Текст книги "Изумрудные ночи"

Глава 5

Даже самая изощренная фантазия не могла бы создать столь ужасных и трудных для преодоления гор, какие пришлось штурмовать Бетани. Начало путешествия было довольно спокойным. Они не спеша двинулись по узким улочками Лимы, затем выехали на равнину, покрытую редкими цветами герани и алтея. Дорога вилась вдоль берега реки Римак, давшей первоначальное имя самому городу. На местном наречии «римак» означало «тот, кто говорит». Постепенно название превратилось в «Лима» и закрепилось за столицей, основанной испанцами после покорения великого Манко Инка.

– Мы ищем последнее пристанище последнего вождя Манко Инка, – заметил Бентуорт, когда начался медленный подъем в гору. – Говорят, он сбежал туда от испанцев, чтобы сохранить свою власть.

– Он не был последним вождем, – уточнил профессор Брейсфилд. – После него были и другие, но Манко Инка действительно был последним из самых могущественных.

– Да, да, совершенно с вами согласен.

Никто не поддержал их разговора. Бетани прислушивалась к мерному постукиванию копыт мулов по каменистой дороге. Неожиданно послышались звуки кирки, бьющей по камню.

– Железная дорога, – пояснил Бентуорт, махнув рукой вперед.

– Как удобно, Бентуорт, – воскликнул профессор. – И когда она будет закончена?

Бентуорт засмеялся и рассказал, что дорогу начали строить в 1879 году и собираются закончить к началу следующего века.

– Но это только мечты. Когда мы подъедем поближе, вы поймете, почему я так считаю, – добавил он.

Бетани заметила нескольких рабочих-китайцев, занимавшихся строительством. Действительно, подумала она, когда дорога будет готова, передвигаться станет намного удобнее – она никак не могла привыкнуть к поступи своего мула.

День выдался пасмурным. Небо было затянуто густыми облаками, нехотя пропускавшими солнечный свет. Бентуорт сказал, что в это время года всегда облачно, хотя никогда не бывает дождей.

– Проклятое место, – беззаботно продолжал он. – Шесть зимних месяцев над вами нависают серые тучи, а затем полгода нещадно палит солнце. Только так, и никогда иначе.

Бетани лишь слабо кивнула: ей было трудно говорить, она с трудом дышала, и у нее начала кружиться голова.

– Дышите медленно и глубоко, – посоветовал Трейс, увидев, как побледнело ее лицо. – Если станет совсем худо, не нужно храбриться, обязательно скажите кому-нибудь.

– Почему мы не сплавились на лодках по реке? Ведь это было бы быстрее, чем ехать верхом на мулах, – спросила Бетани.

– Могу поспорить, что этот вопрос больше не придет вам в голову, когда вы увидите реку. Она всего в нескольких милях, – рассмеялся Трейс.

Бетани поняла, почему он так ответил, увидев бурлящий поток мутной воды темно-коричневого цвета, в котором, словно соломинки, неслись стволы деревьев. Пересечь эту реку на лодке было невозможно. Чувствуя, как все ее тело покрывается липким потом, она так сильно сжала поводья, что костяшки ее пальцев побелели. К своему удивлению, Бетани обнаружила, что боится высоты. Возможно, раньше она не догадывалась об этом, так как никогда не поднималась так высоко в горы.

Трейс подъехал к ней на своем муле, отгораживая ее от обрывистого края дороги.

– Все будет не так плохо, когда вы немного привыкнете, – сказал он, с любопытством поглядывая на Бетани. – В первый раз все так реагируют.

– Но только не вы, – с вызовом уточнила она, чувствуя раздражение оттого, что Трейс держался на муле свободно и уверенно.

– Нет, и я тоже. – Заметив ее удивленный взгляд, Трейс пояснил: – Я родом с равнины и, оказавшись впервые в горах, думал, что никогда не наберусь смелости, чтобы спуститься вниз.

– Однако вам это удалось. А откуда вы, мистер Тейлор? – спросила Бетани, не столько из вежливости, сколько из любопытства.

– Из Техаса, его северо-западной части. Это абсолютно плоское место. Единственные горы там – это коровьи лепешки, – улыбнулся он, глядя ей прямо в глаза.

