Текст книги "Звездный попаданец"

Откуда знаю? «Личное тактическое оружие пехоты», «Тактика», «Тактика штурмовых подразделений», «Штурмовик», «Тактический инженер», «Кинетическое оружие», «Энергетическое оружие», «Плазменное оружие», «ЭМ-оружие» – и это не весь перечень. И всё – не 1-го ранга. Так что разбираюсь.

Но «чисто теоретически». Я уже говорил, что в армии – «при штабе отсиделся». Только курс молодого бойца и проходил. А вот ребята с нашей части «там» – побывали. И не все вернулись. Но те, что вернулись, – вернулись другими. Мне хватило опыта и наблюдательности увидеть, почему «за одного битого двух небитых дают». Бой надо подкожным жиром ощутить, чтобы понять. «Воевать умеют только те солдаты, что – воевали». Не помню, чьи слова.

Это к тому слову, что все эти базы Рэмбо из меня не сделают. Их всем нашим «бандитам» закачали и прокачали. Но учеников Валана было видно «по полёту». Но даже они – пацаны зелёные против солдат полка планетарной обороны. Потому в бой я и не рвусь. Как говорил один знакомый руководитель, «нерациональное применение ресурса – хуже его порчи и утери». Жаль, что мужик этот на пенсию ушёл. После этого уровень маразма возрос в разы на моём прежнем месте работы. Это было ещё в прошлой жизни.

В голове всё это перемешалось в такой неудобоваримый коктейль, что голова постоянно трещит. А разум периодически подкидывает разные сюрпризы. Кажется, что я то во сне, то в игре. То – в реале. И уже даже сам себе не верю – что реальность, что осколки воспоминаний о прежней жизни, что – загруженные, как на жёсткий диск компьютера, знания и образы. Сознание мерцает. И постоянное ощущение, что всё это – нереально. Мираж, сон. И я вот-вот проснусь. Как это всё уже надоело!

Обтерев руки ветошью и рукавом утерев пот со лба, повернулся к «троянскому коню» Пса.

Ящик – как гроб. Конфигурация соответствует. И номер на ящике – опять 13. Совпадение? Судьба? Просто я родился тринадцатого числа. Везучий я такой. По жизни.

В ящике какой-то то ли костюм, то ли – скафандр. Явно женский. Нет, бронелифчик не выпирает. Но расцветка! Ярко-красный и снежно-белый. Пёс – явно издевается. И его это – «нравишься ты мне». И мои слова про «девушку» ещё двусмысленнее кажутся.

Услышав возглас удивления – обернулся. Красавица Асара выглядела сбивающе с ног. Облегающий тело тактический костюм ещё больше подчёркивал её тело. Вот тут как раз бронелифчик присутствовал. И даже подсвечивался оранжевой световой окантовкой по граням бронепластин. Волосы убраны в причёску, но шлема на голове нет. И руки пусты. А, вижу – плазмомёт на наспинном захвате.

– Это же нанокомплекс «Затмение»! – воскликнула Асара, оббегая меня (так я и увидел её оружие, но только после её подтянутой кормы, обжатой тактической защитой).

– И что? – спросил её я, не удержавшись и схватившись за то, на что смотрели мои глаза. Блин! Что статую в городском парке за каменную грудь схватить – броня! Но зато точно – она реальна, а не глюк моего похотливого воображения.

– Это же лучшие комплексы индивидуальной защиты в Содружестве! – восторгалась девушка. – А этот – «Кабши»! Комплекс для штурмовых инженеров! Тут броня лишь слегка облегчена, но прошивка – расширена и дублирована! И «обвес» – расширен! Вот они, видишь? Захваты! Вот разъём под тактический искин! А где? Жаль! Зато сразу и стрельник, и плазменник! А вот генератор щита! А это – видел? Надевай скорее! Это от Звёздного Пса?

Асара так тараторила, что я только рот открывал, но ни слова вставить не мог. Необычная девушка. Не цвет и форма костюма её заинтересовали, а – оружие и его ТТХ!

– Так он – женский! – выпалил я, наконец сумев вставить хоть слово.

