Текст книги "Полуночное венчание"

Я просто подпрыгнула со скамейки, ничего себе, оказывается, я именно здесь и лежала.

– Он мне ее по телефону описал, точь-в-точь моя соседка, Алиса, кажется. Я к ней сегодня утром зашла, долго в дверь звонила, хотела проверить – она не она. Зять сообщил, что та девушка в больнице скончалась.

– Так че ты к ней пошла, Васильевна? Не она это. Сегодня будний день, на работе, наверное, твоя Алиса. А ты панику поднимаешь, – снова уткнулась в журнал Андреевна.

– Ничего я не поднимаю, – обиженно засопела Дубинина. – Алиса та как раз надо мной жила. Она, когда дома бывает, я ее всегда слышу, каждый ее шаг слышится, даже когда ее кот по квартире бегает, я и то в курсе бываю.

– Ой, да мало ли. Ушла она утром тихонечко на работу, а ты и не заметила.

– Я бы тоже так подумала, но, ты знаешь, у меня сейчас часто бессонница, я вчера вечером долго заснуть не могла. Лежала в спальне, а над моей головой у Алисы сильный шум был. Это было часиков в десять-одиннадцать. Какие-то голоса громкие, крики, кто, чего – я не разобрала. Потом какой-то «бум» и все смолкло. Я уже думала к ней наверх подняться или по батарее постучать, чтобы угомонились, но потом тихо-тихо стало. А сегодня утром у нее кот в пять утра принялся орать как резаный. Если бы она дома была, она бы кота до такого не довела.

– Да, она девушка – молодая, красивая, может, парень к ней приходил или полюбовник? Они там в спальне миловались, а ты, старая, подслушивала, – улыбнулась Андреевна.

– Нет, знаю я ее полюбовника, часто сюда приходил – статный такой парень, красивый, но взгляд какой-то колючий, едкий.

«Это она про Олега», – решила я.

– Да-да, красивый хлопец, – поддержала мой вкус Андреевна.

– Но после того скандала, как она его с этой шалавой с девятого этажа, с Наташкой, застала, он больше не появлялся. Тогда такой скандал был, ух, закачаешься.

– Да, помню я, помню. Ты этот скандал десять раз всем уже пересказывала.

– Вчерашние голоса вроде бы на того парня совсем не похожи были.

– Ой, жалко девку, если это она умерла. Ой, жалко-то. А может, у нее не с сердцем стало плохо, а эти вчерашние ее и того? – спросила Андреевна. – Ой, батюшки!

Именно эта мысль, не про батюшку пожилой любительницы «Садовода», а то, что меня вчерашние гости и могли «того», посетила и меня.

– Ой, об этом я и не подумала, – испугалась Зинаида. – Я тут давеча НТВ смотрела, и там говорили, что… ой… и теперь меня тоже могут… ну того, как нежелательного свидетеля? Пойду-ка я домой, мне еще котлеты жарить нужно.

Быстрым шагом, таща за собой два увесистых пакета с продуктами, Дубинина исчезла в третьем подъезде.

Андреевна внимательно посмотрела на бегающего вокруг осины Артемку и снова принялась читать статью про разведение баклажанов.

Я же оторвалась от прекрасного созерцания своих соседок и, на секунду зажмурившись, перенеслась в свою собственную прихожую.

Все было как обычно. Только в комнате явственно витал запах страха, не просто страха, а какого-то липкого ужаса, паники.

При жизни я никогда особо не испытывала таких ощущений.

Но, едва оказавшись в своей квартире, я просто опешила. В доме чувствовался запах незнакомца, здесь явно кто-то был, причем недавно.

Видимо, загробная жизнь оказала воздействие на все мои способности – я даже ощущала, что приходивший сюда человек был явно не с дружескими намерениями, скорее наоборот.

Я стояла в темной прихожей и прислушивалась к собственным ощущениям, чуть ли не принюхиваясь.

В этот момент в коридор выскочил мой Лешка.

Здоровенный рыжий кот недоуменно уставился на меня, казалось, на его морде застыло удивленное выражение.

Что же, Леша может меня видеть?

Он видит меня в образе призрака?

