать решения.

Втроем они сидели на кухне в квартире Кузьмичева. Перед Юрой лежала карта Москвы, он что-то рисовал на листке бумаги.

– Любера на Часовщика зуб мамонта имеют. Аж дымятся, чтоб загасить козла.

– Он что, дорогу им перешел? – удивился Кузьма.

– И не одну. Половину из того, что имели любера, сейчас притырил себе Часовщик…

Юра расстелил карту поровнее.

– И завязаться с ним вернее всего можно на авторемонтной станции, вот на этой улице, – показал на карте.

– Почему? – не понял Олег.

– Мастерская – она его. Это раз. А второе – он просто помешан на тачках, меняет их каждый день, и каждый день они у него ломаются.

– Почему?

– Опять «почему»! Такой человек. С виду – невзрачный, чистый бухгалтер, в очках, а садится за баранку – зверь зверем.

– А что значит «завязаться»? – полюбопытствовал Кузьмичев.

– Законтачить.

– Это нужно?

– А к нему по-другому не подступить. Знаешь, какая у него охрана? Чужака на километр не подпустят. А когда ты колупаешься с тачкой, то можно и лапши ему как следует навешать, а заодно и на тачку кое-что привесить… – Юра расхохотался, довольный собственной шуткой.

– А как устроиться на эту станцию? – озабоченно пожал плечами Олег.

– Считай, вопрос решен. Уже устроился.

– Кто? – удивился Олег. – Я?!

– Ты у нас будешь по женским кузовам! Кузьма! – Юра по-свойски положил руку на плечо Кузьмичева, заглянул в глаза. – В тачках что-нибудь сечешь?

– Танк, бронетранспортер хорошо знаю. Одно время даже сидел на компьютерной диагностике.

– Значит, и в «мерине» разберешься.

– В «мерине»? – не сразу врубился Сергей.

Юра и Олег расхохотались.

– Ну деревня! Ну провинция! – Юра даже прослезился от смеха. – «Мерин» – это «мерс»! У Часовщика их штук десять. И все в этом парке! Так что, Кузьма, через день-два на работу! – Достал из ящика стола листок бумаги, ручку. – А пока что калякай маляву… так, мол, и так, прошу принять на работу, ну и все остальное.

…Кузьмичев уже спал, когда рядом с подушкой запищал пейджер. Сергей зажег ночник, прочитал на экране:

ПРИВЕТ ИЗ РОДНОГО ГОРОДА. ЕСЛИ БУДЕТ ЖЕЛАНИЕ, ПОЗВОНИТЕ УТРОМ ПО ТЕЛЕФОНУ 921 5687. ИЛЬЯ.

Он взял ручку, записал на бумаге – 921 5687. Подумал, исправил вторую цифру. Получилось – 931 5687.

Встал с постели, прошел на кухню, зажег газ, сжег записку с номером телефона.

Утром Сергей вышел из продуктового магазина с сумкой, выбрал свободный телефон-автомат, закрыл кабину поплотнее, набрал номер.

На другом конце трубку сняли сразу же.

– Здравствуйте, – сказал Кузьмичев. – Звонит земляк. С кем я могу поговорить?

– А, здравствуйте-здравствуйте, – обрадовались в трубке. – Очень приятно, что вы откликнулись, не забываете земляков. Как у вас сегодня со временем?

– Нормально. Во сколько?

– Скажем, в одиннадцать.

– Где?

– На Тверской, рядом с Юрием Долгоруким – магазин «Книга». У любого продавца спросите Леонида Николаевича, вас проводят.

В магазине «Книга» на Тверской, как всегда, было не протолкнуться. Знатоки, случайно забредшие студенты, а при входе молчаливые и грозные охранники.

Кузьмичев вошел в магазин, для вида перебрал пару книг, прошел внутрь, спросил первую попавшуюся продавщицу:

– Как мне найти Леонида Николаевича?

– Пожалуйста, я вас провожу.

Они прошли через кассу в служебное помещение, продавщица показала на одну из дверей.

– Здесь.

