Текст книги "Территория гепарда"

Владимир Андрианов
Территория гепарда

© Андрианов В. В., 2023

* * *

Пейзажная лирика

* * *

Закат на нашем юге

Когда заходит солнце в море,

Рассыпав краску на просторе,

Есть пять минут, чтоб рассмотреть

И в восхищенье замереть.

С желаньем вовсе раствориться,

Заставив воду засветиться,

Сверкает диска половинка,

Топя в твоих глазах слезинки.

И на устах слова молитвы.

Спокойно все. Затихли битвы.

В душе настали мир и штиль.

Прекрасна даль на много миль.

Закат свершился. И когда

Неотвратимо темнота

Окрасит воздух море-синим,

Тихонько скажешь: carpe diem.

* * *

Потерять нельзя

Вчерашний день – опавший лист,

Кружась, летит с календаря.

Совместный опыт свеж и чист,

Так мало вместе ты и я.

Как будто дьявольский магнит

Включила вдруг душа твоя.

Он привлекает и манит,

Надежду робкую даря.

Лишь тени прошлого порой,

Как змеи, тянутся из тьмы,

Стараясь выпачкать собой

Еще незрелые мечты.

Гуляет ветер по полям,

Листвой отжившей шелестя,

И тихо шепчет в ушко нам:

Друг друга потерять нельзя.

* * *

Пахнет свежим снегом…

Пахнет свежим снегом

Подвенечный лес,

Все укрыло небо

Платьями невест.

Стайкою пушистых

Праздничных утят

Мягкие снежинки

Кружатся-летят.

От природы чудо

Подарили нам –

Белизну, что тянет

К чистым облакам.

И ведет тропинка

Нас по серебру,

Исцеляя душу,

К свету и добру.

* * *

Там, где кончается планета

И гонят тьму потоки света,

Востока сочный колорит

Главу дурманит и пьянит.

С высокой башни минарета

В лучах серебряных рассвета

Поет молитвы муэдзин:

Аллах велик, Аллах один.

Там камни плавятся от зноя,

Вокруг сжигая все живое.

Лишь тени зыбкая прохлада –

Для тел защита и услада.

Тюков богатых караваны

На полночь движутся упрямо

С народом севера обмен

Устроить у кремлевских стен.

Саррацения

Медовой сладости отрава

Таится в сумраке твоем,

Какой соблазн, о Боже правый,

Ее отведать хоботком.

Так привлекательно и модно

Раскрыт цветочный капюшон,

И ты готов почти свободно

Нырнуть в забвение и сон.

Как мир невиданного счастья –

Благоухающий нектар,

Но сторожит зубастой пастью

Увязших в нем чудесный дар.

Богов ловушка и причуда,

На волю больше не попасть,

Когда тебя в желудке будет

Варить нешуточная страсть…

Любовная лирика

Память

Проказниц прошлых галерею

Вовек забыть я не сумею.

Их прелести и недостатки

Я пил коктейлем кисло-сладким.

Фигура каждой предо мной,

Как будто трогаю рукой.

Со всех сторон их изучал,

Глазами ел, как каннибал.

От всех вдвоем бежали мы,

Одной задачей скреплены.

Сплетались тело и душа

И замирали не дыша.

Я щедро каждой наполнял

Один или другой бокал.

И, послевкусия полны,

Блестели губы их влажны.

На то и память нам дана,

Чтоб медленно спешили на…

Когда-нибудь придет предел

Тому, что ты всегда хотел.

228

Я от тебя, как наркоман,

Зависим, слаб и просто пьян.

Хочу к источнику припасть

И ощущать твою напасть.

Уж поздно думать о душе,

Спасения не будет мне.

Забыты гордость, стыд и честь.

Падению предела несть.

Я счастлив своему обману,

Дышу отравленным дурманом.

Захвачен в добровольный плен,

Насильно не поднять с колен.

Как лед и пламя обжигают,

Так чувства нас уничтожают.

Сцепились вместе навсегда

В клубок и счастье, и беда.

Соблазны

Соблазны женские всегда

Хлопот мужчинам доставляют.

И хоть прикрыта нагота,

Но душу чувства раздевают…

Утро

Напишет утро нежной краской

Чудесной прелести картину.

Проснешься с образом из сказки,

Спросонья прошептав: Марина…

От любопытных глаз сокрыты

Два тела теплым одеялом.

Что там снаружи – все забыто,

Слились в одно, и все им мало.

