Текст книги "Загадочный незнакомец"

Глава 4

Полковник Бэзил Чаннинг всегда считал себя человеком действия, к тому же очень храбрым. Да и как же иначе? Разве во время своих путешествий он не столкнулся однажды с разъяренным носорогом? Разве не сумел вырваться из лап кровожадных аборигенов в Южных Морях? И разве не его представили потом Ее Величеству? Однако все его приключения, за исключением, пожалуй, беседы с королевой, не могли сравниться по сложности со стоявшей перед ним сегодня задачей.

Полковник снова окинул взглядом своих родичей, собравшихся в огромной столовой особняка; именно здесь всегда делались самые важные объявления – то есть те, которые обязательно должны были самым серьезным образом повлиять на жизнь семьи. Такова была давняя традиция их семейства, и сейчас все понимали: речь пойдет о деле чрезвычайной важности.

– Простите, что помешал вам, – произнес полковник с улыбкой. Вроде бы все родственники находились в прекрасном расположении духа – именно поэтому он и решил, что сейчас самый подходящий момент сказать то, что он должен был сказать. – Видите ли, дело срочное… И если честно… Я вообще не должен был ждать так долго. Но ведь не так уж часто случается, что вся семья собирается в одном месте. Вероятно, некоторые из вас утром разъедутся, поэтому я и решил: лучше всего сообщить это сейчас.

Кивнув новобрачным, Бэзил снова улыбнулся и проговорил:

– Еще раз прошу прощения за то, что отвлекаю вас от…

– Чепуха, дядя Бэзил! – воскликнула Камилл с улыбкой. – Бал идет своим чередом, и в ближайшие несколько минут нас никто не хватится.

Бэзил попросил присоединиться к нему в столовой своего брата и невестку, их дочерей-близнецов Берил и Камилл, мужа Берил Лайонела (лорда Данвелла), новообретенного мужа Камилл Грейсона, а также Делайлу – младшую дочь Чаннингов. Делайлу сопровождал американец, мистер Рассел.

– Должна признаться, мы все умираем от любопытства, – сказала Берил; она всегда переходила прямо к делу.

– И от некоторого беспокойства. – Найджел внимательно посмотрел на брата. – Не в твоем духе так нервничать. А ты сейчас… прямо-таки на грани срыва. Во всяком случае, выглядишь именно так.

– Я постараюсь как можно короче, – проговорил Бэзил. Он репетировал эту речь множество раз, но сейчас почему-то вдруг все забыл… Сделав над собой усилие, полковник наконец взял себя в руки и посмотрел брату-близнецу прямо в глаза. – Найджел, я знаю, что ты тревожишься за судьбу Милверта, потому что сыновей у тебя нет и после нашей с тобой смерти титул, поместье и все прочее унаследует дальний родственник, которого мы толком-то и не знаем.

– Так уж устроен этот мир. – Найджел пожал плечами. – Выхода нет, и я с этим уже смирился.

– Да и все мы тоже… – вставила Делайла. – Конечно, будет очень печально видеть, как Милверт уходит в чужие руки, но, по крайней мере, никто из нас не останется без денег.

– Благодаря удачным первым бракам, – с самодовольным видом заметила Бернадетт.

Бернадетт воспитывала девочек самостоятельно, так как Найджел надолго отправился путешествовать. И она поставила перед собой цель – сделать так, чтобы ее дочерям не пришлось столкнуться с финансовыми трудностями, отправься их мужья на поиски приключений вместо того, чтобы выполнять свои обязательства. Поэтому в первый раз все три девушки вышли замуж за пожилых джентльменов, имевших значительные состояния. И теперь, что бы ни случилось в будущем, их финансовая безопасность была обеспечена.

– Что ж, одной заботой меньше, – пробормотал Бэзил себе под нос.

Только овдовев, Берил с Камилл – а теперь, похоже, и Делайла – нашли свою настоящую любовь (именно так и планировала их мать). Бернадетт призналась в этом Бэзилу, но никогда в жизни не призналась бы дочерям. Это был один из тех сокровенных секретов, которыми она и ее деверь делились между собой те двадцать лет, что Найджел отсутствовал. Бросив семью, Найджел осознал свою ошибку практически с самого начала, но Бернадетт предпочла дать понять дочерям, что их отец умер, и отказывалась принимать мужа обратно.

