Текст книги "Неоновый Некрополь. Книга 0: Для Очень Важных Персон"

Этаж 37/Сэппуку По-американски

Лифт покинул тридцать третий этаж и, будто испугавшись не меньше Мелани, летел вверх на всех скоростях. Вокруг всё грохотало, кабина тряслась, будто из пассажиров хотели сделать коктейль. Снизу были слышны нечеловеческие вопли существа, в которое по мистическим причинам превратился Кенни. Дикий вой, и когти паукообразной твари прошили дно кабины, но удержаться он не смог и с визгом улетел куда-то вниз.

– Гони-гони. Я согласна быть впечатанной в пол, если из пола не будет торчать что-то инородное.

Мелани огляделась по сторонам. Словно и не случилось ничего, Мистер Кот спокойно сидел на её сумке, и, вроде бы, даже спал. Для него всё обстояло так, что Мелани будто бы и не выходила из лифта, который преспокойно ехал вверх. Девушка погладила кота.

– Для тебя это будто порядка нормы.

Кот зевнул во всю пасть, обнажив острые белые клыки, и вытянулся ну сумке.

«Куда же дальше? На такой скорости мы, я надеюсь, быстро доедем».

До ушей Мелани стали доноситься отголоски очередного саундтрека от местного проклятого оркестра. На сей раз, звучало так, будто где-то в шахте сидел уличный гитарист. Красивые мелодичные переборы плыли в воздухе. А ещё запах дешёвых сигарет и бурбона.

«Из какого это номера, интересно? Можно конечно заглянуть в список адресатов, но лифт всё равно не проедет мимо. Я надеюсь. Похоже, что мои получатели – это все постояльцы этого отеля. Остальные этажи или пусты, или не существуют. Хотя, я уже не удивлюсь, если сейчас, ускорившись, эта кабина к чертям проломит крышу и вывезет меня в стратосферу. Там ходят серые и, что самое смешное, ждут от меня посылку. Например, коробок спичек и бургер. Или сейчас-таки свершится, и, чуть остановившись, кабина свернёт. Вам куда? Вниз или вверх? Вбок!».

Не свершилось. Не свершилось ничего более странного, чем дела и так обстояли. Появилась цифра «36», и лифт сбавил свой ход.

«Может быть, здесь, а? Я хочу выйти здесь. Раздать уже всем и всё, и уехать. Ведь эта кабина умеет ездить вниз, да?».

Лифт решил, что ещё один этаж он осилит, появилась цифра «37», и, наконец, механизмы перестали тащить свой груз. Но двери, как водится, открывать не хотели.

– Эй! Меня чуть не убили тут, внутри. Имей совесть уже!

Свет предательски задрожал, но сей раз не выключился. Из-за мелькания Мелани даже показалось, что кто-то, ростом с гоблина, стоит в углу.

«Хватит, пожалуйста».

Реальность решила иначе. Следом за световым шоу началось и музыкальное – в уши ударил мощный гитарный риф. Музыка, пропущенная через дисторшн, рвала воздух и перепонки на части. И только Мистер Кот будто ничего не слышал. Он лишь умиротворённо взирал на Мелани, которая стояла, зажав уши руками. Весь его вид будто выражал мысль, что двуногие, по мнению котов, вообще должны страдать.

– Сделайте тише, пожалуйста!

Услышаны были её мольбы, стихла музыка. Панель кнопок сверкнула цветными лампочками, в качестве финального аккорда, двери открылись. Выходя наружу, девушка ожидала увидеть подвальный клуб, который ещё Sex Pistols помнит, но за лифтом оказался очередной безумный номер. Прихожая напоминала скорее ночлежку для бродяг. Грязные стены, заляпанные многообразием мерзости всех цветов, с которых свисают куски обоев многолетней давности. Пол завален пустыми бутылками, банками из-под пива и содовой, обёртками от фаст-фуда и одноразовыми контейнерами. Иногда встречались коробочки, в которых доставляют китайскую еду. В углу стояла ровная, но шаткая, пирамида, созданная из огромного количества банок от фасоли и бобов. Сделав пару шагов, Мелани едва не наступила в чей-то недоеденный обед.

