Книга: Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами - Виктор Пелевин

Это - предшественник моего любимого IPHUCK 10, и я очень надеялась увидеть в этом тексте хоть какие-то семена будущего шедевра. Не увидела. Но в целом занятное и временами даже удивительное чтение.

Пересказывать пелевинский сюжет - дело неблагодарное. И путного не скажешь, и дураком себя выставишь. Поэтому только несколько фактов:

1. Главного героя романа зовут Кримпай, и в самом начале романа от первого лица подробно излагается этимология этого имени. "В известном смысле мой папочка превзошел французских экзистенциалистов — разве можно короче и лучше объяснить подрастающему человеку, что он такое и какая сила бросила его в мир?" Совет: прочитанное лучше не визуализировать.

2. У Кримпая довольно странная сексуальная ориентация: он гей, который однажды понимает, что стал любить (в физиологическом смысле) деревья. Правда, потом оказывается, что это был баг - в прямом и переносном смысле: любовью к деревьям он "заразился" от Золотого Жука (отдельное спасибо за привет Эдгару По).

2. Первая часть романа почти полностью - справочник начинающего инвестора. Это сейчас любой офисный червяк с приложением "желтого" банка на телефоне вам расскажет, куда стоит вкладывать деньги, а куда - нет, а пять лет назад это был темный лес. Меня такие умные рассуждения заводят, а вот Галине Юзефович они показались слабыми и скучными. Каждому свое.

3. Естественно, без наркотрипов и откровений не обошлось, иначе великий не был бы собой. Только тут не грибы, как в незабвенном "Поколении П", а таблетки в духе "Матрицы". Но как всегда любопытно. Особенно хороши побочные эффекты: та же дендрофилия, например.

4. Насчет масонов не знаю, но главный чекист романа генерал Капустин вдохновляет: не слишком умный, но преданный делу, он "ради отчизны" в одиночку ведет войну не только с масонами, но и с внеземными силами, стоящими за их спиной. Он и в прошлое путешествует, и с межгалактическим разумом беседует. Мужыыык!

5. Воинствующие феминистки, которые будут перекраивать под себя мир в "Тайных видах на гору Фудзи", уже и здесь наводят ужас на обитателей романного мира. Если коротко, у них очень впечатляющие "отростки" и один из героев, грешащий чрезмерным употреблением горячительных напитков, путает их с "бесами" белой горячки. Я до сих пор не решила, тонкая это ирония, или я пошла обижаться.

6. Несколькими штрихами Пелевин набрасывает конфликт "цивилизации" и "ваты", то бишь либералов со сторонниками режима. Портреты сторон любопытные, но авторские симпатии явно принадлежат тому, кто сумел отъесть кусок и у тех, и у других. Просто потому, что миром правит золото.

Что имеем в итоге? Главного героя Пелевин до финала не довел, бросив его дописывать по приказу Капустина роман про геев и дендрофилию. Поэтому незавершенность в послевкусии осталась. А в процессе довольно занятно.

В аудиоверсии - советую.

Конечно же миром правит масонская ложа над которой стоят только инопалнетные бородачи, да огалтелые феминистки. И в этом мире главные герои стараются продвинуть Россию вперёд на мировой арене, веря что русский мир способен на многое. Ведь "у России великое прошлое и великое будущее, а вот с настоящим дело не ладится."

 Slipknot, "Gematria" (гематри́я — один из методов анализа смысла слов и фраз на основе числовых значений входящих в них букв. Широко используется в каббале для толкования текстов на иврите, однако применяется и для других языков. Гематрию можно назвать одним из видов «хохмат га-церуф» («науки о комбинировании букв»))

