Текст книги "Не выходя из тени. О чем говорит твоя ДНК"

Не выходя из тени
О чем говорит твоя ДНК
Виктория Чуйкова

© Виктория Чуйкова, 2023

ISBN 978-5-0055-4782-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Чёрная, белая, чёрная, белая, чёрная!

Белая, чёрная, белая, чёрная, белая!

Сутки за сутками чётные дни за нечётными

эта мелодия мечется, как угорелая.

Хочется радости, злобы и горя не хочется.

Жизнь беззащитная птицей на ветке качается…*

Глава 1

Ее фигурка выделялась на общем фоне промокших прохожих, понуро плетущихся или убегающих от дождя. Она была единственным ярким пятном этого серого дня. Яркой вспышкой данной минуты – стояла, под прозрачным зонтом, смотря на то, как вода из дождевой лужи, спрятав под собой рисунок мозаики площади, заполняет ее туфли. Красочно желтый летний плащ был сухим лишь на плечах, а пестрый шарфик, обмотанный вокруг шеи, испуганной канарейкой прятался за поднятым воротником. Зонт не скрывал ни сникшей прически, ни мокрого лица, от бегущих по щекам слез и падающих в такт крупным каплям дождя. Ее плечи вздрагивали, отчего зонт дрожал, отбрасывая сползающие капли по сторонам.

Набережная пустела, а она так и стояла в самом центре солнечных часов. Мокрая стела, за ее спиной, вызывала ужасающее зрелище – то ли пронизав девушку насквозь, устремлялась ввысь, то ли пришпилив ее, как иголка булавки, не давая сдвинуться с места, не оставляя возможности поднять голову.

Ветер усилился, море посерело и свирепо набрасывалось на берег. А она все стояла, опустив голову, не замечая одинокого велосипедиста, делающего энный круг вокруг заборчика.

Шквальный порыв ветра дернул зонт, но сжалившись, полетел дальше, крутя и играя со всем, что попадалось на пути. Парень спешился и подошел к ней. Девушка не пошевелилась. Оставив велосипед у ограды, сделал круг вокруг нее – никакого внимания. Его темное, мокрое одеяние соответствовало окружающей среде и лишь на шлеме были две красные молнии.

Раскат грома прозвучал над холмом и яркой вспышкой разразился над морем.

– Мэри Поппинс приземлилась не по адресу или ждет попутного ветра? – усмехнувшись, бросил он.

Девушка вздрогнула, подняла голову, не избавляясь от зонта. Огромные глаза всего на миг блеснули яркой зеленью и стали серыми. Губы с остатками помады, подрагивали. Казалось, еще слово, и она сорвется на истерику. Парень приоткрыл рот, приподняв краешек губы лишь слева, желая бросить следующую шутку, но не смог – она была ужасающе красивой. Все ее черты лица искажались под пленкой зонта, а вода, как линза увеличивала отдельные части лица, искривляя ее до неимоверности. Несмотря на это он почувствовал к ней притяжение.

– Н-да… – задумчиво произнес он. Сделал шаг назад и убрал руки в карманы.

– Что вы сказали? – произнесла она дрожащим голосом.

Парень опустил взгляд к маленькой сумочке, которая привлекла его внимание раньше, чем сама девушка. Сумочка была открыта, и из нее выглядывал не только мобильный, но и кошелек. Странно, но ни то ни другое не намокло, хотя вся она была как из-под душа. Он мог бы и не заговаривать с ней, подойти сзади и оставить ее без всего содержимого сумочки, даже не дожидаясь, когда разбредутся прохожие. Но он тянул время, наслаждаясь самой обстановкой и дожидаясь развязки.

– Гроза, говорю. Шторм надвигается. Шли бы вы, барышня, домой. И, это, закрой сумку, не смущай народ.

– Спасибо. – грустно произнесла она, и он понял – смысл сказанного до нее не доходит.

Вздохнул, закрыл сумку, взял ее под локоть, повел вперед, подхватив свой велосипед. А она, спотыкаясь и не отводя от него взгляда, шла рядом, забыв закрыть рот. Правда, слезы прекратились.

Они поднялись по лестнице, дошли до остановки, но тут парень передумал и, ускорив шаг, так что она бежала, пошел дальше, по-прежнему держа ее за локоть. Так они добрались до заросшего плюшем домика с круглой башенкой, на которой были часы. Свернули за угол и он, оглянувшись по сторонам, пролез в щель в заборе, втащил ее, затем велосипед. Она замерла, часто моргая, наблюдала за ним. Он подтолкнул ее вперед. Достал из кармана большой поржавевший ключ, открыл дверь, заведя ее в средину:

– Поднимайся на самый верх.

