Текст книги "Евангельские притчи вчера и сегодня. Культурный контекст, толкования святых отцов, исторические свидетельства"

С ног на голову

Концовка притчи была поразительной для слушателей Христа: «плохой» вдруг стал хорошим, а «хороший» – плохим. В этом заключается парадокс духовной жизни: всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14: 11). По большому счету, перед нами две неудавшиеся судьбы. Первая лишена перспективы: здесь средство заняло место цели и получился замкнутый круг. Вторая, несмотря на внешнюю непривлекательность, все же имеет потенциал – мытарь черпает из своей неудачи силы для покаяния и изменения. Конечно, Христос хвалит мытаря не за его образ жизни, но за то, что он реалистично оценивает свое положение перед Богом. Мытарь знает: то, как он жил до сих пор, было неправильным, он пал в глазах Божьих, ему нечего предъявить Богу.

Однако, согласно словам одного египетского подвижника, «часто именно падение поднимало с земли на высоту, а возвышение низвергало на землю; у Бога положен такой закон: благоволить к плачущим и отсекать крылья высокомерным» (авва Исаия). Христос говорит об «оправдании» мытаря. Это важный библейский термин, означающий, что человек находится в «правильных отношениях» с Богом. То, что оправдывает мытаря, Христос называет «уничижением себя»: это греческое слово в других местах переводится как «смирение». Оно не подразумевает, что следует представлять себя хуже, чем мы есть на самом деле, но мы призваны честно взглянуть на свою жизнь глазами Божиими.

Храм Рождества Христова в Вифлееме имеет очень маленькую и узкую входную дверь, которую называют «вратами смирения». Много столетий назад монахи заложили огромные входные двери камнями, чтобы мусульманские всадники не въезжали в них на лошадях. Поэтому теперь каждый входящий – независимо от того, какое положение он занимает, – вынужден нагнуться и преклонить голову перед истинным Владыкой этого храма.

Рассматривая евангельские слова если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18: 3), святитель Феофан Затворник рассуждает о значении смирения в духовной жизни: «Детское строение сердца – образцовое. Дети, пока не раскрылись в них эгоистические стремления, – пример подражания. У детей что видим? Веру полную, нерассуждающую, послушание беспрекословное, любовь искреннюю, беззаботность и покой под кровом родителей, живость и свежесть жизни, с подвижностью и желанием научиться и совершенствоваться. Но Спаситель особенно отмечает одно их свойство – смирение: …кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном (Мф. 18: 4). Ибо коль скоро есть смирение настоящее, то и все добродетели есть. Оно тогда и является в совершенстве, когда другие добродетели уже расцвели в сердце и приходят в зрелость; оно венец их и покров. Это – тайна жизни духовной о Христе Иисусе, Господе нашем. Чем кто выше, тем смиреннее, ибо он яснее и осязательнее видит, что не он трудится в преуспеянии, а благодать, которая в нем (см.: 1 Кор. 15: 10), и это есть мера полного возраста Христова (Еф. 4: 13). Ибо главное во Христе Иисусе то, что Он смирил Себя, быв послушным даже до смерти (Флп. 2: 8)».

Евангелие рассказывает нам, как Христос вошел в дом начальника мытарей Закхея (см.: Лк. 19: 1-10), конечно, не для того, чтобы узаконить его систему ценностей, но чтобы отвратить грешника от неправедного пути. Смысл притчи не в том, чтобы все мы стали мытарями – коррумпированными, жадными, бесчестными и якобы угодными Богу. Притча также не говорит нам: горе вам, если вы стремитесь соблюдать заповеди Божьи, если вы поститесь и молитесь, жертвуете на храм и подаете милостыню, – нет, речь идет не о том, чтобы жить, как будто не существует никаких заповедей, нравственных законов и церковных предписаний. Конечно, ужасно, когда человек грабит и обманывает других, но Бог не оправдывает дела мытаря, а прощает их, видя его раскаяние и желание изменить свою жизнь. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Никогда Бог не отвергает искреннего раскаяния, но даже если бы кто дошел до самой крайней порочности, а потом решил опять возвратиться на путь добродетели, и того Он принимает, и приближает к Себе, и делает все, чтобы привести его в прежнее и даже лучшее состояние». Бог оправдывает кающегося мытаря, а не циника, который отказался от понятий добра и зла. Мытарь внутренне страдает, он желает оставить свои грехи. Циник не страдает, и сделать подобный шаг никогда не придет ему в голову.