Все эти годы Бэзил постоянно спорил с Бернадетт, защищая брата. Сам же Найджел в своих письмах к жене говорил, что хочет вернуться, но Бернадетт оставалась непреклонной. Многие могли бы счесть ее чересчур упрямой, но Бэзил знал: поступок брата глубоко ранил ее. Поэтому Бэзил стал задушевным другом и наперсником невестки и проводил много времени с девочками, когда бывал в Англии. Но неугомонная натура гнала Бэзила на поиски приключений, поэтому он часто отсутствовал. Он бы никогда не признался в этом даже Бернадетт, но ему было слишком тяжело видеть семью, которую его брат оставил добровольно. Ведь у него у самого семьи никогда не было и не будет… Что же касается Найджела, то он лишь в прошлое Рождество набрался храбрости и вернулся домой. Оказалось, что жена все-таки ждала его, и после двадцати лет разлуки супруги снова обрели друг друга. Бернадетт не до конца простила мужа, однако же проявила готовность закрыть глаза на его проступок. В конце концов, двадцать лет – вполне достаточный срок для наказания. Хотя не такой долгий, как тридцать…

– Бэзил, так ты расскажешь нам, в чем дело? – В голосе Бернадетт прозвучало раздражение. – Нам, знаешь ли, пора возвращаться на бал.

– Да-да, конечно… – закивал Бэзил. Стараясь успокоиться, он сделал несколько глубоких вдохов. – Это не так-то просто, Бернадетт. Я пытаюсь сообразить, как бы получше…

– Просто возьми и скажи! – закричала невестка; терпение никогда не относилось к ее добродетелям. – Чем дольше тянешь, тем больше нам кажется, что речь пойдет о чем-то… ужасном!

– В этом нет ничего ужасного, – заявил Бэзил. – Напротив, это своего рода чудо.

– Ну так рассказывай… – проворчал Найджел. Он пристально посмотрел на брата. – Выкладывай, Бэзил, не тяни.

– Да-да, хорошо. – Бэзил старался сосредоточиться, но это не так-то просто. – Так вот, это долгая история, но я постараюсь покороче.

– Поздно. Покороче уже не получится, – пробормотала Берил.

– Много лет назад я встретил прелестную юную женщину, дочь американского банкира, – проговорил наконец полковник. – Мы влюбились друг в друга и сделали то, что часто делают влюбленные молодые люди…

– Поскорее, Бэзил, – проворчала сквозь зубы Бернадетт.

Он кивнул и тут же выпалил:

– В результате мы сбежали и поженились.

Все дружно ахнули, а полковник добавил:

– Ее родители пришли в ужас, и они убедили нас в том, что этот брак – ошибка.

Найджел с удивлением смотрел на брата:

– Ты никогда мне этого не рассказывал.

– А я этим не особенно гордился, – ответил Бэзил со вздохом. Он всегда жалел, что отпустил Элизабет, а теперь ему казалось, что это была самая большая ошибка в его жизни. – Как бы там ни было, она вернулась в Америку, где собиралась аннулировать наш брак, а ее отец…

– Собиралась аннулировать? – перебила Берил, внимательно глядя на дядю.

– Да, но потом оказалось, что она ждала ребенка. – Бэзил снова вздохнул. – Увы, я об этом узнал совсем недавно.

– Так ты до сих пор женат? – Глаза Камилл широко распахнулись.

– И у тебя есть ребенок?! – изумилась Делайла.

– Послушай, Бэзил, – проворчал Найджел, глядя брату в глаза, – что именно ты пытаешься нам сказать?

– Я пытаюсь сказать, что у меня есть сын. Пытаюсь сказать, что он – новый наследник Милверт-Мэнора. И он – американец.

В столовой надолго воцарилось молчание. А затем словно плотину прорвало.

– Боже милостивый, дядя Бэзил! – воскликнула Берил. – Как можно быть таким беспечным, чтобы потерять сына?!

– Причем – в Америке!.. – Делайла презрительно усмехнулась, но, перехватив взгляд мистера Рассела, тут же добавила: – Впрочем, Америка – славное место…

– Но как же так получилось, что ты его потерял? – спросила Камилл.