Очуметь!

Я чуток нагнулась к коту и призывно позвала его:

– Лешик, Лешик. Иди сюда, иди ко мне.

Кот задумчиво сидел на коврике в двух шагах от меня, он, казалось бы, пытался понять, что же случилось с его хозяйкой. Но было заметно, что он не только видит, но и прекрасно слышит меня.

Где-то я читала, что кошки чувствуют энергетику любого человека и способны реагировать на нее. Они как бы считывают сущность человека. Неспроста с любой мало-мальски уважающей себя ведьмой, судя по мультикам и художественным фильмам, обязательно живет и прислуживает ей черная кошка.

С кошачьими связана масса суеверий и предрассудков, и теперь я понимаю почему.

Мой Лешка прекрасно видел меня в образе бесплотного духа. И, малость поразмыслив, он подошел ко мне и попытался понюхать поднесенную к нему ладонь.

Скорее всего, никакого запаха кот не почувствовал, поэтому, чихнув, он подошел ко мне, чтобы потереться об ноги, как он всегда меня и приветствовал.

Но и тут мурлыку ожидал полный облом.

Потереться об меня не получилось – кот прошел насквозь мою ногу.

Негодующе мяукнув, Леша снова уставился на свою хозяйку с сомнительными, с кошачьей точки зрения, способностями.

Весь его облик с высоко поднятым хвостом и застывшим вопросом в зеленых глазах выражал только одну мысль: «Что это такое тут происходит?»

Я тоже никак не могла помочь разобраться моему котенку, даже погладить его я не могла.

Я принялась с ласковой интонацией успокаивать Лешку:

– Ну же, мой родной, не бойся. Все хорошо. Это действительно я.

Только и осталось, что беседовать с кошкой, только он меня и видел.

Я снова протянула к его пушистой голове свою ладонь. В этот раз кот не отошел, он снова попытался понюхать и приласкаться ко мне.

Тут я обратила внимание, что с котом, кроме его недоумения по поводу моего бесплотного состояния, тоже что-то было не то.

На правом ухе была видна небольшая кровавая ранка, да и правую переднюю лапку Лешка немного подволакивал.

Насколько я помню вчерашний день, он был в порядке.

Значит, он поранился вечером.

Нет, скорее не так, не он поранился… а его… поранили… Вероятнее всего, мои вчерашние нежданные гости, голоса которых слышала в своей спальне Зинаида Васильевна.

– Бедный мой мальчик! Как же ты так? Еще и голодный. Сейчас-сейчас приедет Юля, она покормит тебя. Извини, малыш, я не могу тебя накормить.

Леша же, привыкнув к новому облику хозяйки, настойчиво звал меня на кухню, с немым укором взирая на свою пустую миску.

Тут на лестничной площадке раздался шум, и кто-то принялся орудовать ключом в замочной скважине.

Да, Леша, к нам гости!

Глава 9. Кто ходит в гости по ночам…

Я уже много раз пожалел, что принял любезное предложение Юлии Зининой и поехал на ее машине к Алисе домой.

Вела автомобиль Юля просто отвратительно. Судорожно сжимая руль, крепко вцепившись в коробку передач, Юлия даже боялась дышать на водительском сиденье.

Непонятно, каким чудом ей удалось получить права.

Хотя в ее случае вполне могли подарить заветную корочку на юбилей или Восьмое марта.

В анекдотах про блондинок за рулем все же есть частички правды.

– Не обращайте внимание. Она всегда так водит, – хмуро улыбнулся мне Олег.

Наверное, все мысли о дамах с гранатой были написаны на моей перекошенной физиономии.

– Зато я за три года за рулем ни разу в ДТП не попала, – с гордостью со своего места отозвалась Зинина.

– С такой-то скоростью это неудивительно, – язвительно заметил Звягинцев.

Плелись мы действительно с черепашьей скоростью. Да не только черепашьей, я уверен, что любая улитка смогла бы обогнать белый «Пежо» с Зининой на борту.

Что это, чрезмерная осторожность? Нервозная осмотрительность или педантичное занудство, выливающееся в преклонение перед всевозможными правилами? – размышлял я, задумчиво глядя в окно на грязную серую улицу.

