Текст книги "Неоновый Некрополь. Книга 0: Для Очень Важных Персон"

Акт IV

Этаж 40/Карантин

Впервые за долгую дорогу наверх, Мелани пришла в себя не в лифте. Она поняла, что стоит, пытаясь восстановить дыхание, опираясь на серую облупившуюся стену. Двери лифта были рядом, закрытые и молчаливые. Она предположила, что, собрав волю в кулак, она, в бессознательном состоянии, рванула прочь из лифта.

«Что за этаж-то? Это не похоже на номер, квартиру или что-то ещё в этом духе. Может я ещё в том сарае?».

Мелани оглянулась на лифт. Странного запаха больше не было, да и кабина внутри выглядела весьма обычным образом.

«Обычный лифт. Где кот кстати? Он-то не отравился?».

– Кс-кс-кс! Мистер-кот, ты где?

В ответ раздалось, будто слегка рассеянное, «мяу». Мелани обернулась на источник звука – котяра, отозвавшись, спокойно топал по какому-то серому коридору.

– Мне за тобой идти?

Сделав пару шагов от стены, девушка уже хотела было поспешить за котом, но, внезапно, ей навстречу вылетела бригада скорой помощи, толкающая каталку с больным. Целые связки проводов и трубок вели к рукам и шее несчастной женщины крупных размеров. Уезжая, врачи кричали что-то, но Мелани не смогла разобрать их слов.

«Может быть я внизу? Как-то же они сюда въехали! Там в конце коридора просто обязан быть выход, и именно туда и направился мой лохматый спутник. Как пить дать».

Мелани, поправив на плече ремень сумки, спешно двинулась по коридору. Голые серые стены. Ни объявлений, ни дверей, ни людей. Можно бы было сказать, что это два бесконечных луча, направленных в космос, но слишком уж много поворотов с этими лучами случалось.

«Поворот. Тут же ещё один. Ещё. Замурованная дверь. Снова поворот».

– Какого чёрта вы тут понастроили?! Неужели все так ходят?

«Как они здесь проехали? Тут же всё метр на полметра. В лучшем случае. Поворот, поворот, поворот. Окно? Чёрт! Оно просто приделано к стене. Я бы сказала, что проектировал это Альберт Хофман, но для него всё слишком унылое».

Путь закончился глухой стеной с микроскопическим вентиляционным отверстием под неестественно высоким потолком. Несмотря на размеры решётки, судя по звуку, позади неё работал, прямо-таки, титанических размеров вентилятор. Мелани повернулась и пошла по знакомому лабиринту назад. Бормоча проклятия и высказывая недоумения, она разводила руками, время от времени задевая и стены, чья поверхность на ощупь напоминала что-то типа прессованной грязи. С одной лишь разницей в том, что запах от материала шёл, будто где-то горит пластик. По мнению Мелани, коридор поворотов должен был окончиться возле шахты лифта. Но, похоже, что всем было всё равно на её мнение. Так или иначе, Мелани вышла к маленькому коридору со сломанным и обесточенным грузовым лифтом справа от неё, и палатой, где орудовала уже известная ей, нежели лифт, бригада медиков. Что было удивительно, так это внешний вид палаты. Она была вся украшена так, будто в ней ещё вчера была вечеринка. Воздушные шары, мишура, серпантин, какой-то мусор, то перекатывающийся по полу, то тихо лежащий под ногами – среди всего хорошо выделялись бутылки из-под хереса и абсента. Мелани совсем не хотелось разглядывать мусор. Она решила приблизиться и спросить насчёт места, где она находится и всё такое прочее, ибо уверенность «Я ЗАБЛУДИЛАСЬ!» росла с каждой минутой.

«Как бы спросить-то? Они заняты, явно. Но других людей я тут вообще не вижу. Что же делать?».

