Текст книги "Волшебная больница Святого Владимурра"

Глава 6

Я не могла поверить своим глазам. Как, как такое возможно? Он же попрощался с нами тогда в холле больницы, и ни словом не обмолвился, что будет работать здесь. Да и не врач он, насколько я поняла.

Ищет детенышей в беде – так мне сказали. А кто обычно ищет? Полиция или детективы. Почему-то я сразу отнесла Рэя к этой категории и даже мысли не допускала, что ошибаюсь.

– Приятное совпадение, правда? – мужчина слегка нахмурился, – Удивлена? И я не меньше. Никогда не возглавлял что-то такое большое… То есть я вообще никогда не руководил. Полевая работа – это одно, а вот больница – это…

Он взмахнул руками, обрисовывая огромный шар.

Папка выскользнула, со смехом он подхватил ее у бедра.

– Ну, ладно. Чего сразу обо мне. Рассказывай: как тебе больница? Слышал, операция прошла успешно. Кир мастак в своем деле. Он любому что хочешь пришьет!

– Рэй, подожди! – я подошла ближе к мужчине и заглянула в глаза: – У меня голова кругом, и даже в глазах звездочки. Ты должен мне рассказать. Всё. Иначе я изведусь и напридумываю себе что-нибудь невероятное.

– Например, что? – мужчина усмехнулся, но в глазах блеснуло напряжение.

– Что ты преследуешь нас. Если утром ты просто выполнял задание и ликвидировал этих варрей… То сейчас – я в полном шоке. Это что-то невероятное. Ты и главврач. Прости, если это прозвучало непочтительно, но… у тебя хоть медицинское образование есть?

– Нету, – честно ответил он, – Джульетта, чем ты недовольна? Я тебе говорил, что пока не узнаю, кто дал заказ варрям, тебе лучше переждать в больнице. Сюда они не проникнут. Запрос на идентификацию тел я отправил. Мы выясним, кто заказчик вашего похищения… А насчет должности. Так странно получилось: когда я приехал с дела в контору, шеф вызвал к себе и показал бумагу… Она спустилась сверху, и в ней говорилось, что я назначен главврачом. Вот так. Сразу и бац! Руководитель одной из крупных больниц в Междумирье. Для меня это тоже сюрприз! Шеф сказал, что впервые на его памяти обычного следака назначают управленцем. Да еще и в другой области. Я ведь в медицине ни черта не смыслю. А бумага пришла, и мы подчинились.

– То есть утром ты не знал, что будешь работать здесь?

– Неа. Даже не догадывался. У меня на вечер вообще другие планы были… – как-то легкомысленно отмахнулся он.

– И какие же? – с подозрением уточнила я.

И оказалась права. К чести Рэя, он не соврал. Лишь с легким смущением признался:

– Вас проведать.

И так посмотрел, что мне вконец стало неловко. Он ведь из-за сына интересуется, верно? Переживает. Рэй нес его на руках до машины, переспрашивал, часто ли у сына случаются обмороки, и костерил этих варрей на чем свет стоит.

– Но зачем?  – теперь смутилась я, – То есть, мы итак благодарны за спасение и помощь… Совершенно необязательно было беспокоиться и…

Я не знала, куда деть глаза. Мы добавили прилично проблем ему этим утром. Не без потерь он вышел из этой стычки. Несколько пуль задели по касательной. И хотя он был в теле волка, и регенерация у них, по его заверениям, хорошая, всё равно пострадал. Я видела кровь, когда он размещал Темку на заднем сидении лэнд-ровера. И теперь чувствовала вину. Ведь это из-за нас он тогда изменил маршрут и примчался в город. Из-за нас оказался втянут в драку.

Рэй перебил, взяв меня за руку.

– Знаешь, Джули, я должен признаться. Только не суди строго, я и сам понимаю, что дал лишку. Хотя, нет, не дал. Так может показаться со стороны. И если не знать, что стоит на кону.

– Та-ак! – я подозревала, что день принесет еще сюрпризы. Но никак не ожидала, что такие.

– Да, – Рэй нервно взлохматил короткий ежик черных волос, – Она говорила, что Темка – баресс. Поэтому я не мог спокойно смотреть на то, как его уничтожают. Или, еще хуже – заберут варри и заставят служить темным силам. В общем, прости меня, Джули, но все эти два года я следил за вами. Издалека, не вмешиваясь… почти! я всегда находился где-то рядом.

– Ты охранял нас?