– Да? – удивилась Асара, с сомнением посмотрела на «Кабши», потом на меня, в глазах её сомнение сменилось на радость надежды, потом опять – на сомнение.

– С чего ты взял, – спросила она, – что он женский? Боевые комплексы – универсальны. Тем более этот.

– Да какой нормальный мужик напялит эту бело-красную лабутеновую расцветку! На лабутенах и в офигительных штанах! Нах!

Асара смеялась так, что слёзы выступили. Она утирала их пальцами и смеялась снова. Потом подлетела, обняла меня, чмокнула в щёчку, сказав на ушко:

– Ты – восхитителен! И наивен даже больше, чем мой любимый Ваня! Так хотелось бы воспользоваться этим и забрать «Кабши». Но Звёздного Пса за усы дёргать рискованно. «А» – в названии означает «адаптивный». Он цвет меняет. А белый с красным – самое популярное сочетание. Среди остальных «ненормальных мужиков». Носи, Вадим!

Она крепко поцеловала меня в губы и перетекла мне за спину, схватив ладонью за ягодицу. Оставив меня в степени крайнего охудения.

– Ах, да! – раздался её голос от шлюза бокса. Вот это скорость! Успела и Ваню, зашедшего в бокс, обнять и поцеловать, и – до ворот добежать. – Что я приходила-то?! Вы чего тактические передатчики бросили? Докричаться до вас не могу! Пришлось бежать. Бросайте эти пепелацы! Теперь делай, как ты хотел – с навесной бронёй и станковыми кинетиками-нагнетателями. Как ты их там называл?

– Тачанки, – крикнул я.

– Названия у тебя! – покачала головой Асара. И убежала за стену бокса.

Ваня смотрел на меня, вытирая руки ветошью, сдвинув шлем сварщика на самый затылок.

– Пришло время собирать камни, Ваня, – вздохнул я.

Мы вышли из бокса и посмотрели на небо. Где сквозь метеоритный поток падающих гражданских судов, прямо днём, были видны вспышки буйств энергий космической битвы.

Глава 3

Болан

Болан тоже смотрел на небо. Там 17-й Флот и корабли орденов бились насмерть с невиданной армадой мародёров Диких пространств.

Когда космос очистился более или менее от гражданских лоханок, станция выпустила из своих шлюзов свою эскадру прикрытия. С таким трудом доставленную на станцию эскадру кораблей, разобранных на крупные узлы и тайно собранных в недрах станции, на её якобы ещё не запущенных в работу верфях. Вся эта эскадра штурмовиков и беспилотных истребителей накинулась на ослушавшихся приказа адмирала, потроша гражданские суда своими скорострельными орудиями, расчищая космос между станцией и роем мародёров.

А потом станция произвела массовые пуски ракет. Истребители прикрытия и штурмовые крылья вернулись на перезарядку, а среди роя ракет в атаку шли звенья торпедоносцев под прикрытием новых истребителей.

Именно в этот момент мародёры и нанесли этот РЭБ-удар.

Но это не остановило ракеты. Да, управлять ими со станции стало невозможно, но экранированные бортовые искины ракет и сами выберут себе цель. Пусть множество ракет и выберет одну и ту же цель, выбирая их из одинаковых таблиц приоритета и не имея возможности связаться между собой для распределения целей. Пусть много их и пролетит мимо, ослеплённые, сбитые помехами РЭБ с толка. А ещё больше – просто не долетит.

Армада мародёров открыла массовый огонь по приближающемуся рою беспорядочно маневрирующих ракет и торпедоносцев. Идущие плотной колонной корабли не могли выполнять противоторпедные манёвры, но они могли рассчитывать на высокую плотность огня. И этот расчёт был оправдан – в космосе массово рождались новые, пусть и недолго живущие, но – звёзды. Взрывов.

Пока армада отстреливалась от первой волны ракет и торпед, станция запустила ещё один залп, и ракетные комплексы приступили к перезарядке пусковых батарей. А рой малых кораблей прикрытия опять начал вытекать из станции, расползаясь по установленным для них точкам прикрытия станции. РЭБ-удар мародёров не сказался на работоспособности дистанционно управляемых беспилотников последнего поколения, имеющих современную защиту от РЭБ-воздействия.