Пока Мелани раздумывала, суматоха в палате завершилась. И завершилась, судя по всему печально. Доктора сняли свои маски, стянули перчатки, кинули инструменты и дефибрилляторы, куда пришлось, и разошлись в стороны. Свет в палате погас. Осталось лишь странное красноватое свечение, идущее непонятно откуда, но падающее точно на пациента. Хотя теперь уже можно было сказать – на безжизненное тело. Зайдя в палату, девушка не увидела, как ожидала, врачей, сидящих по углам. Будто пройдя сквозь стены, или выйдя через запасные ходы, которые отсутствовали, доктора просто исчезли. При немалой площади палаты, в ней не было почти ничего, кроме кровати, носилок, на которых привезли больного, инструментов и ватных тампонов на полу, устройства дефибрилляции и парочки мониторов у кровати, которые были подключены ни к чему. Лицо пациентки на кровати было закрыто простынёй, которая и так была не первой свежести, а теперь ещё и напиталась кровью. Мелани, не подумав, отдёрнула простыню и отскочила в сторону, пытаясь сдержать рвотные позывы. У женщины, что лежала на каталке, не было лица: волосы, уши, задняя стенка черепа и кровавая каша внутри. Произошедшее дальше заставило выскочить из палаты – лежавшая на кровати начала дышать.

Мелани не знала – сколько и куда она бежала от палаты. По какому коридору, в какую сторону. Она просто старалась быть подальше от жуткого зрелища. И теперь в коридоре, что был нов, но, в общем-то, так же сер, как и предыдущее, она сидела, прислонившись к какой-то колоне, закрыв лицо руками, и пыталась успокоиться.

«Так. Тихо. Это не первый труп, который ты видишь. Конечно, остальные не оживали, но…»

– Эй. Эй, ты. Ты с почтой?

Мелани подняла голову. Напротив неё была палата, внутри которой царил полумрак. И из этой темноты с ней кто-то пытался установить контакт.

– Да-да. Я курьер.

– А чего ты там сидишь? Заходи сюда, давай! Я уже думал – не дождусь.

Пройдя через коридор на негнущихся ногах, Мелани вышла в палату, ставшую местом обитания очередного адресата. Внутри было не так и плохо. Только запах был не очень приятный. Запах гнили, пота и лекарств смешивался воедино. Но своей омерзительностью он приводил в чувство не хуже, чем нашатырь, но это было лучше, чем аромат в квартире Сьюзан, или на двадцать третьем этаже. Мелани закашлялась, но удивляться ей было уже нечему.

– Какого чёрта ты там сидела? – спросил добродушного вида мужчина, сидящий на старой кровати. Его усы немного напоминали моржовые.

– Я… я…

– Заблудилась что ли?

Мелани кивнула.

– Эх ты. Обратно пойдёшь, возьми у меня карту на столе. Я тут десять лет работал, всё знаю.

– Вы врач?

– Был. Теперь меня называют Доктор Пациент. Уже думаю на дверях моего дома повесить табличку «Patient m.d.», да боюсь – долго придётся объяснять всем подряд. Тем более, что мой дом, теперь, скорее, здесь.

Мелани повернулась чуть правее, ибо там явно находился источник того запаха, в котором смешивалась отвратность и сладость. Гнилые яблоки. Они лежали на тарелке, стоявшей на прикроватной тумбочке. Не отрывая взгляда от яблок, девушка спросила.

– Это Вас недавно так назвали?

– Да давно уже! Я ж как на пенсию вышел, здоровье сдало. Ну, я укрепляю, как могу. Мальдивы, здоровое питание, Тихуана, всякие качественные лекарства – ну я-то знаю, что выбрать. Да, всё равно, старость накладывает определённые ограничения. Работа у меня, опять же, была тяжёлая. Пару раз заражался серьёзным гриппом. Однажды психа привезли… ой, мы тогда натерпелись. Бедная медсестра. Она так и работала дальше – с одним ухом. Психиатру повезло меньше. Вредно работать врачом. Ну, ты понимаешь. Сейчас вот я загремел в больницу, ибо жена моя зачем-то в петлю полезла. Вроде не жалуется ни на что. Ну, у неё шизофрения, и иногда случается что-то подобное. Сейчас вот почти удалось довести задуманное до победного конца. Её откачали, а я малость перенервничал и снова здесь. Благо Дарси, сестра её, приехала.

