Текст книги "Имитация"

Своей кажущейся близостью к нам Луна издавна порождала желание достичь её и таким образом перекинуть мост от низменной плотской земли к небесным чертогам, в которых обитают духовные существа, не знающие смерти и страданий, к престолу самого Бога.

Еще Лукиан Самосатский (ок. 120 – ок. 190) описывал полет на Луну: «…Около полудня, когда мы потеряли уже из виду остров, вдруг налетел смерч и, закружив наш корабль, поднял его на высоту около трех тысяч стадий и не бросил обратно, а оставил высоко в воздухе… Семь дней и столько же ночей мы плыли по воздуху, на восьмой же увидели в воздухе какую-то огромную землю, которая была похожа на сияющий шарообразный остров… А страна эта… не что иное, как светящая вам, живущим внизу, Луна…».

Идея Лукиана вдохновила многих последующих авторов. В XVII в. герой фантастического романа Фрэнсиса Годвина с характерным для своей эпохи длинным названием «Человек на Луне, или Необыкновенное путешествие, совершенное Домиником Гонсалесом, испанским искателем приключений, или Воздушный посол», тоже потерпевший кораблекрушение, был унесен на Луну упряжкой лебедей.

Сирано де Бержерак в утопии «Иной свет, или государства и империи Луны» отправляет своего героя на Луну уже при помощи связки «летучих ракет». Преодолев место, где притяжение Земли уравнивается притяжением Луны, герой де Бержерака падает на Луну и с удивлением обнаруживает себя в самом, что ни на есть, земном раю с его четырьмя реками, а дерево, смягчившее его падение, оказалось тем самым древом жизни!

Идея полета на Луну при помощи технических средств оказалась очень популярной в XIX веке. Эдгар По отправляет своего героя на воздушном шаре («Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфалля»), тандем французских авторов Ж. Ле-Фор и А. Графиньи («Путешествие на Луну») и Жюль Верн («Вокруг Луны») – в полом снаряде гигантской пушки, Андре Лори («Изгнанники Земли») – притянув Луну к Земле мощным магнитом. Инженер Крейцкопф в рассказе Андрея Платонова «Лунная бомба» раскручивает летательный снаряд с помощью огромной центрифуги.

Все-таки, несмотря на такое обилие литературных «рецептов», достижение Луны казалось невозможным для человека. Одно дело – переплыть океан, другое – преодолеть тяготение Земли и безвоздушное пространство, отделяющее нас от Луны! Тут ведь ни кораблем, ни лебедями, ни даже циклопической пушкой или центрифугой не обойдешься. Да надо ещё учесть, что условия перелета могут оказаться несовместимы с возможностями человека!

Иоганн Кёплер делится откровениями демона, рассказавшего ему о трудностях полета на Луну:

«Первое ощущение от полета человеком переносится с трудом, потому что он искривляется и выворачивается наизнанку, как бы выстреленный из пушки… Поэтому его предварительно нужно усыпить наркотиками и удобно расположить для того, чтобы удар распределился равномерно по всему телу… Затем появляются новые трудности: ужасный холод и проблема дыхания… наступает время, когда телесная масса сама движется к назначенному месту. Но такое самопроизвольное движение не очень полезно, так как происходит слишком медленно. Поэтому мы, демоны, подгоняем тела усилием воли и затем движемся перед ними, чтобы никто не ушибся при очень сильном толчке о Луну».

Кёплер И. Лунная астрономия.

Конечно, идея полёта волновала не только безудержную фантазию литераторов. Она вдохновляла самые блистательные умы человечества, начиная с древнейших времён.

Она не давала покоя великому Леонардо да Винчи, который, исследовав конструкцию птичьих крыльев, создал механические крылья для полёта человека. Убедившись, однако, в неустойчивости этого приспособления и трудности управления им, Леонардо сконструировал несколько летательных аппаратов других типов, предвосхитив нынешние дельтапланы и даже винтокрылые геликоптеры.

Несколькими столетиями позже братьям Монгольфье удалось создать и успешно испытать ещё одно летательное средство – большой шёлковый пузырь, надуваемый горячим воздухом, к которому привязана плетёная корзина для пассажиров.