У меня из головы все никак не выходил образ симпатичной Алисы Вороновой. Эх, жаль, что с красавицей пришлось познакомиться при столь драматических обстоятельствах. Хоть слово «познакомиться» здесь совсем не уместно.

Интересно, что же такая утонченная прелестница с богатым внутренним миром нашла в этом изнеженном хлыще Звягине? Да, конечно, смазлив, одет дорого и «богато», но у него же на лице написано, что он еще тот мартовский котище с единственной философией «гулял – гуляю – и гулять буду!».

В реальной жизни вне фотографий и статусов в соцсети он производил еще более отталкивающее впечатление.

Нет, женщины совсем разучились разбираться в достойных кавалерах.

Или, может, мое бдительное око следователя, далекого от розовых грез о семейном счастье со сказочным принцем, не способно разбираться в физиогномике человека?

Ну мало ли, человек мне не нравится, но тут следующий вопрос – способен ли Олег убить свою бывшую подружку?

Одно дело гулящий бойфренд, а совсем другое – когда он становится преступником – убийцей!

Нужно приглядеться к смазливому красавчику и его роли во всей этой истории.

Поднявшись на лифте на седьмой этаж стандартной новостройки из красного кирпича, мы открыли дверь ключом из Юлиной сумочки.

Мы вошли в просторную прихожую, обставленную довольно мило и со своеобразным «девичьим» вкусом. На стене напротив двери обнаружилась репродукция Клода Моне «Бульвар Капуцинок».

Да, несмотря на мою достаточно прозаичную работу старшим следователем, я неплохо разбираюсь в искусстве и даже, что греха таить, горжусь этим. Меня поразило, что покойная Воронова тоже была неравнодушна к моему любимому Моне. Явно не дань моде принудила ее повесить картину в коридоре. Как я в дальнейшем обнаружил, моя догадка оказалась верна. В квартире Алисы я насчитал еще парочку изумительных пейзажей ранних импрессионистов. Но это было позже.

Сейчас же в прихожей нас встречал настоящий хозяин квартиры на Юбилейной – огромный, нереального рыжего окраса котище с изумительными изумрудными глазами. Своими габаритами кот вполне мог бы соперничать с престижными и дорогущими мейн-кунами, но, судя по наглой рыжей морде, он принадлежал к старинной дворянской породе котов-«подзаборников», как любила называть подобных милашек моя старенькая бабуля. Сейчас «подзаборник» дворянских корней с недоуменным выражением на морде рассматривал неожиданно прибывших в его скромную обитель гостей.

– Лешик, Лешенька, – кинулась к нему с порога Зинина, – ты мой маленький, ты мой хороший!

Назвать его «маленьким» можно было только при очень больной фантазии, имя «Леша» тоже ему не очень подходило – не Леша, а самый настоящий Алексей Степанович или Алексей Петрович вышел нам навстречу. Так и хотелось от души с ним поздороваться за мягкую рыжую лапу и чуть ли не поклониться в пояс, такое вальяжное и чванливое было выражение его морды.

Услышав слова Юли, кот скорчил презрительную физиономию, означающую что-то вроде: «Женщина, я вас узнал, но не надо ко мне лезть со всякими глупостями типа «сюсю-мусю».

Молодец! Настоящий парень! От души за него порадовался я.

Кот мне с каждой секундой нравился все больше и больше.

На меня же рыжий красавец никак не отреагировал, взглянув на Олега, презрительно фыркнул и, задрав роскошный хвост, промаршировал в соседнюю комнату.

Юля недоуменно пожала плечами, и мы вошли.

Гостиная тоже поражала недорогим, но современным уютом, где приятно соседствовали и современный огромный ЖК-телевизор, и милые девичьему сердцу безделушки, такие как ярко-розовый плюшевый заяц с двумя смешными бантами, статуэтка египетской богини Бастет в виде черной изящной кошечки на полке и в толстой ажурной раме репродукция картины «Закат над Сеной», висевшая над белоснежным диваном. На него, не на закат, конечно, а на диван, мы все и уселись. Следующая дверь, как я догадался, вела в спальню девушки. Ее я решил осмотреть позже.