Доктор Пациент замолк, повернув голову, проследив, куда смотрят Мелани.

– Удивлена яблочками? – он улыбнулся.

В тот момент в палату вплыла медсестра. Она будто появилась сразу же на пороге палаты. В руке у неё было ещё одно яблоко, и оно добавилось к остальным. Такое же гнилое, но иного цвета. Мелани сразу вспомнила, что эта медсестра была в числе тех, кто принёс лестницу. Когда яблоко укладывалось к своим мёртвым собратьям, то девушка увидела, что у медсестры отсутствуют ногти на двух пальцах, а те, что в наличии, сломаны.

– Спасибо, Мэнди. Если будут ещё – приноси.

Медсестра по имени Мэнди ничего не сказала и вышла из палаты вон, будто бы исчезнув в тусклом свету. Доктор повернулся к Мелани.

– Ты не подумай. Я нормальный. Просто, я в одной книжке прочитал, что этот способ помогает восстановиться. Ведь гнилые яблоки уже умерли, и с ними ничего не может произойти.

«Ну, да. Всё нормально. Я тоже для успокоения душевного всегда складываю яблочки у своей кровати. И мама моя так делает. И бабушка делала. Добрая старая традиция. Ничего не обычного! Главное, не подавать виду…»

За окном, позади которого будто космос начинался, расчертила пространство молния. Гром не забыл откликнуться. Мелани подошла к стеклу, попытавшись что-то разглядеть, но её попытки пресек резко начавшийся ливень.

– Странная весна, да? И это в, фактически, пустыне! Вы бы могли о таком подумать? Я – никогда. А я ведь всю жизнь тут прожил. Такая погода… Скорее на Аляске, чем тут.

«День открытий. Теперь мы живём в пустыне. Хм… А день ли? Наверно, не стоит зарекаться, сколько я тут проторчала».

Краем глаза Мелани ощутила, что что-то копошится в углу палаты. Сначала решив, что крыса, девушка приготовилась отбежать в сторону, но ничего из фауны заброшенных зданий в углу не обнаружилось, но Мелани, в данном случае, предпочла бы увидеть там любую подвальную живость, чем то, что обнаружилось в реальности. В углу шевелилась тень. Она будто росла вверх по стене, как небольшой вьюнок. Вернее, даже не вся тень, ибо её было предостаточно, из-за обилия предметов: кровати, тумбочки, капельницы, какой-то мусор, сваленный кучами, по причинам, которые остались для Мелани неясны – шевелились небольшие сгустки, выползающие поверх. Будто маленькие комочки сажи. Девушка подняла из одной из импровизированных помоек палочку для китайской еды, и задела сгусток. Он распался на три части, и, разлетевшись, примкнул к двум другим, и образовал новый – третий, который, тут же, начал расти до размеров собратьев. Мелани сделала шаг назад, но чёрные комочки были везде, и от них вело могильным холодом. Они росли и будто собирались воедино, стягиваясь к центру.

– Так мне есть посылка? Или письмо? Что-нибудь?

Девушка повернулась к Доктору Пациенту. Пришлось сознаться самой себе, что она уже начала забывать о существовании старика.

– Да-да. Конечно, есть, – Мелани вымучила улыбку и принялась искать в сумке нужный конверт.

«Не так много и осталось. А вот и его… Толстый, однако. Неоднородное что-то. Напоминает… хотя…».

– Распишитесь вот здесь, пожалуйста, – Мелани протянула бланки и Доктор поставил размашистую подпись. Разобрать что-то было невозможно. Буквы сильно искажены.

Позади нарастало шуршание, будто гул толпы, который начался с малого.

«Оно оживает».