Девушка оглянулась, испуганно выглянув из-под зонта. Он, спрятав в укромное место велосипед, забрал у нее зонт, закрыл и только после этого добавил:

– Шторм. Надо переждать. Потом проведу.

– Спасибо! – выдавила она еще раз и дрожащими ногами, спотыкаясь и промахиваясь мимо ступенек, в полутьме стала подниматься, крепко держась за поручень и опираясь о стену.

Ноги гудели от непривычного подъема по крутым ступенькам, да еще ныл большой палец на левой ноге, который она стукнула несколько раз, пока шла наверх. Ее встретила темнота, и она замерла на месте, не зная где она, куда идти дальше и вообще, наконец, стала задумываться над тем, как сюда попала, зачем, с кем.

– Проходи, не стесняйся. – голос был с хрипотцой, но не отталкивающий.

Она сделала пол-оборота на голос, как вспыхнул свет. Прищурилась. Когда открыла глаза, незнакомец стоял перед ней и нагло ее рассматривал.

– Простите. – зачем-то сказала она и горько вздохнув, бросила осторожный взгляд на помещение.

– Бог простит, коль виновата. – хмыкнул парень, почесал затылок, крякнув: – Н-да. – и ушел.

Она, возможно боясь, не стала смотреть в его сторону. Украдкой оглянулась, высматривая выход. Помещение было большим, круглым и освещалось совсем тусклым светом висящей перед ней лампой, на длинном проводе, с железным колпаком.

– Вот, выпей! – неожиданно выйдя из темноты, парень протянул ей стакан, наполненный наполовину.

Она взяла, сразу же глотнула и закашляла.

– Это, водка? – отдышавшись, спросила она.

– Не-а. – хмыкнул он.

– А что?

– Согревающее. Пей, не бойся.

– Я не боюсь. Я просто не употребляю.

– Не употребляешь, что? – не снимая с лица ухмылки, он стоял, смотрел прямо в глаза.

– Ну, вот это. – передернувшись, не зная куда поставить стакан, она всунула ему в руку и снова кашлянула: – А водички нет? Горло першит, кажется, обожгла.

– Могло, конечно, если с непривычки. – отошел со света и вернулся назад: – Не знал, что ты такая неженка.

– А мы разве знакомы?

– Где уж нам быть знакомыми. Ты вон, какая фифа! А я что, проще не видывали.

– Вы так говорите, словно…

– Словно что? Ах, да! Вода. Да ты проходи, там, на столе есть. Свежая, вчера ток принес. – махнул рукой и всунув руки в карманы, стал за ней наблюдать.

Девушка прошла, куда он указал, взяла стакан, понюхала, налила совсем немного и снова понюхав, сделала два глотка.

– Да ты не стесняйся, пей, это же вода.

– Спасибо! И все же, – наполнив еще немного стакан, она повернулась к парню: – Зачем вы мне дали, ну, то… И что это было?

– Спирт. – просто ответил он.

– Спирт! – воскликнула она и уставилась на него. – Вы хотели меня напоить? Зачем?

– Ты случаем не почемучкой работаешь? – усмехнулся, прищурил глаз: – Не хмурь брови, следователь. Ты часа два мокла. Туфли вон, словно калоши и вякают, как перебравший сапожник. Для профилактики налил, чтобы не заболела. Снимай туфли, я их поставлю просохнуть. Гроза час так точно еще гулять будет.

– Спасибо, только босиком стоять, тоже не выход, полы то, каменные.

– А ты сядь. Диван сзади, да укутай ноги, одеяло там же. – подошел и стал ждать, когда она разуется.

Она оглянулась, присела, подумала пару секунд и подняла ноги на диван.

– И плащ сними, тоже надо просушить.

– Спасибо!

– Ага, сочтемся. – ответил он откуда-то издалека, скрываясь в полумраке. – Тебя как звать-то?

– Изольда.

– Как? – он, не стараясь сдерживать себя, расхохотался.

– Не смешно.

– Это как посмотреть. – вышел на свет, рассматривая ее, присел на краешек стола.

Она, смущаясь, опустила глаза и стала поправлять волосы, боясь, что он смеется над ее видом. Щеки пылали. Возможно, стала согреваться, а быть может и выпитое разгорячило кровь.

