Текст книги "Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом"

Так что Цивана выяснила все про путешествие на Шидонай и единственную добытую там колонию. Она пока не знала наверняка, что удастся сотворить на основании этой формы жизни, но уже предчувствовала эпоху великих перемен.

Оставалось только забрать образец с «Северной короны». Цивана не была настолько наивна, чтобы верить, будто это получится легко. Она боялась – но боялась недостаточно сильно, чтобы отступить. Да, на борту сейчас очень сильные воины… Так ведь они не бессмертны!

Кораблю предстояло оказаться в энергетической ловушке. «Северную корону» планировали остановить в полете, взять на прицел, использовать сразу несколько видов оружия. Лишь после этого Цивана готовилась пройти на борт и провести переговоры. Если очень повезет, хотя бы часть команды получится переманить на свою сторону… Вряд ли, конечно, но попробовать стоило! Ну а если нет, Цивана собиралась просто выторговать у них образец в обмен на их жизнь и свободу. Она подготовила немало технических гарантий того, что это будет сделано. Ложных, разумеется, но достаточно сложных, чтобы обман нельзя было разоблачить до последнего. Когда колония будет перемещена на соседний корабль, «Северная корона» взорвется. Даже если какой-нибудь уродец вроде легионера выживет в открытом космосе, он точно будет не в состоянии преследовать ее!

План был достаточно продуманным, чтобы отец все-таки одобрил участие в нем Циваны.

Первая фаза прошла безупречно, но Цивана не сомневалась, что так будет: она лично настраивала ловушку. Вокруг «Северной короны» сомкнулись энергетические поля, и корабль просто застыл в них, как неосторожная бабочка замирает в паутине. Ловушка сама по себе не вредила судну, двигатели могли пострадать, только если бы капитан решилась на отчаянную попытку вырваться за счет увеличения скорости.

Но Лукия Деон не была настолько глупа, она наверняка быстро разобралась, что произошло. «Северная корона» прекратила движение, она просто застыла в западне, и это было хорошо. А плохо оказалось то, что на запрос Циваны никто не ответил.

Сигнал прошел, потому что «Северная корона» использовала стандартный канал флота. С Циваной просто не пожелали разговаривать – вот так нагло, на глазах подчиненных! Это было неожиданно и унизительно, но прямо сейчас Цивана не могла ничего изменить. Она предприняла последнюю попытку исправить положение:

– Ну же, капитан Лукия! Давайте будем цивилизованными. Я знаю, что вы там. Я знаю, чего вы добились. Я даже знаю, кто с вами на борту – всех знаю, включая Делию Этерион, так вовремя восставшую из могилы. Вы надеялись удивить меня? Напрасно. Так почему бы нам не поговорить?

Однако Лукия, очевидно, считала, что в разговорах нет смысла, на стороне «Северной короны» по-прежнему царила тишина. Цивана все же переслала туда полное описание всех орудий, направленных на корабль. Лукия должна была знать, что дергаться бесполезно!

– Может, стоит повременить с миссией? – неуверенно предложил ее ассистент. – Как-то это все… Странно.

– Мы не можем, – покачала головой Цивана. – Все операции должны быть завершены одновременно, наша – далеко не единственная, а остальные уже начались. Если Лукия узнает, что Данкард Этерион и остальные убиты, она будет действовать иначе.

– Но мы ведь не знаем, как она будет действовать сейчас…

– Мы узнаем.

Цивана использовала всю защиту, которая была ей доступна. Она активировала телепатический блокатор, чтобы Альда Мазарин не влезла ей в голову. Она включила энергетический щит, чтобы хотя бы на время спасти себя от Делии Этерион и хилеров. Цивану сопровождала большая группа великолепно вооруженных людей и два десятка самых совершенных роботов. Лучшей защиты не было даже у председателя Общего Правительства!

И все равно это не гарантировало, что она вернется с миссии живой.

Цивана заставила себя не думать об этом. Она была дочерью своего отца, она не имела права подвести его в самый ответственный момент! Если уж ввязалась в эту миссию, нужно идти до конца.

