Текст книги "Терминатор-2. Судный день"

Пока Сара с ужасом наблюдала, как вскрывают их временное убежище, Терминатор, казалось, пал духом.

Однако у терминаторов нет духа.

Он спокойно ждал (время для него представлялось обычной чередой событий) пока расщелина расширится настолько, что он сможет просунуть в нее ствол оружия. Оно выстрелило прямо в лицо Т-1000, и ствол погрузился на несколько дюймов в его «плоть». От звука выстрела в закрытом пространстве у Сары с Джоном чуть было не полопались барабанные перепонки. Они увидели в щелку между створками двери, как голова Т-1000 развалилась на две половинки, и ее отбросило назад. Двери лифта, наконец, сомкнулись, кабина слегка дернулась и пошла вниз. Джон посмотрел на мать. Ее всю трясло, она с ужасом таращилась на двери лифта.

– Черт побери, кто это? – хрипло пробормотала она.

Голова Т-1000 лежала двумя изуродованными кусками у него на плечах. Понятие боли никогда не вводилось в сенсорную область этой жидкой машины. Боль служила всего лишь показателем повреждения какой-то части организма. Но у этого «организма» не было частей, если не считать ими молекулы. Каждая молекула была в миниатюре вариантом самой машины. При делении какой-нибудь части на куски эти куски превращались в полиметаллический сплав, в молекулярную память которого была заложена одна-единственная команда: отыскать основную массу машины и присоединиться к ней. Каждая молекула обладала диапазоном нахождения в радиусе четырнадцати километров. Разорванные же части Т-1000 были гораздо ближе. Поэтому после непродолжительного замешательства, вызванного баллистическим шоком, Т-1000 снова обрел здоровое человеческое лицо без каких-либо признаков «повреждения».

Он повернулся к закрытым дверям, просунул между ними руки, при этом кончики его пальцев превратились в рычаги, и легко развел створки в стороны. Не колеблясь, Т-1000 прыгнул в открытую шахту.

Он кирпичом пролетел два этажа.

Заслышав, как что-то грохнулось на крышу, все трое разом глянули вверх. Терминатор быстро перезарядил оружие. Сара выхватила у него из-за ремня кольт сорок пятого калибра и прицелилась в потолок. Она не допустит, чтобы кто-то убил ее сына.

Тем более, не кто-то, а что-то.

Джон набрал в легкие воздуха, и тут…

БУМ!

Острая, как игла, хромированная пика пронзила потолок кабины и проникла внутрь на четыре фута.

Она была в нескольких футах от лица Сары.

Сара непроизвольно открыла огонь, пули прошивали крышу кабины. Пика молниеносно исчезла и снова опустилась, распоров Терминатору куртку и пройдя в нескольких дюймах от Джона.

Терминатор стрелял не переставая из кольта, так как металлическое жало без устали вонзалось в крышу, словно какой-то безумец тыкал в консервную банку острым ледорубом. Сара взвыла от боли, когда один из ударов распорол ей лопатку.

Послышался приглушенный звоночек. На индикаторе над дверью загорелось: «гараж». Двери открылись, и Сара буквально вытащила Джона из кабины.

Они оказались в подвале. «Харли», теперь ненужный, поскольку их стало трое, стоял поблизости. Терминатор просканировал территорию, подыскивая подходящее средство передвижения, на котором можно было бы удрать.

Т-1000 проделал в потолке кабины лифта достаточно широкую дырку, через которую смог пролиться. Массивный шар ртутеподобного сплава превратился в жидкую массу, которая пролилась сквозь дырку в крыше на пол и встала, приняв форму офицера Остина. Когда все его датчики вновь заработали, он помедлил секунду, быстро сориентировался.

Сине-белая машина больничной охраны подъехала к воротам, скрипнули тормоза. Сара побежала прямо навстречу машине и остановилась. Крепко сжимая обеими руками кольт, направила его в лицо охранника.

– Вылезай! Живо!

Охранник мгновенно понял, что эта размахивающая оружием пациентка явно не в своем уме и спорить с ней бесполезно.