Мы можем уйти из храма абсолютно неизмененными, покаявшись на словах, но вполне довольными тем, что в очередной раз «постояли» на службе. Не исполняются ли в этом случае на нас слова пророка Исайи: И сказал Господь: так как этот народ приближается ко Мне устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня (Ис. 29: 13). Храм – это не только красивое богослужение, прекрасное пение хора, Сам Бог говорит о нем: …дом Мой назовется домом молитвы для всех народов (Ис. 56: 7). Наша молитва в храме, и особенно молитва покаянная, должна приносить реальные плоды. В Отечнике есть такое поучение: «Брат спросил авву Пимена: „В чем состоит покаяние во грехе?“ Старец отвечал: „В том, чтобы более не делать этого греха“. Непорочные и праведные потому и названы так, что оставили грехи свои и сделались праведными».

Церковь Рождества Христова в Вифлееме.

Символическое место рождения Христа в церкви Рождества Христова в Вифлееме.

Фарисей желал отделиться от других людей, не настолько праведных и верных закону, подчеркивая таким образом свою праведность. Но Христос приходит к грешникам, ведь Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (Лк. 19: 10). Притча говорит нам о том, что в молитве лучше быть честным грешником, чем кажущимся праведником. Конечно, грешником – перед Богом, то есть грешником, осознающим глубину своего падения, а не просто смирившимся со своим губительным образом жизни. В этом случае и мы, выходя из храма, пойдем в мир «оправданными», сопровождаемые благодатью Божьей, преображающей нас.

Обманщик на пьедестале
Притча о неверном управителе

Сказал же и к ученикам Своим: один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; и, призвав его, сказал ему: «что это я слышу о тебе? дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять». Тогда управитель сказал сам в себе: «что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь; знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом». И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: «сколько ты должен господину моему?» Он сказал: «сто мер масла». И сказал ему: «возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят». Потом другому сказал: «а ты сколько должен?» Он отвечал: «сто мер пшеницы». И сказал ему: «возьми твою расписку и напиши: восемьдесят». И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде. И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители. Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом. Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше? Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне.

Лк. 16: 1-13

Искушение доверием

Перед нами – одна из самых сложных для понимания евангельских притч. Она вызывает резонный вопрос: почему Христос выбрал в качестве примера человека, чье поведение не только в свете евангельской этики не является образцом для подражания, но и не укладывается в рамки элементарных норм общечеловеческой, секулярной морали? Именно эта необычность особенно ярко выражает «шоковый» потенциал, который содержится в евангельских притчах. Когда мы сталкиваемся с непонятным – по крайней мере, на первый взгляд – текстом, он заставляет нас задуматься, совершить внутреннее усилие, осуществить свое, личное прочтение. Каждая притча – это провокация в глубинном смысле этого слова (латинское provocatio буквально означает «вызов»), которая подразумевает ответную реакцию – конкретное действие. Худший ответ, который мы можем дать, – пропустить текст как непонятный, проигнорировать его.

Главный персонаж истории – «управитель», наемный управляющий, ответственный за ведение финансовых дел своего хозяина, по-нынешнему финансовый директор. Его оперативная власть была практически неограниченной: он мог заключать контракты, продавать товары, распоряжаться персоналом и значительной частью капитала, принимать стратегические решения, продумывать способы обогащения и вложения средств, но все это при одном условии: если то, что он делал, умножало благосостояние господина. Такой управитель в новозаветную эпоху мог использовать часть дохода на содержание своей семьи. Конечно, подобные отношения предполагали очень высокую степень доверия, которое основывалось на честности и порядочности служителя.

