Текст книги "Новогодний миг"

Мобильная группа сфотографировала дельтаплан с неизвестным человеком и сделала запрос в местное отделение. Капитан Владимир Александрович установил, что дельтаплан брали напрокат. Портрет человека, составленный со слов, явно был ненастоящим, длинные волосы, борода и темные очки. В это момент американская группа готовила план перехват и объекта, и капсулы. Все это время в нейтральных водах ходила подводная лодка без опознавательных знаков. И поэтому Российский противолодочный корабль также ходил в этих неспокойных водах Черного моря.

После ужина мне дали телефон, чтобы я мог поговорить с Кариной.

– Добрый вечер, Карина.

– Добрый вечер, Виктор.

– Как ты там в Москве?

– Мне одиноко без тебя, никто меня не целует и никто меня не обнимает и вообще, мне кажется, что я осталась одна.

– Нет, ты не одна, я всей душой стремлюсь к тебе. И нежно целую твое красивое лицо. Что ты молчишь?

– Я плачу.

– Я люблю тебя и вернусь к тебе. Ты меня слышишь?

– Да, я тебя слышу. И хочу, чтобы ты вернулся ко мне.

– Я вернусь, верь мне. У меня есть выбор.

Неожиданно связь прервалась, и я услышал другой голос.

– О каком выборе вы говорите? Вы что-то узнали? Они вступали с вами в контакт?

– Нет.

– Тогда почему вы сказали, что у вас есть выбор?

– А выбор всегда есть.

– В ваших интересах не делать никаких глупостей. Хорошенько подумайте о вашей беременной Карине. И выполняйте инструкции сотрудников. Желаю удачи.

Я лежал на кровати и думал – неужели все произойдет сегодня, а может быть, завтра, а почему завтра? Мне все показали и предоставили сделать выбор самому – или я иду к капсуле, или нет. Но как быть, если меня вынуждают идти к этой капсуле? – За окном летали летучие мыши и стрекотали цикады, звезды появлялись в ночном небе, и яркая луна светила над спокойным морем. – Я пойду к этой капсуле и попытаюсь им все объяснить. Это лучше, чем вот так лежать и ждать, когда кто-то другой примет за тебя решение. – Я вышел из комнаты и встретился лицом к лицу с сотрудником группы.

– Вы куда-то собрались?

– Да, они позвали меня.

Он быстро постучал в дверь комнаты, и оттуда выскочила вся группа.

– Был контакт.

– Но он в обычном состоянии, а тогда его вели.

– Поверьте, они ждут меня. Вам нужна капсула?

– Хорошо, куда вы пойдете?

– Они показали мне тропинку в горах, там был сломанный куст и рядом развалившийся камень. Других ориентиров у меня нет.

– Так, всем предельное внимание. Объект ведем всей группой на расстоянии двадцати шагов.

Старший группы достал телефон и позвонил капитану. – Мы идем в горы. Ваша группа должна прикрывать нас с моря.

– Понял вас.

– Сообщайте любую информацию.

– Понял вас. До связи.

– До связи.

Старший группы посмотрел на меня и набрал еще один номер.

– Был контакт. Мы идем в горы предположительно квадрат зет.

– Выход через восемнадцать минут.

– Понял вас, – ответил старший группы.

И по этой фразе я понял, что они подчиняются еще кому-то, значит, в горах мы были не одни. Мобильная группа, собрав необходимое оборудование, вышла на горную тропу и следовала в заданный квадрат. Мы присели в большой комнате, я попросил воды, и мне налили половину стакана.

– Не надо много пить, – выговаривая каждое слово, сказал старший группы.

В течение восемнадцати минут американская группа вышла на заданные позиции в горах со специальным оборудованием. Подводная лодка легла на курс в точку пересечения, куда должны были прийти специальные лодки с объектом и капсулой. Американцы, используя спутниковую систему, следили за передвижениями групп. И наша спутниковая система отслеживала все передвижения в горах. На небе появились облака, они плыли в сторону гор Кара-Дага. И через несколько минут спутники не смогли видеть горы.

– Из дома мы выходим одной группой и движемся по горам. Когда вы увидите ваши ориентиры, мы отстанем на двадцать шагов. Вам ясно? – спросил старший группы. – Да, – ответил я.