Не избежали «летательной лихорадки» и изобретательные китайцы. Они решили, что можно подниматься в небо на большом воздушном «змее» – и эта идея реально использовалась в военном деле. Упоминание о таких полетах содержится в китайской рукописи «Цянь-хань-шу» («История ранней [династии] Хань»), относящейся к I в. н. э.

В книге «Всеобъемлющее зеркало истории» можно встретить рассказ о полете человека с помощью воздушного змея в IV веке. При помощи «змея» в воздух поднимали разведчика, приносившего информацию о расположении вражеских войск и укреплений. Такие полеты были крайне опасны, поэтому в качестве «пилотов» чаще всего использовали рабов и пленных.

Упоминал о виденных им в Китае удивительных полетах человека, привязанного к огромному воздушному змею и Марко Поло в своих воспоминаниях, записанных в 1298 году.

Ещё более любопытна другая идея древних китайских инженеров: они предложили использовать для полета к небесам пороховые ракеты.

Вдохновлённый этой идеей китайский мандарин Ван-Гу (XVI в.) приказал изготовить для себя двух больших коробчатых воздушных «змеев», закрепив снизу 47 пороховых ракет. Усевшись на сиденье, укреплённое между «змеями», и сообщив подданным, что отправляется «к богам», Ван-Гу приказал слугам поджечь ракеты…

По понятным причинам полёт сановного космонавта кончился печально, однако, идея ракетного движителя, усовершенствованная Кибальчичем и Циолковским, несколько веков спустя дала начало космической эре. Благодарные потомки назвали именем Ван-Гу кратер на обратной стороне Луны.

Давняя мечта человечества о полёте на небо, благодаря прилагаемым в течение столетий титаническим усилиям, в конце концов, была реализована, и человеку удалось-таки достичь Луны!

Нейл Армстронг, командир американского космического корабля «Аполлон-11» стал первым человеком, ступившим на поверхность ночного светила. Это произошло 21 июля 1969 года в 02 часа 56 минут и 20 секунд по гринвичскому времени. Весь мир облетели его слова, сказанные в тот знаменательный момент: «Один небольшой шаг для человека – огромный скачок для человечества».

Это действительно был огромный скачок – скачок через расстояние в 370 тысяч километров, преодолевший колоссальное притяжение Земли, сопротивление её атмосферы и ужасающий холод (– 250С^о) межпланетного пространства. И всё-таки…

И всё-таки Луна оказалась таким же космическим телом, как и Земля. Луна принадлежит тому же физическому миру, что и земной мир, она материальна.

По мере развития человечества и освоения им космического пространства, изменилось и представление о небе. Оно больше не кажется нам ни твердью, на которой могли бы разместиться жилища богов, ни хрустальным сводом, ни областью вечных объектов. Сегодня мы знаем, что звезды не являются вечными и могут сталкиваться между собой, что они рождаются и гибнут, подобно земным объектам, что на солнце бывают пятна и что солнце представляет собой пылающий газовый шар, который рано или поздно погаснет. Даже «хрустальный» небесный свод есть всего лишь неустойчивый слой газовой атмосферы, удерживающийся возле земли только за счет сил притяжения. Иными словами, небо принадлежит нашему, материальному миру и не имеет ничего общего ни с вечным миром богов, ни с блаженным раем.

Поиски пути к земному раю – Эдему и небесному раю – Царству небесному, обители богов, оказались безуспешными: ни на земле, ни даже в небе, никаких следов иного мира не было обнаружено. Означает ли это, что его не существует? Что священные тексты ошибались?

Человечество явно зашло в тупик.

Люди так бы и продолжали тщетно обыскивать вселенную в поисках вожделенного рая, если бы простая идея не пришла в голову одному человеку. «Да вы же не там ищете!» – сказал он.

Этого человека завали Иисус из Галилеи.

Нам посчастливилось: стараниями его биографов – евангелистов мы точно знаем, как и при каких обстоятельствах Иисус высказал свою мысль.

«Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» – свидетельствует Евангелие от Луки (17:20,21).

Эти простые слова, не многими сразу понятые, совершили настоящий переворот в общественном сознании.