Мелани обернулась. По полу, по стенам, к центру комнаты, а от него к окну, ползли сгустки мрака. Они и издавали шорох, а теперь ещё и какое-то повизгивание.

– Вы это видите?

Доктору было всё равно. Он распаковал конверт и наслаждался лицезрением содержимого – плотная пачка фотоснимков из поляроида. Одна из фотографий упала на пол, и Мелани её подняла. На фотографии была изображена та пациентка с месивом вместо лица, но теперь она была в маске и, лёжа на больничной койке, определённо, позировала.

«Это же…»

Фотография из вспотевших пальцев выпала на пол и тут же скрылась под снующими чёрными комочками, спешившими к окну.

– Вы знаете это девушку?

– Конечно!

– Она здесь. В больнице. У неё явные проблемы.

– Что ты так волнуешься? Съешь яблоко!

– Она там помирает в палате! С ней что-то сделали!

– Всё хорошо. Яблоки тебе всегда помогут.

– Да, какое, к чёрту, хорошо!? У неё каша вместо лица.

Доктор сел на кровати и внимательно посмотрел на Мелани.

– Запомни. СЕЙЧАС всё в порядке. Лови момент.

По палате прошла волна холодного ветра, который будто ворвался из коридора. Волна была будто осязаема. Будто даже видима! И, когда она прошла сквозь кровать с Доктором, он, на глазах у Мелани, свалился мешком на подушки и затих. Упавшая капельница чуть не перевернула тумбочку, с которой свалилась пустая тарелка. Яблок там больше не было. Переборов страх, Мелани медленно повернулась к окну. Тёмная фигура где-то два – два с половиной метра высотой. Ни глаз, ни лица в принципе. Лишь силуэт человека, собранный по кусочку из сумрака, таившегося в углах палаты, пропахшей смертью. Не просто зло, а воплощение конца Бытия. Идеальная тьма. Руки Существа удлинялись, а пальцы извивались будто змеи.

– Что ты такое?

На этих словах распахнулось окно, и внутрь потоком влился дождь. Целый водопад обрушился с неба на пол, пройдя через это Грандиозное Нечто, что исчезло, смешавшись с дождём. Чёрный Человек рассеялся по ветру.

Нужно было как-то выбираться. Отошедший в мир иной доктор был плохим помощником, а где была его карта, Мелани не имела представления. Она не исключала, что он мог, в безумии своём, придумать её существование. Побег через окно не представлялся возможным, вверх и вниз на неизвестное расстояние уходила серая отвесная серая стена. Оставалось две идеи – вернуться к лифту или попробовать получить пользу из его грузового родственника. Всё осложнилось тем, что, на выходе из палаты, обнаружились глобальные изменения коридоров. Теперь это было похоже на опустевшую клинику. Стеклянные стены палат, наполненных оборудованием, кроватями и прочей утварью, детские рисунки на стенах, различный инвентарь, разбросанный по полу. Кое-где можно было видеть брошенные халаты медицинского персонала, перепачканные, скорее всего, кровью. Коридор изгибался под прямым углом и заканчивался, упираясь в двери пассажирского лифта. Был это лифт, на котором Мелани приехала, или нет, сказать сложно, но он точно не был бумажным. Сверху он был оснащён маленьким экраном, показывающим, что лифт тяжело откуда-то поднимается, но этаж не уточнялся. Мелани нажала кнопку вызова, которая, чудесным образом, оказалась рабочей, и стала ждать, надеясь, что двери всё-таки откроются на её этаже.

Звон стекла. Мелани повернулась на шум, как раз вовремя, чтоб заметить, как из одной палаты в другую идёт маленькая девочка, одетая в старую длинную футболку, и тапочки в виде лягушат. Её светлые волосы были спутанные и грязные, что говорило об её весьма сепарированном образе жизни. В руке она держала что-то вроде длинного лоскута полупрозрачной светящейся материи, которую она тащила за собой, зацепив капельницу, которая и выбила стекло одной из палат. Девочку не смущало ни это, ни что-либо ещё из происходящего.