«Или наоборот – съеденный в прошлом. Что за мерзость?».

Пусть тарелка и стояла на полу, вряд ли это было оставлено животным. Да и Мистер Кот, понюхав засохшую картошку фри и серо-зелёную колбаску, отказался от пиршества.

«Правильно. Я тебе принесла целый пакет снеди от… от… Думаю, ты на год вперёд наелся».

Зато кот оценил пирамиду, да так и остался сидеть возле неё, отправив Мелани в одиночное плаванье.

На журнальном столике, заваленном газетами и вырезками, стоял старый телефонный аппарат. Наверное, один из первых, куда стало возможным подключить автоответчик. Последний показывал новые сообщения. Стоило Мелани сделать шаг в направлении телефона, и сообщение запустилось само.

– У Вас одно новое сообщение.

Далее наступила тишина, разбавленная чьим-то ровным дыханием. А после холодный, почти без эмоций, мужской голос заговорил.

– Здравствуйте. Почему не берёте трубку? Не пытайтесь звонить нам сами, они могут использовать телефонную связь. Не пытайтесь спать. Мы нашли специалиста по зеркалам. Использованы все три способа, но теперь они у нас в офисе. Так не должно быть. Тем более, она всё равно никогда не поймёт.

– У Вас нет новых сообщений.

Мелани пожала плечами. Это всё было не её дело.

«Видимо, какой-то сбой электроники, или просто кнопка нажалась сама, от вибрации пола. А… кто бы знал? Я и лампочку сама не вкручу».

В стене была грязная деревянная дверь. Поверх был красной краской нарисован знак пацифистов, а наверху было написано какое-то изречение Леннона. Там же висела газетная вырезка.

«Как, всё же, стереотипно. Джон Леннон и этот знак. Почему не, например, The Sisters of Mercy и @. Чем плохо? А что за статья?».

/…В интервью, данном телеканалу BBC в 1978 году, писатель сказал, что хотел бы устроить для своих друзей ««посмертную вечеринку» с развеиванием собственного праха из пушки»». Эти слова стали своеобразной последней волей автора, и 20 августа она была приведена в исполнение. Из специально сооруженной пушки произвели выстрел…/

«Что-то здесь оторвано. Слишком неудачно обрезали текст».

Мелани потянула дверь. Заперто. Она постучалась. Спустя пару секунд, за дверью послышались торопливые шаги, и дверь была отперта. В проходе появился мужчина лет 50, одетый в кожаные штаны, белую футболку с логотипом «Iron Maiden» и ботинки «Афалина». Его руки были покрыты татуировками и шрамами, а с головы свисали длинные спутанные красные волосы. Картину дополняла бородка.

«Святой Моисей!».

– Здравствуйте, Я – Мелани. Я принесла Вам посылку.

– О. Я давно жду Вас. Проходите. Классный прикид.

– Эм… Спасибо.

Он махнул рукой, как бы говоря идти следом, и вошёл в комнату.

– Любите творчество Кобейна?

– Бесплатная раздача футболок.

«Я даже почти не вру».

– Я тоже не большой фанат. Моя неприязнь правда растёт из личных мотивов. В своё время, я имел возможность общаться с ним. В итоге, всё стало плохо… совсем плохо… Потом я продавал такие футболки в фирменном магазинчике для богатеньких детишек, которые думают, что они музыканты. Вы играете на чём-нибудь?

– В детстве мучила ксилофон.