 На роман Виктора Пелевина "Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами" я возлагал большие надежды, потому что надеялся, что в нём он раскроет свой потенциал так же, как раскрывал его прежде в своих лучших и любимых мною его романах, ведь в названии содержится то, что Пелевин считает одной из самых интересных для него тем (судя по частоте обращения к ней), а именно теме чекистов и масонов, олицетворяющих тотальный контроль над простым населением тех людей, что владеют (якобы) более полной и достоверной информацией о том мире, в котором мы существуем - те самые Они, тайная сила, в творчестве Томаса Пинчона называемая идентично - They. Открыв книгу, первое, что мы можем увидеть - это эпиграф, представленный в виде цитирования стихотворения одного из самых известных поэтов-шестидесятников Евгения Евтушенко : Идут белые снеги... (мне сразу вспомнился эпиграф к повести Сорокина «Метель» из Блока : покойник спать ложится на белую постель, в окне легко кружится спокойная метель..., который затем смешно раскрывается в тексте, являясь примером не только классической постмодернистской деконструкции, но что более важно - примером того, что Сорокин демонстрирует свою преемственность с классиками русской словесности, догадываясь, что он уже давно встал с ними в один ряд). Дальше Пелевин таким же образом смешно раскроет эпиграф, но даже не начав читать роман мы можем сделать вывод о том, что он догадывается о том же, что и Сорокин, потому что:

Идут белые снеги,

как во все времена,

как при Пушкине, Стеньке

и как после меня,

<...>

Быть бессмертным не в силе,

но надежда моя:

если будет Россия,

значит, буду и я.

Эко Пелевин замахнулся! Действительно, после такого эпиграфа не хочется получить что-то, подобное «Смотрителю» - использовав его, Пелевин будто бы гарантировал читателю качество своего сочинения, приготовившись "пояснить за базар" (выражаясь, как окажется далее, в терминах русского масонства). Но удалось ли ему "пояснить"? Да, да, и ещё раз да - "Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами" (далее сокращённо "Л.") - для меня это один из лучших романов Пелевина, вставший в один ряд с «Generation П» и «S.N.U.F.F.» . Секрет его успеха заключается в том, что в нём в равной степени и идеально для текстов Пелевина соотнеслась его художественность с его эссеистическим, "назлобуднявностным" содержанием (примером похожей идеальной пропорции для меня не так давно стал роман Курта Воннегута «Галапагосы» ), а также одна из его главных идей раскрывается очень мощными, пронзительно точными метафорами, ради которых я и пишу сейчас эту рецензию, дабы ещё раз их взвесить.

 Я не случайно упомянул Томаса Пинчона, потому что первая из четырёх частей романа посвящена теме экономического глобального заговора, имеющего черты тайного "fraud" ("мошенничества") - эта же тема раскрывается в произведении Пинчона «Bleeding Edge» , которое несколько лет назад было разобрано мною буквально по косточкам. Для меня тема экономики - это одна из важнейших тем для меня вообще, потому что я считаю, что состояние экономики определяет не только культурную сферу жизни, но и вообще все сферы жизни человека. Уже много лет от радио меня интересует только Business FM, один из моих самых любимых пабликов ВКонтакте - это паблик РБК, а один из самых интересных для меня Youtube-каналов- это канал экономиста Дмитрия Потапенко . Герой первой части "Л.", названной "Золотой жук", не только интересуется экономикой, но и принимает в ней активное участие, работая трейдером, специализирующимся на торговле золотом. Одним из самых животрепещущих впечатлений Кримпай Можайский (да-да, такое вот у него неприличное имя) считает наблюдение за графиком курса XAU/USD - золота к доллару:

Если вы держите хотя бы миллион долларов в золоте, вам не надо ходить в казино. А также смотреть кино или лазить в фейсбук. Просто сидишь себе у экрана, глядишь на меняющийся в реальном времени график и вздрагиваешь: «Уй, только что десятку потерял… А теперь двадцатку заработал… Ой, опять упал на пятнадцать…» Сидеть так можно весь день и всю ночь, и ни капельки не наскучит. Захватывающий интерес гарантирован, и никаких других сильных переживаний душе уже не надо. Этот прыгающий черно-зеленый график будет посильнее и «Фауста» Гёте, и «Бхагавад-гиты» вместе взятых: эмоции и ум вовлекаются в бдение над его зигзагами куда сильнее, чем в сопереживание всяким художественным «характерам» (которых «люди искусства» и придумывают-то лишь ради того, чтобы и самим когда-нибудь нырнуть в акции, золотишко или открыть патриотический фастфуд-фэшн). <...> Этот же график делает тебя философом. На нем видно, как относительно и зыбко все то, на что мы полагаемся, как забывчив наш ум и волатильно сердце. Если вы поняли, что происходит с золотом, вы уже знаете, что происходит с культурой, политикой, идеями и всем прочим.