– Как ты мог, Бэзил? – вставила Бернадетт.

– Помолчите же! – Бэзил вскинул руку. – Прежде всего я хочу, чтобы вы поняли: я об этом ничего не знал. Элизабет, его мать и моя жена, не сочла нужным сообщить мне, что мы с ней все еще женаты. Не сообщила она также о рождении моего сына, которому, кстати, недавно исполнилось тридцать. И поэтому, дорогая моя племянница, – полковник пронзил Берил взглядом, – я его не терял, поскольку не знал о его существовании. А жил он все эти годы в Нью-Йорке, родном городе его матери. И поймите же: я его не терял, поскольку не знал о его существовании. – Он перевел взгляд на Бернадетт. – А что до того, как я мог… Что именно ты имела в виду? Как я мог полюбить женщину, а потом не бороться за нее? Да, это была ошибка, которую я осознал почти сразу. Я писал ей письма, а она уже не хотела иметь со мной ничего общего. Следовало ли мне поехать за ней, несмотря на все это? Оглядываясь назад, я теперь понимаю: конечно, следовало. Но ведь мы все совершаем ошибки, из-за которых потом страдаем. Разве не так, Бернадетт?

– Полагаю, что так, – пробормотала невестка, невольно вздохнув.

– А когда ты все это узнал? – спросила Делайла.

– Несколько недель назад, – ответил Бэзил. – И сразу сел на первый же корабль до Нью-Йорка. Но, конечно, остаться там надолго я не мог. – Он взглянул на Камилл. – Не мог же я пропустить твою свадьбу!

– Спасибо, дядя, – пробормотала племянница.

Берил сокрушенно покачала головой.

– Должно быть, ты пришел в бешенство, когда узнал об этом.

– Но мой гнев вскоре поутих. Видишь ли, я ужасно обрадовался. – Бэзил криво усмехнулся. – Ведь не каждый день узнаешь, что у тебя есть взрослый отпрыск, к тому же – сын.

– И все же не следует такое прощать, – решительно заявила Берил. – Я, например, никогда не прощу женщину, так с тобой поступившую.

– Спасибо, моя дорогая, за твою преданность. – Бэзил улыбнулся племяннице. – Не знаю, простил ли я Элизабет и прощу ли ее когда-нибудь. Тем не менее… Что сделано, то сделано. И нужно жить дальше.

– Отец!.. – Камилл повернулась к Найджелу. – Ты еще ни слова не сказал.

– Слишком многое нужно обдумать… – пробормотал Найджел. – Я пока что не понимаю, почему брат забыл сообщить мне о своей женитьбе.

– За это прошу прощения, – сказал Бэзил. – Просто я решил… Мне казалось, что нет смысла вспоминать об этом. Теперь, конечно, совсем другое дело. Ведь вся история окажет большое влияние на всех нас. Поверь, я прекрасно понимаю, что все это для вас – настоящий шок. И все-таки я буду очень благодарен тебе, Найджел, если ты хоть что-нибудь скажешь. Я ведь понятия не имею, что ты обо всем этом думаешь.

– Да я пока что не знаю, что сказать… – Найджел пожал плечами. – Это и впрямь в некотором роде шок. Все слишком неожиданно. А последствия… – Он посмотрел брату в глаза. – Гнусный сынок кузена Уилфреда будет очень разочарован. Зато я… – Граф расплылся в улыбке. – Я просто счастлив.

Бэзил тоже улыбнулся и воскликнул:

– Так ты рад?! Вот это сюрприз!

– Сюрприз? Боже праведный, старина! – Найджел подошел к брату и обнял его. – Ты сказал, что это чудо, и я говорю: ты абсолютно прав. Самое настоящее чудо. Милверт и титул перейдут к твоему сыну, моему племяннику! Что может быть лучше?!

– Но отец… – Делайла виновато взглянула на мистера Рассела. – Он же американец… Ты хочешь, чтобы появился… американский граф Бристон?!

– А почему нет? – Мистер Рассел взглянул на Лайонела. – Существует ли какое-нибудь правовое обоснование?.. Что, американец не может унаследовать английский титул?