Бетани не могла отделаться от мысли, что когда эти губы улыбаются так искренне, а не насмешливо, их хочется поцеловать. Господи, должно быть разреженный воздух гор сделал ее такой легкомысленной!

– Я догадалась, что вы с Запада, – сказала он. – Но решила, что из Аризоны или Нью-Мексико. Тейлор удивленно приподнял брови:

– Неужели? Почему вы так решили?

– Во-первых, вы слегка растягиваете слова. Во-вторых, ваша манера носить револьвер. Знаете, вы похожи на бандита с Дикого Запада, – неожиданно для себя выпалила Бетани.

– М-да, – медленно протянул он. – Похоже, вы действительно бывали в Аризоне.

Бетани понимала, что совершает ошибку, но уже не могла остановиться.

– Скажите, мистер Тейлор, – спросила она, – вы не в ладах с законом? Скрываетесь от правосудия?

– По-моему, я больше похож на жертву вашего слишком бурного воображения, – насмешливо произнес он и, натянув поводья, пропустил Бетани вперед.

Она обернулась и посмотрела на него. Он не ответил на ее вопрос, но в этом не было ничего удивительного. Если он действительно бежит от закона, то никогда не признается ей в этом, а если нет, то ее вопрос должен показаться ему не заслуживающим внимания. В любом случае Трейс Тейлор оставался для Бетани загадкой.

Даже Бентуорт практически ничего не знал о его прошлом. Бетани заметила, что он весьма настороженно относится к Тейлору, словно боится его. Почему? Может быть Тейлор намного опаснее, чем сказал им Бентуорт? Мысль о том, что их проводник, возможно, был убийцей, не улучшала настроения.

Бетани посмотрела на отца, ехавшего впереди. Она боялась смотреть в сторону, так как у нее сразу начинала кружиться голова. О, если бы она могла не думать о том, что край дороги заканчивается крутым обрывом, тогда ей было бы намного легче переносить путешествие.

Неожиданно извилистая тропа привела их в небольшую деревушку, жители которой занимались разведением фиалок и гвоздик. В следующей деревушке очень красивые женщины торговали фруктами. Трейс сказал, что это квартеронки, то есть имеющие четверть индейской крови. В этой стране существовало четкое деление на социальные группы: от испанцев, рожденных в Перу и называемых креолами, до метисов, людей смешанной крови, потомков индейцев.

Бетани едва прикоснулась к спелым фруктам, – это была единственная пища, которую она смогла заставить себя съесть за весь день. Сразу за деревушкой дорога стала еще уже и круче. Бетани почувствовала, что ее начинает тошнить.

Не останавливаясь ни на минуту, экспедиция продолжала свой путь мимо зеленых террас и голых скалистых выступов. Хотя они выехали из Лимы рано утром, к закату не была пройдена и половина пути до Уанкайо. Привал было решено устроить в очередной маленькой деревушке. Бетани с трудом сползла со спины мула и почти рухнула в объятия отца, поспешившего ей на помощь.

– Господи, – забеспокоился профессор, – может быть, мистер Тейлор прав, и тебе не стоит сопровождать нас…

– Ни слова больше! – прервала его дочь. – Я достаточно пережила за сегодняшний день.

– Чем я могу помочь ей? – спросил Брейсфилд, обращаясь к Трейсу, оказавшемуся поблизости. Тот лишь пожал плечами:

– Ей нужно отдохнуть. Меня больше волнует ее мул. Бедное животное совершенно измучено, и у него, кажется, сточено одно копыто.

Бетани с трудом подняла голову, чтобы посмотреть на Тейлора. Растрепавшиеся волосы прилипли к ее лицу, и она откинула их назад.

– Конечно, мистер Тейлор, не стоит беспокоиться обо мне. Со мной все будет в порядке.

– Не сомневаюсь, мисс Брейсфилд, – совершенно серьезно ответил он. – Вы проявили достаточно крепости.

Крепость? Бетани пришло в голову, что это слово можно было бы применить, оценивая стул или доброе вино, но по отношению к молодой девушке оно звучало странно. Однако ей понравилось, как он его произнес.

– Спасибо, – искренне сказала она.