– Я бы хотел для начала у вас кое-что уточнить, а потом просмотреть все комнаты, – обратился я к присмиревшим свидетелям.

– Да-да, конечно, – точно китайский болванчик закивала головой Юля.

Олег лишь презрительно поджал губы.

Скорее всего, в его трактовке хороших манер подобный жест означал согласие. Но у меня сейчас не было ни малейшего желания, да и времени, чтобы заниматься его воспитанием.

Кот Леша грациозно взгромоздился на подлокотник кресла из белой кожи. Во время всего нашего разговора он почему-то косился немного в сторону, точно видел нечто, не подвластное нашему взору, и, возможно, он знал намного больше, чем мог сказать.

– Итак, – нетерпеливо постучал пальцами по коленям Олег, – мы с Юлей, я считаю, уже потратили достаточно много времени на вас и ответили на все ваши вопросы уже в больнице. К чему устраивать дальнейший цирк? Делайте что хотите, осматривайте то, что вам нужно, и мы все отправимся по своим делам.

На его красивом породистом лице проступило такое неприятно-отталкивающее выражение вселенской грусти, что мне на секунду стало безумно жаль Алису Владимировну Воронову, которой приходилось жить с этим надутым пижоном – делить с ним стол и кров, постель, строить планы на жизнь, выбирать имена своим будущим детям. Подумать только, у него сегодня умерла любимая девушка, по его словам, – почти что невеста, а он в этот момент переживает лишь о том, что его задерживают от неотложных дел. Я был практически уверен, что в перечне его неотложных дел не стояла на первом месте подготовка к похоронам Алисы.

– Олег Юрьевич, я сейчас в вашем присутствии и в присутствии Юлии Александровны осмотрю квартиру. Это не займет много времени…

– Мы уже полдня с вами катаемся… – перебил меня наглый юноша.

– Олег! – тут уже не выдержав, подала голос Зинина. – Извините его, пожалуйста, Иван Андреевич, сегодня очень тяжелый день. Нервы у всех на пределе.

– Да, я все понимаю. Подпишите здесь и здесь, это ваши свидетельские показания. Если вам, Олег Юрьевич, некогда, вы можете идти, но тогда для разговора и дачи показаний вас вызовут в Следственный комитет по повестке, – резко, с холодом в голосе заметил я.

С кресла раздалось, как мне показалось, одобрительное шипение кота.

– Я что? Я ничего. Надо, так надо. Я просто опаздываю, – в миролюбивом жесте поднял руки Звягин. Весь напор пылкого юноши куда-то в мгновение ока растерялся, стоило лишь услышать про повестку.

Я про себя довольно хмыкнул.

Внимательно ознакомившись с документами и все подписав, мы поднялись с дивана и отправились в спальню Алисы.

Я сам не представлял, что хочу здесь найти. Ведь явно же, что девушка умерла не здесь и, скорее всего, причина ее смерти абсолютно не криминальна. Но вот как же быть с еще двумя девушками – Федоркиной и Большаковой?

В спальне меня ждал маленький сюрприз.

Такую разительную перемену между аккуратной гостиной с чистым белоснежным кожаным диваном и Моне в золотой рамке и разгромленной спальней – придумать сложно.

Створки зеркального шкафа-купе были открыты, все содержимое шкафа вывалено на пол – платьица, юбочки, кофты, все было разодрано в клочья. С огромной двуспальной кровати было сдернуто все постельное белье, подушки выпотрошены, зеркало туалетного столика расколото, косметика в полнейшем беспорядке валялась поверх разодранных кофточек.

– Ничего себе! – в изумлении присвистнул Звягин.

– Ой, – только и сумела произнести Юля.

– Тут всегда так? – задумчиво спросил я, разглядывая женские колготки, развевающиеся на люстре.

– Нет, конечно! Лиса всегда была очень аккуратна, она бы никогда такого не сделала в своей спальне, – запричитала подруга покойной.

– А может, это не она? – спросил я, кивая на рыжего Лешку.

Кот презрительно хмыкнул, всячески отвергая свое участие в подобном беспределе.