Туманен взор, неясны речи.

О чем тут нужно говорить?

Обнимешь милую за плечи,

Чтобы удобнее любить.

Мираж

В линейке бесконечных фото

Никак не остановит что-то,

Что скажет раз и навсегда:

Конец метаньям – вот она.

Пусть будней серых вереница

В себе страстям дает забыться,

И спит в груди вулкан отчасти,

От сердца отводя напасти.

Все до поры. Затихло. Вдруг

Проснется вновь души недуг.

И все отдать за милый взгляд

Без колебаний будешь рад.

Но счастье, где есть я и ты, –

Мираж и пленник суеты.

Наш выбор – зеркало кривое

С надеждой ложной для обоих.

Как шулер карточный умело

Колоду с крапом пустит в дело,

Так случай нас обманет снова,

Поманит сложным от простого.

А тот, который там, над нами,

С усмешкой, спрятанной усами,

Дитю крылатому опять

Велит со стрелами играть.

Полюбя

Когда-то встречу я тебя

В обличье ангела земного,

Чтобы, безмерно полюбя,

Гореть в огне желанья снова.

Как будто трепетная лань

Из леса вышла мне навстречу.

И божий перст, и божья длань

Тебя отметили – замечу.

Волшебный образ неземной:

Колдунья, нимфа и богиня.

Со всех сторон чудна собой,

И кровь уже от счастья стынет.

Тебя увидев, обомлел,

Поверил – вот ключи от рая.

На свете есть всему предел,

Но не для нас – теперь я знаю.

Ты улыбалась и цвела,

Как будто роза из Судана.

И пили вместе мы до дна

Вино из чайного стакана.

Ненастье

Глаза навстречу распахнулись,

Чуть встрепенулася душа.

Как будто звери, кровь почуя,

Очнулись разом ото сна.

Погода портилась напрасно,

Кружа снегами и дождем.

Мы шли у близости опасной

По одиночке, но вдвоем.

Не нужно долгих разговоров,

Важней касанье рук и тел.

И свет зеленый светофоров,

Нам разрешая все, горел.

На место светских развлечений

Пришла вдруг тема: ты и я,

С загадкой двух судеб теченья –

Вопросом вечным бытия…

Я ощущаю…

Я ощущаю эти ноги

В узорной гладкости чулок.

Их создавали сами боги,

Которым черт чуть-чуть помог.

Изгибы тела, как лиана,

Замко́м волшебным вкруг меня.

Глаза застит плена тумана,

И плоть как лука тетива.

Лавина, камнепад, затмение

В набухшей твердости сосков.

И ты любое преступление,

Поправ себя, свершить готов.

Природа вдруг являет чудо,

Когда, страдая и любя,

Мы возникаем ниоткуда,

Чтоб раствориться в никуда.

Нас разбудило…

Нас разбудило нынче рано

Сиянье солнечного дня.

Ты так прекрасна и желанна,

Так восхитительно нежна.

Пройдут напасти стороною,

Разгонит тьму лучистый Свет.

Я счастлив жить одной тобою,

Как муж, любовник и эстет.

Она похожа на турчанку

Она похожа на турчанку

Восточным образом лица.

Как нестандартная огранка

У изумруда из кольца.

С повадкой дикой хищной кошки,

Есть опыт, вкус и красота.

Ей нужно все, а не немножко,

Не послезавтра, а вчера.

Совсем как пума черной масти,

В ночной бессонной тишине,

Зверея от желанья власти,

Когтями чертит по стене.

Она хитра и терпелива,

За хвост удачу трудно взять.

Но есть упорство и мотивы

Схватить, поймать и обладать.

Уже нельзя…

Уже нельзя достать до неба

Своей протянутой рукой.

Устал… И опереться мне бы

На костыли хромой душой.

Нет больше прыти и задора,

Желанья Землю повернуть,

Гастриты от ненужных споров

Перекроили жизни суть.

Забиться в чащу диким зверем,

Там обрести покой и сон.

А как еще, в себя не веря,

Сомненьям выстроить заслон.

Нет больше к будущему счетов,

Мечтаний ярких и живых.

Лишь ежедневные заботы

О нуждах мелочных своих.

Я все живу и жду напрасно

Немого знака от судьбы.

Она молчит, и все уж ясно,

Глаза погасли и пусты…

Нам некого сегодня…

Нам некого сегодня поздравлять,

Дожили до предельного предела,

Когда наипоследнейшая …дь

Свою мораль выпячивает смело.

