Текст книги "Граф – М"

Глава 16

Я пешком дошел до вокзала и взял такси. В круглосуточном магазине взял бутылку шампанского, коробку конфет и банку шпрот.

– Ты, как Венечка Ерофеев, – сказал знакомый еще с начала Перестройки таксист Лёва.

Нет, нет, нет это не Лёва! Я хотел даже хлопнуть себя по лбу. Лёву уже попросили уйти из такси, работает ночным сторожем в налоговой инспекции. Я же его видел, но он сам сказал:

– Ты за меня отвечаешь?

– Конечно.

– Но иногда у меня кружится голова, и я буквально теряю сознание.

– Тогда, да, конечно.

– Куда? – спросил этот таксист. Забыл, как его звать, а спрашивать неудобно. К Т?

– К Т? Да, пожалуй. – Я именно туда и собирался, но не знал, что все помнят этот адрес.

Таксист стоял. Я сказал:

– Ну, че, поехали?

– Поехали, – улыбнулся он, и добавил, кивнув на бутылку шампанского: – Одной будет не мало? У нас радио-такси еще нет, оттуда не вызовешь.

– Три, что ли, взять? – я и сам засомневался.

– Обычно ты брал больше. Помню, даже по ящику. А то приходилось ездить каждые полчаса в бар за новой. Раз приехали, а они все замерзли в морозилке.

– Лопнули?

– А ты не помнишь?

– Да нет, помню. Лопали не раз. Уж больно оно противное теплое. Но хватит одной.

Почему-то я был уверен, что хватит одной. Собственно, я даже не предполагал трахаться с Т. Хотел только спросить:

– Как сделать ее жизнь счастливой? – Ведь она, можно сказать с самого детства, не имела мужа. Точнее, с самого замужества. Он сразу начал пить, пить и еще раз пить. Человек, который развелся сразу после замужества, и всю жизнь ходил снимать мужиков на танцах, а потом в кабаках – должен очень хотеть выйти замуж. Чтобы она была счастлива ей нужен муж.

– Зря не взял с собой? – сказал таксист.

– Кого? – не понял я.

– Шампанского побольше! – ответил он. – Вернемся? Пока не поздно.

– Не надо, уже приехали.

Я только повернул к входу, как увидел знакомого блатного – если так можно сказать. Он выходил из ее двери. Подъезд был один. И ходил он, естественно, к ней.

А я думал, что что-то уже изменилось. Трудно привыкнуть, но так получается, что все трахают практически одних и тех же. Ну, а где других взять? Искать? Некогда, да и неохота. Все приходят сами.

Как говорится:

– Идти, или не идти? – И да:

– Жаль, что я не купил ей японский чайник. Он ей так нравился! Она так его хотела. Ох, зря.

Я решил не ходить, а позвонить в дверь на первом этаже не решился. Там тоже раньше жила незамужняя девушка. Иногда она праздновала вместе с нами. Но я ее не трахал, потому что Т была недовольна такой, как она говорила:

– Дурацкой перспективой.

Я сел на ступеньку, но тут услышал через дверь:

– Уходи, а то вызову милицию. – Дверь была слегка приоткрыта, и девушка добавила: – Я вышла замуж.

– Насовсем?

– Не важно. – И она опять закрыла дверь.

Тем лучше, остался только один вариант, подняться на второй этаж. И я поднялся. Шампанское в одной руке, коробка в другой, шпроты в кармане. Но и через эту дверь я услышал:

– Я устала, мне рано утром на работу.

Да, всё когда-то начинается, и кажется, что так никогда не кончится. Так и будет продолжаться, и продолжаться, и продолжаться всегда. Даже если меня там нет. Примерно, как раньше, солдат уходил в армию на двадцать пять лет, а потом, как ни в чем не бывало возвращался. Или уезжал на большую стройку в Сибирь, в Испанию воевать, а потом приходил, и она только говорила:

– Как долго тебя не было.