– Если это не Алиса, значит, здесь кто-то успел побывать. И здесь явно что-то искали. У кого еще, кроме вас, были ключи от квартиры? – спросил я.

– Ни у кого. Только у меня и Алисы, – ответила Юля.

– Когда мы разругались, я вернул ее комплект ключей, – промямлил Олег, удивленно из-за двери разглядывая разгром в спальне.

– У Алисы хранились большие суммы денег, важные документы? Что могли здесь искать?

– Нет, вроде бы. Я не знаю, – зарыдала Юля.

– Так, это уже интересно. В гостиную злоумышленники, что ли, не заходили? Почему там чисто и опрятно?

И Звягин и Зинина одновременно недоуменно покачали головами.

Я прошел в прихожую, внимательно осмотрел замок на входной двери. Никаких следов взлома не было, ясно, что дверь открывали ключом, который мог быть лишь у Алисы и Юли, разве что любвеобильный Звягин в свое время не сделал копию ключей.

– У соседей ключи от этой квартиры были?

– Нет.

– Может, у консерьержки? Цветы поливать, кота кормить?

– Нет, она с соседями особо не общалась. Когда Алиса уезжала в командировку, кота кормить приходила я, – тихим голосом бубнила Юля.

– Олег Юрьевич, а ваши ключи вы больше никому не давали, не теряли?

– Нет, конечно.

Кстати, про кота. Мне пришла в голову мудрая мысль – а почему умный Лешка не защищал хозяйское добро? Почему он не кинулся на взломщиков, не поцарапал их, позволил учинить такой бардак? Или он хорошо знал прибывших, или ему вкололи что-то успокоительное.

Кот вел себя довольно странно, косился в сторону, а потом принялся что-то нюхать и тереться хвостом. Обо что, я не видел, но кота явно нечто беспокоило.

Я погладил его, он позволил взять себя на руки.

Конечно, я не ветеринар, но опыт общения с животными у меня имеется, хотя бы с моим Лансом. Кот был теплым, здоровым, только его передняя правая лапка была в какой-то темной засохшей жидкости – кровь? Нужно было это проверить! Взять все анализы и профессионально осмотреть кота.

Я прошел на кухню – там тоже было все чисто и уютно. В раковине не скопилось ни одной грязной чашки или тарелки, в холодильнике стояла сковородка со свежими котлетами, банка кошачьего корма и пара йогуртов.

На кухне ничего не искали.

Почему воры-взломщики остановились только на спальне? Что-то искали только здесь.

Или, может, их спугнули?

Я еще раз осмотрел разгромленную комнату.

Большой стеллаж с книгами – артдетективы, исторические новеллы, собрание классики. Книги здесь любили и читали.

Ящики комода все были выпотрошены: нижнее белье валялось на полу вперемешку с дорогой косметикой, папка с коммунальными счетами, квитанции за свет и газ, развороченный фотоальбом. Я взял в руки рассыпанные фотографии – вот годовая малютка Алиса с огромными голубыми глазами сидит на коленях у мамы, вот уже подросшая Алиса с двумя белоснежными бантами торопится в первый класс. Девочка была на диво хороша, очень похожа на мать, от отца – интеллигентного инженера – получила внимательный взгляд и упрямую линию подбородка. Вот фото школьной поры – выступления на сцене. Оказывается, она играла в школьном КВНе и даже были роли в юношеских спектаклях. Следующие фото – студенческая пора. Вместе с группой девочек-подружек на фоне здания вуза, в университетском парке, на каруселях в парке Горького. А вот это уже интересно – на нескольких фото молодая Алиса была изображена в обществе симпатичного милого парня. Сияющие счастьем глаза Вороновой и влюбленный взгляд парня не вызывали вопросов, какие отношения их связывали.

– Юля!! Подойдите сюда, пожалуйста, скажите, кто это? – попросил я.

В этот момент я почувствовал какой-то холодный сквозняк по ногам, меня как будто толкнули, фотоальбом закрылся и выпал из моих рук. Я ощутимо почувствовал толчок, но, оглянувшись, увидел, что возле меня никого нет. Даже Лешка и тот сидел в некоем отдалении, хотя в его изумрудных глазах я явно увидел усмешку.