– Жаль, что я не Тристан. – снова хмыкнул. – Изольда! Редкое имя. Значит местная. А то я тебя как увидел, подумал – приезжая. Вся такая яркая, стоит, потерявшись. – усмехнулся: – Так кто ты, Изольда, холодное золото или?

– Потерялась… – грустно повторила она и оживившись, слегка улыбнулась: – А ты сказочник, НЕ Тристан?

– Увы! Я, всего лишь… – он сделал маленькую паузу, прищурив глаз и сосредоточившись на ее глазах: – Трофим.

Изольда кивнула и укуталась одеялом до пояса, словно закрываясь от него.

– Изольда! – повторим он нараспев. – Может, выпьем, за знакомство?

– Спасибо, нет! – категорически ответила она. – И вам…

– Да знаю я, – перебил он: – не следует! Мое здоровье в норме, а вот о своем, – хитро улыбаясь и не спеша взять стакан, продолжал Трофим: – тебе надо было думать раньше.

– Вы мне угрожаете или пугаете? – выпрямилась. Руки немного подрагивали, но держалась спокойно.

– Я излагаю факты – ты, Изольда, столбила два часа на одном месте, под проливным дождем.

– Так с вами за компанию же.

– О! Никак согрелась? Голос не дрожит, извиняться перестала. Что стряслось, может еще чем помочь? А то как-то на сегодня маловато подвигов.

– Спасибо и на этом. – опустила голову, задумавшись. Ей, на удивление, было спокойно в его присутствии, в этом непонятном, неизвестном месте. А интуиция ее никогда не подводила. Ну, почти никогда.

За стеной бушевал ветер, донося к ней свое завывание и соревнуясь с раскатами грома. Трофим умолк. Она же уставилась на свои руки. Что делал, ей, конечно, было интересно, но она очень хотела, хотя бы пару минут зависнуть без разговоров. И Трофим, словно почувствовал, не трогал ее. Сделав глоток из стакана, взял из пакета баранку и с аппетитом жевал, продолжая сидеть на крае стола. Резкий порыв ветра хлопнул чем-то деревянным. Трофим быстрым шагом направился по звуку и не спешил назад, стал в темноте и ждал ее действий. Изольда проявила любопытство. Подняла голову, осмотрелась, не спеша встать с дивана. Пауза тянулась. Трофим вздохнул и вышел из тени:

– Ты, наверное, голодна, Изольда?

– Называй меня Зоя, пожалуйста. И да, я голодна.

– Зоя? – Трофим сомкнул брови. – Ну, нет! Такое прекрасное имя и портить обыденным – Зоя! Я буду величать тебя – Золя!

Она вдруг рассмеялась.

– Ты чего? – не понял Трофим.

– Рада, что не Изя.

– Изя? – переспросил он, улыбнувшись. – Так мальчиков называют. Ты же, вроде как девочка.

– Не вроде. – продолжала смеяться она, отчего становилась еще красивей. – Меня так дедушка называл, ну, в детстве, когда я носилась с соседскими мальчишками. Прости, – снова залилась смехом, – навеяло.

– Бывает.

Одновременно посмотрели друг другу в глаза и Золя, не выдержав его внимательного взгляда, отвернулась:

– Можно спросить?

– Валяй!

– Где это мы? И.., Трофим, зачем ты меня сюда привел?

– Фима, пожалуйста. Мы же, как бы, уже и выпили по чарке. Прости! – взял со стола пакет и подал ей: – Не разносолы, но вкусно.

– Спасибо! Люблю их. – Золя взяла баранку, откусила. – И запах, детства. Фима, значит. Так зачем я тебе?

– Странный вопрос, милая Золя. Не спеши хмуриться. Ну, приглянулась ты мне. Но ничего предосудительного я пока не замыслил.

– Пока! – вставила она.

Он широко улыбнулся:

– Само собой! Дальше, как получится, как пожелает дама!

– Ты еще и галантный.

– Не-а! Обычно я сразу беру что хочу. А вот с тобой, другая история.

– Спасибо! – тихо ответила она, прикусив губу. Он ей понравился – высокий, ладный. Скорее молодой мужчина, чем парень, но понять возраст затруднялась. Лицо чертами, какие ей нравились с детства и напоминали деда. Самого любимого мужчину, даже отец был на втором плане. Опустила ноги, скривилась, но встала: – Где это мы?