Однако для Сары даже это мгновение показалось слишком долгим. Она выстрелила в стекло, и пуля просвистела мимо уха охранника.

– НЕМЕДЛЕННО!

Дверца тут же распахнулась, охранник вывалился из машины и поднял вверх руки. Подбежавший киборг небрежно отшвырнул человека в сторону и скользнул за баранку. Сара впихнула Джона на заднее сиденье, а сама уселась рядом с водителем. Терминатор дал задний ход и нажал на педаль акселератора. Колеса бешено вращались на скользком пандусе.

Терминатор через плечо протянул кольт Джону и сказал:

– Перезаряди.

Джон вытащил несколько патронов из кармана своего армейского кителя и принялся заряжать оружие.

Пока Терминатор сдавал машину задом, Сара еще кое-как держалась. Т-1000 бежал к ним от лифта. Превратившись из хромированной неопределенной массы в полицейского, он, казалось, не пострадал. Он взбирался вверх по пандусу со все возрастающей скоростью.

Терминатор протянул Саре новую обойму для кольта. Она отшвырнула пустую и вставила полную. Взвела курок.

Машина задом вырулила из гаража и покатила к воротам.

Джон протянул Терминатору заряженный кольт. Тот высунулся из окна и прицелился в преследователя. Лицо Т-1000 ярко высветило фарами.

Терминатор выстрелил и пробил противнику плечо. В отверстии блеснул жидкий металл, но оно тут же затянулось и снова превратилось, в униформу.

Высунувшись из своего окна, Сара несколько раз выстрелила. Третья пуля угодила ему прямо в лоб, но Т-1000 лишь слегка сбился с шага. Она стреляла еще и еще. На груди и голове врага появились воронки от пуль. Не тратя энергии на восстановление внешности, он направил ее всю на продвижение вперед, и расстояние между ним и машиной быстро сокращалось. Он уже преодолел преграду из запертых ворот.

– Держитесь, – спокойно сказал водитель-киборг, делая резкий поворот. Машина развернулась на сто восемьдесят градусов. Взвизгнули тормоза.

Т-1000 почти догнал их.

Рука Терминатора шарила по переключателю передач, нога давила на педаль газа.

Машина рванулась вперед.

Т-1000 прыгнул и приземлился на багажник. Его рука превратилась в стальную пику, которой он пробил корпус машины, тут же пика стала блестящим хромированным крюком. Он стукнул по машине другой рукой, еще один крюк вонзился в зад машины.

Терминатор повернулся к Саре и бросил:

– Возьми руль!

Он высунулся из окна, а Сара взялась за баранку и нажала ногой на педаль газа, ведя машину на скорости семьдесят миль в час.

Джон смотрел в заднее окно. Т-1000 уже поднял для удара руку. Мальчик скользнул на пол.

Стекло рассыпалось на мелкие осколки.

Т-1000 отвел руку, готовясь нанести новый удар, но в этот момент Терминатор выстрелил. Он попал Т-1000 в руку, прямо в запястье. Пуля разнесла запястье на куски.

Офицер Остин кубарем скатился с набирающей скорость машины. Джон приподнялся и выглянул через разбитое окно. Т-1000 с размаху шлепнулся о мостовую, но тут же перевернулся, вскочил на ноги и бросился в погоню.

Только теперь он явно отставал. Сара вдавила педаль газа в пол, да и этот убийца из жидкого металла имел свои пределы. Бегом он догнать их просто не мог.

Джон видел руку-крючок, все еще торчавшую из корпуса машины прямо у него перед носом. Боязливо высунул свою руку, отцепил и швырнул руку-крючок на дорогу. Она приняла было яйцеобразную форму, потом снова превратилась в дрожащий шарик.

Машина неслась навстречу ночи.

Спустя мгновение Т-1000 понял, что бегом ему не догнать свою цель, задние огни которой удалялись все дальше и дальше. То, что цель от него ускользнула, для него ровным счетом ничего не значило – ибо у него не было хронометра. Он представлял собой новый образец «Небесной Сети». Ощущение времени, безусловно, полезная штука, однако в большинстве случаев оно ничего не значит. Ведь для робота этой модели не существует никаких преград, он не знает, что такое усталость, боль, страдание, смерть.

