Текст книги "Агнесс"

– Извини нас, – поспешила ответить за обеих девушка. – Зато своим приходом мы упростили задачу Виктору, верно?

– Да, спасибо, – сухо кинул упомянутый парень.

– Раз уж все в сборе, я объявлю самое главное, – седовласый откашлялся и продолжил выступление. – Стивен – сломанный, я это уже проверил. Но он еще до конца не осознает обстановку сверху. Я считаю, разумно оставить его в нашем скромном укрытии на одну ночь. Есть возражения?

– Ни единого, – выразил всеобщее мнение Кузнечик, не заметив гневный взгляд Виктора. Остальные поддержали идею молчанием.

– Тогда добро пожаловать в нашу семью, дорогой друг. Мы проведем Вам небольшую экскурсию, а после даю полную свободу действий.

– А можно я покажу ему все? – просьба донеслась со стороны брюнетки.

– Этим лучше заняться мне, – решительно высказался Виктор.

– Тебе еще необходимо подготовиться к вылазке, потому я бы предпочел доверить это дело Элизабет, – слова Льюиса вновь заставили юношу утихомирить свой пыл. – На этом собрание окончено. Прошу, обращайтесь с новым гостем достойно. Все свободны.

Однако последнюю фразу услышал лишь Стивен, который вольно направился в угол комнаты. В этом месте на стене каким-то магическим образом держались деревяшки разного размера, заставленные немыслимом количеством книг. Одна из них и привлекла его внимание – та самая, с загадочными цифрами «1984» в названии. Она стояла отдельно от всех остальных без малейшей пылинки вокруг.

Это книга явно что-то значит для них.

– Постой, – на плечо мужчины опустилась тонкая кисть девушки. – Туда нельзя.

– Почему? – обернулся Принкс.

– Местное правило. Позволь объяснить тебе все. Я Элизабет, кстати. Или просто Лиз.

– Рад знакомству, – кивнул Стивен в ответ, вызвав у новой знакомой неподражаемую лучезарную улыбку. – Я готов слушать.

Как маленький ребенок, аккуратно ступающий шаг за шагом по тонкому бордюру, она начала отмерять шагами периметр видимой только ей фигуры. Элизабет прошла от одной стены несколько вперед, развернулась на девяносто градусов и продолжила шествие до следующей стены.

– Это линия комфорта. За нее нельзя заступать чужим.

– То есть, я не могу заступать за воображаемую границу этого квадратика? – догадался Принкс.

– Верно. И никто не может. Кроме Льюиса. Это его личное пространство. И такое есть у каждого.

Чтобы доказать это, Элизабет указала рукой в сторону похожего набора личных вещей в противоположном углу: матрас, пластиковые контейнеры курьерской службы, набитые всякой всячиной, и десяток нелепо прикрепленных полок с книгами.

– А это чье пространство?

– Виктора. Он часто хранит там вещи для вылазок, потому редко подпускает посторонних. Но в целом он весьма добрый и заботливый.

– Я заметил, – Стивен тяжело вздохнул.

– Поверь, он не такой, каким кажется. Он просто оберегает каждого из нас. Мы ведь одна большая семья, потому Виктор считает обеспечение нашей безопасности своим долгом. Хотя его об этом никто и не просит.

Как раз в этот момент к своему месту отдыха направлялся Виктор, ведя за собой Льюиса. Они оба были увлечены беседой, но это не помешало парню бросить злой взгляд в сторону стоящего на его пути военного.

– Поладим мы явно не скоро, – заключил Стивен. – Продолжим?

Ответив, казалось, вечной улыбкой, Элизабет продемонстрировала следующие экспонаты помещения. Он познакомился с содержимым «кухни», представляющей собой сборник очередных контейнеров и множество канистр с чистой водой. Оставшийся угол помещения занимала просторная ниша на высоте пары метров, с которой свисали несколько рукавов кофт.

– Это зона Кузнечика. Насколько мне известно, там еще тот бардак. Но ему нравится.

– Ты ни разу туда не заглядывала?

– Ни разу. Он пускает туда разве что Агату.

– Агату? Та маленькая рыжая девочка?