– Мы можем определить, где они и что делают? – спросила она.

– Нет, корабль великолепно защищен от сканирования, – признал ассистент. – Мы не видим, что находится внутри.

– Этого следовало ожидать. Ничего, «Северная корона» – не самый большой корабль, да и вряд ли они будут прятаться!

Команда вполне могла встречать ее в зале прилета, в который она попала после стыковки челнока. Это был бы отличный вариант, показывающий, что они готовы к переговорам… Но не повезло – Циване вообще редко улыбалась удача. В зале было пусто. Впрочем, нападать на незваных гостей тоже никто не спешил, так что пока все шло неплохо.

Цивана воспользовалась внутренней сетью корабля, чтобы снова обратиться к пленникам:

– Капитан Лукия, прошу, не выбирайте детскую модель поведения. Выходите, мы все обсудим!

И снова тишина… это уже напрягало. Циване хотелось разделить свою команду, чтобы побыстрее со всем покончить, но она сдержалась. Она оставила всех людей при себе, а роботов разместила в основных коридорах, чтобы команда «Северной короны» не смогла бегать по кораблю.

Но команда бегать и не собиралась, команды просто не было. Нигде. Сначала Цивана убеждала себя, что это иллюзия. Корабль ведь летел по заданному маршруту, он не парил в пространстве, не было никаких указаний, что что-то пошло не так! Она отгоняла от себя тяжелые мысли, она осматривала один зал за другим, каюту за каютой. Она даже добралась до охраняемого грузового отсека – того самого, где должна была находиться колония.

Только все это оказалось бесполезно. На корабле было тихо, тепло, светло и пусто. Никаких следов сопротивления – но и никаких звуков. Не было ощущения, что люди бежали отсюда в спешке. Скорее, казалось, что они вообще не поднимались на борт!

Этому не было никакого объяснения, но вся команда «Северной короны» просто исчезла.

* * *

Одхан прекрасно помнил то, что произошло с ним на подземной станции, помнил, как падал в темноту с каким-то странным, как будто отстраненным пониманием: он больше не проснется. Смерть не то что пощадила его, она просто решила поиграть.

Но это было не так уж страшно, он знал, что больно не будет, да и ход времени он чувствовать перестанет. Чего он не ожидал, так это очнуться!

Жаловаться Одхан точно не собирался. Он пришел в себя вполне здоровым, он чувствовал то облегчение, сопряженное с легкой слабостью, которое и раньше бывало у него после исцеления серьезных ран. Естественно, он тут же вытряс из врачей все подробности своего лечения, ему нужно было знать, как они сотворили невозможное.

Оказалось, что не сотворили… Точнее, сотворили не они. За невозможное на сей раз отвечала Шарлотта Мю, которая честно призналась: она и сама действовала чуть ли не наугад. Одхан знал, что его не оставят в покое так просто. Все, что связано со слиянием материи, и раньше строго контролировалось, а уж после Марсианской Резни – тем более… Название еще такое подобрали, поэты хреновы…

Не важно. Он готов был вынести любые проверки, потому что сам он прекрасно чувствовал: никакого конфликта колоний не случилось. Чем бы ни была донорская ткань, созданная Шарлоттой, приживалось это нечто отлично. Одхан владел своим телом идеально, и он готов был действовать.

Раньше его не выпустили бы из больницы так легко, но сейчас времена по-прежнему оставались непростыми. Вот и как тут умирать, если уже знаешь, что никакой твой подвиг спокойствие не обеспечит? Ты, значит, отходишь в мир иной с блаженной улыбкой на лице, а через пять минут деятельный коллектив недоумков придумывает сотню способов все испоганить… Одхану очень хотелось сказать об этом, но он сдержался. Сейчас даже привычную для него язвительность могли счесть указанием на агрессию и на всякий случай расстрелять.