– Эй, привет. Ты тут одна?

Девочка на миг взглянула в сторону Мелани и пошла дальше. В тот момент, когда их взгляды пересеклись, позади открылись двери лифта, и кто-то с громким воплем повалил Мелани на пол. Отбивалась она, как могла, но острые когти агрессора всё равно смогли подарить ей пару глубоких царапин.

– Кенни?

Вывернувшись из объятий смерти, Мелани развернулась и, не глядя, махнула ногой, попав аккурат в уродливую морду паукообразного существа. Разумеется, этого было недостаточно, чтоб остановить его. Мутировавший Кенни поднимался с пола, как в прошлый раз, опираясь на свои длинные руки, торчащие из тела, как попало. Сейчас он был одет во что-то среднее между смирительной рубашкой и мешком для трупа, а на его голове начали пробиваться маленькие рожки.

– Какой же ты стал мерзкий…

Мелани начала лихорадочно искать оружие. Её сумку сорвал монстр, отшвырнув в угол, так что шокер был вне досягаемости. Сначала она попыталась вытащить капельницу, но та плотно застряла в каких-то проводах. Лучшим вариантом оказался кусок стекла, который девушка собралась обмотать куском ткани, оторванным от медицинского халата.

«Главное, попасть куда-нибудь в глаз. Эта тварь очень сильная. Права на ошибку у меня нет – оно убьёт меня, стоит лишь маленько оплошать».

Вспоминать основы самообороны не пришлось. С криком, который был едва ли не страшнее, чем у монстра, по коридору летел Мистер Кот. Опешил даже Кенни, который, казалось бы, утратил связь с реальностью полностью. Кот прыгнул ему на голову, и начал из всех своих рвать желтоватую кожу и плоть когтями и зубами. Взвыв, Кенни начал пытаться снять с себя животное, но Мистер Кот, вцепившись на мертво, проявлял просто чудеса изворотливости. Мелани, выйдя из оцепенения, смогла выдернуть держатель для капельницы, подбежала к монстру, и со всей силы начала лупить его по рукам и затянутой в плотную материю туше. От такого напора, Кенни начал отступать, постепенно оказавшись внутри лифтовой кабины. Секунды борьбы, и кабина, оборвавшись, полетела вниз. Мелани подскочила к лифту и, через закрывающиеся двери, успела увидеть только яростное пламя, бушующее в бездне.

Этаж 47/Архив

«Прощай, Мистер Кот».

Двери закрылись, и всё вокруг начало трястись и разваливаться, а из закрывшегося лифта начали вырваться языки пламени. Горевать было особенно некогда, и Мелани, подхватив сумку, побежала искать иные пути к отступлению или же продвижению. По дороге она заметила, что в палате не было никакой девочки.

«Значит, как-то она выбралась».

За поворотом коридор снова изменился, вернув себе прошлую серу пустоту и извилистость.

«Поворот, поворот, ещё поворот».

Стены давали трещину, кафельный пол под ногами ходил ходуном. Вдруг – дверь, а за ней лестница.

«Сегодня я везучая».

Мелани плотно закрыла за собой дверь, и всё стихло. Появилась даже мысль выглянуть обратно, но дверь, не имевшая, ни замков, ни засовов, больше не открылась. Несмотря на то, что впервые появилась альтернатива лифту, путь вниз всё равно был отрезан. Лестница упиралась в арочное окно, по традиции заложенное кирпичами.

«Ладно. Закончу свою работу. У меня ещё три посылки».

Надеясь, что подъём не займёт столь же времени, сколько до этого в лифте, Мелани отправилась вверх по ступенькам.

По всей видимости, лестница, ставшая для Мелани спасением, использовалась в технических целях. Периодически попадались памятки для технического персонала, связанные с особыми нормами уборки верхних номеров. Вроде как, обитатели верхних этажей были даже важнее, чем все остальные важные обитатели, хотя, казалось бы – куда уж больше. Из листовок следовало, что, начиная с сорок пятого этажа, уборка требовала большой осторожности и выполнения особых техник безопасности.