Когда солнце скрылось за вершинами гор, стало заметно холоднее. Днем облака, пропуская не слишком много света, не мешали проходить солнечному теплу. Теперь же Бетани дрожала от холода и, пытаясь согреться, натянула на себя свитер и пару одеял.

– Вам это не понадобится, мисс Брейсфилд, – сказал Трейс. – Жители деревни весьма гостеприимны и готовы предоставить вам свой кров. А еще они поделились с нами своими чунью.

– Чунью? Что это такое? – спросила Бетани.

– Кушанье здешних индейцев, сушеный картофель. Попробуйте. – Он протянул ей подобие лепешки. – Это очень вкусно. К тому же они могут обидеться, если вы откажетесь.

Бетани нехотя взяла из его рук лепешку и откусила небольшой кусочек. Ей понравился вкус чунью, но она предпочитала есть пищу, привезенную с собой, о чем и сообщила Тейлору.

– Но, надеюсь, вы не станете ночевать под открытым небом? Ночи здесь довольно холодные, а местные жители неплохо умеют согревать свои жилища.

– Вы хотите сказать, что мы будем спать в этих вигвамах? – спросила Бетани, неуверенно указывая на некоторое подобие хижины.

– Не мы, а вы.

– Одна? – испугалась Бетани.

– Нет, вы будете ночевать вместе с пригласившей вас семьей, а мы останемся снаружи. В хижинах мало места.

– Но…

– Какие-то проблемы? Мисс Брейсфилд, вы намерены создавать дополнительные сложности?

Поджав губы, Бетани решительно направилась в сторону хижины. Если ей суждено быть убитой индейцами Перу, значит, так тому и быть!

Она провела ужасную ночь, прислушиваясь к каждому шороху. Стоило кому-то из обитателей хижины перевернуться на другой бок, как все тело Бетани покрывалось мурашками и липким потом. Когда забрезжил рассвет, она была сонной и совершенно измученной, но с радостью покинула хижину.

Однако тут к ней подбежал один из детей хозяев и, смущаясь, протянул букетик фиалок. Бетани стало стыдно за свои необоснованные ночные страхи.

– Ну что, они не похожи на охотников за головами? – с улыбкой спросил ее Трейс.

– Нет, – вздохнула Бетани, – но я не могу сказать этого о вас.

Трейс рассмеялся и легко вскочил на мула.

– Знаете, – неожиданно объявил он, – а вам гораздо лучше без очков.

– Что, простите?

– Ваши очки. Они такие большие, что делают вас похожей на сову. Без них вы выглядите намного лучше. Бетани покраснела и взяла поводья своего мула.

– Я должна поблагодарить вас за эту информацию?

– Не обязательно. Это был не комплимент, а простое наблюдение.

– Неужели? Вы самый грубый человек из всех, кого я встречала, мистер Тейлор!

– Значит, вы встречались с очень небольшим количеством людей, мисс Брейсфилд, – рассмеялся он, сверкая глазами из-под полей своей темно-коричневой фетровой шляпы.

– Нет, просто мне не попадались такие грубияны, – парировала Бетани.

– Если бы слова могли ранить, то я давно был бы убит, – продолжал смеяться Трейс. – Кто научил вас так защищать себя?

– Я… я не понимаю, о чем вы? Мне не нравится ваш тон.

– Тогда мир?

– Что?

– Мир. Прекращение боевых действий. Довольно баталий.

Бетани вдруг подумала, что когда Трейс Тейлор улыбается, то становится невероятно красивым. Должно быть, многие женщины не в силах устоять перед ним. Но только не она. Стивен Аверил помог ей выработать стойкий иммунитет против обаяния красивых мужчин.

– Хорошо. Но я возобновлю боевые действия, как только замечу проявление недружелюбия с вашей стороны, мистер Тейлор!

– О, вы мне не доверяете, не так ли? Это не оскорбление, – торопливо добавил Трейс.

– Могу я попросить вас просто быть вежливым? – спросила Бетани, садясь в седло. – Хотя, кажется, для вас это нелегко.

– Нелегко, – согласился Тейлор, – но у меня должно быть хоть какое-нибудь развлечение в компании такой упрямой попутчицы, как вы. Однако мне действительно нужно ваше доверие. Если вы не доверяете мне сейчас, то, боюсь, не станете доверять тем решениям, которые я буду принимать в горах. А такое недоверие может угрожать вашей жизни.