Поэтому он молча отправился на задание, да еще и в компании Шарлотты, что делало ситуацию чуть приятней. Правда, Шарлотта тоже изменилась, хоть и не до неузнаваемости. Она стала меньше улыбаться, то и дело смотрела в никуда, кивала своим мыслям, будто сама с собой разговаривала. Одхан догадывался, что она переживает нечто серьезное. Пожалуй, следовало поговорить с ней об этом, но слова никогда не давались ему так уж хорошо, с битвами все обстояло проще.

Как оказалось, вернулся он очень вовремя. Несмотря на все его старания, этот малолетний киборг все-таки вляпался в мутную историю. Решил самоубиться, да еще и об предателей из Легиона! Нет, рано умирать, совсем рано, слишком много еще нужно сделать…

Когда прибыли Одхан и Шарлотта, битва завершилась очень быстро. Задерживаться на Земле никто не стал, у Черной Армады уже было следующее задание – доставить Тео к Марсу. Легионеры и солдаты специального корпуса должны были стать дополнительной охраной, тут даже Иарлайт мог оказаться полезным: медики и механики Армады совместными усилиями привели его в порядок на удивление быстро.

Дороге предстояло быть долгой, и Одхан развлекался, как мог. Отчитывал Иарлайта, например. Пытался осторожно общаться с Шарлоттой, и вроде как получалось, но он все равно чувствовал: болтает он не то и не так. Порой легионер тренировался, только чтобы убедиться: его тело работает как надо. К Тео он не подходил, этот комок тканей его неизменно напрягал.

Одхан не предполагал, что по пути будет хоть что-то интересное, любых новых действий следовало ожидать уже на Марсе. Легионер не боялся возвращаться туда, ему даже перспектива оказаться рядом с коконом не казалась такой уж страшной. Умер? Нет? Вот и славно. Одхану хотелось попасть туда, где снова станет жарко.

Но жарко стало куда раньше, все-таки в пути. На них напала какая-то сборная кочевая бригада из придурковатых пиратов и, почему-то, наемников «Стормгейта». Было весело – но только на уровне космических кораблей. Бой проходил снаружи, Одхан был вынужден наблюдать за ним из иллюминатора. К тому кораблю, на котором перевозили Тео, ни один истребитель и приблизиться не пытался, так что у легионеров не было причин напрягаться.

Одхан не сомневался, что нападение лишь выглядит отчаянным и безумным. Этим шутам что-то нужно, и даже если кажется, что они бездарно проигрывают, это не значит, что они не добиваются своего.

Четвертый терпеть не мог оставаться простым зрителем и терпеть не мог становиться пешкой в чьей-то игре, а тут прямо комбо получилось! Чем дольше Одхан наблюдал за потасовкой снаружи, тем сильнее становилось его раздражение. Ему хотелось вмешаться, сделать что-нибудь такое, чего эти обсосы со своими дипломированными стратегами точно не ожидали!

А почему бы, собственно, и нет?..

– Эй, Шестая! – позвал он.

Одхан прекрасно знал, что им уже присвоили другие номера. Только вот номера, выбранные в панике и от безнадежности, он признавать не собирался. Да и потом, счастливая четверка уже один раз вывела его прямо из кармана старухи смерти. Одхан начинал понимать ту сентиментальность, с которой относился к своему номеру Седьмой… Правда, самого Седьмого это не спасло, но ведь долгое время принцип работал!

Шарлотта наблюдала за боем через соседний иллюминатор, теперь подошла ближе.

– Чего тебе?

– Хочешь развлечься?

Где-то за спиной гневно крякнул Иарлайт. Видимо, пацана смущала перспектива развлечений на поле боя – или этот пубертатный тостер не о том подумал.

А вот Шарлотта удивляться или возмущаться не спешила:

– Просто из любопытства: что ты имеешь в виду?

– Видишь авианосец? – Одхан указал на грандиозную махину, зависшую вдалеке.

Авианосец был и правда впечатляющий. Новейшая машина, способная незаметно доставить на поле боя несколько десятков истребителей. Такие создаются очень редко, каждый стоит как небольшая космическая станция! Вряд ли у «Стормгейт» их много… возможно, и вовсе один. Цель, ради которой они им рискнули, должна быть чертовски важной.