И все считают это реальной нормой. Ан нет. Круг замкнулся. Все уже заняты чем-то другим.

Далее, как им помочь?

К кому бы еще пойти? Я решил зайти к одной даме, у которой умер муж. Это было почти на противоположной стороне города. У меня в мыслях не было, чтобы ее трахнуть. Более того, в мыслях было как раз обратное:

– Как отказаться, если она опять предложит ее трахнуть. Как она раньше говорила:

– Давай и ты. – Это было, когда мы оставались у Т., а уже умерший гражданский муж этой дамы, к которой я ехал, был в это время на работе. И иногда вместо меня. Она была с другим парнем, и вот не только просила меня не говорить ничего, естественно, ее мужу, но и сам я могу ее трахнуть, когда этот парень, с которым она встретилась здесь, у моей Т., уйдет. Ну, и Т. тоже уже была на работе. А как по-другому? Хотя тогда непонятно, почему ее муж сюда, на квартиру Т. не приехал после работы? Но было именно так.

– Естественно, – ответил я, – но трахать ее не стал. А он не приехал, потому что не знал, что она здесь! Точно.

Как ее зовут, не могу вспомнить? Плюшка? Нет. А – Вешалка.

– Ты чё пришел? – спросила она. Спросила бы, точнее, если бы уже открыла дверь. Но открыла ее дочь.

– Вам кого?

– Мама дома?

– Она здесь не живет. Только мы с этим, как его, с мужем.

– Вы уже спали?

– Так время… – она повернулась и крикнула: – Скока там время?

– Время закусывать, а мы еще не пили, – сказала В. – сокращенно Вешалка, но в то же время напоминает и об ее имени, которое я теперь вспомнил.

– Мама, иди спать! – мягко рявкнула ее дочь, это не тебя.

– Если не меня, то кого? – как спросил Пушкин, когда его вызвали на дуэль.

– Кто это? – спросила она, когда я уже спускался вниз, и прошел один поворот.

Но я не вернулся.

Я хотел купить ей кафе, ведь она была поваром, но не было ничего подходящего.

– Ничего нельзя изменить, – сказал я. И добавил: – Неужели это правда?

Вот когда-то я подобрал тощего сиамского котенка, и помыл его со средством от блох. А котят, оказывается, мыть этим средством было нельзя. Он умер. Вот и вся помощь. На улице он прожил бы дольше, ловил бы лягушек и жил. И еще были случаи. Один красивый молодой кот сам залез на меня. На остановке, прямо по ноге, и сел на шею. Точь-в-точь такой, как в рекламе. И я опять ничего не смог для него сделать. У меня уже была кошка и собака. Они набросились на него, как ненормальные. Потом как-то одна маленькая собачка ходила за мной и просилась, чтобы я пустил ее в дверь, домой. Ничего не вышло. Хотя я очень хотел ее взять.

Один раз взял соседскую собачку. Тоже была маленькая, а они никогда не пускали ее в квартиру, спала она у двери, на лестничной площадке. А когда машина переехала ей ноги, увезли в лес, поставили перед ней чашку, чтобы умерла там.

Я узнал, попросил указать место, где они оставили ее. Два или три дня уговаривал. То они говорили, что она уже, наверное, умерла, то, наверное, рыбаки ее забрали.

Тем не менее, она была на месте, так и лежала перед чашкой, которую ей оставили. Это было почти счастье. Именно, что почти, потому что длилось оно недолго. Сначала я носил ее на руках, когда шел в гараж, но довольно скоро она уже начала сама ковылять за моим, похожим на теленка тигровым догом.

А потом… А потом я уехал на день или на два, и мне сказали, что она пропала.

– Убежала. – Смех. Куда она могла убежать. Родственники увезли в какую-нибудь деревню. Я им доверил на один день собаку, а они решили сделать по-своему. Считали, что мне не нужна эта собака. Кто-то выбросил, а:

– Ты подобрал. – Тем более, что у тебя уже есть большая хорошая собака.