– В горах? – автоматически повторила Бетани. – А как называется то, по чему мы поднимались весь вчерашний день? Неужели будет еще хуже?

– Вам представится возможность все выяснить самостоятельно, – пожал плечами Тейлор. – Тем более что скоро нам предстоит настоящий подъем.

– И вы, конечно, уверены, что мне не хватит сил, чтобы идти вместе со всеми?

– Даже индейцам приходится в горах несладко, мисс Брейсфилд. Почему вы думаете, что вам должно быть легче?

– Но почему вы не задаете этого вопроса моему отцу? Считаете, что он может подниматься в горы, а я нет? Только потому, что я – женщина?

– Послушайте, – со вздохом произнес он, – ваш отец готов лишиться жизни ради нескольких осколков древних камней. Индейцы попросту исчезнут, когда станет слишком тяжело идти. А вы… Вы будете пытаться сделать все, лишь бы не показывать, как вам плохо. Я знаю такой тип людей.

– Знаете? Тогда вы должны знать, что никакие ваши увещевания не заставят меня вернуться назад.

Трейс дернул поводья своего мула и двинулся вперед, не сказав больше ни слова. Бетани и не ждала ответа. Что ж, пусть эта экспедиция будет стоить ей жизни, но Трейс Тейлор никогда не дождется, чтобы она сдалась!

Чем выше они поднимались, тем более разреженным становился воздух. Вместо нормального дыхания из легких Бетани вырывались натужные хрипы. У нее сильно болела голова, и она едва различала, куда едет. Забывшись в полудремоте, она даже не заметила, что ее мул остановился.

Бетани очнулась на земле: Трейс Тейлор помог ей подняться и теперь пытался что-то влить ей в рот.

– Пейте, – повторял он, прижимая фляжку к ее дрожащим губам.

Жидкость оказалась слегка горьковатой, с. тяжелым сладковатым запахом.

– Что это такое? – прошептала Бетани, вытирая капли с подбородка.

– Чай из листьев коки, – объяснил Трейс и усмехнулся, увидев выражение крайнего удивления на ее лице.

– Кока? Вы уверены, что мне это нужно? Зачем?

– Слишком много вопросов. Это поможет вам приспособиться к изменению высоты. – Он посмотрел на профессора, который тоже спешился и подбежал к дочери. – У нее горная болезнь, – сказал Трейс, обращаясь к нему. – Такое часто случается на большой высоте. Профессор, если обнаружите у себя симптомы, сразу скажите мне. Сделаем получасовую передышку, прежде чем двигаться дальше.

– Полчаса? – простонала Бетани. – Как милостиво с вашей стороны!

– Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке? – волновался Брейсфилд. Бетани с трудом улыбнулась:

– Папа, со мной все хорошо. Я отдохну несколько минут, и мы сможем продолжить путь.

Отдых продлился несколько дольше, но наконец все снова отправились в дорогу. Бетани действительно чувствовала себя намного лучше. Когда они добрались до небольшого шахтерского городка, расположенного на слиянии двух горных речушек, она с удовольствием отведала местного пива и немного поела.

– Кажется, вы совершенно поправились, – сказал Трейс, когда она закончила трапезу, и Бетани согласно кивнула.

– Надеюсь, что да. Но хочу предупредить вас, мистер Тейлор, что я буду продолжать путь независимо от самочувствия.

– Поверьте, теперь я в этом уже не сомневаюсь, – в тон ей ответил Трейс.

Он внимательно посмотрел на нее и увидел, что она покраснела, а ее фиалковые глаза засверкали недобрым огнем. Тейлор уже научился предугадывать ее реакцию на его замечания. Теперь оставалось окончательно измотать ее, и тогда он с чистой совестью сможет оставить эту упрямицу в Куско.

Трейс ударил своего мула палкой и догнал Броуди, одного из людей Бентуорта.

– Вечером мы доберемся до Уанкайо, – сказал ему Броуди.

– Да. У тебя какие-то планы? Броуди кивнул:

– Мы с Рейганом хотели бы повеселиться ночью. Не возражаешь?