Значительно проще жить, если над нами есть контролирующий орган, который регулярно напоминает о совершенных промахах и которого мы боимся. Но жизнь строится не на контроле, а на доверии: супругов друг ко другу, родителей – к детям, начальников – к подчиненным. Не будь доверия, общество просто не могло бы существовать. Человек по-настоящему раскрывается и понимает, кто он такой, только в пространстве доверия и свободы. Страшно доверить другим то, что нам дорого. Страшно оставить ребенка воспитателю детского сада или школьному учителю, страшно вверить врачу свое здоровье и жизнь, страшно отдать деньги банку, который может лопнуть, страшно открыть другому свое сердце – ведь в ответ тебя могут высмеять и оттолкнуть. Доверие всегда подразумевает риск, и, наверное, у каждого из нас были моменты, когда за доверие мы дорого заплатили, столкнувшись с предательством, обманом – с несоответствием результата ожиданиям. Бог доверяет нам, идя на огромный риск: творит человека – но тот совершает грехопадение; протягивает людям руку – но в нее вонзаются острые гвозди; дает Святого Духа в день Пятидесятницы – но сердца людей наполняются духом мира сего. История спасения на первый взгляд может показаться историей обманутого доверия Бога. Однако Он продолжает доверять человеку, верить в него, требуя того же самого от нас – веры и доверия Ему и нашим ближним. К сожалению, у нас зачастую отсутствует этот правильный взгляд на мир.

«Грех ослепляет человека – своего благодетеля человек любит, почитает и прославляет, хотя все, что ни получает от него, есть Божье. Но Богу, благами Которого живет, движется и существует, не воздает хвалы. Всякое создание Божье хвалит и прославляет Бога, Создателя своего. Небеса проповедуют славу Божию (Пс. 18: 2), солнце, луна и звезды своим светом прославляют Бога. Птицы летают, поют и славят Бога. Земля, со своими плодами, и море, с живущими и движущимися в нем, хвалят Господа. Словом, все создание творит слово и повеление Божье и так хвалит Господа своего. Но человек, на которого гораздо большая излилась Божья благость, чем на все созданное, ради которого созданы небо и земля, ради которого Сам Бог явился и пожил на земле, человек – разумное творение, окруженное Божьими благодеяниями, не хочет хвалить и благодарить Бога, Господа, Создателя и Благодетеля своего. Так бедственно ослепляет грех человека!» (святитель Тихон Задонский).

Эта притча прежде всего о том, насколько мы оправдываем оказанное доверие; делегирование ответственности всегда включает в себя элемент проверки, теста, обучения. Человек может стать таким, каким видит его Бог, только используя данные Им разум, силы, средства. Они не самоцель, а лишь орудие, инструмент, который нужно направить к достижению самой главной цели – спасению, раскрытию в себе образа Божия, достижению полноты бытия. Именно в повседневности, которая кажется нам профанной, мирской, происходит встреча двух миров: иное, вечное качество нашего бытия зависит от того, как мы используем орудия, которыми не обладаем, но получили во временное пользование. Нередко возникает искушение разделить жизнь на две сферы: повседневную, рабочую, которая воспринимается как второсортная, не достойная особого внимания, и другую, «духовную», посвященную служению Богу (молитва, посещение храма). Достаточно посмотреть на наш ежедневный график и список дел, чтобы понять, насколько эти области непропорциональны. Первый и самый очевидный путь решения проблемы: расширять вторую сферу, соответственно сокращая первую. Это путь монашества, сознательного ухода от мира для поиска более глубокой встречи с Богом и познания самого себя. Однако есть и второй, не менее действенный подход – наполнить христианством жизнь, начиная с принципиально важных решений и заканчивая тем, что может показаться повседневными мелочами. Очень полезно проделывать ежедневный анализ: вечером, честно посмотрев на прошедший день глазами Евангелия, задуматься, как мы распорядились сутками нашей жизни. Растратили ли попусту драгоценные минуты, эгоистически используя их для себя, или пытались наполнить более важным содержанием, понимая, что в каждую минуту можно уместить встречу с Богом? Значительная часть нашей жизни состоит из однотипных ситуаций, и если мы сегодня не смогли поступить по-христиански, как нам реализовать оказанное доверие завтра? Двадцать четыре часа в сутках – не наши, мы не можем увеличить их длительность ни на минуту, но это такое же имущество, как полученное управителем в притче.