– В некотором роде, – а сам смотрит исподлобья и скромно улыбается. Конечно, защитничек!

Он думает, я буду счастлива. Брошусь на шею от радости или завизжу как девчонка. Боже мой, нас спасли от стольких напастей!

Только непонятно, почему не спасли от самой важной?

– Тогда какого черта поставили зажим? – я не удержалась и легонько пихнула Рэя в грудь, – Почему ты допустил это? Почему не проследил?!! Ведь из-за этой железяки, мы так страдали эти два года. А ты был рядом и молча смотрел?!

– Она приказала не вмешиваться без необходимости, – стушевался мужчина и перехватил мою руку, снова норовящую его пихнуть, – Подожди, Джули, не спеши. Всё не так, как ты думаешь. Я – не враг, и на вашей стороне. То, что зажим поставили – я, честно, не знал. Кир сказал, эту операцию провернули в роддоме, когда мальчишка родился. А я вправду не знал!.. Да, поверь мне! О Темке узнал только через две недели после его рождения. И сразу примчался к вам. А у вас порталы на Земле нестабильные… – покачал головой он, – Знаешь, как неудобно следить?

– Что-то не вериться. То есть был рядом, но не знал, когда Темка родится? – я скептически подняла бровь, – Кстати, о ком ты говоришь? Кто такая – она? И о чем она могла тебе сказать? Кто такие барессы?

– Провидица нашей касты. Волкулара… – тон Рэя стал уважительным и восхищенным одновременно, – Она следит за звездами, знаками судьбы и сплетением человеческих судеб. Если те связанны с нами. Она обычно предвещает о рождении истинных пар, о катаклизмах и переворотах в других кастах.

– И?

– Она предсказала появление Темы под звездами. Он – особенный малыш, способный и уникальный мальчик. Таких, как он,  мы называем барессами.

– И в чем проявляется его особенность?

– Он может вершить судьбы. Управлять вселенной! Творить историю!

– Да ну! Глупости это всё… – я с облегчением выдохнула и даже улыбнулась,  – Скажешь то же – творить вселенную! Да, он – замечательный и шабутной малыш, для меня – самый важный в мире! Но никаких особенных талантов я за ним не замечала. Он даже говорить еще не начал.

– Так зажим мешал. Вот снимем его, и ты увидишь! – убежденно произнес Рэй.

– А если его рождение предсказала ваша провидица, получается, Темка – волк?

– Необязательно, – разбил мои надежды Рэй. А я-то уже хотела определиться с кастой, – Баресс принадлежит всем и никому. Он – особенный. Он как бы над кастами.

– Хм… Запутал ты меня еще больше!

– Ничего, со временем поймешь! – Рэй как-то криво усмехнулся, одними кончиками губ. Глаза оставались серьезными и напряженными, – Не знаю, как поделикатней спросить, но хотелось бы спросить тебя об отце ребенка. Эллен сказала, что он тебя бросил… Ээ… больной вопрос? … Прости!

Виноватое выражение на его лице перекрывало смущение. Если мой новый знакомый и не отличался деликатностью, он хотя бы понимал, что вопрос деликатный и непростой.

– Да нет! – я постаралась, чтобы голос звучал ровно и непринуждённо, – Уже не больно. Да, он нас бросил, когда узнал, что я беременна. Это случилось неожиданно, и я… долгое время себя плохо чувствовала. Скажем так. В депрессии была… Когда любимый человек твердит о любви каждый день, а потом внезапно исчезает – это… тяжело. Скажи, так принято в вашем мире – бросать детей человечек? Кастой не вышла, можно и не считаться, так?

Подбородок дрожал, и я уже не старалась скрывать. Вызывающе вздернула его и смотрела прямо в глаза Рэю. Пусть видит. Чего храбриться и что-то из себя изображать, когда итак ясно, что мною пренебрегли.

– Что ты!… Это не так,– на мои предплечья легли сильные мужские руки, – Я бы ни за что не бросил тебя с Темой! Он просто гад. Из змей или лис. Они любят обманывать женщин. Пользуются своей красотой и обаянием.

– Разве? – я не заметила, как на кофту упала слеза, потом другая, – Моя соседка Нора сказала, что змеи оберегают своих детенышей.

– Чистокровных, да.

– Ясно… – голос пропал и говорить дальше было трудно.

Значит, мы с Темкой – не котируемся. Нечистокровные. Что с нами возиться?!… На Земле еще говорят что-то про дискриминацию. А как подобное отношение можно назвать?!