– Именно она. Кузнечик сильно к ней привязан. Иногда мне кажется, что в нашей компании настоящие брат и сестра не я и Ким, а они вдвоем. Хотя Кузнечик редко бывает серьезным и старается съязвить едва ли не каждому, но Агата для него – лучик солнца в этом мире. Он часто носит ей подарки с поверхности.

– Как Агата попала сюда?

Элизабет пожала плечами:

– Мне только известно, что с одной из вылазок он вернулся с маленькой девочкой на руках, которая была сильно напугана. Ничего не объясняя, он накормил ее и уложил спать. На следующее утро он заявил, что отныне она живет здесь, и это не подлежит обсуждению. Это было за год, до появления меня и Кима. И с тех пор нас шестеро.

– Странная история, – подытожил Стивен.

– Она у всех здесь странная.

Далее маршрут проходил по темному коридору, такому же мрачному, как и линии поездов метро. Однако сделав пару шагов навстречу темноте, Стивен увидел маленький лучик света из замочной скважины справа от него. Раздался стук о металл.

– Открыто, – послышалось изнутри.

Дверь отворилась, приглашая войти в скромный медицинский кабинет. Пыль, паутина и мрак остались позади. Составленные друг на друга контейнеры были застелены белоснежными кусками ткани, на которых сверкали флаконы, бинты, шприцы и даже пара скальпелей.

– Где вы все это достали?

– Подворовываем, как и продукты, – ответил перебирающий сумку Ким. – Обычно ребята приносят оставленные у порогов коробки доставки, и если в них есть хоть что-то напоминающее медицинское оборудование, то это отправляется прямиком ко мне. Здесь каждая таблетка на вес золота.

– Ты здесь за врача?

– Не профи, но первую помощь оказать сумею. Хотя однажды пришлось проводить мелкомасштабное хирургическое вмешательство…

Стивен бросил беглый взгляд на юношу и недоверчиво добавил:

– Откуда такие знания в твоем возрасте?

– К сведению, мне 18. Разве этого мало для получения минимальных знаний?

– Я потратил ни один год жизни на службе, изучая, в том числе, медицину, однако ничего серьезнее перевязки себе не доверил бы. Предпочитаю шприцам и хирургическим ножам автомат.

– Ты предпочтешь убить, нежели спасти чью-то жизнь? – прервала мужской диалог Элизабет. Стивен даже поразился, с какой легкостью она это произнесла, словно речь идет о погоде за окном или уже надоевших новостях.

–Я… Я вовсе не это имел в виду, – неловко стал исправляться Принкс.

– Все в порядке, ты еще научишься, – поспешила утешить девушка.

– Научусь чему?

– Мыслить, – вступил в беседу Ким. – Мы, попав сюда, тоже не думали, о чем говорим.

Стивен неловко спрятал руки в карманы, ощущая себя провинившимся школьником.

– Как давно вы уже здесь?

– Пару лет. В сравнении с остальными, мы новички. Нас подобрал Виктор во время последней зачистки.

Последняя зачистка?

Стивена неожиданно бросило в дрожь.

– Расскажи о том, как вы сюда попали.

– Не самый лучший из дней, если честно, – прошептала Элизабет, делая тонкий намек брату, но тот лишь деловито почесал подбородок и задумчиво посмотрел на свисающую с потолка лампочку.

– Что первым делом тебе бросилось в глаза, когда ты увидел меня и Лиз? Только честно.

– Внешность, – выполнил просьбу Стивен. – Я прежде не встречал людей с такой формой глаз.

– Разрезом глаз, – поспешила исправить Лиз. – Так будет корректнее. И в тот день все люди вокруг отличались по внешнему признаку. Темная кожа, иной разрез глаз, странные шрамы, слишком высокий рост.

– Да, – вновь подхватил Ким. – Всех нас объединяло одно – нас собрали на центральной площади. Каждый получил сообщение. Так называемое «наставление». В нем было написано место и время. До сих пор поражаюсь, как мы послушно последовали приказу, словно собаки. Чертовы военные.

Последние слова он процедил сквозь зубы, не обратив внимания на напряженность Стивена.