Размышляя о таком отношении к жизни, святитель Феофан Затворник пишет: «Господь от хотящих следовать Ему требует решительного самоотвержения: отвергнись себя (Мф. 16: 24). Можно это выразить и так: брось свои интересы и преследуй одни интересы Господа. Это исполнишь, если будешь всегда творить угодное Ему. Как же это сделать? Смотри внимательно за тем, что в тебе внутри и что около тебя вовне, и, строго определив, что угодно Господу в каждом внешнем или внутреннем случае, поступай так, не жалея себя и не примешивая сюда своих расчетов, с полным самоотвержением. Скажешь: определить это трудно. Нет, не трудно. У нас есть заповеди, ясные и определенные; они выражают все, что угодно от нас Господу. Остается только применить их к данному случаю, а это не представляет больших трудностей. Достаточно иметь здравый смысл. Не догадаешься – спроси у своего духовного отца или у кого другого, чье слово уважаешь, и поступи по указанию. Но лучше всячески изощрять свое рассуждение посредством чтения слова Божьего и отеческих писаний, чтобы всегда иметь советника с собою».

Служение Богу не может быть частичным, оно требует преданности, полноты, бескомпромиссности и честности. Однако Бог претендует на полноту нашей жизни прежде всего потому, что именно Он сделал первый шаг – полностью отдал Себя людям во Христе. Поэтому Он так бескомпромиссен – либо мы служим Ему, либо идолам, которыми могут стать власть, деньги, удовольствия.

То, как мы используем время, силы и средства, определяет наше будущее – земное и вечное. Мы как дети, которые ссорятся в песочнице из-за игрушки, споря о том, кому она принадлежит, – все «игрушки» нашей жизни принадлежат не нам, но отношение к ним показывает, кто же мы такие на самом деле. Готовы ли идти в погоне за ними по головам, теряя человеческий облик? Или мы учимся быть людьми и христианами? Именно от этого будет зависеть качество нашей жизни, когда мы выйдем из песочницы земного бытия.

Может показаться, что Бог, как и хозяин в притче, отсутствует. Но Он рядом, Его отношение к нам – не безразличие, а внимательное доверие. День отчета обязательно наступит, причем его дата нам неизвестна – хотя мы тешим себя надеждой, что это произойдет не скоро. И тогда, в свете вечности, мы увидим, какие глубокие возможности заключались в каждом попусту потраченном часе нашей жизни. Однако не обязательно ждать этого момента – осветить вечным лучом Евангелия нашу жизнь мы можем уже здесь и сейчас. Тогда вопрос о раздвоенности (и тем самым разорванности) нашей жизни разрешится сам собой. Служить Богу можно везде и всегда, и в этом случае день будет продолжением утренней молитвы, а молитва вечерняя не только подведет итог, но станет импульсом для дня следующего.

О достижении этой гармонии говорит митрополит Московский Платон: «Служить Богу – значит устремляться только к тому, что делает дух твой спокойным. Спокойствие духа соединяет с Богом в этой жизни союзом веры и добродетели, а в будущей – союзом славы. Мы имеем благого Бога, не созданы только для беспокойства и суеты, но созданы, чтобы наслаждаться Его благодеяниями и употреблением во благо даров Его. Когда же беспокоимся и суетимся, это не входит в намерение благого Бога. Суетой мы сами извращаем намерение Его и свою волю и беспокоим себя и мучим. И потому служить Богу – нечто совсем иное, чем служить собственному довольству. Служить Богу – значит хранить любовь к Нему и к тому, который создан по образу Его. Всякий, любящий Родившего, любит и Рожденного от Него (1 Ин. 5: 1). Бог ревнив в любви, истребляет «всякого отступающего» от Него (см.: Пс. 72: 27). Требование это так же праведно, как и естественно для нас. Сердце так устроено, что оно стремится ко всякому совершенству и, видя что-то доброе, прекрасное, полезное, пленяется им. Но что совершеннее Бога? Что прекраснее Его совершенств? Что полезнее Его благодеяний и нужнее для нас? Потому служить Богу – значит следовать естественному расположению нашему; и нельзя от этого отречься, разве только лишившись человеческой сущности и самого бытия».