Жизнь с золотом Кримпай связал в том числе и потому, что однажды в детстве он пережил опыт встречи с большим, отчётливо золотого цвета жуком, после прочитав новеллу Эдгара По "Золотой жук", которая является одной из самых известных новелл, посвящённых криптографии. Как и на Кримпая Эдгар По сильно повлиял на меня как на читателя: после выпуска из школы он был одним из тех, кто бустанул (слово, знакомое всем тем, кто играл в компьютерные игры, произошедшее от английского "booster") мой интерес к чтению художественной литературы. Например, о важности "Золотого жука" для меня вам может сказать то, что учась в Московском Техническом Университете Связи и Информатики я ради лишь "Золотого жука" подарил сборник рассказов Эдгара По своему одногруппнику, который выбрал дальнейший профиль обучения "Информационная безопасность" (где в том числе обучают основам криптографии).

 С золотом доллар связывают самые тесные, но чертовски непростые отношения, о которых стоит сказать, прежде чем говорить дальше о романе. В результате Бреттон-Вудского соглашения 1944 года национальная валюта США стала одновременно мировыми деньгами (до Бреттон-Вудской системы мировыми деньгами было золото). Фактически, это привело к появлению Долларового стандарта международной валютной системы, основанной на господстве доллара. Точнее говорить о Золотодолларовом стандарте. В середине XX века США принадлежало 70 % всего мирового запаса золота. В результате развития мировой экономики если сказать очень упрощенно бумажного доллара в мире стало в один момент больше, чем того золота, на который он опирался, в результате США не смогли бы выполнить свои обязательства по конвертации долларов в золото по фиксированной цене даже на четверть от общего объёма иностранных запасов доллара. Выходом из сложившейся ситуации стал Никсоновский шок - серия экономических реформ, осуществлённых президентом США Ричардом Никсоном в 1971 году, самой значительной из которых стал односторонний отказ США от привязки курса доллара к золоту, приведший к фактической остановке работы Бреттон-Вудской системы. Иными словами, именно в 1971 году доллар стал фиатным (не обеспеченным золотом и другими драгоценными металлами деньгами, номинальная стоимость которых устанавливается и гарантируется государством вне зависимости от стоимости материала, использованного для их изготовления). Но что же заполнило эту пустоту, ведь не мог же доллар в долгосрочной перспективе опираться на лишь "честное слово"? В романе Пелевина эту пустоту заполнила хусспа, установленная под зданием Федерального Резерва США - таинственный мистический обелиск, заставляющий людей верить в силу и непоколебимость доллара по всей планете, установленный инопланетными рептилоидами, которые на Земле имперсонированы в виде радикальных феминисток-лесбиянок, чья деятельность на момент начала романа привела к тому, что золото начало терять в своей цене, из-за чего Кримпай Можайский терпит катастрофические потери не только в своём состоянии, но и в состоянии своих работодателей, одним из которых является генерал ФСБ Капустин (у прошаренных читателей хусспа-обелиск может вызвать в памяти другой обелиск - "Красную пирамиду" Владимира Сорокина из его сборника рассказов «Белый квадрат» , которая находится прямо в сердце страны на Красной площади). Ожидая жесткой расправы со стороны генерала Кримпай решает добровольно совершить роскомнадзор, принимая дозу таблеток, сплавленных ему специально для этого случая его барыгой. На самом деле барыга является одновременно информатором того же генерала Капустина, и таблетки эти оказываются не ядом, а неким психовоздействующим наркотиком, в результате употребления которого Кримпай ловит сильный приход, в котором он встречается с тайной мирозданческой силой в виде говорящего Золотого жука. Как окажется далее - Золотой жук - это имперсонация галактической расы Смотрителей, исполняющих в галактиках (коих бесчисленное множество, мультиверс) роль архивариусов и учётчиков. Ткачи судьбы, именно они вносят записи в Книги жизни не только людей, но и вселенных.