И они вряд ли рассчитывали его потерять, а Одхану как раз хотелось сделать что-нибудь неожиданное.

– Вижу, конечно, – кивнула Шарлотта.

– Давай сделаем так, чтобы его не было!

– Там, вообще-то, снаружи люди умирают! – упрекнула его откуда-то из-за спины Бенни. – Не время для приколов!

– А никто и не прикалывается, – отмахнулся от нее Одхан. – Эта груда металла только кажется неприступной. Если забраться сверху и сорвать вон тот люк, откроется доступ в длиннючую такую шахту. Бросить туда ядерный снаряд средней мощности, подорвать – и все, пойдет цепная реакция, хана авианосцу!

– Просто для систематизации данных… – задумалась Шарлотта. – Ты предлагаешь добраться до крыши авианосца, защищенного целым роем истребителей, в разгар боя, притащить с собой ядерный снаряд, не взорваться в процессе, каким-то образом сорвать люк, который весит больше, чем челнок, и устроить взрыв, который будет видно на Земле и Марсе невооруженным глазом?

– Ага.

– И правда прикольно.

– Вы оба, что ли, двинулись? – не выдержал Иарлайт.

– Нет, такие и были, – заверил его Одхан. – А ты сильно не искри, ты тоже участвуешь.

– Я-то с какой стороны?!

– А какая сторона у тебя лучше функционирует? Задача номер раз – добыть нам в оружейном отсеке подходящий снаряд, у Черной Армады должен быть. Задача номер два – пилотировать челнок, который доставит нас туда, а потом заберет оттуда. Нам взрываться не положено, только стормгейтовскому корыту.

Ругаться киборг мог сколько угодно, он и сам понимал, что план вполне выполнимый. Недостаток тут, пожалуй, был только один: защита Тео на этот период сводилась к одной лишь Бенни. Ну и что с того? Во-первых, один раз эта малявка уже справилась, она достаточно сильна, чтобы дождаться подмоги. Во-вторых, не похоже, что целью нападения было добраться до него… как ни странно. Если бы его сделали мишенью, к кораблю уже хотя бы начали подбираться. Жаль, что Виндара перевели на другую миссию, подстраховка с его стороны не была бы лишней. Но и так вполне можно справиться.

Шарлотта понимала все это, она не возражала – ей, кажется, тоже хотелось размяться. Громыхал один пацан, но и он делал это, выполняя поручения Одхана, так что его вопли легионер привычно игнорировал.

Как и ожидал Четвертый, необходимое оборудование у Черной Армады нашлось. Снаряд подходил идеально: достаточно маленький, чтобы уместиться в специальный рюкзак, достаточно большой, чтобы устроить «Стормгейт» такие проблемы, после которых компания даже по другую сторону закона никому не сможет быть полезной. Да еще и челнок нашелся отличный – маленький, скоростной, из тех, которые предназначены для срочной эвакуации или разведывательных миссий. Правда, никаких серьезных орудий на нем не было, но они все равно не помогли бы против истребителей «Стормгейта». Успех теперь сводился к скорости и мастерству пилота.

Тут пацан должен был справиться. Одхан искренне считал, что этого киборга еще учить и учить, прежде чем он станет полноценной боевой единицей. При этом Четвертый признавал и заслуги Иарлайта: пацан действительно работал над собой, и многое у него получалось все лучше. Управление космическими кораблями – в первую очередь.

– Только скафандры у них общего образца, не модели спецкорпуса, – предупредил Иарлайт. – Разница не огромная, но есть.

– Оставишь эту увлекательную информацию для другого случая, – усмехнулся Одхан. – Нам скафандры нужны не больше, чем занимательные факты о них.

– Ты уверен, что это прям лучшее время повыпендриваться? – тут же вспылил киборг.

– Для того, чтобы выпендриваться, всегда есть время – кто, если не я? Скафандров не будет.