Нерасчленённый мир первобытного человека в этот момент треснул и раскололся надвое. Это уже был не тот мифологический мир, в котором на равных действовали боги и люди. Оказалось, что человек находится на перекрестье двух разных миров, разделённых между собой преградой, гораздо более непреодолимой, чем океанская пучина, разделяющая Старый Свет от Нового, и даже чем пространство, отделяющее Землю от Луны.

«Иной мир» – действительно иной, он имеет принципиально другую природу.

Из слов Иисуса понятно, что он говорил о нематериальной природе «Царства Божия»: оно «не имеет приметного образа» (невидимо) и не имеет протяженности или определенной локализации («не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там»). И оно – внутри человека! Это явно никакое не земное царство. Внутри человека находится дух, а значит, под «Царством Божьим» следует подразумевать духовный мир, а не ожидаемое его современниками-евреями царство потомка Давида на земле.

Между духовным и материальным мирами имеется фундаментальное различие.

Материальная вселенная не существует вечно: она когда-то возникла, и когда-то прекратит свое существование. В отличие от материи, дух не был сотворен и не будет уничтожен, он существует вечно.

Всякий материальный предмет имеет определенную локализацию в пространстве. Дух не имеет локализации: он существует одновременно везде и нигде.

Материальная вселенная представляет собой множество различных объектов. Духовный мир един, не расчленён.

Материя постоянно изменяется, трансформируется, движется, эволюционирует. Дух неизменен, он не эволюционирует, не совершенствуется, поскольку нет ничего более совершенного, чем он сам.

Материальные объекты обладают качествами, при помощи которых их можно описать: массой, объемом, размерами, формой, плотностью, цветом, структурой, скоростью и т. д. Дух, в отличие от материи, никаких качеств не имеет, он бескачествен, безóбразен, невесом, невидим, неощутим.

В древних сказаниях идея недоступности или труднодоступности духовного мира интерпретируется таким образом, будто бы Бог не желает или опасается допускать смертных в иной мир. В действительности, дело тут совсем в другом: в фундаментальном отличии духовного мира от физического. Именно это отличие и составляет главное препятствие для перехода из нашего мира в иной.

Рыба не способна жить в воздушной среде, а человек – в среде воды. А ведь между материальным и духовным мирами различие гораздо больше, чем между водной и воздушной средой!

Людям удалось переплыть океан, достичь неба, но можно ли преодолеть различия, отделяющие нас от духовного мира?

Жилище Бога

Nullus enim locus sine genio est servius55
  Нет места без своего духа-покровителя (лат.).


[Закрыть].

Даже в самых примитивных культурах существуют представления о священных предметах и священных местах – земных отражениях духовного мира.

Очертания духов, богов первобытные люди угадывали в скалах, камнях странной формы, отдельно стоящих деревьях: так в грубо-материальных формах выражалось представление о сверхъестественных существах – обитателях иной реальности. Позднее природным объектам стали специально придавать форму, чтобы они более соответствовали связанным с ними представлениям. Так возникли первые рукотворные изображения богов, ставшие объектом поклонения. Их украшали, преподносили им подарки, предлагали пищу, воздавали хвалу, к ним обращались с молитвами и просьбами.

У древних инков святые объекты (на языке кечуа они назывались «уака»), могли иметь различный облик. Это могли быть ручьи, камни, холмы, утесы, одиноко стоящие скалы, пещеры и даже мумии предков. Самой главной уакой по легенде было Солнце, с которого спустился Инка. Испанский священник Кобо составил со слов индейцев подробный список трёхсот пятидесяти уака, располагавшихся в столице империи инков – городе Куско и его окрестностях. В этом списке он подробно перечисляет «святые места» – от гор, скал, источников до древних гробниц и полей сражений, на которых инки побеждали врагов. По его предположениям, они располагались вдоль целой серии линий, называемых секе, которые сходились к Кориканчи (Храм Солнца, «Золотой двор») – главному храму инков, расположенному в самом сердце Куско. Каждая из таких линий, вместе со всеми своими святыми местами, находилась под опекой специально назначенных людей, которые ухаживали за этими местами и в должное время совершали необходимые жертвоприношения.

В качестве мест расположения святилищ древнейшие источники называют священные рощи и леса (Арицийская роща со святилищем Немийской, или Лесной Дианы у подножия Альбанской горы у латинов), деревья (особенно у друидов – древопоклонников), холмы, горы (Олимп у греков, Сион у иудеев66
  См: Пс. 49:2, 75:3.