Муж Берил был политиком, членом парламента, и если кто-то и знал британские законы, – так это Лайонел. По крайней мере, сам Лайонел так считал. И сейчас, откашлявшись, проговорил:

– Так как полковник Чаннинг официально женился и до сих пор женат на матери этого человека, его наследственные права под сомнение не ставятся. Вне зависимости от места рождения, он является законным наследником полковника Чаннинга и, следовательно, считается ближайшим родственником лорда Бристона, – после самого полковника, разумеется. Поскольку же полковник – англичанин, его сын может считаться подданным Короны, несмотря на то, что место рождения дает ему также и американское гражданство. Поэтому он имеет все права в обеих странах.

– Именно это мы и хотели узнать, мой дорогой. – Берил улыбнулась мужу.

Тот ответил ей улыбкой и добавил:

– В общем, я не вижу никаких препятствий.

– Законы законами, но ведь он американец! – в ужасе воскликнула Делайла.

Грейсон наклонил голову к мистеру Расселу и прошептал:

– Подозреваю, что в будущем подобные вещи будут сильно тебя раздражать.

– О, я не беспокоюсь, – ответил американец. – Она всегда готова к компромиссам. – Мистер Рассел улыбнулся и, не отводя взгляда от Делайлы, добавил: – Кроме того, мы заключили контракт.

– Контракт?.. – в замешательстве переспросил Грейсон. – Но что именно…

– Не твое дело, Грейсон, – пробурчала Делайла, услышавшая этот разговор.

– Дядя, так значит… значит, ты с ним встретился? – спросила Камилл. – Ну, с сыном…

– О господи, Камилл!.. – Берил вздохнула. – А зачем он, по-твоему, поехал в Нью-Йорк?

Камилл пожала плечами.

– Зачем люди вообще ездят в Нью-Йорк?

– Конечно, я поехал, чтобы познакомиться с сыном, – ответил Бэзил, глядя на племянниц-близнецов. – И привез его с собой.

Глаза Бернадетт широко распахнулись.

– Что?!

– Он здесь?! – воскликнула Камилл, уставившись на дядю. – Этот человек приехал на мою свадьбу?

– Надеюсь, дядя Бэзил привез хороший подарок, – пробормотала Берил.

– Да, привез, – произнес полковник негромким, но выразительным голосом, когда-то заставлявшим дрожать взрослых мужчин. – Я привез его в Милверт, чтобы познакомить с семьей. Привез на свадьбу его кузины.

– Превосходно! – Найджел просиял. – Когда же мы с ним познакомимся?

– Я уже послал за ним слугу.

В комнате снова воцарилось молчание. И даже женщины помалкивали, хотя выражения лиц явно выдавали их мысли.

Тут Берил наконец пробормотала:

– Чувствую себя ужасно неуютно… В голове – множество мыслей, но не решаешься высказать их вслух. – Она встала. – Что ж, лично я считаю, что это великолепно. Просто великолепно. – Она одарила полковника широкой улыбкой. – Поздравляю, дядя Бэзил, с рождением сына.

– Не все так просто… – в задумчивости пробормотала Бернадетт. – Разговоров будет великое множество.

– Ох, эти сплетни… – Делайла вздохнула. – Опять сплетни…

– О, мы переживали такое и раньше! – Бернадетт небрежно махнула рукой. – И ничего, никто особо не пострадал. Делайла у нас единственная, кого сплетни беспокоят. И еще – Бэзил. – Она улыбнулась деверю. – Мои самые сердечные поздравления. Как чудесно, что ты нашел сына!

– Кроме того, – продолжала Берил, – именно чего-то подобного все всегда и ждут от нашей семьи.

– Совершенно верно, – кивнула Камилл. – Ведь кроме воскрешения отца из мертвых было много все другого…

– Только не с моей стороны, – пробормотала Делайла.

Мистер Рассел подавил смешок, а Берил заявила:

– В общем, для такой семьи, как наша: все это в порядке вещей. Просто затерялся какой-то кузен – только и всего.

– Значит ничего, что он американец? – Бэзил строго посмотрел на Делайлу.

Та взглянула на мистера Рассела, и улыбнувшись, пробормотала:

– Я уверена, это только придаст ему очарования.

– Значит, вы его принимаете? – Бэзил обвел взглядом комнату. – Принимаете как члена семьи?

– Да, конечно, – твердо произнес Найджел.