Иарлайт беспомощно посмотрел на Шарлотту, видимо, считая ее представительницей благоразумия в дуэте легионеров. Но Шестая лишь развела руками. Она-то знала, что Одхан на самом деле не устраивает демонстрацию, он обеспечивает им лучшие условия.

Не каждый легионер умел не то что двигаться, выживать в открытом космосе. Но высшие могли, хотя и не любили такого. Зато отсутствие скафандра обеспечивало более высокую скорость и лучшую маневренность. Одхан прекрасно знал, что у него и Шарлотты будет в лучшем случае час, прежде чем начнется серьезный вред здоровью. Но часа должно быть достаточно – при том, что авианосец наверняка подготовлен к большинству стандартных атак, но не к таким вот безумным диверсиям.

По-хорошему, следовало поставить в известность Черного Адмирала. И Одхан даже честно попытался, но ответа с флагмана почему-то не было. Это обеспокоило команду корабля, а вот легионер лишь решил, что его совесть чиста. Мало ли, чем может быть занят Данкард Этерион? У него, вообще-то, бой за окошком идет!

Иарлайт занял кресло пилота, легионеры устроились в крошечном грузовом отсеке. Не слишком удобно и чудовищно тесно, но иначе нельзя: только так они могли попасть на поверхность авианосца. К тому же, в том, чтобы вплотную прижаться к Шарлотте Мю, Одхан не видел совершенно ничего плохого.

Иллюминаторов в грузовом отсеке, естественно, не было. Для легионеров путешествие через пространство стало лишь вибрацией металла и мерным гулом, звучащим отовсюду сразу – так работали двигатели. Ни взрывов, ни другого шума они услышать не могли, время и расстояние тоже превратились в нечто абстрактное, как будто существующее в другом мире.

Чтобы хоть как-то зацепиться за реальность, Одхан решил задать вопрос… По крайней мере, себя он убедил, что причина именно в этом.

– Как ты?..

Прозвучало все равно дурацки, и Одхан тут же почувствовал себя толстой пожилой нянькой рядом с содравшим коленку малышом. Но Шарлотта, видимо, от таких ассоциаций не страдала, она ответила спокойно, дружелюбно даже:

– Я нормально. Я бы не согласилась участвовать, если бы мне не нравился твой план.

– Я не только про план, я… вообще.

– Тоже. Я чувствую себя лучше… Это сложно объяснить, чисто на уровне интуиции… Мне становится лучше, когда появляется уверенность, что я поступаю правильно. Сейчас она есть.

На этом время для разговоров закончилось: прозвучал резкий звуковой сигнал, которым Иарлайт предупреждал их, что челнок приближается к цели.

Одхан прекрасно знал, что сейчас будет жестко. Челнок не предназначался для таких вот диверсий, поэтому не было никакого специального механизма, спускающего их на поверхность корабля. Грузовой отсек просто открылся, и они, оттолкнувшись от металлических стенок, сорвались вниз… Хотя большой вопрос, конечно, вниз ли. Где здесь верх, где низ? Одхан эту дилемму решал очень просто: низ там, куда направлены его ноги.

Иарлайт выполнил инструкции предельно точно: открыл люк там, где велел Четвертый, и строго на заданной скорости. Благодаря этому они оказались прямо над грязно-серой поверхностью авианосца. Шарлотта зацепилась сразу, по-кошачьи ловко, словно не было задачи проще. У Одхана получилось не так хорошо, как хотелось бы, он перевернулся, чуть прокатится по металлу, но все же нашел точку опоры.

Находиться в открытом космосе было именно так паршиво, как он помнил. Организм легионера приспособился быстро, секунды за три-четыре… Но это были очень долгие секунды. Первый удар привычно оглушил холодом, болью, давлением… всем сразу. Легкие по инерции пытались работать, набирать воздух, но воздуха не было. Глаза затянулись мутной пленкой, на миг обернувшейся полной слепотой. Мышцы стали твердыми, как будто окаменевшими, и Одхан даже не пытался двигать ими, знал, что это чревато серьезной травмой.