Мы вышли из дома, и я увидел, что над горами повисли облака, за моей спиной был город, оттуда доносилась музыка и голоса людей. Я решил не оборачиваться, чтобы это не выглядело как прощание с Землей, но моя душа была неспокойна. Мы стали подниматься, и подъем оказался сложным, камни под ногами скользили от влаги, и я несколько раз падал. Меня поднимали, и мы шли вверх. На горы опустился туман, он исходил от облаков. Мне дали фонарь, чтобы я мог искать свои ориентиры. Пот струился по моим вискам, дыхание затруднялось, влажный воздух вызвал кашель, и мой сопровождающий зажал мне рот рукой.

– Что вы делаете? – возмутился я.

– Дышите носом, – сердито сказал он, озираясь по сторонам.

Наконец мы поднялись на пологую тропинку и, посветив фонарем, я увидел сломанный куст и рядом развалившийся камень. Я обернулся назад, и мой сопровождающий стал мигать фонарем, идущим за нами. Они тут же разошлись в разные стороны и исчезли в тумане. Мой сопровождающий указал рукой движение к ориентиру и тут же ушел в туман. – Вот мое видение, – подумал я, – все сбывается. – Я пошел вперед, а группа двигалась слева и справа. Следом за моей группой шли американцы, а навстречу нам вышла мобильная группа и развернула свое оборудование. Сломанный куст был слева от тропинки, а развалившийся камень был справа, значит, капсула должна быть слева. Я сошел с тропинки и стал подниматься выше, но капсулы нигде не было. Я светил фонарем во все стороны, но все было напрасно, и вдруг все фонари погасли, оборудование отключилось, и в нескольких шагах от меня засветилась капсула. Теперь она была настоящая, голубовато-белого цвета, и в ней не было ничего страшного. И я шагнул в сторону капсулы. В этот момент завязался рукопашный бой американцев с моей группой. Тот, кто пропускал сильный удар, просто улетал со скользкой горы вниз. Три человека из американской группы приближались ко мне и капсуле. И наша мобильная группа с другой стороны осторожно двигалась ко мне. Что оставалось мне, я не раздумывая, дотронулся до центра святящейся капсулы, и, когда она раскрылась, я забрался внутрь. Я лег на удобное дно и коснулся руками краев капсулы. Отверстие стало уменьшаться, и, когда оно закрылось, то я почувствовал, как мне стало легче дышать. Группы с разных сторон подошли к капсуле, но оборудование не работало, видеокамеры, установленные в горах, были блокированы. И сейчас люди были просто людьми, лишенными всех технических средств, кроме оружия. И как только было принято решение открыть огонь по капсуле, она перестала светиться и быстро взлетела. Выстрелы гулко прозвучали в горах, и, к счастью, пули не ранили людей. Я почувствовал, как мое тело сильно прижалось к дну капсулы, но потом давление стабилизировалось. То, чего я не хотел, произошло, и я стал говорить вслух.

– Вы спасли меня, и я благодарен вам за это. Но я не хочу покидать нашу планету, ради нескольких десятков лет. Я люблю женщину и хочу быть рядом с ней, и пусть она не совсем здорова. Я люблю ее такой, какая она есть, и большего мне не надо.

Когда я произнес последние слова, то почувствовал, как по моим щекам бегут слезы. Легкий ветерок внутри капсулы унес мои слезы, и я почувствовал, что засыпаю. Мне снилось, что я бесконечно долго летаю в космосе и что обо мне забыли все, и люди, и пришельцы. Я увидел город, о котором говорил Рингель, он выглядел, как зеленый парк с необычными домами, в небе летали капсулы, очевидно, они являлись обычным средством передвижения. В центре города стояло стеклянное сооружение, напоминавшее пчелиные соты. – Что там внутри, – подумал я и стал приближаться к зданию. И вдруг неожиданно я проснулся, с неба летели капли дождя, мое лицо было мокрым, я лежал на крыше неизвестного мне дома. Капсулы не было, и тогда я поднялся на ноги и понял, что я в Москве.

Первая часть 8.10.2013 г. Капустянский В.К.

Вторая часть 25.02.2016 г.

Эгейское море

Все спокойно на Эгейском море, все спокойно, больше не бурлят страсти мифических героев, больше не плавают воинственные парусники и больше никто не слагает древних легенд.