Мы не от мира, поскольку мир есть наша запись. Все, что в нем есть – тоже. В Индии нас называли хранителями. В Вавилоне – библиотекарями. В Китае – небесными писцами. Когда-то у людей было распространено искусство, называвшееся «хохмат-га-церуф» («наука о комбинировании букв»), и к нам приходили многие из вас. Но сейчас это умение выродилось, и человек у нас редкий гость.

И так получилось, что в результате встречи с Жуком в пергаменте Кримпая совершилась ошибка в комбинировании слов - вместо ламберсексуальности была произведена запись слова ламберсексуализм (дословно обозначающее "любовь к лесоматериалам", из-за чего Кримпай стал испытывать влечение к дереву). А что такое ламберсексуальность? Ламберсексуальность - это прямая противоположность радикальным феминисткам - радикальный метросексуал (неологизм для обозначения современных мужчин любой сексуальной ориентации, которые придают большое значение своей внешности), мужчина-горожанин, придерживающийся, в противоположность метросексуалу, нарочито грубого стиля в одежде и причёске: толстые свитера, фланелевые рубашки, рабочие ботинки, борода; хипстер, прикидывающийся дровосеком. И из второй части читатель узнаёт о том, что именно таинственная раса Бородачей - единственный достойный противник рептилоидам-фемнисткам. Бородачи хотят свергнуть хусспу, от чего произойдёт и свержение доллара, да начнётся торжество золота.

 Кстати, забыл сказать о том, что хусспа-обелиск на самом деле является постмодернистской шуткой касательно той самой хуцпы (на иврите — это характеристика поведения, приблизительно определяемая словами «огромная дерзость» или «сверхнаглость»), которая, как известно, города берёт. В образе таинственной рептилоидной хусспы Пелевин отразил стереотипы тайного заговора, противостоять которому способны лишь чекисты, руководимые расой Бородачей.

 Но тайна гипнотизирующей силы хусспы, внушающей веру в доллар, будет раскрыта лишь во второй части, а в первой же вера в доллар объясняется следующим образом:

Дети верят, что если переливать воду из одного стакана в другой над ухом у спящего, он описается. А взрослые и серьезные – может быть, самые серьезные на планете дяди – поступают еще проще: они переливают из пустого в порожнее на рынке золотых фьючерсов, пока контролируемые ими медиа погружают людей в сон.

Переливанием из пустого в порожнее более глобально Пелевин так же считает кейнсианство и неолибералимз: первая экономическая парадигма предполагает активное вмешательство государства в экономику, дабы различными методами её стимулирования была достигнута здоровая экономическая система, вторая же, исторически пришедшая на смену кейнсианству (но в результате Великой рецессии 2008 года снова частично уступившая первой место), имеет ввиду ослабление государственного вмешательства в экономику - вот и получается по Пелевину, что переливая из пустого в порожнее (а-ля гегелевская спираль развития) в результате остаётся лишь та самая пустота из романа «Чапаев и Пустота» , с момента выхода которого ровным счётом ничего не изменилось.

Вспоминая либеральных чекистов из «T» , в "Л." Пелевин снова жестко проходится по либеральным СМИ. Описывая мировые заговоры титанов-финансистов Пелевин саркастично пишет о том, что "их аферы слишком большие, чтобы внимательный глаз журналиста мог их случайно заметить":

 Картель, управляющий мировыми делами через систему тонкой и многоступенчатой гидравлики, вовсе не таится от бесстрашной философской мысли в сумраке. Он, скорее, сам отбрасывает ту сумрачную тень, в которой философская мысль блуждает, пытаясь понять, на что теперь дают гранты. А на что их дают, проще всего выяснить, посмотрев, чем озабочены актуальные художники, мыслители и прочий гуманитарный корпоратив.