Он ждал – и тело его не подводило. Клетки в панике адаптировались к новой реальности, наверняка матерились, проклиная Одхана за его кретинские идеи, но свое дело делали. После мучительно долгой паузы он смог продолжить движение.

Он бросил взгляд на Шарлотту – и увидел рядом с собой довольно жуткое существо. Кожа не бледная даже, а пепельно-серая, черты лица заострились, будто Шестая вмиг серьезно похудела, губы побелели, а глаза превратились в сплошные черные пятна зрачков, окруженных кроваво-красной пеленой на том месте, где был белок. Беспокоиться за нее Одхан не собирался, он понимал, что сам сейчас выглядит примерно так же, но зрелище все равно получилось сомнительное. Шарлотта, перехватив его взгляд, попыталась улыбнуться своему спутнику, но стало только хуже.

Хотя кое-что забавное в ситуации все-таки было… Если команда авианосца сумеет настроить внешнее наблюдение, они наверняка решат, что на них напали инопланетяне!

Разговаривать в открытом космосе было бесполезно, но легионеры все обсудили заранее. Они двинулись одновременно, направляясь к тому самому люку, на который указывал Одхан.

В иллюминаторе расположенного на значительном расстоянии корабля этот люк выглядел куда привлекательней. Небольшой такой кругляш, его сорвать – раз плюнуть! Но при ближайшем рассмотрении «раз плюнуть» не получилось, потому что от люка тут было одно название. На самом деле их поджидали грандиозные металлические ворота, которые открывались обычно только в ремонтном доке и только специальной машиной. В диаметре люк был метров десять, не меньше, а о его весе не приходилось и задумываться, о механизме блокировки – тоже.

Кто-то другой на месте Одхана, может, и испугался бы, а то и вовсе начал паниковать. Но Четвертый относился ко всему намного проще: раз уж приперлись, надо пробовать! Да и Шарлотта озабоченной не выглядела, она с готовностью заняла указанное им место.

Было бы идеально, если бы все получилось сразу. Вот они переглянулись, одновременно толкнули люк – и он со звонким хлопком улетел куда-то вдаль. Но этого, конечно же, не случилось. Легкая победа была так же вероятна, как звонкий хлопок в космосе.

Одхан и не надеялся, что получится, цель была не в этом. Первые минуты – тоже время адаптации. Организм легионера способен перестраиваться не только из-за окружающих условий, но и из-за поставленных задач. Сейчас тело Одхана получило сигнал о том, что в такой вот изматывающей ситуации ему нужно еще и сдвинуть немалый вес. Мышцы изменялись так сильно, что это можно было заметить даже через форму. Но ведь они начинали работать!

И следующая попытка принесла куда больше: люк сдвинулся. Не отлетел, не открылся, не погнулся даже. Но процесс пошел, вот что важно!

Увы, то, что процесс пошел, заметили не только легионеры. Нет, Одхан мог до последнего надеяться, что на авианосец не установили полноценную систему оповещения, но ставку на это не делал. Как только компьютер сообразил, что кто-то пытается проковырять дыру в защите центральной шахты, он тут же предупредил об этом экипаж. Потому что компьютер поумнее многих людей будет, он-то знает, где его главная уязвимость!

Основная проблема для экипажа заключалась в том, что сделать они могли не так уж много. Инженеры, разрабатывавшие корабль, предсказуемо не готовились к тому, что кто-то окажется на его поверхности во время полета и будет достаточно силен, чтобы повредить броню. Одхан знал: на то, чтобы облачиться в скафандры и добраться до этой точки, людям потребуется не меньше часа, роботам – минут двадцать-тридцать, а у них и такого времени нет. Люк ведь поддавался, по миллиметрам, издевательски медленно… Ничего, нужно не так уж много, не полностью открыть, а создать достаточную щель, чтобы пролез снаряд, пока остававшийся у Одхана за спиной. Если взрыв произойдет при закрытом люке, будет даже веселее. Ну, в зависимости от того, по какую сторону корабля ты находишься…

Экипаж вряд ли догадался, что именно планируют диверсанты, но и проверять не хотел. К ним послали истребители – возможности которых были ограничены. Не выпускать же тяжелые снаряды по собственному кораблю! Один попытался пройти достаточно близко, чтобы смахнуть легионеров крылом. Эту попытку они проигнорировали, знали, что ничего не получится.