И в это время в систему вошёл весь 17-й Звёздный флот. И пошёл в обречённую атаку.

17-й Флот не был самым мощным не только во Вселенной, а даже в Содружестве. Но для отражения налёта любой банды мародёров его хватило бы с таким избытком, что можно было бы рассчитывать на невысокие потери. И получив сигнал о начале формирования крупного поля искривления пространства, подсказывающего, где именно будет выходить из подпространства флот мародёров, 17-й Флот отправился в бой, уйдя в подпространство.

Когда стало ясно, что это не ожидаемый налёт, а полноценное вторжение – 17-й Флот не мог узнать об этом. Об этом они узнали уже очутившись в системе ГН-3098. Заполненной вражескими кораблями. И так тщательно подготовленная засада – оказалась ловушкой и западнёй для самих охотников. При наличии в сотню раз меньшего количества кораблей основных калибров и в тысячи раз меньшего – единиц малого и москитного флота, шансов на победу быть не могло. Никаких. Даже чуда произойти не могло.

Но 17-й Флот не развернулся обратно в пустоту космоса, где искажения пространства гравитационными силами ГН-3098 не препятствовали подпространственному пробою и позволяли бы уйти в подпространство, флот поспешил на соединение с оплотами орденов и силами прикрытия станции. Тем обрекая весь 17-й Флот на гибель в неравном бою.

Видя это, оплоты империи тоже развернулись. Продолжил путь вдаль от системы только оплот самого Азетоса Белого, спасая то, что было дороже их жизней, что было дороже чести Азетоса, впервые покидающего поле битвы – до победы или смерти. Спасая уникальный артефакт – Саркофаг Основателя, утерянный во время войн Раскола.

Редкая изморозь ракет и отчаянных торпедоносцев, таких маленьких на фоне планет, астероидов и гигантских кораблей, достигла армады мародёров. Но тут же они попали в зону действия башен противоракетной обороны кораблей диких и в рой москитного флота мародёров, что массово покидал держатели носителей. А пилотировать пилоты Хаоса, родившиеся в кораблях и всю жизнь прожившие в них без Сети, умели.

И всё же корабли диких, даже громады линкоров, вспухали изнутри от взрывов. Ракеты и торпеды достигали своих целей. Да и знаменитые сверхмощные дальнобойные орудия оплотов – помогали. Эту мощь не могла сдержать никакая броня, никакие щиты. Единственным способом спасения от обстрела оплотов было – сблизиться и уничтожить оплоты.

И армада мародёров – устремилась вперёд. Но этим была снижена плотность заградительного огня, что и спасала армаду от большей части ракет. И вторая волна ракет, торпед и торпедоносцев прорвалась до армады Хаоса с гораздо меньшими потерями от заградительного огня, нанеся гораздо больший урон мародёрам.

Космос засиял вспышками нестерпимой яркости, в которых исчезали огромные и малые корабли, тысячи людей на своих боевых местах погибали мгновенно, не успев даже подумать: «Всё!»

Битва была настолько яростной, что со Стиры прямо днём была видно перемигивание над головой.

Болан перешагнул через очередной труп.

Мародёры сели в порт. Среди прочих гражданских. Защитное оружие их кораблей стало поливать огнём всё вокруг, трюмы их кораблей открылись, выпуская обдолбавшихся наркотиками – для храбрости – мародёров. Обычную босоту Диких пространств, всегда бросаемую Хаосом в бой первыми. Мародёры их так и называли – «расходное мясо».

И закипела безумная схватка. Люди стреляли друг в друга, в упор, из игольников, лучевиков, даже – картечников, дрались оружием рукопашного боя, подручными средствами, душили друг друга. Остолбеневшая охрана порта не могла понять – кто из этих безумцев в гражданском мародёр Хаоса, а кто – зритель робола. И многие коллеги Болана за это заплатили самую высокую цену – жизнь.

Болан как раз обходил тело разорванного зарядом ПМЗ (противометеоритной защиты) коллеги из ДБ порта. Узнать его можно было только по фрагментам форменной брони. Которая могла бы защитить от редкого или случайного выстрела почти любого вида ручного оружия из гражданских образцов, но от попадания башни ПМЗ не спас бы и комплекс тактической защиты Болана.