Да, при виде моего тигрового дога останавливались даже машины на трассе, чтобы посмотреть, кто это такой. Арбузы даже любил.

Не помню, почему я не мог взять ее с собой. Смог продлить ей жизнь только на месяц.

Тут, похоже, надо перекрывать норму в несколько раз. Чтобы что-то получилось. Собакам и кошкам помочь не удается, а ведь они на всё согласны. А уж людям тем более. Они-то уже спились, то патологически не способны к коммерции, то, как обычно:

– Просто не везет и не везет ни при каких обстоятельствах.

Рабам не везет, а свободным – тоже.

Я купил небольшую квартиру в самом центре, на первом этаже, которая уже была магазином, и передал все документы дочери Вешалки.

– Она на имя моей матери?

– Чем мы торговать будем?

– Магазин и подсобные помещения в нем уже забиты кожаными пальто и куртками, – сказал я. И добавил: – А также спортивными костюмами. Потом, если захотите, можете продавать хоть стиральный порошок.

– Не, сейчас все продают стиральный порошок, – сказала она. И добавила: – Всё? Я пойду.

– Пусть зайдет к нотариусу и подпишет все документы.

– Вот она идет сюда, – сказала дочь, увидев в окно свою Вешалку. – Я ей сказала адрес.

– Правильно, – только и мог ответить я.

– Привет.

– Привет.

Когда мы остались одни я передал ей дамскую сумочку.

– Мне?

– Тебе.

– Подарок?

– Да. В ней пятьдесят тысяч долларов. Ну, я пойду, смотри не трать сразу.

Документы на магазин у тебя?

– Нет, остались у дочери. Да ты не беспокойся, она меня не обманет. – В.

– Да, – сказал я. – Лишь бы ее не обманули.

Кожа тяжелая, – сказал я вместо прощания, – вряд ли ее будут носить долго.

– На наш век хватит. А, впрочем, тогда мы откроем кафе, – ответила она.

Глава 17

– В принципе, его можно открыть и здесь, – я взглянул на потолок. – Только наверху квартира. Жаловаться будут. Наши люди без громкой музыки есть не будут. Магазин надежней.

– Да, – ответила она, – если бы еще только торговать уметь. А как уметь, если начальство перехватит все оптовые поставки?

– Да, многие уже возят товар в Россию самолетами и пароходами.

– Можно только удивляться, откуда деньги берутся, – засмеялась она.

– У тебя кожа потемнела. Предки не были неграми?

– Наверное были.

Я взял Галю с термосом и поехал за золотом. Да, вот так, оказывается легко можно добывать золото. Ехать в Сибирь не обязательно. Достаточно прибыть в Касимов. Здесь… делают золото. Достаточно договориться с каким-нибудь рабочим, и он вам настреляет столько золота, сколько ему заплачено денег. Тридцать тысяч долларов за килограмм. Колбаса, естественно, дешевле, но она ведь портится. Золото вечно. Если не считать тех случаев, когда его воруют. А также грабят.

– Тут, наверное, много таких, как мы, – сказала Галя, – как мы узнаем, что это золото летит к нам?

– Ты же экстрасенс, должна угадать. – Так она мне представилась, когда я пришел в дом. Константина, естественно, уже не было, но вместо Лены была почему-то Галя. Я решил, что это натуральная мистификация. В том смысле, что полное вранье. Лена, Галя – зачем выдумывать?

– Я ничего не выдумываю, – сказала она, – вот, пожалуйста, – у меня есть термос. Такой, как ты любишь! Китайский, германской выдумки, и, между прочим, разбитый.

– Цвет?

– Что?

– Цвет? – повторил я.

– А ты не видишь? Нет, хорошо, я прямо отвечу на поставленный вопрос. Это – темная вишня. Но очень приятный, чистый цвет.

– Хорошо, а куда делась Лена?

– Здесь была еще Лена?

– И не только, был еще Костя, Константин в простонародии.