Т-1000 пребывал в блаженном неведении всего окружающего, целиком сосредоточившись на бегстве цели. Он бросил взгляд вниз. Жидкий металлический шарик задрожал, удлинился, пока не коснулся «туфли» офицера Остина и не влился в нее, вновь присоединившись к основной массе.

Время было всего лишь передышкой перед неизбежностью.

БЕГСТВО

К ЮГУ ПО ШОССЕ № 33, 6:00 УТРА

Машина службы безопасности клиники неслась с выключенными фарами по пустынному отрезку шоссе, машина-призрак, летевшая навстречу ветру.

Терминатор сидел за рулем. Они ехали по самой середине трассы, помеченной прерывистой полосой. Ветер с шумом врывался в разбитое окно. В зеркало заднего обзора Джон видел глаза киборга, светящиеся едва заметным красным светом.

– Неужели ты что-то различаешь?

Настоящие глаза киборга, расположенные за бутафорскими человеческими, были настроены на ночной вариант. Они нащупывали дорогу впереди, создавая монохроматический образ, где все было видно отчетливо, как в солнечный полдень. Все, проносившееся мимо, складывалось в мозгу в одно целое, позволяя ему выбрать один-единственный самый правильный вариант движения, что делало его самым надежным водителем в мире.

– Все вижу, – небрежно ответил Терминатор, что могло бы показаться откровенным хвастовством, не будь он машиной.

– Классно, – сказал Джон, несколько успокоившись.

Сара по-прежнему не верила своим глазам. Той Саре, которая постоянно опаздывала в «Биг Банз», где она много лет тому назад работала официанткой, потребовалась всего секунда или две на то, чтобы свыкнуться со своим новым положением. Затем она повернулась к самому важному человеку в ее жизни – Джону, сидевшему на заднем сиденье.

– Ты в порядке?

Он кивнул.

Она повернулась к нему, и у Джона забилось сердце. Раньше у матери не было времени на проявления любви к собственному сыну, ко сейчас она самым натуральным образом его обняла. Возможно, она изменилась за это время. Возможно, он дорог ей сам по себе, а не только из-за этой его дурацкой миссии в будущем. Счастливый, он обхватил мать руками за шею. Но она его не обняла, она просто гладила, проверяя, не ранен ли он. Джону это напомнило клинику: так ветеринар обычно ощупывает собаку, проверяя, не поломала ли она какую-нибудь кость. Да, Сара явно заботилась о нем.

Только у нее не было к нему настоящей любви.

Он сердито отодвинулся от нее. Причем, был абсолютно искренен в проявлении своих чувств. Он ненавидел мать за то, что она считает его какой-то ценной вещью, которая может разбиться или сломаться.

– Я же сказал – со мной все в порядке.

Сара строго посмотрела на сына.

– Ты сделал величайшую глупость в своей жизни.

Джон едва поверил своим ушам. Да, мать должна злиться, если сын сделал что-то не так. Но сейчас ему выговаривали за то, что он спас ей жизнь. Черт знает что! Не успел он рта раскрыть, как она снова набросилась на него:

– Проклятье, Джон, пора бы тебе поумнеть! Ты представляешь в будущем такую ценность! Ты не имеешь права рисковать, даже ради меня, ясно?! Я и сама могу за себя постоять! Господи Иисусе, Джон, да тебя ведь чуть не убили!

У мальчика задрожал подбородок. На него нахлынули былые обиды. Опять она воздвигает этот образ будущего супермена и пытается втиснуть в эти рамки Джона. Образ явно не для него, но ей на это наплевать. Все как прежде… Чтобы не разреветься, Джон сказал:

– Я… я должен был вызволить тебя оттуда… Прости, я…

Джону казалось, что в пустых глазах киборга больше сострадания, чем в глазах родной матери. Его буквально душили слезы. Не желая показывать матери свою слабость, он отвернулся, но она увидела, что его тело сотрясается от рыданий. На этот раз в ее голосе появилось сострадание.