Второй пилот оказался то ли умнее, то ли глупее – это была та тонкая грань, когда делать выводы сложно. Он завис над люком и открыл огонь из малых лазеров. Попал бы в шахту – устроил бы взрыв сам, но он сделал все, чтобы этого не случилось.

Шарлотта не обратила на него внимания, ее по большей части прикрывал металлический люк, ну а те заряды, которые все-таки попадали в цель, заставляли Шестую лишь недовольно морщиться и бросать на пилота гневные взгляды. Интересно, парень уже обгадился или еще в процессе?.. Он попадает прямо в монстра, а монстр только хмурится в ответ!

Одхану приходилось чуть сложнее, потому что он ни на миг не забывал про ядерный снаряд у себя на спине. Если пилот попадет по этому грузу, будет плохо… Нет, взрыв от Марса до Земли все равно состоится, но авианосцу он навредит меньше, чем хотелось бы, а главное, его вряд ли переживут даже легионеры.

Так что Одхану пришлось стать движущейся мишенью. Пилот, гаденыш мелкий, сообразил, что вред способен причинить только одному из диверсантов, и полностью сосредоточил свои усилия на Одхане, не понимая, что он тоже погибнет при взрыве. А может, это его не так уж волновало? Он же додумался бросить вызов Черной Армаде!

Так что основную работу пока делала одна Шарлотта, Одхану лишь изредка удавалось помочь ей. Но процесс не останавливался, и Четвертый уловил миг, когда отверстие в люке стало достаточно просторным для снаряда.

Диверсия все равно чуть не сорвалась: когда Одхан как раз выгружал оружие, пилот прицелился очень уж удачно. Но ситуацию в последний момент спасла Шарлотта: она просто рванулась вперед, закрыв Четвертого собой. Ей пришлось заплатить за это оплавленной формой и ожогами на коже, но она справилась – а ядерный снаряд полетел вниз.

Вот теперь нужно было убираться отсюда, причем очень быстро! Одхан тут же активировал маячок, вызывающий Иарлайта, а сам двинулся в сторону зависшего над ними истребителя.

У пилота все-таки сдали нервы. Сначала чудовища просто выдерживали прямые попадания лазеров, потом переключили свое внимание на него… Да кто они вообще такие?! Наемник «Стормгейта» мог и не знать о спецкорпусе достаточно, чтобы догадаться: перед ним легионеры. Вот тогда подключилось бы мистическое восприятие мира, с которым серьезные битвы не выигрывают.

Так что истребитель сорвался с места, полетел в сторону. Может, пообещал командованию какой-нибудь сложный маневр, а может, вообще не придумывал оправданий для своего бегства. Для Одхана важнее всего было то, что он освободил путь Иарлайту.

Киборг не подвел: челнок появился быстро, он явно кружил где-то поблизости. Над поверхностью авианосца он чуть замедлился, позволяя легионерам зацепиться за специальные поручни. О том, чтобы снова забраться внутрь, не могло быть и речи, но это не так уж важно. Все они знали, что выдержат, дотянут до возвращения на корабль.

Взрыв застал их в полете. Зрелище получилось величественное… совсем как ожидал Одхан. Пламя полыхнуло где-то в брюхе гигантского корабля, запустило цепную реакцию, остановить которую никто бы не смог. Авианосец, только что такой совершенный, сжимался, расцветая изнутри ярко-рыжим цветком, который пожирал и его, и себя. Сияние, на миг пролившееся на все вокруг, на своих и на чужих, то вспыхивало, то угасало. Но одно стало ясно сразу: это агония, остановить и исправить уже ничего не получится.