«При санитарной обработке специализированных поверхностей убедитесь, что все переключатели установлены на третье деление. Не начинайте уборку при посторонних личностях. Выключите мобильные телефоны и иные средства связи. Избегайте проноса в номер нетипичных предметов, упомянутых в пункте „2.Б.8“ общего инструктажа».

– Хорошо, что я не работаю здесь.

По мере подъёма вверх, Мелани заметила, что стены на лестничной клетке были из чего-то грязно-коричневого, даже близко не напоминающего дерево. Протянув руку, девушка, с превеликим удивлением, обнаружила под пальцами текстуру плотной бумаги.

«Минутку. Если мне не изменяет память…»

Её рука скользнула в сумку. Вытаскивать содержимое наружу не было никакой нужды. Пальцы, словно сверхточный детектор машинально определили схожесть материалов. Всё та же бумага. Правда, при сильном надавливании, выяснилось, что под бумагой всё-таки был, уже знакомый, красный кирпич. Сама же лестница была из плотного дерева. Девушка не боялась, что лестница проломится под ней, но она вполне могла начать гореть. Впрочем, пока, ни запаха дыма, ни ощущения жара зафиксировано не было, а бетонный пол внизу чётко просматривался – за что спасибо большому количеству ламп в этой зоне. Напрягал лишь потолок, который терялся где-то в темноте. Фантазия рисовала, что где-то там, вполне, может ползать обгоревший Кенни, или ещё кто похуже.

Спустя некоторое количество пролётов, когда ноги начали весить целую тонну, а во рту пересохло, Мелани добралась до верха. Теперь она видела потолок и была спокойна, хоть он и напоминал материалом стены с больничного этажа. В конце лестницы также была дверь с номером «47», что как бы намекало на этаж. Девушка сверилась с бланком, очередной получатель жил где-то здесь, и его подпись не требовалась, так же можно было вскрыть посылку. Но сначала внутрь надо было попасть. Дверь была закрыта, а из стены торчал огромный рычаг, который изменением своего положения, не давал ничего. Мелани осмотрела всё вокруг. В глаза бросилось то, что чуть левее двери пергамент топорщится. Благо он хорошо рвался, и там девушка нашла маленькую панель с крутящимися переключателями, будто от старого радио.

«На третье деление?»

Все переключатели были выставлены именно так, и она потянула рычаг, который теперь уже открыл дверь.

«Мобильный давно сдох. Но я с посторонними предметами, уж простите».

За дверью ей преградил путь очередной лист пергамента, который, благо, был таким же тонким, и Мелани просто воспользовалась ножом на брелке.

Несколько шагов внутрь, и зажёгся тусклый красноватый свет. Мутное свечение вырвало из темноты помещения, декором напоминающие британскую гостиную в устаревшем стиле. Всё обшито тёмным дерево, на стенах рога, сплошь и рядом торшеры, которые никуда не подключались – свет шёл от тысячи маленьких диодов. Мелани, впрочем, оценила это нововведение в окружение, ибо оно было вполне символично. Сорок седьмой этаж оказался библиотекой. Не очень большой – всего несколько рядов, но заблудиться в ней было просто, ибо ряды стояли, как им угодно, и лишь несколько самых крайних соблюдали классический способ постановки того, что зовётся рядами, не став хаотично разбросанными стеллажами.

– Хотя хаос идёт этому месту больше. Подходит под стиль.

Напускная уверенность и оптимизм не очень-то спасали положение – Мелани физически ощущала, как глаз собирается дёргаться.

«Соберись уже. Там не так много посылок. Кажется, три, вместе с этой. А потом я бы хотела спуститься по пожарной лестнице, с парашютом, как угодно. Подозреваю, что других лифтов тут нет, а если и есть, то привезут они меня, лишь, в кроличью нору. А ещё мне бы очень не хотелось поджариться. Надеюсь, пожарных вызвали».