Мы утверждаем: феминизм – говно,

И неважны намерения благие,

Когда вдруг непонятное ОНО

Берет одежду с мыслями чужие.

Сейчас с гранатой стая обезьян

Играет без опаски и сомнений.

А раньше скрыть могли любой изъян,

Используя ланкомовские тени.

Неважны масса, рост и красота,

Когда так улыбаются премило.

Ведь женская святая простота

Прикроет даже рожу крокодила.

И некрасивых не было совсем,

Был дефицит крепленого спиртного.

Нам горячили кровь… огонь от вечный тем

И зов природы, взятый за основу.

Возможно, мужикам принять ислам?

Иль возродить то время золотое,

Когда сидели скромно по домам

Все бабы по причине домостроя?

Она ушла…

Она ушла, как не бывало,

Как взмах руки, как лунный свет.

Мы знали друг о друге мало,

Души чужой сокрыт секрет.

Не видеть больше это тело,

Совсем взаимность не сыскать.

Как будто счастье пролетело,

Не обняла как будто мать.

Она ничуть не каравелла,

Хоть так прелестны паруса.

Понятно, что не наше дело,

Кому отдаст себя краса.

И не своя, и не чужая,

Мелькнула жарким ярким сном.

Моя мечта, тоску скрывая,

Оставит чувства на потом…

Нет, не жалейте…

Нет, не жалейте русских баб,

Не верьте их нелегкой доле.

Для них дурак, кто духом слаб,

Кто одолжил им вдоволь воли.

Что лучше: пряник или кнут,

Ведь есть любительницы боли,

Не все признаются нам тут,

Кого кормили иль пороли.

Стеснений без, и без стыда,

Без ложных совести томлений,

Основа женская всегда –

Себя отдать без сожалений.

Должны мы чашу до краев

Наполнить радостной печалью,

И добровольный груз оков

Приправить звоном обручальным…

В ее глазах…

В ее глазах перед рассветом

Слеза блестела как звезда,

И все, что было под запретом,

Она хотела и звала.

Внутри истома и томленье,

Тоска по шпорам и узде,

И нарастало предвкушенье

Случится что, когда и где.

Как приз чудесный – наказанье

В желанной сладости оков,

И радость честного признанья

Взамен неясных, смутных снов.

Куда уж лучше наслажденья

Быть подчиненной и страдать,

И испытать на дно паденье,

Как всамомделишная б…ь.

На теле бисер пота мелкий,

Дрожанье поднятой руки,

И все в бегущих книзу стрелках

Когда-то новые чулки.

Так глубоко сокрыта тайна,

И не расскажешь никому,

Когда увидишь вдруг случайно

В кладовке ступу и метлу.

К прелестнице чудесной…

Я мчусь к прелестнице чудесной,

Все чаще пульс и гуще кровь,

Уже что вроде бы известно,

Переживаю остро вновь.

Есть протяженность расстояний,

Как черный времени провал,

И боль отсутствия свиданий,

И пустоты девятый вал.

Я жажду видеть образ милый,

Помаду губ и стройность ног,

Прошу от Бога жизни силы,

И чтобы черт в любви помог…

Она ушла…

Она ушла в туман былого,

Как вдруг теряется кольцо,

Не целовать ее мне снова,

Не гладить тело и лицо.

Так были пламенны объятья

Вдали от внешней суеты,

И шла она в летящем платье,

Как ветер сказки иль мечты.

Забавы прежние забыты,

Лишь неуемная тоска,

Что черт нагнал, стуча копытом,

Застыла дулом у виска.

Увы, не стало больше смысла

Быть не раздельно, но вдвоем,

В дыханье пауза повисла,

Мы умираем, но живем.

Совсем не помня обещаний,

Я, как последний негодяй,

Не прошептал ей: до свиданья,

А крикнул горькое: прощай…

Вчера еще…

Вчера еще она была,

А ныне пепел и зола,

Во тьме исчез приветный свет,

И вот ее на небе нет.

Сошла с пути моя звезда

Отныне, раз и навсегда,

Ничто теперь не отвлечет

От прозаических забот.

Как прежде, я уже готов

Не видеть разноцветных снов,

Смотреть под ноги то и дело

И от судьбы бежать умело.