Дверь как дверь. Дерматиновая, высокая, почему-то без таблички. Сергей повертел головой, пооглядывался, затем постучал. Никто не ответил, Кузьма нажал на ручку и оказался в коридоре. Навстречу вошедшему попался тучный мужчина лет сорока с небольшим.

– А, – радушно протянул он, словно знал вошедшего с рождения, – а вас уже ждут, – и повел в дальний конец узкого, заставленного ящиками коридора.

В комнатушке, куда привели Кузьмичева, сидел щуплый человек. Он протянул руку Сергею. Рукопожатие было крепкое, деловое, сдержанное.

– Здравствуйте.

Сергей опустился в предложенное кресло, человек запер дверь. Занял кресло напротив.

– Вам привет от Ильи.

– Спасибо.

– У вас, наверно, есть вопросы?

Сергей улыбнулся.

– Думаю, скорее у вас.

– Минимальные, – согласился человек. – Прежде всего по вашему самоощущению.

– Самоощущение нормальное.

– Усталость?

– Да нет. Ведь ничего особенного еще не происходило.

– На наш взгляд, в складывающейся ситуации вы ориентируетесь вполне.

– Не совсем.

– Что вам не ясно?

– Кто такой Юра? Ваш человек?

– Нет. Так все совпало. Наши службы к нему никакого отношения не имеют.

– У вас есть на него разработка?

– Естественно. Судимый. Из заключения вышел по истечении срока. В свое время закончил Московский университет, входил в состав сборной города по биатлону. В определенных кругах лицо весьма популярное – считается одним из лучших киллеров. От работы, как правило, не отказывается. Две группировки – Центральная и Люберецкая – вынесли ему смертный приговор. Пытается создать собственную группировку. Кстати, не без вашей помощи. Насколько это ему удастся, покажет время. Все остальное вы знаете. Или догадываетесь.

– Олег?

– Средний вариант. А точнее – никакой. Из хорошей семьи, мечтает заработать много денег, чтобы затем свалить в одну из западных стран.

Сергей помолчал какое-то время, усваивая услышанное, затем в упор взглянул на собеседника:

– Вам наверняка известно имя Виктор Сергеевич.

Человек сдержанно, с пониманием улыбнулся:

– Мы разрабатываем эту схему.

– Он плотно работает с Юрой.

– Пусть пока работает.

– Что у меня в дальнейшем?

Тот снова улыбнулся:

– Дальнейшее, как нам кажется, идет почти по схеме. С некоторыми несущественными отклонениями. Мы стараемся их корректировать.

– Через несколько дней мне предстоит работа на авторемонтной станции Часовщика, – счел необходимым сообщить Кузьма.

– Работайте, – кивнул человек. – Вам уже подготовлено место.

– Мои действия?

– В отношении Часовщика? Они будут такими же, как и к остальным лидерам криминального мира. Как я понимаю, вы именно для этого и командированы.

– Я должен буду его… устранить?

– Лично вы – нет. Устранять будут другие. Но вы создадите почву, предпосылки.

Сергей снова промолчал.

– Вас что-то беспокоит? – насторожился человек.

– Понимаете, я один. Без своей команды. К тому же я слишком завязан на Юре.

Человек снисходительно пожал плечами.

– Мы можем его в любой момент убрать.

– Пока что делать этого не следует.

– Мы тоже так считаем. Вам надо с кого-то стартовать.

– И все-таки меня беспокоит отсутствие моей команды.

– Она у вас появится. – Похоже, человек был доволен беседой. – И вы должны стать лидером. Мы будем вам подсказывать, иногда… помогать.

– Ваши рекомендации относительно Часовщика? – спросил Кузьма.

– Будьте предельно осторожным. Предельно ненавязчивым. Ваше знакомство с ним должно быть совершенно случайным, с вашей стороны абсолютно незаинтересованным. Человек он подозрительный, мнительный, жестокий, с уникальной интуицией. Часовщик, одним словом.

– Кто такой Грязнов? – вспомнил Сергей.

– О нем рано. И вообще выбросите пока что его из головы. Его очередь придет, вы сами это поймете. Пока не ваш уровень. Со временем, скорее всего, сами выйдете на него и сами все сформулируете.