– Далее по банальной схеме. Окружение, газ, паника. Многие люди просто остолбенели. Некоторые пытались бежать, единицам это удалось, спасибо заброшенным входам в тоннели метро. Хотя если бы не Виктор, мы тоже вряд ли бы остались в живых.

Очистка пару лет назад. Я не помню никаких человеческих жертв тогда. Я вообще помню ее только отрывками.

– А ты точно сломанный, – искренне обрадовалась Элизабет. – Уже начинаешь мыслить. О чем сейчас размышляешь?

– Не могу сопоставить пару фактов. Центральная площадь – самое людное место во всем городе. Вокруг куча жилых зданий и…

– Ошибка, – прервал его Ким. – Только магазины, кафе и тому подобное. Никто не живет в этом районе. Это только кажется, что в этом месте всегда людно и шумно. Такой эффект создается тем, что все места отдыха размещены близко друг к другу.

– И тем самым мы избегаем любых очевидцев, – подытожил Стивен.

– Абсолютно верно. Поздравляю, ты официально враг страны.

– Умеешь утешить.

Последнее помещение являлось комнатой Агаты и Элизабет, но напоминало склад с множеством коробок и объемной трансформаторной будкой, от которой исходило тихое гудение.

– Как это устройство до сих пор работает? – полюбопытствовал Стивен, пытаясь представить себе год выпуска этого агрегата.

В ответ Лиз лишь пожала плечами:

– Об устройстве убежища тебе лучше спросить Льюиса, он знает куда больше. Лично я до сих пор не понимаю, как ему удалось его обнаружить. Думаю, если смогла бы выйти, то точно не нашла путь обратно.

– Вам запрещено покидать убежище? – удивился Принкс.

– Всем, кроме Виктора и Кузнечика. У меня и Кима запрет из-за слишком приметной внешности, а Агата слишком мала.

На некоторое мгновенье голос рассказчицы стал тоньше. Украдкой убрав слезы краем рукава, девушка, как ни в чем не бывало, лучезарно улыбнулась и объявила об окончании экскурсии.

– И что теперь я должен делать?

– Отдыхай. К тому же, скоро время ужина. Будем рады тебя видеть. Можешь брать все, что находится за пределами линий комфорта. И да, если необходимо в уборную, она находится в коридоре напротив двери в лабораторию моего брата. Прости, там уж экскурсию проводить не буду.

– Даже такая роскошь есть… Не стоит. Спасибо.

В главном помещении Стивена поджидал Кузнечик, протягивающий тарелку с кашеподобной массой.

– Угощайся. У нас сегодня банкет, стоящий ящик попался.

– Нет аппетита, – Принкс устроился у стены, запрокинув голову назад. – А Виктор уже вернулся с вылазки?

– Да, сегодня все прошло быстро, район совсем рядом. Мы стараемся периодически менять места добычи, чтобы не вызывать подозрений. Пусть лучше винят службу доставки, чем возможных воров.

– Логично, – все, что смог выдавить из себя Стивен. Он еще раз оглядел парня, доедающего порцию, и неожиданно для себя задал давно терзающий его вопрос. – А почему такое странное имя?

Кузнечик опустошил тарелку, смерив гордым взглядом гостя, и без капли скромности самодовольно заявил:

– Такое прозвище мне дали Льюис и Виктор, увидев, как я ловко преодолеваю препятствия.

– Ложь, – воскликнул из другого угла Виктор. – Мы его так назвали, потому что он ребенком пролил на себя флакон зеленки. Потом еще месяц отмывался от нее.

– Тц, кретин. Всю романтику порушил.

Представив сидящего перед ним сурового подростка в зеленых оттенках, Принкс едва смог удержать смех.

– Да-да, очень смешно, – проворчал обиженный Кузнечик. – Кстати, побереги силы. Впереди самое интересное.

– О чем это ты? – Принкс уже не знал, чего можно ожидать.