После службы Болан загорелся идеей восстановить свою тактическую броню, что хоть и оказалась разорвана вместе с самим Боланом, но – спасла ему жизнь, сдержав большую часть осколков и смягчив удар. И незаконно, но – достал. Пусть и очень дорого, но Болан нисколько не жалел. Броня была настоящая, боевая, рабочая. И даже лучше, чем у него была на службе во флоте. Удалось достать броню разведчика – лёгкую, прочную, удобную. И – адаптивную, меняющую цвет обшивки в зависимости от окружения владельца. Это не обеспечивало полной невидимости, но уже было весьма и весьма неплохо. Например, у солдат планетарной обороны такие адаптивные тактические комплексы были только у рейнджеров разведрот.

Когда началось это безумие, то Болан экипировался в этот костюм, достав его из тайника и смахнув с него пыль.

И вот теперь он пробирался по порту. Меняя расцветку прямо в движении, как хамелеон.

Пушечные машины поддержки полка уже развернулись для огня. Надо было им только указать цели. Для этого у Болана был шлем разведчика и дополнительный передатчик. Именно поэтому пехота и попросила его помочь при планировании «зачистки» порта – разведданные никогда не бывают избыточными.

Вот она! Башня крутилась, излучателями «обнюхивая» исковерканное покрытие порта. А корабль – типичный патрульный рейдер. Такие в Диких пространствах используют все, кому важна скорость и манёвренность, при невысокой стоимости корабля. Комфорт и длительное проживание в таких кораблях не предусматривались конструкцией. Отпатрулировал свои четыре часа – в шлюз. Но дикие – живут в этих семечках всю жизнь. Целыми семьями. Месяцами не покидая борта. Надо ли удивляться, что у них массово рождаются уроды – они живут прямо на корабле, не предусмотренном к этому конструкционно, в реакторных в том числе.

Рейдер не приспособлен для длительной жизни. Вот и этот нёс следы хаотичной самостоятельной переделки. И эта башня была чужеродным нашлёпком – явно снятая с более крупного судна. Да и сам рейдер был как беременный – корпус его был словно раздут.

С другой стороны должна быть ещё одна башня, стандартная, автоматическая. Но она – забота рейнджера планетарников, а не Болана.

Прежде чем фиксировать башню, Болан оглядел всё вокруг. Вот – следующие цели. Это кабина управления. Двигатели. Шлюз. А вот ещё башня. Пусть и неподвижная, на другом корабле, но шлюз этого корабля был открыт. Что мешает мародёрам занять стрелковое кресло управления огнём этой башни?

Болан осмотрелся. По привычке – прежде чем открывать огонь или как-то иначе начинать действовать, необходимо наметить путь отхода. Болан был в нише обломков. В тени. Броня изменила цвет, растворяя своего владельца в тенях разорванных обломков. Бывший сержант пехоты был неприметен в этой густой тьме. Хорошая позиция. И отход имеется.

Болан пометил цели в порядке опасности и уставился в «живую» башню, начав передачу целеуказания ротному пехоты.

– Ха! – пробормотал бывший сержант. – Не так они тупы. И – не безумны.

Как только пошла передача, башни на обоих кораблях пришли в движение, а из шлюза посыпались окровавленные мародёры. Засекли передачу. Всё же сканируют пространство.

Выстрела пушки Болан не слышал – далеко. Зато услышал, как снаряд рвал воздух, со скрежетом, над головой. И с каким-то смачным плюхом заряд ударил в башню, пробивая её. Взрыв внутри корабля выгнул листы обшивки башни наружу, выплёскивая в прорывы – огонь и чёрную копоть. Бронелисты были порваны, как тонкий упаковочный материал.

Болан подтвердил уничтожение цели с первого снаряда. Следующий снаряд лёг не так удачно. Не точно в шлюз, а в край шлюзовой рамки. Детонатор снаряда от этого сработал. От взрыва снесло всех ближайших мародёров, что выбежали из корабля, осколки и взрывная волна расчистили посадочное поле полностью, посекло осколками шлюзовую камеру, даже сдвинуло обломки, за которыми укрывался Болан, но урон кораблю был нанесён существенно меньше первого, столь удачного попадания.