Ампула со сценой «Второе Пришествие». Сосуд для святой воды или освященного масла. VI в., Малая Азия, Эфес. Государственный музей Эрмитаж, Санкт-Петербург

Бери от жизни все

Управитель, как и блудный сын, «расточил» не принадлежавшее ему богатство. И виноват он не в том, что неудачно вложил деньги господина, а в том, что употребил их на свои дела и удовольствия. Наивно было бы полагать, что такое может продолжаться бесконечно долго, – владелец мог в любой момент провести аудит. И этот день настал; хозяин узнал обо всем. Поразительно, но он не отправляет слугу в долговую тюрьму, не забирает имущество, чтобы возместить потери. Он милостив и всего лишь увольняет управителя, не объявляя об этом публично. Перед управителем неожиданно открывается дверь – появляется пространство для последнего маневра. Наверное, он мог бы впасть в депрессию или попытаться украсть напоследок что-нибудь еще, однако поступает более дальновидно.

Этот человек привык к своему образу жизни и не желал менять его. Он был неспособен заниматься физическим трудом и был слишком горд, чтобы просить милостыню. К сожалению, он не был слишком горд, чтобы воровать у своего господина! Кто мог ему помочь? Он надумал списать часть долга клиентам хозяина – по сути дела, продолжил обманывать и воровать. Интересно представить себе размер списанных средств. Греческая мера жидкостей «бат» соответствует приблизительно 40 литрам, стоимость указанного в расписке масла по тогдашним меркам – около 1000 динариев (1 динарий – оплата дневного труда). Значит, управитель прощает половину долга – 500 динариев. Ситуация с другим должником не менее впечатляюща: долг за почти полтонны пшеницы стоимостью около 2500 динариев сокращается на одну пятую. Управитель списывает очень большие суммы, создавая круг потенциальных работодателей: как не услужить ему, дав работу хотя бы на время?

Концовка притчи неожиданна – хозяин хвалит управителя, и это самый непонятный момент в тексте. Наверное, ученики ожидали, что обманщик получит по заслугам, и были удивлены, услышав: …похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил. Может показаться, что у притчи вообще нет смысла. Неужели обман, воровство, взятки – путь, который Христос указывает ученикам? Безусловно, нет. Перед нами – не позитивная, а негативная притча, которую нужно понимать методом «от противного». Конечно, ее главный герой – обманщик и вор. Однако Христос в Евангелии неоднократно приводит в качестве примера плохих людей, чтобы преподать нам хороший урок. Например, неправедный судья (см.: Лк. 18: 1–8) должен побудить нас задуматься о справедливости, а второе пришествие Христа изображается как пришествие ночного вора (см.: 1 Фес. 5: 2) – но тем самым эта «профессия» никоим образом не рекомендуется верующим.

В притче господин хвалит управителя не за то, что и как он делает, но за его активность; господин не говорит, что ему нравятся нечестные поступки, но он впечатлен находчивостью. Похвала звучит из уст хозяина, а не Христа, Который не учит подражать описанному поведению, но обращает внимание на энергичность и предприимчивость управителя – он осознал серьезность своего положения и позаботился об успешном исходе, предпринял конкретные шаги.

Управляющий – лживый и нечестный, но нельзя сдержать улыбку, глядя на его «житейскую мудрость». Это расхожее понятие подразумевает, что человек умеет устраиваться в жизни, решать свои или чужие проблемы, ему известны существующие лазейки, нужные люди. Обычно все это с формальной точки зрения легально, и вопросов о моральных принципах ни у кого не возникает. Главное – цель, которая оправдывает практически любые средства. К сожалению, чем больше целей достигнуто, тем скорее общество закрывает глаза и не подсчитывает, по скольким головам прошелся победитель. Бизнес или политика до сих пор нередко делаются именно так. Христос, повторю, не призывает нас использовать подобные финансовые или политические технологии, но говорит, что на более глубоком уровне мы можем научиться чему-то и из этой «мудрости». Если посмотреть на успешных бизнесменов или политиков, у них можно найти очень важные качества: они много работают, много думают и планируют, не боятся падений, извлекая их них уроки на будущее. Они постоянно ищут новые возможности для достижения своих целей, жертвуя сиюминутным комфортом. Чтобы сделать карьеру или заработать состояние, люди нередко прикладывает неимоверные усилия: например, спортсмены для достижения результатов соблюдают строжайший режим, ограничивают себя, регулярно проводят изнурительные тренировки, т. е. во имя цели используют всю свою энергию, разум и волю. Именно этому верующие могут и должны учиться у внешнего мира.