– Перестань! Ну же! Ты не должен плакать, Джон. Не имеешь права.

Терминатор перевел взгляд с дороги на Джона, размазывающего по щекам слезы. Он порылся в своей памяти, пытаясь найти какое-нибудь объяснение увиденному, но, увы, безрезультатно. Может, мальчик ушибся?

– Что у тебя с глазами?

– Ничего, – отрезал Джон, утирая рукавом нос.

Сара перевела дух. Ее била нервная дрожь. Перед ее мысленным взором возникали какие-то эпизоды. Все устоявшееся в ее прежней жизни, разлетелось на клочки, и сейчас она лихорадочно пыталась соединить их воедино. Она смутно догадывалась, что снова вела себя со своим сыном не так, как следовало бы… Матери-одиночке вообще трудно растить ребенка, ну, а когда твоему дитяти суждено стать великим лидером, который, в буквальном смысле слова, спасет человечество, тут и вовсе становится не под силу. Сара была вынуждена ожесточиться, научиться выживать, убивая в себе самое дорогое. За все приходится платить. Нормальной жизнью они с сыном никогда не жили. Только и знали, что занимались подготовкой к глобальной войне. И это обошлось им очень дорого. Сара очень любила сына и делала все, чтобы окружить его теплом и заботой. Но она опасалась, что он, ее мальчик, вырастет слабым и изнеженным. Ему нужна сила, мудрость, он должен уметь обращаться с оружием. Зачем ему любовь?.. Господи, но сколько же ненависти в его глазах.

Да, дорого им все обошлось.

Тем временем Сара автоматически на все обращала внимание. Снова бросила настороженный взгляд на Терминатора и обратилась к нему:

– Ну, и что ты нам скажешь?

ИРОНИЯ СУДЬБЫ

ГОСУДАРСТВЕННАЯ КЛИНИКА ПЕСКАДЕРО, 12:23 ДНЯ

На лужайке валялись люди в черно-белых одеяниях. Кареты «Скорой помощи» с трудом протискивались между испуганных сотрудников клиники, пациентов. Санитары тащили доктора Силбермана к машине, а он что-то бормотал себе под нос. От возбуждения он говорил бессвязно, но даже говори он нормально, смысла в его словах не обнаружил бы никто. Силберман говорил:

– … Все оказалось правдой, мы все умрем, а этот парень переменился, я видел, как он менялся, прямо у меня на глазах, он прошел через прутья решетки, словно их нет, вы должны поверить мне, не подумайте, что у меня сейчас психическое расстройство, я доктор, и я разбираюсь в подобных вещах, я говорю вам…

Его пристегнули к каталке и закрыли за ним дверцу машины. Его карьера психиатра была окончена. Ленард Силберман, которому посчастливилось остаться в живых после нападения первого терминатора много лет тому назад, стал незадачливой жертвой второго.

Судьба и впрямь склонна пошутить.

Т-1000 двинулся к главным воротам, возле которых толпились полицейские. Один из них, ехавший на мотоцикле, увидев офицера Остина, замедлил ход.

– Все в порядке?

Т-1000 понадобилось ровно четырнадцать микросекунд, чтобы оценить мотоцикл, после чего он сказал:

– Ба, вот это мотоцикл!

Никто из двадцати восьми полицейских и детективов не видел, как Т-1000 укатил на мотоцикле. А тело настоящего полицейского обнаружили только через несколько часов – в баке для мусора. И никому даже в голову не пришло, что это убийство каким-то образом связано с офицером Остином. Что на всей земле «он» был самым опасным механизмом, получившим задание одним удачно нанесенным ударом свести счеты с человечеством.

Полицейские были слишком заняты тем, что записывали фамилии возможных свидетелей.

В ЛОГОВЕ

ЗА ЛА МЕСА, КАЛИФОРНИЯ, 04:16 УТРА

Терминатор гнал машину, не сбавляя скорости. Сара все еще размышляла над тем, что только услышала – она уже немного успокоилась, сосредоточилась и превратилась в Сару-стратега, интересующегося всем на свете.

– А этот Т-1000… что происходит, когда по нему стреляешь?