[Закрыть], Меру у индоарийцев и т. д.), реки (Нил у египтян, Инд у индусов), озёра (у финнов и карелов) и другие природные объекты.

Древние полагали, что в этих местах обитает бог или дух, служащий объектом их поклонения77
  «Древние считали, что духи земли двигаются по определенным каналам или венам, подобно тому, как кровь человека течет по жилам. И подобно тому, как душа человека пребывает в конкретном органе (в мозгу, печени или сердце), духи земли тоже сосредоточены в конкретном месте, где концентрируются все жизненные силы». (Смирнова И. Древнее искусство-геомантия. Наука и религия, 1991, №8, с. 41).


[Закрыть]. Это были как бы островки царства небесного среди окружающего земного пространства, живущие по своим особым, священным, законам. Присутствие Бога и делало эти места священными. Именно сюда приходили люди, чтобы поклониться богу, обратиться к нему с просьбой, иными словами, войти в контакт со сверхъестественными силами: «На вершинах гор они приносят жертвы и на холмах совершают каждение под дубом и тополем и теревинфом» (Ос. 4:13, см. т. ж. Втор.12:2, 4 Цар., 16:4, 2Пар. 28:4, Ис. 65:7)

В местах предполагаемого обитания духов (богов) устанавливали памятные камни, приносили жертвы, совершали обряды. «Возьми, – поучает Второзаконие, – начатков всех плодов земли, которых ты получишь от земли твоей, которую Господь Бог твой дает тебе, и положи в корзину, и пойди на то место, которое Господь Бог твой изберет, чтобы пребывало там имя Его» (Втор., 26:2). Памятным камням стали придавать форму, удобную для совершения жертвоприношений – так появились первые алтари.

Каким образом люди отыскивали священные места? Если взглянуть беспристрастным взглядом, те места, которые считались священными, ничем особо не выделяются из окружающего ландшафта. Мимо пройдешь – и не заметишь. Были, конечно, места с особыми приметами – Мекканская Кааба, например (место падения небесного камня) или скала возле Дельф, из трещины которой исходили испарения, вдохновлявшие пифий-прорицательниц. Но таких мест был не так уж много, и вовсе не они «определяли политику». Здесь было что-то иное.

В древних языческих культурах места для капищ или храмов выбирались жрецами-шаманами. Шаман мог сам выбрать подходящее, как ему казалось, место и начать там отправления культа, либо выбор места осуществлялся публично, в виде своеобразного ритуала. Группа людей, возглавляемая шаманом, обходила территорию, и там, где шаман испытывал необычное состояние, он втыкал палку или устанавливал камень, чтобы отметить это место. Такие места назывались «местами силы»: предполагалось, что обитающие здесь духи придают осуществляемой здесь церемонии особую силу.

Механизм отыскания «места силы» приоткрывает Карлос Кастанеда. Он рассказывает, что однажды индейский шаман-брухо дон Хуан предложил ему найти «место силы» на веранде своего дома, предупредив, что на поиски может уйти неделя. Критерием нужного места должно было стать особое непередаваемое внутреннее ощущение. Всю ночь, вспоминает Кастанеда, он безуспешно катался и ползал по пыльной веранде, не в силах ощутить разницу между одним местом и другим, пока, наконец, уже под утро, не заснул, прислонившись к находившемуся здесь камню. Оказалось, что то место, на котором он заснул, и было искомым «местом силы» или sitio88
  Sitio – «местность», «место» (исп.).


[Закрыть], как называл его дон Хуан. Это место, – сказал брухо, – ключ к самочувствию человека, в особенности того, кто ищет знание. Даже просто сидеть на своём месте силы – значит уже создавать в себе высшую силу99
  Кастанеда Карлос. Учение дона Хуана. Глава 1. Киев, «София» Ltd, 1992, с. 18—24.


[Закрыть].