– Не можешь остаться без ответа? Неужели не заметила, когда входила?

– Не заметила. Зонт помешал. Не хочешь говорить, не надо. Потом пойму.

– Да ладно, это я просто так, бурчу. Вот, обуйся, вроде как просохли. – поставил перед ней туфли, поднялся и вдохнув ее запах, отошел на шаг. – Это бывшая водонапорная башня.

– Так мы в санатории! Классно! Давно мечтала сюда забраться, но она же закрыта для посещения.

– Мечты сбываются.

– Так ты тут работаешь? – Золя прошлась вокруг стола.

Фима снова занял свое место на краю стола и грыз баранку. Подумал немного и, притянув к себе лампу, стал освещать место, куда она направлялась. Золя оглянулась на него, улыбнулась.

– Нет, не работаю.

– Понятно. – сказала Золя, хотя и пожала плечами. – Ой, Фим, а на смотровую площадку можно?

– Подумаем. Но не сегодня. Гроза. – сразу же пояснил он. – Ветер шквальный.

– Ага. – кивнула она и стала напротив стены, где висели разные флаги, рекламные плакаты и прочее. – Твоя коллекция?

– Не совсем.

– Богатая. – задержавшись, повернулась к нему: – Фим, мне пора.

– Раз пора, то надо! – произнес он, протянув ей ее плащ. – Вроде как затихло.

– Спасибо тебе.

– Да брось! – пошел к лестнице.

Золя задержалась, о чем-то задумавшись.

– Твоя сумка на столе, все на месте.

– Я тебя обидела?

– Ну, ты же о сумочке подумала.

– Нет. Это не важно, о чем я думала. – взяла и пошла за ним.

Дождик моросил, но ветра уже не было. Фима подал ей ее зонт и шел позади. Золя не спешила открывать зонт, зная, что вдвоем не поместятся. Фима обогнал ее, подвел к лазу в заборе.

– Приключение! – выйдя на тропинку, Золя развернулась и протянула ему руку: – Спасибо!

– Золя! – не спеша с ответным рукопожатием, начал Фима: – Ну, ты же не хочешь домой!

– Не хочу, признаюсь честно, но мне надо. И потом. – она вздохнула: – Я не могу злоупотреблять твоим гостеприимством, тем более что это как бы и не твое.

– Я проведу? – Золя приподняла бровь. – До остановки. – уточнил он.

– Я, наверное, вызову такси.

– Ясно! – усмехнулся.

– Фим! – Золя догадалась, о чем он и поспешила добавить. – Я очень продрогла. Может, как-то встретимся. При более радужном дне.

– Давай. – просто ответил он и замолчал.

Золя заказала такси и подняла к нему голову:

– Как насчет пятницы, часов пять? У часов.

– Идет! На том же месте, в тот же час! – не стал ждать прихода машины, всунул руки в карманы и, насвистывая, ушел.

****

Конец мая, пятница, без пяти минут семнадцать. Изольда приехала на набережную, сбежала по широкой лестнице и замерла у бортика солнечных часов. День был жарким и она, надев с утра костюм, носила жакет в руках. Три дня назад она познакомилась с Трофимом. Неожиданно, в сумрачном настроении, на пике невеселой недели и развивающихся трудностей. То, что трудности, а может и что посильнее еще впереди, Золя не просто предполагала, она была уверенна. И вдруг Трофим! Она не помнила ни их встречи, ни настроения знакомства, да и толком его самого. Ей не очень хотелось ехать на эту встречу, но ведь сама же пригласила. Стоя за несколько шагов до места свидания, наблюдая за прохожими, она вдруг поняла – смутно помнит лицо парня.

– И зачем я приперлась? – кусая губу, думала она: – Он не приедет. – не заметила, как стала шептать: – Не приедет, не придет. Забыл, он сразу же забыл! – произнесла громче и ступила на площадку, решив, так сказать, отметиться для совести, как ее взяли за плечо.

– Привет! – молодой мужчина, слегка за тридцать, высокий, крепкий, стоял, гордо задрав подбородок, и глядел на нее сверху вниз: – Ты исключительно пунктуальна!

– Трофим! – ахнула она, задрав голову, он был выше ее почти на голову. То, что это был ее новый знакомый, Золя не сомневалась. Малочисленные друзья детства здесь не бывают, а новых она не заводила. В день знакомства, после дождя и в полумраке помещения, он выглядел иначе. И моложе. Возможно солнце выдало морщинки, а быть может у него были напряженные дни. Как бы то ни было, но Золя даже обрадовалась этому.