Со скрежетом пробил броню снаряд с той стороны корабля. Пехота – работает!

Болан перевёл взгляд на следующую цель – закрытую глухими створками кабину управления кораблём, защищавшими обзорные плоскости от космической пыли. Для бронебойных снарядов пушечных боевых машин пехоты эта защита – не броня. Звук был как удар стрелки игломёта в консервную банку. Огонь выбросило даже из шлюзовой камеры. Болан сразу же перевёл взгляд на соседний корабль. Этот – уничтожен. Теперь Болан будет знать, что как раз кабина пилота и является уязвимым местом такого корабля. Потому соседу два снаряда разнесли в хлам модуль управления, а лишь затем, для надёжности – башни.

А дальше – сплошные взрывы. Скрежет рвущих воздух снарядов, грохот их ударов, мощнейшие взрывы, рёв горящего маневрового топлива и кислорода кораблей. На этом фоне крики погибающих людей просто были не слышны.

Как и их боевые кличи. От мощных взрывов укрытие Болана стало расползаться. Пришлось отходить, чтобы не быть раздавленным обломками.

Но когда Болан повернулся, взгляд его упёрся в исковерканное маленькое тельце в лопнувшем скафандре. Ребёнок. Совсем маленький – меньше метра. Судя по расположению тела – вылетел из шлюза от взрыва, пролетел по воздуху, как брошенный катапультой, и ударился в обломки позади Болана.

Ребёнок. Мародёры взяли с собой в налёт – ребёнка. Детей.

Уроды!

Это потрясло Болана. Сражаться с врагом он всегда готов. Убивать детей – нет.

Именно это потрясение и, соответственно, потеря внимания и концентрации чуть не стоили ему жизни. В эмоциях он бежал через обломки мимо трупов. И тут он нос к носу столкнулся с тремя бегущими мародёрами с окровавленными ртами, разинутыми в неслышимом крике. С горящими наркотическим безумием глазами.

Годы выучки не прошли даром – стрельчатый игольник Болана без отдачи послал веер трехплоскостных стрелок. Но и мародёры оказались ловкими ребятами. Их ружья ударили картечью. Только стрелы Болана легко пронзали скафандры мародёров, а подрывные заряды в донышке стрелок, разрушая стрелу в теле, превращали ту же стрелу – в картечь, которая с огромной силой и скоростью рвала плоть. А вот шарики дроби мародёров лишь отбросили Болана на опору. Один мародёр заваливался мешком – готов. Второй – разинув рот, тряс рукавом скафандра с перебитой у самого плеча рукой. А вот третий продолжал бить дробью в грудь Болана как молотом.

– Всё же тупые, – сплюнул слюну с кровью Болан на их тела, открыв шлем. Воздуха не хватало. Но и дышать было больно.

Надо было отсушать картечью Болану руки – там и броня тоньше, да и разоружило бы его это. Нет – долбил прямо в грудь, в самую толстую защиту. Стрелы порвали тело мародёра так, что вместо спины – фарш. И ещё одну стрелу в раненого, добивая – чтобы не отравлял кристальный воздух Стиры своим смрадом.

– Как ты? – спросил капитан пехоты, когда Болан выбежал на их цепь. Его ждали – его зелёную отметку капитан наблюдал всё это время на своей тактической схеме.

– Ничего! – ответил Болан, открывая шлем и вновь сплёвывая юшку. – Вот, броню мне обновили.

Капитан осмотрел царапины и вмятины на груди и боках Болана.

– Всю адаптацию сорвало, – сокрушался капитан. – Ладно, всё одно благодарю за помощь!

– Общее дело делаем, брат по оружию! Бывай! Пойду я, – ответил Болан и пошёл прочь от закипающей бойни.

Пехота проводила зачистку порта. Вторым эшелоном шли бойцы самообороны – как бывшие сотрудники по факту распущенного ДБ, так и бывшие «бандиты». Бойцы самообороны были экипированы в недавно полученные комплексы подавления мятежей, вооружены более мощными игольниками и усилены эффективными в городском бою шоковыми гранатами. Броня новых комплексов не дотягивала до уровня пехотных образцов, но уже внушала надежду, что выживешь в короткой и яростной перестрелке в упор, каких в таком типе боя будет достаточно.