Но, пусть ее вернуть нельзя,

Вверху в ночи увижу я,

Как символ чистой веры новой,

Луча младого проблеск снова…

Не читать ей…

Не читать ей моих стихов,

Не летать за пределы ночи,

И не видеть чудесных снов,

Даже если очень захочет.

И не сможет она принять

Увлечения мои и сомнения,

Как не может тупая б…ь

На коленях стоять перед гением.

Никогда уже, ни за что

Не идти по одной дорожке,

Не увидеть совсем и то,

Как изящен чулок на ножке.

Не забыть ее, не простить,

Не терять себя безоглядно,

Не сплетется любови нить,

Мы не свидимся, ну и ладно…

Гепарда потчевать травой…

Простого чувства смутный жар,

Как нижний торфяной пожар,

Внутри затих, тепло храня,

Как будто умер для меня.

Так сладок ровный жизни свет,

Где грубой страсти места нет,

Сердца и помыслы чисты,

Как позабытые мечты.

Отринуть зло, глаза закрыть,

Перерубить несчастья нить.

Поверить в чудо из чудес –

Любви Платоновой прогресс.

Но как гепарда изменить

И дичи вкус навек забыть,

Бежит по коже струйка крови,

Даруя жизнь из жертвы боли.

Охота, как болезнь и страсть,

Имеет без предела власть

Над нашим первобытным вкусом,

Маня с оскоминой укусом.

Волшебная сила искусства

Влечет к себе не хуже чувства

Нас сила вечного искусства,

Сближают женщин и мужчин

В музеях встречи у картин.

Здесь царство красочного света

Как волшебство иной планеты,

И наяву чудесный сон

Увидят вновь она и он.

И сотворит, что хочет, с нами

Вал акварельного цунами,

Разденут дерзкие мечты

Нас до душевной наготы.

Загадки сложные шедевров

Так будоражат ум и нервы,

В глазах – желанья из теней,

Как мир фантазий и затей.

Так пусть же у костра искусства

Оттают дремлющие чувства,

И понесут по залам двое

Табличку: нас не беспокоить…

Счастье…

Художник, нарисуй мне счастье,

Что обрести мы не успели,

Где есть огонь цветов и страсти,

Как на букетной акварели.

Для счастья нужно, чтобы двое

Его искали и хотели

Среди безумства и покоя

Сокрыть весь мир в одной постели.

Пьянит жарой вершина лета,

Как брага, запахи созрели,

У счастья есть летучесть цвета

И невесомость, как у шмеля.

Так краток миг на этом свете,

Что довелось, то и сумели

Прочесть в шекспировском сонете,

Где о душе, вине и теле…

Божоле-нуво

Раз с Неглинной, с Центробанка,

На хвостатой на метле

Ты под вечер спозаранку

Прилетишь стремглав ко мне.

Обоймешь всего собою,

Расточишь свою любовь,

Чтоб, как пьяница в запое,

Захотел объятий вновь.

Пусть Москва лазурью вьется,

Как твои озера глаз,

И случится, где придется,

Не один десяток раз.

Я скажу: сокрыта тайна

От бесчувствия людей,

Чтоб нечаянно, случайно

Не открылось, что же с ней.

Чтоб в груди и под подолом

Запорхало, зацвело,

И не встало в горле колом

Божоле твое Нуво…

Во тьме…

Во тьме белеет стан пригожий,

Маня шелками гладкой кожи,

Чарует взгляд нагое тело,

Маяк фантазий очень смелых.

Возможно все, и нет запретов,

И от заката до рассвета,

Мы, словно баловни Фортуны,

Перебираем чувства струны.

А любопытная луна,

Чьим светом ты освя́щена,

Парит в окне настырным глазом,

Все тайны открывая разом.

Давно скатилось одеяло,

Вина и времени так мало,

И не сдержать никак страстей,

Пока живу, пока я с ней.

На выдох есть четыре вдоха,

И сложный ритм понять неплохо,

Лишь в голове стучит опять:

Не нужно спать, не нужно спать.

Я без стеснений и стыда

Готов писать стихи всегда,

Про то, что так волнует кровь,

Что меж двумя – всегда любовь…

И обрету надежду снова…

Мне невозможно не дарить

Тебе букетов и чулок,

И странно, что могло не быть

Пересеченья двух дорог.

И не могу не написать

Тебе признательных стихов,

В которых снова и опять

Любить тебя, как раб, готов.

И, задыхаясь, не дышать

Без аромата твоего,

И, умирая, ощущать –

На свете ты важней всего.