– Угощайся! – произнес он, протягивая ей баранку. Глаза Золи расширились, загораясь изумрудом. – Шучу! – тут же сказал он, растягивая губы в улыбке, протягивая ей ветку форзии.

– Спасибо! – смущаясь, опустила взгляд: – Бараночка, – улыбнулась, посмотрела на него, вздохнула: – пароль. Боялся, что забыла тебя?

– Не боялся. Разве меня можно забыть? – они отошли от людей, остановились у забора, глядя на море и Фима, проворно раздавил баранку и подбросил ее вверх. Тут же стая чаек подхватила кусочки на лету и понеслась прочь. А Фима, глядя на нее, продолжал: – Хотя ты была и без настроения.

– Не поспоришь, настроение было на нуле.

– Дождливое. – заметил Фима и они оба, как по команде, повернули голову к морю.

Пауза начала затягиваться. Золя бросила взгляд на него. Фима, как бы почувствовал, развернулся к ней:

– Ты гнома видела? – произнес он серьезным голосом.

– Да! – ответила Золя, даже кивнула и тут же: – Ой! Что?! Фима!

Он широко улыбался:

– Значит, в курсе.

– Легенды! – в унисон произнесла Золя.

– Какие легенды?! – от улыбки и следа не осталось: – Я серьезно спрашиваю. Ты гнома видела?

– А я серьезно отвечаю – да! Да! – повторила она, поясняя: – Настроение у меня, сегодня, отличное. – рассмеялась.

Фима лишь усмехнулся, взял ее за локоть и повел к лестнице, ведущей к морю.

– Мне нравится твой смех. Да, я в курсе, что некогда давно, здесь так друг друга приветствовали. А вот то, что гномы тут живут, могу доказать.

– Интересно, это как же?

– Очень просто. Приглашаю тебя съездить в их деревню.

– Поехали! – сразу же согласилась Золя. – Но куда мы идем, транспорт же наверху.

– Я не езжу общественным.

– Но… – Золя остановилась, призадумалась, сомкнув брови. Он был одет так же, как и в тот день, камуфляжные штаны, парка, под ней темная, расстёгнутая сорочка и серая футболка. И тут Золя вспомнила, что в день знакомства Фима был с велосипедом. – На велосипеде вдвоем далеко не доедешь.

– Почему велосипедом? – остановился, глянул на нее: – А! Девушка, у вас хорошая память!

– Не жалуюсь.

– Велосипед, барышня, для удовольствия и размышлений.

Золя заменила байк, не успела ахнуть, как Фима бросил ей вызов:

– С ветерком не испугаешься?

– Нет! – так же с вызовом ответила она, хотя всегда избегала подобное передвижение.

Фима снова посмотрел на нее внимательно, протянул свой шлем. Заведя байк, ждал не торопя.

Через время, они въехали в сосновый бор, и еще через пару минут остановились.

– Фимка! – спрыгнув на землю, Золя вздохнула с облегчением. – Сказал бы сразу, что мы к Гофману едем. А то – деревня гномов!

– Тихо, могут услышать и не увидишь. – прошептал Фима и даже приложил палец ко рту: – Ты тут бывала?

– Думаю все, кто приезжал в наш город, хоть раз бывал тут.

– Сказал бы – так не честно и не интересно, но не буду. Все почему? Потому что ты главной тайны и не знаешь. Доверься мне и все сама поймешь.

– Я тебе поверила в первую встречу, так что удивляй.

– Да, забыл спросить, как у тебя со временем. Родители не заругают, если приедешь домой завтра?

– На столь долгую встречу я не рассчитывала, скажу честно, думала так, погуляем часа два-три. Но родители не заругают. Я уже большая.

– А муж не приревнует?

– О нем надо было спрашивать прежде, чем предлагать разгадывать тайны.

– Отлично! Тогда идем, глянем как тут обстановка днем, найдем себе пару кроватей на ночь и…

– Пару кроватей? – перебила она его: – Ой, прости, я перебила.

– Прощаю! Да, пару, нас же двое. Хочу заметить сразу, я с малознакомыми сном не делюсь.

– Совершенно с тобой согласна и поддерживаю полностью. Так что там насчет «И»?

– И? Ах, да! И пойдем, прогуляемся до часа «Х».

– Отличная идея.