В отличие от тонкого бронепластика патруля ДБ, здоровяк Бол Ван ту броню голым кулаком пробивал. Картечь бы она точно не сдержала.

Сверху стремительно спланировал, почти рухнул, спидер. Болан погрозил пальцем Асаре, садясь сзади неё, и воспользовался моментом лишний раз обнять девушку, пусть и закованную в броню.

– Не знал, что ты водишь спидер, – передал Болан по линии ближней связи.

– Ты многого обо мне не знаешь, Валан, – напряжённым голосом ответила Асара, маневрируя довольно отчаянно – спидер с перегрузкой неохотно набирал высоту. Всё же вес двух взрослых людей в боевой экипировке – это не вес пары подростков, решивших погонять наперегонки с ветром.

Болан не помнил, чтобы на Стире были зарегистрированы спидеры. С этим тотальным и избыточным, прямо болезненным пристрастием администрации к полной безопасности. А как только начались все безобразия, сотрудников администрации не видать и не слыхать. Штаб самообороны даже не принял этих деятелей в расчёт.

Как же разительна была разница во флотском управлении и гражданском! Как разные расы, разные народы! Если мер не будет принято… Может, обратно к Основателю попроситься? По урождению Болан имел право.

Но сам же испугавшись подобной мысли, Болан решительно изгнал подобные размышления прочь, а чтобы отвлечься, спросил у Асары – откуда спидер.

– Трофей! – ответила офицер связи. – С одного из кораблей. Спаскоманда доставила. Я и использую. У меня в детстве почти такой был.

– Спасатели вместо раненых собирают трофеи? – удивился Болан.

– Это всё Вадима влияние. У «арлекинов» же до сих пор внутрикорпоративная связь работает. Лишь чуть хуже каналов самообороны. Это он заставляет их… как же он сказал? Сейчас вспомню. А, «прибарахляться»! Вот! Вот они и тащат всё подряд. Даже орудия из точек ПМЗ вынимают. Не говоря уже о энергоячейках и проекторах щитов.

Болан хотел спросить – зачем? Но они уже прибыли. Но не к штабу самообороны, а к открытым воротам бокса ДБ, вокруг которых уже выросли кучи различного металлолома. Болан слез со спидера и решил спросить самого Вадима.

Но так и не спросил. Внутри был Верж, что сразу же замахал руками, подзывая и Болана, и Асару.

– Спаскоманды несут потери, – начал постановку задачи Верж. – Мародёры вызывают помощь, а потом – расстреливают спасателей. Штаб поручил нам решить эту проблему. Сразу говорю, что нам поручили потому, что мы уже успели прославиться нестандартным подходом к решению неразрешимых задач. Какие будут предложения?

– Забить, – пожал плечами Вадим.

Видя, что его никто не понял, Вадим поморщился, рукой махнул перед лицом (он до сих пор иногда жестами пытался управлять нейроинтерфейсом, хотя этого совсем не требовалось). Вадим сделал шаг вперёд и сказал:

– Я вообще не понимаю, зачем вы возитесь с этими калеками? Спасение утопающих – проблемы самих утопающих. Пох на них!

– Как так? – удивился Болан.

Асара фыркнула, пробормотав что-то, означающее эквивалент выражения «гражданский пиджак» на языке её родного мира. Рата ничего не сказала, но брови её взлетели высоко на лоб. Лишь лицо Вержа не изменилось. Бол Вана можно было не считать – он вообще был малоэмоционален, а сейчас он вообще решил проигнорировать совещание, тихо отступая малыми шагами, чтобы вернуться к работе.

Разговоры его раздражали, а работать ему было приятно. Нет, не сама работа ему нравилась, а то, что в результате его усилий что-то зримо и ощутимо – менялось. Особенно Ване нравилось, когда то, что было мёртво – оживало и начинало работать. От этого здоровяк испытывал особенное удовольствие, чувствуя себя Творцом. Потому Бол Ван самоустранился от совещания. Но уши его были открыты. В отличие от его рта.