– Баллистическое проникновение приводит его в гидростатический шок, но всего лишь на две-три секунды. Судя по последним наблюдениям, он может менять свою молекулярную структуру и переходить в жидкое состояние, что позволяет пулям проходить сквозь него. И менять свою внешность.

– Его можно уничтожить?

– Неизвестно. Однако, весьма вероятно, что при затвердевании, когда Т-1000 нужно превратить в оружие собственную конечность или пойти в бой, его молекулярная структура становится хрупкой. Тогда-то он, наверное, наиболее уязвим для ударной волны.

Несколько мгновений они ехали молча, затем Сара что-то увидела впереди: какой-то неоновый свет в темноте.

– Заезжай туда. Нам нужно избавиться от этой машины.

Терминатор заехал на заправочную станцию «Бентик Петролеум». Над ней горела неоновая вывеска, но никого не было видно. Они медленно проехали мимо пустой конторки. В одном окне была табличка: «ПО ВОСКРЕСЕНЬЯМ ЗАКРЫТО». Они подкатили к задней двери гаража.

Терминатор вылез из машины, резким движением сбил замок с двери и открыл его. Сара скользнула за баранку и загнала машину в гараж. Терминатор закрыл за ними дверь.

На мгновение они оказались в блаженной безопасности.

Сара включила свет. Они с Терминатором посмотрели друг на друга. Он был весь в ранах, которые кровоточили. У Сары пропиталась кровью сорочка – она была ранена в лопатку.

– Ну и видок у тебя, – бросила Сара. – Чучело, да и только.

Терминатор запустил эти слова на экран и просмотрел целый список разговорной речи. За долю секунды выбрал нужное и сказал вслух:

– Ты не лучше.

Сара чуть было не улыбнулась.

Вскоре они вскрыли в конторке аптечку первой медицинской помощи и взяли несколько не слишком грязных бинтов, пузырек со спиртом для растирания и кое-какие инструменты. Терминатор промакнул раны, и Джон протянул ему чистый бинт.

Сара сидела на пустом ящике рядом с киборгом. Тонким проводом, снятым с обмотки генератора переменного тока, Терминатор накладывал ей на рану шов. Прежде чем начать операцию, Терминатор прокалил провод паяльной лампой, и теперь он отливал тускло-красным. Саре вспомнилось, что говорил ей когда-то Кайл: боль можно подчинить себе, сублимировать, разложить на составные части. Перед ее мысленным взором возникло лицо Кайла, кольнуло сердце, помутился разум. Нет, нужно забыть обо всем, обо всем – ее разум ей еще пригодится. Терминатор с точностью машины продевал проволоку сквозь ее бледную кожу, пользуясь иглообразными щипцами.

На какие составные части можно разложить эту боль?..

Терминатор улавливал малейшие изменения в ее лице, вызванные болью, и автоматически реагировал на них, стараясь облегчить ей страдания. Сара почувствовала, что уже не так больно. Она не знала, что это заслуга киборга, но так или иначе ей бы все равно не пришло в голову его поблагодарить.

Он небрежно бросил:

– Я хорошо разбираюсь в человеческой анатомии.

Пускай она немного расслабится, думал он, пусть ее сердце бьется не так учащенно – иначе она потеряет много крови.

Это не сработало. Сара уставилась на Терминатора, пульс участился, она едва скрывала враждебность. Ей не нравилось, что он так близко от нее, не говоря уже о том, что он причинял ей боль.

– Ну еще бы. Благодаря этому из тебя вышел такой отменный убийца, верно?

– Совершенно верно, – бесстрастным тоном ответил Терминатор, продолжая накладывать ей швы.

Джон не спускал с них глаз. Он был благодарен Терминатору за то, что тот лечит мать, но не понимал, почему она испытывает к нему враждебность.

В конце концов киборг – всего-навсего инструмент, запрограммированный Джоном в будущем, чтобы защитить их сейчас. Терминаторы не обязательно должны быть злы – все зависит от того, как их использовать. Равно как и оружие. Ему хотелось объяснить это Саре, но для этого было явно неподходящее время.