Мелани вошла в комнату и осматривалась. Комната средних размеров была всё же лучше предыдущей, если не считать объедков пиццы на большой кровати, покрытой серым пледом. Но обитатель апартаментов, напоминающих мусорку, видимо любил порядок конкретно в одной комнате. Объедки были убраны и, в общем-то, стало даже уютно. Стены, чего-то похожего на спальню, были увешаны пластинками, зачастую редкими. Здесь были и блюзовые музыканты, и рок-н-ролл, и панк, и психоделика, и много-много всего прочего, иногда разбавленного постером прыгающего на сцене Мика Джаггера или Роберта Смита в футболке СССР. Обстановка была бы не полной, если бы не было оборудования и самой гитары. Мелани всё это успешно обнаружила в дальнем углу комнаты. Чудесный Fender, синтезатор от Yamaha и куча какой-то аппаратуры вроде усилителей. И на сладкое виниловый проигрыватель, в котором стояла пластинка Rolling Stones «Play with fire». Правда, на чёрной поверхности пластинки был виден слой пыли. Очевидно, что аппаратом давно не пользовались.

– Какая хорошая у Вас гитара, – выпалила Мелани.

– Вы же не играете.

– У меня отец коллекционирует гитары. Сам правда тоже не играет, но прожужжал мне все уши. А я… я только на ксилофоне, да. Удачно, правда, только гимн.

– Могу дать попробовать на гитаре…

– У меня с ксилофоном интуитивная связь. Я не знаю, откуда там звук берётся.

– Может быть, хотите выпить? Jim Beam, например? Или скотч?

– Благодарю, у меня ещё много работы. К сожалению. Ещё четыре этажа обойти.

– Там, наверху, нужен светлый ум. Вы правы. Я бы, по своей воле, туда не поехал. Я вообще не особенно часто отсюда выхожу. Давно я ничего не делаю. Иногда играю в пабе, вот и всё. Раньше-то с группой выступали, рвали толпу. Куча сувениров осталось с тех давних времён.

Он подошёл к шкафу, что стоял недалеко от проигрывателя, и вытащил внушительную картонную коробку.

– Видите, сколько тут всего. Хлам вроде, а выбросить жалко. Память о старых временах.

Он открыл коробку и Мелани увидела мешанину разнообразных вещей. От женского нижнего белья, до, судя по всему засушенного пальца. Будто прочитав мысли, рок звезда на песни извлёк этот самый «палец» из коробки и протянул девушке.

– Он не настоящий. Из дерева. Раньше был как брелок для ключей, но карабин сломался. Очень похож на настоящий, не так ли?

– Я уж было решила, что….

Мужчина засмеялся.

– Нет, что Вы? У нас конечно были фанаты, но обходилось без несчастных случаев. Ну, если не считать нашего ударника. Его придавило установкой.

– Как это вообще получилось? – спросила Мелани с интересом и ужасом.

– До сих пор не знаю. Он был пьян и как-то сумел это сотворить.

«Интересно, я могла быть на их концертах?».

– А в какой Вы группе играли?

– О. Это уже дела давно минувших дней. Нас из шестерых осталось трое. Так что уже и не суть.

– Ну, мне хотелось бы знать.

– Я бы не хотел теперь на эту тему говорить.

«Не удивительно, что ты сидишь в этом свинарнике».

– Я вас поняла.

Мелани запустила руку в сумку и вытащила вытянутый свёрток.

– Это Вам.

– О. Я давно это ждал.

– Я… рада. Распишитесь ещё вот здесь, пожалуйста.

– Хорошо, что Вы зашли сегодня. Сегодня такой чудный дождь, а он не может идти вечно, – выдал мужчина, ставя замысловатую роспись в бланке.

Мелани забрала бланк и остановилась у выхода, дожидаясь пока свёрток будет открыт. Одним глазом она таки глянула в бумаги, надеясь, что прольёт свет на личность персонажа перед ней. Никакого имени. Только номер этажа. Роспись говорила мало что. А адресат уже открыл получение. Внутри оказалась бутылка с жидкостью, которая цветом напоминала дорогой виски. Вот только запах, который распространился по комнате после того, как пробка была вытащена, сказал, что это едва ли можно пить.

– Что Вы хотите с этим делать?

– Ну, само собой, не пить, – ухмыльнулся музыкант.

– Понятно. Ну, я пойду. До свидания.

– Удачи Вам.

После этих слов мужчина начал обливать комнату жидкостью из бутылки.

– Что вы?…

Внезапно всё вспыхнуло.