Кто-то откашлялся. Совсем рядом.

«Так. Хотя бы один человек здесь есть».

Мелани пошла мимо рядов, стараясь не блуждать, но заглядывая, насколько возможно во все закоулки. Никого в поле зрения.

– Есть кто?

Голос получился немного странным. Высоким, но очень тихим. Мелани и сама откашлялась, и кто-то ей вторил.

«Ищем дальше. Здесь явно кто-то собирается толкать речь. Или этот кто-то подхватил простуду. У нас в семье по весне часто болеют. Помню, дедушку-то каждую весну срубало».

Попутно, Мелани рассматривала книги, коих на стеллажах стояло множество, но вот толку от них было мало. У половины не было корешков, и они начинали превращаться в труху, стоило попытаться их вытащить. Некоторые книги были склеены с другими, как, в прочем, и их страницы. Один из таких блоков успешно вывалился Мелани на ногу, стоило ей попытаться изъять на свет томик Льва Толстого.

«Что ж. Прекрасно. Я никогда его не любила».

Возвращать книги на место она не стала, но попыталась вытащить ещё несколько. Тут же новая неожиданность. Если у предыдущих книг корешков не было, то у очередных были лишь корешки. Ну и кусочек книги, цепляющийся за тканевую иллюзию их настоящей сущности. Иногда из корешка могла торчать даже страница, а то и парочка. Многие из них были так же обманны, ибо могли оказаться газетой, или чистым куском офисной бумаги. Хотя и чистым не всегда – некоторые пестрели пятнами от кофе. Ещё один подвид книг был в прочем похож на то, чем должен бы являться. Но на их обложках не было ни единого символа, как и на их страницах. Иногда страницы были исписаны абсолютно непонятными языками, а обложки так же не могли ничего сказать. Порядком устав от выбора литературы там, где выбрать было нечего, Мелани продолжила осматривать ряды. Так и добравшись до крайних, которые уже были упорядочены. Первый ряд. Пуст. Стоит лишь офисный стул, вмятина на котором обозначает чьё-то недавнее присутствие. На полу лежит раскрытая книга, поверх которой валяется кукла с гвоздями в голове. Подходить ближе девушка не стала, но смогла разглядеть рисунок в книге – нечто округлое с кучей стрелочек и подписей. Следующий ряд был интереснее, но являлся, столь же, бессмысленным и малоинформативным, как и первый. От стеллажа до стеллажа всё было затянуто толстенной паутиной. Такой, словно плёл её не паук, а некая машина, изображавшая паука и использующая стальные нити, подобные шёлку.

«Девочка тащила точно такую же!».

Никто, скорее всего, и не пытался устранить это вольное плетение.

«Логично. Кому тут это может быть надо?».

Вот следующий, третий ряд, был явно интереснее, но Мелани быстро поняла, что лучше бы она его прошла мимо, так и не поинтересовавшись содержимым. Сначала девушке показалось, что и здесь её встречает паутина, но, приглядевшись, сколь позволил еле живой красноватый свет, Мелани поняла, что это – то самое вещество, составляющая из себя Чёрного Человека из больницы. На сей раз, оно было прозрачным и напоминало скорее сгустки клея, залепившего проход от стеллажа до стеллажа, на манер паутины в соседнем ряду, соединяясь с ней. Мелани, как завороженная, следила за тем, как тёмные сгустки переплывают внутри паутины, отделяясь от общей пульсирующей массы. Рука сама, безвольно, уже тянулась к этому нечто, но вдруг знакомых кашель за спиной привёл её в чувство. Позади стоял незнакомец. Точный его возраст предугадать было сложно. Что-то от тридцати пяти до пятидесяти. Ни старым, ни особенно молодым он не выглядел, зато казался страшно больным. А на его костлявых руках сидел, и тут у Мелани сердце ёкнуло, ещё один кот, но белый. С ошейником, на котором так же было выгравировано «Мистер Кот». Незнакомец покачал головой, как бы намекая, что трогать паутину не стоит, и ещё меньше стоит трогать сгусток по соседству. Мелани, подумав, что и так бы этого не сделала…

«Разумеется, нет!»