Глава 10. Держите врагов близко…

Конечно, мне пришлось толкнуть этого представителя власти.

Наблюдать со стороны, как этот бравый солдафон разглядывает мои детские и юношеские фотографии, я еще могла. Но когда он заинтересовался нашим общим снимком с Принцем Моей Мечты, я уже не выдержала.

Занятия по «замогильному прикосновению» я уже могла сдавать на «отлично».

Стаканчик в руках Юльки в больнице был только первой ласточкой, теперь же мне удалось практически невозможное – в призрачном существовании выбить из рук Еремина, так его, кажется, зовут, альбом с моими фотографиями, при этом серьезно оттолкнув следователя.

Вот ему, будет знать, как лазить в чужих вещах!

С улыбкой я наблюдала, как Еремин в ужасе оборачивается! На лице всесильного полицейского возник такой неподдельный испуг, что мне стало смешно. Разумеется, никого позади себя он не увидел. Игриво подмигнув Лешке, единственному существу в комнате, способному меня видеть, я серьезно задумалась.

Кто же учинил подобный беспорядок в моей спальне?

Разумеется, я не супер-пупераккуратистка, но я не могла представить и в страшном сне, что я сама способна сделать подобное в своей собственной комнате.

И не просто комнате, а в своей спальне.

Не знаю, как другие, но для меня спальня всегда была самым священным местом в доме. Именно здесь, в своей собственной кровати, я, как большинство представителей расы Homo Sapiens, проводила большую часть своей жизни. Хотя иногда с тоской думала, что все же всю свою жизнь я проторчала именно на работе или в бесконечных пробках Подмосковья.

Так вот, спальня была для меня священна.

Порядок и уют в ней был для меня неким пунктиком, ритуалом уборки, который я неукоснительно соблюдала. Представить себе, что я могла оставить в спальне грязную чашку из-под кофе или обертку от конфеты, для меня было бы катастрофой. А теперь, наблюдая за развороченным шкафом, разбросанными на полу моими вещами, колготками на люстре, я пребывала в полном ступоре.

Лешка никогда бы не смог открыть шкаф-купе и вытащить все мои вещи, раскидать постельное белье и разбить статуэтки на книжной полке.

Да он бы и не стал так себя вести.

В гостиной, кухне и коридоре царил полный порядок, все было как обычно.

Что же за тайфун обосновался у меня именно здесь?

А тут еще и господин следователь, сующий нос в мои личные вещи: то полки осматривает, то фотки разбирает. А я ничего и сделать не могу, потому что меня вроде бы здесь и нет. Формально уже нет, физически меня нет, один лишь сгусток энергии, если я правильно поняла объяснения Кузьминичны.

Из моих размышлений меня вывел язвительный голос Олега:

– Что-то случилось, Иван Андреевич?

Его красноречивый взгляд и наглая ухмылка остановились на непонятно озирающемся Еремине.

Так он чего доброго и в привидения поверит!

– Нет-нет, все нормально. – Еремин еще раз внимательно посмотрел на Лешку: кроме кота за его спиной, не считая, конечно, моего бесплотного призрака, больше никого не было. Рыжий кошара сделал умильно-наивное выражение морды и заподозрить его в злом умысле было невозможно.

– Эээ, Юлия, так подскажите, кто же это? – Еремин снова поднял нашу общую фотографию с Моим Принцем, где мы, влюбленные и счастливые, улыбались в объектив на фоне Софийской набережной. Хоть прошло уже столько лет, я в малейших подробностях помню тот великолепный майский день.

Подняв фотографию с пола, Еремин еще раз оглянулся – не привидится ли ему что-нибудь еще.

Я, конечно, сдержалась, правда, с трудом. Не хватало еще напугать следователя до полусмерти.

– Ах, это Денис. Фамилию не помню, простая какая-то – то ли Алексеев, то ли Александров. Любовь всей жизни Алисина. Он ее бросил много лет назад, она за ним, дура, еще и бегала. Ни грамма гордости у подружки, – надув губки, принялась самозабвенно сплетничать Юля.