– Принимаем с огромным восторгом, – решительно заявила Бернадетт.

– Мне не терпится поприветствовать его как члена семьи! – Камилл радостно улыбнулась.

– И мне. – Делайла тихонько вздохнула, затем тоже улыбнулась и добавила: – В конце концов, он наполовину англичанин.

– Я же тебе говорил, – вполголоса сказал мистер Рассел, повернувшись к Грейсону.

– Главный вопрос, дядя Бэзил, заключается не в том, готовы ли мы принять его, – в задумчивости пробормотала Берил. – Но готов ли он принять нас?..

Джек следом за слугой вышел из бального зала, спустился по лестнице на первый этаж, прошел по галерее, затем мимо нескольких гостиных и, наконец, остановился у закрытой двери.

Слуга оглянулся на него и сказал:

– Я доложу полковнику Чаннингу, что вы пришли, сэр.

Джек утвердительно кивнул.

– Да, разумеется.

Молодой слуга с любопытством взглянул на него – явно гадал, почему это полковник и все семейство вдруг собрались в столовой и какую роль в этом играл американец. И, конечно же, к утру, а может, и раньше, все слуги в доме будут знать ответ. Джек подозревал, что слуги тут ничем не отличались от слуг в доме деда – там никто не знал о происходившем больше, чем они.

Тут слуга наконец постучал, открыл дверь и вошел в комнату. Кашлянув, он заговорил, и до Джека донесся его голос:

– Прошу прощения, полковник Чаннинг…

«Но это же нелепо!.. – мысленно восклицал Джек. – Совершенно ни к чему так нервничать!» Он машинально поправил галстук. И действительно, почему он нервничает? В конце концов, он всего лишь собирается познакомиться с родственниками… В этом нет ничего особенного… Ну, разве что тот факт, что они еще совсем недавно даже не подозревали о его существовании. А он, однако же, намерен унаследовать все, что им дорого. Джек мысленно застонал, но тут же снова одернул себя: «Перестань!.. Не из-за чего так волноваться!»

Слуга вернулся, с ободряющей улыбкой кивнул и тотчас ушел. В следующее мгновение в коридор вышел отец.

– Я им все сообщил. – Полковник внимательно посмотрел на сына. – Они восприняли эту новость замечательно. Совершенно ни к чему тревожиться.

– А ты, конечно, ни капли не тревожился, когда предстал перед ними? – спросил Джек.

– Чертовски волновался, – признался отец. Хохотнув, добавил: – Но все действительно прошло замечательно, сам увидишь. – Полковник посмотрел сыну в глаза. – Доверься мне, мой мальчик.

– Ладно, хорошо. – Джек сделал глубокий вдох и вслед за отцом шагнул в столовую.

Первое впечатление – роскошная комната и восемь лиц, вопросительно смотревших на него. Он узнал почти всех – уже видел на церемонии венчания. Разумеется, жених с невестой, то есть Камилл и ее новоиспеченный муж Грейсон Элиот. Подружка невесты, копия Камилл, – это, конечно, ее сестра-близнец Берил, и, следовательно, третья молодая женщина – это их младшая сестра Делайла. Джек с легкостью узнал и лорда Бристона, брата-близнеца своего отца. А женщина постарше наверняка его жена, тетя Бернадетт. Джек понятия не имел, кем являлся еще один из мужчин, но узнал Сэмюэла Рассела, американского предпринимателя и промышленника. Голос, тотчас же прозвучавший в голове и определенно принадлежавший деду, сообщил, что было бы исключительной удачей, если бы удалось надежно запереть капиталы этого человека, – а заодно и состояние мистера Элиота, – в хранилищах «Грэхема, Мерриуэдера и Локвуда». Но Джек тотчас отогнал эту мысль – сейчас не время для бизнеса.

Они с отцом подошли к столу.

– Позвольте представить вам Джексона Чаннинга, моего сына. – В голосе отца прозвучала гордость, и Джек немного успокоился.

Все молча таращились на него, но, к счастью, это длилось всего лишь несколько мгновений. А затем лорд Бристон шагнул к нему и, пожав его руку, воскликнул:

– Поверь, я очень рад с тобой познакомиться! – Дядя улыбнулся и добавил: – Добро пожаловать в Милверт-Мэнор, дорогой Джексон.