 Я не хочу сказать, конечно, что все эти люди куплены с потрохами. Вовсе нет. Мир гораздо жестче. Платить начинают только тем, кто сам пробился в топ – а к этому моменту всякий мыслитель хорошо понимает, о чем мыслить, а о чем нет.

Современный Декарт подобен элементарной частице – он проявляется лишь там, где этого требуют расчеты и балансы. Во всех остальных ситуациях он неощутим как электромагнитная волна.

 Поэтому все духовные объекты, мерцающие сегодня в гуманитарной вселенной, сделаны из денег. И основной – вернее, единственный – вопрос философии звучит в наше время так: из чего сделаны сами деньги? Но философы умные ребята и молчат по этому поводу в тряпочку.

 Конечно, это поразительно: кто-то, пожелавший остаться неизвестным, вынимает прямо из воздуха нечто такое, за что все остальные (включая самих философов) всю жизнь грызут друг другу глотки, а философы тихонько перетирают «за гендер» и ищут, что бы еще осудить или одобрить своим непререкаемым авторитетом. Вот и выходит, что думать обо всем приходится нам, трейдерам.

 Создаваемый таким образом инфопродукт – это не целенаправленная стрела лжи, посланная в ваш мозг, а побочный эффект чужого выживания, бьющий вам в рожу вонючий выхлоп автомобиля, который даже не пытается вас переехать, а просто умно и осторожно катит по своим делам. Вы всего лишь стали на несколько секунд частью дороги.

То есть если в «Бэтмане Аполло» вампиры специально создавали инфокорм, то в "Л." Пелевин признаёт, что на самом деле инфокорм лишь побочный результат от того, что очередной "S.N.U.F.F."-овский дискурсмонгер стремиться к своей денежной кормушке, вырабатывая при этом побочные продукты горения. Вместе с этим Пелевин снова возвращается к теме управляемых выдуманных врагов-урков из "S.N.U.F.F.":

 Семен называл себя «либералом» – но не в том кухонном смысле, в каком либералы мы все, а высоком идейном. Он был либералом-философом.

 Для москвича это было самой умной и безрисковой позицией: ясно было, что ФСБ не даст свежим росткам европейского выбора зачахнуть без еды даже в наше смутное время. В России не рекомендуется непрошено подвывать утюгу, кидая камни в либеральную витрину Отчизны, на которую тратит последнюю выручку Газпром – но можно без всяких проблем годами состоять в непримиримой фронде, откуда набирают кадры для министерства финансов.

 Властям ведь не нужны неуправляемые друзья. Властям нужны управляемые враги – чтобы ниша была плотно занята и случайных идиотов в ней не заводилось. Чирикать они могут что хотят – главное, чтобы в час «Х» повернули толпу куда надо. Вот поэтому чекисты будут надувать через камуфлированную соломинку все это либеральное разнотравье и многоцветье, даже если нефть упадет до пяти. А всяких там националистов и патриотов, увы, ждет финансирование только по остаточному принципу.<...>

Дух Денег - вовсе не метафора. Это в нашем мире реальность номер один. Но как вы понимаете, "Эго Мацы" вряд ли вам про это расскажет.

А что же со свободой воли, спросите вы? Естественно, в прочтении Пелевина она так же иллюзорна, как и всё остальное. В «За миллиард лет до конца света» Стругацкие говорили о том, что "эмоции, как известно, недостаточность информации, не более того", а вот как говорит Пелевин в "Л.":

Свобода воли на самом деле просто синоним неосведомленности – и заключается в том, что никто пока не построил компьютера, способного рассчитать уже заданные события и эффекты, которые произойдут в нашей психике. Единственный компьютер, действительно способный это сделать – сама разворачивающаяся Вселенная, но она считает с такой скоростью, что предсказание события совпадает с ним самим.

 Во второй части романа впервые рассказывается о хусспе, радикальных феминистках-рептилоидах и бородачах. Планы рептилоидов помимо установления обилиска-хусспы таковы:

Они с тех пор везде во вселенной, куда дотянуться могут, вводят феминизм... А для мужского пола - трансвестизм. Заставляют самцов мочиться в женской позе. Цель у них на Земле такая - довести технологию до порога, когда можно будет через пробирку размножаться, а потом всех мужчин за один день извести и оставить одних лесбиянок.