И ни за что, и никогда

Не помышлять о жизни новой,

Когда ты скажешь молча «да»

И обрету надежду снова…

Ни веры, ни сомнений…

Когда ни веры, ни сомнений,

И наяву как будто сплю,

Готов припасть я на колени,

Чтоб прошептать: тебя люблю…

Философская лирика

Путь

Скрипя, телега времени ползет

Дорогой, у которой нет конца и края.

Уверены, что движемся вперед,

Шагаем мы по ней, пути не зная.

Песчинки, наделенные умом,

Пылинки в эпицентре урагана,

Откладываем счастье на потом,

Не видя, что шашлык – удел барана.

Добыча, угодившая в силки,

Слепые мухи в центре паутины,

Рассчитываем годы впереди,

Не ведая, каков сюжет картины.

Фанатики религий мировых

Иль атеисты, верящие в разум,

Замаливаем и не признаем грехи,

Не понимая, что финал предсказан.

Скрипя, телега времени ползет

Дорогой, у которой нет конца и края.

По ней пока толпа рабов идет,

У Случая удачу занимая.

Бывает жизнь трагически пуста,

Хоть есть ещё желание и силы

Начать опять все с чистого листа

С надеждой новой, Господи, помилуй.

Какое свойство не даёт поймать

Мне птицу синюю в раскинутые сети?

Она лишь тенью промелькнет опять,

И плачут мной оставленные дети.

Зачем мне разум, сердце и душа,

Когда сомненья не дают покоя?

Пора бы торопиться не спеша,

И насовсем себя уже пристроить.

* * *

Когда потеряна надежда,

Вернуть себя таким, как прежде,

Меняешь кожу, как змея,

Нутро скрывая и тая.

Как будто жив, но лишь затем,

Что так привычен жизни плен.

И нет давно ушедших мыслей

О Божьих промысле и смысле.

Нет шанса сделать шаг назад,

Лишь вполу́оборота взгляд.

И не вернуть ничто совсем,

Остались пепел, прах и тлен.

Все больше фото на могилах,

На этот свет смотря уныло,

Тебе кивают головой:

Быстрее приходи, родной.

Осталась память. Лишь она

Способна оживить одна

Всех тех, кто так тебя любил,

Кому ты дорог был и мил.

Все больше путая миры,

Ты ждешь неведомой поры.

И ходят толпы мертвецов,

Как тени дедов и отцов…

Давным-давно…

Давным-давно нам было невдомек,

Что поспешит закончиться начало,

Что в устье попадет любой исток,

От бесконечности останется так мало.

Из солнечного, радостного дня

Не верится в унынье непогоды,

Когда мечты заменит для тебя

Взгляд на уже исчезнувшие годы.

Так очень странно все произойдет,

Не будет ни желаний, ни сомнений.

Исчезнут, и никто уж не найдет,

Вселенные космических значений.

Мы переходим призрачную грань,

В тумане зыбком замысла земного,

Как платим установленную дань,

Не чувствуя ни веры, ни основы.

Но счастье…

Но счастье, где есть я и ты,

Мираж и пленник суеты.

Наш выбор – зеркало кривое,

С надеждой ложной для обоих.

Как шулер карточный умело,

Колоду с крапом пустит в дело,

Так случай нас обманет снова,

Поманит сложным от простого…

Немного грустно, но…

Немного грустно, но совсем не жаль

Терять тебя, быть может, навсегда.

Стихами станет в будущем печаль,

И вспомнится не раз твоя звезда.

Такие разные снаружи и внутри,

Как ни старался, но не смог понять,

Но однозначно, что ни говори,

По сути женской – самка или б…ь.

Мы обошли привычку стороной,

Не захотели близость обрести,

И каждый не пожертвовал собой,

Избрав уже знакомые пути.

Все чаще говорю себе: зачем,

Когда пора подумать о другом,

Мучительно искать, когда и с кем

Оставить смысл жизни на потом.

Бродит взгляд…

Бродит взгляд в унылом созерцании,

Прежних чувств поэзию храня.

Отвратительная скука мироздания,

Ядом сонным потчует меня.

Где вы, страсти дерзкие, лихие,

Словно тройка в звонких бубенцах.

Все покрылось слоем серой пыли,

Замерло молитвой на губах.

Износились в странствиях и годах

Каблуки измученной души.