– Называйте меня Джек, – не задумываясь произнес молодой человек – и тут же сообразил, что раньше всегда представлялся как Джексон. Ну, за исключением раннего детства.

– Стало быть, Джек. – Дядя еще шире улыбнулся. – Итак, Джек, позволь представить тебя твоей тете Бернадетт.

– Боже праведный, да ты же копия Бэзила и Найджела в этом возрасте, – проговорила тетя с изумлением. – Не может быть никаких сомнений насчет того, чей ты сын.

– Мама, о чем ты?! – Одна из кузин застонала.

Бернадетт с раздражением взглянула на дочерей.

– Да ладно вам! Вы все поняли, что я имела в виду. – Она взяла племянника за руку, поцеловала его в щеку и сказала: – Очень приятно познакомиться с тобой, Джек.

– А мне с вами, тетя, – ответил Джек с улыбкой.

Следующие несколько минут он знакомился с остальными членами семейства. Мужчина, которого он не знал, оказался Лайонелом – лордом Данвеллом, мужем Берил и, к тому же, членом парламента.

– Мы с вами встречались, верно? – Мистер Элиот пожал Джеку руку.

– Встречались, – кивнул Джек. – Но я понял это только сегодня, на вашей свадьбе. Отец сказал, что его племянница выходит замуж, но не помню, чтобы он называл имя жениха.

– Нам нужно было слишком многое обсудить, – поспешно вставил полковник.

– Нисколько не сомневаюсь. – Элиот всмотрелся в лицо Джека. – Я искренне разочарован, что сам не догадался. Сходство, знаете ли… И, конечно же, имя… Вы ведь с Расселом тоже встречались?

– Раза два. – Джек пожал руку американскому предпринимателю.

– Иногда я имел дела с вашим банком, – с улыбкой сказал Рассел.

– И мы были полезны?

– Не всегда. – Рассел ухмыльнулся.

Джек весело рассмеялся, сам себе удивляясь – неужели он способен на это?

– Ах, Джек!.. – Камилл взяла кузена за руки. – Не могу выразить, до чего мы все рады познакомиться с тобой. И поверь, всем нам хочется узнать тебя получше, но сейчас… – Она взглянула на мужа. – Мы должны вернуться к гостям, верно?

– Да, конечно, – кивнул Элиот.

– Тедди придет в ярость, если мы немедленно не вернемся, – заметила Делайла.

– Тедди? – внезапно вырвалось у Джека. – Это та красивая рыжеволосая женщина?

– Совершенно верно, Джек. – Бернадетт взяла племянника под руку и повела к двери. – Ты очень проницательный, раз заметил. Вы уже познакомились? О, ты обязательно должен с ней познакомиться. Она прелестная… Я неплохо знаю Тедди…

– О боже, мама! – Берил возвела глаза к потолку. – Человек едва успел к нам приехать! Ему совершенно не нужно, чтобы ты вмешивалась в его личную жизнь.

– Не говори глупости, Берил. – Бернадетт улыбнулась племяннику. – Я никогда не вмешиваюсь в чью-либо жизнь, Джек. Тебе следует сразу это понять. – Взгляды, которыми обменялись три сестры, явно противоречили этим ее словам.

Берил страдальчески вздохнула.

– Мама, а вдруг он женат?

– Не женат, – услужливо подсказал полковник.

– И не обручен? – спросила кузина.

– Нет, я и не женат, и не обручен, – ответил Джек, вероятно, чуть поспешнее, чем следовало бы. И отец бросил на него внимательный взгляд.

– Разумеется, остановишься ты у нас, – продолжала тетя Бернадетт.

– Но я уже снял комнату в деревне и…

– Глупости, – перебила тетушка. – Ты должен остановиться именно у нас. Ведь это – твое фамильное гнездо, Джек. – Выпустив его руку, она подошла к двери. – Я немедленно прикажу Клементу, чтобы послал кого-нибудь за твоими вещами.