…приблизилась. Теперь человек казался ещё более измождённым. А в тусклом свете ламп напоминал ожившую мумию. Иссохшее лицо, более чем болезненная худоба, ввалившиеся глаза и синевато-чёрные круги под ними. Будто бы даже не мумия, а какой-то дух.

«Библиотечный призрак».

Призрак ещё раз покачал головой, будто опровергая мысли Мелани.

Кот на его руках, зевнув, перебрался на плечо, и Призрак, освободившимися руками поманил девушку за собой, начав удаляться. Пожав плечами, Мелани, не видя других вариантов, последовала за очередным, видимо, получателем.

«Прямо, прямо, налево, направо, направо, налево».

Тут Призрак остановился и начал внимательно изучать очередной стеллаж. Мелани сразу же заметила, что с ещё большим интересом корешки разглядывает кот. Мелани тоже приблизилась к полкам. Большая часть названий и авторов были ей знакомы, но ещё свежая боль в ноге, оставшаяся от предыдущего желания «что-то полистать», заставляла осторожничать. Протянув руку, девушка извлекла томик Ги Де Мопасана. Пары манипуляций хватило, чтобы убедиться – это вполне нормальная книга. Разве что, кто-то вырвал страницу с оглавлением, и текст был на французском.

– Так вот где в этом месте обитают книги.

Призрак не ответил, но, будто в подтверждение теории, громко замурлыкал кот, нарушая общую тишину. Призрак же, тем временем, вытащил одну из книг с полки и, с превеликим интересом, начал читать первую страницу.

– Эээ. Какие книги предпочитаете?

Ноль внимания на вопросы. Казалось, что он, в общем-то, всё слышит, но специально не реагирует. Не считает нужным.

– А что это за место вообще? Странная библиотека, где половина книг – фальшивка.

Не говоря ни слова, Призрак развернулся и начал медленно уходить. Через пару секунд он уже скрылся за одним из стеллажей.

– Подождите! Вы обиделись что ли? У меня для Вас… Чёрт!

Мелани бросилась за ним, но будто темнота поглотила обитателя мрачной библиотеки.

«Может быть, он попался в сети этого нечто… как его называть?».

Уже полная желанием – пойти освобождать и так полумёртвого получателя посылки, девушка развернулась и двинулась в сторону ряда с паутиной, но всё оказалось проще. В одной из стен обнаружился шкаф. Большой стенной шкаф. Призраку некуда было из него деться. Мелани неуверенно приблизилась и постучала. Тишина.

– Вы там? У меня посылка для Вас.

Откуда-то из воздуха раздался знакомый кашель, и всё стихло.

«А у тебя ещё коты есть?».

Делать было нечего. Мелани огляделась и увидела, что книга, которую странный незнакомец вытащил с полки лежит на столике рядом. Томик Эдгара По, из которого зачем-то вырвали десяток страниц. Прямо из середины.

«Ну и что теперь делать?»

Пошарив в сумке, девушка извлекла свёрток с номером этажа. При открытии внутри обнаружилась толстенная книга в дорогом переплёте. Заголовок гласил, что «Лучшие Книги: только настоящее».

«Персональный путеводитель по здешней библиотеке, м? Так. Роспись не требуется, если верить списку. С этим этажом всё».

Дело было сделано, но оставался вопрос, как выбираться дальше. Для начала было принято решение – выйти к лестнице. Немного поблуждав, Мелани поняла, что это не так-то просто. Комната будто стало больше, освещение тусклее, а ряды перегородили хотя бы какую-то видимость.

«Может, попытаться взломать шкафчик?».

Она осматривала библиотеку, опираясь на стену, на момент инструментов для взлома. Вдруг пергамент затрещал, кирпичи посыпались, и Мелани ввалилась внутрь.