Через несколько минут настала очередь киборга. Его кожаная куртка была вся в дырках от пуль. Сара с Джоном стащили ее с него и увидели широкую мускулистую спину, покрытую множеством кровоточащих дырочек. Руки и ноги тоже были в ранах. К счастью, все они были от пуль девятого калибра – маленькие, поверхностные.

– Больно? – спросил Джон.

– Я ощущаю повреждения. Вероятно, данные, поступающие ко мне, можно назвать болью.

Сара принялась промывать ранки спиртом, и ей вдруг вспомнилось, как однажды холодной ночью она неумело перевязывала рану одному молодому человеку в канализационной трубе. В тот раз она впервые перевязывала рану в боевых условиях. Молодой человек похвалил ее. И…

Снова это лицо! Оно хочет завладеть ее сердцем. Нет, все пути к нему отрезаны. Да, это оказалось гораздо больнее, чем покалывание в ее теперь уже перевязанной руке, но что поделаешь? Она подыскала слова, позволяющие ей вернуться к мрачной действительности.

– Раны заживут?

– Да.

– Рада это слышать. Какой нам от тебя прок, если ты не будешь похож на человека?

Она совала щипцы в его окровавленные раны, находила расплющившиеся при ударе об эндоскелет пули и вытаскивала их. Пули со звоном падали в стакан.

До Джона уже стало доходить, с чем они имеют дело. Человек-машина, которого нельзя убить при помощи пули, по сути бессмертен.

Он спросил:

– А ты долго живешь? Я хочу сказать, на сколько тебя хватает?

– При нормальных условиях на сто двадцать лет на одной батарейке.

Сара извлекла последние пули. Стакан был почти полон. Она принялась накладывать швы на ранки, тоже пользуясь проволокой. Джон в молчаливом изумлении наблюдал за ней.

Два воина, деловито латающие друг друга.

– А ты можешь учиться? С тем чтобы быть… стать… ну, в общем, более человечным. Не таким холодным.

– Мой ЦП [центральный процессор] – процессор нейросети, то есть компьютер, способный к обучению. Однако, когда нас посылают одних, Небесная Сеть программирует нас «только читать».

– Не хочет, значит, чтобы вы слишком много думали, да?

В его ответе не было никакой иронии, всего лишь факт:

– Да.

– Слушай, а мы не могли бы переставить переключатель?

Сара с любопытством смотрела на Терминатора.

– Смогли бы, – ответил киборг.

Выслушав инструкции Терминатора по предварительному доступу, Сара отыскала скальпель и принялась вскрывать его череп на темени. Когда он велел ей расширить кровоточащий надрез и отыскать порт обслуживания ЦП в хромированном черепе под скальпом, голос у него оставался все таким же ровным и бесстрастным.

– А теперь вскрой крышку порта.

Джону пришлось воспользоваться тряпочкой, чтобы стирать кровь. Отвинчивать крышку порта Саре пришлось отверткой механика гаража, работающей на сжатом воздухе.

Наблюдая за ее работой в зеркало, принесенное Джоном из умывальни, Терминатор видел цифровое изображение. Сара ждала дальнейших указаний, ее руки были заляпаны кровью.

– Возьми ЦП за ушко у основания. Потяни на себя.

Сара взяла пинцет и осторожно извлекла противоударное устройство, затем залезла поглубже в черепную коробку киборга. Осторожно отсоединила ушко основания от ЦП и вытащила его из панельки.

Терминатор увидел вспышку статического электричества и… вырубился.

Джон с Сарой разглядывали извлеченную ею деталь. Красновато-коричневый керамический прямоугольник с коннектором и муфточкой на конце. Размером и формой с костяшку домино. При более тщательном рассмотрении оказалось, что он как бы составлен из крошечных кубиков, идентичных тому разбитому, что хранился в сейфе «Кибердайн Системз». Вот теперь до них дошло, что именно пытается расшифровать Майкл Дайсон. Перед ними был мозг Терминатора.

Джон обошел Терминатора кругом и посмотрел на его лицо. Оно было неподвижно. Грудь не вздымается. Глаза открыты.