Представим на минуту, что каждый христианин был бы так же настойчив и изобретателен в стремлении достичь истинной цели – спасения, как «сыны века сего». Если бы каждый верующий с таким же усердием трудился для Царства Божьего, наверное, совершенно иначе выглядела бы жизнь каждого из нас, наша Церковь и христианство вообще. Однако нередко именно христиане оказываются чрезвычайно пассивны, они сужают свою веру до набора предписаний, к тому же нередко исполняемых с холодным сердцем, при этом сознательно отказываясь от ответственности за окружающий мир, близких и общество.

Святитель Феофан Затворник предупреждает об опасности творить внешние дела без внутреннего расположения: «Холодное исполнение уставов Церкви, равно как регулярность в делах, установляемая расчетливым рассудком, исправность, степенность и честность в поведении еще не суть решительные указатели, что качествует в нас истинно христианская жизнь. Все это хорошо, но коль скоро не носит в себе духа жизни о Христе Иисусе, не имеет никакой пред Богом цены. Такого рода дела будут тогда как бы бездушные истуканы. И часы хорошие идут исправно, но кто скажет, что в них есть жизнь?! Так и тут: часто имя только имеют, что живы, будучи на деле мертвы (ср.: Откр. 3: 1). Эта добропорядочность поведения больше всего может вводить в обольщение. Истинное его значение зависит от внутренних расположений, в которых возможны значительные уклонения от существенной правды при делах правых. Как, удерживаясь внешне от дел греховных, можно питать к ним привязанность или соуслаждение в сердце, так равно, делая дела правые внешне, можно не иметь к ним расположения сердечного. Только истинная ревность как добро хочет совершать во всей полноте и чистоте, так и грех преследует до малейших его оттенков. Первого ищет она как насущного хлеба, с последним поступает как с врагом смертельным. Враг врага ненавидит не только в лице его собственном, но ненавидит родных его и знаемых, даже вещи его, цвет ему любимый, вообще все, что сколько-нибудь напоминает о нем. То же и ревность о богоугождении истинная: преследует грех в малейших о нем напоминаниях или намеках; ибо ревнует о решительной чистоте».

Один профессиональный игрок в гольф рассказывал в интервью, что после каждой тренировки у него кровоточили руки. Есть ли у нас такой же «драйв» в отношениях с Богом, как у спортсмена, который постоянно стремится к новым высотам? Христос спрашивает нас этой притчей: почему вы не преданы Мне так же всецело и усердно, как «сыны века сего» – достижению своих интересов? Он призывает нас не к расслабленной пассивности, а к активной работе, к деятельному участию в отношениях с Ним.

Святитель Феофан Затворник продолжает свою мысль: «Христианская жизнь есть ревность и сила пребывать в общении с Богом деятельным, по вере в Господа нашего Иисуса Христа, при помощи благодати Божьей, исполнением святой воли Его, во славу пресвятого имени Его. Существо жизни христианской состоит в богообщении о Христе Иисусе Господе нашем, – в богообщении, вначале обычно сокровенном не только от других, но и от себя. Видимое же, или ощущаемое внутрь нас, свидетельство о ней есть жар деятельной ревности, исключительно о христианском богоугождении, с полным самоотвержением и ненавидением всего тому противного. Так, когда начинается сей жар ревности, тогда полагается начало христианской жизни; и в ком он постоянно действует, тот живет по-христиански. Огонь пришел Я низвести на землю, – говорит Спаситель, – и как желал бы, чтобы он уже возгорелся (Лк. 12: 49). Это говорит Он о христианской жизни, и говорит потому, что видимое ее свидетельство составляет возжигаемая в сердце Духом Божьим ревность о богоугождении, похожая на огонь, ибо как огонь снедает то вещество, в котором внедряется, так и ревность о жизни по Христе снедает душу, которая восприяла ее. И как во время пожара пламя охватывает все здание, так и воспринятый огнь ревности объемлет и наполняет все существо человека. Апостол Павел заповедует: Духа не угашайте (1 Фес. 5: 19), в усердии не ослабевайте; духом пламенейте (Рим. 12: 11), – заповедует сие всем христианам, чтобы помнили, что горение духа, или неленостное тщание, есть неотъемлемое свойство христианской жизни. В другом месте о себе говорит он: …забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе (Флп. 3: 13–14); и другим внушает: Так бегите, чтобы получить (1 Кор. 9: 24). Значит, в жизни христианской, вследствие жара ревности, есть некоторая быстрота и живость духовная, с которою берутся за дела богоугодные, попирая себя и охотно принося в жертву Богу всякого рода труды, без жаления себя». Насколько наша жизнь соответствует этому идеалу, стремимся ли мы вообще к нему?