– То, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Глава 9

Взгляд Стивена взволнованно метался от одного человека к другому. Агата неумолимо играла с Кузнечиком в странную игру, по очереди показывая кулак, два пальца или расправленную ладошку. Элизабет воодушевленно рассказывала некую теорию Виктору, пока тот, отвлекаясь от слов девушки, изредка сурово косился на новенького. Казалось, все так и должно быть. Никакой жизни под землей, укрытий, новых людей.

Из коридора, щурясь, вышел Ким. Словно черепаха с грузом на спине, он неуклюже волочил за собой один из матрасов в центр комнаты, чтобы образовать из них круг. Вся компания разом оборвала свои обсуждения, чтобы занять места.

– Идем с нами, Стивен! – позвала следом Элизабет.

Собрание в мою честь?

– Для чего это? – Стивен абсолютно не понимал, к чему Льюис держал в руках пустую стеклянную бутылку.

– Это церемониальный сосуд, с помощью которого будет проводиться ритуал, – торжественно объявила Элизабет и, будто щенок, выжидающий малейшей награды, в надежде посмотрела на Виктора. Но тот с трудом оценил шутку, выдавив нечто, больше походившее на злостный оскал.

– Исключив излишнюю проницательность, это субъект нашей игры, – добавил Льюис. – Но мне приятна ваша развивающаяся любознательность.

– Вы его еще больше запутали, – заключил Ким.

Льюис заботливо вытер пыль с горлышка бутылочки и положил ее в центр круга:

– Насколько я помню, сегодня твоя очередь начинать игру. И будь добр, Виктор, объясни правила нашему гостю и прекрати пилить его взглядом.

Как ни странно, но Виктора даже не пришлось уговаривать. Сделав глубокий вдох, он смирился со своей участью и перевел взгляд на пол.

– Ладно. Правила просты. Крутишь бутылочку. На кого укажет горлышко, тот обязан дать честный полный ответ на вопрос крутящего. После чего крутит отвечавший игрок и так далее. Все ясно?

– Вроде да.

Но смахивает на допрос в форме глупой детской игры. Вроде Артур так однажды играл на поцелуй с очередной своей избранницей.

– У вас наверху нет подобных игр? – перебила Элизабет.

– Я не уверен, что у них в принципе есть развлечения, кроме их заумных устройств, которые они любят бить о стены, – ехидно произнес Кузнечик.

– Давайте начнем, – Виктор слабо оттолкнул горлышко. С мелодичным скрежетом бутылка сделала пару оборотов и остановилась на Агате, которая сразу расплылась в широкой улыбке.

– Она тоже играет? – шепотом спросил Стивен сидящего рядом Кима.

– Играют все. У нас процветают равенство и демократия.

– Мне как всегда везет, – фыркнул Виктор. В поиске темы для вопроса он оглядел взглядом помещение, после чего с самым добродушным лицом из всех возможных спросил:

– Агата, расскажи, что прячется на выступе, где спит Кузнечик?

Не раздумывая, девочка ответила тонким голоском:

– Там наш секрет. И если я расскажу, то он уже не будет секретом.

– Умничка! – воскликнул Кузнечик, наблюдая за негодованиями Виктора. – Один – ноль в пользу команды Кузнечика.

– Хотя в углу у него гора грязной одежды. Это не секрет. И когда к ней подходишь слишком близко, приходится делать так.

Агата демонстративно зажала нос двумя пальцами и отвернулась в сторону, заставив засмеяться даже Стивен. Только Кузнечик предпочел промолчать, опустив взгляд.

– Один – один. Команда рыжих уже не впереди, – самодовольно добавил Виктор.

Следующий вопрос Агате пришлось задавать Элизабет.

– А что ты пишешь в книжке?

На круглом лице девушки проступил румянец. Заметив возрастающее любопытство, она приняла непонимающий вид:

– О чем ты, солнце?

– О твоей книжке, в которую ты каждую ночь что-то пишешь?

– Не знал, что ты ведешь дневник, – вмешался Ким.

– Это вовсе не дневник, а нечто иное.

– Значит, факт существования этой «книжки» ты уже не отрицаешь? – самодовольно подытожил он, глядя на попытки сестры оправдаться.

– Хорошо, – девушка не знала, что можно придумывать. – Однажды, когда я разбирала коробки, я обнаружила записную книжку и несколько ручек. Я рискнула оставить их себе, ничего не рассказав вам. Извините, но для меня это был настоящий клад. Нам за все время письменные принадлежности выпадали лишь три раза.

– Мы тебя не виним, – успокаивал ее Льюис.

– И все же, что ты там пишешь? – полюбопытствовал Кузнечик. – Любовные послания?

– Вовсе нет! – лицо Элизабет залилось краской. После недолгого молчания она прошептала. – Стихи.

Стихи? Она поэт?

– Неужели? Весьма похвально. И этого вовсе не нужно стыдиться, – позволил высказаться себе Льюис.

– А ты можешь прочитать что-нибудь из них? – неожиданно для всех к разговору присоединился Стивен, чем обратил на себя не один удивленный взгляд.

– Тебе и правда интересно? – неуверенно осведомилась Элизабет.

В ответ Стивен кивнул, добавив:

– Мне никогда не приходилось слышать стихи. Даже не совсем уверен, что правильно понимаю, как они выглядят. Нам говорят, что поэты – это люди с определенными отклонениями психики, которые только тратят время зря.

–По-твоему, у Лиз проблемы с головой? – в голосе Виктора послышались нотки раздражения. Стивен готов был поклясться в тот момент, что им явно не суждено однажды стать друзьями.

– Я совсем не это имел в виду.

– Давайте прекратим этот разговор, – выступил Льюис. – Если Элизабет захочет, она прочтет плоды своего творчества.

– Но я думаю, что она пока готова к этому. Верно? – сурово добавил Виктор, и Элизабет с облегчением выдохнула.

– Ох, нет повести печальнее на свете, чем повесть о Лиз и Викторе! – театрально вскинул руки к потолку Кузнечик.

– Когда ты перестанешь нести чушь? – раздраженно прервал его Виктор.

– Прошу, не ссорьтесь. И давайте продолжим. Все согласны?

Возражений не нашлось, но Стивена переполняло негодование.

Интересно, а она позволит посмотреть стихи позже?

– Как символично, – заметил Ким, когда горлышко бутылочки остановилось напротив Стивена.

Радости и смятению Элизабет не было предела. Слишком очевидно, что у девушки было очень много вопросов, которые она спешно начала перебирать. Некоторые из них Лиз произносила шепотом: «Какое там небо… Что носят люди… А как они развлекаются…». Каждый из них был связан с жизнью на поверхности. Наконец, девушку осенило:

– За тебя сверху никто не станет переживать, проведи ты здесь ночь?

– Переживать за меня?– искренне удивился мужчина с ноткой усмешки. Он ожидал чего-то куда сложнее. – Зачем? Давно уже не ребенок.

– Твои близкие совсем не волнуются за тебя?

– А у него в принципе есть семья? – иронично спросил Виктор и моментально стал эпицентром гневных взглядов.

– Молодой человек, будьте осторожны в своих высказываниях! – предостерег его Льюис.

– Все в порядке, – поспешил утихомирить негодование Стивен и добавил. – У меня есть жена, Маргарет. Мы вместе уже 5 лет. Но она уже привыкла к моим частым отъездам без предупреждения. Профессия обязывает, сами понимаете.

– Странные у вас отношения, чисто мое мнение, – вмешался Кузнечик, деловито развалившись на весь матрас. – А тот парень, на которого ты орал в телефон? Или он нежилец?

– То был мой друг. Ему дали повышение в другом районе, так что я не уверен, что нам вновь удастся встретиться.

Или даже поговорить.

– Почему? – негодовала Элизабет. – У вас ведь столько технологий! Неужели можно так просто оставить старых друзей?

– Какой смысл с ними общаться на расстоянии?

– Но ведь эти люди тебе дороги! Они являются частью твоей жизни, твоего сердца. И ты согласен их так просто отпустить? Оставить где-то позади как какой-то хлам? Если постоянно разбрасываться близкими людьми, то можно в итоге остаться совершенно одному. Без семьи и друзей. Это ведь невыносимо!

– Лиз, успокойся.

Приказ Кима вернул девушку в реальность. Тот тяжело вздохнул и попросил прощения за поведение сестры, оправдав ее тем, что, несмотря на возраст, она не так много помнит о поверхности.

– У вас наверху другой менталитет. Вы не придерживаетесь тесных связей людей. Себя отдаете работе, службе и прочим вещам, способных продвинуть вас по карьере. Потому ваши разногласия очевидны. К тому же, у Лиз психологическая травма после гибели родителей.

– Ким! – повысил голос Виктор, при этом пригрозив кулаком. – Ты про темы под запретом что-нибудь слышал?

В знак отступления Ким продемонстрировал скрещенные на груди руки и обиженный взгляд. Сама же Лиз сразу утихла после упоминания родителей.

– Прости меня. Может, продолжим? – предложила она, явно стараясь уйти от темы.

Хотя происходящее уже перестало быть забавным развлечением, азарт завладел Стивеном, а океан вопросов только подкреплял его. Единственное, чего точно не хотел мужчина, так это диалога с Виктором.

– Постараюсь ответить на любой Ваш вопрос максимально честно, – доброжелательно проговорил Льюис, как только бутылка остановилась.

– Вы ведь понимаете, что одним вопросом я не ограничусь?

– Простите, но правила игры Вас обязывают.

Задать только один вопрос? Какие вы жестокие.

Взгляд Стивена неожиданно для него самого упал на книжную полку.

– Что означает «1984»?

Льюис самодовольно улыбнулся и пригладил бородку.

– Удивительно, что Вы обратили внимание именно на эту книгу. Слишком уж много значит она для Вашей страны.

– И потому мне ее подкинул Кузнечик?

– Молчи!

Но Кузнечик зря пытался остановить Стивена, нашептывая ему указания и пытаясь привлечь внимание махами рук. Последние его слова в отчаянии превратились в разнесшийся по помещению крик.

– Простите, – стало заметно, что хладнокровие дается Льюису с большим трудом. – Что сделал Кузнечик?

Так и не обращая внимания на рыжеволосого. Стивен поведал о ночном происшествии, включая обнаруженную книгу и ее сожжение.

– Ты ей еще и кремацию устроил? И ради этого я так рисковал? – возмутился Кузнечик.

– Как раз Стивен поступил разумно, – выступил в роли судьи Льюис. – Кузнечик, ты хоть понимаешь, к чему это могло привести? А если бы эту книгу обнаружил не Стивен? Он бы сейчас не сидел рядом с нами. Я уже молчу про то, что ты, несмотря на правила, посмел забраться в дом.

– Правила, правила, правила… Вы только и можете твердить, что о правилах. Да чем вы тогда лучше их чертова правительства?

– Попридержи язык, рыжий! – Виктор подорвался с места, закрыв своей тенью Кузнечика. – Прояви хоть немного уважения к человеку, который тебе жизнь спас.

– А ты прекращай быть его собачонкой, слышишь! Я ничем вам не обязан. У вас был шанс спасти куда больше людей! Но что вы сделали? Вы подождали, пока умрут остальные, чтобы еда досталась только вам! А теперь потакаете мне тем, что проявили человечность?

– Ты ведь знаешь, что это вовсе не так, Кузнечик, – смягчил тон Льюис.

Но было поздно. Показав публике средний палец, Кузнечик подорвался с места и с одного прыжка спрятался на своей нише.

– Игра окончена, – провозгласил Виктор и дал знак расходиться.

Мечты о том, что после игры вопросов станет только меньше, улетучились тот час. Стивену оставалось наблюдать, как каждый готовится ко сну, растаскивая в стороны матрасы.

– А ведь я так и не ответил на Ваш вопрос.

Стивен даже не стал оборачиваться. Он подловил себя на мысли, что необычную манеру речи Льюиса он теперь узнает всюду.

– «1984» – это название одного очень важного для Агнесс художественного произведения, – продолжил он. – В нем описывается в своем роде идеальный мир. Общество потребления, где каждый живет на благо государства и искренне радуется этому. Интересное совпадение, но даже описанная в данной книге страна имеет весьма созвучное название. Ангсоц. Не находите сходства?

– И какое отношение реальный мир имеет к выдумке?

– Если не ошибаюсь, вашего нынешнего предводителя зовут Майро? – получив подтверждение Стивен, Льюис продолжил. – Он хочет превратить Агнесс в Ангсоц. То, что некогда задумывалось как мирное свободное государство, превращается в страну, где нельзя ступить шагу без позволения сверху. Разумеется, это исключительно моя версия, можете назвать ее обычной теорий заговора. Что скажете по этому поводу?

– Еще сутки назад я бы подумал, что вы все сошли с ума, а сейчас… – Стивен не мог впредь сдерживать любопытства. – Я могу прочесть эту книгу?

– Конечно. Можете взять мой экземпляр. Только прошу, не выносить книги за пределы этого помещения.

– Тогда придется потратить на это всю ночь.

– Прекрасно! Я одолжу вам для этого фонарик, чтобы не мешать другим спать. Можете взять любой свободный матрас и устроиться на нем. Не двуспальные апартаменты, конечно, но все же. Тогда оставляю Вас. Доброй ночи.

– Постойте, – Стивену не терпелось задать последний один вопрос. – То, что говорил Кузнечик…

– Я спас всех, кого смог, если вы об этом, – отрезал Льюис, нахмурив лоб. – Стивен, на Ваши плечи за одни сутки и так свалился слишком большой груз информации. Настоятельно рекомендую Вам передохнуть.

На этой ноте Льюис удалился к своей зоне комфорта, оставив Стивена наедине с собственными мыслями и книгой, которой было суждено поменять всю его жизнь.

Глава 10: история Льюиса

Счет от десяти до единицы, стакан воды, счастливый пиджак, зачесанные к затылку каштановые волосы. Несмотря на ежедневное общение с десятками незнакомцев, Льюис все равно не решался выступать перед публикой без заранее проведенных ритуалов, которые скорее были направлены на успокоение нервов, нежели на привлечение удачи. Он судорожно пролистывал страницы своего доклада, будто в заученном тексте за ночь могло появиться что-то новое.

Вступление, аргументы, ссылки на источники… Так, а где третье доказательство? Неужели я не вписал его? Не может быть! Оно должно быть на сорок первой…

Шквал аплодисментов заставил обратиться его к действительности. Молодая девушка в деловом брючном костюме закрывала страницы своей работы и спешила покинуть кафедру. По улыбкам и одобрительным взглядам комиссии было очевидно – ее проект пришелся им по душе. В попытке вспомнить имя выступающей, Льюис пристально всматривался в ее черты лица. Он уже определенно где-то встречал ее. Уверенная походка, скрещенные на груди руки, ямочки на щеках при улыбке, темное каре с осветленной челкой…

Джанет!

Льюис невероятно удивился тому, как обычная смена прически меняет человека. Он помнил эту девушку длинноволосой блондинкой с непослушными кудрями. Им приходилось несколько раз пересекаться в университете, будучи студентами одного факультета.

Невероятно, как она изменилась. Даже жаль, что я пропустил ее выступление мимо ушей.

– Льюис, удачи тебе, – прошептала она, проходя мимо.

Прежде чем мужчина осознал происходящее, Джанет уже спустилась к слушателям и скрылась за дверью, но ее пожелание продолжало мелодично витать в воздухе, и Льюис точно не хотел избавляться от него. Даже само выступление на короткий момент перестало быть непреодолимой преградой.

– Добрый день, – приступил Льюис, заняв место за кафедрой. – Тема моего выступления напрямую связана с историей нашего государства, а именно с некогда разрушенными тоннелями метрополитена.

Выступающий позволил себе небольшую паузу. Только сейчас он осмелился посмотреть в глаза слушателей. Прямо перед ним сидела комиссия из пяти человек солидного возраста. Все как один с равнодушными взглядами и в мрачных костюмах с застегнутыми под самое горло пуговицами рубашек. Неподвижные надгробные статуи, от которых зависело слишком многое.

Искать поддержки негде.

– Так вот, я бы хотел рассказать, – запнулся Льюис. – Точнее возобновить в памяти…

Нечто увесистое упало на деревянный пол и поразило аудиторию ужасным грохотом. Внимание каждого сразу было обращено к задним рядам.

– Простите, это вышло случайно.

Это была Джанет. Льюис был поражен своей невнимательности. Страх настолько застлал ему глаза, что он даже не обратил внимания на прочую публику. Особенно на нее, спешно поднимающую объемную папку с документами. Как только выпавшие листы бумаги были приведены в порядок, Джанет подмигнула Льюису и подняла из-за стола кулак, с поднятым вверх большим пальцем.

Она действительно волнуется за меня. А ведь мы здесь конкуренты.

– Льюис Геббер, Вы можете продолжать, – ожила одна из статуй комиссии.

– Да, сейчас.

Раз в меня верит даже Джанет…

Льюис захлопнул папку, лежащую перед его глазами. Впервые за долгое время он осознал, что сейчас лучше всего следовать импровизации.

– Итак, что такое Агнесс? – Льюис выдержал сценическую паузу и продолжил. – Это одно из самых молодых государств. Как мы все знаем, в 2045 году началось Великое Восстание, которое поразило весь мир. Каждый из бастующих был обычным человеком, каждый из них был недоволен положением в обществе, каждый стремился это исправить. Возросло количество электронной техники, из-за чего многую работу взяли на себя механизмы, а сфера обслуживания была роботизирована на 94 процента, что резко увеличило рост безработицы.

Помимо этого, огромное влияние было оказано на сферу творчества. Написанные маслом картины сменились фотографией, бумагу заменили электронными экранами. Как итог, люди начали восстания. Некоторые страны отказались от новшеств с целью остановить бунты, другие, не без применения силы, остановили митингующих.

Но Агнесс стала исключением. Как вы все помните, митингующие с многих точек земного шара оккупировали несколько городов одной из стран. Спустя два года под предводительством молодой, но уверенной в себе девушки по имени Агнесс нами был получен суверенитет. Людям досталось небольшое государство, ослабевшее и разрушенное. Со временем население наладило инфраструктуру, все встало на круги своя. Но одна важная деталь не поддается ремонту. Именно ей я и посвящаю свое выступление.

Дело в том, что метрополитен был уничтожен в период Мировой Войны еще до Великого Восстания. Поезда с тех пор разобрали на металлолом, а вся рабочая электроника стала частью современных приборов. Однако я уверен, что на этом «полезные ископаемые» метро не закончены.

Есть информация, что еще до начала Мировой Войны прежнее правительство решило перестраховаться. Тогда был отдан приказ организовать в метро бункеры или, как они назывались для прикрытия, «складские помещения».

– Действительно, найдено несколько подтверждающих документов, – прервал его тощий мужчина с глубокими морщинами на лбу. – По проекту в бункерах должны были храниться вещи первой необходимости: еда, спальные мешки, запасы воды и прочее. Был даже слух, что там спрятали и некоторые культурные и историческое ценности. Таких бункеров должно было быть сотни, но экспедиции не нашли ни одного.

– Потому что плохо искали! – выкрикнул самодовольно Льюис, поразив своей смелостью слушателей. Он обратил внимание, что даже Джанет, все это время сидевшая на краю стула в попытке не пропустить ни слова, теперь смотрела на него с широко раскрытыми глазами. – До этого момента мы были уверены, что бункеры находятся на станциях, там, где поезда некогда останавливались и принимали или же выпускали пассажиров. Но мой источник доказывает, что входы находятся в самих тоннелях. В случае необходимости, они с легкостью…

– Ваш источник? – бесцеремонно переспросил один из членов комиссии, прежде пристально рассматривающий свои запонки. – И что же это?

– У меня есть рукописное описание устройства метрополитена, которое было сделано как раз проектировщиком бункеров.

Всю комиссию будто разом ударило молнией, а по аудитории стремительно начал расползаться шепот.

– Откуда оно у Вас?

– Его нам принес один из горожан. Дело в том, что мой отец владеет магазином антиквариата, и…

– А документы, подтверждающие подлинность, у Вас имеются?

– Нет, но это весьма подробный и объемный сборник. Там детально описаны как уже известные нам факты, так и то, чего мы раньше не знали.