Они вошли во двор. Фима чувствовал себя здесь по-свойски. Золю так и подмывало спросить, много ли барышень он сюда заманивал, но сдержалась. Ей нравилось это не обычное свидание. Оставив байк у ворот, Фима шел на шаг впереди, но у двери остановился и пропустил ее вперед.

– Добрый день! – встретила их девушка в накрахмаленном переднике, одетом поверх платья в пол. – Вы к нам погостить? Номер заказали?

– И вам доброго! – ответил Фима. Золя отстала и с интересом наблюдала за ним. – Увы, не заказывали. Надеемся, у вас есть две маленьких, уютные комнатки и желательно рядом.

– Две? – удивилась девушка. О том же подумала и Золя.

– Да, две. Мы с подругой хотели бы у вас остановиться на пару дней, осмотреть городок.

– Сейчас что-то подберем. – ответила девушка, подойдя к большому канцелярскому столу из черного дерева, справа от двери. Полистала амбарную книгу, открыла ящик стола, взяла два ключа. – Прошу за мной!

Поднялись на второй этаж, прошли по коридору, и девушка открыла два номера рядом. Фима взял свой ключ, не заглянув в номер, стоял у двери и наблюдал за Золей. Изольда вошла в предложенную ей комнату, осмотрелась. Кровать стояла у окна. Хозяйка раздвинула шторы, Золя заглянула в окно – вид был превосходный, а запах кружил голову. Тем временем девушка приоткрыла дверь в ванную, затем шкафа и пошла на выход, приостановившись в дверях:

– Вы всегда найдете меня в холле. Да, можете вызвать по телефону, он на туалетном столике у кровати.

Золя не успела оглянуться, когда хозяйка начала говорить, поэтому не смогла понять, знакомы ли они с Трофимом. Да это ей было, пока, не важно. Трофим исчез, а Золя глянув в ванную, прикрыв дверь шкафа, зависла у закрытой двери, посредине номера. Подергала ручку, нахмурила брови.

– Ты голодная? – Фима, не входя, стоял на пороге и крутил на пальце ключ.

Он перебил ее размышления и поэтому Золя не произнесла вопрос вслух, а ответила на его:

– Не то, чтобы очень, а скорее наоборот, но вот выпила бы чего-нибудь.

– Можем познакомиться с здешней кухней.

– Фим, ну ты же тут бывал.

– Золя, процитирую тебя же – в гостях у Гофмана бывал каждый. Но я не столовался. Так как, идем к ним или прогуляемся парком и завалимся в ближайшую кафешку?

– Отличный план! Только попить бы чего. Я загляну в ванную.

– Встретимся внизу. – улыбнувшись, сказал Трофим, взявшись за дверную ручку, добавил: – Дверь в мой номер. – сразу же скрылся.

– Я как-то и не сомневалась. – бросила Золя двери.

Трофим прохаживался у порога. Его Золя заметила сразу, как только спустилась, а вот хозяйку видно не было. Золя вышла, Фима протянул ей руку. Затем открыв при ней бутылку воды, подал со словами:

– Не знал, какую предпочитаешь, взял без газа.

– Хочешь? – спросила Золя.

– Спасибо, нет.

Они прошли по тропинке в парк, молча дошли до скульптурного городка маленьких домов и Фима, повернувшись к ней, прошептал:

– Тихо! Не скажи то, о чем хотела. Не испугай судьбу. Не каждому дано увидеть их.

– Не буду. – так же шепотом ответила Золя. Он снова показался ей совсем молодым парнем. Это заставило ее присмотреться к Трофиму, смутившись, Золя отвела взгляд.

Полюбовавшись и восхитившись тонкостью работы, они вышли со двора и шли по тропинке.

– Ты зря сомневаешься в бытие гномов. Если бы они не жили, то наш край бы не был так богат на янтарь.

– Фим, я сомневаюсь всему, о чем слышу, но не вижу.

– Всему-всему?

– Почти! То, что закономерно, у меня сомнений не вызывает.

– Наверное, это правильно. Хорошо сегодня. Давай, – резко поменял тему: – рассказывай о себе.

– Нечего рассказывать.

– Ну, прям так и нечего.

– Все как у всех – родилась, училась, работаю. Не замужем. Почему, интересует?

– Нет. Радует.

– Чего вдруг это тебя радует?

– Жениться хочу.

– Прям так и жениться! Скажи еще – влюбился с первого взгляду.