Ну вот, приехали. Вот как, оказывается, это выглядело со стороны.

Да, к предательствам подруги уже можно было бы привыкнуть, но прошлая, казалось бы, давно зажившая рана снова дала о себе знать.

Мне на секунду показалось, что в моем кровавом, истерзанном сердце с радостью садиста моя любимая подружка поворачивает раскаленный на огне, остро отточенный гвоздь.

А та с капающим ядом продолжала:

– Да и не любил он ее никогда, так, воспользовался пару раз Алиской. Еще бы, такой красавчик, москвич, обеспеченный, успешный. Нужна она была ему…

Мне на приемах психологи все в один голос говорили, что время лечит, что все пройдет, забудется, что через несколько лет я с улыбкой буду вспоминать бывшую любовь, качая в колыбельке детей от другого Принца, но мои чувства к Моему Единственному не смогла убить даже моя смерть.

Какой убийственный каламбур – «убить смерть». Мои преподаватели на журфаке, наверное, бы закидали меня тухлыми помидорами за подобный слог. Но из песни слова не выкинешь, а сейчас мне хотелось убить лишь Юлю – змея, гадина, Иуда… Она же все знала, знала мои страдания-мучения, как она сейчас через несколько часов после моей физической смерти, когда мой дух еще витает рядом, как она может говорить такие вещи?

Я не сторонница физических мер воздействия, даже больше – по жизни я пацифистка, но тут, не сдержавшись, я подлетела к Зининой и попыталась вцепиться ей в волосы.

Ноль эмоций – ничего не вышло.

Мои руки проходили сквозь ее ненавистную физиономию, не нанося ей никакого вреда.

Что же это такое, я же только что смогла прикоснуться к Еремину?

Наверное, все дело в эмоциях. Мои эмоции в настоящий момент просто бушевали, я хотела рвать и метать, наверное, в подобном состоянии я была способна разгромить и свою собственную квартиру, но я не помнила ничего подобного.

Предательские словоизлияния Иуды-Зининой прервал Еремин:

– Юля, Алиса в последнее время не встречалась с Денисом? Они не разговаривали?

– Нет, насколько я знаю, а Алиса мне все рассказывала, последний их разговор был три года назад. Недавно она узнала и очень переживала, что он женился и у него скоро будет ребенок. Алиса на нем была просто сдвинута, она чуть в психушку не попала, когда он ее бросил. Вены хотела резать, так убивалась, так убивалась. Даже через много лет она только о нем и думала, только его и любила, – трещоткой трещала Юля.

Я вцепилась ногтями в руку – была бы живой, явно бы след, а то и шрам от ногтей остался. Как же мне хотелось ее убить в этот момент – теперь я понимала, что такое состояние аффекта.

– Да? Она все этого время бывшего любила? – теперь «озверел» Олег.

Конечно, кому это приятно сознавать, что где-то в глубине своего растерзанного сердца, даже будучи с Олегом, я все рвалась к своему Денису. И даже с Олегом я оказалась, только чтобы забыть, переключиться. Но «клин клином» не удался, не того человека я выбрала для реанимационных мероприятий.

– Да, Олег, я не хотела тебе говорить, да и Алиса бы не разрешила, но она мне постоянно рассказывала, как ей Денис снится по ночам, как она рыдает до сих пор о нем.

Ах, тварь. Вот это уже вынести было невозможно.

Если уж я сама не могла воздействовать на негодяйку, я придумала получше способ.

Я подошла к Лешке, который меня спокойно видел и слышал и, глядя в его изумрудные глаза, приказала ему кинуться на Зинину. Перед тем я немного его «пугнула», так что он взлетел на худые Юлины ноги в мгновения ока, оставив на ее колготках безобразные дыры и украсив ее тощие коленки красивыми царапинам.

Молодец, мой умница.

– Ах, ах ты, скотина! – подскочила Зинина. – Да я тебя… – кинулась она за котом, но того уже и след простыл.

– Юлия, успокойтесь, – высказался внешне спокойный Еремин.

– Нет, вы видели это? Он бешеный. Да я его на живодерню сдам, да я его на шаурму порежу, – возмущалась предательница.