– Он поступил некрасиво, – твердо сказал Рэй и легонько сжал мои плечи. От его пальцев тепло нежно проникало в тело. Стало как-то спокойнее и приятнее, – Обсуждать его мотивы не буду. Не знаю, что было в голове у недоумка, и не  хочу, чтобы ты страдала. Зато в этом есть и хорошая сторона. Гад не узнал, что его сын стал барессом. В этом вижу перст судьбы. Она отвела его от вас. И это хорошо. Чем меньше будет ненадежных существ в окружении Темки, тем мне спокойнее.

– Но почему?

– Многие хотят заполучить баресса, – Рэй говорил прямо, не скрываясь, – Большие возможности открываются не только перед ним, но и перед кастой, в которой он будет жить. Барессов мало, они рождаются раз в сто лет. А могущества и власти могут предоставить своим покровителям много. Всем нужны друзья. И, что скрывать, очень часто баресс просто-напросто используют в корыстных целях.

– А ты… тоже хочешь использовать Темку? – решилась на вопрос я, – Только скажи честно, прошу тебя!

– Я бы никогда не посмел использовать баресса в корыстных целях, – медленно произнес Рэй и отнял руки.

В этот момент словно бы налетел невидимый ветер, и стало холодно. Я поежилась.

– Могу дать слово волка, что защищал его не из-за того, чтобы подчинить себе или втереться в доверие. Приход баресса в наш мир – большое счастье. И я на самом деле рад, что смог помочь. Правда.

Он говорил уверенно и спокойно, и не было причин не верить. Я вытерла глаза рукавом и отступила на шаг. В этом новом, волшебном мире Рэй – наш единственный друг. И обижать друга недоверием – глупо и некрасиво.

– Хорошо. Прости, что спросила… Но мы в таком положении… – я развела руками, – Хотелось знать точно.

– Понимаю! И рад, что все недомолвки исчезли. Если что-нибудь понадобится – дай знать через Эллен. Хорошая девушка, думаю, ей можно доверять.

Он перехватил папку и уже развернулся к двери.

– Угу! – я снова вытерла набежавшие слезы, – В этой больнице все такие милые и сочувствующие, что плакать хочется постоянно. Лучше б уж совсем не спрашивали, как дела, и игнорировали…

– Что, и Кир – милый и сочувствующий? – сильно удивился Рэй и даже приостановился на пороге, – Не замечал подобного.

– Нет, Кирилл Иванович – серьезный человек. Каким и должен быть лечащий врач.

– Ну-ну! – непонятно к чему бросил Рэй и сказал на прощанье: – Старайся не показывать, что мы знакомы. Мало ли что… Нам не нужны сплетни там всякие… И теперь меня зовут Олег Иванович, не забывай!

Согласно кивнув, я снова не сообразила спросить: почему Иванович?! И какой такой Иван сумел родить столько народа в больнице?

Потом я себя одернула и приказала не думать о мелочах. Какая разница, почему у них одинаковые отчества? Мне-то с этого что? Традиция такая или персонал подбирают по имени отца – мне до этого нет никакого дела.

Скоро привезут Темку. Об этом надо думать, и к этому готовиться! Копить силы и укреплять моральный дух.

…Вот только кто знал, что приготовиться к такому – просто невозможно?!

Глава 7

Каталка въехала в палату в половине одиннадцатого. Они задержались, и, причем, сильно. Эллен снова приходила и успокаивала – операция прошла успешно, с сыном всё хорошо. Нужно только понаблюдать, не будет ли у него побочки. За ним наблюдают три врача и даже сам Олег Иванович. Ничего плохого под их наблюдением не случиться, не нужно переживать.

– Какой такой побочки? – спросила я напряженно.

– Вы разве не читали, когда подписывали первое согласие? – взмахнула длинными ресницами девушка, – Вялость, сонливость, сыпь, потеря памяти…

– Чего потеря?! – если при первых симптомах я еще вяло кивнула – что такое читала, то про потерю памяти ничего в согласии не говорилось.

Или я просто не дочитала этот пункт.

– Не волнуйтесь. Обычно этот эффект кратковременный.

– И всё-таки… А если он меня не узнает?

– Вот врачи и ждут, когда он проснется, чтобы проверить первичные реакции. Понимаете, он, как прибыл в наш мир вместе с Алёной Игоревной, так и не пробуждался больше. И неясно, пострадало что-нибудь при переходе, или нет.