– С первого – глупо. Особенно если он был в спину, а как в нашем случае – через зонт. НО, о женитьбе задумываюсь. Пора. Возраст!

– Семья – это правильно.

Смеркалось. Они довольно долго гуляли по улочкам, сидели в кафе и снова гуляли. Золя увидела вывеску «Венские колбаски», не смогла себя сдержать, воскликнула:

– Ой, как я их хочу! Мечтала почти год. И именно эти.

Фимка засмеялся, купил, подал ей порцию. Золя откусила, прикрыла глаза, жуя и вдыхая их аромат. Укусила еще раз и пошла вперед, Фима направился за ней, усмехаясь. Людей на улицах прибавлялось. Зажигались фонари. Золя взяла его под руку. Шли просто молча. Повернули назад. Золя обрадовалась – устала, но говорить об этом не хотелось, тянула время, не понимая, что и как будет дальше. Неожиданно ее толкнули, да так сильно, что она отскочила за спину Фиме. Тот выругался, не зло, но конкретно. Посмотрев поверх голов, опустил голову к Золе. Она, придя в себя от удара, решила проверить сумку. Открыла. Телефон и кошелек лежали на месте, зато поверх всего появился лист бумаги. Руки Золи затряслись. Она испуганно посмотрела по сторонам, затем опустила голову к сумке, дотронулась пальцами до листа, бледнея и теряя настроение. Быстро закрыла сумку и, не смотря на Трофима, пошла вперед.

– Золя, что произошло? У тебя вытащили телефон? Кошелек?

– Нет, все на месте.

– Тогда чего ты испугалась?

– Не испугалась, а устала. – повысила голос, сдерживать себя не было сил. Она, даже не читая, знала, что написано на листе. Как же ей захотелось бежать и спрятаться ото всех. Но Трофим был неповинен, и она не хотела портить ему так хорошо начавшийся вечер. – Домой… – прошептала она.

– Прости, что ты сказала? Тебя отвезти домой?

Золя подняла голову. Казалось, Фима был спокоен, но она чувствовала его разочарование. Да и домой ей не хотелось. Опять не хотелось домой.

– Пойдем назад. Хочу умыться. И… – пересилила себя, улыбнулась: – Ты мне обещал открыть нечто невероятное.

– Пойдем! Хм… Нечто невероятное. – повторил он: – Думал отнекаться, ан-нет, придется делиться сокровенным.

К дому дошли молча. Он провел ее к номеру, не дожидаясь пока она откроет дверь, подошел к своей двери. Вошли, каждый в свой номер одновременно. Золя замерла у двери, опираясь об нее спиной, дрожащими руками сжимая сумочку и закрыв глаза. Слеза сбежала, за ней вторая. Золя, кусая губу, сделала шаг, бросила сумку на кровать и зашла в ванную, не включая свет. Ударившись, поняла – шторы задвинуты, а света, от ночника у входа, не хватает. Поискала выключатель рукой, нажала. Вспыхнувшие лампы облили ее ярким светом, и она зажмурилась. Плач рвался из груди, Золя бросилась к крану. Умылась холодной водой и посмотрела на себя в зеркало:

– Не истери! Мало ли что за листок лежит у тебя в сумке. Может это Фимка тебе сонет подбросил. Фима. Да, когда? К сумке он не притрагивался. Сонет и Трофим! Эхе. Посмотреть, Изя, надо.

Умылась, вытерлась и медленно поплелась в комнатку. Присела на кровать рядом с сумкой. Заметила на кровати коробочку с конфеткой и маленькую веточку рододендрона. Это умилило ее, но не успокоило. За стеной, совсем негромко, услышала голос Трофима. Прислушалась.

– Он поет? – это ее удивило. Подошла к двери между номерами – он действительно пел, что-то неразборчивое, незнакомым мотивом. – Поет. – прошептала она и на пальчиках вернулась к кровати. Сумка лежала как задохнувшаяся рыба, открыв широко рот. Золя вспомнила, что в обуви. Нашла тапки, сбросила слипоны.

– Так! Глянем, что нового нам сообщили. – достала листок, развернула, бросила взгляд на наклеенные буквы и тут же сложила. – Ничего нового! – скомкала, но тут же расправила и убрала в сумку. – Не сегодня, не сейчас. – быстро направилась в душ.