Мертвый.

В качестве эксперимента Джон приподнял его большую руку. Сервомеханизмы, которые он заставил выполнить привычные им движения, издали печальный стон. Словно он поднял руку окоченевшего трупа. Он опустил ее, она так и осталась в поднятом положении.

Джон внезапно понял, что еще никому не доводилось видеть ни одного терминатора таким беспомощным. Они могли разобрать эту машину-человека на части, превратив в отдельные составные компоненты, то есть в кучу хлама. Терминатор позволил им вытащить его мозг и тем самым полностью вывести его из строя. Это свидетельствовало о том, что он им безгранично доверяет.

Впрочем, сомневался Джон, могут ли машины доверять?

Сара изучала кристалл ЦП при свете лампы.

– Видишь контактный переключатель? – спросил Джон.

Она не обратила на слова Джона никакого внимания, окинула Терминатора холодным взглядом, затем снова принялась за изучение кристалла. И хотя Терминатор и так уже был выведен из строя, охватившее ее чувство оказалось столь сильным и неразумным, что не успел Джон что-либо понять, как она положила кристалл на верстак и схватила кувалду. Только когда она замахнулась, до Джона дошло, каковы ее намерения. Он кинулся к ней.

– Нет!!!

Накрыл кристалл рукой. Только это могло ее остановить. Сара едва не размозжила ему пальцы.

– Не мешай, Джон!

– Нет! Не убивай его!

– Он же вещь, Джон. Он не человек.

– Пусть вещь. Но он нам нужен!

Джон так и не убрал руку.

– Нам будет лучше без него.

– Но ведь он – единственное наше доказательство о будущем… О предстоящей войне и всем остальном.

Сара заколебалась. Мальчик прав. Но она по-прежнему испытывала отвращение к вещи, похожей на ту, которая убила Кайла Риза.

– Я не доверяю ему! Их почти невозможно убить, поверь мне, Джон, уж я это знаю. Нам больше может не представиться такой возможности.

– Послушай, мам, если мне на самом деле суждено стать когда-то этим самым великим лидером, тебе бы следовало хоть иногда прислушиваться к моим руководящим идеям. Если даже ты не будешь им внимать, кому же я буду нужен?

Он выиграл очко. Сара ощутила гордость за сына.

Джон понял, что в их с матерью отношениях наступил перелом. Увидел это по ее глазам. Сколько лет, что называется, из кожи лез, чтоб соответствовать образу, который она для него выработала, но еще ни разу ему даже не удалось просто ей угодить. И вот сейчас он понял, что власть отныне переходит к нему. У Сары во взгляде появились смущение и неуверенность, которых Джон прежде не замечал. И причиной всему был он. Сара поняла, что истина за ним. Джон не спеша убрал руку с кристалла и сделал шаг назад. Пусть сама решает.

Так Джон одолел еще одну ступеньку на пути к своей будущей славе.

Сара все еще была в ярости. Разум подсказывал ей: брось кувалду. Сердце говорило: разбей кристалл, ударь по нему. И она ударила. Только в нескольких дюймах от ЦП.

– Что ж, пусть будет по-твоему.

Джон схватил микросхему и внимательно ее изучил, как ребенок, хмуря лоб. Он нашел то, что искал. Взял булавку, переключил едва заметный переключатель, поставил ЦП на позицию «писать». Скривившись от отвращения, осторожно засунул пластинчатую схему обратно в отверстие на заляпанной кровью черепной коробке Терминатора.

Он вернулся к жизни новой вспышкой статического электричества в бесконечной по времени тьме. Для Терминатора это оказалось всего лишь кратковременной помехой-импульсом, его общее сознание не угасло. Он видел на экране цифровые изображения стоявших у него за спиной Сары и Джона. Самосканирование не определило никакого повреждения. Все системы функционировали нормально. Разве что часовой механизм показывал, что работа заняла у них больше времени, чем требуется.

– У вас возникла какая-то проблема? – спросил Терминатор.

Джон неуверенно взглянул на Сару и улыбнулся киборгу.

– Никаких проблем. Абсолютно никаких.