Так вот, к совещанию. Лицо капитана ничего не выражало, а вот его слова – потребовали:

– Аргументируй!

– Ну, спасаете вы их, – решительно махнул рукой Вадим, играя желваками челюстей. – Сколько это ещё будет продолжаться? Час? Два? Сколько осталось у нас времени до начала массовой высадки мародёров на планету? Не то как сейчас, а ещё более массовых? И что вы их спасаете? Для чего? Куда вы их привезёте, рискуя людьми, тратя время? Где мы их укроем? На сколько часов мы их спасём? И спасаем ли мы их? Или тем, что люди носятся по планете, вместо того чтобы укреплять оборону, лишь приближаем и продляем агонию, а?

Сказать, что слова Вадима потрясли – не сказать ничего. Болан и девушки просто были в шоке от такой точки зрения. Ваня хмыкнул. Эхр сел на подножку очередного пепелаца с крайне озадаченным лицом. Лишь Верж с интересом разглядывал Вадима.

– Как же так? – возмутился Болан. – Они же люди! Гражданские! Наш долг!..

Верж остановил Болана жестом, ответив вместо Вадима:

– Для тебя, – кивнул Верж. – А ему они – никто. Он не чувствует их своими. У него нет к ним никакой эмоциональной привязки. Забыл, кто он? Что он – чужак?

Потом Верж повернулся к Вадиму:

– Вопрос обоснованности не рассматриваем. А теперь пришло время вопроса к тебе, Вадим Голованов. Они для тебя – никто. Пустота вакуума. А вопрос мой такой: кто для тебя – мы? Я, Валан, Бол Ван, Эхр, Рата, Асара? Энрог Двудонный? Не спеши с ответом. Можешь даже не отвечать. Мы – поймём.

– Да что тут не спешить? Насмешить, – пожал плечами Вадим. – Ты верно угадал, команданте Чё! Они для меня – никто. Именно поэтому я не хочу, чтобы люди, которых я знаю, рисковали жизнями ради этих… нелепых скучающих бездельников. А вы, те, кто тут стоит, единственные люди, кто дороги мне в этом мире.

– С этим разобрались, – опустил голову, как бы фиксируя сей факт, Верж, – но, Вадим, для нас они – граждане Содружества. И спасать их, даже ценой наших жизней, наш долг. Потому ещё раз повторяю: вопрос обоснованности – не рассматриваем. В этом аспекте есть какие-либо идеи?

Вадим пожал плечами, отворачиваясь.

– Я бы предложил адаптивность, но видишь, мне её уже испортили, – Болан показал на искорёженный нагрудник своей брони.

Рата принудительно скачала данные медблока Болана, кивнула Вержу.

– Я нормально, – махнул рукой Болан.

– У Вадима есть «Кабши»! – сказала Асара. – От Звёздного Пса.

– Да? – повернулся Верж, даже слегка удивлённый. – А что ты всё в рабочем костюме?

– Э! Вы что? – возмутился Вадим. – Вы не упали, часом, с этого своего летающего скутера, а? Что не напялил на себя? Я не доверяю этому мутному типу! Этому волку тамбовскому! И что, что он адаптивный? Это – второе! Он не сделает меня невидимкой! Особенно для изотопного сканирования.

Вадим усмехнулся и продолжил:

– Как вы себе это представляете? Я, в цвете песка, запрашиваю у корабля открытия шлюзов? А от залпа ПМЗ этот костюм из «Кризиса» меня спасёт?

– Я опять половину сказанного тобой не понял, – качнул головой Верж. – Может, тебе испорченные лингвистические базы установили? Не важно! А вот то, что ты прав и это не выход – важно.

В это время с грохотом что-то упало. Все обернулись к Бол Вану, что держал в одной руке кусок обшивки пепелаца, выдёргивая который и обрушил остальной хлам, а в другой его руке был излучатель ПМЗ без кожуха охлаждения, снятый с корабля.

– Ваня! – взревел Вадим. – Да ты, щука, гений! Точно! Будем Оптимального Прайма делать! Эхр! Что сидишь? Бегом!

– Что бегом-то? – спросил, вскочив, Эхр. Эхр за это время так похудел, что рабочий комбинезон на нём висел как на вешалке.