Такого, разумеется, никто не ожидал, тут предположение Одхана легко подтвердилось. Наемники не были рабами идеи, они выполняли поручение за немалые деньги, риск для жизни принимали как профессиональный момент, но к смерти не рвались. И когда они увидели, что их главная опора уничтожена, они сделали именно то, что делали все наемники во все времена.

Они сбежали – и бой был окончен.

* * *

«Утомленное солнце… нежно с морем прощалось…» – мягко, чуть тягуче пропевал голос человека, которого давным-давно нет. Помехи должны были гармонично дополнять мелодию, а они мешали. Валентин Вернон никак не мог сообразить, в чем же дело. Он прервал запись, чтобы снова осмотреть механизм.

Старые вещи порой забавляли его, особенно те, которые нужно восстанавливать. Изучение их создавало иллюзию того, что время можно не только остановить, но и повернуть вспять. Ну а работа руками обеспечивала идеальные условия для того, чтобы обдумать очередную сложную стратегию и все еще раз оценить.

Поэтому Вернон наконец занялся починкой старого граммофона, который перехватил на недавнем аукционе. Прибор доставили несколько дней назад, однако у телепата никак не доходили руки заняться починкой. Зато теперь обстоятельства сложились отлично. Чем еще развлечься, когда на космическую станцию идет террористическая атака?

За самой атакой ему наблюдать было неинтересно, он на такое за свою долгую жизнь насмотрелся. А вот Тимандра все-таки включила мониторы, в кабинете Вернона был доступ ко всем системам наблюдения. Теперь она следила за нападением так, как иные смотрят развлекательное шоу.

– Они используют только роботов, – заметила она.

– Конечно, они используют только роботов! – ворчливо отозвался Вернон. Его раздражала не Тимандра, а поломка, которую он никак не мог отыскать, но ворчать на граммофон было бесполезно. – Кого еще можно посылать на убийство телепата?

– Ой, не утрируй! Если бы они хотели тебя убить, они бы просто жахнули по станции бомбами. Тебя идут брать в плен.

– Полагаю, это план А, который вовсе не исключает казнь на месте, если я не стану сотрудничать. Ага, кажется, нашел!

«Утомленное солнце… нежно с морем прощалось…»

Запись зазвучала куда чище. В иное время Вернон счел бы это достаточным, теперь решил повозиться с настройками чуть подольше. Захват станции затягивался, и ему требовалось чем-то себя развлечь, пока его не взяли в плен.

Изначально он не слышал бой, однако очень внимательно следил за состоянием всех, кто находился на станции. У того, что за ним послали роботов, было огромное преимущество: машины, в отличие от наемников, не впадали в ярость. Они не видели в задании ничего личного, им велели не перебить тут всех подряд, а захватить четко обозначенного пленника. Если остальные люди не оказывали сопротивления, их не убивали, их просто запирали в ближайших помещениях. Ну а люди дураками не были и умирать за Вернона, которого половина из них не знала, а второй половине он не нравился, не собирались.

Так что очень скоро редкая стрельба и тот специфический гул, который создает передвижение тяжелой техники, стали слышны в комнате безо всяких динамиков. Вернон тяжело вздохнул и увеличил громкость.

«Расстаемся… Я не стану злиться…»

– Я ни одного трупа не заметила, – сказала Тимандра.

– Никто не умер. Раненых мало.

– Ты просто зайчик в этом случае, ты понимаешь?

– Я по жизни без малого святой.

Он наслаждался музыкой и покоем до последнего. Ну а потом хаос не просто добрался до него – ворвался в его мир. Металлическая дверь резко прогнулась и вылетела в сторону коридора. В апартаменты тут же ловкими хищниками скользнули боевые машины. Сначала малые, напоминающие охотничьих собак, потом вкатилось нечто, похожее на миниатюрный танк, за ним влетели три дрона. Последним вошел похожий на человека сервисный дрон, который внес в комнату проекционный экран.