Сравним эту историю с библейским повествованием о пророческом сне Иакова. Однажды Иаков, сын Авраама, вышел из Вирсавии в Харран, и в дороге его застигла ночь. Ему пришлось расположиться на ночлег прямо на земле, подложив под голову камень. И вот, на этом месте он видит сон. Спящему Иакову явился Господь и говорил с ним – это было самое настоящее откровение! Проснувшись, Иаков воскликнул: «Поистине, Господь присутствует на этом месте, а я и не знал! Это не что иное, как дом Божий, врата небесные!». «И встал Иаков рано утром, – повествует далее книга Бытие, – и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его. И нарек [Иаков] имя месту тому: Вефиль». (Быт.28:18—19) Слово «Вефиль», а точнее «Бейт-Эль» по-еврейски означает «Дом Бога». Этим словом Иаков обозначил открытое им священное место, место присутствия Бога1010
  В книге Бытие про это чудесное событие рассказано трижды: в главе 12, в главе 28 и в главе 35. Первый раз в этом месте Бог явился Аврааму, который тогда еще не был отцом Иакова и звался просто Аврамом. Явление Бога побудило Аврама поставить жертвенник на горе возле Вефиля (Быт.12:6—8). Второй раз сюда является сын Авраама Иаков, и не находит здесь ни жертвенника, ни города Вефиля: нам сообщают, что это именно он дал городу такое название, а прежде город назывался Луз (Быт.28:10—22). Специально подчеркивается, что Иаков не знал, что это место священное, и сильно перепугался узнав об этом. Не совсем понятно, почему Иаков расположился на ночлег на камнях (спать, положив под голову камень не очень-то удобно), если поблизости находился город (как бы он ни назывался). Наконец, третий раз на том же самом месте, возле города Луз, Иаков по возвращении из Месопотамии вновь встречает Бога и в честь этого вновь сооружает каменный памятник и возливает на него елей (то есть этот «памятник» – не что иное, как жертвенник) и вновь нарекает это место «Домом Бога» – Бейт-Элем (Быт.35:9—15). Заметим, что только в одном из этих трёх рассказов Бог является путнику в сновидении; в остальных об обстоятельствах видения не сообщается, так что можно предположить, что оно могло иметь место и днем. Если принять все три истории за истину, можно подумать, что это действительно некое чудесное место, где постоянно присутствует Бог, являя себя каждому проходящему (или каждому заночевавшему на камнях). Однако сходство и одновременно взаимная противоречивость всех этих историй приводит к иному выводу: это не три разных истории, а одна, повторенная трижды! С кем она произошла на самом деле – с Авраамом или с Иаковом, или ещё с кем-нибудь – не суть важно. Мы имеем здесь дело с описанием, по-видимому, подлинного события, пережитого неким человеком и настолько поразившего его самого и тех, кому он поведал про случившееся с ним, что это запечатлелось в памяти народа и сделалось элементом устной традиции, запечатленной впоследствии составителями Библии.


[Закрыть], которое впоследствии стало местом поклонения.

Для нас эта история представляет интерес тем, что она раскрывает механизм обнаружения «священного» места: в этом месте человек испытал мистический опыт, то есть ощутил присутствие Бога.

Именно в таких местах древние устанавливали свои алтари, устраивали капища, совершали обряды и строили храмы. Места для священнодействий, для общения с богами никогда не выбирались случайно – это были те места, на которые, как считалось, указал сам бог. Это представление было настолько стойким, что и первые христиане, несмотря на их ненависть к язычеству, предпочитали строить свои храмы на местах языческих святилищ – на «местах силы». Даже древний обряд обхода территории во главе с шаманом-жрецом сохранился в христианстве в виде крестного хода, первоначально совершавшегося вокруг церковного прихода, теперь чаще всего – вокруг храма. Языческий обычай уцелел даже в протестантской Англии в период Реформации. В указе королевы Елизаветы I от 1565 года говорится: «… люди должны раз в год вместе со священником обходить вокруг церковного прихода… священник должен в определенных удобных местах увещевать людей и возносить хвалы Богу». По-видимому, под «удобными» местами подразумевалось что-то подобное «священным местам» язычников.

Обратим внимание на следующие слова в приведённом выше библейском рассказе о видении Иакова: «И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его». Это описание проливает свет на происхождение «священных камней», отмечавших места явления Бога. Эти камни были не просто памятными знаками. Они служили самыми первыми изображениями богов в те времена, когда люди ещё не научились различать сущность от формы, в которой она проявляется, а так же объектами религиозного поклонения, – об этом ясно свидетельствует возливание Иаковом елея на поставленный им камень.