Трейс покачал головой:

– Броди, я еще несколько лет назад сказал тебе, что мне наплевать, чем вы занимаетесь, если только это не мешает делу.

– Сдается мне, Тейлор, что ты все еще не простил мне прошлой ошибки.

Трейс, ничего не ответив, обогнал Броуди. Тот почувствовал, как в нем нарастает раздражение. Это был высокий худощавый мужчина с редкими светлыми волосами, имевший неприятную привычку теребить мочку уха, когда чувствовал себя неловко. На этот раз он истерзал несчастное ухо так, что оно стало пунцовым. Догнав Тейлора, он проронил:

– Бентуорт сказал, что все позабыто.

– Не бери в голову, Броуди. Просто не путайся у меня под ногами, и все будет в порядке.

– Я не хочу проблем…

– Тогда и не создавай их, – жестко отрезал Тейлор. – Нам предстоит долгое путешествие, в котором будет полно трудностей и без вас с Рейганом. Я не хочу обсуждать то, что произошло несколько лет назад, но требую, чтобы вы выполняли мои приказы. Понятно?

– Вполне, – пробормотал Броуди.

Трейс не мог понять, почему Бентуорт выбрал для этой экспедиции именно Броуди и Рейгана, самых никчемных бродяг во всей Лиме, которые к тому же были ответственны за смерть его лучшего друга, произошедшую десять лет назад: это они оставили Рика Скэнлона погибать от рук апачей.

– Ничего не скажешь, хорошая команда подобралась, – пробормотал Трейс.

Двое бродяг, англичанин, охотившийся за сокровищами, рассеянный профессор, его упрямая дочурка, суеверные и напуганные индейцы-носильщики и проводник, обвиненный в гибели целой экспедиции. В другой ситуации Трейс, наверное, рассмеялся бы при этой мысли, но сейчас ему было не до веселья.

Глава 6

Бетани казалось, что они никогда не доберутся до Уанкайо. Ее спина невероятно ныла, ноги затекли, голова постоянно кружилась. Но больше всего ее изматывал страх перед тем, что Трейс оставит ее в какой-нибудь горной деревушке.

Еще одним тяжким испытанием был мул. Он постоянно шарахался в стороны или останавливался, что совершенно выводило Бетани из себя. Она с ужасом думала о том, как он будет спускаться с горы. Когда они обогнули большую скалу и оказались на крутом обрыве, ведущем в ущелье, мул в очередной раз остановился, и Бетани непроизвольно заглянула в казавшуюся бесконечной поросшую зеленью расщелину.

– Подумываете о том, чтобы спрыгнуть вниз, мисс Брейсфилд?

Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать насмешливый голос Трейса Тейлора.

– Размышляю о том, как сделать это и остаться целой, – пробормотала она.

– Скоро мы увидим Уанкайо.

– Скорее всего это сказочки для утешения отчаявшихся путешественников. Мне кажется, Перу состоит только из голых скал и остроконечных вершин.

Дорога резко сужалась впереди, и Бетани натянула поводья своего мула.

– Мистер Тейлор, думаю, нам лучше разъехаться, – предложила она, заметив, что Трейс явно намерен ехать бок о бок с ней.

– Здесь достаточно места, – беззаботно ответил он, не делая ни малейшей попытки обогнать Бетани или пропустить ее вперед.

Она испуганно посмотрела на него. С одной стороны тропу ограничивала отвесная скала, с другой – резкий обрыв. Когда из-под копыт ее мула отскочил камень и с шумом покатился вниз, она вскрикнула:

– Прошу вас, дайте мне проехать!

– У нас пока еще есть возможность ехать рядом. Послушайте, мисс Брейсфилд, этот участок пути самый безопасный в Андах. И если даже он вас пугает, подумайте о том, что ждет впереди.

Бетани только упрямо закусила губу.

– Мистер Тейлор, сейчас не время пускаться в дискуссии. Я думаю, вам следует…

Но он дождался самого последнего мгновения и пропустил Бетани вперед только тогда, когда ей показалось, что сейчас она свалится в пропасть. Он сделал это без умысла, однако знал, что Бетани в это никогда не поверит. Неужели она готова продолжать путешествие, даже умирая от страха? Трейс решил, что Бетани и сама не знает ответа на этот вопрос.