Сара сидела в темноте, скрестив по-турецки ноги и опершись спиной о стену. У нее на коленях лежал кольт. Сара смотрела на сына, крепко спавшего на заднем сиденье больничной машины. Глубина детского сна неизмерима. Все ужасы прошедшего дня превратились в послушных чудовищ или же обернулись смешными приключениями. Ей никогда еще не хотелось так сильно спать. Ныло все тело, в суставы, казалось, насыпали песку. Ей бы хорошенько поесть и поспать часов эдак двадцать без всяких сновидений.

Однако глаза у Сары были широко открыты.

С ними был Терминатор.

Он молча стоял у окна, освещенный скупым лунным светом, и вглядывался в тьму ночи. Неподвижен, точно манекен. Только глаза двигаются, провожая случайные машины.

Верный часовой-машина.

Теперь его видно лучше. И вообще – в комнате стало светлей. Наверняка к заправке подъехала машина. Сара выпрямилась, рука сжала кольт.

Но тут же расслабилась. Это наступило утро.

«Наверное, я задремала, – в ужасе думала Сара. – А этот чертов робот так и стоит в той же самой позе. Пока я спала, он мог сделать все, что угодно».

Сара напрасно ругала себя. Она задремала от нервного истощения, но ее мозг был настроен на тревогу. Стоило Терминатору пошевелиться, и она бы услыхала. И что дальше?..

Она с трудом встала на ноги. Нестерпимо болело плечо. Да, это недели на две, а силы на исходе. Сара кое-как доковыляла до Джона и встряхнула его за плечи.

Джон раскрыл глаза и увидел в предрассветном полумраке склоненное над ним лицо матери. Он улыбнулся от счастья, но тут же увидел, как мать измучена. Улыбка погасла, лицо Джона стало сурово.

– Светает. Пора в путь, – так же бесстрастно, как Терминатор, сказала Сара.

Джон и Терминатор прошли к старенькому микроавтобусу «шевроле», стоявшему за гаражом. Солнце только начинало свой путь по безоблачному небу. Воздух был чист и свеж, волосы и одежду трепал сильный ветер. Где-то совсем недалеко бушевала пыльная буря. День обещал быть долгим и жарким.

Автобус оказался заперт. Терминатор кулаком разбил боковое стекло и открыл дверцу. Они забрались в машину, и Терминатор одним ударом расколотил рулевую колонку и кончиками пальцев соединил механизм зажигания. Когда Джон потянулся к козырьку от солнца, двигатель уже работал. Джон опустил козырек, и ему на колени упала связка ключей. Он улыбнулся и помахал ими у Терминатора перед носом.

– Так мы учимся или нет?

Терминатор промолчал, но делал нечто такое, чего не делал прежде. Обычно новые данные он подвергал перекрестной проверке, находил соответствующее контекстуальное значение и заносил его в файл. Сейчас же Терминатор пытался понять, чем руководствовался человек, пряча за козырьком от солнца дополнительный набор ключей. Такие данные Терминатор еще никогда не фиксировал. Он повторно проанализировал их частью своего мозга, а сам тем временем подогнал машину к бензоколонке и налил доверху баки.

Сара вышла из конторки. Она накинула на плечи куртку механика, чтобы не было видно следов крови. Куртка была не новая, но довольно чистая. Она оказалась Саре великовата, но все равно это лучше, чем больничная одежда. Сара по-прежнему была босая.

Солнце слепило глаза – она привыкла видеть его сквозь затемненные и зарешеченные окна. Давно уж она не стояла вот так под открытым небом, отдаваясь ветру и солнцу. Ей так хотелось свободы.

Однако она была связана по рукам и ногам. И рассчитывать в этой жизни ей не на кого.

Поравнявшись с Сарой, Терминатор остановил автобус. Когда она усаживалась рядом с сыном, он сказал первую в тот день фразу:

– Нам надо убраться подальше от города.

Сара с ним согласилась. Бежать, бежать… Всю свою жизнь она только и делает, что убегает. Сара бросила взгляд вперед, на бесконечную ленту шоссе.

– Жми на юг, – приказала она.