У Сергея вдруг начал пищать пейджер. Он взглянул на экран.

Сообщение: БРАТ, КУДА ПРОПАЛ. МАМКА ПЛАЧЕТ, ПАПКА МАТЕРИТСЯ, А СЕСТРА ВООБЩЕ МЕСТА НЕ НАХОДИТ. СКИНЬ МНЕ, ГДЕ НАХОДИШЬСЯ. КОГДА ЖДАТЬ. ЮРА.

Человек усмехнулся.

– Юра беспокоится?

– Он… – Кузьмичев без спроса снял трубку городского, набрал номер, продиктовал: – Для абонента тридцать пять шестьдесят семь. Текст: «Все, брат, в норме. Буду через час. Кузьма».

– Кузьма? – рассмеялся человек. – Можно я тоже так буду к вам обращаться?

– Можно, – улыбнулся Кузьмичев, поднялся. – Мне пора.

Человек тоже встал.

– Почему ничего не спрашиваете о семье?

– Я ждал информацию от вас.

– У них все нормально. Их опекает один из самых серьзных фондов города. Материально, по крайней мере, у них проблем нет. Есть проблемы, так сказать, морального толка. – Человек достал из внутреннего кармана пиджака пачку фотографий, протянул Кузьмичеву.

Тот принялся рассматривать их. На одном из снимков Анна и дочь возле гроба, в котором лежал изувеченный мужчина. На втором они стояли на кладбище возле свежей могилы. На третьем – Анна и Катенька покидают кладбище…

Сергей быстро и решительно вернул фотографии человеку, протянул руку на прощание:

– До следующей встречи?

– До следующей, Кузьма. Главное, помните – вы все время в нашем поле зрения. Это важно и для вас, и для нас.

Сергей стоял посередине кухни своей квартиры, смотрел на Юру.

Тот был не похож сам на себя – кричал, психовал, размахивал руками:

– Усекаешь, я за тебя отвечаю! Как за человека, так и за друга! Компаньона! И вдруг – на звонок не открываешь, соседи плечами пожимают, а братва прямо-таки грабли от удовольствия потирает – вот бы завалить отбившегося от рук пацана.

Олег с усмешкой молчал, слушал Юру, изредка поглядывая на Кузьму.

Наконец Юра замолчал, Кузьмичев с ухмылкой спросил:

– Мы что, все время должны ходить парочкой?

– И не боись этого! Походишь парочкой, пока к городу не привыкнешь и пока глаз острым не станет. Ты же слепой еще, как кутенок! Ни фига не видишь – ни врагов, ни друзей.

– Ладно, – не выдержал Олег, – давайте по делу.

– А ты сиди и не кукарекай, – оборвал его Юра. – Жди, когда старшие отдуплятся. Будет учить он меня… Ладно, по делу. Значит, так. Будешь, Кузьма, работать на компьютерной диагностике. Ты, кажись, в этом петришь. Там у них как раз выгнали одного пацана.

– Как тебе это удалось? – не без подковырки поинтересовался Кузьмичев.

– Удалось! Кореш один помог, он мне еще по зоне в должке сидел.

– Как зовут кореша?

– Тебе зачем?

– Но должен я хоть кого-то знать из работников.

– Зовут его Витек. Но держись от него на расстоянии. На станции не любят, когда все между собой как родные.

– Когда на работу?

– Уже завтра. Ложись пораньше, чтоб выспался.

Олег положил руку на предплечье Сергея, крепко, по-дружески сжал, подмигнул.

– Постарайся запомнить, какие из автомашин самые любимые у Часовщика. Это нам может пригодиться. Кстати, хозяин почти всегда сидит за рулем сам.

Авторемонтная станция Часовщика была супероборудованной, аккуратной, чистенькой. Здесь проходила самая нормальная, самая привычная рабочая жизнь: загоняли и выгоняли машины, сосредоточенно и быстро сновали туда-обратно спецы, подъемники бессовестно обнажали днища проверяемого транспорта, пробегали с разноцветными бумажками девушки из отдела приема заказов.