Прильнув к спине своего мула, Бетани двигалась вперед, стараясь не смотреть по сторонам. Она испытала невероятное облегчение, когда на пути появились сады и деревни. Горный пейзаж сменили высокие эвкалиптовые деревья и сельские постройки. В Андах заканчивалась весна, и крестьяне в ярких одеждах торопились с сельскохозяйственными работами.

Экспедиция достигла Уанкайо поздним вечером, когда солнце почти скрылось за кромкой гор.

– Завтра облака исчезнут и солнце наконец появится на небе, – предсказал Бентуорт. – Начинается лето.

Бетани с трудом спустилась на землю. Скорое появление солнца обещало избавление от гнетущих облаков, но у нее не было сил обрадоваться этому. В данный момент она мечтала только о постели и хорошем отдыхе.

Трейс и люди Бентуорта занялись разгрузкой мулов, а сам Бентуорт позаботился о комнатах в небольшой гостинице. Заведение показалось Бетани просто роскошным.

В ее комнате стояла широкая кровать, застеленная свежим бельем и шерстяными одеялами. В углу был умывальник, на улицу выходил небольшой балкон, с которого открывался великолепный вид на горы.

– Какое наслаждение, – простонала Бетани, падая на кровать поверх одеяла.

Огонь камина давал достаточно тепла, и она могла снять тяжелый свитер. Переведя дух, Бетани умылась и достала чистую одежду: шелковую блузку с высоким воротом и длинными рукавами, узкую длинную юбку с широким поясом. Вещи немного помялись, но она с наслаждением надела их, почувствовав, как соскучилась по женской одежде.

Бетани подошла к зеркалу и критически оценила свое отражение. Волосы спутались и лежали на плечах неопрятными прядями, очки в толстой оправе действительно делали ее похожей на сову. Повинуясь импульсу, она сняла очки и принялась расчесывать волосы. Затем она заплела их в тугую косу и уложила на затылке. Что бы там она ни думала о Трейсе Тейлоре, в одном он был прав: ей действительно было лучше без очков.

В дверь постучали.

– Бетани, – раздался голос отца, – спускайся и поужинай с нами.

Она с улыбкой распахнула дверь и рассмеялась, увидев, как округлились глаза профессора.

– О, ты такая красивая! – воскликнул он.

– Не стоит преувеличивать. Просто сейчас я выгляжу лучше, чем в последние дни, – махнула она рукой, но отец заявил, что видит перед собой самую красивую женщину на свете.

– Если не веришь мне, – добавил он, сопровождая ее в столовую, – можешь спросить у других мужчин за нашим столом.

Усаживаясь за стол, Бетани непроизвольно взглянула на Трейса Тейлора. Он сидел у противоположного конца стола и вежливо встал при ее появлении. Трейс тоже посмотрел на нее и не отводил взгляда, пока Бетани первой не опустила глаза.

Чтобы отвлечься, Бетани переключила свое внимание на сидящего рядом с ней Бентуорта:

– Эта гостиница – настоящее чудо! Не ожидала обнаружить такой комфортабельный номер вдали от цивилизации.

– О, никогда не знаешь, что можно найти в горах, – улыбнулся Бентуорт. – Цивилизация распространяется там, где ее распространяют.

– Совершенно верно, Бентуорт, – согласно кивнул профессор Брейсфилд. – Например, вы когда-нибудь задумывались над тем, как древние индейцы умудрялись перемещать камни и другие тяжелые предметы при постройке своих храмов и крепостей?

– Признаюсь, это до сих пор остается для меня загадкой.

– Не могу представить, что они везли все это по тем же дорогам, по которым шли мы, – покачала головой Бетани.

– Многие индейцы родились в Андах, мисс Брейсфилд, – вступил в разговор Тейлор. – То, что так пугает вас, для них – обычная жизнь.

Бетани бросила на него сердитый взгляд:

– Согласна, у меня есть некоторые проблемы, но я уверена, что скоро буду чувствовать себя намного лучше. Особенно если мой мул будет более послушным.

Эти слова явно развеселили Тейлора.

– Более послушным? Да бедное животное спокойно, как камень. Удивительно, что он еще не начал есть из ваших рук.