Ничем не примечательный небольшой отель «Дельфин бич» стоял на берегу Термического залива. Два живописных холма, обросшие пушистыми соснами, защищали его от морских ветров. Словно тугой лук, изогнулось побережье, и заканчивалось оно пустынной песчаной косой, омываемой с двух сторон изумрудно-зеленым морем. У основания косы стоял белый маяк, а рядом на ветру развевался греческий флаг. Они приехали туда случайно, словно сама судьба за них сделала этот выбор. Дмитрий был уже немолод, но по-прежнему чувствовал себя сильным мужчиной, укрепляя свои мускулы регулярными тренировками, в прошлом у него была семейная жизнь. Широкое открытое лицо, крепкий подбородок, чисто русские голубые глаза и уверенный взгляд выдавали в нем бывшего спортсмена, он был владельцем одной популярной пиццерии в Москве и имел свой дом в ближнем Подмосковье. Его высокая спутница была бывшей танцовщицей, описание которой подойдет для любой красавицы, роскошные длинные ноги, изящная талия, красивые нежные руки и пышные локоны длинных волос. Но ее лицо было иным. Чистый лоб ангела, бархатные, мягкие брови, карие глаза женщины, совершенно другой эпохи, сладострастный овал лица и красивые линии губ, движение которых вызывало трепет у искушенных мужчин. Лика была темпераментной девушкой, слегка обидчивой, но ласковой, если она чувствовала нежность, исходящую из мужской души, а не от рук. Она преподавала бальные танцы, когда-то Лика была очень известной на танцевальном паркете, но, к сожалению, она подвернула ногу, и с танцевальной карьерой было покончено. Иногда в тихие вечера Лика включала радиоджаз, зажигала свечи и, словно маленькая девочка, забиралась к Дмитрию на колени. Прижавшись лицом к его мускулистому плечу, она крепко и как-то по-детски обнимала его, оплакивая теплыми слезами свою танцевальную жизнь. Так незаметно прошло два года. Лика чувствовала, что их жизнь застыла, словно сломанный механизм, и что в их отношениях нет чего-то главного. Лика давно хотела родить ребенка и превратить милые отношения в семейную жизнь, а выдуманную любовь к Дмитрию оживить настоящим чувством. В глубине ее души, словно нераскрывшийся бутон, жила неизвестная ей самой спящая девушка. Дмитрий частенько осекал ее за излишний темперамент и непредсказуемые эмоции, которые заканчивались порой внезапными слезами, но, немного поплакав, она быстро успокаивалась. Дмитрий дважды увозил Лику отдыхать на Мальтийские острова, он любил сидеть под тенью пальм и задумчиво наблюдать, как пена морских волн омывает песочный пляж. В первый раз на тихом острове, Лика почувствовала себя счастливой, они долго спали, лежали на горячем песке и плескались в голубых волнах. Но вторая поездка немного разочаровала Лику, безуспешно она пыталась уговорить Дмитрия куда-нибудь съездить. Он наотрез отказался смотреть, как он выразился, пыльные крепости и прочие исторические развалины. Лето шло к концу, Лика прогуливалась по Тверской улице, вдруг неожиданно небо стало серым и полил холодный дождь. Она забежала в книжный магазин, одетая в белое тонкое платье, Лика обнимала открытые холодные плечи, но внутри было тепло, и она постепенно согрелась. Рассматривая книги, она увидела яркие журналы, которые зазывали в морские круизы и в экзотические страны. Лика пробежала глазами восточные страны, остановив свой взгляд на Греции. Она взяла в руки цветной журнал и, быстро пролистнув его, застыла, разглядывая древний Акрополь. Вот чего я хочу, подумала она, увидеть что-то необыкновенное, величественное и красивое, и чтобы это запомнилось на всю жизнь. Вот так у нее возник план поездки в Грецию.

Они сидели за столом, застеленным белой скатертью, в тарелке была небольшая порция овсяных хлопьев, залитых молоком, рядом стояла чашечка черного кофе, а на блюдце лежал бутерброд с сыром, Лика закрыв глаза, мешала ложкой хлопья и вдыхала всей грудью смешанный сладко-соленый аромат побережья. Дмитрий спокойно пил чай и ел бутерброд с ветчиной, он смотрел через раздвинутое окно, на плывущий по Эгейскому морю пароход. Лучи солнца грели ему руку, скользили по белой, изящной ноге Лики и, пульсируя, перебирали на тарелке груши и персики. Лика от удовольствия плотно сжала колени, отклонившись на спинку стула, она игриво посмотрела в глаза Дмитрию.

– Пойдем загорать?

– Ты же белая, как снег. Может, немного подождем, привыкнем к солнцу.

– Не хочу ничего ждать, ты же знаешь, у меня целый комплекс масел, просто ты прячешься от солнца, а я нет.

– Ну, хорошо, хорошо. Только давай возьмем напрокат зонтик и циновки.

– Вот видишь, ты всегда можешь найти компромиссное решение.

Лика плавно поднялась из-за стола, поправила короткую юбку и пошла к выходу. Дмитрий шел сзади и видел, как Лику сопровождали нескромные мужские взгляды загорелых немцев, он также видел, как греческие невысокие официантки украдкой поглядывали ей вслед, и все это подтверждало ему, что она красавица и принадлежит только ему. Лика сидела на белой простыне в купальнике и мазала свои стройные ноги маслом. Дмитрий сидел в кресле, внимательно разглядывая Лику, она была несколько взволнованна, но отчего, почему, этого он никак не мог понять. Словно перед ним возникла та неизвестная ему Лика, которую он увидел в первый раз в театре, в роскошном вечернем платье, это видение навсегда врезалось ему в память. Лика плавно поднялась с постели и красиво шагнула к Дмитрию. Мягко утвердив согнутое колено на край кресла, между ног Дмитрия, она нежно поцеловала его в губы.

– Давай я намажу тебе плечики, помассирую шею, успокою тебя, – укачивая Дмитрия в крепких объятьях, шептала Лика.

И он действительно таял в ее теплых руках и забывал о терзавших его неспокойную душу мыслях.

– Вот о чем ты сейчас думаешь? – спросила Лика.

– Ни о чем. Я сейчас только с тобой.

Она села верхом к нему на колени и прижала лицо Дмитрия к белой груди.

– Пожалуйста, будь всегда со мной.

– Я обещаю тебе, что никому тебя не отдам.

Сентябрь, бархатный сезон. Полупустые соседние отели, прибрежные открытые таверны, один небольшой магазин, вот так выглядело побережье, на котором стоял их отель. На голубоватых волнах недалеко от берега покачивались частные катера. На зеленых холмах стояли монолитные двухэтажные греческие дома, широкие балконы, словно террасы, нависали над горными склонами. Редкие греческие дома терялись в зеленых соснах, главный фасад с большим балконом был всегда обращен к морю. Житель холмов – это раскидистая, пушистая сосна, ее изогнутый ствол цепко держится за каменистую почву, на более ровных склонах идут посадки оливковых деревьев, питательного символа Греции. Вокруг отелей растут цветущие кусты, дикая груша и персиковые деревья. Многие дома и отели украшают толстые в стволе раскидистые пальмы, и растут красные розы. Отель Дельфин-бич расположился на середине побережья острова Кассандра. Иногда слегка облачное небо позволяло увидеть дальний материк центральной Греции. Белая, красивая Лика лежала на соломенной циновке, согнув в колене одну стройную ногу и закрыв глаза, она чему-то улыбалась. Дмитрий сидел под зонтиком и разглядывал побережье, на горизонте в сторону материка шел сухогруз.

– Тебе нравится этот пляж? – спросил Дмитрий.

– Мне нравится, что здесь очень мало людей, – не открывая глаза, ответила Лика.

– Мне кажется, что он совершенно неухоженный.

– Возможно, но если ты помнишь, мы договорились с тобой, что будем ездить по древним городам и по музеям. – Лика, может, сначала отдохнем? Ты же знаешь, сколько мне приходится мотаться по нашим дорогам. Мне сны снятся, что я куда-то несусь, несусь и все время опаздываю.

Дмитрий поднял серый камень и с силой зашвырнул его в море.

– Дмитрюша, не будь таким сердитым, пожалуйста, – сказала Лика, перевернувшись на живот.

Она села рядом с ним и обняла его за крепкие плечи своими белыми руками, над ними, резко вскрикнув, пролетела чайка.

– Ты хороший, добрый. Обещай, что мы обязательно поедем, – целуя в ухо Дмитрия, шептала Лика.

– Хорошо, мы поедем, – вздохнув, ответил Дмитрий.

– Пойдем, искупаемся и смоем московскую усталость, – игриво сказала Лика.

Дмитрий вошел в изумрудно-зеленое море и нырнул в прозрачную волну, что-то тяжелое и усталое с шумом отделилось от его сильного тела и, пуская пузырьки, растворилось в соленой воде. Он вынырнул на поверхность и, отряхнув воду с лица, счастливо улыбаясь, поплыл рядом с сияющей от радости Ликой.

– Правда, море красивое, – сказала взволнованная Лика.

– Да, море замечательное.

Зеленые волны бились о разноцветные камни, Лика вышла из моря и отжала пышный хвост волос, она надела резиновые шлепанцы и грациозной походкой пошла к циновке. Дмитрий покачивался на волнах, поддерживая себя на плаву, внимательно наблюдая за красивыми движениями Лики. Неожиданно он вдруг почувствовал, как в нем проснулось дикое и необузданное желание, которое требовало немедленно утолить поднявшуюся из неизвестных глубин природную страсть. Смеясь и целуясь, они вбежали в номер, Дмитрий повалил Лику на белую кровать и уверенно сорвал с ее тела короткую майку. Лика с наслаждением закинула руки за голову, прогнувшись в спине, она подставила красивую грудь под горячие поцелуи Дмитрия. Словно одурманенный, он целовал ее горячее тело и скользил жадной рукой по нетерпеливым бедрам. Лика, содрогнувшись, издала упоительный стон. Увлекаемый пробудившейся в нем страстью, он так быстро вошел в нее, словно его несла колесница греческого бога Эроса. Горячие всплески тел выпустили на волю мужскую силу, Лика, сладко оплетая ногами Дмитрия, целовала его горячие губы.

– Давно в тебе не просыпался такой мужчина, ты любил меня, как в первый раз. О, если б ты знал, как мне сейчас хорошо, – говорила Лика и нежно гладила ему спину.

Они вышли из отеля и сели за столик под навесом, теплый морской ветер принес сладковатый аромат сосны, Дмитрий, вдохнув его всей грудью, улыбаясь, посмотрел Лике в глаза. Она сидела, закинув ногу на ногу в коротком прозрачном платье и, улыбаясь, гладила на столе расслабленную руку Дмитрия.

– Ты удивлен? Я еще за завтраком дышала и не могла надышаться этим сладостным ароматом. Я рада, что ты, наконец, начинаешь все воспринимать спокойно и радостно.

– Прости меня. Я был слишком далеко. Тебе очень идет это платье, правда, не хватает одной детали.

– Какой? Сощурив глаза, спросила Лика.

– Изящной соломенной шляпки.

– Ты мне ее купишь, но только что-нибудь оригинальное, – заломив руки за голову, сказала Лика.

Улыбчивая греческая официантка принесла меню, пролистнув его, они заказали греческий салат хорьятики, рыбу-меч и белое вино. Дмитрий налил в бокалы прозрачного вина и задумчиво произнес:

– Пусть исполнятся наши желания.

Они звонко чокнулись, и Лика отпила маленький глоток. Дмитрий, выпив вина, положил себе большую порцию салата и обильно полил его оливковым маслом. После неожиданной бурной страсти в нем вдруг пробудился здоровый аппетит, он с удовольствием ел салат и сытное филе рыбы, помогая себе сдобным белым хлебом.

– Ты обжора, остановись и выпей со мной вина.

– Такой вкусный салат, невозможно остановиться, а масло, мм.

– Мне хватило небольшого кусочка рыбы и немного салата, я наелась, а ты слоник, можешь все это съесть.

– Я хочу выпить за белый цветок, который оказался в зеленых волнах Эгейского моря. За тебя, Лика, за тебя!