Не следует думать, что культ «священных» камней, берущий начало на заре человечества – всего лишь реликт первобытных верований. Этот культ благополучно дожил до XXI века и используется в крупнейших мировых религиях. Всемирно известен черный камень Каабы, считающийся главной святыней ислама. В христианстве в роли своеобразных «священных» камней используются гробницы святых, у которых отправляются религиозные обряды и совершаются исцеления. Но, пожалуй, в наиболее аутентичной форме культ камней сохранился в индуизме, где и сегодня почитаются лингамы и шилы, – камни или каменные изваяния, в которых, как полагают, обитают боги и которые даже идентифицируются с богами.

Санскритское слово шила переводится как «камень». Это и есть камень сферической формы, обычно чёрного цвета. Такие камни находят в священной реке Кали-Гандаки в Непале. Их называют ещё «Шалагра́ма-ши́ла» от «Шалаграман», одного из имён Вишну. Другая разновидность шил, это «Говардхана-шилы», камни со священного холма Говардхана во Вриндаване.

Шилам поклоняются как проявлениям самого Вишну, неотличным от него. Как правило, их хранят в коробке, откуда их извлекают для ежедневного поклонения (пуджи). Шилы никогда не покупают и не продают. Часто поклонение шилам имеет наследственный характер: в семьях их передают из поколения в поколение.

Согласно верованиям вайшнавов, поклоняющиеся шалаграма-шилам должны следовать строгим принципам. Например, перед тем как прикоснуться к шилам необходимо принять омовение, принимать в пищу только прасадам1111
  Праса́дам (санскр. «божественная милость», «божественный дар») в индуизме – пища, предложенная божеству (мурти) в храме или в домашних условиях и распространяемая после этого среди верующих как духовный и священный дар, как символ божественной благодати.


[Закрыть], не вовлекаться в греховную деятельность и никогда не класть шилы на землю.

Самая большая Шалаграма-шила находится в храме Джаганнатха в Пури, Орисса. Каруна Бхаван, основной храм Международного общества сознания Кришны в Шотландии, известен тем, что в нём находится самое большое количество шалаграма-шил за пределами Индии.

Вайшнавские священные тексты превозносят Шалаграма-шилы и поклонения им как верное средство мистического общения с Богом: «Просто прикоснувшись к Шалаграма-шиле, человек освобождается от всех грехов, совершённых в миллионах рождений, что же тогда говорить о поклонении шилам. Совершая пуджу Шалаграма-шилам, человек получает возможность лично общаться с Господом Хари» («Хари-бхакти-виласа»).

При этом «священные» камни прямо отождествляются с Вишну-Кришной, а непочтительное к ним обращение равносильно оскорблению Бога: «Шалаграм-шила является прямым проявление Верховного Господа Вишну… Покупка или продажа шил строжайше запрещена. Любой, кто попытается определить материальную стоимость Шалаграма-шилы будет пребывать в аду до разрушения вселенной» (Сканда-пурана). И, наоборот, почитание шил приравнивается к заслугам перед самим Богом: «Любой кто увидит, омоет, или поклонится Шалаграма-шиле, получит те же самые благочестивые результаты, что получают от совершения миллионов ягий1212
  Ягья – жертвоприношение в ведийской религии и индуизме.


[Закрыть] и раздаче миллионов коров» («Сканда-пурана»).

Следующий фрагмент Сканда-пураны имеет непосредственное отношение к теме настоящей главы: «Район в радиусе 38 километров от места, где совершается поклонение Шалаграма-шиле является святым местом (тиртхой)».

В священных текстах шилы предстают в качестве эффективного инструмента достижения религиозного идеала: «Тот, кто был надлежащим образом инициирован в предписанных мантрах и совершает пуджу Шалаграма-шиле, вне всякого сомнения достигнет духовной обители Верховного Господа» (Падма-пурана).

Другая разновидность священных камней, чтимых в индуизме – лингамы, служащие объектом поклонения приверженцев шиваизма – другого ответвления индуистской религии.