– А мы все должны сейчас вернуться на празднование, – заявил граф. Он шагнул к двери, но тут же остановился и, окинув взглядом родственников, проговорил: – Может, будет лучше, если мы не станем сейчас официально объявлять, что Джек – член нашей семьи. Наверное, сегодня вечером достаточно и одного праздника…

Джек с облегчением вздохнул. С него-то и впрямь на этот вечер было достаточно… Уже одно знакомство с новой семьей заставило его изрядно понервничать. Так что публичное объявление о том, что он – новый наследник, вполне могло подождать.

– Папа, почему ты так смотришь на меня? – пробурчала Берил. – Поверь, я прекрасно умею хранить секреты.

Делайла весело рассмеялась.

– Умеешь хранить?.. Да ты же у нас королева сплетен!

– Спасибо, дорогая. – Берил криво усмехнулась. – Но скажите, к кому вы все обращаетесь, когда хотите что-нибудь узнать? Кроме того, могу напомнить, – она окинула взглядом сестер, – что некоторые секреты я отлично хранила. Про вас обеих я очень многое знаю и запросто могла бы все это выложить, не умей я держать язык за зубами. Взять, к примеру, тот случай, когда Камилл…

– Не думаю, что кому-нибудь из нас хочется это услышать, – поспешно перебила Камилл.

– Или когда Делайла пошла… – продолжала Берил.

– Все, довольно! – Делайла выразительно посмотрела на сестру. – Прямо не знаю, что на меня тогда нашло… Да-да, Берил, конечно, ты умеешь хранить тайны.

Джек с трудом подавил усмешку.

– Все верно, пока что лучше помолчать, – сказал Найджел. – Сейчас не время сообщать всем о существовании Джека. Наверное, сначала нужно написать кузену Уилфреду. Мне бы не хотелось, чтобы он узнал о том, что его сын не станет следующим графом, от кого-то постороннего.

Джек с отцом переглянулись. Они уже договорились: лучше всего сказать семье, что будущее Джека пока не определено и он не знает, останется ли в Англии и примет ли впоследствии на себя обязанности, связанные с титулом. Кроме того, отец ему объяснил: несмотря на это их решение, графом он станет в любом случае, – захочет ли полностью принять все, что связано с титулом, или нет.

– Я бы предпочел сначала тут устроиться, – сказал Джек и, улыбнувшись, добавил: – Хочется осмотреться, привыкнуть… все прочее… – Он переводил взгляд с одного лица на другое. – Я понимаю, что для всех вас это оказалось неожиданностью, но ведь и для меня тоже. Я все еще пытаюсь осознать произошедшее. Я всегда думал, что мой отец умер.

– Похоже, это у нас семейная традиция, – вполголоса произнесла Камилл.

– Кроме того, – Джек улыбнулся кузине, – ведь сегодня ваш праздник, и я вовсе не хочу его портить. Я оказался сейчас здесь по одной-единственной причине: отец решил, что мне лучше всего познакомиться со всеми родственниками сразу.

Граф кивнул.

– Тебя посетила отличная мысль, Бэзил.

– Со мной такое случается. – Полковник весело рассмеялся, его брат – тоже.

– Ну, что ж… – Найджел указал на дверь. – Давайте побыстрее вернемся на праздник, пока нас не хватились и не начали судачить.

– Да уж, нам это ни к чему, – пробормотала Делайла.

Все члены семейства вышли из столовой и, вполголоса разговаривая, зашагали по коридору. Элиот же, шедший рядом с Джеком, тихо проговорил:

– Я знаком с этой семьей почти всю свою жизнь. Лорд Бристон и полковник – очень порядочные люди. Что же до женщин, то все они прелестны и очаровательны, забавны и…

– Сложны? – подсказал подошедший к ним Рассел. – Возможно, также упрямы, самоуверенны и требовательны.

Грейсон Элиот тихо засмеялся.

– Но это лишь добавляет им очарования.

– У вас есть сестры, мистер Чаннинг? – спросил Рассел.

– Нет. И зовите меня Джеком.

– Отлично. Тогда я Сэм, а это – Грей. – Он кивнул на Грейсона и продолжал: – А у вас есть родственницы женского пола? Ну, сестры, тетушки…

– Нет. – Джек покачал головой. – Только мать.

– Значит, и опыта настоящего нет, – заявил Сэм. – А у женщин из семейства Чаннинг никогда не было ни брата, ни кузена. – Он взглянул на Грея. – Что ты об этом думаешь?