– Давайте! Надо уходить отсюда!

– Да! Мы опять зажгли!

«Да ну его к чёрту».

Мелани выбежала в прихожую, подхватила кота, который всё это время медитировал на банки, и заскочила в лифт. Позади раздавался микс криков боли и смеха музыканта.

– Ну, давай же. Произойди что-нибудь! – девушка била по всем кнопкам.

Огонь уже охватил прихожую, и криков больше не было. Была лишь смерть, которая на своих когтистых лапах, с воем, бежала к двум ещё живым душам в лифте. Своенравная техника пощадила их. Лениво закрылись двери, и лифт тронулся дальше своей дорогой. В тридцать седьмом что-то грохотнуло, но Мелани уже не слышала этого. Забравшись в угол, она просто отключилась.

Антракт

Мелани стояла посреди пустыни. Перед ней возвышалась исполинских размеров красная банка от её любимого напитка. Девушка несколько раз обошла вокруг банки, но так и не нашла способа вскарабкаться и заглянуть внутрь. Прямо на банке был закреплён планшет внушительной диагонали. После ряда манипуляций, стало ясно, что из всего содержимого реально активировать только некий файл, чья иконка тонко намекала на видео. Мелани активировала файл, открыв окно, в которое что-то начало усиленно подгружаться. Как выяснилось, файл активировал некий стрим с ютуба. Подгрузилось, видео на том моменте, когда шло до боли знакомое шоу.

«Так это же Большой Жёлтый Цыплёнок!».

На экране было оригинальное шоу 50-х годов, которое, в своё время выходило чёрно-белым, а потом, из-за нехватки средств так и не было раскрашено, как это планировалось создателем. Происходил стандартный бред, как во втором – современном – сезоне: огромный мужик в ростовом костюме цыплёнка при поддержке своего друга-полицейского спасал свою подружку от лысой усатой женщины и её наёмных убийц, которые выглядели столь же нелепо. Рваный монтаж, посторонние люди на площадке, перепутанные кадры, полицейского играет два актёра на один эпизод, звук ужасного качества с замогильным воем вместо саундтрека.

«Хоть он тут и не жёлтый, а серый, лучше не становится. Реально, кто это снимал? В пятидесятых, возможно, у них было хорошие доступные наркотики, но почему они начали переделывать всё так же? Да ещё и цыплёнок, если память не изменяет, стал каким-то худым, будто его держали в подвале, кормили холодной заветренной лапшой и заставляли сниматься в этом сериале под угрозой смерти. И смерти всех его родных. Видимо, он отказался в итоге сниматься».

Вновь начавшийся дождь начал превращать почву под ногами в липкое и всасывающее месиво. Становилось холодно, и вода уже не исчезала в никуда. Всё размокало так быстро, что девушка даже начала немного пугаться происходящего. По этой грязище, сквозь пелену дождя, абсолютно не обращая на творившееся погодное излияние внимания, уже спешила подмога. К Мелани торопилась колоритная компания, состоявшая из четырёх девушек в костюмах медсестёр. Странный квартет приближался не с пустыми руками, таща стремянку. Стремянка эта, надо отметить, была весьма титанических размеров. Даже вчетвером им было тяжеловато, что Мелани заметила даже издалека. Чего она не смогла увидеть, пока процессия ни приблизилась – это то, что одна из девушек выглядит, как медовый человек со следами разложения утопленника.

– Что тут происходит?

Девушки установили стремянку. Та, что выглядела, как живой труп, сказала что-то по-японски и указала пальцем наверх. Затем случилось истинно мистическое действо, ибо дождь резко усилился и ближайшим порывом натурально смыл ряженых медсестёр. Большого разнообразия действий у Мелани не было. К тому же грязь становилась просто невыносимой, а лужи росли в геометрической прогрессии. Почва, ещё недавно изнывавшая от жажды, уже не была способна впитывать такое количество воды. Погода портилась, холод усиливался. Вытаскивая кроссовки из вязких луж, Мелани начала карабкаться вверх.