– Может это и было в другой жизни, но не сегодня. Ты сколько здесь не был? Могу помочь тебе с ответом:

– Я живу здесь уже четыре дня.

– Одна?

– Они, Нат и Света, хотели тоже увязаться со мной, но я ответила, что так не делается. Что:

– Делу час – а всякой потехе свое время. Тем более, у вас и так есть мужики.

– У Нат разве есть муж?

– Толян.

– Он ее трахает всё еще?!

– Так, естественно!

– Почему?

– Богатые тянутся друг к другу – разве это нелогично.

– У вас хорошо идут продажи на рынке – это я еще понимаю, а откуда у него деньги?

– Он выкупил склад на оптовой базе и теперь сам закупает и продает водяру всему городу.

– А эти? – спросил я, наверное, потому, что немного растерялся.

– Финские ликеры? Берут, тоже заказывает. Говорит, чтобы ты заходил. А то давно не был. – Я потер левой рукой бровь.

– Неужели так время летит?

– А ты забыл, что дал ему пятьдесят тысяч?

– Долларов?

– Фунты и франки здесь не в моде.

Не понимаю, что происходит, хотел сказать я, но воздержался. Скорее всего, конечно, дал. Я ведь собирался.

– Что?

– Всё идет, как задумано, – ответил я. И добавил: – Автоматически.

– Меня… мне, то есть, обещал открыть салон драгоценностей.

– Уже обещал? – тем не менее удивился я. Хотя не мудрено, о чем мы только не болтали по ночам.

– Нет, вот я и спрашиваю:

– Обещаешь?

– Для этого мы и приехали сюда, – сказал я. – Хотя, между прочим, я хотел сделать тебе сюрприз.

– Реальность – самый большой сюрприз. Потому что до него дело не всегда доходит в реальности. Например, если бы меня похитили, ты заплатил бы выкуп?

Да, это уже звонок, подумал я. Сохранить в тайне деньги не получается. Хотя многим это удавалось при советской власти. А сейчас даже прокуроры, у которых не должно быть денег, начинают строить коттеджи. И не сами, в свободное от основной работы время, а нанимают профессиональные бригады. Стоит это, наверное, не мало.

– Много, – сказала Галя. И добавила: – Много народу я говорю ждут золотого дождя.

– Я вспомнил: должны принести записку, с каких до каких нам собирать камни.

И точно, принесли записку, что скоро, через пятнадцать минут наша очередь.

– Ты сколько заказал. Кило?

– Два.

– Он будет стрелять из рогатки?

– Сказал да. Рогатки бесшумные.

– А если золото будет не той пробы? Ты какой заказывал?

– Им не выгодно терять всероссийский рынок сбыта. Это ответ на первый вопрос. А насчет пробы – здесь только одна.

– Какая?

– Где-то немного поменьше девятисотой.

– Чуть-чуть разбавляют?

– Такая технология.

– Во бардак!

– Почему?

– Я бы хотела продавать хотя бы некоторые изделия из девятьсот девяносто девятой пробы.

– Я сомневаюсь, что такая бывает.

– Какая бывает?

– Девятьсот, но не девяносто девять.

– Мы будем обогащать?

– Да, – ответил я, – как оружейный уран.

– Ураном торгуют только высокопоставленные личности, скорее всего, – завершила этот диалог Галя. Но все-таки добавила: – Можно, если только попробовать, на постоянной основе я бы не согласилась.

Меня охватило непреодолимое волнение.

– Ты сердишься, Юпитер? – спросила Галя. И сама ответила: – Значит, ты не прав.

– В чем да, и в чем – нет?

– Потому что ты не взял пистолет. Сейчас бы выстрелить раза три в воздух, ты бы успокоился.

И действительно, когда полетели первые куски золота – точнее называть их кусочками – их бросились собирать несколько человек.

– Это мое золото, – сказал я, но на меня не обратили внимания.

– Это мое золото, – опять, но уже заорал я.