– То есть он в коме?! – спросила я самое страшное.

– Нет, просто спит. Лечебный сон. Такое бывает, если резкий прилив магических сил. А он произошел – в операционной была такая вспышка, вы бы видели! Мы на пару секунд ослепли все. Теперь организм пытается справиться с новоприбывшей силой и выстроить потоки. Это чтобы правильно функционировать. Поймите, сон в таком случае – самая первая помощь. А наши организмы сами знают, как себе помочь. Поэтому и есть у врачей такой принцип: «Не навреди!». Во сне детки выздоравливают, во сне и магические вертикали выстраивать проще.

– Да, но всё равно… Что-то долго он спит. Как бы эти вертикали его не испортили… – пробормотала я, совершенно сбитая с толку.

И вот теперь, после нескольких часов тревожного ожидания, в палату въехала каталка с сыном.

– Темка! – я бросилась к любимому комочку. Тому, кто был самым важным существом на свете, – Как ты, котенок?

– Амммаааа… – протянул жалобно он и вдруг блеснул на меня зелеными глазами.

Ослепил прямо! Это было так неожиданно, что я подпрыгнула у каталки и вопросительно взглянула на медсестер. Девушки потупились, и ничего не сказали.

Ясно. Первая странность, к которой следует привыкнуть – у моего сыночка мерцают глаза. Ярко-зеленым неоновым светом.

А что, наверное, это не самое страшное в жизни. Подумаешь, вот были нормальные глаза, а потом вдруг замерцали. А теперь снова погасли и выглядят как обычно.

…В садике дети испугаются, наверное. А может, нам и не нужно идти в обычный садик? Поищем что-нибудь в Междумирье. Или в какой-нибудь магический мир попросимся, как Нора.

– Мама! – вдруг четко выговорил сынок и сел на каталке, подтянув одеяло к груди, – Я скучал по тебе, мама.

Словами не передать, что я ощутила! И радость, и недоверие – ведь раньше Темка говорил лишь междометиями, а меня называл ама или ма, и страх, что сейчас что-нибудь случится, и он снова разучится говорить. Целую гамму чувств, ярких и противоречивых.

Вместо ответа, крепко обняла сына. Прижала к груди и пообещала себе, что всё самое страшное позади. Теперь у нас начнется новая жизнь. А всё, что омрачало ее раньше, мы переживем.

– Как ты себя чувствуешь? – заглядывая в его зеленые, ставшие теперь уже обычными глаза, я искала в них магию.

Мой сын – оборотень. Так в чем же различие?

– Хорошо, – ответил сынишка совершенно чисто и без запинки.

Я снова чуть не расплакалась.

– Мамочка, помогите переложить сына на кроватку, – вернула меня к действительности Эллен и откинула одеяльце, – Давайте аккуратненько! Вы держите за ноги, мы переносим туловище…

– Я сам! – вдруг бодро ответил сынок и, блеснув глазами, перескочил с каталки на детскую постель.

Секунду все ошарашенно молчали. Я – потому что не знала, правильно ли поступил Темка, и стоит ли его отругать за самоуправство. Он у меня шкодливый ребенок, это ясно. Но разве не должен он лежать в полудреме? О чем-то таком мне говорили с самого начала.

Или я всё неправильно запомнила.

Медсестры стояли, разинув рты.

– Вот это да! – выговорила, наконец, Эллен, – Шесть часов с операции прошло, а он носится по кроватям. Так не бывает.

– Может, у него уже всё зажило?  – робко поинтересовалась я, наблюдая за сыном – он лег на кровать, вытянул ноги, накрылся одеялком – всё чин-чинарем, и теперь водил рукой по светло-желтой стене и царапал ее ногтем.

– Ну да, как на кошке!  – недоверчиво фыркнула медсестра с черным каре и поправила очки, – Не позволяйте ему прыгать. Шов разойдется. Так нельзя! Видимо, анестезия отошла, и у него прилив сил…

– Не было анестезии, – перебила Эллен и покачала головой: – Он должен валяться в кровати чуть живой. То есть без сил!

– Кирилл Иванович разберется! – медсестра повернулась бейджиком и я прочитала – Файра Коданс. Надо бы запомнить непривычно имя, раз медсестра в паре с Эллен тоже следит за нами. – Мамочка, вы меня слышите? Если шов разойдется, придется повторно зашивать. Вы этого хотите?

– Нет! – ответили мы с Темкой хором и озадаченно переглянулись.