Управитель из притчи поставил себе цель и достиг ее, придумал план и реализовал его. Он смог достичь того, к чему стремился, со всей энергией и креативностью, которые у него были. Мы часто говорим, что христианская вера – самое главное в нашей жизни, что мы хотим жить для Христа. Но действительно ли мы развиваем отношения с Ним с той же энергией, с какой нечестный управитель пытался решить свои проблемы? Так ли усердно мы служим Богу, как зарабатываем себе на жизнь? Для управителя не было ничего важнее цели. Почему же в нашей жизни постоянно находится что-то более важное и срочное, чем путь веры? Христос этой притчей говорит: сыны света, пробудитесь! В Нагорной проповеди христиане сравниваются с горящим во тьме светильником (см.: Мф. 5: 14–16). Каждый верующий должен нести свет и тепло пламенем, которым он горит. Однако горим ли мы или только тлеем – и тогда что удивляться, что пламени нашего христианства не видят и не чувствуют окружающие?

О таком «расслабленном младенчестве» пишет митрополит Московский Платон: «Почему младенец со слезами принимается за книгу? Почему некоторые не чувствуют желания спешить в церковь? Потому, что не воображают или настоящей пользы, или проистекающих из небрежения дурных последствий. Так и все ленивые в добродетели есть младенцы. Они не понимают, что такое внутреннее спокойствие духа, что такое душевная радость и мир, как сладок плод добродетели. А некоторые хотя и понимают происходящую из этого пользу и вред, но попустили страстям овладеть собою. По плохому воспитанию или плохим содружеством пристрастились к праздности и к чувственному покою, а не к тому, что составляет удовольствие совести и разума. Известно: чтобы хорошо исполнить долг, надо потрудиться, иногда отогнать сон и дремоту, попотеть, потерпеть голод и холод, уменьшить имение, а иногда мужественно победить встречающиеся препятствия, которые обыкновенно расставляет порок на пути добродетели, как сети. Все это неприятно нашим чувствам и плоти в тягость: она больше любит почивать на мягкой постели, терять время в праздных прогулках, рассеивать мысли пустыми увеселениями, нежить вкус чувств своих измышленными лакомствами, любоваться не на уменьшаемое, а на умножаемое имение. Если кто пристрастился к этим лестным, хотя неполезным легкостям, тому всякий и легкий долг покажется трудным. И когда такой долг возникнет, тотчас пойдут отговорки, отсрочивания, медления, извинения. Послать ли его куда, говорит с ленивцем, поминаемым Соломоном: лев на улице! (Притч. 22: 13), то есть воображает страх, где нет страха. Сделать ли что заставят, отговаривается тем, что нездоров, не сможет, сил и понятия недостает, некогда, есть другие люди, не настало время. Все это отговорки, а настоящая причина – леность; причина же лености в том, что угождением чувствам расслабил свои члены. Причина же расслабления – что истинное понятие о добре и настоящей пользе в нем помрачено. Для таких всякое дело – бремя, и они тем менее извинительны, что грешат не по неведению, но самовольно себя порабощают и пренебрегают душевными выгодами».

Вид с горы Гаризим на восток. На переднем плане видны развалины самарянского храма.