Тогда действительно появился человек с пистолетом и три раза выстрелил в воздух. Шарапники побежали в разные стороны, но собранное золото не бросили. Тогда он выстрелил одному в ногу. Остальные начали выбрасывать, как мне показалось, красные кусочки на асфальт. Это место было специально хорошо заасфальтировано.

– Ты, наверное, не заплатил страховку за пошлину, – сказала Галя.

– Может наоборот? – спросил я: – Пошлину за страховку? Нет, конечно, я думал, ты и твой термос помогут нам и так.

– Как так? – спросила она.

– Я бы, например, посоветовал термосу расплавить это золото прямо у них в руках.

– Я не догадалась, – ответила Галя.

– А сам он не может принимать решения?

– Тогда надо дать ему имя. А так он, можно сказать, никто.

– У тебя нет на примете?

– Вот так прямо на примете? – Она улыбнулась, и добавила: – Есть. Как раз есть. Но я потом скажу, вон к нам идет охранник.

– Я должен был заплатить за охрану? – спросил я.

– Нет, всё входит в сервис, – сказал парень с еще дымящимся пистолетом. И добавил: – если у вас есть номер.

– Номер? – удивился я, – ничего об этом не знаю.

– Ой! – воскликнула Галя, – у меня есть. – И она вынула бумажку: семь, семнадцать, двадцать семь.

– Буква? – спросил охранник.

– Дабл Вэ.

– Простите за беспокойство. Это ваше золото. Никто вас не тронет до самого поезда. У нас Сервис:

– Всё входит.

– Он имел в виду, всё входит в тридцать тысяч за килограмм? – спросила Галя, когда мы уже ехали в сторону вокзала.

– Есть еще какие-то варианты?

– Ну… пока я еще не знаю. Смутно как-то. Не могу определить.

Мы вышли из такси, и Галя тут же зашептала:

– Я специально ничего не говорила про термос при таксисте, он говорит, что в поезде на нас нападут. Ты думаешь, он просто так сказал:

– До! поезда.

– Это точно сказал тебе термос или ты так просто додумалась посредством логики? Кстати, как его имя? Или…

– Нет, оно мне известно. И это: Гермес.

– Да ты что?! А он не обидится, что его именем назвали разбитый термос?

– Как он может обидеться, если сам и сказал мне это имя.

– Хорошо. Это имя можно запомнить. И я добавил: – Зря мы не поехали на машине.

– У тебя есть машина?

– Ты не помнишь мою Девятку?

– У тебя была Девятка?

Я промолчал, так как не мог теперь уже точно сказать, с кем я ездил в Шереметьевский аэропорт за турецкими товарами. Мэй би, это была Лена? Хотя, по-моему, тогда никакой Лены еще и в проекте не существовало. Но! какой смысл спорить, если нет разницы? Только у Лены, вроде не было термоса. Да и то это под вопросом.

Мы сели в самой середине вагона.

– Здесь не будет душно? – спросил я.

– Если они зайдут, то с обеих сторон вагона, – ответила дама. – Так что бежать… – она подергала окно и добавила: – Все равно не удастся.

Глава 18

Поезд тронулся, Лена… Галя встала и сказала, что нам пора выходить. Я посмотрел по сторонам. Всё было чинно и благородно. Но я послушно выпрыгнул вслед за ней с подножки, которую пришлось поднять. Галя уже заранее приготовила пятьдесят рублей, чтобы иметь возможность попросить проводницу поднять площадку, скрывавшую спуск вниз, туда, где уже все быстрее и быстрее мелькали маленькие лужицы на асфальте.

– Был дождь, – сказала Галя, когда мы чуть не упали, но все же устояли на ногах после прыжка, – это хорошая примета.

Далее, мы едем на попутке, и решаем закупать турецкое золото. Т.к….

– Я все-таки сильно повредил брюки, – сказал я.

– До свадьбы заживет, – беспечно сказала Галя.

– Нет, – сказал я, – есть маленькая дырка.