Самый простой и действенный метод контроля рептилоидов-феминисток, это запрещение произношения тех слов, которые ещё вчера были разрешены. Вроде безобидно, но на деле - продвинутая зомбическая технология контроля.

 Вот, например, слово на букву "н", обозначающее афроамериканца в унизительном виде. Если вы белый, употреблять его нельзя ни при каких обстоятельствах — последствия будут на всю жизнь. Белого американца достаточно один раз напугать в детстве, и он уже никогда так не скажет. В крайнем случае, чтобы обозначить табу, будет говорить «N­-word». Но очень трудно — практически невозможно — заставить мозг полностью исключить термин из внутреннего диалога. Мозг будет, во-первых, жевать это слово, а во-вторых, моделировать будущее, где нарушается запрет на его употребление, потому что такое моделирование и есть одна из главных функций неокортекса. Будущее по любым прикидкам получится неприятное. Поэтому мозг станет сам себя пороть и пугать при любой активации соответствующего нейрокоррелята. Причем происходить это может ниже порога осознанности. Человеку страшно, ощущается какая­-то угроза — а почему, непонятно. То же самое будет происходить при встрече с любым негром, даже самым мирным. Поэтому белые полицейские в них и палят все время. Расизм тут ни при чем. Полицейские на самом деле стреляют не в негров, а в свой культурный гироскоп. Просто источник экзистенциальной угрозы проецируется наружу.

Естественно, такое издевательство над неокортексом не может пройти бесследно:

Вокруг сплошной Диснейленд (=комедия), а человек чувствует себя как в тридцать седьмом году в парке Горького . Внешний мир начинает казаться враждебным и опасным, возникает чувство отверженности и одиночества – и чем больше запретных слов и обходных контуров в речевой зоне, тем глубже отчуждение и недоверие к окружающим. Конечный результат – депрессия, раздвоенность, шизофрения, биполярный психоз. Выплески неконтролируемой агрессии, в том числе стрельба по незнакомым людям.

 За это место я был готов снять перед Пелевиным шляпу, если бы она была на мне в тот момент, потому что, во-первых, он предсказал слова Джокера "я думал, моя жизнь — трагедия, а это комедия", а во-вторых, он точно передал моё отношение ко всем этим "виктимблеймингам", "паттернам" и прочей лицемерной чепухе, которую постоянно используют пользователи facebook, из-за чего под конец я уже терпеть его не мог, прекрасно понимая значение всех этих слов, зная, что можно выразиться по-русски, проще, но благодаря использованию таких слов пользователи facebook добавляют себе прибавочную стоимость и сверхприбыль, будто павлины распуская на самом-то деле петушиный хвост из своих словес:

Проституция – это когда из п...ы извлекают прибыль. А феминизм – это когда из п...ы хотят извлечь сверхприбыль.

Вместе с этим пользователи facebook обладают очень точный чувством ж...ы, предсказывая, откуда она может прийти, что можно писать, а что - нет (эта метафора интегрального чувства ж...ы подошла бы в самый раз и Пинчону):

 У обычного человека есть чувство ж...ы. Одно. А у современного инвестора их несколько, потому что ж...а может прийти сразу со многих сторон. Эти чувства разнонаправленные по вектору, и побеждает то одно, то другое. Связь между ними нелинейная, и моделирование затруднено. Общее их число не ограничено, определяемое интегралом по всем участникам.

 Я полностью пропущу третью часть, в которой рассказывается история русского масонства и то, что тюремная лексика, мат и прочее - это как раз-таки наследие масонства, потому что думаю, что тогда вся моя рецензия будет состоять из цитирований. В четвёртой части Пелевин делает неутешительный вывод, хотя легко угадываемый даже теми, кто Пелевина не читал, потому что за ним далеко идти не надо:

Обменное табло, всё время занимающее в ваших новостях самую первую строчку, - это и есть лицо и главный символ вашей цивилизации.