Считается, что поклонение лингаму, как и поклонение Шиве, нехарактерно для индуизма и пришло несколько тысяч лет назад из дравидийской культуры. Поэтому культ лингамов особенно распространён в дравидийской Южной Индии.

Типичный лингам представляет собой короткий цилиндрический столб с закругленной вершиной.

Посещающим Индию туристам зачастую представляют лингам как фаллический символ, а связанный с ним культ – как культ жизненной силы и мужского начала.

Такое представление настолько распространилось, что многие люди на Западе считают его самим собой разумеющимся.

Авторитетный энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона называет лингам «индийской эмблемой фаллуса», а современный Большой Энциклопедический словарь дает такое определение:

«Лингам – в индуизме символ Шивы и его плодородия. Почитается в виде каменного столба, изображающего мужской половой орган».

Не смог преодолеть сложившегося стереотипа и Джек Тресиддер, определивший лингам в своём «Словаре символов» следующим образом:

«Мужская созидательная сила природы, символизируемая в индуистском искусстве и архитектуре стилизованными изображениями фаллоса, представляющими бога Шиву, создавшего мир. В пещере Слона в Бомбее лингам – мощный, гладкий, конусообразный камень – был центром ритуального хоровода, что указывает на его роль в качестве символа Оси Мира, так же как и на фаллическое значение, что в некоторой степени совпадает со значимостью античного европейского омфала1313
  Омфал (др.-греч. ὀμφαλός – пуп) – древний культовый объект (байтил) в Дельфах, считавшийся Пупом Земли.


[Закрыть]. Согласно мифу, лингам Шивы выглядел как колонна света; его верхний и нижний пределы не смог найти Брахма в образе дикого гуся и Вишну в образе кабана, что доказывало могущество Шивы. По существу символ мужского начала, лингам, иногда располагали в каменном кольце, представлявшем собой йони (вульву), что символизировало священную связь мужчины и женщины. Китайский кеуи, фритовый стержень с треугольным острием, имел такое же символическое значение. Лингам, обвитый змеёй, имеет отношение к йоге (кундалини – змееобразный поток жизненной энергии)».

Впрочем и среди индусов многие придерживаются подобных профанических представлений. Воздавая поклонение лингаму, от него ждут плодородия земли, приплода скота. Особенной популярностью он пользуется у бездетных женщин и жаждущих потомства мужчин. В некоторых местах Индии лингам используется в брачных церемониях.

Эти представления сложились не сегодня. Некоторым лингамам средневековые мастера придавали определённое сходство с мужским половым органом, – значит, уже в те времена был в ходу фаллический символизм лингама.

Между тем, классическая форма священного камня не предполагала подобного натурализма, а сексуальный смысл лингаму был придан частью по ошибке, частью по невежеству. На самом деле, фаллическая символика лингама не соответствует индуистским источникам и является еретической трактовкой, ставшей популярной в XV веке.

По-видимому, причиной заблуждения стала продолговатая форма лингама, истолкованная во фрейдистском духе. Внесло свою лепту в этот процесс и тантрическое учение, центральным персонажем которого является шакти – энергия Шивы, превратившаяся в народном варианте религии в его супругу, так что вместе они стали олицетворять мужское и женское начало. Согласно тантрической философии, Шива, бог-Абсолют, по своей природе пассивен, и только соединившись с энергией шакти он способен творить мир и поддерживать его движение. В народных верованиях эта идея была истолкована как акт совокупления богини Шакти со своим божественным супругом, что нашло выражение в форме лингамов, описанной, в частности, в процитированном выше фрагменте из «Словаря символов» Тресиддера: лингам располагали на каменной подставке в виде кольца, которая изображала йони – женский половой орган. Иногда подставку не изображали, а лингам украшали обвивающей его змеей (нагом), символом божественной энергии кундалини, ассоциируемой с Шакти. Очевидно, мастер, изготавливающий лингам такого вида, был более вдохновляем возвышенной философией тантры, чем вульгарными представлениями профанов.

В индуистских священных текстах, таких как «Линга-пурана» и «Шива-пурана» лингам определяется как проявленный образ Вечного Непроявленного Шивы, пребывающего вне времени, пространства, качеств, формы и т. д. Согласно шиваистским Пуранам лингам является причиной существования материальной Вселенной. В образе лингама надлежало поклоняться не фаллосу и не мужскому началу, а безначальному Богу-Абсолюту.