«А мне дадут новую одежду? Надо будет потом поколдовать с планшетом. Может откроет какую-нибудь маленькую дверцу, а там будет платье из „С-н-С“, которое у меня урвали из-под носа».

Сколь бы большой ни была стремянка, банка была всё же несколько выше. Край банки будто бы скрывал самое интересное, и девушка не могла удержаться, и не заглянуть внутрь, так что она подтянулась на руках, встав на цыпочки, и это позволило увидеть, что находится на дне. Сначала ей показалось, что внутри огромное количество воды, превратившееся в болото под влиянием мусора и застоя вообще. Но вода сдвинулась. Затем из неё вылетело огромное скользкое щупальце, метнулось к Мелани, и свалилось обратно, смешавшись с общей массой.

– Что за ужас?..

– Слизень, – вдруг ответил спокойный низкий голос.

Мгновенно повернувшись, Мелани увидела второго обитателя мрачного сарая. Он стоял на краю банки, уцепившись когтями. Ветер нёс от него мерзкий запах, намекающий, что ожоги его сумасшедшего друга рядом не стояли. Бинты, которыми были обмотаны культи, пропитались гноем, собирая мелких мух.

– А вы что тут делаете?

– Какая разница?

– А зачем этот слизень тут?

– Ты задаёшь слишком много вопросов.

– Но ведь он зачем-то тут находится.

– У него явно больше поводов здесь находиться, чем у тебя.

– Я же не там.

Вместо ответа незнакомец просто вытащил из недр плаща кусок порядком подгнившего мяса, после чего раздался громкий крик. С тяжёлых небес вместе с дождём вырвались какие-то гигантские птицы. Мелани поняла, что это явно по её душу и едва ли с добрыми намерениями, но, пока она искала шокер в сумке, птицы уже схватили её, как пушинку, и потащили в неизвестном направлении. Живой он даваться не хотела, так что отбивалась, как могла, в итоге птицы выронили буйную добычу прямо в банку. Жизнь уже летела перед глазами, но, когда до склизкой массы оставалось около метра, всё исчезло – Мелани обнаружила себя в лифте, сухой, чистой и невредимой.

В первые моменты Мелани померещилось, что лифт охвачен огнём, который добрался до кабины из номера рок-звезды. Но шок от атаки птиц и несостоявшейся смерти в логове огромного слизняка прошёл, и стало ясно, что пламя на самом деле лишь нарисовано на большом холсте, который внезапно обернул стены лифта. Мелани вскочила на ноги и огляделась. Кота нигде не было видно. В лифте больше не было ни индикатора, где мигали цифры этажей, ни панели. Не было и дверей, которые заменил проём в стенке кабины, а за ним – чернота. Оттуда приближался некто, чьи глаза светились во тьме, будто у кошки. Мелани бы и уверила себя, что это Мистер Кот пошёл разведать, куда же их закинуло, на сей раз. Да вот глаза были на высоте метров двух от пола. Клювоносый приближался, решив продолжить свою аудиенцию у девушки. Когда он вошёл в лифт, цокая когтями, сияние глаз его померкло, как если бы могло существовать лишь во тьме. Теперь тьма эта воцарилась в разрезах-глазницах. Мелани отгоняла от себя мысль, что если снять с него маску, то там не будет ничего вообще.

– Вы теперь ходите раздельно с вашим другом в юбке?

Человекоподобное нечто молчало, склонив клюв. Мелани сомневалась в его человечности ещё больше, чем в случае с зелёным худощавым предшественником. Она не понимала, где его руки, а его выбор протезов не подчинялся здравому смыслу.

«Может спросить, зачем он это сделал?»

Тут она поняла, что он сверлит её взглядом.

– А я думала, что мы всё обсудили.

Существо молчало, продолжая бурить девушку взглядом.

– Вы бы меня не задерживали, что ли. Я бы хотела выполнить свою работу и побыстрее убраться отсюда!

Клювоносый разразился громким басовитым смехом. Смех будто раздваивался, улетал из комнаты. Девушке даже казалось, что из темноты, позади клювоносого, ему вторят сотни собратьев. При всём при этом, незнакомец не шелохнулся. Он всё так же стоял, как замороженный, и… смеялся. Замолчал он столь же внезапно.