– Тогда лежи смирно! – погрозила ему Файра пальцем, – Ужинать будете, мамочка? Вы не заходили в столовую. Нам сказали. Так дела не делаются. Кушать надо, чтобы силы были. Вы ведь человек. Принести вам в палату?

– Да, пожалуйста! А нужно ли кушать Тёме?– за всеми этими перипетиями я и вправду полностью забыла о еде.

– До завтра не нужно. Пусть организм восстанавливается.

– А когда к нам придет врач? Ну… посмотреть на Темку. Всё ли в порядке.

– Посмотрели уже, – отмахнулась Файра, но скептически оглядела сына. Видимо, его прыжок произвел на медсестру неизгладимое впечатление, – Если что-то случится,  мамочка, или он будет странно себя вести – подойдите на сестринский пост в конце коридора. Вызовем дежурного врача. Сегодня Григорий Иванович. А завтра с утра ваш лечащий на обходе посмотрит.

– И во сколько обход?

– В восемь.

– Хорошо. Спасибо!

Медсестры ушли, выкатив каталку, и мы остались одни. Я повернулась к Темке и погладила его по взлохмаченной голове. Волосы были твердыми, колючими. Словно бы месяц их не мыла.

– Бедненький ты мой котик! – не удержалась я, и снова прижалась к сыну плечом, – Сколько же ты настрадался!

– Не плач, мам. – Темка отвлекся от стены и посмотрел мне в глаза. Очень по-умному улыбнулся, – Тетя Алена обещала, что я поправлюсь. И пойду в другой мир. Там краски, и всё такое красивое. Тебе понравится. Не плач, мама. Всё будет хорошо.

– Угу! – оторопело откликнулась я и вразрез своим словам разразилась слезами.

Ему всего лишь два года и два месяца. Еще только вчера он совсем не говорил. Мама, дай, пипи и ам-ам – не в счет.

А теперь сын изъясняется лучше нашего четырехлетнего соседа.

И это немного пугает. И немного нервирует…

Мамочки?! Нет, не так.

Ма-моч-ки!!!

В эту первую ночь мы спали на одной кровати. Темка заснул быстро, видимо, сил у него и вправду оказалось мало. Едва хватило на дерзкий прыжок с каталки на кровать. Когда медсестра принесла мне дымящуюся тарелку с пшенной кашей и котлетой, сын уже спал. Стараясь не разбудить его, я быстро покушала, переоделась в пижаму и прилегла рядом.

Он прижался ко мне и мирно засопел.

Ночь прошла спокойно. Сын спал и никаких сверхъестественных способностей не проявлял. Чему я была только рада. Нужно привыкнуть ко всей этой чертовщине. Разобраться.

 Но не сейчас. Всё – завтра.

А мне нужно и самой отдохнуть. Собраться с силами перед новым днем и новыми делами. Как назло, в непривычной обстановке сон не шел, а в голову то и дело лезли воспоминания событий пережитого дня.

… А ведь утро начиналось обычно. Мы шли к очередному доктору в очередной медицинский центр. На этот раз по совету знакомой мамочки с детской площадки.

– Ты сходи к Изольде Тихоновне. Она вот такой специалист. Рома заговорил через месяц после занятий с ней. Она и логопед, и психолог, и специалист по особенным деткам… Находка, а не врач. Темка заговорит быстро. Ты только не жмоться, сходи.

Запись у этой чудо-женщины была на месяц вперед. И с ценой вдвое выше обычного.

Я записалась. Действительно, чего экономить, если идем к такому крутому специалисту?

В назначенный день мы взяли такси, проехали через вес город и в девять тридцать уже входили в помещение.

– Какой малыш! – Изольда Тихоновна оказалась приятной женщиной с круглым лицом и пышно взбитой прической, – Проходите, дорогие. Садитесь… Чай будете? Вижу, издалека ехали… Могу предложить мальчику молоко или фруктовый сок. С чем пожаловали?

– Спасибо, у нас с собой вода, – я достала из сумочки и протянула ее сыну.

Темка взял, открутил крышку и сделал пару глотков под немигающим взглядом врача. Сел на стул рядом со мной и, в свою очередь, с любопытством уставился на женщину.

– Мы из-за того приехали, что сын не говорит. Совсем. Даже мама полностью не произносит. Нам два года и два месяца, и все детки на площадке нашего возраста уже что-нибудь да говорят. А Темка всё никак. Понимаю, что все -разные, и у каждого свои особенности… Но всё же. Может быть, ему нужны занятия какие-то особенные, упражнения или еще что-то, что поможет ему?

Женщина странно глянула на меня, а потом снова повернулась к сыну. Пристально вгляделась в него, даже очки нацепила на крючковатый нос.

– Да, вижу проблему! – легонько нахмурилась она, – Несложная, но есть. Вы подождите, посидите тут, я схожу за дидактическими материалами.

Пока врач отсутствовала, мы чуть было не перевернули тормашками весь кабинет. Это при чужой тете сын вел себя насторожено и сидел чинно, то на коленях, то на специальном стульчике. А стоило ей уйти, тут же переключился на окружающие вещи.

Я чуть не взвыла, отбирая попеременно карандашницу, подставку под ручки, сами ручки и блокнот врача. Причем, блокнот было особенно жалко мять или рвать – вещица выглядела необычно. В красивой кожаной обложке коричневого цвета, блокнот был не слишком большим, но помещался в руке удобно. И стоил явно дорого. Но больше всего меня удивило то, что  украшен он был кругом из железных заклепок, а в сложном замысловатом узоре среди ветвей птиц и листьев мне показался профиль волка.

Отмахнув наваждение, иначе и не назовешь, я положила блокнот врачу на стол и взяла сына на руки. Походила с ним по кабинету, поизучала таблички, щедро развешанные по стенам. По всему выходило, что Изольда Тихоновна – профессор мирового масштаба, если не вселенского. Зная тяготу врачей к посещению семинаров и конференций, я всё равно не ожидала увидеть такого количества. Вглядевшись в надписи, я к стыду своему поняла, что половина грамот и сертификатов написана на иностранных языках.

Наверное, Изольда Тихоновна и вправду одаренный врач. Кроме, Мюнхинского университета, в котором она с отличием закончила магистратуру, я успела заметить и диплом Лондонского университета.

И когда она только успевает учиться, еще и обширную практику с этим совмещать?!

Темка всё это время жалобно поскуливал на ручках, но я была глуха к его просьбам. Держала крепко, к вожделенному столу не допускала.

– Мамочка, пройдемте! – врач заглянула в кабинет и почему-то довольно улыбнулась, – Проведем сеанс в специально оборудованном кабинете.

Мне тогда еще показалось странным, что нам надо куда-то идти. Чем плох этот кабинет? Обилием табличек?!

Еще страннее было выйти на черную лестницу и спускаться с пятого этажа  в самый подвал.

Темка взвыл сильнее, уже не стесняясь врача. Все это время он тихонько поскуливал. Та косо взглянула на него, но не сбавила шага.

– Нам точно нужно туда идти? – перед глухой черной дверью меня накрыла бесконтрольная паника.

Возможно, это скулеж Темки подействовал на нервы. Или я что-то почувствовала – не знаю. Но переступать порог этой темной дыры наотрез отказалась. Хоть Изольда Тихоновна и уговаривала меня пусть и настойчиво, но очень вежливо и ласково.

– Тяжелое оборудование. Неподъемное, – объясняла она, – Рентген сделаем, кости посмотрим.

– Послушайте, какие кости?! – возмутилась я и сделала шаг назад, – Я не хочу. Давайте вернемся в ваш кабинет. Ни о каком рентгене мы с вами не договаривались.

– Вам ничего не нужно доплачивать. Это входит в стоимость сегодняшнего приема, – зашла она с другой стороны, – Вы что, не желаете блага своему сыну? Мы проведем всестороннее обследование, и выясним, почему его мозг плохо работает.

– Нормально он работает!

Слышать такие вещи было оскорбительно. Да, пусть Темка отстает в чем-то от своих ровестников, но он – умный малыш. Я же вижу. И никому не позволю называть его умственного отсталым!

– Мы уходим! – решительно заявила я и развернулась.

Вот это и было моей тактической ошибкой. Никогда нельзя поворачиваться спиной к сомнительным личностям. Или тем, кто не вызывает доверия. Никогда! Их нужно держать в поле зрения, следить внимательно за их действиями. Особенно, когда стоишь в глухом подвале незнакомого тебе медцентра.

Меня схватили за шиворот, потрясли как котенка, и, невзирая на то, что вес мой утяжелял Темка, легко впихнули в черный проход.

– Да что ты упертая такая? – донеслось вслед.

А потом врач зашла внутрь и включила свет.

Оказывается, нас тут уже ждали.