– Он скорее отгрызет мне руку! Сегодня он постоянно останавливался.

– Вот на это следует обратить внимание, мисс Брейсфилд, – мгновенно посерьезнел Трейс. – Мулы – очень чуткие животные. Если он останавливается, значит, чувствует какую-то опасность.

– Посередине тропы?

– Где угодно. – Трейс сделал глоток вина. – Однажды мул может спасти вам жизнь.

– Трудно в это поверить, но я запомню ваше предупреждение.

Бентуорт тут же начал рассказывать истории о том, как отважные мулы помогали путешественникам, и Бетани стала незаметно наблюдать за Тейлором. Тот не спеша потягивал вино, не притрагиваясь к цыпленку с рисом и овощами. Бетани показалось, что он чем-то обеспокоен.

Мысль о скрывающемся от закона преступнике снова невольно пришла ей в голову. Хотя он расслабленно сидел на стуле, перекатывая в руке полупустой стакан и рассеянно слушая болтовню Бентуорта, атмосфера напряжения витала вокруг него. Тейлор вполне мог быть одним из тех, чьими портретами с обещанием вознаграждения в случае поимки увешаны улицы городов в Техасе. Бетани подумала, что надо будет более подробно расспросить о нем Бентуорта.

Неожиданно она поняла, что интересуется личностью Трейса Тейлора не только из соображений безопасности: ей хотелось знать о нем больше, потому что он действительно был ей интересен. Эти глаза, прячущиеся под густыми бровями, скрывали какую-то тайну, и ей ужасно хотелось узнать, какую именно.

Бетани пришлось сделать над собой усилие, чтобы прислушаться к разговору за столом: Бентуорт закончил рассказ о мулах и теперь увлечением говорил о знаменитых перуанских художниках. Эта тема мгновенно заинтересовала Бетани.

– Я бы хотела побольше узнать о перуанских художниках, – заявила она. – Когда я изучала живопись в Сан-Диего, мне пришлось бросить курс как раз в тот момент, когда мы подошли к изобразительному искусству Перу.

– Вы изучали живопись? – удивился Бентуорт. – Я не знал об этом.

– Очень недолго. Способности у меня оказались весьма средними, хотя мне очень нравилось учиться. Однако я решила, что правильнее будет остаться дома и помогать папе.

– Да, – кивнул головой профессор, – тогда я работал с керамикой майя и мне нужен был кто-то достаточно компетентный для работы с черепками. Я научил дочь работать с хрупкими предметами.

Трейс внимательно посмотрел на Бетани.

– Вам повезло, что у нее не оказалось большого таланта к живописи, – тихо заметил он, – иначе она сделала бы карьеру художницы, и вы остались бы без помощницы.

Профессор Брейсфилд нахмурился при этих словах.

– Да, наверное, вы правы, – медленно произнес он, – хотя мне слышится упрек в ваших словах, мистер Тейлор.

– Неужели? Приношу свои извинения. Бетани показалось, что в голосе Трейса прозвучала скорее насмешка, чем раскаяние.

– В любом случае, – поспешила она сгладить неловкую ситуацию, – я все еще время от времени возвращаюсь к моим краскам и мелкам. Жаль, что не взяла их с собой: мне бы очень хотелось запечатлеть великолепный пейзаж, открывающийся из окна моей комнаты.

– Ну почему всегда так случается? – воскликнул Бентуорт. – Кажется, собрано все до последней мелочи, но вдруг выясняется, что забыто нечто очень важное.

И Бентуорт принялся с энтузиазмом рассказывать истории о прошлых экспедициях. Тем временем Трейс продолжал исподтишка поглядывать на Бетани, которая приступила к еде, думая только о том, чтобы ужин поскорее закончился.

– Сегодня будут танцы на главной площади, – сказал Бентуорт, когда после ужина подали горячий кофе со сливками. – Не хотите сходить посмотреть?

– Танцы? – удивилась Бетани. – Здесь всегда устраивают танцы по ночам?

– Нет, только по субботам. Завтра базарный день, а здесь проводится ярмарка, известная на всю Южную Америку, – объяснил Бентуорт. – Тейлор, мы можем остаться до понедельника?