Полночь. Изольда, разгоряченная душем, укутавшись в гостиничный халат, набросив на ноги покрывало, лежала на кровати. Раздвинув шторы и даже приоткрыв окно, она наслаждалась покоем ночи, любуясь полной луной. Веки начали смыкаться, когда услышала легкий щелчок и тихий стук в двери. Приподняла голову, задумавшись, не послышалось ли ей, как дверь между номерами распахнулась и на пороге застыл Фима:

– Ты готова?

– К чему? – растерявшись, Золя села и потянула к себе покрывало, стараясь укрыться полностью.

– К встрече с тайной. Золя, ты что, забыла цель нашего визита сюда?!

– Ой, прости! Я и правда забыла. Такая лунная ночь, засмотрелась. Дай мне минуту, я оденусь.

Фима не сдержал смешок, делая шаг не назад, а в ее комнату. Он все еще был одет, сбросил лишь парку и рубашку:

– Не стоит. Идти никуда не придется.

Кутаясь в одеяло, Золя встала с кровати:

– Почему не надо? Это как же? Это что же? – запуталась в одеяле, чуть не упала.

– Да оставь ты в покое это одеяло! – бросил Фима и добавил: – Тайны открываются в тишине, неспешно, без лишних телодвижений.

– А как тогда? Да и вообще, что именно ты мне хочешь показать? – тут до Изольды дошло, что вся затея началась с разговора о гномах. – Ты же не собираешься меня убеждать, что нам надо забраться на кровать, делать вид, что мы спим и подглядывать за тенями.

– Вот этого делать точно не надо. – глаза прищуренные, уголки рта едва тронула улыбка. Фима прошел к окну, оставив двери между номерами открытым. Минуту поглазел на улицу и, кивнув, присел на подоконник. – Иди сюда.

Золя, немного успокоившись, молча подошла. Фима, казалось, не обращал на нее никакого внимания. Он был поглощён изучением вида из окна, о чем и сообщил:

– Да, именно отсюда. Смотри внимательно.

– Куда? – крутя головой, поинтересовалась Золя.

– Тихо! Говори шепотом. У них очень тонкий слух.

– У кого, у них?

– Золя! Ты как ребенок. У Гномов, у кого же еще.

– И что, они вот так просто будут бегать вокруг дома?

– Нет, не будут. Мы будем наблюдать за их городом.

– Фима, ну хватит меня разыгрывать.

– Еще не пробовал даже. Поверь мне и постой немного молча.

Золя ехидно скорчила мордашку:

– И куда мне смотреть? Городок их, как ты величаешь, не под окном и скрыт в тени деревьев.

– А ты не ерничай, а прояви терпение. – он даже поднялся и скрестив руки на груди, уставился в окно.

– Прояви терпение. – передразнила Золя, так же скрестив руки, как Фима, стала перед открытым окном, бесцельно глядя в сад. Плохое настроение практически развеялось. Она полюбовалась луной, затем освещенными верхушками сосен. Взгляд скользил ниже, и вот она увидела скульптурный городок в лунном свете. Он словно подрос и приблизился к ее окну. Стеклышки отражали лунный свет, совсем легонько подрагивая. Словно там, за закрытыми окнами, приспущенными ставнями загорались свечи. Золя облокотилась руками об подоконник, высунув голову в окно, и даже прищурила глаз. Луна сдвинулась и теперь висела над городком. Золя была очарована видом, бросила взгляд на Фиму. Он стоял, замерев, и холодным взглядом смотрел на нее. Золя быстро отвернулась, испугавшись его глаз, но тут же выпрямилась и повернулась к нему, собираясь закончить этот розыгрыш и выставить из комнаты. Фима смотрел в окно, прищуренными глазами, нечто высматривая вдалеке.

– Так! – начала Золя.

– Тише! – приложив палец к губам, посмотрев на нее тепло и нежно улыбнувшись, Фима прошептал: – Смотри, а то пропустишь.

Не задавая вопроса, который сам собой напрашивался, Золя повернула голову, и тут ей показалось, что в одном из домов открылась дверь и чья-то тень выскользнула на улицу. Она наморщила лоб, подалась всем телом вперед, стала присматриваться. В городке что-то происходило. Кто-то, размером с мышь, прошел от одного домика к другому, стоял у двери и словно ждал, пока ему откроют. Пока Золя присматривалась, в нескольких домах открыли ставни, улочки стали ярче и даже видны были загорающиеся фонари. Маленькие существа суетились, прогуливались общались. Золя выпрямилась, немного отдалившись от окна, не заметила, как стала раздумывать вслух: