Текст книги "Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк"

Глава 19. Ведьмак

Осень я люблю, особенно раннюю. С моей точки зрения, у этого времени года есть только один недостаток – начинается сокращение светового дня. Еще не настолько заметное, как зимой, но уже подающее сигналы – скоро в шесть будет темно, дорогой друг. Скоро ты будешь начинать день в темноте и заканчивать в ней же. Привыкай уже. Скоро… Пока еще только вечереет…

В остальном же сентябрь – лучший месяц в году. Уже не жарко, но еще не холодно. Ты не мерзнешь, но и не потеешь. Воздух – чистый хрусталь. Желтеющая листва своей беззащитностью трогает какие-то струны в душе даже законченного сухаря и прагматика. Но главное – карманы.

Да-а! Осенью в жизни каждого нормального мужчины вновь появляются карманы. Много карманов. Для ключей, для телефона, для бумажника, для сигарет и зажигалки, если вы, конечно, еще курите. Есть куда сунуть листок с записанной информацией, платок или пачку салфеток, сгрузить мелочь, полученную на сдачу… В общем, только фантазией человек ограничен в использовании карманов.

И ведь подумать только – летом мы этого лишены! Мы вынуждены таскать с собой борсетки, эти нелепые поясные сумки-кенгурятники, сумки через плечо, а самые стойкие из нас – набивать два кармана брюк всей необходимой повседневной мелочовкой, отчего сразу становимся похожи на пацанов, стащивших из дома конфеты. А осенью – никаких проблем! Легкий пиджак – три кармана, брюки – два, а если использовать задний, то и три! Более чем достаточно.

Вот о чем я думал, закончив разговор с князем и убрав телефон во внутренний карман пиджака. Неуместная мысль, согласен, но что ж делать? Мозг перегружен, вот и встряхивается, как собака после купания. Летящие в стороны капли и есть подобные мыслительные этюды. Так что я на мозг не в обиде – понимаю.

Пояркову я отчитался о разговоре с артистом. Мне показалось правильным с этого момента держать князя в курсе о каждом своем чихе, если он, конечно, не ведет к раскрытию меня самого. Это как дровишки, которые вовремя требуется подбрасывать в огонь, чтобы он горел ровно и ярко. И не смотрел в сторону сложенной неподалеку поленницы. В общем, рассказал ему все без утайки, даже о нечистых делишках звезды подмостков и о своем решении оставить того законсервированным агентом.

Дядька последнее одобрил, даже похвалил за «политический» подход в этом вопросе. «Так с волками жить, Николай Олегович!» – хотелось сказать ему, но я сдержался. И привычно вернул мозг от звонка, осени и карманов к делам насущным. То есть к обсуждению с соратниками следующего шага.

– В управу? – спросил Самойлов. – Слепок. Уже должны быть результаты.

– Или отсутствие оных, – закончил за него дядя Ваня. – Поехали.

Вот такое вот совещание. Да, я здесь фигура значимая, правая рука князя, боевой маг и все такое, но эти двое, единственные знающие обо мне всю правду, порой ведут себя со мной как взрослые с малым ребенком. То есть мнения не спрашивая и решения принимая без учета моих желаний. Потому что знают, как лучше!

Но не спорить же? Тем более что и правда надо ехать в жандармерию за результатами техномагического сканирования. Чем корчить из себя лидера, лучше на результат работать. Тем более что в дороге есть возможность немного подтянуть мои знания о магии.

– У меня у первого вышло так голубой цвет использовать? – Чтобы головой в разговоре не крутить, я даже на заднее сиденье сел. – В смысле защитный аспект… Ну, ты понял, в общем.

– Выходит, что так. – Погруженный в себя старикан тут же вынырнул из прострации и оживленно закивал.

Я вдруг отчетливо осознал, насколько он старый. Девятый десяток, как он сказал, а носится с нами весь день. И видать, начал уставать к вечеру.

– Как так? Вы же тут магию по полочкам разложили, всему названия придумали, школы всякие разные. Странно как-то.

– А может, оттого и не получалось ни у кого раньше, а? Из-за систематизации как раз. Я вот все думал… Может, мы привыкли, что можно только так и никак иначе? Мы же, наставники, сами подобное мышление вдалбливаем в головы молодняку. Сперва для того, чтобы балбесов от беды уберечь, а затем по привычке просто. Вот они и не рассматривают эфир в качестве боевых аспектов дистанционного характера. А ты чистый лист, Игорек. Ты ничего не знаешь о правилах, а потому они тебя не ограничивают.

– Вот так просто? – подал голос Глеб. – Я, получается, тоже могу больше, чем привык?

Мне показалось или в его голосе мелькнула тень надежды? Глубоко упрятанная в привычную иронию, но все же заметная.

– Ты слова-то мои как догму не принимай, Глеб. Это ж я так, размышляю по-стариковски. Да, я еще до отставки с коллегами говорил, что дар – любой дар – от систематизации не только выигрывает, но и страдает. И многие со мной были согласны, да! Только никто не видел смысла реформы в образовании затевать – работает ведь! Но и о размере отпущенного забывать все же не стоит. Литровая бутыль больше литра в себя не пустит, согласись?

Такта у наставника было, как у кузнечного молота. Можно ведь и помягче как-то выразиться. Хотя чего миндальничать? Может, и правда лучше прямо говорить, чем подкармливать несбыточные надежды?

– А может, я и не прав. Может, возможности Игоря в манипуляциях эфиром проистекают из наличия царского дара? Было бы здорово на недельку запереться в надежном месте и поэкспериментировать. Но кто ж даст-то сейчас?

Дед интереса к профессии не утратил, я смотрю! Готов стать исследователем. Неглупая, кстати, мысль. Может, позже и получится.

– Так что ты, Игорек, фантазируй пока. Неплохо у тебя получается, я такого использования дара никогда не видел. Но поосторожнее, ладно? Все-таки царский дар если…

Договаривать он не стал, но я все прекрасно понял. Мне тоже этот Благовещенск нравится. Стыдно признаться – больше родного. Не хотелось бы тут Пустошь создать.

В управе девочка в форме нас разочаровала.

– Закрывается. Аппаратура каждый раз выдает новые результаты, и все не меньше километра в окружности. Подобным образом мы его отследить не сможем.

Обидно, но нельзя сказать, что мы этого не ожидали. Более того, я именно этого и ждал! Ну не мог маг, резвящийся с нами как пес со сворой щенков, так банально подставиться. Придется возвращаться к традиционным методам расследования, безо всяких магических штучек! А что у нас, кстати, является традиционным методом?

Этот вопрос я уже хотел задать нашему ведущему специалисту в данной сфере – Глебу Самойлову, но тот именно сейчас опять залип в телефон. Причем в этот раз он не переписывался, а ради разнообразия разговаривал. А чтобы ему не мешали, вышел из кабинета.

Мы с дядь Ваней попрощались с девушкой и остановились неподалеку от следователя.

– Алмаз звонил, – сообщил Глеб, наговорившись. – Выяснил он про итальянцев.

Нашим противником с зелеными кнутами оказался гражданин Герцогства Миланского по имени Альдо Фульчи. И как сообщал дотошный татарин, для любого латинянина оно звучало примерно как Иван Петров для русского. Или Джон Смит, если на английский манер. То есть – никто. Убийца прилетел по поддельному, но очень хорошему и проходящему все проверки паспорту.

– Алмаз взял фотографии с аэропортовских камер, прогнал их через все доступные ему базы и выяснил его настоящее имя. – Тут Самойлов вызвал на экран телефона текстовый файл от хакера и, старательно выговаривая, прочел: – Сильвано Берто Армандо Оливьери. Гражданин Ватикана.

В этом месте дядя Ваня зло сплюнул на пол.

– Папист!

Я некоторое время подождал объяснений, а когда они не последовали, спросил сам:

– И что?

– Хреново, вот что! – буркнул наставник.

Глеб, что характерно, тоже смотрел на старика с вопросом в глазах. То ли ход мыслей дяди Вани был ему непонятен, то ли был он несколько хуже образован.

– Ватиканский палач это был, а не наемник потрошителей, – пояснил дед. – Что хреново само по себе, потому что католики выращивают очень сильных боевых магов. Но куда хреновее, что приехал он все-таки по заданию потрошителей. Что приводит нас к совсем уж хреновому выводу…

– Потрошители и Ватикан в сговоре, – закончил я за него. И тут же повторил: – И что?

По мне, полученная информация ну никак не стоила столь бурной реакции. Ну папист, ну сговор! Чего паниковать-то?

– Вот привыкаешь к тебе, Игорек, и забываешь, что ты пришелец. Таких вещей очевидных не понимаешь.

– Глеб вон тоже рот раскрыл, так что не надо!

Самойлов, и правда слегка отвесивший челюсть, быстро вернул ее в исходное состояние и пробормотал:

– Ну ни фига себе!

Тлетворное влияние иномирян – подхватывает следователь мои словечки-то! И еще он понял, про что говорил дядя Ваня. Один я тут дураком стою.

– Рассказывайте уже. Сговор папистов и преступников. Не сказать, чтобы сильно выдающееся событие. В моем, – я быстро огляделся по сторонам, – мире католики и не такое чудили. Правда, в Средневековье больше…

– Нет, немного не так, – поправил меня Глеб. – Международный преступный синдикат, монополист в области создания ведьмаков, идеального оружия против магов, и международная религиозная организация, помешанная на контроле магического дара Церковью. Так понятнее?

Ну, если так ставить вопрос, то да, понятнее. И страшнее. Одни делают ведьмаков, другие жаждут вновь вернуть власть над Европой. И только ли над Европой?

– Понял, не дурак, – вслух отозвался я. – А нам это что дает? Как-то поможет его найти?

Оба моих соратника синхронно пожали плечами. Я, признаться, тоже не знал, как можно использовать новую информацию.

– А со вторым итальянцем что?

Самойлов вновь уткнулся взглядом в телефон.

– Лучио Валенте. Пятьдесят семь лет. Миланское герцогство. Водитель в службе экстренной медицинской помощи. Никаких связей с криминалом. Скучный одинокий мужик с животиком и растущей плешью.

– Турист?

Как-то мне не очень верилось, что пожилой мужчина рванул из Милана в Благовещенск в тот же день, что и ватиканский палач. Аккурат после смерти дознавателя.

– Однократная рабочая виза, – опроверг мою теорию Самойлов. – На пятнадцать дней. Скорее, командировочный.

– Алмаз не узнавал, где у нас на предприятиях могут работать итальянцы?

– Узнавал.

– Глеб, не томи! Какого хрена он тут забыл?

– Это очень хороший вопрос. Рабочая виза оформлена по приглашению Айсена Тыысыта.

На некоторое время в коридоре управы повисла тишина, в которой был слышен скрежет шестеренок в моей голове. Наконец я вымолвил:

– Вот сука!

После чего я потянулся за телефоном: звонить Фочину, посылать наряд жандармов арестовывать хитрого целителя, везти его сюда. Вот и наш мерчантэ! А каким ангелком казался!

– Ты же не генерал-аншефу звонить собрался? – положил руку мне на предплечье дядя Ваня.

– Ага.

– Погоди. Давай сперва лекарю позвоним. Чую, не все там так просто, как у тебя сейчас в голове сложилось.

– Чтобы он вместе с итальяшкой в бега подался? Благодарю покорно, дядя Ваня! Прекрасный совет!

– Я согласен, ты торопишься, – вступился Самойлов. – Стоит выяснить сперва у Тыысыта. Бежать он не станет, слишком прочно корни пустил.

– Ребята, вас не смущает тот факт, что целитель еще вчера вечером знал о приезде второго итальянца? Он же, получается, приглашение ему вчера оформил!

– Это понятно. – Глеб был невозмутим. – Но он же не знал, что мы с миланцем договаривались о встрече. Да и слишком уж серьезный прокол для мерчантэ, согласись. Так подставиться мог только новичок, а не человек, который командует филиалом преступной организации много лет.

Ну, допустим, была логика в его словах. Но…

Завибрировал в руке телефон. Над рядком цифр находилась традиционная для моего двойника метка – АТ-001. И я подозревал, кого он так называл.

– Да?

Динамик я сразу же переключил на громкую связь.

– Игорь Сергеевич, еще раз здравствуйте.

– Говорите, господин Тыысыт.

– Мы можем встретиться? Это важно. Я подъезжаю к княжеской резиденции.

– Я в управлении жандармерии. Парадный подъезд. Жду вас.

В глазах Самойлова просто светилась фраза: «Я же говорил». Дядя Ваня просто удовлетворенно кивал.

– Мое имя, настоящее имя, Стефано Марки. Я давний друг Айсена и его коллега. Был его коллегой. Давно.

Мужчина говорил на итальянском, а из динамика телефона, который он на манер диктофона держал у рта, летели звуки академической русской речи. Слишком правильной, как и положено машинному переводу. Я, по совету Самойлова, поступил так же, потыкавшись сперва и найдя программу синхронного перевода «Глаголь».

Итальянец был невысокого роста, смуглый, с выпирающим животиком любителя пива и сверкающей плешью в окружении коротких седеющих черных волос. Одет неброско и практично, как и должно путешественнику издалека. Лицо мужчины пребывало в постоянном движении, как и вторая его рука, которой он жестикулировал, словно толкал речь с трибуны. Черные глаза смотрели на меня, и только на меня. Вероятно, якут уже сообщил, что я тут главный.

– Очень приятно, господин Марки. Чем обязаны вашему визиту? И почему вы прибыли по подложным документам?

– О, нет! Они не подложные! Лучио Эдуардо Валенте – это тоже настоящее имя. Четыре года назад я законным образом поменял его. После смерти дочери и жены.

У меня в голове что-то щелкнуло. Предчувствие или просто сошлись разрозненные факты – не суть важно. Я, кажется, понял, что за человек стоит передо мной.

– Вашей дочери? А вы не отец Марии Беллони?

– В девичестве – Марии Марки. Отец, да. Точнее, отчим. Мария не была моей настоящей дочерью, но я воспитывал ее с самого рождения!

Целитель стоял рядом с видом языческого идола и в разговор не вмешивался. Сделал свое дело и теперь ждал, когда все разрешится. Мои коллеги, в очередной раз оказавшиеся правыми, тоже молчали. Спешащие по своим делам жандармы, входящие в управу и выходящие из нее, бросали любопытные взгляды на группу людей, устроивших встречу у парадного подъезда. Но вопросов не задавали: понимали, что не по рангу.

– И зачем вы прилетели?

– Я хотел лететь с Марио. Он позвонил мне и сказал, что нашел след убийц нашей девочки! Я сразу же обратился к Айсену, и он помог мне с визой! А уже перед рейсом я узнал, что моего зятя убили!

– Так а чего полетели? – с недоумением спросил я. – Беллони был следователем, а вы…

Я чуть не брякнул «бесполезны», но вовремя прикусил язык. В груди зарождалось раздражение на этого итальянца, который приехал без приглашения и теперь наверняка будет путаться у нас под ногами. Надо быстренько отправить его домой.

– А я ведьмак, – сообщил Стефано и с вызовом посмотрел мне в глаза.

Самойлов сделал шаг вперед и оказался лицом к лицу с итальянцем. Провел, не касаясь пальцем, окружность вокруг его лица и сообщил:

– Староват.

Когда перевод этого слова дошел до миланца, он рассмеялся. Не весело, а зло.

– Да! Ведьмаки не живут дольше двадцати, верно? Но это если их с рождения брать и ломать их дар лекаря, превращая в машину для убийства. Я же начал ломать свой дар относительно недавно – всего три года назад. С учетом моего возраста, изношенности организма и уничтожения ряда каналов, мне осталось еще примерно столько же. Плюс-минус год.

– Как? – загорелись глаза у следователя.

– Я тоже был удивлен, – сообщил на всякий случай целитель.

– А давайте переместимся куда-нибудь, где нам будет удобнее разговаривать? – встрял дядя Ваня.

Мысль хорошая, а то торчим тут, как три тополя. Только вот куда? Квартира расстреляна наемником москвича, гостиничный домик искорежен ватиканским палачом. Интересно, а у обер-секретаря есть свой кабинет или комната в резиденции князя? Вообще-то должна быть, но я так до сих пор и не удосужился этот вопрос прояснить. А сейчас неловко как-то спрашивать.

Велика, как говорится, Россия, а русскому человеку места нет. Везде убить хотят.

В своем мире для встреч я часто использовал кофейни. Днем там людей немного, забившись за столиком в уголке, можно вполне секретные темы обсуждать и не бояться, что кто-нибудь подслушает. Только вот в этом мире я знал лишь два общепита, и оба не подходили.

– Давайте ко мне? – предложил дядя Ваня.

– Да как-то не очень кончаются такие идеи. Останешься еще без квартиры. Глеб, где можно тихонько посидеть, чтобы нам никто не мешал?

– У Алмаза в контейнере, – откликнулся следователь. – Он мне пароль от замка сказал.

О чем ты, разумеется, говоришь только сейчас!

– Вы же на машине? – спросил я у целителя. – Двигайтесь за нами.

Только вот никуда мы так и не поехали. Задрожал в руке телефон, высветив на экране слово «Сам».

– Николай Олегович?

– Мне только что Фочин доложил, что на наши закрытые сервера пытались пробиться. Довольно нагло, кстати, практически не скрываясь. Искали информацию по тебе. Специалисты сумели отследить источник атаки… – Тут князь сделал паузу, после которой молвил: – Ватикан.

Чудесно! Опять Ватикан! Что это значит? Хотя чего гадать, все же очевидно! Палач хотел убить Самойлова, столкнулся со мной и запросил у своих патронов информацию о сильных здешних магах. В открытых источниках, это я еще в библиотеке убедился, списков бояр нет, вот и полезли ломать закрытый сервер.

– У них получилось?

– Можно сказать, да. Далеко они не пробились, но то, что искали, нашли.

Что значит, данную информацию нужно как-то передать убийце. А это шанс его найти безо всякой магии!

– А можно как-то проследить отправку корреспонденции или звонки из Ватикана в Благовещенск? – спросил я.

– Отследить убийцу? – сразу понял мою мысль князь. И тут же огорошил вопросом: – Ты как это себе представляешь?

Да никак я это не представлял! Моих знаний в сфере высоких технологий хватало ровно на то, чтобы пользоваться этими самыми технологиями. Из соображений я мог предложить только сцены из кучи дурацких фильмов, где бравые хакеры выясняют все, чего хотят, путем быстрой долбежки пальцами по клавиатуре.

– Ну, вдруг как-то можно…

– Я адресую твою просьбу Федору Георгиевичу, – медленно ответил Николай Олегович. И я понял, что в компьютерных делах он сведущ так же, как и я. – Может, его спецы смогут что-то сделать. А ты там давай осторожнее.

Пересказав разговор с князем спутникам, я задался вопросом расстановки приоритетов. Вот что сейчас важнее – ехать к Топляку или искать убийцу? Первый уже вполне может прийти к выводу, что в город пожаловали коллеги из солнечной Италии, а второй – нанести удар в любой момент.

Самойлов выступал за купца.

– От него мы и на Арцебашева выйдем, и все ниточки связать сможем. А убийца затаился, не будет он снова нападать, такой отпор получив.

С этим я бы поспорил – какой там отпор! Прав был князь, мы его просто прогнали. Не стал он рисковать в бою на чужих условиях, отступил, чтобы нанести удар позже.

Дядя Ваня считал, что в первую очередь должно решить вопрос с палачом из Ватикана. И привел мои практически доводы.

– Он гордец, ты же сам видел. Для него обычное задание сейчас превратилось в нечто личное. Он жаждет расквитаться с тем, с кем не смог справиться. Ударит скоро, к бабке не ходи.

Мнения целителя и стоящего рядом с ним ведьмака-итальянца мы, понятное дело, спрашивать не стали. Последний и не понимал ничего: говорили-то мы не на его языке и переводчиком не пользовались.

Значит, опять мне все решать? Ну ладно!

– Ищем палача. Топляком жандармы займутся. Слежкой в смысле, чтобы он из страны не свинтил. Глеб, Алмаза спроси, как можно найти человека, которому передают информацию из Ватикана. Господин Тыысыт, вы и ваш друг будете находиться с нами. Я не знаю, что с вами сейчас делать, но и отпускать ведьмака без присмотра не могу. Простите, но пока катаетесь хвостом за моим «Москвичом», и если вдруг что, на рожон не лезете.

Повернулся к наставнику, с ироничной улыбкой ожидающего моих распоряжений.

– Дядь Вань. Давай подумаем, как найти палача. Ты же у нас самый умный, повспоминай, а? Как-то же искали по слепку до появления компьютеров?

Наставник кивнул, но ни слова в ответ не сказал – задумался. А я обратил внимание на то, что лекарь тихонько наговаривает на телефон перевод всей нашей беседы для своего друга. Тот кивал, соглашаясь, а затем, когда целитель на кой-то ляд начал рассказывать, что мы пытаемся найти человека по слепку, оживился и поднес ко рту свой смартфон.

– Есть способ найти человека по ауре, – сообщил нам голос диктора.

– Он-то откуда знает? – с едва слышимой неприязнью в голосе осведомился наставник. Взревновал, видимо, к тому, что кто-то знает об их цеховых тайнах.

– Я много изучал, когда решил стать ведьмаком. Читал много работ периода правления Ватикана. Есть способ, я хорошо помню! Его использовали паписты, чтобы найти беглых дворян, не желающих подчиняться диктату церкви.

– Говорите, господин Марки, – подбодрил я его.

Чем черт не шутит, когда Бог спит? Может, и выгорит что из его архивных знаний.

– Нужен тот, кто запечатлел ауру, и человек королевской крови. Сама процедура поиска не слишком сложная…

– Носитель царского дара? – уточнил заинтересовавшийся дядя Ваня.

– Да! Вы так говорите!

– А, ну тогда без проблем! У нас ведь их полно!

– Три человека, если быть точным, – оборвал я полную сарказма реплику наставника. – Игорь Антошин, но я не потяну, князь и его сын.

– Игорь Сергеевич! – На людях дядя Ваня никогда не допускал «Игорька». – Применение царского дара для поиска – опасно! Мы даже не знаем, можно ли верить этому человеку! Да и потом, князя привлекать к поиску…

– А вот и посмотрим! – Я уже ткнул пальцем в последний входящий звонок и слушал гудки. – Николай Олегович, опять я, да. А вы слышали про процедуру поиска по слепку с применением носителя царского дара?