Лика, улыбнувшись, выпила глоток вина и посмотрела на подъехавшую к отелю машину с фургоном, и вдруг из нее вышел стройный, мускулистый парень. Он был одет в спортивную белую майку, его крепкие бедра обтягивали белые брюки, длинные, вьющиеся черные волосы спадали к загорелым плечам. Открытый лоб, густые черные брови, зеленые, добрые глаза, прямой нос и плотно сжатые губы, хранящие молчаливую неискушенность молодого мужчины. Незнакомец, улыбнувшись, поклонился Лике, его четкий, уверенный шаг и прямая линия спины внезапно пронзили ее. Да, он танцор, какая четкость движений, он словно плавает, а не ходит, и как он красив, подумала Лика, закусив губу.

– Что с тобой? – оторвавшись от еды, спросил Дмитрий.

– Все хорошо, я просто немного опьянела, – улыбнувшись, сказала Лика.

Из бара вышел высокий темноволосый мужчина, он был хозяином отеля. Поздоровавшись с парнем, он поклонился Лике и Дмитрию и заинтересованно стал о чем-то расспрашивать приехавшего молодого человека. А тот, раскрыв фургон, улыбаясь, показывал какие-то коробки и радостно хлопал хозяина по плечу.

– Я на минуту, – сказала Лика.

Лика не шла, она, словно плыла, в каком-то непонятном тумане, мгновенье – и молодой бог, расправив красивые плечи, встретился с глазами опьяненной Лики. Она вошла через центральный вход, а незнакомец через боковой, он шел, улыбаясь хозяину, их пути снова пересеклись, и неожиданно они встретились глазами. Лика пыталась вздохнуть, но не могла, какое-то неизвестное чувство клокотало и переливалось в ее груди, ее сердце забилось, как у испуганной птицы. Она остановилась возле биллиардного стола и, словно ища опоры, схватилась за борт, неожиданно молодой красавец кинулся к ней и убрал с борта ее руку. В этот момент в борт ударился шар, два немца, играющие в бильярд, стали о чем-то спорить.

– Извините, если я напугал вас. Меня зовут Никас. Если что, то я к вашим услугам, – сказал он на русском языке и вернулся к хозяину.

Лика спустилась в туалет и умылась холодной водой, вытирая лицо бумажным полотенцем, она внимательно посмотрела самой себе в глаза, такое с ней было впервые. Что со мной, я не понимаю, почему его взгляды так пронзают меня, почему моя грудь так дрожит. Лика крепко взялась руками за раковину, пытаясь вернуть себе уверенность, но какая-то сила буквально валила ее с ног. Ну почему, почему, я так на него смотрела. Он теперь подумает, что я какая-нибудь легкомысленная дамочка, падкая на амурные приключения. Лика, ты дура. Нет, я не дура. Я сейчас, возьму себя в руки и буду соблюдать, что же я буду соблюдать… Я не знаю, не знаю, думала взволнованная Лика. Она вышла из туалета, растерянно перебирая предметы в своей сумочке, нащупав ключ, Лика быстро пошла в номер. Открыв дверь, она бросила ключ на стол и стремительно кинулась на кровать. Немного полежав лицом на подушке, она почувствовала, что плачет, Лика перевернулась на спину и вытащила из сумочки платок. Слезы текли из глаз, как чистые родники, она вспоминала свое прошлое, танцевальные победы, успех, травму, депрессию, преподавание в школе, спасительное появления Дмитрия в ее жизни, и сейчас все ее воспоминания смывались чистыми слезами, словно ничего этого и не было. Сжимая в кулаке платок, Лика оттолкнулась ногой от пола и села на кровать, плотно прижимаясь к спинке. Сдерживая слезы, она закрыла лицо руками.

– О, Господи, помоги мне, – зашептала она.

Так она шептала когда-то на танцевальном паркете, и какая-то неведомая сила помогала ей, и она неслась со своим партнером в стремительном темпе, оставляя позади все танцевальные пары.

Дмитрий, заплатив улыбчивой официантке, спокойно допивал вино, разглядывая зеленые волны. Да, Лика права, я очень тяжело отрываюсь от будничной жизни и от дел, думал Дмитрий. О делах он еще мог позабыть на время отдыха, но его прошлая жизнь все еще продолжала ранить ему душу. Он давно жил с Ликой, но где-то в глубине души Дмитрий продолжал чувствовать себя одиноким человеком. Лика осторожно вошла в холл отеля и, убедившись, что Никаса нет, подошла к стойке ресепшена.

– Добрый день, – сказала Лика.

– Добрый день, – ответила улыбчивая черноволосая девушка.

– Я хотела бы заказать экскурсию, вернее несколько экскурсий.

– Завтра в девять часов, здесь в холле, вас будет ждать агент вашей тур-фирмы.

– Спасибо.

Лика плавной походкой вышла из отеля, темные очки скрывали ее заплаканные глаза, она подошла к Дмитрию и положила ему руки на плечи.

– Извини, мне что-то попало в глаз, когда я принимала душ.

– С тобой все в порядке?

– Да, теперь все хорошо. Пойдем, погуляем по побережью.

Они вышли на дорогу, Лика, обняв руку Дмитрия, шла рядом, прижавшись щекой к его плечу, она мучительно пыталась понять, что с ней произошло, и не находила объяснения.

– У тебя болит голова? – спросил Дмитрий.

– Да, немного.

– Это от самолета, это пройдет. Слушай, а давай заберемся на эту гору. И посмотрим на термический залив с высоты птичьего полета, – сказал Дмитрий и потащил Лику вверх.

Когда они добрались до половины горы, Лика отчаянно вырвала у Дмитрия руку.

– Лезь один, я тебе не скалолаз, – сказала Лика и, сняв очки, стала вытирать платком неожиданные слезы.

– Лика, что с тобой? Ты злишься?

– Нет, я радуюсь, что ты тащишь меня в гору, как безмозглого котенка.

– Ну, извини. Порыв вольной мужской силы, захотелось куда-нибудь забраться повыше и крикнуть так, чтобы тебя услышали на соседнем материке!

Лика смотрела на воодушевленного Дмитрия и улыбалась сквозь слезы.

– Ну, раз так, тогда я с тобой, но только не тяни меня так сильно, хорошо? – вытерев нос, сказала Лика.

Они поднялись на вершину горы, Дмитрий радостно подвел Лику к двум стволам раскидистых сосен, все отели были видны, как на ладони, а в изумрудно-зеленом море недалеко от берега, на дне, темнели каменистые плиты.

– Роскошный вид, Лика! Ну что ты молчишь, обнимая ее за плечи, радуясь, говорил Дмитрий.

– Поцелуй меня, – снимая очки с закрытых глаз, сказала Лика.

Дмитрий крепко обнял ее и стал целовать, в ушах у Лики шумел морской ветер, и вдруг на секунду ей показалось, что они совершенно одни, что нет никаких отелей, никаких туристов и не было никакого рокового красавца. Но неожиданно над ними взлетела цапля с насиженного гнезда, размахивая большими белыми крыльями, она улетела в сторону моря. Очнувшись от поцелуя, Дмитрий смотрел на улетающую белокрылую цаплю, а Лика, закусив губу, наблюдала, как от отеля уезжает белый фургон.

Утро, греческое солнце поднялось из-за гор и ярко светит в окна домов и отелей, море тихо рассыпает голубые волны на разноцветные камни. Сквозь открытый балкон слышны голоса, кто-то купается в бассейне и радостно кричит. Лика сидела на мягком табурете и красила глаза, иногда она останавливалась, задумчиво вглядываясь в одну точку. Дмитрий лежал на кровати, закрутившись простыней, полусонными глазами он разглядывал изящно изогнутую спину Лики, спускаясь взглядом на белые кружевные трусики.

– Дмитрюша, пора вставать. Мы проспали завтрак. Осталось полчаса, – не оборачиваясь, вполголоса сказала Лика.

– А в номер нельзя принести завтрак?

– Наши звездочки не соответствуют завтраку в номере. Ну, вставай же, лежебока, – надевая шорты, сказала Лика.

– Ты пойдешь в коротких шортах и в короткой маечке, мой дружок?

– Да, я так хочу. А ты против?

– О, нет. Я всегда был поклонником грации. Слушай, иди сейчас и подбери мне что-нибудь к завтраку, а я к тебе попозже присоединюсь.

– Хорошо, мой дорогой, только, пожалуйста, недолго.

Лика сидела за столом, закинув ногу на ногу и закрыв глаза, улыбалась солнечному теплу, которое разливалось по ее лицу и телу, словно теплый мед. На изумрудно-зеленом море стоял штиль, и только иностранные голоса туристов да звон вилок нарушали эту божественную тишину.