– И что здесь смешного?

– Ты полетишь вниз по ступеням под крики раненных птиц.

– Тех, которых ты на меня натравил?

– Ты даже не знаешь, что ты здесь делаешь, как ты здесь оказалась, и зачем они прислали тебя сюда. Твои драгоценные родители преследовали весьма сомнительные цели своим поступком. Они обманули всех нас.

– Что за чушь вы несёте?

– В какой-то момент, между зеркалами, ты потеряла себя.

– Так что сделали мои родители?

– Освоили новые рынки, скажем так.

Существо вновь начало хохотать.

«Если он не прекратит, я ему рожу набью. Говорит чёрт знает что. Смеётся, как сумасшедший учёный. Мне и так не по себе».

– Нам всем снились сны. Ты даже не представляешь, как были они прекрасны.

На этой фразе существо втянулось в пустоту. Двери, появившиеся из ниоткуда, закрылись за ним следом. С разницей, что это произошло вертикально. Будто кто-то клацнул челюстями, прожевав клювоносого, и собирался подобраться к Мелани. Девушка инстинктивно даже отодвинулась подальше. Спиной она ощутила какую-то неровность на стенке лифта. Неровность оказалась панелью с кнопками. Наклонившись к кнопкам, девушка обнаружила, что, вместо цифр, изображены непонятные символы и знаки, но из панели торчал ключ, который Мелани повернула дважды. Ключ оказался такой же флэшкой, как и в прошлый раз. Механизм выдвинул его, оставив у Мелани в ладони. Она рассеяно уставилась на свежую находку, ожидая какого-то результата от своих действий. Сначала ничего не происходило, а затем Мелани начала ощущать странный запах. К запаху добавилось и шипение. Кабина успешно заполнялась газом.

«Нужно выбираться, но куда?».

Дверные челюсти снова клацнули.

«Даже если они будут делать это медленнее, я просто не успею выскочить».

Мелани посмотрела наверх, надеясь обнаружить там люк, ведущий в шахту. Но, само собой, его там не было.

«В картонном лифте с нарисованным очагом, конечно, нет никаких люков».

– Чёрт знает что.

Дышать становилось всё труднее. Да и кабина уже начала расплываться. Мелани стекла на пол, на её глазах стенка растворилась, и за ней появился пустырь. Затем сознание девушки будто полетело через пространство. Она увидела старый сарай. Крюки внутри него. Лужи крови на полу. Где-то далеко дождь отстукивал свою заунывную мелодию. Вдруг мозг разорвал дикий крик какого-то несчастного человека. От такого крика, от этого полного ужаса и страданий вопля, можно было сойти с ума. А когда он стих, по стенам сарая начало ползти что-то чёрное. Оно разбросило свои щупальца, словно ночь, когда бросает тень на город. Это было нечто большее. Абсолютная темнота. Абсолютная противоположность свету. Мелани повернулась. Она увидела людей, с которыми общалась ранее. Чёрное нечто облепило их так, что и лица разглядеть было невозможно. Мелани просила, что бы это прекратилось. И мольбы были услышаны. Воцарилась тишина, которую сложно создать, даже если остановить все заводы, транспорт и всем людям замолчать. В наступившем безмолвии Мелани лежала на полу и смотрела, как по углам ни то сарая, ни то лифтовой кабины – разобраться было уже нереально – набухают кровеносные сосуды. Они пульсируют. Один из сосудов лопнул, и пара капель крови упали Мелани на лицо. Сил, чтобы протянуть руку и вытереть их, уже не было. Где-то на задворках сознания она ощущала, что вокруг неё стоят странные существа с оленьими рогами. Она хотела спросить – кто они такие? Зачем это всё? Но какой-то голос вторгся в голову, разрушив все иллюзии.

– Пора ехать дальше. Нужно закончить начатое. Теперь тебе придётся закончить.

И кабина отправилась в путь.