В один момент, когда "shit will finally hit the fan" и доллар потеряет свою стоимость, то мировой порядок просто рухнет, и это будет хуже, чем удар астероида: все связи между людьми и странами оборвутся. Наступит хаос и кромешная тьма. Поэтому в интересах же чикистов-бородачей-сторонников золота, чтобы доллар продолжал оставаться мировой валютой, и по Пелевину все эти силы уже давно заключили между собою договор о взаимной "тихой" войне, слившись воедино в ту самую инь и ян, присутствующую на задней стороне обложки книги: кейнсианство и неолиберализм, чекисты и масоны, либеральные чекисты и силовые чекисты, ламберсексуалы и феминистки - все они части одной уродливой системы, которая ежедневно атакует несчастный неокортекс человека, скрывая за собой страшную правду о том, что есть только одна бесконечная пустота...

 В заключение я хочу сказать о том, что в "Л." также присутствует действительно смешная писательская самоирония, а также в нём есть неразжёванная для читателя тайна личности генерала Капустина (читатель должен допетрить сам) и роли лампы Мафусаила, связанная с перерождениями Будды - тулку и тем, как этих тулку находят, показывая им их вещи из прошлой жизни (если ребёнок действительно перерождение Будды, то он должен узнать безошибочно те вещи, что ему принадлежали в прошлой жизни).

Спасибо Господу уж и за то, что в эти тревожные дни фейсбуку обещана наконец кнопка «dislike» – как долго взыскивало ее русское сердце!

 обложка альбома Slipknot "All hope is gone" (2008)

Собственно говоря, особенной идеи тут никакой и нет, есть просто глобальное, старательно завуалированное отношение автора к новейшей истории России.

...у России всегда великое прошлое и еще более великое будущее. А вот с настоящим сложнее

И, да, так получилось, что последнюю книгу Пелевина я прочитал раньше этой, и я снова встретился с уже знакомым мне до боли персонажем - философом Голгофским, написавшим позже в рамках новой книги то самое знаменитое "Искусство легких касаний":

Возможно, Голгофский на этих страницах просто троллит либерального читателя, расправляя свои подбитые ватой плечи. Не будем обращать внимания, друзья. Тем более что, если судить по этим спискам, автор мог серьезно сэкономить на нервах и такси, просто посидев пару деньков в приемной ФСБ.

Когда дважды идешь у Пелевина в одну реку - то уже начинаешь радоваться, ведь на "тех неизведанных зашифрованных дорожках" появляются уже знакомые "пирожочки".

Ну, а если серьезно, то да, Пелевин написал "Искусство" чисто в продолжение "Лампы". А главное, в обоих книгах он применил, на мой взгляд, самое сильное свое оружие - каждая мини-часть в каждой истории написана в своем особенном литературном стиле. Здесь вам и привычные нам производственные приключения, где под горячую руку попадают все хипстеры и иже с ними, и дневниковое повествование, и псевдодокументальный очерк, и, фактически своеобразный "один день Ивана Денисовича". А еще мне очень понравилось, что все части между собой равнозначны, происходят в разное время и контрастируют друг с другом благодаря разным жанрам, а от того усиливается эффект присутствия "мастера головоломок" и его виртуозное владение словом.

У кого-то из друзей я прочитал, что эта книга очень похожа на "НН", не знаю, я еще тот сборник не читал, тогда можно предположить, что автор через такие сборники пишет сквозную охудожествленную историю современной России через призму какой-то своей, понятной ему (и некоторым фанатам-конспирологам) криптографической обертки. Замечательно! Вы спросите только, чего же такая низкая оценка - ну да, стандартные мои претензии к привычной "пелевинке", встречающейся всегда и везде, которую лично я как учитель не приемлю - мат, "хипстерско-быдловский" сленг и всякие там "фемо-гомо-китчи". А так, да, красота, веселенькие ироничные от "Кримнаш" до "Надежда умирает последней" только радуют и показывают, что ничего в этом мире не изменится и противостояние двух высших сил будет только усиливаться. Одно радует, что ждать осталось недолго...

Привычная цитата дня:

Сегодня в мире ценится не просто понимание, а молчаливое понимание