– Доброе утро, Лика.

Не меняя позы, она открыла глаза, перед ней стоял Никас в белых брюках и майке, солнечные лучи золотили его плечи, а его улыбка излучала такой свет, словно он был одним из сыновей Солнца. Загорелые, мускулистые руки держали одинокую, белую розу, словно хрупкую невесту.

– Доброе утро, Никас.

– Я, хочу, еще раз, извиниться, за вчерашнее, это вам, Лика.

– Красивая, белая, роза, – сказала Лика и улыбнулась, вспоминая вчерашний тост Дмитрия.

Дмитрий прошел через холл мимо ресепшена и поздоровался с улыбчивой гречанкой, он видел, как Лика приняла через окно белую розу и, улыбаясь, поднесла ее к губам. Он видел, как молодой, длинноволосый парень очень серьезно смотрел на Лику, и какая-то маленькая искорка ревности мелькнула в его голубых глазах.

– Дмитрий, познакомься, пожалуйста, это Никас.

– Очень приятно, меня зовут Дмитрий.

– Вчера, когда я проходила мимо бильярда, то случайно оступилась и взялась рукой за борт. Никас спас мои пальцы от шара, так мы познакомились.

– Благодарю вас, Никас. Может, присоединитесь к нам?

– Нет, спасибо. Я хочу предложить вам небольшую поездку в Калифею, там у меня музыкальная группа и танцевальный клуб.

Дмитрий внимательно посмотрел на Лику, ее глаза мгновенно засветились, она повернулась к нему и взяла за руку.

– Сегодня вечером? – спросил Дмитрий.

– Да, если ваш вечер ничем не занят, – ответил Никас.

– День только начинается, Никас, мы подумаем и вечером дадим вам ответ.

– Хорошо, я буду ждать вас после ужина.

Дмитрий ел омлет и салат, обильно политый оливковым маслом, да чему удивляться, думал он, она, в сущности, девчонка, ладно, пусть развлечется, Лике необходим выброс эмоций, иначе она превращается в бомбу замедленного действия. А вот чего хочу я, разглядывая волны, подумал Дмитрий. Он вспомнил свой сон, в котором пытался разговаривать с сыном, а дочери читать книжку, и у него не получалось ни читать и ни разговаривать, он чувствовал, что общение с детьми как-то ускользает от него. Лика улыбалась и ела сочный персик, я не ошиблась, он танцор, да еще со своим клубом, о, как же мне хочется с ним потанцевать, хорошо, что у меня есть подходящие туфли, надеюсь, у него там танцевальный паркет, подумала Лика.

– Лика, как ты сияешь. Ты уже, наверное, танцуешь в своих мечтах?

– Да, я хочу танцевать. Обещай мне, что мы поедем.

– Я обещаю тебе, что мы поедем, но я хотел, чтобы это решение мы приняли вдвоем.

– Конечно, если ты скажешь нет, я останусь.

– Не волнуйся, мы поедем.

Дмитрий с Ликой сидели на диване возле ресепшена, сотрудница туристического агентства рассказывала все, что знает об экскурсиях. Лика внимательно рассматривала рекламные буклеты, выясняла цены и продолжительность экскурсии. Они решили побывать в Афинах, на Олимпе и совершить морские круизы. Лика была очень довольна и, улыбаясь, слушала девушку, постукивая пальцами по буклету, лежащему у нее на бедре. А Дмитрий думал о том, что ему так и не успел сказать сын в его сне, он помнил его двенадцатилетним мальчиком и иногда на улице обращал внимание на худых мальчишек.

Они загорали на пустой, песчаной косе, Дмитрий сидел под зонтом, а красивая Лика, словно русалка, выброшенная на песок, изящно раскинув за головой руки, лежала на циновке. Греческий глаз солнца широко смотрел на ее прекрасное, белое тело. Изумрудно-зеленые волны – вот что было спасением Дмитрия, когда невыносимый жар сдавливал ему голову, то он, не раздумывая, кидался в прозрачные соленые волны. Иногда выныривая из моря, он смотрел на Лику, а она, подобно греческой статуе, лежала неподвижно, впитывая жгучие солнечные лучи.