Злой игрушкой кажется свобода,

Да тошнит от сладкой анаши.

Навсегда потемки мрачной ночи

Вместо света свежего утра.

Запахи весны и нежных почек

Обернулись гарью от костра.

Нет на свете счастья и покоя,

Не найти изгнаннику приют.

Лишь в лесу холодном волки воют,

Да собак бездомных насмерть бьют.

Ариадны нить

Зачем чертать в унынии постылом

Свои заметки на ватсап-полях,

Растрачивать души убитой силы,

Искать начало в умерших мечтах.

Нам никогда не возвратить, что было,

Свеже́й воды из родника не пить,

И приведет к отверстию могилы

Судьбы уловка – Ариадны нить.

Не можем долго чувствовать и мыслить,

Найти себя, порадовать ее,

И рак желудка от любовной пищи,

Нас превращает в полное гнилье.

Ты не смотри назад, все разом обрывая,

И возвращаться также ни к чему,

Увы, остаться как, пока не знаю,

И быть счастливым тоже не могу.

Где живут наши…

Где живут наши мертвые души,

Не разгадан пока что секрет,

Я напрасных советов не слушал,

У меня даже прошлого нет.

Так неловко от наглости чуждой,

Перепутал, где Бог, где порог,

Как у циркуля, сбилась окружность,

Как ударить хотел, но не смог.

Очень трудно, но все же возможно,

Никого никогда не любя,

Притворяясь придуманно сложным,

Убивать и калечить себя.

Есть такая простая задача,

Несмотря на отравленный век,

Дать ответ, что же все-таки значит

«Человека спасет человек».

От нас сокрыты…

От нас сокрыты все причины

Для потрясения основ,

Болезней вовсе не лечимых

И неизбежных катастроф.

Не за горами день и час,

Когда столица содрогнется,

Исчезнут завтра и сейчас,

И небо в землю обернется.

Очистит мир стена огня

Всепоглощающим цунами,

И башни древнего Кремля

Омоет жаркими волнами.

Иссякнут воздух и вода

От яда черного тумана,

И превратит людей беда

В живых и мертвых истуканов.

И рухнет новый Вавилон

Без общих правд и языков,

И сгинут сто его племен,

Во тьме погибельных веков.

Не будет боле так, как прежде,

Сгорает мир, и гаснет свет,

И нет ни смысла, ни надежды,

От никого нам ждать ответ…

Давно потерянная память…

Давно потерянная память

Зовет тебя, и ты готов,

Ступив на тонкий лед признаний,

Уйти в инферно вещих снов.

Какая все же беспросветность,

И нет ни смысла, ни любви,

Лишь боль от самобичеванья,

Да мысли темные твои.

Нет для тебя другой дороги,

Идешь от ночи до утра

К огню большому искупленья,

Как к свету детского костра.

По ветру разлетится пепел

Истлевшей ржавчиной оков,

Ты растворишься в мирозданье,

В течении будущих веков…

Много мыслей…

Много мыслей черных вьется в голове,

Не найти покоя на душевном дне.

Встретить где последний страннику приют,

Здесь его гоняют, там его не ждут.

Видимо, придется быть вечно молодым,

Хоть внутри покрыло облаком седым.

Кладбище зовет криком воронья,

Там есть домовина будто для меня.

Нет совсем надежды в царствие войти,

С добротой и благом разошлись пути.

Пусть тогда же примут раз и навсегда

Серой горстью пепла реки и луга.

Нет наказаний…

Нет наказаний без вины,

Но есть вопросы без ответов,

Интуитивной глубины

И с философией сонетов.

Пора закончить вечный бой,

Меняя явки и пароли,

И примирить себя с собой

Без сожаления и боли.

Услышать ясно тишину,

Поймать ладонью лучик Света,

И обнаружить вдруг одну

Разгадку важного секрета.

Когда-нибудь и я, и ты

Покой найдем и будем рады

В объятьях вечной простоты

За обветшалою оградой.

Хочется невозможного…

Хочется невозможного,

Рвется душа моя

Из-под креста безбожного,

Прочь на волю летя.

Хочется, чтобы услышали,

Поняли те слова,

Что рождаются мыслями

С горюшком от ума.

Хочется каяться грешнику

Чистым потоком слез,

Детских подарков под елку,

Что Дед Мороз принес.

Хочется слова доброго

С ладошкой на голове,

Что человека богова

Снова разбудит во мне.