– О, ему определенно потребуется помощь, – сказал Грей.

– Помощь? – Джек рассмеялся. – А в чем именно?

– Взаимодействие, переговоры, да просто выживание. Они, каждая из них, попытаются прибрать тебя к рукам. Ты женат?

– Нет.

– Ах да… Ты ведь, кажется, сказал об этом. Жаль, что проговорился. И, что еще хуже, ты выразился таким образом, что твои слова можно было принять за интерес к Тедди. – Грей покачал головой. – Леди Бристон запросто примет это за вызов.

– За вызов? – удивился Джек. – Что ты имеешь в виду?

– Возможно, ничего. – Грей пожал плечами. – Но следующий граф – американец! И если женить его на славной англичанке из хорошей семьи, на женщине, к которой графиня искренне привязана, то это, безусловно, подсластит пилюлю. Кроме того, совершенно очевидно: твоя женитьба на любой подходящей подданной Ее Величества станет отличным ходом, который обеспечит будущее Милверта по меньшей мере на еще одно поколение… и все прочее. Я почти уверен, что эта мысль уже пришла в голову леди Бристон.

– Но она же сказала, что не вмешивается в чужие дела. – В голосе Джека прозвучала легкая тревога. Одно дело – невинно пофлиртовать во время невинного танца, совсем другое – если тебя подталкивают к браку с женщиной, которой еще даже не представили. Кроме того, была еще и Люси – пусть даже она и наговорила ему на прощание много странного… И еще – мать. Ведь он сбежал от нее именно поэтому… Сбежал потому, что она слишком уж грубо вмешивалась в его жизнь.

Сэм насмешливо фыркнул и проговорил:

– Не вмешивается в чужие дела? Подозреваю, что твоя мать сказала бы то же самое. Моя так точно сказала бы.

– Пожалуй, ты прав, – кивнул Джек. Увы, мать грубо вмешалась в его жизнь еще до того, как он родился.

– Я познакомился с этой леди совсем недавно, но если она хоть немного похожа на своих дочерей… – Сэм со вздохом покачал головой. – Как американец, который скоро войдет в эту семью, говорю другому американцу: парень, имей в виду, если понадобится, я всегда готов протянуть тебе руку помощи.

– И я тоже, – сказал Грей.

Джек посмотрел сначала на одного собеседника, потом на другого. Неужели они это всерьез?

– Благодарю за предложение, но…

– Джентльмены, быстрее! – обернувшись, прокричала Камилл.

– Да-да, конечно! – отозвался Грей. Взглянув на Джека, он сказал: – Еще увидимся. – И быстро пошел к жене.

– Я бы на твоем месте не беспокоился. – Сэм пожал плечами. – Наверное, нам не стоило тебе ничего говорить.

– Я и не беспокоюсь, – произнес Джек без особой уверенности. – Мне показалось, знакомство с семьей прошло замечательно.

– Мне тоже так показалось, – в задумчивости проговорил Сэм.

– Может, все было слишком уж хорошо?

Сэм хмыкнул и заявил:

– Такого понятия как «слишком уж хорошо» не существует. Знаешь, а не пора ли нам присоединиться к остальным?

– Да, разумеется, – кивнул Джек. И оба американца быстро зашагали по коридору.

«Мне и впрямь не о чем беспокоиться, – подумал Джек. – Пусть даже тетя и задумала найти мне пару. Собственно, это даже к лучшему. Тогда она будет слишком занята, чтобы думать о чем-то другом». Но интересно, что будет, если они поймут, что он еще не решил, как поступить? Ведь он мог отказаться от жизни английского графа и вернуться в Нью-Йорк. Отец-то определенно надеялся на первое, но ему хватало ума не давить на него. Было очевидно и то, что дядя Найджел смотрел на него как на объявившегося чудесным образом спасителя. Джек не имел ни малейшего желания становиться чьим-либо спасителем, но не знал, чего хотел на самом деле. Вся его жизнь перевернулась вверх тормашками. У него вдруг появился отец, которого он прежде не знал, и появилось наследство, которого он не ждал.

В данный момент было ясно только одно: сегодня вечером ничего решать не следовало. Да-да, пока что он будет следовать совету отца и просто делать шаг за шагом. А куда его эти шаги приведут, покажет время.