Мы нашли магазин, купили брюки почти серебристого цвета с карманом сзади, и такую же юбку. Ну, кому чего. И прямо у магазина договорились с парнем на новой красной Четверке, что довезет нас до самого дома.

– Я пока заправлюсь, – сказал он, – потом поедем.

Мы сидели на лавке и смотрели на Далекую Стрелку.

– Если за нами следили, – сказала Галя, – то теперь мы их точно запутали.

– Будем надеяться, – сказал я. И добавил: – Лучше вообще, я думаю, оставить это золото здесь, а ехать пустыми. Тогда уж будет точная гарантия.

– Потом за ним приедем? А где спрячем?

– Зароем в лесу.

– До леса далеко. Лучше положить в автоматическую камеру хранения на вокзале.

– Как в кино. Вообще, я думаю, так делать не надо.

– Почему?

– Если нас возьмут, то будут спрашивать, где золото. А если золото нет – грохнут.

– Да, тогда лучше уж взять его с собой. Хотя надо сказать в таком случае, что этот золотой бизнес на заводе плохо организован. Так скоро сюда ездить никто не будет. И да: сколько же тогда реально стоит это золото? Я думаю, раза в три меньше, чем мы взяли.

– По десять штук баксов за кило, думаешь?

– Не больше! Точно тебе говорю.

– Сколько тогда будет стоить, скажем, печатка граммов на шесть?

– У тебя машинки нет? Как ты собирался закупать золото без счетной машинки?

– Надо купить.

– Купим. И да: это будет четыреста рублей. Дорого. Я раньше золотую пятерку покупал за эти деньги.

– На зубы?

– Нет, так чисто в целях дальнейшего накопления капитала.

– Получилось?

– Не очень.

Наконец мы поехали.

– Бензину хватит? – спросила Галя водителя.

– Без сомнения, – ответил Миша.

– Че-то он не похож на Мишу, – подумал я. И точно, скоро нас остановили.

– Не поможете колесо накачать? – спросила подошедшая девушка.

– Зачем вы остановились? – угрюмо спросил я.

– Девушка помощи просит смотрю.

– Извините, но у вас заказ, – сказала Галя. – Как вы можете останавливаться?

– Я думал, это моя машина, и в договор о вашей доставке, отсутствие остановок не входит, – сказал Миша с улыбкой.

Я подумал, что точно, сейчас будет нападение. Нет, девушка была одна.

Галя предложила заплатить водителю одну треть и остаться здесь.

– А там?

– А там поймаем другую попутку.

Далее, драка с водителем и его девушкой.

– Я так и знала, что они вместе, – сказала Галя, когда водитель отказался брать одну треть, а потребовал неустойку в размере:

– Двойного оклада, – как он сказал.

– Почему двойного-то, я никак не пойму?! – сказала Галя. – Мы проехали пять километров.

– Не пять, – водитель Миша посмотрел на спидометр, и констатировал: – Больше.

Неожиданно сзади подбежала девушка, которой Миша помогал накачивать колесо, и замахнулась монтировкой на Галю.

– Отдайте ему деньги, и валите отсюда, пока не поздно, – сказала она. А ключ над головой держала.

Галя поставила сумку, где было и золото, и Гермес – вишневый китайский термос – легла, и неожиданно ударила ногой по колену. Этой девушке с колесом. Да так резко, что дама бросила монтировку и завыла, как сирена на пожар.

– Что? – спросил парень.

– Она мне сломала ногу.

– А это еще один двойной счетчик, – сказал Миша. – Итого: две тысячи, так как было уже с самого начала пятьсот рублей.

– Мы договаривались на триста пятьдесят, – сказал я.

– А я говорю пятьсот – значит пятьсот. Считайте, что я округлил эту и так незначительную сумму. Какой дурак повезет вас из Кой Кого туда, куда Макар телят не гонял? Таких дураков нет, простите за грубость, – и он побежал к багажнику, где у него был спрятан пистолет. И спрятан далеко, так как менты иногда шмонали багажники.