Еремин внимательно посмотрел на то место, где только что сидел Лешка, и я была уверена, что в уголке его губ появилась загадочная улыбка.

– Да заткнись ты, курица, – припечатал охающую Юльку Олег. – Что, все это время твоя подружка меня обманывала, а ты знала и молчала? – угрожающе надвинулся на нее Олег.

– Нет, ну почему сразу обманывала? – тихим сладким голосом, отодвигаясь от Звягина, запела Зинина. – Она просто тебе о своем прошлом не рассказывала! Она же не виделась с этим Денисом с тех самых пор!

– Она же его любила все это время!

– Ну потому, наверное, тебе и не рассказывала, зная, как ты к этому отнесешься! Она с ним не виделась, не спала с ним, не изменяла тебе, что ты завелся, в самом деле? – Юлин голос звучал все более и более обиженно.

Я пребывала в психологическом шоке – очень нелегко услышать, что говорят о тебе твои лучшие друзья за спиной, а тут уже получается «за гробовой доской».

Олегу, конечно, неприятно узнать, что я любила другого. Но я ни разу ему этого не показала, я была нежной, заботливой, ласковой с ним, прощала все его заскоки.

Вот получаются двойные стандарты – ему можно было гулять направо и налево, осчастливливая своим присутствием моих соседок, а мне втихаря нельзя было мечтать о моем любимом.

Олег действительно озверел. В его гипертрофированном мужским превосходством мозге не могла появиться даже одна-единственная малюсенькая мысль, что именно от него самого зависело, смогу ли я полюбить его и разлюбить Дениса.

Возможно, будь он внимательнее и ласковее, я бы вполне могла забыть бывшего и быть счастлива с Олегом.

– Я с тобой еще попозже разберусь, – прошипел Олег Зининой сквозь стиснутые зубы.

– Так, никто ни с кем разбираться не будет, – взглянув на притихшую Юлю, сообщил Еремин.

Я со всем присущим мне злорадством хотела бы взглянуть на их «разборки».

– И вообще, ты, Олег, не понимаешь – у каждой девушки есть своя Великая Любовь, – сделала глубокомысленный вывод Юля, на всякий случай подальше отодвигаясь от Звягина.

Фразу «Великая Любовь» Юля произнесла с грустной задумчивой интонацией.

Я прекрасно помнила, как она рассказывала с точно такой же интонацией о своем однокласснике Вове, о котором она грезила с седьмого по одиннадцатый класс включительно. Красавец Вова не замечал маленькую и щуплую отличницу Юленьку, смотревшую на него все время глазами влюбленной буренки. Я уверена, что о своей первой любви Юлька прекрасно помнила до сих пор: не только дату рождения и девичью фамилию матери, но и любимое кулинарное блюдо и даже все юношеские секреты. Она до сих пор была готова к своему Вове босиком по снегу бежать, так же как и я к своему Денису, лишь бы тот позвал. Но он не позвал… Вове нравился рой преданных фанаток вокруг, влюбленных девиц, у которых разве что можно было бы домашку списывать на перемене, лишь ослепительно улыбнувшись голливудской улыбкой. Папа Вовы работал стоматологом в одной из лучших московских клиник, и, конечно, у его единственного любимого сыночка не было никогда проблем с улыбкой и покорением женских сердец.

– Хорошо, если вспомните какие-нибудь подробности, обязательно позвоните мне, – прервал мои воспоминания следователь. – И еще один вопрос, Юля. Как вы думаете, что здесь могли искать?

– Мммм, я даже не знаю, – промямлила моя подружка, вопросительно взглянув на Олега.

– Я тоже не знаю, – слишком поспешно ответил Олег.

– Внимательно посмотрите, все ли вещи здесь на месте? Ничего не пропало из комнаты? Где Алиса хранила свои украшения? Ювелирку? Деньги?

– Ой, то ли слово «украшения»?! У нее была лишь золотая цепочка с крестиком, которую Алиса никогда не снимала, да парочка колечек недорогих, и еще сережки с рубинами, ей мама на день рождения подарила в прошлом году. Больше вроде бы ничего не было, – ответила Юля.