Согласно «Линга-пуране» лингам – высший объект познания, он отождествляется с Брахманом, являет собой «удивительное выражение величия» божества.

Являясь по природе своей бесформенным, Шри Шива никогда полностью не воплощается. Согласно легенде, Шри Шива принял форму Линги, когда Шри Вишну и Шри Брахма хотели поклониться Ему. Они попросили Шри Шиву принять какую-либо форму, потому что поклоняться бесформенному очень трудно, и Шри Шива принял форму Лингама.

Некоторые источники утверждают, что лингам – это проекция Сердца Шри Шивы в нашем материальном мире. В легендах о демоне Раване говорится, что Шри Шива достает лингам из своего сердца.

Очевидно, толкование лингама в священных текстах не даёт никаких оснований для отождествления его с половым органом. Но и религиозное толкование не раскрывает подлинной сущности этого артефакта.

Обратим внимание: наряду с лингамами, сделанными людьми, некоторые лингамы считаются нерукотворными – обычно их чудесным образом обнаруживают в лесу, под землей или там, где укажет Шри Шива, явившийся во сне к какому-нибудь праведнику. Сохранившиеся в некоторых местах древнейшие образцы лингамов действительно представляют собой необработанные камни цилиндрической формы, по-видимому природного происхождения. Такие камни, поставленные вертикально, наилучшим образом подходят для того, чтобы отмечать «священное место» – место явления божества.

Из сотен тысяч символических лингамов, установленных в шиваистских храмах Индии, выделяют двенадцать главных или подлинных, называемых джотирлинга (санскр. джотир – «свет», «огонь»). Джотирлинги фиксируют места, где бог Шива являл себя людям. Эти места считаются священными и привлекают многочисленных паломников.

Таким образом, индуистский лингам в своей исторической основе – это памятный камень, устанавливаемый в месте, где человек испытал мистический опыт, имел общение с Богом, то есть подобие того камня, который был установлен Иаковом на дороге в Харран.

Наша догадка имеет и этимологическое подтверждение: санскритское слово «лингам» означает «знак, метка». А в «Шива-пуране» сказано: «Линга – это отличительный знак, с помощью которого можно узнать природу кого-нибудь».

Какова же природа ощущений, испытываемых людьми в «месте силы»? Чем объясняются переживаемые там необычные ощущения?

Существует гипотеза о наличии на земной поверхности «хороших» и «плохих» пятен (последние называют также «биопатогенными», то есть болезнетворными), соответственно положительно или негативно воздействующих на самочувствие и здоровье человека. Такие представления, в частности, лежат в основе искусства геомантии, известного в Китае как «фэн-шуй».

Согласно этой гипотезе в «биоположительных» местах человек ощущает прилив сил, положительных эмоций, видит положительные образы, вдохновляющие сны, – и потому называет такие места священными, строит в здесь святилища, храмы.

Хотя существование «биоактивных зон» научно не доказано, у нас нет оснований отрицать это явление, поскольку оно не противоречит известным нам законам природы. То есть в принципе такие зоны могут существовать. Но являются ли они сами по себе причиной изменений в сознании человека? Если бы это было так, они бы оказывали примерно одинаковое воздействие на всех людей. Тогда каждый из нас за свою жизнь «открыл» бы хотя бы одну такую зону, в которой он бы чувствовал себя необыкновенно хорошо или, наоборот, необыкновенно плохо. Этого, однако, не происходит. «Священные места» обнаруживают далеко не все люди и достаточно редко. Большинство из нас прошли бы мимо того же библейского Бейт-Эля, и ничего не ощутили. Не ощутили бы, даже если пришлось бы там заночевать. По дороге из Вирсавии в Харран прошло множество людей и до и после Иакова, однако только ему здесь явился Бог. Очевидно, что дело здесь не в свойствах местности, а в самом человеке, в том, что происходит в его душе. Даже если бы место оказывало какое-то влияние, оно бы либо способствовало, либо препятствовало обретению мистического опыта, но не являлось его причиной, не порождало его.