Пока он искал пистолет, я подошел к нему сзади и провел удушающий прием. Но из-за того, что раньше меня этому приему не учили, то провел неудачно – парень только корчился на земле, держась за горло, а так-то был вполне жив.

– Надо было лучше учиться, – сказала Галя.

– Раньше этим приемам не учили, – ответил я.

– Откуда тогда ты знаешь этот смертельный прием?

– Видел, как сейчас делают. Более того, много думал об этом.

– Провел только первый раз сегодня?

– Естественно.

– Почему естественно?

– Не было случая.

Мы еще немного поговорили, осмотрели травмированных любителей ограблений, завели Четверку и уехали.

– Пусть помучаются, – сказала Галя.

– Я тоже так думаю.

– Мог бы просто сказать – согласен.

– Проще лучше?

– Не всегда.

– Согласен.

– А че ты со мной соглашаешься? Ты сам это придумал.

Мы уже подъехали к лесу. Я оглянулся – сзади никого.

– Почему такая пустынная дорога? – спросил я.

– Сейчас подожди немного отвечу. А! вот:

– Нам перекрыли дорогу.

– Это термос тебе сказал?

– Да.

– И всё?

– Не всё. Перекрыли не только спереди, но и сзади.

– Теперь понятно, почему никого нет.

– Все едут по объездной. Не понимаю только, что им надо. Неужели все эти мероприятия придуманы ради двух кило золота? Может они не знают настоящую цену золота? – добавила она. – Думают, что два килограмма это ого-го-го! на всю жизнь хватит.

– Сомнительно.

– Я тоже так думаю.

– Скорее всего, они решили кого-то поймать, чтобы начать кампанию по разоблачению работников Касимовского завода в продаже золота населению.

– Да! – весело согласилась Галя, – так и в Сибирь никто уже не будет ездить за золотом. И зачахнут тамошние золотые группировки. О! – воскликнула она, – я думаю, сами урки и инициировали этот процесс. – Она помолчала и добавила: – Хотя нет, идут совсем другая информация.

– Что там? – спросил я.

– Кто-то заказал сто килограммов золота на этом же Касимовском заводе, но не заплатил.

– Золото взял, а не заплатил?

– Да. Интересно, как можно было без своей машины, пойти на такой шаг? – спросила она. – Ладно бы на своей тачке! Для нее сто кило не груз. Некоторые весят больше.

– Наверно они получили золото не через забор из рогаток, а его просто им вывезли, – сказал я.

– Вывезли, а те не расплатились. Все просто, но теперь нам придется идти лесом, как партизаны.

Мы так и сделали. Бросили при въезде в лес Четверку, и пошли пешком.

– Вот приключение, – сказала Галя, – уже и два килограмма тяжелы.

Мы прошли километров пять, но рядом так ничего и не было.

– Почему-то кругом один лес, – сказал я.

– Да, – вздохнула она. – А с другой стороны:

– Что еще должно быть здесь?

– Дорога.

– А! дорога. Нам нужна дорога, а я и не знала. Честно, я думала, что нам лучше скрыться в чаще.

– Может быть, что-нибудь поджарим на костре?

– А у тебя есть?

– Конечно! Ты несешь два кило золота, а я два кило продуктов питания. Как-то: два вида сыра – с плесенью и без, два вида колбасы – вареная и сырокопченая, лаваш и два термоса – один с чаем, а другой с кофе.

– А овощи? Взял хотя бы свежих огурцов.

– Я взял арбуз.

– Ты что, с ума… прости, но ведь его было очень тяжело нести.

– Для тебя я мог бы пронести этот огромный арбуз еще десять метров.

– Хорошо, я тебе дам прямо здесь, несмотря на соперничество комаров.

– Прости, я очень устал, если серьезно, не смогу.

– Как сможешь, ты должен восстановить силы.

– Никогда не думал, что они от Этого восстанавливаются.

– Вспомни, когда ты в первую очередь хватался за книги?