Хочется невозможного,

Счастливо, без затей,

Придя к простому от сложного,

Жить до скончания дней…

Не братья…

Нет, мы теперь совсем уже не братья,

Былины превращаются в небы́ль,

И нет у нас прилежнее занятия,

Чем чистить историческую пыль.

Так отзвуки февральской канонады

Всем доказали швидче и быстрей,

Что вместе нам крестить детей не надо,

И лучше быть сильнее, чем родней.

Как получилось, что дошло до драки,

И каждый очень страстно захотел

В порыве злой, неистовой атаки

Другого душу выловить в прицел?

Расходятся по разным направленьям

Дороженьки кацапов и хохлов,

Имперскому в угоду самомненью

Страдает матерь русских городов.

Простятся ли взаимные обиды…

Рассудят Бог и долгие года.

Пока же мы друг друга ненавидим

И чувствуем, что это навсегда.

Головы и яйца

Увы, совсем не без причин

Есть опасения у мужчин,

Узнавших хищный женский нрав,

В сохранности голов и прав.

Мы помним участь Олоферна,

Который кончил очень скверно:

Юдифь прекрасною рукой

Во сне снесла башку долой.

Самсон, страдая от Далилы,

Лишился вдруг волос и силы:

Бывало, льва на части рвал,

Но повстречал вдруг идеал.

Судьба Предтечи Иоанна –

Та завершилась вовсе странно:

Была на блюде подана

Усекновенная глава.

Так тяжело мириться нам

С желаньями любимых дам,

Легко по прихоти цариц

Главы лишиться и яиц.

Неофит

Она, как новая планета,

Случайным образом открыта,

В ней тьма загадок без ответов,

Как у венер из неолита.

Племен полуденных богиня,

Дитя мистических веков,

Ей преклонить колена ныне

На веки вечные готов.

Прекраснодушная Исида,

Что собирает из кусков,

Врачуя раны и обиды,

Тела поверженных богов.

Вся создана́ из пламя страсти,

Как солнце яркое в зените,

И принуждает верить в счастье

Очередного неофита.

Желание любви

Не убегай, не сомневайся,

Признаний в сердце не таи,

И эгоизмом не пытайся

Сокрыть желание любви.

Оставь ненужные зароки,

Живи и старься молодым,

Забудь обидные уроки

И от пожарищ горький дым.

Придет она из ниоткуда,

Не торопи свои часы,

И пусть надежды флагом будут

У милой снятые трусы…

Эротический припадок

Все это бред и эротический припадок,

Не относись, пожалуйста, так к ней,

Она не только и не столько для услады,

Не для твоих фантазий и затей.

Не допускай абьюза и обмана,

Ведь кто-то не случайно говорил,

Что женщины, как чаши и стаканы,

Нам придают наполненностью сил.

Цени ее за сердце и улыбку,

Не упирай на мягкость ягодиц,

Чтоб не случилось роковой ошибки

С подменою из жоп, грудей и лиц.

Прелестная, волшебная, живая,

Чудесная снаружи и внутри,

Я счастлив, твою душу узнавая,

И тело тоже, что ни говори…

Грусть ненужных фраз

Давным-давно и ты была прекрасной,

В воланах платья, с волнами кудрей,

Но суфражизм сгубил тебя напрасно

Бокалом яда из искусственных идей.

Зачем разменяны тобой простые вещи,

И запах женщины потерян навсегда,

Весь образ твой на истину клевещет,

А вместо сладости – безвкусная вода.

Куда уходит жизнь, и почему так мало

Все обещающих и откровенных глаз,

И нет любви, и бабского не стало,

Лишь грусть поэта от ненужных фраз…

Узорный покров

Игра и свет узорного покрова,

Маня к себе в несбыточных мечтах,

Соблазн надежды порождают снова

В еще не грубых душах и умах.

Своим рисунком вычурным до дрожи,

До буйного экстаза доведет,

Как ромбы на змеиной черной коже,

Пугают при движении вперед.

Волной струятся яркие одежды,

И каждый миг его неповторим,

Он счастье для полнейшего невежды,

Который не откроет, что под ним.

Раскинется глаза слепящей лентой,

Как вечности, ленивая река,

Что смотрит, собирая с жизни ренту,

На радость и потери свысока.

Там впереди… мученье иль свобода,

Ушедшего и будущего жаль,

Когда отступят страсти и невзгоды,

Собой укроет пестрая вуаль…