Тот пожал плечами и ответил:

– Решения принимаете вы и профессор. Я всего лишь проводник.

В словах Трейса слышалась нескрываемая насмешка, но глаза его оставались холодными.

– Да, Тейлор, вы правы. – Бентуорт встал из-за стола и протянул Бетани руку: – Прошу вас, дорогая. Разрешите мне сопровождать вас. Для меня будет большим удовольствием отправиться на танцы с такой красивой женщиной.

Бетани посмотрела на Тейлора и увидела, что тот улыбается, глядя на нее. Почему ей становится все труднее и труднее выдерживать его взгляд? Нет, она не намерена позволять этому человеку портить ей вечер! Танцы так танцы, тем более что она почти два года не принимала участия ни в каких праздниках.

– Спенсер, идите без меня, – сказал профессор. – Кажется, у меня, как и у Бетани, появились симптомы горной болезни. Лучше я побуду в своей комнате.

– Папа, я останусь с тобой, – встревожилась Бетани, но отец покачал головой:

– Не беспокойся обо мне. Как только я отдохну, то сразу же почувствую себя намного лучше. – Он ласково улыбнулся дочери. – К тому же у меня есть записки одного миссионера о жизни Манко Второго. Там упоминается город Виткос. Возможно, это искаженное название Вилкапампы. О, простите, детали интересны только мне одному. – Брейсфилд поцеловал дочь. – Иди и развлекайся, дорогая.

Когда Бетани повернулась, чтобы пригласить Трейса пойти вместе с ней и Бентуортом, проводник уже исчез. Натянуто улыбаясь, она протянула руку Бентуорту:

– Я с удовольствием пойду с вами на танцы.

Ночь была прохладной, и Бетани надела свитер. Центральная площадь, заполненная шумной толпой, была ярко освещена светом фонарей и факелов. В толпе Бетани с удивлением заметила немало европейских лиц.

– Это боливийцы или чилийцы, – пояснил Бентуорт. – На здешнюю ярмарку собираются со всей Южной Америки. Многих привлекают поделки индейцев.

– Понятно. Хотя мне кажется, это место не самое удобное для ярмарки.

– Во времена инков Уанкайо был важным городом на пути от Кито к Куско. Раньше здесь была столица Перу, и именно в Уанкайо был подписан закон об отмене рабства в этой стране.

– Я и не знала, что у этого города такая богатая и древняя история! – воскликнула Бетани. – Как замечательно, что мы оказались тут!

– Да, но, мисс Брейсфилд, сейчас следует думать о том, что для нас этот город – просто короткая остановка на пути к славе и богатству. – Бентуорт ловко провел Бетани через толпу к нескольким столикам, накрытым прямо на воздухе. – Скоро мы будем вспоминать о нем только как еще об одном этапе на пути к великому!

Бентуорту приходилось почти кричать, чтобы перекрыть звуки громкой музыки, исполняемой небольшой группой слепых музыкантов в ярких полосатых пончо. Мелодия, которую создавали гитары и барабаны, дополнялась смехом и гомоном толпы. Бетани пришлось почти вплотную приблизиться к Бентуорту, чтобы слышать его слова. Неожиданно она заметила Трейса Тейлора, стоявшего всего в нескольких шагах от них. Проводник держал в руке стакан и, не отрываясь, смотрел на Бетани. На его губах застыла насмешливая улыбка, от которой Бетани вдруг стало неловко.

Она рассердилась на себя за это так некстати возникшее чувство. Почему она должна стесняться того, что находится в компании Бентуорта? Разве Трейс не мог пойти вместе с ними?

– Кажется, я вижу свободный столик! – прокричал Бентуорт и потащил Бетани вперед.

Усевшись на плетеный стул, Бетани широко улыбнулась своему спутнику:

– Это замечательно, мистер Бентуорт.

– Прошу вас, называйте меня Спенсером. Думаю, мы можем общаться менее формально?

– Ну, наверное, да, – нехотя согласилась Бетани, поежившись под внимательным взглядом его бледно-голубых глаз. – Правда, мы не слишком хорошо знаем друг друга. Но я очень ценю то, что вы делаете для моего отца. Он много лет мечтал об этой экспедиции, и теперь благодаря вам, мистер Бент…