– И нам объясни! – потребовал Верж.

Вадим, смахнув рукой всё со стола, выставил на стол проектор и вывел на обзорный экран голограмму одной из их последних разработок – рабочий экзоскелет, переделываемый ими для робола. И сейчас Вадим, рисуя световым стилом, добавил трёхмерному чертежу – на левый верхний манипулятор – прямоугольный щит, а на правый – ствол пушки. Вадим быстро бросал слова, указывая стилом:

– Щит из многослойного прочного корпуса корабля защитит от пары залпов ПМЗ, а грузоподъёмности рабочего шагохода хватит для управления пушкой и переноса энергоблока для её питания и щитов. И материального, и силового. А мощи пушки и заряда энергоячейки должно хватить, чтобы вблизи расстрелять ПМЗ или любую другую менее защищённую цель!

Верж, улыбаясь, хлопнул Вадима по плечу, сказал:

– Двудонный оказался прав – мы лучшие по нестандартным подходам к решению неразрешимых задач! Молодцы! Всё же мы не ошиблись в вас, чужаки! Доложу командованию. Такого давно не было. Так давно, что все уже забыли. Что тебе нужно для скорейшей перестройки рабочих машин в… это? И как это называть?

Вадим пожал плечами, стал говорить слова, видимо на ходу перебирая их:

– Десептиконы – длинно и коряво, автоботы – уже есть. Путаница выйдет. Во! А пусть и будут – трансформеры! Мы же их и трансформируем из обычных рабочих механизмов. А что мне нужно? Так! Первое…

Вадим стал опять пальцами водить перед глазами. Верж получил список имён, тут же – ещё один.

– Первый – те, кто может помочь мне в производстве. Все – «арлекины». Всех вы забрали в самооборону. Второй – пилоты. И мне нужны механики, что способны вырезать обшивку прочных корпусов этого космического мусора и снимать с них оружие и энергоблоки. Вот список.

– Он знал заранее, – усмехнулась Асара, поворачиваясь к Болану, – потому его персонал и тащил всё с битых кораблей.

– Нет, он просто жадный, – покачал головой Болан. – Гребёт к себе всё, что плохо лежит. За это мы его и любим. Так, девочки?

И девушки с ним согласились.

И Верж – согласился. Но о его мыслях невозможно было догадаться. А думал Верж о том, что сложилась хорошая команда. И что им всем очень повезло, что эти двое чужаков оказались именно тут, именно сейчас. Хотя сами они – не особо этому рады.

Дальше мысль Вержа пришла к тому – как и с какой целью появились эти двое именно тут, именно сейчас? И эта мысль привела его к предназначению, а это понятие было очень близко к словам учения Основателя. А наставления Основателя Верж очень не любил. Не любил не только о нём думать, а даже – вспоминать его. Это могло пагубно сказаться на карьере. Потому что сей благородный отпрыск чувствовал, что размышления эти рано или поздно могут привести его или в ряды орденов, или – в Легион ереси. А Верж не желал ни того, ни другого. Его род уже многие и многие поколения служил Содружеству обитаемых миров. И не на Верже прервётся эта славная традиция!

– Слушай, Верж, – Болан отвлёк от столь опасных размышлений Вержа, – может, это важно, не знаю. А может – ничего не значит. В общем, на том корабле, что раздолбили по моему целеуказанию, были дети. Тело одного я уверенно видел. На таком вот расстоянии – его взрывом закинуло мне под ноги. Ребёнок вот такого роста.

– Это очень важно, – согласился Верж. – Хорошо, что доложил. Это не налёт. И даже не вторжение для захвата системы. Это – переселение. И это очень важно. Это многое объясняет. И подтверждает слова того изгоя с «Ковчега». Исход.

Верж схватил Асару, и они выбежали из бокса. Болан и Рата поспешили следом. Эхр и Вадим склонились над столом с едва светящейся голограммой-чертежом. А Бол Ван – невидящим взглядом смотрел на пол перед собой. Его губы раздвинулись:

– От чего они бегут? – тихо спросил он сам себя. Но тут же, спохватившись, широкими шагами пошёл на выход, к кучам металлолома.